Неутешительные размышления Бланки были прерваны чьими-то мягкими шагами и сосредоточенным сопением. Девочка повернулась на звук и встретилась глазами с пожилым орком, сжимающим в руках кривую кирку. Сосредоточенное лицо орка не выражало ничего хорошего или обнадеживающего.

- Катастрофа, - с трудом подобрал подходящее людское определение орк, ткнув киркой в сторону моста.
Бланка приподнялась на локте и слабо кивнула в ответ скорее кирке, нежели орку. Разумеется, только что обрушенный веревочный мост был кому-то нужен. Этот кто-то угрожающе сопел и смотрел на единственную виновницу произошедшего, так и не успевшую спастись бегством. Бланка всхлипнула и раскаялась во всем, что совершила в своей жизни.

Капитан полиции Бартоломью Шарп широкой ладонью смахнул со стола телефон. Не переставая трезвонить, тяжелый аппарат обрушился на пол, оставив неглубокую вмятину. Трубка не соскочила, но между ней и креплением появилась крохотная щель, отчего аппарат зазвенел еще громче. Надавив на висок, капитан Шарп коленом выдвинул ящик стола и поискал там револьвер. Рука наткнулась на нечто липкое и холодное. С непроизвольной судорогой Бартоломью скосил глаза на нераскрытую бутылку бренди. Сегодня она попалась на глаза как нельзя кстати: Тритенских мастеровых терроризировал неуловимый маньяк, с самого утра Шарпа мучили звонки с постоянными жалобами на многочисленные орочьи демонстрации, бездействие полиции и игнорирование срочных вызовов, к которым неприятным соусом прибавилось явление Фирского вице-адмирала со всей его свитой и требованием сию же секунду помочь с отловом контрабандистов. Как будто именно этого Шарпу сейчас и не хватало.

"А ведь после бутылочки Хошийского на все это будет наплевать".

С протяжным стоном капитан Бартоломью Шарп сорвался со стула и нагнулся к заливающемуся отвратительным звоном телефону.

- Нет! У меня нет людей, чтобы обеспечивать безопасность вашего бесполезного приема! Нет, и не будет еще долго!

С громким "дзанг", трубка упала на крепление. Шарп проклял аппарат в тот памятный день, когда инженер с широкой улыбкой сообщил, что "технологический прогресс наконец добрался до Тритена и теперь обеспечит полиции связь в любое время дня и ночи". Инженер скрылся за толстыми звуконепроницаемыми стенами, а Шарп и дьявольское приспособление остались один на один. С тех самый пор капитан навсегда был лишен покоя и крепкого сна, ежедневно выслушивая важные просьбы, замечания и мнения людей, совершенно неосведомленных о его работе. Посиди они тут хоть пару часов, то бежали бы без оглядки от одного упоминания о должности шефа полиции в колонии дикарей, ненавидящих все проявления человеческой цивилизации. Кривясь, Шарп вернул телефон на место и вновь опустился  за стол. Обнаружив, что еще держит в руке ту самую спасительную бутылку бренди, капитан хмыкнул и запер ее в ящике. Затем, прокашлявшись и усевшись удобнее, он выпрямился и потянулся к высокой (высотой примерно в четыре-пять томов прикладных орочьих сглазов для добрых соседей) стопке бумаг. Двумя пальцами капитан аккуратно снял венчающий ее почтовый пакет. Глаза его нашли инициалы отправителя, и он тут же остервенело смял увесистый конверт и кинул его в корзину. Пухлые губы капитана Шарпа медленно растянулись в улыбку. На самом деле все было не так уж и плохо: капитану удалось  уговорить вице-адмирала помочь с убийствами в мастерских в обмен на сотрудничество с полицией. Старик даже отправился на место последнего вызова, искренне веря в то, что полиция хотя бы оповестит порты о Кристофе Ньюгейте. Очень жаль, но у полиции и без того хватает проблем. Чувствуя нервное удовлетворение своей дипломатической выходкой, Шарп почти нежно прикоснулся к следующему листку, когда телефон вновь громогласно возвестил о своей полезности.

Одновременно с этим в кабинет вошел младший офицер.

