Пальчун Александр Петрович : другие произведения.

Биографиня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Александр Пальчун

[email protected]

БИОГРАФИНЯ

(Комедия в двух действиях)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

  
   ВЛАДИМИР ПРИВАЛОВ -- писатель
   АННА -- жена Привалова
   ДАНИИЛ -- секретарь Привалова
   ПОЛИНА -- домработница
   ВЕРОНИКА -- журналист
   ЭЛЬВИРА -- мать Анны
   КАПИТАН -- полицейский
  

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

  
   Действие происходит в доме известного писателя Владимира Привалова. Хорошо обставленная комната. Три двери: левая ведет в рабочий кабинет писателя, правая - на кухню и другие комнаты, центральная - вход с улицы. Из необходимой обстановки: диван, два кресла, журнальный столик, широкое окно с тяжелыми шторами до пола, комод, на комоде телефон. В левую дверь входят ВЛАДИМИР и его жена АННА.
  
   ВЛАДИМИР. Анна, поверь, это выше моих сил! Я не могу так работать!
   АННА. Володя, успокойся, в любой работе свои недостатки. Ты столько лет добивался известности, а теперь, когда она пришла, избегаешь журналистов.
   ВЛАДИМИР. Аня, я добивался признания у читателей, а не у журналистов.
   АННА. Но так не бывает, если известен -- то всем, и журналистам, и таксистам.
   ВЛАДИМИР. С таксистами у меня все нормально -- они меня в лицо не знают, во всяком случае автографы не просят.
   АННА. Но ты не можешь отказать издательству, где печатают твои книги и готовится к выходу твоя биография.
   ВЛАДИМИР. Я отказываю этой... как ее... Веронике Краевской. При чем здесь издательство?
   АННА. При том, что еженедельник, где работает Краевская, принадлежат твоему издательству. У них единый холдинг с типографиями, газетами, радиостанциями и ресторанами.
   ВЛАДИМИР. Господи! Могла бы хоть о ресторанах не упоминать!
   АННА. Да твои герои половину жизни проводят в ресторанах.
   ВЛАДИМИР. И что? Вместо меню читают биографии? Да при такой жизни моя биография скоро закончится!
   АННА. Володя, ты сам говорил -- у тебя творческий кризис. Я думаю, лучше всего -- сделать паузу, вспомнить свое прошлое.
   ВЛАДИМИР. Это окончательно выбьет меня из колеи.
   АННА. Напротив -- взбодрит. Ты ежедневно погружен в монотонную работу, попросту увядаешь. Тебе необходима встряска.
   ВЛАДИМИР. Меня от Даниила ежедневно трясет -- лезет куда его не просят.
   АННА. Извини, дорогой, ты сам выбрал такого секретаря.
   ВЛАДИМИР. Но посоветовала его ты.
   АННА. Он что, не справляется с работой?
   ВЛАДИМИР. Я этого не говорил, но иной раз он своими правками уродует тексты...
   АННА. ...Если видит явные ошибки. Он полностью приноровился к твоему стилю.
   ВЛАДИМИР. Вот пусть и рассказывает обо мне журналистке, если приноровился! А я в это время буду работать.
   АННА. Но это неприлично с твоей стороны. Толстой принимал даже ходоков из народа.
   ВЛАДИМИР. Толстой, по его словам, семь лет провел в седле. Так что, и мне прикажешь на лошадь запрыгивать?
   АННА. Он еще пахал и на велосипеде ездил.
   ВЛАДИМИР. А на скейтборде не пробовал?
   АННА. Не кощунствуй, у него дневников - тридцать томов...
   ВЛАДИМИР. ...Не считая тех, что прятал от жены в сапоге.
   АННА. А ты что от меня прячешь?
   ВЛАДИМИР. Анна, как я могу что-то спрятать, если живу, словно под микроскопом.
   АННА. Ты хоть понял, что сказал?
   ВЛАДИМИР. Я говорю не о размере. Это идиоматический оборот.
   АННА. Вот Даниил и следит, чтобы не было таких идиотских оборотов. А ты его, бедного, истерзал. А я уверена, поручи ему продолжить твой роман "Вечерний рассвет", он бы играючи его завершил.
   ВЛАДИМИР. Ну уж нет! Если он такой специалист, то пусть заменяет меня в жизни, а не за письменным столом.
   АННА. Ты меня заинтриговал. В этом месте, пожалуйста, поподробней.
   ВЛАДИМИР. Я не о пошлости, которая всегда приходит в твою голову. Пусть он изображает меня перед этой вертихвосткой.
   АННА. Ты о ком?
   ВЛАДИМИР. О журналистке.
   АННА. О биографе?
   ВЛАДИМИР. О каком биографе! Я что помер?
   АННА. Ты хочешь, чтобы Даниил представился тобой - известным писателем Владимиром Приваловом?
   ВЛАДИМИР. Вот именно. Язык у него подвешен - способен изобразить любого болтуна. А я в это время буду спокойно работать.
   АННА. Погоди. Ты, кажется, и в самом деле переутомился.
   ВЛАДИМИР. Вот и дайте мне отдохнуть.
   АННА. Но Даниил на двадцать лет моложе тебя!
   ВЛАДИМИР. Эко достоинство! Со временем пройдет. Пусть ведет себя солидно и не гоняет по дому, как угорелый. Она меня не видела.
   АННА. Кто не видела?
   ВЛАДИМИР. Твоя журналистка -- Вероника Краевская.
   АННА. Но может получиться большой скандал.
   ВЛАДИМИР. Скандал еще никогда не мешал тиражам.
   АННА. Я знала, что ты со странностями, но не до такой же степени!
   ВЛАДИМИР. Дорогая, все будет хорошо, и всем будет хорошо. Даниил испытает, каково оно оказаться в шкуре писателя, а журналистка останется довольной - Даниил может сутками чесать языком. А я буду работать.
   АННА. А если она увидит тебя? Как представить? Дедушкой писателя?
   ВЛАДИМИР. Почему сразу дедушкой? Я буду его секретарем. Да! Секретарем, и на этом основании смогу находится в своем рабочем кабинете.
   АННА. Владимир, поступай, как знаешь, но потом не говори, что я тебя не предупреждала.
  
   Входит ДАНИИЛ.
  
   ДАНИИЛ. Владимир Стефанович, я внес правки в эпизод с перестрелкой в ресторане. Но мне кажется, он не очень правдоподобен.
   ВЛАДИМИР. Читателю наплевать на твою правдоподобность. Он и так все время пребывает в реальности. Еще в книгах ему тоски не хватало!
   ДАНИИЛ. Владимир Стефанович, вокруг столько интересного, что и фантастам не снилось.
   ВЛАДИМИР. Не надо мне о правительстве. Я принципиально не лезу в политику.
   АННА. Правильно и делаешь. Не касайся того, в чем не разбираешься.
   ВЛАДИМИР. А они разбираются? Ты знаешь, какой сейчас подоходный налог?
   АННА. Владимир, ты обещал...
   ВЛАДИМИР. Хорошо, не буду... Если раньше за одну изданную книгу мы могли протянуть два года, то теперь...
   АННА. Владимир!..
   ВЛАДИМИР. ...То теперь я вынужден проводить за письменным столом с утра до вечера... если не отвлекают биографы.
   ДАНИИЛ. Да, кстати, звонила Вероника Краевская, сказала, что скоро приедет.
   ВЛАДИМИР. Даниил, дорогой... мы тут с Анной посоветовались... и она решительно настаивает, чтобы меня оградили от ненужных контактов с журналистами.
   ДАНИИЛ. Интересно, каким образом? Вы дали согласие, и она уже едет. И есть договоренность, что она поживет у нас недельку.
   ВЛАДИМИР. Она приедет, а ты ей все расскажешь от моего имени. И вообще, человеку неприлично распространяться о себе.
   ДАНИИЛ. Но она договорилась о встрече с вами!
   ВЛАДИМИР. Со мной, или с Владимиром Приваловом?
   АННА. Владимир, не ходи вокруг да около, как ты делаешь в своих детективах. Даниил, Владимир Стефанович считает, что ты можешь его заменить.
   ДАНИИЛ. Извините, в каком смысле?
   ВЛАДИМИР. Да что ж тут непонятного?! У меня нет времени болтать со всякими вертихвостками. Она все равно напишет какую-нибудь глупость, а не то, что услышит. А мне, благодаря нашему правительству, надо работать и работать!
   АННА. Владимир, ты обещал...
   ВЛАДИМИР. ...Работать. Вот и постараюсь выполнить обещанное. Даниил, представишься мной и будешь ее развлекать.
   ДАНИИЛ. Как это вами?
   ВЛАДИМИР. Элементарно. Я уверен, и в нашем правительстве у каждого есть двойники. Иначе откуда возникают такие налоги?
   АННА. Володя!
   ВЛАДИМИР. Но это меня совершенно не касается... какой из двойников подписывает законы. У меня, благодаря им, и своих проблем хватает.
   АННА. Даниил, Владимир Стефанович мечтает оказаться на твоем месте.
   ВЛАДИМИР. Я мечтаю только об одном - о спокойной работе. Понимаю, что замахнулся на невозможное -- думать не о яхтах и загородных домах, а о своих героях.
   ДАНИИЛ. Владимир Стефанович, но тогда вам придется куда-то уехать.
   ВЛАДИМИР. Анна, видишь, чтобы спокойно работать, человеку надо выметаться из собственного дома.
   ДАНИИЛ. Иначе Краевская вас увидит?..
   ВЛАДИМИР. Ну и что? Мало ли бездельников шатается по дому? Представишь меня своим секретарем.
   ДАНИИЛ. Бездельником-секретарем?
   ВЛАДИМИР. Нет, напротив, очень трудолюбивым, в чем она убедится, постоянно наблюдая меня за письменным столом. Кстати, ты когда-то изображал меня на одной из вечеринок.
   ДАНИИЛ. На вашем пятидесятилетии?
   ВЛАДИМИР. Да. Вот и продолжишь то комическое выступление.
   АННА. Володя, ты уверял, что тебе понравилось выступление Даниила.
   ВЛАДИМИР. То понравилось. И будущее понравится. У него врожденный талант потешаться над своим работодателем.
  
   В глубине дома слышится дверной звонок.
  
   ДАНИИЛ. Это Краевская. Пойду открою.
   ВЛАДИМИР (хватая Даниила за рукав). В доме известного писателя гостей встречает камердинер, в крайнем случае - личный секретарь. Иди подготовься к роли.
  
   Даниил уходит в левую дверь, Владимир - в центральную, вскоре возвращается с ВЕРОНИКОЙ, помогая катить чемодан на колесиках.
  
   ВЛАДИМИР (Веронике). Мы давно ожидаем вас. Разрешите представиться, Даниил - секретарь Владимира Привалова.
   ВЕРОНИКА. Вероника Краевская.
   ВЛАДИМИР. А это супруга моего патрона, Анна Александровна.
   ВЕРОНИКА. Очень приятно. Надеюсь, мы подружимся. (Дамы пожимают друг другу руки.)
   АННА. Не сомневаюсь в этом.
   ВЛАДИМИР (указывая на диван). Располагайтесь. Владимир Стефанович сейчас работает, я доложу о вас. (Уходит в левую дверь.)
   ВЕРОНИКА. У вас очень приятный секретарь. Хотя я предполагала увидеть на его месте более молодого человека. Мне сказали, что он моложе вашего супруга.
   АННА. Это был прежний... Этот немного старше.
   ВЕРОНИКА. А что случилось с молодым? Неужели Владимир Стефанович ревновал?
   АННА. Нет, что вы?
   ВЕРОНИКА. Впрочем, мужчина никогда прямо не скажет и всегда найдет повод, чтобы избавиться от молодого соперника. Разумеется, я не стану упоминать об этом в биографии.
   АННА. Да, в прижизненных биографиях лучше не касаться таких вопросов.
   ВЕРОНИКА. Мне кажется, мы хорошо понимаем друг друга.
  
   Входит ДАНИИЛ.
  
   ДАНИИЛ. Добрый день ...
   ВЕРОНИКА (представляется). Вероника Краевская.
   ДАНИИЛ. Владимир Привалов. А это... (Поворачивается к Анне.)
   АННА. Мы уже познакомились.
   ДАНИИЛ. Вот и отлично. Как добрались?
   ВЕРОНИКА. Великолепно, один час -- самолетом и два часа -- из аэропорта.
   ДАНИИЛ. Тогда вам следует отдохнуть.
   ВЕРОНИКА. Нет, что вы.
   ДАНИИЛ. Не спорьте. Прибавьте время регистрации в аэропорту, и получится полный рабочий день. (Открывает левую дверь.) Даниил, покажи Веронике ее комнату.
  
   ВЛАДИМИР выходит из кабинета, недовольно смотрит на Даниила.
  
   ДАНИИЛ. Размести Веронику в бежевой комнате. Я говорил, чтобы там навели порядок.
   ВЛАДИМИР. Но вы сказали, чтобы сегодня я не отвлекался от рукописи.
   ДАНИИЛ. Рукопись остается в силе. Но сначала познакомь Веронику с домом, а потом продолжишь работу.
   ВЛАДИМИР (Веронике, недовольно). Пойдемте, я покажу вашу комнату.
  
   Владимир и Вероника уходят.
  
