Аннотация: Рассказ не прошёл номинацию на РД-8. А исправлять автор ничего не пожелал...
Виктор Витальевич Коломенский, бывший старший следователь по особо важным делам, выкатился в своем инвалидном кресле на заснеженную террасу санатория и с наслаждением вдохнул свежий, морозный утренний воздух.
- Всю жизнь мечтал именно о таком, - тихо сказал он самому себе. - Природа, зимнее небо... и тишина. Вот только... если бы еще и ноги мои ходить могли...
По прогулочной аллее к корпусу санатория приближались двое. Виктор Витальевич, кончено же, не мог не узнать их. Медсестру Аллочку он полюбил сразу же, и всем сердцем - за ее стеснительную улыбку, и за готовность всегда услужить.
- К вам посетитель,- объявила она, быстро поднявшись по ступеням.
- Да уж вижу, - теплея взглядом, произнес Виктор Витальевич. - Здравствуй, Сережа!
- Здорово, дед! Ты никак на прогулку собрался, а я тебе помешал?
- Ерунда! Прогуляемся вместе. И Аллочке забот поменьше. Отдохни, милая, а Сережа меня покатает.
Молодой человек взялся за ручки кресла-каталки и повез деда к пандусу.
- Ну, рассказывай. Что тебя заставило проехать в такую рань почти пятьдесят километров? Только не говори мне, что соскучился и решил проведать старика. Ты приезжаешь по воскресеньям, а сегодня - рабочий день. Так что выкладывай.
- Ну, дед...,- Сергей смущенно кашлянул. - Ты хоть и на пенсии, а хватку не утратил. Не знаю даже, как начать...
- Погоди. Вот здесь останови. Люблю эту скамеечку, сам не знаю почему. Присядь. И начни с самого начала.
***
В тот год меня перевели на работу в столицу из областного центра. Все складывалось, на первый взгляд, довольно удачно. Но это только на первый взгляд...
То ли желая сразу поставить новичка на место, то ли из каких-либо иных соображений начальство поручило мне запутанное и небезопасное дело банды Носорога. На счету ее было уже более десятка громких дел, и милиции удалось даже задержать нескольких рядовых исполнителей, но... Личность главаря оставалась для нас тайной.
И тогда я, исчерпав все возможные легальные способы и средства, решился на довольно рискованный шаг. Этот шаг имел далеко идущие последствия, но в то время я был не в состоянии просчитать всю цепочку...
***
- ...Понимаешь, дед, я доверял ему как себе. Мы договорились, что он будет ждать меня в номере гостиницы, на окраине города. Место выбрали специально такое, чтобы не привлекать внимания. Да и время еще - два часа ночи. Снегу намело в тот день... Ну, представь - тьма, холод, зуб на зуб не попадает... Я едва нашел эту дурацкую гостиницу. Захожу, называю администратору номер комнаты, подымаюсь... Дверь полуоткрыта. Противно скрипнула так... Я свет зажигаю, а он на полу, весь в крови. Я - к нему, он хрипит, шепчет что-то... Сказать успел только пару слов.
- Что именно?
- "Осенний бог..." Да-да, точно - "Осенний бог".
- Как-как?!. - подался вперед в своем кресле Виктор Витальевич.
Таких совпадений не бывает. По крайней мере, не должно быть. Прошлое, конечно, способно настигнуть и нанести удар в спину, но...
Тот же самый кошмар, спустя сорок четыре года!
Осведомитель, умирающий у меня на руках... И те же слова...
"Осенний бог..." "Осенний бог..."
Никому на свете, ни одному дьявольскому режиссеру не удалось бы подстроить ТАКОЕ, я уверен. А значит... Значит, все-таки - совпадение...
И Сергею придется через это пройти. Он ведь еще не знает, я так и не рассказал ему... Я не смог...
А теперь?.. Имеет ли все это смысл? И кто тот человек, которого я не сумел найти и покарать тогда?.. Разве возможно, что он все еще жив?
- Дед, что с тобой? Э-эй, дед! Тебе плохо? Позвать врача?
- Нет-нет... Не надо, Сережа. Все хорошо, отпустило... Ты... отвези меня обратно, ладно?
- Ну, как скажешь...
Они тронулись в обратный путь. Виктор Витальевич посуровел лицом, и седые кустистые брови сошлись в единую дугу на переносице.