- Я не вовремя? - тихо осведомился полицейский, глядя, как рукоять револьвера начальника с треском опускается на аппарат, заставляя его замолчать навсегда.

- Нет, что ты, - ласково ответил Бартоломью Шарп. - Как там тебя зовут, только что нанятый рядовой сотрудник полицейского управления без всяких заслуг?

- Э-э... Дик Ван Хаммер, прибыл доложить, что вице-адмирал Синс вернулся с места преступления и... - младший офицер наклонился к Шарпу, что-то прошептав. Капитан Бартоломью просиял.

- Хоть одна хорошая новость за весь день, подающий большие надежды офицер нашей доблестной стражи порядка! Скорее позовите уважаемого вице-адмирала Синса в мой кабинет!

Обомлевший полицейский, пятясь под взглядом начальника, послушно скользнул за двери.

Послышались шаги и низкий шум голосов, после чего на пороге возник пожилой флотский. Он кивнул капитану Шарпу, тихо прошамкав что-то себе под нос, и несколько раз сдержано чихнул. С плаща гостя изредка срывались маленькие прозрачные капли, и Синс, кажется, очень стеснялся смотреть себе под ноги.

- Рад видеть вас, Капитан Шарп, - вежливо сказал он, - Есть новости о Кристофе Ньюгейте?

- С тех пор, как он улизнул от вас на двенадцатой ветви - никаких. Нам не хватает людей, сами понимаете, - во взгляде полицейского проглядывало сочувствие.

- Очень жаль, - после небольшой паузы ответил Синс, скромно топчась на месте, точно побитая собака. - Полагаю, я вынужден отказаться от дальнейшей поддержки полиции.

- Да что вы говорите, - большие глаза Бартоломью практически выкатились из глазниц, неприятно ощупывая старика с ног до головы, - вижу-вижу, вы прекрасно справляетесь. В таком случае, я не стану сообщать вам об однофамильце, возможно, брате вашего Кристофа. Да и сообщение я это уже отправил в бумаги.

Шарп ногой выдвинул из-за стола мусорную корзину.

- Почему вы так поступили? - на лице мага отразилось непонимание. Кто-то из полицейских, кажется,  открыл в соседнем кабинете окна и по участку гулял сквозняк, от чего вице-адмирал ежился и беспомощно шмыгал носом.

Бартоломью печально покачал головой.

- У меня так много работы, что о вас я просто забыл. Хотите присесть?

- Работа заключается в своевременной очистке стола от корреспонденции? - кивнул вице-адмирал. Сквозняк уже весьма ощутимым холодком щекотал Бартоломью по спине, заставляя редкие волоски на коже подниматься дыбом.

- Ага, - капитан Шарп вытер лицо грязным носовым платком и шумно высморкался. - Мне часто сняться сны, как я бросаю все эти бумаги прямо в огонь и громко смеюсь. А вы, ваше вице-адмиральство, что с вами случилось? Повозка промчалась и неудачно обрызгала с головы до ног?

- Нет, но я тоже подустал и не отказался бы от стула и горячего чая, - резко ответил старик, выразительно уставившись на Шарпа.

- О-о-о, - протянул полицейский, осознав происходящее, и нехотя нажал на кнопку звонка. Почти в этот же момент в дверях показалась лохматая голова ассистента. - Чаю. Горячего. И чего-нибудь к чаю...

Бартоломью поскреб подбородок, ощущая, как холод от сквозняка пробирается к его животу через слой плотной льняной ткани. От сквозняка ли?

- Затем сделай так, чтобы все просители  держались от моего кабинета подальше...

- Мне можно чай со льдом, - заботливо подсказал Синс, усаживаясь на свободный стул.

- Закажи, - глухо повторил Шарп, жестом отпуская ассистента и плотнее кутаясь в пиджак. - Сейчас найду этот ваш рапорт, сидите, отдыхайте.