   ДАНИИЛ. Мне кажется, Владимир Стефанович будет исполнить свои обязанности спустя рукава.
   АННА. Какие обязанности?
   ДАНИИЛ. Прелесть моя, я говорю не о супружеских, а о секретарских.
   АННА. Даниильчик, пожалуйста, тише -- он может услышать.
   ДАНИИЛ. Ну и что? Теперь нам, можно сказать, предписано демонстрировать свои чувства.
   АННА. Но только не при нем.
   ДАНИИЛ. Хорошо, при нем постараемся немного сдерживать себя. Но и слишком сторониться не следует. Она еще, чего доброго, подумает, что мы холодны друг к другу.
   АННА. Мы? С тобой?
   ДАНИИЛ. С Владимиром. Пусть читатели знают, что Приваловы и после двадцати лет супружеской жизни не утратили свежести чувств.
   АННА. Даниил, я и через тридцать лет буду любить тебя.
   ДАНИИЛ. А я буду боготворить тебя до конца своих дней. (Целует Анну.)
  
   Входит домработница ПОЛИНА, видит целующихся.
  
   ПОЛИНА. Поздравляю! Вы совсем потеряли стыд.
   ДАНИИЛ. Полина, во-первых, ты ничего не видела. Во-вторых, кому же в этом доме целоваться, если не супругам.
   ПОЛИНА. Меня Владимир Стефанович предупредил. Но вы, кажется, немного переигрываете.
   ДАНИИЛ. Полина, мы не профессионалы, и не можем сразу найти нужную ноту.
   ПОЛИНА. Вы давно ее нашли. А вот как мне теперь обращаться с Владимиром Стефановичем?
   ДАНИИЛ. Пренебрежительно, как ты всегда обходилась со мной. Но теперь я, как твой хозяин, от домработницы такого отношения не потерплю.
   ПОЛИНА. Тоже мне хозяин!
   АННА. Полина, мы затеяли это представление не по своей воле. Это приказ Владимира Стефановича.
   ПОЛИНА. И он приказал вам целоваться?
   ДАНИИЛ. Нет, это была импровизация.
   ПОЛИНА. Может вы теперь и в одной кровати будете спать?
  
   Даниил и Анна переглядываются.
  
   ДАНИИЛ. На этот счет указаний не было. Но если порознь, то покажется странным.
  
   Входит ВЛАДИМИР.
  
   ВЛАДИМИР. Разместил. Но, похоже, она не собирается отдыхать.
   АННА. Насколько я понимаю, большинство пишущих людей - трудоголики.
   ДАНИИЛ. Иногда их еще называют графоманами. Но к нам это, надеюсь, не относится.
   ВЛАДИМИР. К кому это к нам?
   ДАНИИЛ. К Приваловам. Я с недавних пор получил это благородное имя.
   ВЛАДИМИР. Даниил, не устраивай спектакль при отсутствующих зрителях.
   ДАНИИЛ. А репетировать? Я вам не чародей, не могу перевоплощаться мгновенно. Кстати, и вам надо поработать над собой. Расшаркиваетесь перед гостьей как дворецкий восемнадцатого века. На самом деле - вы очередной секретарь.
   ВЛАДИМИР. Какой очередной?
   АННА. Мы прежнего уволили.
   ВЛАДИМИР. Какого прежнего?
   АННА. Вероника знает, что раньше у нас был молодой помощник, и тут она увидела тебя...
   ДАНИИЛ. Поэтому меня пришлось срочно выгнать, а на свободную вакансию пригласить вас.
   ВЛАДИМИР. Получается, я новичок?
   ПОЛИНА. На новом месте вы еще много чего для себя узнаете...
   АННА. ...Благодаря спектаклю, который устроил.
   ДАНИИЛ. Даниил, меня умиляет ваше неофитство.
   ВЛАДИМИР (Удивленно). Даниил?
   ДАНИИЛ. А как вас прикажите называть? Вы сами так распорядились. И Даниил звучит не уничижительно, как вы думаете. А насчет вашего дилетантства, так оно может быть даже полезным. Вдруг Вероника захочет узнать обо мне какие-то шокирующие подробности?
   ВЛАДИМИР. О тебе?
   АННА. Владимир, о тебе. Но ты, как новый секретарь, еще не очень хорошо изучил своего босса.
   ВЛАДИМИР. Какого босса?
   АННА. Даниила.
   ПОЛИНА. Изучил, да не полностью.
   ДАНИИЛ. Разумеется, не полностью. Благодаря этому всегда можно кое-что утаить о себе.
   ВЛАДИМИР. Мне нечего скрывать от людей.
   ДАНИИЛ. Тогда возьми и расскажи Краевской, что ты затеял.
   ВЛАДИМИР. Даниил, а разве мы уже на ты?
   ДАНИИЛ (Анне). Анна Александровна, это похоже на издевательство. Даже гениальные актеры не способны одновременно исполнять несколько ролей.
   ПОЛИНА. Но у тебя получается.
   ДАНИИЛ. А если получается, то в таком случае не надо подрезать крылья. Если я - это он (указывает на Владимира), то обязан быть Владимиром Стефановичем...
   АННА. ...И моим мужем...
   ДАНИИЛ. ...Что вполне логично. А если не хотите, то я, как и прежде, останусь неприметным Даниилом. Можем хоть сейчас все объяснить вашей - заметьте, вашей - биографше, и я наконец-то избавлюсь от незаслуженных упреков.
   ВЛАДИМИР. Нет-нет! Об этом не может быть и речи. Она украдет у меня целую неделю.
   ДАНИИЛ. Можете не сомневаться. И вот когда мы пытаемся предотвратить этот грабеж, слышим от тебя одни упреки!
   ВЛАДИМИР. От тебя?
   АННА. Владимир, прекрати цепляться к словам. Лучше бы с таким вниманием относился к диалогам своих героев.
   ВЛАДИМИР (уязвленно). У тебя замечания к моим текстам?
   ДАНИИЛ. С недавних пор они в некоторой степени и мои. Но я спокойно реагирую на критику. Анна, не лучше ли нам пойти на прогулку - эти прения становятся утомительны.
   АННА. Я не возражаю.
  
   (Даниил и Анна направляются к выходу.)
  
   ВЛАДИМИР. А Вероника? Если она захочет увидеть вас... господин Привалов?
   ДАНИИЛ. Даниил, займи ее чем-нибудь.
  
   Даниил и Анна уходят.
  
   ВЛАДИМИР. Полина, ты видела, что они вытворяют?
   ПОЛИНА. Владимир Стефанович, не обращайте на них внимания. Знайте, что я всегда буду рядом с вами.
   ВЛАДИМИР. Полина, ты опять об этом?
   ПОЛИНА. Владимир Стефанович, вы же знаете, я не могу жить без вас. И только я понимаю, каково вам скрываться в собственном доме под чужим именем.
   ВЛАДИМИР. Вот именно.
   ПОЛИНА. Но это и к лучшему.
   ВЛАДИМИР. Как это? Только что было совсем плохо, а теперь - к лучшему?
   ПОЛИНА. Наконец-то мы с вами два рядовых работника, и теперь вы станете замечать меня.
   ВЛАДИМИР. Полина, я и так тебя замечаю.
   ПОЛИНА. Владимир Стефанович, мужчины совсем по-другому замечают женщин.
   ВЛАДИМИР. Полина, пойми, я не могу уподобиться развратникам и нарушать супружескую верность.
   ПОЛИНА. Вы не можете, а Даниилу это ничего не стоит.
   ВЛАДИМИР. Что ты говоришь?! Даниил домогался тебя?
   ПОЛИНА. Я говорю, что теперь вы стали Даниилом. И то, что не позволено серьезному Владимиру Стефановичу, секретарю - очень запросто.
   ВЛАДИМИР. Даниилу?
   ПОЛИНА. Вам, вам, Владимир Стефанович! И знайте, что никто и никогда не полюбит вас сильнее меня!
   ВЛАДИМИР. Полина, я не могу так сразу. Дай немного освоиться в новой роли.
   ПОЛИНА. Я помогу вам. Поскольку роль для вас и правда новая, то и между нами все должно быть по-новому.
   ВЛАДИМИР. Черт побери! Я действительно ощущаю некоторую новизну...
  
   Входит ВЕРОНИКА.
  
   ВЛАДИМИР (заметив Веронику, продолжает). ...Некий прилив интеллектуальной мощи. Без сомнения, сейчас у Привалова творческий подъем.
   ВЕРОНИКА. Вы так считаете?
   ВЛАДИМИР. Абсолютно уверен, это заметно по его текстам.
   ВЕРОНИКА. Вы серьезно?
   ВЛАДИМИР. Без сомнения.
   ВЕРОНИКА. Будем откровенны. Разумеется, об этом не следует говорить вашему патрону, но мне кажется, он начал повторяться - одни и те же избитые сюжеты. Впрочем, хочу сразу предупредить, я, как его биограф, желаю ему только успеха и не собираюсь упоминать об этом. Но очевидного не спрячешь.
   ВЛАДИМИР. Что вы имеете в виду?
   ВЕРОНИКА. Он уволил своего прежнего секретаря, обратился за помощью к вам, как более опытному. Я предполагаю, теперь именно на вас будет возложен основной труд создания детективов.
   ВЛАДИМИР. В каком смысле?
   ВЕРОНИКА. Многие так поступают. Когда создано имя и обеспечены тиражи, то далее все движется по накатанной. Вы разве не знаете историю Дюма?
   ВЛАДИМИР. Дюма-старшего?
   ВЕРОНИКА. И младшего тоже. Никто не умаляет их способностей, но штамповку романов они поставили на конвейер. Работали десятки негров, подобных вам, а неуемные Дюма едва успевали ставить подписи.
   ВЛАДИМИР. Помилуйте, в нашем случае все совершенно иначе.
   ВЕРОНИКА. Извините, но я почти уверена, последний детектив "День среди ночи" написан именно вами.
   ПОЛИНА. Я тоже так думаю.
   ВЕРОНИКА. Вот видите! От домашних ничего не скроешь. Но пусть Владимир Стефанович не беспокоится -- все останется между нами. Так что будьте со мной предельно откровенны. Не в интересах биографа разглашать тайны своего героя.
   ПОЛИНА. Это правильно.
   ВЕРОНИКА. Будем откровенны друг перед другом.
   ПОЛИНА. А вот это не очень правильно.
   ВЕРОНИКА. Полина, вы не хотите мне помогать?
   ПОЛИНА. На меня не рассчитывайте. Я нанималась домработницей, а не сплетницей. И ты... Даниил, будь осторожен. (Уходит.)
   ВЕРОНИКА. Я так понимаю, вы с Полиной в хороших отношениях?
   ВЛАДИМИР. Только в дружеских.
   ВЕРОНИКА. Мне показалось, что она очень беспокоится о репутации Привалова. Скажите откровенно - они любовники?
   ВЛАДИМИР. Что вы?! Мой патрон необыкновенно предан своей супруге.
   ВЕРОНИКА. Я это заметила. Он буквально пожирает ее глазами.
   ВЛАДИМИР. Кого?
   ВЕРОНИКА. Свою жену. Он без ума от нее.
   ВЛАДИМИР. Вы думаете что Даниил?..
   ВЕРОНИКА. Какой Даниил?
   ВЛАДИМИР (сообразив, что брякнул лишнее). Вы думаете, что Даниил... что я -- старина Даниил, ничего не понимает в этой жизни?
   ВЕРОНИКА. Я думаю, что Привалов ничего не понимает. И не замечает, что домработница Полина, влюблена в него.
   ВЛАДИМИР. В Даниила? Тьфу ты!.. В Привалова?
   ВЕРОНИКА. Да. Он бесчувственен. А вот вы очень эмоциональны. Стоило мне увидеть вас, как я ощутила на себе эманацию вашего интеллекта.
   ВЛАДИМИР. А от Привалова?
   ВЕРОНИКА. Извините - пустое место. Благодаря своей профессии я встречала огромное количество людей и научилась распознавать их.
   ВЛАДИМИР. Эта способность передается от родителей.
   ВЕРОНИКА. Не буду спорить. Возможно, кое-что мне досталось и от папы с мамой. Но Привалов не стоит и вашего мизинца.
   ВЛАДИМИР. Тогда зачем вы взялись за его биографию?
   ВЕРОНИКА. Кто вам сказал, что я собираюсь изображать его скучную жизнь?
   ВЛАДИМИР. Он... он сказал.
   ВЕРОНИКА. Даниил, буду с вами предельно откровенной. Я здесь не для того, чтобы выдумывать несуществующую биографию.
   ВЛАДИМИР. Как это несуществующую?!
   ВЕРОНИКА. А какая биография может быть у писателя? Сутками сидит за столом... хуже бухгалтера. О чем тут говорить?! Разумеется, самое интересное, это его личная жизнь, измены, любовницы...
   ВЛАДИМИР. Да нет у него никаких любовниц!
   ВЕРОНИКА. Вот я и говорю, что писать не о чем! Для биографа это гибельный вариант. Впрочем, в прижизненных биографиях этой темы лучше не касаться.
   ВЛАДИМИР. А в посмертных?
   ВЕРОНИКА. А в посмертных из Владимира Стефановича сделают такого развратника, что он на том свете будет блаженствовать в лучах незаслуженной славы.
   ВЛАДИМИР. Вы так думаете?
   ВЕРОНИКА. Уверена. Со временем и сама накатаю подобную книгу. И обязательно упомяну, что он с такой звериной страстью домогался меня, что я не устояла.
   ВЛАДИМИР. Господи!
   ВЕРОНИКА. Не сомневайтесь. Все так и будет - отыщется еще с десяток невинных девушек, соблазненных Приваловым. При желании я и в самом деле могла бы добиться близости с ним, хотя он безумно обожает свою Анну.
   ВЛАДИМИР. Он? Обожает Анну?
   ВЕРОНИКА. Несомненно.
   ВЛАДИМИР. Но зачем вам его соблазнять?
   ВЕРОНИКА. Совершенно незачем. Мне больше нравитесь вы.
   ВЛАДИМИР. Но Привалов - известный писатель, и вы собираетесь работать над его биографией.
   ВЕРОНИКА. Даниил, биография - лишь повод для знакомства. Но вы мне понравитесь больше. Надеюсь на взаимность. К тому же, вы не очень уважаете своего шефа -- это сразу заметно. И еще раз подтверждает, что романы за него пишите вы.
   ВЛАДИМИР. Вы хотите его разоблачить?
   ВЕРОНИКА. Ага! Вот вы и прокололись! Нет, я не стану разоблачать его. Напротив, собираюсь помогать, но в первую очередь - вам. Сколько процентов Привалов получает от каждой проданной книги?
   ВЛАДИМИР. Десять.
   ВЕРОНИКА. А девяносто забирает издательство. Разве это справедливо?
   ВЛАДИМИР. Какая справедливость! Неприкрытый грабеж.
   ВЕРОНИКА. А я предлагаю вам, как человеку, пишущему за копейки для своего шефа, организовать собственное издательство и поставить штамповку детективов на промышленную основу.
   ВЛАДИМИР. Но я не смогу работать интенсивней.
   ВЕРОНИКА. Найдем двадцать помощников.
   ВЛАДИМИР. Литературных негров?
   ВЕРОНИКА. Конечно. И одна из рабынь -- перед вами. Я согласна быть в полном вашем распоряжении. (Многозначительно.) В совершенно полном...
   ВЛАДИМИР. Оказывается, должность секретаря не так уж и плоха.
   ВЕРОНИКА. Она может стать почти волшебной. Вы даже не представляете, насколько...
   ВЛАДИМИР. Вероника, что-то в горле пересохло.
   ВЕРОНИКА. Это всегда случается перед началом... совместной работы.
   ВЛАДИМИР. Но в чем она будет заключаться?
   ВЕРОНИКА. В первую очередь надо уговорить Привалова, эксплуатирующего вас, чтобы он не вмешивался в литературный процесс и дальше миловался со своей супругой. Единственное, что от него потребуется - фамилия. А книги будем выдавать мы.
   ВЛАДИМИР. Мы?
   ВЕРОНИКА. Поначалу вдвоем. Притремся друг к другу, создадим комфортные условия, выработаем привычку - и дело пойдет полным ходом.
   ВЛАДИМИР. Но вы говорили о рабах.
   ВЕРОНИКА. Со временем, Даниил, со временем. Когда появится усталость, монотонность, пригласим еще несколько человек. Вы не представляете, насколько продуктивной может оказаться групповая работа!
   ВЛАДИМИР. Вы меня интригуете.
   ВЕРОНИКА. Значит, вы согласны?
   ВЛАДИМИР. Но сначала... только вдвоем.
   ВЕРОНИКА. Договорились. Приходите сегодня ночью ко мне, когда все улягутся.
   ВЛАДИМИР. Ночью?
   ВЕРОНИКА. Конечно. Бальзак работал по ночам, и у него неплохо получалось. А нас, в отличие от него, двое. Уверена - будет не хуже?
  
