Дразнить старшего принца было очень забавно. Тот наконец-то перестал так достоверно изображать из себя полного отморозка, и с ним стало комфортнее общаться. По крайней мере, Стас больше не чувствовал леденящего страха, стоило лишь Ксадриэлю высокомерно на него глянуть, хотя, возможно, дело было в том, что Баллотин окончательно растерял последние остатки совести и инстинкта самосохранения. Но он на полном серьезе уверовал в собственную неприкосновенность, так что позволял себе еще больше, чем обычно. Например, стал называть наследника на ты, и изгаляться над его именем всеми возможными способами. Принц же, наоборот, начал обращаться к нему на вы преувеличенно вежливым тоном и тоже по-всякому глумиться над его новым "титулом" Светоносного.
У Фэя даже глаз начинал дергаться, когда он видел, как эти двое приторным тоном обзывают друг друга "Элечкой, Элем, Элли" или "солнышком, звездочкой, светом очей" соответственно. Причем оба откровенно наслаждались процессом. Человек - потому, что это напоминало ему "любимых" одногруппников, а Ксадриэль - потому, что мало с кем вообще мог так непринужденно поговорить, положение наследника обязывало вечно держать маску.
Кроме того, коварный Стас припомнил младшему принцу обещанное разрешение на рисование, и Фэй, как ни старался, не смог отвертеться. Так что сначала они несколько часов разыскивали подходящее помещение, ведь у Баллотина была задумка нарисовать друга на фоне грубых каменных стен. Наконец, в подземельях замка была найдена приемлемая пещера, достаточно теплая и сухая, чтобы позирующий дроу не превратился в сосульку уже через десять минут. Недовольные слуги притащили облюбованный человеком изящный диванчик, на котором и предполагалось полулежать почти обнаженному принцу, и еще стул, стол и мольберт для начинающего художника.
Вообще-то, Баллотин никогда не любил большие форматы, ограничиваясь скромным А4 или А3, но в этот раз он замахнулся на холст метр на полтора. Работа продвигалась довольно медленно, потому что Фэй наотрез отказался позировать дольше двух часов в день, хотя Стас мог бы рисовать по пять-шесть, как минимум. Но зато Баллотин каждый раз мог наблюдать, как сильно смущается несовершеннолетний дроу, раздеваясь почти догола. Правда, все его стратегические места всегда были прикрыты шелковым покрывалом, так что, на взгляд человека, все было даже слишком прилично.
Кроме рисования, Стас занялся изучением магии. Точнее, попытался, но очень быстро понял, что не все так просто.
Во-первых, магия делилась на два раздела - Высшую и элементарную. Основами элементарной мог овладеть практически любой желающий, но таких не много находилось - слишком сложно, долго и заумно. Кроме, того, довольно непрактично. В быту элементарной магией никто не пользовался, потому что подходящих заклинаний почти не существовало, максимум, чего можно было добиться - создать стакан воды и охладить или нагреть его, разрушить небольшой камень, зажечь огонь... Намного проще и быстрее было сделать то же самое без помощи волшебства. Боевой же элементарной магией могли пользоваться только те, у кого была достаточно яркая аура и мощный врожденный дар. Например, Фэй. Но он только начал, и кроме файербола пока не мог показать ничего внушительного. А вот Ксадриэль уже прошел весь курс, но сильного дара у него не было, так что он больше полагался в бою на оружие, чем на магию.
Во-вторых, начальный курс элементарной магии занимал тридцать лет, так что понятно, почему среди местных людей почти не было магов - те просто не могли бы ничему научиться, потому что тут срок жизни был в три раза меньше, чем на Земле. У них существовали упрощенные варианты боевых заклинаний, впрочем, дроу это не особенно интересовало, так что найти более полную информацию было невозможно.