Капитан полиции со вздохом вылез из кресла, краем глаза наблюдая за вице-адмиралом. Синс непринужденно взирал на продрогшего Шарпа и капитан поймал себя на мысли, что видит в желто-зеленых глазах флотского плеск невысказанного яда. Как же смешно, наверное, наблюдать как крупный и неловкой Бартоломью двигает к себе корзину, задевает локтями стол, долго копошится, пытаясь найти нужную бумажку, и как одеревеневшие пальцы не могут вытащить из слипшегося кома лист с рапортом. Сам вице-адмирал будто и не мерз, покачиваясь на стуле и устало щурясь. Старый крокодил наверняка обозлился за выброшенный листок, и теперь молча мстит за это...

Синс прищурился, словно прочитав мысли Шарпа, и выразительно кашлянул.

- Ну, так... - капитан заставил свои губы расползтись в насмешке, - может быть, займемся серьезными делами?

Улыбка получилась куда более жалкая, чем хотелось Шарпу. Он прокашлялся:

- Рапорт. О Конраде Ньюгейте, проживающем, - где бы вы подумали? - в одном из лучших мотелей города. Он собирался съезжать сегодня, но его вещи все еще в номере. Как думаете, полезная информация, а?

- Да, благодарю вас.

Дверь раскрылась, и на стол опустился скудно сервированный поднос, после чего ассистент Шарпа вновь растворился.

- А вы еще от помощи отказываетесь. Нет, я... пожалуйста, как пожелаете. Можете даже рапорт взять. Не хотите? Ешьте тогда...  ваш джем. Я то думал, нам выгодно сотрудничать, вице-адмирал!

- Минуту назад все выглядело так, словно вы вовсе не хотите сотрудничать, - Синс взял баночку с джемом и понюхал его.

Бартоломью вскинул брови:

- Вот это да! - он покачал головой, видимо, представляя, как происходящее выглядит со стороны и расхохотался. - Чего вам еще от меня нужно? Может быть, людей для засады?

- Вам и так не хватает людей, - Синс поднял с блюдечка чашку и сделал бесшумный глоток.

- Так может, сделаете мне одолжение и когда вернетесь в Адмиралтейство, напишете сэру командующему об этом?!

Капитан фыркнул как жеребец и отодвинул от себя поднос. Пить чай, составляя Синсу компанию, он не собирался.

- Вы и сами нам помочь не в состоянии, даже если бы хотели,- мрачно закончил он.

Синс раздраженно звякнул чашкой о блюдце. Шарп благоразумно прервался, напомнив себе, что имеет дело с одним из первых магов Сигарда.

Вице-адмирал неспешно вытащил из кармана серебряные "водостойкие" часы.

- Я уже достаточно вас отвлек, - сказал он, поднимаясь и ставя пустую чашку на стол, - если за время моего отсутствия сюда дойдет важный рапорт, сохраните его, пожалуйста.

- Ах, так значит, мы снова заодно! - Бартоломью хлопнул ладонью по столу, отчего нетронутый им чай разлился по столешнице. Синс обернулся и небрежно повел в воздухе пальцем. Жидкость, следуя движениям его руки, красновато-коричневой змейкой вернулась в чашку. Вице-адмирал добродушно улыбнулся и вышел, хлопнув расшатанной дверью. Капитан полиции всхрапнул и с усилием вытащил себя из холодного стула.

- Черт его дери... - хрипло проговорил он.

Сволочь... старая, гнусная сволочь, помешанная на собственной репутации! Этот треклятый Синс даже брата своего посадил за решетку, лишь бы прославиться на все страны континента! Шарп, как и многие другие, был уверен, что только честолюбие  заставило вице-адмирала полжизни потратить на поимку знаменитого пирата.

- Как вы чувствовали себя, когда ваш брат сбежал из-под стражи и сгинул без следа? - злобно прошипел Бартоломью и прикусил язык. Пусть вице-адмирал уже давно ушел, но только черти знают, кто может прослушивать кабинет капитана.

- Бесовская луна, - прошептал он, без сил ударив кулаком по столу.

Синс тем временем шел через участок. Попавшийся ему навстречу ассистент Шарпа побледнел и поспешил сделать вид, что у него есть какие-то дела в раздевалке. Вице-адмирал не возражал, он спустился по лестнице и вошел в общую столовую, которая по совместительству служила полицейским комнатой отдыха, и где в самом углу разместилась часть его команды.