   Входит ДАНИИЛ.
  
   ДАНИИЛ. Вероника, мне кажется, вы пишите биографию Даниила, а не мою -- вы столько времени проводите в его обществе.
   ВЕРОНИКА. Владимир Стефанович, я не хотела отвлекать вас по мелочам, тем более что некоторые сведения я могу почерпнуть у вашего секретаря.
   ДАНИИЛ. Вероника, поверьте, я не во всем исповедуюсь перед ним. Даниилу, например, не известна история моего первого коммерческого проекта.
   ВЛАДИМИР. А каком проекте вы говорите?
   ДАНИИЛ. Видите, он не знает. Мне тогда было лет десять. Стояло жаркое лето, и в маленьком павильоне в нашем селе, где принимали пустые бутылки...
   ВЕРОНИКА. Вы жили в селе?
   ВЛАДИМИР. Владимир Стефанович никогда не жил в селе.
   ДАНИИЛ. Конечно, Даниил. Я всего лишь проводил лето у бабушки с дедушкой.
   ВЕРОНИКА. И как оно называлось?
   ДАНИИЛ. Нет, это была не Ясная Поляна. Интересно другое. Павильончик для приема стеклотары был настолько мал, что ящики с пустыми бутылками не помещались. Хозяйка выставляла их наружу. А я незаметно брал бутылки оттуда, обходил павильон и снова сдавал их. И так несколько раз. Круговорот бутылок со стопроцентной прибылью. Согласитесь, гениальный бизнес.
   ВЛАДИМИР. Но это чистейшее воровство!
   ДАНИИЛ. Разумеется, Даниил. Но я тогда был десятилетним ребенком. Наивная шалость, но как оригинально!
   ВЕРОНИКА. И вы хотите, чтобы этот случай был упомянут в вашей биографии?
   ДАНИИЛ. А почему бы и нет? В детстве я ничем не отличался от других мальчишек. Это обстоятельство только приблизит меня к читателям.
   ВЛАДИМИР. Господи! Об этом не может быть и речи!
   ДАНИИЛ. Но если обо всем умалчивать, биография получится пресной. Впрочем, поступайте, как знаете. Мне хватает головоломок и с моими детективами.
   ВЕРОНИКА. Нет-нет, я обязательно упомяну этот случай, как пример необыкновенной живости ума. Надо записать его, чтобы не забыть. (Уходит.)
   ВЛАДИМИР. Даниил, что ты здесь наплел?!
   ДАНИИЛ. Владимир Стефанович, тише. Нас разоблачат, и вы потеряете возможность спокойно работать.
   ВЛАДИМИР. Да я и так ее уже потерял! Ты только что изобразил меня малолетним грабителем. Скажи Веронике, что пошутил, и это была всего лишь одна из твоих фантазий.
   ДАНИИЛ. И как вы после этого будете выглядеть? Отказался от своих слов! Лучше с детства воровать бутылки, чем изворачиваться в зрелом возрасте. Или хотите открыть свое истинное лицо?
   ВЛАДИМИР. Какое лицо?
   ДАНИИЛ. Настоящее. Которое придумало дурачить наивного журналиста, выдав себя за собственного секретаря. Мало того, что сами лицедействуете, еще и меня принудили! Вот это будет сенсация!
   ВЛАДИМИР. А то, что я с малолетства ворую бутылки, не сенсация?!
  
   Входит АННА.
  
   ДАНИИЛ. Даниил, не делай из слона мухи. Ты слишком боготворишь свою личность.
   АННА. Очень забавно слышать ссору своих мужей.
   ВЛАДИМИР. Каких мужей?
   АННА. Номинального и сценического.
   ВЛАДИМИР. Уж больно ты рьяно взялась исполнять свою роль.
   ДАНИИЛ. Анна, вы видите, что он вытворяет? Сначала обвинил меня, а теперь и вас. Удивительно, насколько у человека портится характер, стоит ему немного опуститься по социальной лестнице.
   АННА. Владимир, ты сам все это затеял, сломал наш устоявшийся быт, а теперь кидаешься на людей, как маньяк из твоих детективов.
   ВЛАДИМИР. Тебе не нравятся мои детективы? Тогда я оставлю перо и займусь чем-нибудь более прибыльным, например, воровством бутылок. (Уходит.)
   АННА. Какая муха его укусила?
   ДАНИИЛ. Не знаю. Но представляю, как он взбеленится, когда прочитает недавнюю рецензию.
   АННА. Какую рецензию?
   ДАНИИЛ. Я в последний роман вставил блестящий афоризм. А какой-то идиот утверждает, что он принадлежит Оскару Уайльду.
   АННА. Уайльду?
   ДАНИИЛ. На самом деле - мне. Но случайно походит на тот, что немного ранее придумал Уайльд. Ведь совершенно очевидно, что одна и та же мысль может прийти в голову двум разным людям. Я готов спорить на что угодно, если сто человек возьмутся умножать два на два, у девяносто пяти из них получится одинаковый результат.
   АННА. Но с афоризмом выйдет большой скандал!
   ДАНИИЛ. Вот и хорошо, что в его центре окажусь я, а не Владимир Стефанович. Ему и знать об этом не положено. А небольшая шумиха только поднимет наши с Уайльдом тиражи - все кинутся покупать книги и сверять абзацы.
  
   Звонит телефон, стоящий на комоде. Анна подходит, поднимает трубку.
  
   АННА. Да, слушаю... Мама!.. Здравствуй, мама. (Пауза.) Нет-нет, мама, к нам нельзя. Мы не дома... Звонишь на домашний? Нет... Я просто хочу предупредить, что мы заболели гриппом, а может и коронавирусом . Да! Все! Ты уже подъезжаешь?.. Не морочить тебе голову?.. Мама, мама... (Кладет трубку.) Даниил, она едет сюда.
   ДАНИИЛ. Я нисколько не сомневался, что она заявится именно сейчас.
   АННА. Я не успела ее отговорить.
   ДАНИИЛ. Еще никому не удавалось отговорить Эльвиру Петровну.
   АННА. Но как ей объяснить ситуацию в нашем доме?
   ДАНИИЛ. Надо все рассказать.
   АННА. Что именно?
   ДАНИИЛ. Например, что ты развелась с Владимиром и вышла за меня замуж.
   АННА. И при этом понизила Владимира в должности?
   ДАНИИЛ. Выходит, что так.
   АННА. С должности мужа перевела в секретари?
   ДАНИИЛ. Он сам распорядился. Пусть теперь объясняет!
   АННА. Но он не переносит мою маму!
   ДАНИИЛ. Вот и хорошо -- теперь она ему никто. И можешь не сомневаться, Эльвира Петровна обрадуется его отставке. Видишь, как все удачно складывается.
   АННА. Удачнее некуда... Владимир с ума сойдет.
  
   Входит ВЛАДИМИР.
  
   ВЛАДИМИР. И не надейтесь! Ничто меня не выбьет из седла.
   ДАНИИЛ. А я что говорил? Он только обрадуется.
   ВЛАДИМИР. И чему я должен радоваться?
   АННА. Сюда едет моя мама.
   ВЛАДИМИР (удивленно). Эльвира Петровна?!
   ДАНИИЛ (Анне). Видишь, он не может скрыть восторга. Осталось придумать небольшую мелочь, почему ты с ним развелась и понизила в должности.
   ВЛАДИМИР. В какой должности?
   ДАНИИЛ. Владимир Стефанович, не изображайте из себя наивного младенца. Мы по вашей милости тут изворачиваемся, похлеще акробатов, а вы задаете глупые вопросы. Или вы сами объясните Виолетте Петровне, как я сделался мужем вашей супруги?!
   ВЛАДИМИР. Надо ей рассказать, как получилось.
   АННА. Ты хочешь и мою маму втянуть в свои инсинуации?
   ДАНИИЛ. Это не получится. Эльвира Петровна обязательно все перепутает. Помните, как она разносила фильм, поставленный по его книге?
   ВЛАДИМИР. Она не знала, что это мой сценарий. А фильм, действительно, убогий.
   ДАНИИЛ. Но она так и не поняла, что ты один из его авторов.
   ВЛАДИМИР. Вот и хорошо. Тем более что она не разбирается ни в кинематографе, ни в литературе.
   ДАНИИЛ. Дай бог, чтобы разобралась в своих зятьях.
   ВЛАДИМИР. Черт побери! Даже если мы объясним, что развелись, она расскажет Веронике, что книги писал я.
   ДАНИИЛ. Ничего страшного. Немного пописывал -- кто сейчас этим не балуется?
   ВЛАДИМИР. Впрочем... Вероника, возможно, не удивится. Она предполагает, что секретарь тоже прикладывал руку к текстам.
   ДАНИИЛ. Всего два абзаца.
   АННА. Даниил, сейчас не время говорить о творчестве Уайльда.
   ДАНИИЛ. А я и не собираюсь.
   ВЛАДИМИР. О чем вы?
   ДАНИИЛ. О теории вероятности. Если, например, в коробку из-под обуви высыпать алфавит и вытягивать из нее по одной букве, то рано или поздно может сложиться книга Оскара Уайльда.
   ВЛАДИМИР. Разумеется. Только придется сделать миллиарды попыток.
   ДАНИИЛ. А вот абзац может получиться намного раньше.
   ВЛАДИМИР. Само собой. Но я бы сгорел от стыда, если бы со мной случилось подобное.
   ДАНИИЛ. Глупо стыдиться теории вероятности.
  
   Слышится дверной звонок.
  
   АННА. Это мама...
   ДАНИИЛ. ...Которая не боится вирусов.
   АННА. Она ничего не боится.
  
   Анна уходит в центральную дверь, возвращается с ЭЛЬВИРОЙ.
  