Навстречу им по санаторной аллее ковыляла парочка сгорбленных стариков. И один из них что-то громко втолковывал другому. Сергей поневоле прислушался.
- ...Говорю же тебе - я отлично всё помню. Второй съезд партии, на трибуне Ильич - молодой!.. Знаешь, Максимыч, как все его приветствовали?..
Разминувшись с парочкой, Виктор Витальевич и Сергей какое-то время двигались молча. Затем Сергей удивленно проговорил:
- Второй съезд? Это ведь тысяча девятьсот третий год... Сколько ж ему лет, этому товарищу?..
- Рогозину-то? Да ну...,- махнул рукой Коломенский. - Слушай ты его больше! Ильича он помнит на трибуне... А вот с головой у Трофима и вправду нелады.
Уже в палате, приняв таблетки и улегшись с помощью Сережи на кровать, Виктор Витальевич вернулся, наконец, к прерванному разговору.
- Послушай, внук... Дело твое и вправду серьезное, и ты правильно сделал, что пришел ко мне за советом. Ты вообще знаешь, что это такое - "Осенний бог"?
- Да успел уже в Интернете посмотреть... Это полотно одного чешского художника, не помню его фамилию...
- Вацлав Кухарчик. Я знал его лично. Понимаешь, все так запутанно... Я бы и хотел тебе объяснить, да, боюсь, не сумею сразу. Ты вот что, Сережа... Запроси у вас в архивах дело шестьдесят восьмого года о банде, грабившей антикваров. Его вел я, а потом оно было передано другому следователю и вскоре закрыто. Когда ты ознакомишься с ним, то многое поймешь. И у меня будет время поразмыслить.
Ну что, Виктор Витальевич, поможем молодому поколению, тряхнем стариной? Мозги-то за столько лет не заржавели?.. Новый год скоро, и мне будет восемьдесят шесть. Не многовато ли, а?..
В просторном вестибюле санатория уже установили новогоднюю елку, и в двух шагах от нее Рогозин "резался" в шахматы с Максимычем. Коломенский подъехал поближе.
- Ну, гвардия, как дела?
- Пока не родила, - без улыбки ответил Максимыч, сосредоточенно изучая позицию. - Шах!
- Вы Ростислава Палыча не видали?
- Полковника нашего? - уточнил Рогозин. - Ну как же, как же... Только что из столовой вышел и в сад направился. А мы вот так!
- Хм! Хитро...,- Максимыч сощурил глаза и заерзал на стуле.
А Коломенский поехал к выходу.
Шигонцева он нашел на своей любимой скамейке. Тот читал газету, время от времени поправляя сползавшие на нос очки.
- Привет, Ростислав Палыч!
Шигонцев оторвался от чтения.
- А-а, Виктор Витальевич! Давненько не видались...
- Ну да, я ж у себя обедаю, в столовую не заглядываю. Как жив-здоров, товарищ полковник?
Шигонцев махнул рукой.
- Тебе что, охота про болячки мои слушать? У тебя своих мало?
- Ты прав... Своих хоть отбавляй. Совет твой нужен, Ростислав Палыч.
- Вот как? По поводу?
- Ты ведь у нас из Конторы, так?
- Допустим...
Коломенский усмехнулся.
- А бывших "ваших", как известно, не бывает...
- Не пойму, куда ты клонишь, Виктор.
- Сейчас объясню. Ты работал в управлении по борьбе с оргпреступностью?
- Не совсем так. Наша структура отслеживала активность криминальных группировок и, в отдельных случаях, проводила внедрение, но...
- Как раз то, что нужно, - Коломенский огляделся - нет ли кого поблизости, и продолжил: - В шестьдесят восьмом я вел одно дело. И у вас не могли не знать о нем.
- Что за дело?
- Банды Носорога.
Шигонцев не изменился в лице. Почти... И Коломенский, с его немалым опытом, это "почти" про себя отметил.
- Ну так что? Знакома тебе эта тема?
Ростислав Павлович аккуратно (пожалуй, даже чересчур аккуратно!) принялся складывать свою газету.
- Виктор, это дело прошлое. В связи с чем ты сейчас про него вспомнил?
- Поверь мне, на то есть причины. И я не пытаюсь выудить у тебя какие-то секреты - тем более, что это вряд ли возможно. Просто... Я пытаюсь понять... Как?.. Как этому проклятому Носорогу удалось тогда ускользнуть? Ведь всю банду практически обезвредили...