В-третьих, Высшая магия была вовсе не магией. Стас назвал бы ее скорее "управлением материей и энергией с помощью силы воли", примерно так. Высшей магией могли овладеть только очень могущественные эльфы и дроу, обладающие крайне яркой аурой, и прожившие, как минимум, полтысячи лет. После этого возрастного рубежа, в сознании дроу что-то менялось, они начинали воспринимать мир иначе, и могли использовать возможности своего разума намного полнее. Теоретически, потенциал Высшей магии был безграничен - силой мысли можно было бы разрушить целый мир. К счастью, на практике это оказывалось не так легко - чтобы сделать нечто подобное, требовалось держать в уме не просто каждую песчинку или каплю воды в мире, но и каждую молекулу. Кроме того, мощь мага ограничивалась еще и возможностями его ауры - количеством энергии, которую он мог сосредоточить и удержать вокруг себя.
В-четвертых... Впрочем, Стасу вполне хватило и первых трех пунктов. Быстро просматривая свитки о магии один за другим, он мрачнел все больше и больше.
- Там нет картинок, ваша светоносность, как бы настойчиво вы их не разыскивали, - насмешливо произнес Ксадриэль, уже привычно зайдя вечером на "посиделки" и увидев, что человек обложился книгами и быстро переходит от одной к другой, лишь мельком просмотрев очередной текст или схему в течение нескольких минут.
Баллотин в ответ уничижительно глянул на него.
- А картинки бы не помешали. Неужели, здесь никто не слышал о таблицах и диаграммах? Приходится читать столько лишних бессмысленных фраз, хотя информацию можно было бы преподнести коротко и внятно.
- Неужели, вы думаете, что я поверю, будто вы можете прочитать все это? - насмешливо хмыкнул наследник.
- Вообще-то, я уже прочел все это. У тебя есть плохая привычка недооценивать собеседников, Элли. Однажды это может выйти тебе боком.
Фэй, который никак не мог домучить очередной учебник, с изумлением уставился на человека, А Ксадриэль лишь насмешливо приподнял бровь.
- Я очень быстро читаю. Привык просматривать большие объемы информации, без этого у нас никак. - Стас недовольно отложил очередной свиток. - И могу доказать, что прочел все, что нужно.
Он взял чистый лист, продемонстрировал его со всех сторон зрителям, словно иллюзионист перед трюком, а потом, держа за верхний угол, пристально уставился на бумагу. Впрочем, это была совсем не бумага - парень специально узнавал, ее делали из кожицы особого сорта грибов.
Нижний угол листа начал истончаться и постепенно исчезать. Потом процесс пошел быстрее, и через две минуты Баллотин бросил на стол маленький клочок - все, что осталось от бумаги.
Сейчас принцы выглядели как близнецы - шокированное выражение лица сделало их очень похожими друг на друга. Даже Ксадриэль забыл про свой вечный покер фейс, потому что у него в голове не укладывалось, как может кто-то осилить прием Высшей магии всего за пару дней. У него самого так ничего и не вышло, хотя он бился над этим годами. Про Фэя вообще говорить было нечего, ведь он по нескольку месяцев тренировал каждое простейшее заклинание.