   ЭЛЬВИРА. Мальчики, добрый день!
   ДАНИИЛ. Добрый день, Эльвира Петровна.
   ВЛАДИМИР (хмуро). Здравствуйте. Извините, мне надо работать. (Уходит.)
   ЭЛЬВИРА. Что это с ним?
   АННА. Мама, я ведь предупреждала, он болеет гриппом.
   ЭЛЬВИРА. Я тоже восемь раз болела, но его пока еще терплю. Во всяком случае, стараюсь соблюдать приличия.
   АННА. Мама, у него есть основания для расстройства.
   ЭЛЬВИРА. Какое еще основание?
   ДАНИИЛ. Само расстройство... Эльвира Петровна, как нам объяснил врач...
   ЭЛЬВИРА. Вы обращались к врачу по поводу гриппозного насморка?
   ДАНИИЛ. По поводу расстройства... психического расстройства... Владимира Стефановича.
   ЭЛЬВИРА. А вот это давно заметно. Я всегда утверждала...
   АННА. Мама!
   ДАНИИЛ. И вы, Эльвира Петровна, оказались правы.
   ЭЛЬВИРА. Он ковыряет замазку из окон и ест?
   ДАНИИЛ. Хуже. Окна у нас пластиковые -- замазки нет. По этому поводу устроил скандал... И настаивает на моей женитьбе.
   ЭЛЬВИРА. А вот это он говорит правильно. Я давно тебе советовала -- Даниил, подыщи себе пару.
   ДАНИИЛ. Вот Владимир Стефанович и подыскал.
   ДАНИИЛ. И кто она?
   АННА. Мама, это я.
   ЭЛЬВИРА. Он что, сумасшедший?!
   ДАНИИЛ. Эльвира Петровна, мы об этом и говорим - окончательно свихнулся. И его бесполезно отговаривать. Кричал тут на весь дом - забирай Анну, а мне в виде компенсации отдай свою должность.
   ЭЛЬВИРА. Какую должность?
   ДАНИИЛ. Мою -- секретарскую.
   ЭЛЬВИРА. Да что ж это творится?!
   ДАНИИЛ. Пришлось уступить. Не станем же мы спорить с маньяком.
   ЭЛЬВИРА. Я знала, что все к этому идет.
   ДАНИИЛ. А тут, как на грех, появился еще этот биограф!
   АННА. Мама, не удивляйся. В его издательстве решили выпустить биографию Владимира.
   ЭЛЬВИРА. Представляю, какая выйдет биография.
   ДАНИИЛ. А еще он настоял, чтобы я, если заменил его как мужа, забирал и все остальное.
   ЭЛЬВИРА. Что остальное?
   ДАНИИЛ. Его фамилию - Привалов. А сам прикарманил мою. Не поверите, Эльвира Петровна, он настаивает, чтобы я и книги писал за него.
   ЭЛЬВИРА. Вот мы и дожили!
   ДАНИИЛ. Ничего страшного, Эльвира Петровна, я и раньше немного помогал ему с рукописями.
   ЭЛЬВИРА. В этом я не сомневалась. Он не из тех, кто станет держать ненужного ему человека. И когда его заберут?
   АННА. Кого?
   ЭЛЬВИРА. Владимира. Ведь его надо лечить.
   ДАНИИЛ. Ни в коем случае! Врач сказал, что со временем он восстановится. И я думаю, очень быстро -- ему не понравятся тяготы секретарской должности.
   ЭЛЬВИРА. Бедный Владимир.
   АННА. Мама, он теперь не Владимир.
   ДАНИИЛ. Не считает себя Владимиром.
   ЭЛЬВИРА. Да что ж это такое! У меня от его сумасшествия у самой голова кружится.
   ДАНИИЛ. А у нас, думаете, не кружится? Это, конечно не грипп, но кто гарантирует, что его болезнь не заразная?
   ЭЛЬВИРА. И как мне его называть?
   ДАНИИЛ. Даниилом. Только Даниилом, особенно при его биографше.
   ЭЛЬВИРА. Она тоже все знает?
   ДАНИИЛ. Этого еще не хватало! Он просто представился журналистке Даниилом.
   ЭЛЬВИРА. А куда подевался Владимир?
   АННА. Мама, сколько тебе объяснять? (Указывает на Даниила) Вот же он!
   ДАНИИЛ (раскланивается). Собственной персоной. Прошу любить и жаловать - Владимир Привалов.
   ЭЛЬВИРА. А Анна?..
   ДАНИИЛ. А Анна - теперь моя супружница. И ваша дочь. Тут все осталось по-прежнему, никаких изменений. Запомнить очень просто. А на его выходки не обращайте внимания - что взять с прибабаханного секретаря?
   ЭЛЬВИРА. Д-а-а. Тут и самой недолго свихнуться.
   АННА. Мама, я ведь предупреждала, не приезжай.
   ЭЛЬВИРА. Ну уж нет! Тут такое творится, а я буду отсиживаться дома?!
  
   Входит ПОЛИНА.
  
   ДАНИИЛ. За дом не волнуйтесь. За порядок здесь отвечает Полина.
   ПОЛИНА. И за питание тоже. Обед готов.
   АННА. Мама, пойдем перекусим.
   ЭЛЬВИРА. Спасибо, я не голодна.
   ДАНИИЛ. А я не откажусь, последнее время мои энергетические затраты увеличились.
  
   Даниил и Анна уходят.
  
   ЭЛЬВИРА. Полина, мне Анна кое-что рассказала. Как ты выносишь все это?
   ПОЛИНА. С трудом, Эльвира Петровна. Владимир Стефанович оказался в безвыходном положении, и мне его очень жаль.
   ЭЛЬВИРА. Бедняга перетрудил голову.
   ПОЛИНА. Если бы только голову. Он начал увиваться за этой журналисткой.
   ЭЛЬВИРА. Совсем с ума спятил.
   ПОЛИНА. Я ей поцарапаю рожу.
   ЭЛЬВИРА. Полина, что ты говоришь?! Погоди... неужели ты влюблена во Владимира?
   ПОЛИНА. Очень давно, Эльвира Петровна. И теперь, когда ваша дочь стала спать с Даниилом почти на законных основаниях...
   ЭЛЬВИРА. Полина... ты хочешь сказать?..
   ПОЛИНА. Да. Раньше они опасались, обманывали его. Но теперь, после всего, что они делают, он имеет полное право быть моим.
   ЭЛЬВИРА. А тебя не смущают его... клинические странности?
   ПОЛИНА. Очень смущают. Как он мог с первой минуты втюриться в эту биографшу? Представляете, какую биографию она ему устроит?!
   ЭЛЬВИРА. Полина! Господи! Я его раскусила! Да он совершенно здоров! И все это придумал, чтобы избавиться от Анны.
   ПОЛИНА. И от меня.
   ЭЛЬВИРА. Конечно! Вот же мерзавец! Но я устрою ему биографию! Выставлю эту журналистку из дома.
   ПОЛИНА. Эльвира Петровна, сделайте это как можно скорее. Я молиться буду на вас.
   ЭЛЬВИРА. Не сомневайся, она сегодня же вылетит! Так что придумывай молитву.
  
   Входит ВЛАДИМИР.
  
   ВЛАДИМИР. Эльвира Петровна?.. Добрый день еще раз.
   ЭЛЬВИРА. Добрый, добрый... Не знаю, как теперь тебя и величать.
   ВЛАДИМИР. Эльвира Петровна, я хотел бы вас предупредить... у нас в доме организовано маленькое представление...
   ЭЛЬВИРА. Ничего себе маленькое! Анна мне рассказала, а Полина добавила.
   ВЛАДИМИР. Да, Полина тоже в курсе.
   ЭЛЬВИРА. Владимир, я, конечно, не врач...
   ВЛАДИМИР. Даниил, Эльвира Петровна, Даниил. Теперь зовите меня Даниилом, это несложно запомнить.
   ЭЛЬВИРА. Хорошо, пусть будет Даниил. Но мне кажется, что ты вовсе не сумасшедший.
   ВЛАДИМИР (недоуменно). Интересное наблюдение. На этот раз спорить не стану - с головой у меня все в порядке.
   ЭЛЬВИРА. А вот совести и на копейку нет! Притащил в дом свою полюбовницу и назвал биографом. Думаешь, я не знаю ваши планы?
   ВЛАДИМИР (опешив). Откуда... откуда вы знаете?
   ЭЛЬВИРА. (Полине). Недолго шифровался. Подумай, что с тобой сделает Анна, если узнает о твоей подруге?
   ВЛАДИМИР. Вероника мне вовсе не подруга!
   ЭЛЬВИРА. Я бы сказала, кто она.
   ВЛАДИМИР. Вероника даже не догадывается, что я Владимир.
   ЭЛЬВИРА. Полина, учись -- он девкам морочит голову под разными именами!
   ВЛАДИМИР. Потому что не хочу марать свое и мечтаю только о спокойной работе.
   ЭЛЬВИРА. ...На несколько фронтов. Вот это писатель! Вот это детективщик! А не хочешь ли познакомиться с миссис Марпл?
   ВЛАДИМИР. С какой Марпл?
   ЭЛЬВИРА. Которая распутает все твои шашни! (В гневе уходит.)
   ВЛАДИМИР. Полина, ты видишь, что она придумала! Если ты действительно любишь меня, то объясни ей, что Вероника мне вовсе не любовница.
   ПОЛИНА. Еще нет?
   ВЛАДИМИР. Она будущий компаньон.
   ПОЛИНА. Вы хотели сказать партнерша?
   ВЛАДИМИР. И не думал такого говорить.
   ПОЛИНА. Но она сделает так, что подумаете. Я уверена, она вовсе не биограф. Такие как она не пишут биографии, а ломают их!
   ВЛАДИМИР. Полина, ты не представляешь, какой заманчивый проект мы с ней наметили.
   ПОЛИНА. Я-то как раз представляю. Благодаря ей, вы уже потеряли свое имя, а вскоре потеряете все самое лучшее, что только может быть в вашей жизни.
   ВЛАДИМИР. О чем ты, Полина?
   ПОЛИНА. О моей любви. Никто вас не полюбит сильнее меня. Так и напишите в своей биографии!
   ВЛАДИМИР. Полина, ты мне очень и очень нравишься. Но я женат...
   ПОЛИНА. Теперь вы Даниил. А с каких это пор Даниил сделался женатым?!
   ВЛАДИМИР. Но я временно Даниил.
   ПОЛИНА. Хорошо. Пусть между нами все будет хотя бы временно. (Бросается на грудь Владимиру.)
  
   Входит АННА.
  
   АННА. Владимир, что я вижу?!
   ПОЛИНА. Это не Владимир, а Даниил.
   АННА. Владимир, не слишком ли далеко зашел твой спектакль?
   ВЛАДИМИР. Анна, ты все неправильно поняла. Это одна из возможных сцен, если Вероника что-то заподозрит.
   АННА. А сцену в постели вы уже отработали?
   ПОЛИНА. Не вам об этом говорить! (Уходит.)
   ВЛАДИМИР. Анна, что она хотела сказать?
   АННА. Что безумно любит тебя... и ревнует... ко мне и к Веронике. Кстати, где она? У меня к ней небольшой вопрос.
   ВЛАДИМИР. Что за вопрос?
   АННА. Куда подевалось колье, купленное в Ницце?
   ВЛАДИМИР. Анна, не шути. Ты постоянно теряешь и разбрасываешь свои вещи. Оно где-то лежит.
   АННА. Не сомневаюсь... скорее всего -- в ломбарде. Она шастала в нашей с Владимиром спальне.
   ВЛАДИМИР. С каким Владимиром?
   АННА. С Даниилом, которого ты назначил вместо себя.
   ВЛАДИМИР. Но это наша с тобой спальня!
   АННА. Колье тоже было нашим. Где Вероника?
  
   Входит ЭЛЬВИРА.
  
   ЭЛЬВИРА. Владимир, не могу отыскать твою биографиню .
   ВЛАДИМИР. Она, наверное, ушла на прогулку.
   АННА. ...С моим колье в сумочке.
   ВЛАДИМИР. Анна, не придумывай.
   АННА. Я в этом уверена, поскольку звонила в газету. У них нет сотрудника по имени Вероника.
   ВЛАДИМИР. Анна, ты разыгрываешь нас?
   АННА. Позвони сам.
   ВЛАДИМИР. Ты хочешь сказать?..
   АННА. ...Что нас, дорогой, ограбили. И этот спектакль был организован с единственной целью.
   ЭЛЬВИРА. ...Чтобы вы поучились у профессионалов, как надо играть.
   ВЛАДИМИР. Вы хотите сказать, что Вероника воровка?
   АННА. Вы друг друга стоите. Почитай, что о тебе пишут в газетах. Карл у Клары украл кораллы.
   ВЛАДИМИР. У какой Клары?
   АННА. Которую зовут Уайльдом... и который не досчитался пары своих афоризмов. (Уходит.)
   ВЛАДИМИР. О чем она говорит?
   ЭЛЬВИРА. Я, собственно, не убоявшись твоего гриппа, за этим и приехала.
   ВЛАДИМИР. Какого гриппа?
   ЭЛЬВИРА. Надеюсь, не свиного. Но ты поступил похуже свиньи -- присвоил мысли Оскара Уайльда.
   ВЛАДИМИР. Черт побери! Я знаю, о чем вы говорите. Эти абзацы показались мне знакомыми. Но я столько написал, что все перепуталось в голове.
   ЭЛЬВИРА. Перепутал написанное своей рукой?
   ВЛАДИМИР. А почему бы и нет? Даже Лев Толстой, однажды полистав книгу без обложки, сказал: отвратительно пишет. А это была его повесть.
   ЭЛЬВИРА. А ты, полистав Уайльда, теперь смело можешь говорить -- Привалов пишет гениально.
   ВЛАДИМИР. Я уволю Даниила за ворованные абзацы.
   ЭЛЬВИРА. Владимир, успокойся, он выбрал не самые худшие. И потом, вложил их в уста одному из героев. А твои персонажи в большинстве своем жулики и воры. А уж о биографше я молчу!
   ВЛАДИМИР. Она мне показалась очень умной.
   ЭЛЬВИРА. Еще бы! Провести известного романиста. Представляю, если эта история выплывет наружу. Это тебе не два украденных абзаца!
   ВЛАДИМИР. Эльвира Петровна, не пугайте. Я не хочу быть всеобщим посмешищем.
   ЭЛЬВИРА. Успокойся. В твоем поведении нет ничего смешного. Что здесь смешного - подарил свою жену секретарю, а сам превратился в него? Кстати, в газетах предполагают, что именно секретарь и вставил эти абзацы.
   ВЛАДИМИР. Даниил?
   ЭЛЬВИРА. Попробуй теперь разберись, кто из вас Даниил?
   ВЛАДИМИР. Вы меня убили.
  