- Роулендс, - обратился Синс к дремлющему на потертом диване молодому человеку. Тот вздрогнул и открыл глаза, туманным взором уставившись на своего командира. Дуглас Роулендс был на голову ниже Синса и гораздо шире в плечах. Кроме того, совсем юнцом он не выглядел, скорее его можно было отнести к той категории мужчин, которые уже построили себе дом, нашли дело по душе и счастливы в браке, хотя ни жены, ни дома у Дугласа не было.

- Роулендс, - терпеливо повторил Синс, когда тот потянулся и невнятно пробормотал уставное приветствие, - не мог бы ты отправиться в диспетчерскую и связаться с местной гаванью. У полиции не хватает людей и времени на наши проблемы...

При своей кажущейся простоте Тритен всегда был и остается неизведанным лабиринтом. Даже орки, много столетий назад пришедшие на Дерево вряд ли помнят обо всех его тайных ходах. Если Дэвиду Холмсу и удалось случайно выйти на один из них, и тем позже спасти от полиции Кристофа и Ан, то это лишь одно счастливое совпадение. Но, в конце концов, никто точно не знает, что из себя представляет Тритен, кроме банального до зубного скрежета "ну, это огромное дерево, приятель". Кто, гром их побери, может сказать, откуда это дерево взялось, какими аномальными свойствами обладает и насколько случайны здешние случайности.

- Жаль, что Холмс сам не убежал через этот проход, - проворчала Ан, отплевываясь от пыли, - столько проблем теперь...

- Жаль, что Бланка и Конрад не пошли с нами, - резко отозвался Кристоф, -было бы спокойней, если бы я знал, что они в порядке.

Со всех сторон беглецов окружали листья, под ладонями копошились потревоженные насекомые, а воздух был наполнен головокружительной свежестью и запахом мокрых листьев. Эльфийка глубоко вздохнула, снимая с себя паутину, случайно зацепленную где-то в тоннеле.

- И что будем делать, капитан? Каков план?

- Возвращаемся на корабль. Если мы разделились, то всегда возвращаемся на корабль.

Ан пожала плечами. Корабль, конечно, Кристоф, ничего другого я и не ожидала услышать. Только потрудись оглядеться вокруг, чтобы не повстречаться с кем-нибудь из полиции. И, желательно, обходи людные места. Вообще, придерживайся узких переулков... хорошо, если бы мы знали какой-нибудь короткий путь к докам, не правда ли? Эльфийка совсем не по-женски сплюнула и поползла по ветви следом за капитаном. Очевидно, что Тритен выделил уже достаточно удачи на сегодня, остального придется добиваться самим: и блуждать среди незнакомых домов, и пережидать очередной патруль, и делать непричастный вид, когда мимо по улице проходит кто-то из местного ополчения. Все это уже когда-то было, пусть и при других обстоятельствах, странно, что такая опытная охотница за головами еще не привыкла и беспокоится о подобных вещах. Получасовая прогулка назад к Магеллану заняла у Кристофа и Ан почти два часа. Однако когда впереди показались такие привычные и родные очертания, эльфийка готова была с радостными воплями бежать к кораблю через доки, совершенно не обращая внимание на подозрительные взгляды окружающих. Даже капитан вздохнул с облегчением, когда они ступили на трап.

К великому удивлению Ан, потерянная Биззари Бланка уже была там. Она сидела на камбузе, закутанная в пиджак Серого и мелкими глотками пила предложенную Гаргом настойку, от кружки с которой поднимался горячий и пахнущий мелиссой пар.

- Нужно капнуть рома, очень помогает, - участливо сказал сидящий рядом навигатор, нисколько не стесняясь недовольного этим замечанием орка. Бланка, обернувшись на вошедших, поежилась и поблагодарила кока. Вид у нее был неважный.

- Я капнул кое-что получше, а ром свой можешь глотать самостоятельно, - грозно сообщил Гарг, чуть приподнимая очки. - Ну вот, бравый капитан с канониром пожаловали.

Кристоф шумно выдохнул и подошел к Бланке, желая, видимо убедиться, в порядке ли она.