Стас некоторое время полюбовался их вытянутыми физиономиями и самодовольно ухмыльнулся. Он, конечно же, не собирался рассказывать, что сам втайне несколько часов пытался сотворить этот трюк, прежде чем сообразил, в чем секрет. Нужно было очень хорошо представить частицы вещества, которое собираешься разрушить, а в свитках по Высшей магии о строении атомов и молекул было написано таким вычурным языком, что можно мозг свихнуть: взаимопроникновение тончайших сфер, неделимые частицы, созвучие вселенских ритмов... Если бы не десять лет в лицее, то он бы точно ничего не понял, а так он уловил только основные принципы и попытался воспроизвести знания на практике. Вначале он хотел согнуть серебряную ложку взглядом как в матрице и напрасно пропыхтел несколько часов, потом разозлился и решил уничтожить упертый столовый прибор. Исчезать ложка тоже не пожелала, как ни бился над ней Стас. Тогда он решил взять что-нибудь попроще, например, лист бумаги, сначала тот тоже никак не поддавался, и Баллотин просто разорвал его сам от злости. Потом он догадался расспросить Фэя, что эти листы собой представляют, потому что текстура у них была довольно странной и не похожей на бумагу. И когда выяснилось, что это кожица грибов, дело пошло быстрее, так как строение клетки Стас представлял куда лучше строения молекулы или атома. Правда и после этого ему потребовалось почти полчаса, чтобы проделать в листе крохотную дырочку. Потом он сообразил, что можно разрушать не каждую клетку, а только некоторые из них, и лист все равно исчезнет. Стас мысленно представлял некую сеть и заставлял лопаться клетки, находящиеся в ключевых позициях. Это было в какой-то мере жульничеством, потому что предполагалось, что маг может уничтожить что угодно, распылив его до атомов, а не просто покрошив на мельчайшие кусочки. Наверное, чтобы стать настоящим магом, действительно надо было быть древним эльфом.
Через два дня Баллотин вновь попытался проделать фокус с ложкой, но у него опять ничего не вышло. Тогда он попытался изобразить строение серебра на бумаге и понял, что ничего о нем не знает - ни атомного номера, ни кристаллической решетки, вообще ничего. Стас отлично помнил, что в одиннадцатом классе на физике несколько уроков было посвящено строению металлов, он даже контрольную по ним написал на отлично, а на химии запросто мог расписать даже самую сложную электронную формулу, все эти уровни и подуровни. Так какого же черта он все эти знания пропали, когда они были ему так нужны?! Баллотин от досады хотел уже побиться головой об стол, лишь бы хоть немного встряхнуть свою память.
Голова, видимо, испугалась, что ее сейчас будут бить, и выдала новую идею: а что случится, когда разрушатся связи между атомами? Не превратится ли металл в жидкость, или еще хуже, газ? И не вдохнет ли Стас вместе с воздухом эти самые частицы серебра? А если он случайно разрушит сами атомы? Это случаем будет не какая-нибудь термоядерная реакция?
Баллотин с силой потер лоб, от всех этих размышлений у него жутко разболелась голова. Может, и хорошо, что он ничего не помнит? А то сейчас бы случайно разнес половину замка всего лишь с помощью одной ложки. Это, наверное, был бы в своем роде рекорд, вполне достойный премии Дарвина.
Так что, в конце концов, Стас решил отказаться от изучения магии. Но трюк с исчезновением листа запомнил, чтобы при случае кого-нибудь шокировать. И как оказалось, уловка произвела на принцев неизгладимое впечатление. Баллотин решил даже придумать еще какой-нибудь фокус, потому что дроу в детстве явно в цирке не бывали. Вполне возможно, что любой земной иллюзионист тоже поразил бы их до глубины души.
- Что же, ваша светоносность, это было впечатляюще. Хотя я и не ожидал, что вы так быстро добьетесь столь впечатляющих успехов.
Пусть фраза и была вполне вежливой, лицо у Ксадриэля было такое, что Стасу захотелось рассказать, что на самом деле Элли звали маленькую девочку с собачкой. Но он все-таки сумел придержать эту информацию, а то принц точно бы взбесился.
- В этом твоя основная проблема, Элли. Ты почему-то уверен, что все окружающие тебя - всего лишь бесполезный мусор. Вот так попадешь однажды в неприятности - нахамишь кому-нибудь, а окажется, что это местный бог инкогнито.
- Это предсказание? - слегка напрягся старший принц.
- Вроде того, - Стас снисходительно похлопал его по плечу. Хотя он и не подал вида, по нему до сих пор бегали мурашки, стоило прикоснуться к наследнику, пусть и через многочисленные слои одежды. - Это тебе предупреждение на будущее. Будь лапочкой, бери пример с меня.