   Входят ДАНИИЛ и АННА.
  
   ДАНИИЛ. Вероника исчезла.
   АННА. Я везде обыскала.
   ВЛАДИМИР. Если вы говорите правду, то это некрасиво с ее стороны...
   ДАНИИЛ. ...Прервать спектакль в самом разгаре. Мы с Анной только начали вживаться в роли.
   ЭЛЬВИРА. Даниил. Сейчас не надо об этом.
   ДАНИИЛ. А когда? Лучше объясниться сразу.
   ЭЛЬВИРА. Но только без меня. Я не хочу слушать сплетни о моей дочери. (Уходит.)
   ВЛАДИМИР. О каких сплетнях она говорит?
   ДАНИИЛ. Владимир Стефанович, видите ли... мы с Анной... очень хорошо относимся к вам... и не хотели вас огорчать. Но обстоятельства сложились так, что мы больше не можем так...
   ВЛАДИМИР. Глупости! Эти два абзаца ничего не меняют. Забудь про них. Пусть все остается по-прежнему.
   ДАНИИЛ. Все?!
   ВЛАДИМИР. Да! Никакие скандалы в прессе не смогут разрушить наши отношения.
   ДАНИИЛ. Наши?
   ВЛАДИМИР. Да, наши. Анна не виновна в появлении этих двух эпизодов.
   ДАНИИЛ. И я могу... относиться к ней, как и раньше?
   ВЛАДИМИР. Разумеется. Мы не пойдем на поводу бульварных щелкоперов и не станем ничего менять.
   АННА. Но мы зашли очень далеко.
   ВЛАДИМИР. Я знаю.
   ДАНИИЛ. Знаете и предлагаете продолжить?
   ВЛАДИМИР. Не предлагаю, а настаиваю.
   ДАНИИЛ. Анна, ты видишь, Владимир Стефанович настаивает, чтобы наши отношения с тобой продолжались.
   ВЛАДИМИР. Не вижу причин что-то менять.
   АННА. Ты это серьезно?
   ВЛАДИМИР. Я всегда был серьезен, поскольку пишу детективы, а не комедии.
   АННА. Спасибо, дорогой! (Кидается с поцелуем к Владимиру.) Я не предполагала, что ты настолько великодушен. И я со своей стороны не буду возражать, если ты свяжешь свою судьбу с Полиной. Она очень милая девушка.
   ВЛАДИМИР. Ты не возражаешь... если я и... Полина?
   ДАНИИЛ. За кого вы нас принимаете. Разве мы похожи на эгоистов?
   ВЛАДИМИР. И Анна будет спокойно наблюдать?..
   ДАНИИЛ. И я тоже. Нет, мы, конечно, подсматривать не станем...
   АННА. Но и возражать не будем. Что делать, если Полина тебе очень понравилась.
   ВЛАДИМИР. Мне? Полина?
   АННА. Ты просто не хочешь признаться себе в этом. А уж как Полина обожает тебя, всем известно. И не надо отрицать очевидного!
   ДАНИИЛ. Тем более сейчас, когда вы в таком положении.
   ВЛАДИМИР. В каком я еще положении? Плевать я хотел на эти два абзаца и на все общественное мнение!
  
   В глубине дома слышится дверной звонок.
  
   ДАНИИЛ. Черт побери! Я думаю, это опять кто-то из журналистов. Звонили из шести изданий и требовали объяснений.
   ВЛАДИМИР. Каких объяснений?
   ДАНИИЛ. По поводу вашего соавторства с Уайльдом. Вы сами им объясните?
   ВЛАДИМИР. Почему я? Ты их воровал.
   ДАНИИЛ. Но на обложке ваша фамилия - Владимир Привалов.
   ВЛАДИМИР. Ничего подобного. В настоящее время я - Даниил. Ты грабил Уайльда, ты и отдувайся.
   ДАНИИЛ. Как знаете.
   ВЛАДИМИР. Я все знаю. И дайте мне хоть полчасика спокойно поработать. (Уходит.)
  
   Даниил уходит в центральную дверь, вскоре возвращается с ВЕРОНИКОЙ и КАПИТАНОМ, одетым в полицейскую форму.
  
   АННА (удивленно). Вероника?! Что с вами случилось?
   КАПИТАН. Добрый день, мадам. (Представляется.) Капитан Трегубов. С кем имею честь?
   АННА. Анна Привалова, а это... (указывает на Даниила) мой супруг Владимир Привалов.
   КАПИТАН. Очень приятно. Извините, что явился без приглашения - служба. Буду краток. К нам поступил звонок от одного из наших осведомителей. В ломбарде появилось колье, вызвавшее подозрение. Его владелица утверждает, что получила его от вас в виде подарка. Я хотел бы удостовериться в искренности ее слов. Вот украшение. (Вынимает колье из кармана, отдает его Анне. Обращается к Даниилу.) Господин Привалов, я большой поклонник вашего таланта.
   ДАНИИЛ. Спасибо. Приятно слышать.
   КАПИТАН. Я прочел все ваши книги. В участке, когда узнали, что я направляюсь к вам, наказали спросить, будет ли продолжение о сыщике Никольском?
   ДАНИИЛ. Которого собственники квартиры застигли у себя дома, где он собирал улики?
   КАПИТАН. Да. И сыщику пришлось выдать себя за коммивояжера, а в подтверждение отдать свои золотые часы, как пробный образец.
   ДАНИИЛ. Вспомнил! Конечно. Потом выяснилось, что он ошибся квартирой, а это были вовсе не собственники, а домушники, и он отдал им свои часы.
   КАПИТАН. Надеюсь, с вами не случилось ничего подобного, и никто не станет смеяться над вами?..
   ВЕРОНИКА. ...Ибо за нами следом увязались журналисты.
   КАПИТАН. Ничего не поделаешь. Теперь охотники за сенсациями дежурят прямо в участке.
   ДАНИИЛ. Журналисты? Этого еще не хватало! Надо сообщить об этом секретарю. (Уходит.)
   КАПИТАН. Мадам, так вы подтверждаете, что колье было подарено, и репортеров можно успокоить? Впрочем, некоторые из них считают, что это - очередной пиар-ход, чтобы привлечь внимание к новой книге.
   АННА. Что вы? Нет! Мой супруг в подобной рекламе не нуждается. Единственное его желание - спокойно работать.
  
   Входит ВЛАДИМИР.
  
   АННА. А вот и он.
   КАПИТАН (недоуменно). Кто он?
   АННА (опомнившись). ...Его секретарь. Он подтвердит мои слова. Даниил, капитан Трегубов считает, что мы устроили мистификацию с колье, чтобы имя Владимира Привалова в очередной раз появилось в печати.
   ВЛАДИМИР. Здравствуйте, товарищ Трегубов. Добрый день, Вероника.
   ВЕРОНИКА. Здравствуйте, Даниил.
   АННА. Видите, мы в добрых отношениях и о воровстве не может быть и речи.
   КАПИТАН. Значит, я могу успокоить журналистов?
   ВЛАДИМИР. Конечно. Успокойте... и гоните их в шею.
   КАПИТАН. Отлично. Так и сделаю. На одно уголовное дело меньше.
   ВЕРОНИКА. И на одного честного человек больше.
   КАПИТАН. Тогда всего хорошего. Еще раз извините за неожиданный визит.
   ВЕРОНИКА. Я вас провожу, капитан.
   КАПИТАН. Не возражаю. (Направляется к выходу.)
  
   Вероника подходит к Анне, берет колье, тянет его к себе, Анна не отпускает. Происходит состязание по перетягиванию каната.
  
   ВЕРОНИКА. Капитан, помогите мне.
   КАПИТАН (оглядываясь). Что вы хотели, мадам?
  
   Анна отпускает колье.
  
   ВЕРОНИКА. ...Сопроводите меня сквозь толпу журналистов. Я опасаюсь за целостность своего украшения.
   КАПИТАН. Разумеется. Это мой долг. Тем более что я поставил вас в неловкое положение.
   ВЕРОНИКА. До свидания, Даниил. Наши договоренности остаются в силе.
  
   Вероника и Капитан уходят.
  
   ВЛАДИМИР. Она унесла твое колье.
   АННА. А я сохранила твое доброе имя. Ты знаешь, сколько мне это стоило?
   ВЛАДИМИР. Знаю. Я за него платил.
  
   Входит ДАНИИЛ.
  
   ДАНИИЛ. А где наша воровка? Ее повели в участок?
   АННА. Владимир ее оправдал.
   ВЛАДИМИР (удивленно). Я?
   АННА (Владимиру). Она вела себя так нагло, что у меня закралось сомнение, не ты ли подарил ей мое колье?
   ДАНИИЛ. Владимир Стефанович, еще один спектакль? Вы собирались работать, а не устраивать мистификации!
   ВЛАДИМИР. Да как я могу работать в такой обстановке?!
   ДАНИИЛ. Теперь вы понимаете, каково быть на моем месте.
   ВЛАДИМИР. Если не нравится, я тебя не держу.
   АННА. Ну уж нет! Владимир, ты совсем зарвался! Мало того, что отдал мое колье, теперь хочешь подарить читателям мемуары о своей частной жизни.
   ВЛАДИМИР. Какие мемуары?
   АННА (многозначительно). За-ни-ма-тель-ные.
   ДАНИИЛ. Да. Я в этом доме привык коротать вечера над листом бумаги.
   ВЛАДИМИР. Ты меня шантажируешь?
   АННА. Владимир, он честно предупреждает. Но совсем не собирается так поступать...
   ДАНИИЛ. ...Если меня не вынудят.
   АННА. Владимир, ты совсем не думаешь о близких.
   ДАНИИЛ. Он думает только о Полине.
   ВЛАДИМИР. Не впутывайте сюда бедную девушку!
   АННА (Даниилу). Ты видишь, как он выгораживает своих подруг?! Одной подарил колье, о второй -- и слова не скажи!
  
   Входит ЭЛЬВИРА.
  
   ЭЛЬВИРА. Дети мои, не кричите и не волнуйтесь. Только что передали по радио, что вашу воровку и ее компаньона арестовали. И твое колье, Анна, оказалось при них.
   АННА. Мама, твои сведенья устарели.
   ДАНИИЛ. Вероника на свободе, и колье у нее.
   АННА. Мы сами отдали его.
   ДАНИИЛ. Можно сказать, вручили при капитане полиции.
   ЭЛЬВИРА. Вы ничего не поняли. Этого, якобы капитана - ее сообщника, тоже арестовали. Она воровала, а он приводил ее к потерпевшими, выдавая себя за представителя закона, обещал наказать злоумышленницу. Ограбленные благодарили его и не видели смысла обращаться в полицию. Когда же понимали, что их провели, то в полиции обычно интересовались, почему они пришли с заявлением всего лишь через полгода? Могли бы прийти и через пять лет.
   ВЛАДИМИР. Это сообщили по радио?
   ЭЛЬВИРА. Только что.
   ВЛАДИМИР. А меня называли?
   ЭЛЬВИРА. Называли. Но я не скажу как.
   ДАНИИЛ. Кажется, сейчас подоспело время вернуть вам ваше имя и должность.
   ВЛАДИМИР. (Решительно.) Нет! Я представляю, какой хайп поднимут газеты.
   ДАНИИЛ. И что?! Мне и дальше оставаться посмешищем?
   АННА. Даниильчик, но мы должны помогать друг другу, распределять семейные тяготы поровну.
   ДАНИИЛ. Он эти тяготы изобретает, а нам их таскать?!
   ЭЛЬВИРА. Даниил, будем милосердны.
   АННА. И постараемся простить Владимира. В конце концов колье нам вернут.
   ВЛАДИМИР. А мое доброе имя?
   АННА. Над Даниилом никто не смеется.
   ДАНИИЛ. Даже если мое имя носит совершенно комический персонаж.
   ВЛАДИМИР. Значит... я и дальше могу воспользоваться твоей... личиной?
   ДАНИИЛ. Личиной?! Крепостью!
   АННА (Владимиру). Мы тебя от всего оградим.
   ЭЛЬВИРА. Ты ведь давно мечтал о покое.
   АННА. Работай в свое удовольствие.
   ДАНИИЛ. А мы и дальше будем пребывать в аду. Анна, там у дверей собралась толпа журналистов. Пойдем разберемся с ними.
   АННА. Отобьем очередную атаку.
  