- Мы фактически попали в засаду, - сообщил он.

- Мы с Конни "фактически" приняли весь удар на себя, - несколько истерично продолжила его мысль девочка, и навигатор одобрительно закивал, явно ознакомленный с хроникой утренних приключений капитана.

- Фактически! - раздраженно передразнила Ан Сьель, опускаясь на ближайший стул.

- Конрад сказал, что найдет нас позже, - поспешно добавила Бланка.

- Он тебе помог? - уточнил Кристоф. - Нас зажали в проходе, пришлось отступить. Я хотел выбраться и помочь вам, но тоннель вел слишком далеко: на другую ветвь. Хорошо, что с тобой все в порядке, - закончил капитан, - тебе нужно что-то? Лекарство или вещи?

- Он уронил меня с моста! - громко пожаловалась Бланка, - меня и этого сварливого дядьку Синса! Я потеряла свою любимую кепку, а он уже на Тритене и, наверное, от падения так и не помер, меня сюда на жуке спустили со своей плантации орки, мне пришлось отдать им взамен кошку[1]! Вы как хотите, а я предлагаю исчезнуть отсюда!

- Значит, ты уже более или менее в порядке. Исчезнуть идея хорошая, но сначала нам нужно все-таки сбыть наш товар и получить то, зачем приехали...

- Неплохо, Кристоф, - высказался Гарг, - стоило узнать, что никто не пострадал, капитан сразу вернулся к делу.

- ...только сделать нужно все быстро, - с нажимом продолжил капитан, обиженно покосившись на друга.

Серый кивнул в сторону дерева.

- Ну дак, товарищ сэр капитан, ваш плотник и гоблин уже отправились в свою собственную экспедицию за смолой! Они вас дожидаться не стали и занудный Барактор развел тут активную деятельность, все узнал и утащил за собой мелкого и Стэна.

- Значит, нам остаются ящики, - чуть повеселел Кристоф.

- Мне все это не нравится, - резко сказала Ан Сьель, перекричав их всех, - что мы будем делать, например, если нас обнаружат в этой бухте до их возвращения?

- Сделаем так, чтобы не обнаружили, - спокойно ответил капитан. - Кое-что мы можем замаскировать на корабле, и у меня есть несколько торговых флагов в каюте. Что мы можем сделать с заказчиками? Конрад обещал свести напрямую с орками...

- Но Конрада же здесь нет, - продолжала наседать Ан, грозно сверкая глазами. - И не известно, когда он вернется.

Бланка, забытая всеми, шумно глотнула и закашлялась. Порывшись в своем импровизированном плаще, она демонстративно выложила на стол тонкий блокнот в красивом переплете из дорогой кожи. Очень дорогой блокнот с белоснежными страницами и специальной тесемкой, не дающей ему лишний раз раскрыться.

- Конрада здесь нет, но, возможно, мы сможем обойтись и без него? - Кристоф внимательно посмотрел на Бланку, а потом на ее добычу.

- Это из сейфа Холмса, - пояснила Биззари, вновь завладевшая всеобщим вниманием и весьма этим довольная. Лучезарно улыбаясь, она под недоверчивое фырканье эльфийки выложила перед Ньюгейтом: пачку мятых документов, красивый узорчатый мундштук и большой изумруд, который с некоторым трудом извлекла из сумки на поясе.

- Все это ты нашла у Холмса? - уточнил Кристоф.
- Тебе мало? Ты даже ничего не посмотрел, - незамедлительно обиделась Бланка.

- Можешь оставить себе, - капитан равнодушно отложил камень в сторону и перелистнул документы, - здесь в основном счета и учет расходов... и его дневник.

- Мы разве не за тем доставляли ящики, чтобы получить за них деньги на дальнейшие расходы? - вновь подала голос эльфийка, до этого сосредоточенно чистившая ногти. Пополнение бланкиной коллекции не сбытых камней ей явно не нравилось.

- Представь, через сколько минут полиция узнает о нас, если мы сунемся в банк и попытаемся продать изумруд, принадлежавший мистеру Холмсу, - возразил капитан.

- Никто не знает, что именно этот камень принадлежал Холмсу, - резонно заметила Ан.