- О, я до сих пор помню, - принц прижал его ладонь своей. - Белый и пушистый, да?
- Э... вроде того, - слишком поспешно пробормотал Баллотин и отдернул руку.
Ксадриэль же, улыбаясь, словно чеширский кот, прижал ладонь, которой только что касался его пальцев, к груди, там, где бьется сердце.
Стас сделал несколько шагов назад, подальше от этого маньяка.
- Вот-вот, молодец. Это было почти... мило. Только лицо попроще сделай, и не смотри на меня так, словно сожрать хочешь. А то я начинаю задумываться, зачем дроу такие большие клыки.
- Ммм... Я мог бы показать вам их назначение в более приватной обстановке, ваша сиятельность. С удовольствием отвечу на любой вопрос, который заинтересует вас, мое солнце.
- Спасибо, Элли. Ты сегодня кажешься таким добрым, что это тоже почти пугает, но я все-таки лучше спрошу у Фэя.
- Но у него совершенно нет в этом опыта, - Ксадриэль вдруг оказался как-то слишком близко, да еще и эта его ухмылочка словно размазалась в воздухе, она была просто повсюду, куда бы Стас ни посмотрел.
Баллотин сделал еще несколько шагов назад и обнаружил, что его приперли к спинке дивана.
- Ладно, вопрос о клыках снимается. Есть вещи, которые лучше не знать, - пошел Стас на попятную.
Но, конечно же, принц и не подумал отодвинуться. Он, наоборот, уперся руками в высокую спинку по обе стороны от Стаса, отрезая пути к отступлению, однако при этом еще не касаясь человека.
Больше всего Баллотину хотелось завопить: "Отвали от меня, злыдень писюкатый!", но свой лимит неадекватности он на этой неделе уже исчерпал. Строить из себя нервную истеричку было бы явным перебором, поэтому он молчал и молился, чтобы эта дурацкая ситуация поскорее разрешилась.
- Но есть множество других вопросов. Например, такое лицо кажется вам достаточно простым? А взгляд не слишком голодным?
Ксадриэль вдруг как-то неуловимо изменился, его глаза словно стали чуть больше, черты лица - мягче и беззащитнее. Баллотин уставился на него, словно баран на новые ворота, загипнотизированный такой резкой переменой. Его рука сама по себе потянулась вверх, чтобы прикоснуться к этому новому лицу и убедиться в его реальности. Но Стас быстро опомнился, и отдернул пальцы, для верности сжав их в кулак и спрятав в карман. Это все наверняка какой-нибудь эльфийский гламур, или как его там.
- Кхм, круто. Правда круто. Не знал бы, что ты такая сволочь, точно бы повелся.
- Сволочь? - лицо принца резко стало прежним, глаза застыли осколками сиреневого льда.
- Абсолютно бессердечная, - подтвердил Баллотин. - Но это даже хорошо. Если бы весь мир был заполнен милыми няшками, мне захотелось бы взять бензопилу и сделать его лучше.
Принц отстранился с непроницаемым выражением лица, но Стасу все же показалось, что он успел заметить что-то странное в выражении глаз наследника.
- Ну... или ты прекрасный актер, и на самом деле нежно любишь своего брата, а на меня вообще с первого взгляда запал.
- Иногда вы так проницательны, что это пугает, ваше сиятельство, - насмешливо произнес Ксадриэль. - Вам удалось увидеть то, что я так тщательно скрывал.
- Да, я такой, - пробормотал Стас, отползая на безопасное расстояние. - Но быть сволочью тебе идет больше.
- Ну, раз вы настаиваете, - буквально промурлыкал принц и вновь оказался рядом, опять притиснув Баллотина к спинке дивана. - Почему бы мне не продемонстрировать вам кое-что прямо здесь? Да и Фэй заодно поучится...