   Даниил и Анна уходят.
  
   ВЛАДИМИР. Эльвира Петровна, объясните, почему все так получается?
   ЭЛЬВИРА. Потому что во всем виноваты книжки - вся глупость от них. Надо их не читать и ничего не делать.
   ВЛАДИМИР. И детективы не писать?
   ЭЛЬВИРА. Если нравится, то пиши.
   ВЛАДИМИР. Но за них платят все меньше и меньше.
   ЭЛЬВИРА. При чем здесь оплата?! Я говорю, если нравится -- то пиши.
   ВЛАДИМИР. Но приходится помногу думать.
   ЭЛЬВИРА. А ты что, не видел в парке стариков, играющих в шахматы? Они, по-твоему, не думают? Думают! И никто им за это не платит. Играют и наслаждаются. Вот и ты пиши свои детективы, в крайнем случае -- комедии, и наслаждайся.
   ВЛАДИМИР. Господи! Эльвира Петровна, вы открыли мне глаза. Я ведь, если разобраться, всю жизнь мечтал только об одном - придумывать истории для своего удовольствия!
   ЭЛЬВИРА. Вот и придумывай. И не приплетай сюда деньги. Я, когда разгадываю кроссворды, ни с кого жалованья не требую.
   ВЛАДИМИР. Вот оно, вот оно, золотое правило вдохновения!
   ЭЛЬВИРА. И любви тоже. Но только любви настоящей.
  
   Входит ПОЛИНА.
  
   ПОЛИНА. Эльвира Петровна, Владимир Стефанович, вы обедать собираетесь?
   ВЛАДИМИР. Спасибо, Полина. Я только что проглотил такую великую истину, что не скоро проголодаюсь.
   ЭЛЬВИРА. А я пойду выпью кофе. Надеюсь, от одной чашечки не поправлюсь. (Уходит.)
   ВЛАДИМИР. Полина, как ты смотришь на то, что бы я и дальше оставался Даниилом?
   ПОЛИНА. Будь у меня деньги, я бы еще и приплачивала за это.
   ВЛАДИМИР. Тебе нравится имя Даниил?
   ПОЛИНА. Мне нравитесь вы.
   ВЛАДИМИР. Престарелый писатель, которому самое время задуматься о написании биографии?
   ПОЛИНА. Во-первых, вы еще очень молодой. А во-вторых, о биографии можете не беспокоиться... она уже почти готова.
   ВЛАДИМИР. Полина, не издевайся. Ты знаешь, кем оказалась Вероника.
   ПОЛИНА. Вашу биографию написала я...
   ВЛАДИМИР. Ты?
   ПОЛИНА. ...На основе дневников, которые вела ежедневно. В них сохранилось каждое ваше слово.
   ВЛАДИМИР. И туда входит случай с Вероникой?
   ПОЛИНА. Нечего Веронике там делать!
   ВЛАДИМИР. Правильно. Тем более что моя биография еще не окончена, и мы могли бы добавить в нее несколько новых восхитительных глав...
   ПОЛИНА. Мы?
   ВЛАДИМИР. Совместно написанных. (Подходит, целует Полину.)
  
   Входит ВЕРОНИКА.
  
   ВЕРОНИКА. Эту сцену я тоже внесу в биографию.
   ВЛАДИМИР (удивленно). Вероника! Как вы здесь оказались?
   ВЕРОНИКА. Нас выпустили до суда под подписку о невыезде. И потом, я пришла возвратить колье.
   ВЛАДИМИР. И где оно?
   ВЕРОНИКА. Только что отдала Анне. Она так обрадовалась. И господин Привалов доволен.
   ВЛАДИМИР. О-о-о! Этот тип всегда доволен. Но зачем вы пришли?
   ВЕРОНИКА. Вы обещали помочь с написанием биографии вашего шефа. А у меня после суда, скорее всего, появится много свободного времени.
   ВЛАДИМИР. Его биография почти готова.
   ВЕРОНИКА С ее помощью? (Кивает в сторону Полины). Ох, и быстро у вас получается.
   ПОЛИНА. Как умеем.
   ВЕРОНИКА. А еще вы планировали создать собственное издательство.
   ВЛАДИМИР. Теперь меня это не интересует. Я не хочу думать о деньгах.
   ВЕРОНИКА. Учредите издательство -- и не думайте. Я уже подыскала несколько литературных негров.
   ВЛАДИМИР. Мне не нравится быть плантатором.
   ВЕРОНИКА. Да ладно вам! Всякий писатель эксплуатирует своих близких. Не говоря уже о читателях.
   ВЛАДИМИР. Читатели продаются в рабство добровольно.
   ВЕРОНИКА. И мы с капитаном Трегубовом...
   ВЛАДИМИР. С вашим сообщником?
   ВЕРОНИКА. Да, с ним. Добровольно принимаем на себя обязательство выдавать по четыре детектива в год. Сюжетов у нас хоть отбавляй, а руку со временем набьем. После вашей правки, Даниил, они станут шедеврами.
   ПОЛИНА. Даниил... я полагаю, тебе следует согласиться.
   ВЛАДИМИР. Полина, ты так думаешь?
   ПОЛИНА. У нас будет больше времени для личной жизни.
   ВЕРОНИКА. И вам не придется думать о хлебе насущном.
   ВЛАДИМИР (Веронике). И о чем будет первый детектив?
   ВЕРОНИКА. Я думаю, новую серию лучше всего начать с вашей истории.
   ВЛАДИМИР. Нет-нет! В ней главный герой выглядит полным идиотом.
   ВЕРОНИКА. А вам-то какое дело? Вы, слава богу, не маститый автор, над которым издевается его секретарь.
   ВЛАДИМИР. Нет, Вероника. Я не из тех секретарей, которые потешаются над своим боссом. Давайте поступим иначе. У меня тут завалялась одна незавершенная история. Ей надо придать новое дыхание. (Подходит к комоду, выдвигает верхний ящик, на некоторое время замирает, а затем извлекает из ящика колье. Удивленно.) Что это?! Колье?! (Поворачивается к Веронике.) Как это понимать?
   ВЕРОНИКА (изображая удивление). Еще одно? Я не подозревала о ваших залежах.
   ПОЛИНА. Потому оно и уцелело?
   ВЛАДИМИР. Полина, ты отлично знаешь, у нас было только одно колье. (Кричит.) Анна! Анна!
  
   Входит АННА.
  
   АННА. Что случилось, Даниил?
   ВЛАДИМИР (показывает колье). Что это такое?
   АННА. Колье.
   ВЛАДИМИР. А где то, которое тебе только что возвратила Вероника?
   АННА. Ничего она не возвращала.
   ВЛАДИМИР. Но она сказала...
   АННА. Мало ли что она сказала! Ты ей тоже назвался Даниилом.
   ВЕРОНИКА. Так он не Даниил?!
   АННА. Он такой же Даниил, как ты Вероника.
   ВЛАДИМИР. Вы меня не путайте! Как здесь оказалось колье?
   АННА. Оно лежит там уже два года.
   ВЛАДИМИР. Украденное?
   ВЕРОНИКА. Все! Прекращаем. Мне надоело быть воровкой. Я ничего у вас не брала.
   ВЛАДИМИР. Как не брала?
   ВЕРОНИКА. Точно так же, как и вы абзацы у Оскара Уайльда!
   ВЛАДИМИР. Господи! Тогда объясните, что происходит?
   ВЕРОНИКА (указывая на Анну). Спрашивайте у нее.
   ВЛАДИМИР. У Анны?
   ВЕРОНИКА. А у кого же! Ведь не я же все это придумала!
   ВЛАДИМИР. Что -- это?
   АННА. Владимир, пожалуйста, не волнуйся. Мы с Даниилом наблюдали, как ты последние полгода усидчиво и трудолюбиво предавался творческому бесплодию. Вот Даниил и посчитал, что тебе необходима психологическая встряска. Он пригласил Веронику исполнить роль биографа, а заодно -- якобы украсть колье.
   ВЕРОНИКА. Повседневная жизнь писателя настолько бедна событиями, что биографам приходится их выдумывать.
   ВЛАДИМИР. Так вы не биограф?
   ВЕРОНИКА. Нет, я начинающая актриса.
   ВЛАДИМИР. А капитан Трегубов?
   АННА. А вот капитан, как и ты, ни о чем не догадывается.
   ВЛАДИМИР (Полине). И твоя любовь ко мне тоже придумана?
   АННА. Как ты можешь такое говорить? Ее любовь не выдумка! И только Полина -- совместно с ударами судьбы -- способна оживить тебя.
   ВЛАДИМИР. А Даниил?
   АННА. И Даниил нуждался в оживлении.
   ВЕРОНИКА. За эту задачу взялась ваша супруга.
   ПОЛИНА. Причем, очень основательно.
   АННА. И я тоже... немного оживилась.
   ПОЛИНА (Владимиру). Они давно любят друг друга, примерно так же, как я люблю вас.
   АННА. Владимир, ты что, оглох? Почему молчишь? Не делай вид, будто не знаешь что ответить.
   ВЛАДИМИР. Знаю. (Поворачивается к Полине). Полина, ты мне нравишься все больше и больше.
  

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

   Обстановка прежняя. В комнате никого нет. Входят КАПИТАН Трегубов и ДАНИИЛ.
  
   КАПИТАН. Владимир Стефанович, я вынужден вас огорчить.
   ДАНИИЛ. Николай Егорович, что там еще случилось? Мы только что отошли от скандала с абзацами Оскара Уайльда.
   КАПИТАН. Да, я в курсе.
   ДАНИИЛ. Это конкуренты подкупили печатника в типографии, чтобы вставил пару предложений. Мы его уже вычислили. Но разве это всем объяснишь? Журналистам только дай позубоскалить.
   КАПИТАН. Вот и я о том же - не хочу будоражить общественность, лишний раз марать ваше доброе имя.
   ДАНИИЛ. Капитан, вы меня пугаете.
   КАПИТАН. Я сам, когда узнал такую новость, едва не поперхнулся.
   ДАНИИЛ. Говорите - я готов ко всему.
   КАПИТАН. Дело касается вашего секретаря Даниила...
   ДАНИИЛ. Даниила?.. И что он натворил?
   КАПИТАН. О-о-о! Это долго рассказывать. По-хорошему, так его сразу надо вязать по рукам и ногам.
   ДАНИИЛ. Господи!
   КАПИТАН. И только из уважения к вам я не делаю этого.
   ДАНИИЛ. И что же натворил мой секретарь?
   КАПИТАН. Список преступлений огромен. Во-первых, он уже два года как в розыске.
   ДАНИИЛ. Кого-то убил?
   КАПИТАН. Слава богу, пока нет. Однако на его счету несколько крупных финансовых махинаций -- по подложным документам получал невозвратные ссуды.
   ДАНИИЛ. Но это серьезное преступление.
   КАПИТАН. Серьезнее некуда. Но действовал так осторожно, что почти не оставил следов.
   ДАНИИЛ. И теперь вы не можете доказать его причастность?
   КАПИТАН. В том-то и дело. Сомнений нет, ваш секретарь - опытный мошенник. Но он нигде не оставил отпечатков пальцев, а во время заключения договоров постоянно менял внешность.
   ДАНИИЛ. Это понятно - накладные волосы, линзы для глаз, легкая хромота...
   КАПИТАН. Сразу видно, что вы пишете детективы. Я опасаюсь, что после ареста он с помощью адвокатов выйдет сухим из воды.
   ДАНИИЛ. Тогда зачем вы все это рассказали мне? Теперь мы с Анной не будем спать по ночам.
   КАПИТАН. Предупрежден - значит вооружен. На откровенное убийство он вряд ли отважится, разве что в безвыходной ситуации. Хотя черт его знает... Но мы не станем загонять его в угол...
   ДАНИИЛ. Мы?
   КАПИТАН. Да - мы с вами. Я не могу рисковать вашими жизнями? Но и упускать нельзя. Пусть поживет под вашим присмотром... расслабится и... сделает оплошность. Тут мы его и схватим.
   ДАНИИЛ. А как нам расслабиться после вашей новости? И как теперь вести себя с ним?
   КАПИТАН. Желательно подтолкнуть его на знакомые рельсы -- спровоцировать на создание какого-то предприятия, например, издательства. У него этот прием отработан.
  
   Входит ВЛАДИМИР. Капитан прикладывает палец к губам, давая понять Даниилу, что следует помалкивать в присутствии мошенника.
  
   ВЛАДИМИР. Добрый день, Николай Егорович!
   КАПИТАН. Здравствуйте Даниил.
   ВЛАДИМИР. Очень рад видеть вас, капитан. Но сегодня, надеюсь, вы с приятными новостями, и у нас ничего не украли?
   КАПИТАН. Я как раз пришел убедиться в этом.
   ДАНИИЛ. Слава богу, все нормально. Колье на месте, и теперь мы можем спокойно работать.
   ВЛАДИМИР (Даниилу). Владимир Стефанович, вы двадцать лет провели за письменным столом и кроме вашего доброго имени ничего не заработали.
   КАПИТАН. Доброе имя - это уже немало.
   ВЛАДИМИР. А безымянные владельцы издательств получают в десять раз больше. Как ни крути - это несправедливо, капитан может подтвердить.
   ДАНИИЛ. Ничего не поделаешь - таков миропорядок еще с рабовладельческий времен.
   ВЛАДИМИР. Тогда кто вам мешает стать рабовладельцем, вернее, владельцем издательства?
  