- Он явно обработан вручную и, скорее всего, единичная вещь. Хочешь рискнуть? - с любопытством осведомился Гарг, наклоняясь к столу, чтобы рассмотреть камень.

- Он так или иначе пригодится нам в будущем, - не сдавалась Ан.

- Разумеется! - живо согласился Кристоф. - Может быть, получится обменять его у контрабандистов, или на другом острове. А вот что касается текущей ситуации, у меня есть одна идея.

Ответом ему был насмешливый и испытывающий взгляд эльфийки, которая точно знала, что без ее помощи эта идея обречена на провал.

- Но сначала я ознакомлюсь с некоторыми записями Холмса и, скорее всего, нам всем нужно будет работать в команде, - частично подтвердил взгляд Ан капитан и потрепал Бизарри по волосам, вовремя отдернув руку от ее ответного шлепка.

За годы, проведенные на Тритене, Конрад Ньюгейт научился находить лубяные тайники лучше, чем любой другой человек. Кое-что подсказали знакомые орки-партнеры, кое-что он вынес сам из своих скитаний по древесным лабиринтам несколько лет назад. Орочьи тоннели, выдолбленные в коре и уходящие глубоко под ее толщу, влажные и холодные от соседства с живой древесиной, пахнущие свежестью и смолой, были неотъемлемой частью Тритеской экосистемы. Они служили транспортной сетью, тайными складами и погребами, благодаря им добывали воду, в них проходило детство личинок знаменитых тритенских жуков, они служили для разведения особых видов грибов и фармацевтической плесени и, самое главное, люди не знали и десятой доли тех путей, что пробурили и пробурят в дереве многие поколения орков. Именно эти тоннели стали краеугольным камнем во время войны, именно в них закладывались бомбы и под громовые раскаты взрывов в море срывались целые кварталы, населенные зелеными партизанами.  И нижние ветви Тритена расцветали в ночи живыми огненными цветами, освещая свежие гробницы в подводном лабиринте корней ...

Ньюгейт вытащил из тайника запасную куртку и переоделся, ругаясь на ноющую боль в пробитом боку. Из-за недостатка медикаментов, Конраду пришлось изорвать на бинты запасную рубашку и залить рану припасенным ромом, молясь лишь о том, чтобы бок наконец перестал кровоточить. В правом сапоге неприятно хлюпало, мокрая от крови штанина прилипла к ноге, и Ньюгейт отчетливо чувствовал, что провонял железом и алкоголем насквозь. Не самое лучшее положение дел, но пока еще и не самое худшее. Конрад застегнул куртку и вылил остатки рома на руки, чтобы смыть кровь. Может быть, в отеле решат, что он в очередной раз явился пьяным? Было бы неплохо.

Контрабандист захлопнул тайник, потушил фонарь и поспешно пополз прочь. Несколько раз свернув, он наконец смог подняться в полный рост и долго шел вперед, нашаривая в темноте орочьи ступени-обманки, являющиеся одновременно и ловушками, и дорожными указателями. По расчетам Ньюгейта, отель с его вещами сейчас находился чуть западнее, но прямого подъема к месту назначения из этого коридора не было. Обратившись в слух, Конрад продолжал свой путь, пока не нашел раздвоенную обманку. Пошарив по стене, он отодвинул в сторону перегородку и свернул в импровизированный "акведук". Послышался плеск и рокот падающей вниз воды. Конрад прокрался дальше вдоль старого желоба и, выйдя к рукотворному водопаду, остановился на пороге ниши, из темноты щурясь на залитую солнцем улицу и ощущая плечом неровные, мягкие ткани дерева. Сзади веяло прохладой, и Конрад все не покидал своего убежища, разглядывая в знакомых очертаниях улицы что-то ведомое только ему одному. Наконец он сбросил капюшон и плавно вышел на свет, неторопливо направившись в сторону отеля. Ньюгейт шел, держа руки в карманах, до боли сжимая отрез металлического прута мокрыми от пота пальцами и отшатываясь в сторону от встречных прохожих. Он с трудом изобразил слабую улыбку, адресованную швейцару, и почтительный кивок пожилой даме, выходящей навстречу. Кажется, она задержала внимание на его правом боку... Ожидаемая реакция. Конрад криво усмехнулся, пытаясь соответствовать собственной легенде о неудачных посиделках.