- Ну, мало ли... Повезло, наверное, гаду...
- Да нет, Слав, тут другое... Я и тогда это заподозрил, а теперь уверен, что он - из наших. Ну, в смысле - из Системы. Очень уж ловко он растворился. Имя, видимо, поменял, а то и внешность... Кому это под силу?
- Тому, у кого есть деньги, - резонно заметил Ростислав Павлович.
- Так-то оно так, но... Похоже, что дело не только в них. Была, Слава, была у него, как теперь говорят, "крыша"!
- Да с чего ты взял-то?..
- А с того, Слава! Я тебе скажу сейчас кое-что, чего говорить не собирался. И чего до сих пор никому не говорил.
- А может, не надо? - тихо произнес отставной полковник.
- Надо. Я подозреваю, что... Да нет, больше, чем уверен... Это Носорог организовал убийство моего сына.
Последовала пауза. Шигонцев сидел, сцепив пальцы рук и глядя в одну точку.
- Какие у тебя основания, Виктор? - спросил он наконец.
- Основания? Я достаточно изучил этого человека. Он патологически не способен ничего прощать. Убить меня - это было бы, с его точки зрения, слишком просто. А вот сын... Да, месть ему удалась в полной мере. Так что ты скажешь, Слава?
На сей раз Шигонцев молчал еще дольше.
- Я должен подумать, - изрек он и смежил набрякшие веки.
На обратном пути Коломенский повстречал заместителя главврача Сошникову.
- Как поживаете, Анастасия Георгиевна?
- Вашими молитвами, Виктор Витальевич! Что на Новый год делать думаете? Не хотите выступить в роли Деда Мороза?
- Я? Да ну что вы... Какой же из меня Дед Мороз на каталке?.. Скажете тоже...
- Ну, значит, опять, как в прошлом году, со стороны приглашать придется...
Так, значит, я был прав... И в этом деле без Конторы не обошлось. Шигонцев явно что-то скрывает... А если... Если он и есть Носорог?.. Нет, это глупость какая-то.
Только бы Сергей сделал все правильно...
Через два дня майор Сергей Коломенский вновь наведался в подмосковный пансионат для ветеранов спецслужб. Вид у него был весьма озабоченный, и Виктор Витальевич сразу же это заметил. Они с Сергеем отправились на прогулку.
- Ты, дед, советовал мне запросить из архива дело, которое когда-то вел...
- И?..
- Я запросил. А его не нашли.
- Вот как? Целое дело пропало, значит? Ну... Конторские и не на такое способны.
- Конторские? - удивился Сергей.
- Да. Смежники. Люди в сером...
- Они-то здесь каким боком?
- И я хотел бы это понять, Сережа. Тут у нас живет один старичок, так вот он... Кстати, раз уж ты здесь... Поехали-ка назад, и ты сам с ним потолкуешь.
Приблизившись к основному корпусу, дед с внуком обратили внимание на царящий во дворе переполох. Медсестры и врачи бегали туда-сюда с озабоченными лицами.
- Аллочка! - позвал Виктор Витальевич свою знакомую сиделку. Та остановилась как вкопанная, озираясь и ища глазами того, кто ее окликнул.
- Что случилось, Аллочка?
- Ох, Виктор Витальевич!.. Тут такое!.. Соседа вашего по этажу мертвым нашли.
- Это кого же? Хотя постой! Я, кажется, знаю...
***
- Вот так вот, внук. Теперь ты видишь, насколько это все серьезно? Они рискнули убрать Шигонцева - потому только, что он мне собирался что-то рассказать.
- Но это значит, что здесь опасно. Тебе нельзя больше оставаться в пансионате. Я сейчас же увезу тебя!
- Э, нет! - протестующе поднял палец Коломенский. - На сей раз я доведу дело до конца. Мне нужно тебе объяснить... Человек, которого ты ищешь... Ну, тот, который когда-то, много лет назад, от меня ускользнул... Я думаю, это он организовал убийство твоего отца. Моего сына Пети...
- Да что ты такое говоришь, дед! Папу убили из-за того дела, которое он расследовал! Ты же сам мне рассказывал...
- Я ошибался, Сережа... Просто это... Просто это случилось в семьдесят восьмом, то есть, спустя десять лет после того, как мы накрыли банду Носорога, и... Никому в голову не пришло тогда связать эти два события.