   Капитан и Даниил переглядываются.
  
   ДАНИИЛ. И кого ты прикажешь эксплуатировать?
   ВЛАДИМИР. Самого себя - Привалова. Сам пишешь, сам издаешь, а нахлебников - побоку.
   КАПИТАН. Кх... кх... Оно, конечно, так... Но на открытие предприятия потребуются немалые средства?
   ВЛАДИМИР. В нынешнее время это не проблема. Под будущее издательство всегда можно получить банковский кредит.
   ДАНИИЛ (симулируя изумление). Кредит? И ты полагаешь, что банки согласятся финансировать сомнительное предприятие?
   ВЛАДИМИР. Абсолютно уверен. Но для этого надо предоставить хороший бизнес-план.
   КАПИТАН. А вы, Даниил... могли бы его подготовить?
   ВЛАДИМИР. Запросто.
   КАПИТАН (Даниилу, многозначительно с интонацией заговорщика). Владимир Стефанович, пусть попробует... чем черт не шутит. Может что-то и выгорит? Но, конечно, решение принимать вам.
   ВЛАДИМИР. Разумеется. Ведь все подписи на документах должны быть Владимира Стефановича.
   ДАНИИЛ. Хорошо, Даниил, набросай примерный бизнес-план. А мы с Анной почитаем, подумаем. Капитан тоже оценит.
   ВЛАДИМИР. Так я могу приступать?
   ДАНИИЛ. Да хоть сейчас. И желательно не очень затягивать.
   ВЛАДИМИР. Постараюсь. Думаю, к завтрашнему утру будет готов. (Уходит.)
   КАПИТАН (радостно потирая руки). Вот ему и крышка! Кажется, клюнул.
   ДАНИИЛ. На ловца и зверь бежит.
   КАПИТАН. И что, подлец, удумал - прикрыться вашим именем! Прежде грабил банки под вымышленными фамилиями, теперь мечтает напакостить вам.
   ДАНИИЛ. Да-а-а... коварный тип. Как вы вовремя предупредили.
   КАПИТАН. Как представлю, что могло случиться, самого в жар бросает. Получил бы кредит от вашего имени и - поминай как звали! А вам - не миновать тюрьмы.
   ДАНИИЛ. Спасибо, капитан. До конца своих дней буду вам признателен. Вы меня уберегли от большого несчастья.
   КАПИТАН. Держите меня в курсе. И только придет время подписывать документы, мы его и окольцует.
   ДАНИИЛ. Обязательно Николай Егорович. Еще раз спасибо.
  
   Капитан уходит.
  
   ДАНИИЛ. Столько лет прожил, но впервые -- полицейский в помощниках! Столько рисковал, а здесь и пальцем шевелить не приходится - деньги сами плывут в руки. Вернее, не сами, а гонит их, как стаю гусей, два барана. Один из них поставит свою подпись на договоре, за что потом отсидит, а второй - в погонах - будет разжалован за пособничество в финансовых махинациях.
  
   Входит АННА.
  
   АННА. Даниил, что случилось? Зачем приходил капитан?
   ДАНИИЛ. Скучно ему в участке штаны без дела протирать. Впрочем, думаю, есть и другая причина.
   АННА. Надо капитану рассказать, что вы поменялись местами. А то неудобно - обманываем человека при исполнении.
   ДАНИИЛ. Ни в коем случае - обидится.
   АННА. Мы скажем, что все это ради Владимира - чтобы реанимировать его вдохновение.
   ДАНИИЛ. Вот и реанимировали. Он задумал новую историю. Причем хочет провернуть ее от моего имени.
   АННА. Он мне признался, что и в самом деле мечтает продолжить этот спектакль. Говорит, ему с твоим именем и в твоей должности живется намного комфортней. Ничто не мешает работать.
   ДАНИИЛ. А всю ответственность переложил на меня. Неровен час, подведет под монастырь.
   АННА. Ему понравилось быть тобой. А как тебе на его месте?
   ДАНИИЛ. Чудесно, особенно наедине с тобой.
   АННА. И я наконец-то в тебе обрела свое счастье.
   ДАНИИЛ. А как он с Полиной?
   АННА. Он еще стесняется ее.
   ДАНИИЛ. Понимаю. Думаю, нам через недельку следует куда-нибудь поехать -- отдохнуть. Предоставим им полню свободу.
   АННА. Даниил, ты здорово придумал.
   ДАНИИЛ. Но ему надо будет подписать один документик.
   АННА. Заявление на развод?
   ДАНИИЛ. Нет, что ты! Какой развод? Кому нужны лишние телодвижения? Кто в наше время обращает внимание на крючкотворно-брачные формальности? Я абсолютно уверен, все эти дармоеды из загсов и дворцов бракосочетаний скоро останутся без работы. Сколько можно кормить тунеядцев?!
   АННА. Но все-таки лучше, когда мужчина и женщина живут по закону.
   ДАНИИЛ. Радость моя, вся история человечества говорит обратное. Самое лучшее с людьми происходит до женитьбы. А далее начинается то, что называется браком. Ты - законная супруга Привалова. И что? После свадьбы стало лучше?
   АННА. Не очень. До свадьбы было интересней.
   ДАНИИЛ. Я об этом и говорю. А капитан не верит. Думает... если добьется внимания твоей матушки, то сразу окажется в раю.
   АННА. Даниил, что ты такое говоришь?
   ДАНИИЛ. А с чего бы он ежедневно приходил сюда?
   АННА. Ты думаешь... он... неравнодушен к моей маме?
   ДАНИИЛ. Тут и думать нечего. Повадился... Он, конечно, не признается, но со стороны виднее. Меня не проведешь. Только ты раньше времени ничего не говори Эльвире Петровне. А то еще обвинит, что сплетничаю.
   АННА. Как это не говорить?! Ей будет приятно, что в нее влюблен такой видный мужчина - она всегда обожала военных.
   ДАНИИЛ. Как знаешь, только меня в это дело не впутывай. Скажешь, что это твои наблюдения. А там сами пусть разбираются, мне и без них проблем хватает. Ни один Станиславский не справится со столькими ролями одновременно. Удивляюсь Веронике - она и в театре стажируется, и здесь изображала журналистку. Как тебе показалась ее игра?
   АННА. Гениально. Если бы не мы ее пригласили, я и сама бы поверила, что она журналист. Кстати, Вероника обещала прийти. А я пойду кое-что сообщу моей маме. (Уходит.)
   ДАНИИЛ (вослед). Только меня не впутывай. (Удовлетворенно потирает руки.) А вот капитана я втаскаю в такую историю, что он трижды проклянет тот день, когда решил выследить меня. При хорошем раскладе от тюрьмы он еще может увильнуть, а вот если начнет преследовать женщина - пиши пропало!
  
   Входит ПОЛИНА.
  
   ПОЛИНА. Даниил, ты один?
   ДАНИИЛ. В кои-то веки. Только, пожалуйста, называй меня Владимиром. Ты ведь знаешь, я исполняю роль писателя Привалова.
   ПОЛИНА. Я все о тебе знаю.
   ДАНИИЛ. Ты знаешь спектакль, что мы здесь устроили, а Приваловых заставили подыгрывать.
   ПОЛИНА. Конечно. Ведь мы вдвоем задумали его.
   ДАНИИЛ. Но ты не знаешь, как близко к нам подобрался капитан.
   ПОЛИНА. Трегубов?
   ДАНИИЛ. А то кто же! Он знает, что я мошенник.
   ПОЛИНА (испуганно). Знает?!
   ДАНИИЛ. Стопроцентно. Сам об этом мне сообщил.
   ПОЛИНА. Тебе?
   ДАНИИЛ. Рассказал мне, как Привалову, который приютил секретаря-мошенника.
   ПОЛИНА. Привалова?
   ДАНИИЛ. Да. Который сейчас изображает меня, того, за кем охотится капитан.
   ПОЛИНА. Но это очень опасно. Привалов в любую минуту может проколоться, и тогда капитан догадается, кто есть кто.
   ДАНИИЛ. Очень даже возможно. Поэтому надо закругляться.
   ПОЛИНА. Не солоно хлебавши?
   ДАНИИЛ. А говоришь, все знаешь.
   ПОЛИНА. Ладно - сдаюсь.
   ДАНИИЛ. Только не смейся - все намного забавней, чем мы придумали. Мне даже не пришлось уговаривать Привалова на создание издательства. Он сам предложил.
   ПОЛИНА. Это Вероника придумала, а я поддержала.
   ДАНИИЛ. Но получить банковский кредит на эти цели он предложил сам, при свидетелях -- при капитане Трегубове!
   ПОЛИНА. Господи! Но если все раскроется, капитан нас проглотит живьем!
   ДАНИИЛ. Подавится. Он сам заглотит кое-что. Я его посватаю к Эльвире Петровне. Он станет не только соучастником получения кредита, но и родственником финансовых мошенников. Ему после этого никогда не отмыться!
   ПОЛИНА. Даниил, ты, кажется, переигрываешь.
   ДАНИИЛ. Повторяю, сейчас я -- Владимир Привалов. А этот бумагомаратель за двадцать лет написания детективов приобрел такую изворотливость ума, что не грех у него кое-что и позаимствовать.
   ПОЛИНА. Все равно будь осторожен.
  
   Входит ЭЛЬВИРА.
  
   ЭЛЬВИРА. Полина, приветик.
   ПОЛИНА. Добрый день, Эльвира Петровна.
   ЭЛЬВИРА. Я так рада тебя видеть! После нашей совместной работы в домашнем спектакле мы как одна семья. Я теперь даже подумываю, не пойти ли мне, как и Веронике, на какие-нибудь театральные курсы?
   ПОЛИНА. Конечно Эльвира Петровна, вам еще не поздно изменить свою судьбу. Я тоже пойду вместе с вами. Но сейчас надо идти на кухню - приготовить что-нибудь вкусненькое. (Уходит.)
   ЭЛЬВИРА (после паузы). Даниил, а капитан Трегубов не заходил?
   ДАНИИЛ. Заходил. Не понимаю, с чего он повадился к нам каждый день? Словно медом намазано. Можно подумать, в полиции заняться нечем.
   ЭЛЬВИРА. Даниил, а ты как думаешь, почему он к нам зачастил?
   ДАНИИЛ. Эльвира Петровна, называйте меня Владимиром - своим зятем. Капитан не знает, что мы с Приваловым поменялись местами.
   ЭЛЬВИРА. Но когда-то ему все равно придется рассказать?
   ДАНИИЛ. Обязательно расскажем. Но только тогда, когда вы с капитаном станете по-настоящему близки.
   ЭЛЬВИРА. Ты тоже это заметил?
   ДАНИИЛ. Что это?
   ЭЛЬВИРА. Что он... будто бы... неравнодушен ко мне.
   ДАНИИЛ. Да это у него на его полицейском фейсе написано... как армейский устав. Я просто не хотел вмешиваться в ваши отношения. Я полагаю, что самое волшебное время в жизни человека, когда он влюблен, когда колеблется, терзается в сладких любовных муках. Нужно быть последней свиньей, чтобы вмешаться и сократить этот упоительный период.
   ЭЛЬВИРА. Я тоже, как узнала от Анны, начала испытывать что-то вроде упоения.
   ДАНИИЛ. А Николай Егорович давно уже пребывает в нем. А вот и наш... капитан. Что я вам говорил? Не намазано?
  
   Входит КАПИТАН.
  
   ДАНИИЛ. Эльвира Петровна, займите Николая Егоровича. Мне надо срочно позвонить в издательство. (Уходит.)
   ЭЛЬВИРА. Проходите, проходите, Николай Егорович. Отдохните у нас от ваших бандитов.
   КАПИТАН. Спасибо. Не помешало бы немного. (Усаживается в кресло.)
   ЭЛЬВИРА. Или вам в участок привозят не только бандитов, но и женщин?
   КАПИТАН. Случается и такое.
   ЭЛЬВИРА. По большей части, наверное, легкого поведения?
   КАПИТАН. Всякие бывают.
   ЭЛЬВИРА. Так что вы, Николай Егорович, женским вниманием не обделены?
   КАПИТАН. О чем вы, Эльвира Петровна? Какое внимание? Обыкновенная служба... протоколы.
   ЭЛЬВИРА. Мне, наверное, придется когда-то нахулиганить, чтобы попасть в поле вашего зрения.
   КАПИТАН. Не шутите, Эльвира Петровна. Я и так не могу насмотреться на вашу энергию, здоровье и открытый характер.
   ЭЛЬВИРА. Вам ли, Николай Егорович, с вашей силой говорить о здоровье?! А вот открытости вам не мешало бы и прибавить. Хотя, оно, конечно и понятно: военное ведомство - не очень-то с друзьями разоткровенничаешься.
   КАПИТАН. Что вы? Служба - это одно, а отношения между людьми - другое. Это помимо устава.
   ЭЛЬВИРА. Правильно. Тут можно и не сдерживать себя. Я, например, всегда старалась быть предельно откровенной. Если мне нравится человек, я ему так сразу и говорю. И перед вами лицемерить не стану - вы мне очень симпатичны.
   КАПИТАН. Спасибо Эльвира Петровна. Даже и не знаю, чем заслужил ваше расположение. Вы мне тоже очень приятны.
   ЭЛЬВИРА. В отношениях между людьми важна степень приятности.
   КАПИТАН. Это вы правильно заметили.
   ЭЛЬВИРА (подходя к капитану). Николай Егорович, вы такой сильный, могучий и при этом... такой скромный... Редкое сочетание. (Ласково проводит рукой по голове капитана.)
  