Стас, который уже успел порадоваться, что вырвался на свободу, издал сдавленный звук и дернулся в сторону, но Элли перекрыл пути к отступлению, и вышло так, что по инерции парень сам врезался в него, буквально ворвавшись в объятья.
- Хм... - принц моментально воспользовался их новым положением. - Вам тоже не терпится, мое солнце?
Баллотин немного потрепыхался, но быстро понял, что принц гораздо сильнее, хотя роста они были практически одинакового. Паника почти затопила его, когда в голову вдруг пришла единственная разумная мысль:
"Какого черта?!"
Стас заставил себя расслабиться и поднял голову, скопировав ухмылочку Ксадриэля. Принц насторожился, не ожидая ничего подобного. А уж когда Баллотин ухватился за его ремень и потянул, вообще начал выглядеть удивленным.
С перепуга, человек заставил заклинание разрушения работать быстрее, чем до этого, и ремень просто расползся под его пальцами на куски.
- Ох, я так неосторожен, - произнес Стас, продемонстрировав лоскут - все что осталось от пояса. - Кожа так непрочна. Впрочем, как и кости.
Ксадриэль намек понял и нехотя разжал руки, освобождая жертву.
- Можно было просто сказать, что вы против. Не обязательно было прибегать к столь... веским доводам, - преувеличенно вежливо произнес он.
- И как же я сразу не догадался, - посетовал парень и засунул лоскут в карман принцу. - Оставь его на память об этом недоразумении.
Ксадриэль с кислым видом смерил его взглядом и сменил выражения лица на обычное - вежливое и холодное.
- Позвольте откланяться. Мне нужно прийти в себя после сердечных ран, нанесенных нашим жестоким гостем.
Стас скорчил милостивую физиономию и помахал рукой.
- Ариведерчи.
Наследник бросил на него последний странный взгляд и вышел.
Фэй, вынужденный наблюдать все это представление, не знал, что и делать. До этого он несколько раз порывался броситься на выручку человеку, но тот справился сам. А потом вообще заставил Ксадриэля отступить, хотя тот, в отличие от прошлых раз, был настроен серьезно. Они больше не говорили об этом, но Фэй понял, что их договоренности насчет двух месяцев пришел конец.
Стас плюхнулся на диван, вытянув ноги. Он улыбался как сумасшедший и при этом смотрел куда-то на носки своих сапог, что выглядело довольно странно.
- Ты в порядке? - взволнованно спросил младший принц.
- В полном, - произнес Баллотин и откинул голову назад, закрыв глаза и продолжая слегка улыбаться.
Он и правда чувствовал себя отлично, в крови все еще бурлил адреналин, словно после поездки на американских горках. Общение с Ксадриэлем стало похоже на ходьбу по тонкой доске над пропастью, одно неверное слово - и можно сорваться. Давненько Стас не испытывал ничего такого, этот обмен колкостями затягивал не хуже любимой компьютерной игры.
- Жизнь хороша, - выдал он, потягиваясь.
- Да? А разве не ты потерялся где-то, угодив в лапы к эльфам?
Баллотин выпрямился и возмущенно, пытаясь скрыть нервозность, уставился на Фэя:
- Ну спасибо, что напомнил. Тебе, знаешь ли, тоже не помешает стать добрее.
- Извини, - смутился принц. - Я, правда, не подумал.
- Да ладно, - Стас вздохнул, мысленно обозвав себя тупицей. Ему осталось только написать плакат "я из другого мира и у меня есть порт-ключ до дома", чтобы всем стало совершенно точно известно, кто он и откуда.
Оба немного помолчали, а потом Баллотин решил воспользоваться тем, что Фэй чувствует себя виноватым.
- Пойдем, порисуем?
Принц скривился. "Порисуем" предполагало, что он в почти голом виде должен будет замереть на два часа, пока человек со слегка невменяемым видом что-то мазюкает на холсте. Но ему не оставалось ничего, кроме как согласиться.