Сергей осторожно накрыл дряблые, со вспухшими венами руки Виктора Витальевича своей широкой ладонью.
- Расскажи мне всё, дед. Я прошу тебя, расскажи мне всё...
= =
-...Понимаешь, Сергей, он построил почти идеальную группировку, в которой рядовые исполнители его попросту не знали. Они получали наводку по телефону, от двух так называемых диспетчеров. Именно поэтому нам так трудно было их вычислить. Чтобы добраться до главаря, я придумал одну хитрость... Помнишь, я говорил тебе про моего приятеля-художника?
- Ну да, чех... Вацлав?..
- Кухарчик. Он согласился мне помочь. Банда, за которой мы охотились, совершала налеты на квартиры антикваров, а Кухарчик, который уже давно жил в Москве, был близок к столичной богеме. У меня возникла мысль, что он, может быть, сумеет что-то узнать про этого таинственного Носорога. Похищенные предметы старины нужно было как-то ведь сбывать, верно? А Вацлав всегда был очень общительным и умел разговорить кого угодно. А еще он был авантюристом по натуре. Если б знать тогда, что эта затея будет стоить ему жизни...
- Его что, убили?
- ...И, представь себе, тоже в канун Нового года. Он позвонил мне и сказал, что у него есть важные сведения. Я тут же приехал к нему на квартиру, но... Было уже поздно. Он лежал на полу, руки прижимал к животу... Я помню кровь... И он успел сказать тогда те же слова...
- Какие?
- "Осенний бог".
***
Я каждый день вижу этого человека. Того, кто отнял у меня все. Он, конечно же, поплатился за это, но... Я вынужден был скрываться, изменив свое имя и свою внешность. Он оказался умным, этот мой враг. И преследовал меня неутомимо, на манер вышколенной борзой на медвежьей охоте. А теперь я могу протянуть руку и дотронуться до него. Ирония судьбы...
Тихий стук в дверь палаты прервал диалог деда и внука.
- Войдите! - громко произнес Виктор Витальевич.
На пороге был главврач пансионата Шульман.
- Простите, что беспокою... Едва не забыл во всем этом переполохе... Ростислав Павлович просил передать вам вот это письмо... В случае, если с ним что-нибудь произойдет.
Коломенский принял песочного цвета конверт.
- Спасибо, Захар Ильич. Скажите, а как умер Шигонцев?
- От отравления. Похоже, кто-то подменил его таблетки от бессонницы.
Главврач ушел. Коломенский вскрыл конверт и начал читать...
- "Уважаемый Виктор Витальевич! Если вы держите в руках это письмо - значит, меня уже нет в живых. Я, конечно, должен был сразу вам все рассказать. Но поймите и вы меня - нас всю жизнь учили хранить секреты и исполнять приказы старших по званию. В шестьдесят восьмом я был всего лишь молодым лейтенантом и многого не знал и не понимал. Тот человек был очень ценным агентом и, кроме того, у него сложились хорошие личные отношения с начальником нашего управления. Полагаю, именно поэтому Комитет долгое время закрывал глаза на деяния банды Носорога, а затем помог ему скрыться от правосудия. Так что вы верно разгадали этот ребус. Я ко всему этому касательства не имел, и Носорога в лицо ни разу не видел. От своих сослуживцев знаю только, что начупр, генерал Новицкий (ныне покойный) распорядился подготовить для него новые документы. Полагаю, что помогал он Носорогу отнюдь не бескорыстно... Теперь о деле вашего сына. Его тоже замяли не без вмешательства того самого генерала. Так что и тут вы, скорее всего, правы - это была месть со стороны Носорога. В семьдесят восьмом в офицеров милиции просто так из проезжающих машин не стреляли, это было ЧП.
И последнее. Может быть, самое главное... Кроме вас, тем делом шестьдесят восьмого года интересовался еще один человек. Он живет тут, в пансионате. Якобы готовит книгу воспоминаний... Но я чувствую - у него другой, личный интерес. Имя его назвать не могу, так как не уверен, что мои подозрения имеют под собою почву. Но на всякий случай вручу это письмо нашему главврачу.
Удачи и долгих лет жизни! Р.П."
- Что же это получается? Он намекает, что Носорог жив, и он здесь? - спросил Сергей.
- Похоже на то. Чертов кагебешник! Информацию по капле, всё темнит..., - Коломенский смял письмо. - Что это я? О мертвых - либо хорошо, либо...