В глубине души брат капитана Кристофа испытывал ни с чем несравнимое чувство паранойи загоняемого зверя.

Он во многом был прав. Другой человек не торопясь шел по направлению к гостинице, не таясь и не избегая людных улиц. Ему незачем было суетиться, седеющий вице-адмирал даже позволил себе немного отдохнуть в небольшой кофейной и попробовать местную выпечку, компенсируя скудное чаепитие у негостеприимного капитана Шарпа. По мере приближения Синса к цели, в его рукаве начинала закипать от нетерпения водяная элементаль. Нет, она вовсе не хотела крови или чего-то подобного, стихийные элементали по природе своей не склонны к агрессии. Просто здесь и сейчас она чуяла часть себя, которую обязана была вернуть. Не все маги работают с элементалями, это дело наиболее терпеливых, не все принимают во внимание теорию анатомии эфирных созданий Ардинриса С. К. Неверлейва, но в данном случае Синс руководствовался одним из ее положений.

"Каждая элементаль будь она земная, водная, пламенная или воздушная состоит из живого эфира и стихии. И если стихию можно безболезненно удалять и восполнять с тела элементали, то живой эфир составляет ее сердце. При разделении живого эфира элементали, она не погибает, но слабеет и гаснет, однако же, если дать элементали волю, она всегда соберется воедино, если все части будут достаточно близко".

Таким образом, элементали бессмертны, или что-то вроде этого. По крайней мере, некоторые неплохо наживаются на этой их особенности.

Конрад Ньюгейт же был одним из тех, кто понятия не имел об особенностях элементалей, но чувство опасности, выработанное годами не очень-то законной жизни, кипело в нем не хуже существа в рукаве Синса. Стараясь сохранять спокойствие, Конрад попросил ключ у портье, забрал оставшиеся вещи из номера, и, никому не говоря ни слова, двинулся куда-то по узкому коридору для персонала. Совсем скоро Ньюгейт уже брел по наружной лестнице, ведущей к соседней, не пригодной для жизни, ветке, так и не оправившейся после давнего пожара.

- На вашем месте я бы остановился, - сказал кто-то Ньюгейту, когда он не дошел еще и до середины моста, - иначе мы рискуем повторить утреннее приключение вашей подруги.

Элементаль весело поблескивала на ладони Синса, грозясь вот-вот ослушаться воли своего хозяина и обрушиться на несчастного хранителя ее частички.

- Она успешно сделала от вас ноги, - вздохнул Конрад, сбрасывая с плеча сумку.

- Я буду очень признателен, если вы меня с ней познакомите. Идите сюда.

Ньюгейт кивнул:

- Уверен, что вы достопочтимый джентльмен и не сделаете ей больно, но я все-таки забочусь о связях моей драгоценной подружки. Вдруг вы посадите ее в тюрьму, или там, решите допросить? Профессия у вас такая. Ничего личного.

Его руки опустились.

- Не имею привычки ломать судьбы детям, - заверил его Синс. - Вы идите, идите сюда.

Конрад недоверчиво скривил брови и метнул в вице-адмирала нож.

В этот же самый момент элементаль широкой струей ударила по кинжалу, отбивая его в сторону, и, оттолкнувшись от веревочных перил, врезалась в Конрада, валя его с ног.

И тот, конечно, упал - что он еще мог сделать? Элементаль обдала Ньюгейта морозом, холод подступил если не к сердцу, то к конечностям, и грозил оставить их прямо на мосту. Но кроме холода, Конрад почувствовал, как дрожат руки, и волосы на затылке поднимаются дыбом. Он выдохнул, раздувая ноздри и не желая так просто сдаваться, с усилием поднялся и опустился на лед. Проскользив пару шагов вперед, Ньюгейт оттолкнулся к вице-адмиралу, пытаясь достать его грязным уличным приемом. Контрабандист еще не знал, что получится из этого, и хватит ли ему роста, сноровки и, может быть, удачи, чтобы добраться до противника. У Конрада просто не было времени на планирование своих действий.