- Дед, что с тобой?
- Погоди, Сережа, дай подумать...,- Виктор Витальевич левой рукой стал массировать свой широкий, морщинистый лоб. - Мне нужны все данные по делу, которое ты ведешь. Ты сказал, они совершают налеты на квартиры ювелиров? А твой этот осведомитель - он отбывал срок за грабеж?
- Ну да. По-видимому, ему что-то удалось узнать. Иначе зачем бы его...
- Определенно удалось, Сережа. Определенно удалось. Узнать бы, где сейчас эта картина...
- Так я по Интернету могу пробить. Давай-ка ноутбук, который я тебе подарил.
Сергей положил компьютер на колени и стал щелкать по клавишам.
- Вот она... Картина чешского художника Вацлава Кухарчика... Родился в тысяча девятьсот тридцать шестом, умер в шестьдесят восьмом. Хм, год ввода советских войск в Чехословакию...
- Стоп! - Коломенский схватил внука за рукав. Зажмурил глаза. - Ну вот же оно, вот... Рядом... Послушай, Сергей... У тебя есть хоть какие-то связи со смежниками?
- С ФСБ, что ли? Не уверен... Попробую разузнать. А что именно ты хотел?
- Надо бы получить доступ к их архивам... Хотя навряд ли это возможно, даже через столько лет не дадут... Генерал Новицкий... Узнай про него все, что только сможешь. И про картину... Не забудь.
- Хорошо, дед. Я попытаюсь. А ты береги себя.
***
1968й год, конец декабря
Предновогодние дни выдались морозными и снежными. А выездов, как назло, было много. Вот и в тот день Коломенский крутился по городу почти что до самого вечера, а, едва вернувшись в управление, услыхал от дежурного:
- Виктор, тут тебе звонили несколько раз. Я телефон записал.
Коломенский взял заледеневшими пальцами кусочек картона и, взглянув на цифры, еле сдержался, чтобы не выругаться матом.
"Вацлав! Ну договорились же - сюда не звонить..."
Выбежав на улицу во тьму и найдя ближайшую телефонную будку, он принялся спешно накручивать диск. При каждом выдохе изо рта поднимались струйки пара, руки почти не слушались...
- Алло! Вацлав?
- Виктор, это ты? Я звоню весь день..
- Что случилось, Вацлав? Что-то срочное?
- Да, Виктор. Приезжай как можно скорее.
Вспомнив, что он уже отпустил служебную машину, Коломенский произнес про себя длинную непечатную тираду.
- Хорошо, Вацлав. Буду в течение сорока минут.
Такси подвернулось как по заказу (хоть в этом повезло, подумал Коломенский).
Через полчаса он действительно оказался возле дома, где жил художник. Взбежал на третий этаж... Дверь квартиры была приоткрыта.
Прежде, чем прикоснуться к ручке, Коломенский достал носовой платок. Дверь слегка скрипнула, пропуская его в черноту... В прихожей попытался зажечь свет, но не смог - как видно, вылетели пробки.
На Вацлава он наткнулся в гостиной. Тот лежал на полу, на ковре, держась обеими руками за живот.
- Вацлав! Что случилось?
Художник тяжело дышал. Коломенский склонился над ним.
- Ты ранен?
Вацлав что-то прошептал. Коломенский не расслышал, склонился ниже.
- Осенний... бог...
Коломенский машинально повернул голову, следуя за взглядом умирающего. Да, вот она, эта его картина. В полутьме едва различима, но Виктор видел ее много раз - на ней был изображен обнаженный мускулистый мужчина в венке из пожелтевших листьев. Левой рукою он опирался на копье, а правую опустил на голову пятнистого олененка. За спиной мужчины угадывался осенний лес с почти опавшей листвой...
Коломенский метнулся к телефону, по дороге в темноте сбив журнальный столик. Но в трубке он не услышал привычного зуммера.
- Черт, да что же это!..
Звонить пришлось от соседей. Коломенский вызвал сначала "Скорую", а затем - милицию. Но когда он вышел на площадку, то увидал там нескольких человек в штатском. Когда один из них взялся за ручку двери квартиры Кухарчика, Виктор попытался его остановить.
- Вы кто?
Человек молча предъявил удостоверение.
"Контора!.." - скрипнул зубами Коломенский.
- А вы кто? - спросил один из визитеров.
Его "корочки" впечатления на них не произвели.
- Извините, товарищ следователь, но вам придется уйти.
- То есть как? В квартире произошло убийство!..
- Мы в курсе. Объект был под наблюдением. Нам необходимо сделать там обыск.
- Без понятых?..
- А что вас удивляет?
Коломенский закусил губу. Дальнейшее препирательство с комитетчиками могло дорого обойтись.
- Хорошо, только... Я уже вызвал наряд милиции.
- Ничего страшного. С ними мы договоримся.
***
- Да, дед, задал ты мне задачу...
- Но ты, я полагаю, с нею справился?
Сергей усмехнулся.
- Разве я не твой внук?
- Тогда рассказывай.
- Генерал Станислав Новицкий... Наверное, его можно считать одним из первых коррупционеров в рядах госбезопасности. То, что творится сейчас, в твое время, дед, было немыслимо. Он специализировался на двух направлениях - криминальные группировки и антиквариат. Попытки изобличить его успеха не имели - очень уж ловко заметал следы. В отставку вышел в начале восьмидесятых. А в девяносто шестом умер от инфаркта. Интересная история приключилась с его вдовой... Она хотела издать за границей книгу воспоминаний. Но не успела - погибла в автокатастрофе. Есть подозрения, что это было подстроено.
- Вот как? И когда это случилось?
- В девяносто девятом, в канун Нового года. Гололед был, машину занесло... Потом и ее дача сгорела. Там было много всяких ценностей... И та картина в том числе.
- "Осенний бог"?!. Ты уверен?.. Откуда у тебя эта информация?
- Ну, дед... Сейчас половина всех тайн того времени есть в Интернете. А другая половина - в головах у так называемых "независимых" журналистов. Вот с ними я и пообщался... Благо, моя Галя в газете работает.
- Ах, да, я и забыл... Значит, картина сгорела? Девяносто девятый... ,- Коломенский прикрыл глаза ладонью. - Кажется, я начинаю понимать... Вот только единственное звено, что не укладывается в схему...
- Какое звено, дед?
Вместо ответа Коломенский вдруг щелкнул три раза пальцами правой руки.
- Но-со-рог... Мне все ясно, Сергей. Не хватает только деталей.
- Быть может, я помогу? По-моему, я понял смысл этих слов... Той фразы, что произнес мой агент перед смертью.
- Он ведь сказал - "Осенний бог", верно?
Сергей кивнул.
- Это просто невероятное совпадение. "The Lord of The Autumn" - так называется не только полотно, но и бриллиант. Давай-ка ноутбук... Секунду... Вот он! Пепельно-серый, с оранжевым отливом, овальной огранки, двадцать шесть карат. Был похищен в тысяча восемьсот пятидесятом году из коллекции турецкого военачальника Надир-шаха. Мой человек прекрасно разбирался в камнях в силу своей криминальной квалификации. И если он видел камень...
- Вот и недостающий кусочек мозаики. И все же я хочу пообщаться с кем-то из... из смежников.
Сергей ненадолго задумался.
- Постой! Я хожу в спортзал с одним майором... оттуда. Он из информационно-аналитического центра. Могу попросить его, чтобы он приехал.
- Отлично, договорились! Только у нас мало времени. В новый год принято входить без долгов. У меня долг перед твоим покойным отцом, перед Петрушей... Так что у тебя всего два дня. А теперь вывези меня на улицу, хочу воздухом подышать.
Около своей любимой скамейки Коломенский увидал старика Рогозина.
- Приветствую, Трофим Вениаминович! Поболтаем?
Рогозин кашлянул неуверенно.
- Э-э-э... О чем?
- Да так... О том-о сем. Сережа, ты иди. Обратно я сам доберусь. Скажи-ка, Трофим... Ты ведь в ОБХСС служил?
- Я? А-а... Ну да-ну да...
- Тебе приходилось слышать про бриллиант "Осенний бог"?
- Бриллиант? - Рогозин пригладил жидкие, желтоватые волосы. - Не-е, Виктор Витальич... Я по бриллиантам не... не работал. Так, хищения на производстве, в комиссионках, опять же... А по бриллиантам - нет... А чего это ты вдруг спросил?
- Да так... Дело одно внук мой ведет. Он ведь у меня тоже сыщик.
- А-а... Понятно. Нет, Виктор Витальевич, ничем помочь не могу, извини...