Он видел, как Синс отступает назад и делает едва заметное движение рукой, а после почувствовал болезненный укол в спину. Удар разрезал бинты и мышцы рядом с недавней раной. Конраду захотелось ругаться, но от холода перехватило дыхание. Контрабандист запнулся и ударился лбом об опору, к которой был привязан мост. Нестерпимая боль тут же расколола голову на части, со стоном Ньюгейт схватился за лоб и попытался привстать, когда изо рта полилась вонючая желчь - сегодня Конрад еще не завтракал.

Широкая и неожиданно сильная рука вице-адмирала легла на плечо беглеца, обжигая его первородным холодом. Из раны на пояснице с громким хлюпаньем что-то вырвалось, словно бы Конрад начал разваливаться заживо. Синс дернул его в сторону и толкнул на землю, подальше от спасительного моста. Стало зябко.

- Я бы советовал вам не оказывать дальнейшего сопротивления, - назидательно посоветовал старик.

- Я бы продолжил лежать на этой чудесной и прохладной ветке, - давясь слюной, просипел Конрад, действительно прижимаясь к коре Тритена. Ему казалось, что глубокая трещина делит его голову на две неравные части: отколовшуюся левую, остро пульсирующую болью, и занемевшую правую, на которую пришелся основной удар. От нее по черепу разлился тяжелый ноющий свинец, перекатывающийся то к затылку, то к переносице. В ушах звенело, мир вокруг Конрада покрылся инеем и затих, время от времени исчезая в красноватой дымке.

Где-то рядом с ним Синс щелкнул наручниками. Удивительно, но при своей любви к глыбам льда, это чудовище предпочитало обыкновенные наручники, холодные, как воздух в морозных пещерах гномов. Если бы Конрад только мог предвидеть случившееся... Как же проклинал он этот момент, сколько же раз ему удавалось незаконно провозить огромные партии товара, и как редко он думал о Синсе. До последнего момента корабли Синса никогда не ходили к Тритену, до того самого чертового момента, пока Кристоф не стащил эту чертову карту из адмиралтейства, проклятый Синс казался всего лишь красивой, но сильно преувеличенной сказкой.

- Вам придется претерпеть путешествие до жука, - донесся до Ньюгейта насмешливый голос старика, - я сохраню для вас остатки ваших вещей. Вы же не против.

Сквозь ледяную завесу забытья, Конрад услышал собственный голос:

- Да... подавись ты...

Уверенным движением его дернули вверх, заставляя подняться на ноги и идти куда-то сквозь кровавый туман. Холод от пальцев мага пробирал до костей, спускался вниз по позвоночнику и не давал впасть в забытье.

"Шагай, Конрад."

Он поставил ногу, сфокусировав зрение на ступне: сначала пятку, затем носок, но тут же оступился, поскользнувшись на луже собственной желчи. Падение окончилось холодной пылью и крошечным взрывом в подбородке, локте, ребрах с правой стороны...

- Вставай, - носок Синса уперся ему в бок.

"А если не встану? Понесешь меня, старик?"

Холод пронзил спину под лопаткой. Тонкая ледяная игла свесилась с пальца мага.

- Вставай, - мягко повторил флотский, - ноги у тебя целы.

Конраду чудилось, будто он очутился в бурю на палубе, только вместо капель его слепили белые светлячки. Ему не нужно думать больше ни о чем, только шагать вперед, не важно, что каждый шаг приносит тебе мучения, идти до самого конца, иначе участь твоя будет незавидна. И Конрад заковылял, беспомощно кусая кровоточащие губы и слепо переставляя ноги. Его дальнейший путь был долгим и туманным, и, признаться честно, Конрад его совсем не запомнил. Происходящее выпало из действительности и казалось ему калейдоскопом бредовых видений и порождением собственного болезненного вымысла. Полет на жуке оставил после себя грязную одежду и рвотные позывы, слабость, немощность и желание поскорее провалиться в забытье.

---

[1] Кошка - крюк на веревке, предназначенный для закрепления на выступе и подъема по тросу.