   Потрясенный Капитан сидит недвижно, не зная, как поступить.
  
   ЭЛЬВИРА. Привыкли свои лучшие годы отдавать бандитам и хулиганам. И никто не оценит, не скажет теплого словечка, не позаботится об уюте, не прижмет в конце дня к любящей груди.
   КАПИТАН. Эльвира Петровна...
   ЭЛЬВИРА. Не надо... Николай Егорович, не надо слов. Не станем вульгарной речью опошлять наши чувства. Скажу только одно: ты никогда, никогда не пожалеешь о своем выборе! Я буду именно той женщиной, о которой ты мечтал всю жизнь. И я тебя представляла именно таким. Большим, сильным, в погонах... и стеснительным, как ребенок. Пожалуйста, не красней. Поверь, у нас все будет лучше, чем в сказке.
   КАПИТАН. Эльвира Петровна, я потрясен...
   ЭЛЬВИРА. Что я сумела прочесть твое сердце? И мое перед тобой - открытая книга.
   КАПИТАН. Погодите... Мне надо сосредоточиться.
   ЭЛЬВИРА. Коленька, в такие минуты не стоит полагаться на холодный разум. Побереги его для своей работы. Влечение друг к другу не поддается объяснению. Вот скажи, как описать происходящее между нами?
   КАПИТАН. Даже и пытаться не стану.
   ЭЛЬВИРА. И не надо. Все понятно и без слов. (Целует капитана в макушку.)
  
   Входит ВЛАДИМИР.
  
   ВЛАДИМИР. Капитан, я подготовил наброски... (Замечает интимную сцену.) Извините... я зайду позднее...
   КАПИТАН (выпрыгивая с кресла). Нет-нет, давайте ваши заметки. Что там у вас?
   ВЛАДИМИР. Намётки бизнес-плана. Для банка это обязательный документ.
   ЭЛЬВИРА. Не стану вам мешать. (Уходит, за спиной Владимира посылая капитану воздушный поцелуй.)
   ВЛАДИМИР (протягивая бумаги). Что вы на это скажите?
   КАПИТАН (берет бумаги, не глядя, бросает их в кресло). Что вы пришли очень вовремя!
   ВЛАДИМИР. Извините, я не мог предположить...
   КАПИТАН. Я тоже. Вы хорошо знаете Эльвиру Петровну?
   ВЛАДИМИР. За двадцать лет изучил...
   КАПИТАН. ???
   ВЛАДИМИР (сообразив, что ляпнул лишнее). За двадцать лет общения с русской литературой - и не только русской -- думаю, что в некотором смысле понимаю женскую душу.
   КАПИТАН. Я до сегодняшнего дня тоже думал, что понимаю.
   ВЛАДИМИР. Капитан, не придавайте значения их фокусам. Во всем виноват их гормональный фон - иногда они плохо владеют собой. Но в целом Эльвира Петровна приятный, открытый, без задней мысли человек.
   КАПИТАН. Я это заметил...
   ВЛАДИМИР. Капитан, я одобряю ваш выбор. Не доводись она мне тещей...
   КАПИТАН (удивленно). Тещей?!
   ВЛАДИМИР (опомнившись). ...Как любит повторять Владимир Привалов... цены бы ей не было.
   КАПИТАН. Она мне только что призналась в любви. Она замужем?
   ВЛАДИМИР. Что вы?! Кто за такую...
   КАПИТАН. ???
   ВЛАДИМИР. ... Кто за такую драгоценность отважится предложить свои медные гроши?
   КАПИТАН. Вы все измеряете в деньгах?
   ВЛАДИМИР. А чем их прикажите измерять?! Сантиметрами? Килограммами? В конце концов они все разные.
   КАПИТАН. Это верно. Эльвира Петровна на других совсем не похожа.
   ВЛАДИМИР. О-о-о! Тут можете не сомневаться. Любой из них даст фору.
   КАПИТАН. Я до сих пор словно под наркозом.
   ВЛАДИМИР. Что-то вроде ломки?
   КАПИТАН. Ломки стереотипов. Подобие эйфории.
   ВЛАДИМИР. Капитан, тогда отложим наш бизнес-план.
   КАПИТАН. Нет-нет, все нормально. Это может показаться странным, но я впервые каким-то образом ощутил себя причастным к семейству Приваловых.
   ВЛАДИМИР. Меня тоже не покидает подобное чувство.
   КАПИТАН. Давайте ваш план, я посмотрю на работе. (Берет с кресла бумаги, уходит, слегка пошатываясь, словно пьяный.)
   ВЛАДИМИР. Он сумасшедший! Только ненормальный может остановить свой выбор на Эльвире Петровне. Впрочем, что с него взять? После уголовного контингента, которого он насмотрелся, и Эльвира Петровна покажется ангелом.
  
   Входит ПОЛИНА.
  
   ПОЛИНА. И какая женщина показалась вам ангелом?
   ВЛАДИМИР. Представляешь, насколько надо потерять голову, чтобы влюбиться в тещу?!
   ПОЛИНА. Вы влюбились в свою тещу?
   ВЛАДИМИР. Я говорю о капитане.
   ПОЛИНА. У капитана есть теща?
   ВЛАДИМИР. В мою тещу - в Эльвиру Петровну. Это что-то неестественное, как например, если бы я вообразил, что ты не любишь меня, или еще хуже - мошенница и дурачишь меня в сговоре со своим компаньоном. Не дико бы это звучало?
   ПОЛИНА (побледнев). Очень... очень дико.
   ВЛАДИМИР. А капитан верит!
   ПОЛИНА. Он так думает?!
   ВЛАДИМИР. Именно так!.. Насчет Эльвиры Петровны.
   ПОЛИНА (облегченно вздыхая). Владимир Стефанович, как вы меня напугали.
   ВЛАДИМИР. Ну и черт с ним, с капитаном! Меня в свое время прибрала к рукам Анна, а он пусть побывает в лапах ее матушки!
   ПОЛИНА. Владимир Стефанович, я вас освобожу от Анны.
   ВЛАДИМИР. А Даниил пусть освобождает Анну. Она мне тоже не посторонний человек.
  
   Входит ДАНИИЛ.
  
   ДАНИИЛ. Что бы вы в этом доме делали без меня?
   ВЛАДИМИР. Да-а-а, мы бы многое потеряли. Например, избежали бы скандала с цитатами Оскара Уайльда.
   ДАНИИЛ. А кто бы выслушивал откровения вашей тещи... которая совсем потеряла голову от капитана.
   ВЛАДИМИР. Благодаря тебе он и появился в нашем доме... из-за якобы пропавшего колье.
   ДАНИИЛ. А в итоге вы уютно устроились на моем местечке, а я должен разгребать все ваши дела, не получив и копейки прибавки к жалованью. Но я и здесь пришел вам на помощь - сам повысил.
   ВЛАДИМИР. Что повысил?
   ДАНИИЛ. Оплату моего труда.
   ПОЛИНА (Даниилу). Да, я слышала, как ты хвастался перед капитаном двойным повышением жалованья своему секретарю.
   ВЛАДИМИР. Двойным?!
   ПОЛИНА. Владимир Стефанович, не станете же вы отменять свое решение. Перед капитаном будет неловко.
   ДАНИИЛ. Что он подумает о Привалове? Тем более - накануне получения огромной банковской ссуды.
   ВЛАДИМИР. Почему огромной? Я собираюсь взять немного и не хочу залазить в долги до конца своих дней.
   ДАНИИЛ. Так большие дела не делают. Тогда придется все время оглядываться, урезать свои планы. В таком случае лучше уж совсем не заморачиваться с кредитом и дальше продолжать батрачить на алчных издателей.
   ВЛАДИМИР. Нет-нет, мы это уже проходили. Надо попробовать.
   ДАНИИЛ. Разумеется. А все полученные пять миллионов не обязательно тратить сразу же.
   ВЛАДИМИР (удивленно). Пять миллионов?!
   ДАНИИЛ. Да хоть десять! Расходуем несколько тысяч, а остальные пусть лежат... в целости и сохранности... для придания уверенности. Мы в любое время сможем вернуть их в банк. А еще лучше -- поместим в другой банк под проценты. Чистая прибыль. А там и наше издательство начнет приносить доход. Так что смело задумывайте новый роман.
   ВЛАДИМИР. Что-то сюжет не приходит в голову.
   ДАНИИЛ. Да в жизни сюжетов - только успевай записывать. Например, у известного писателя появился бестолковый секретарь...
   ПОЛИНА. ...И глупая домработница...
   ДАНИИЛ. ...Которая влюблена в писателя. И писатель, пользуясь их наивностью, без зазрения совести шельмует несчастную парочку.
   ПОЛИНА. Отличный сюжет.
   ДАНИИЛ. При недюжинном интеллекте вашему герою не составляет труда дурачить не только своих помощников-простофиль, но и собственную супругу.
   ПОЛИНА. Да что там супругу! Капитан полиции и тот оказывается в дураках.
   ДАНИИЛ. А движет писателем его зловредный характер. Он решил унизить полицейского, заподозрившего его в финансовых махинациях, и с этой целью навязал наивному капитану свою тещу.
   ВЛАДИМИР. Он сам в нее вцепился, как в трамвайный поручень.
   ДАНИИЛ. Я говорю не о капитане Трегубове, а о персонаже вашего будущего романа. Беспроигрышный вариант. Читателя хлебом не корми, дай посмаковать, как полицейские попадают впросак, а преступники выходит сухими из воды.
   ВЛАДИМИР. По-вашему получается, что писатель - бандит?
   ДАНИИЛ. В конце книги ваш герой и в самом деле окажется бандитом и будет осужден... на десять лет.
   ВЛАДИМИР. Писатель? На десять лет?
   ДАНИИЛ. Господи! Да повсеместно судят банкиров, губернаторов... а писатели чем лучше? Пойдите в любой книжный магазин, полистайте, что стоит на полках! Да за такую литературу каждого второго надо ставить к стенке!
   ВЛАДИМИР. Даниил, ты, кажется, с утра что-то выпил?
   ДАНИИЛ. ...А издателей, штампующих подобную макулатуру - всех подряд. Но мы не станем уподобляться им.
   ВЛАДИМИР. Писателям?
   ДАНИИЛ. Издателям. Возьмем ссуду и обратим свое внимание на настоящие ценности.
   ПОЛИНА. На ваши работы, Владимир Стефанович.
   ВЛАДИМИР. Мне начинает нравиться предложенный вами сюжет.
   ДАНИИЛ. Вот и занимайтесь, продумывайте детали. После того, как получим пять миллионов вплотную сядете... за работу над трилогией.
   ВЛАДИМИР. Над трилогией?
   ДАНИИЛ. Времени у вас появится вдоволь. А бремя повседневных забот мы с Полиной взвалим на себя. Вам останется только думать...
   ПОЛИНА. ...Все бесконечно прокручивать в голове.
   ДАНИИЛ. Главное, чтобы развязка истории оказалась неожиданной.
   ВЛАДИМИР. С неожиданностями у меня не очень.
   ДАНИИЛ. Тут я помогу -- приложу свою руку. И Полина зафиксирует в вашей биографии, как вы терзались во время работы над трилогией и как вас потрясла неожиданная развязка. Бизнес-план составили?
   ВЛАДИМИР. Почти. Трегубов взял на экспертизу.
   ДАНИИЛ. Это хорошо, что он подключился... Думаю, его надо привлечь к работе над заключительной частью романа. Вместе будете сидеть... и работать.
   ВЛАДИМИР. Хорошая идея. Мне финалы даются тяжелее, чем работа в каменоломнях.
   ДАНИИЛ. Не выдумывайте. Никто сейчас в каменоломни не посылает. Просто надо будет перенести небольшое вынужденное затворничество. Все! Хватит болтать! За работу! Полина, что у нас на обед?
   ПОЛИНА. Грибной суп, отбивные, яблочный пудинг...
   ДАНИИЛ. И крепкий кофе. Без него при моих нагрузках не обойтись.
  
   Даниил и Полина уходят.
  
   ВЛАДИМИР. У меня такое предчувствие, что я стою на пороге больших серьезных событий. Мне даже становится немного страшно.
  
   Входит АННА.
  
   АННА. Володя, а ты почему не обедаешь?
   ВЛАДИМИР. Аппетита нет.
   АННА. Я тоже чувствую себя не в лучшей форме.
   ВЛАДИМИР. Неужели мы где-то ошиблись, и подсознание таким образом сообщает об этом?
   АННА. Володя, не задавайся такими вопросами, иначе забудешь про детективы и станешь серьезным писателем. Начнешь, подобно им, сеять тоску и уныние.
   ВЛАДИМИР. Не приведи господь! Но все равно с нами происходит что-то неправильное, и мы идем не в том направлении. Впрочем, я думаю, на свете нет ни одного взрослого человека -- если он, конечно, не идиот -- не мечтающего что-то изменить в своем прошлом.
   АННА. А кто мечтает изменить неизменяемое прошлое - так он точно идиот.
   ВЛАДИМИР. Как ни крути, мне почему-то кажется, я скоро окажусь в дураках. Ты заметила, чем умнее человек, тем он больше страдает. Взять хотя бы Толстого...
   АННА. Дался тебе этот Толстой. Что ты к нему прицепился?
   ВЛАДИМИР. Идеальный пример - нагляднее некуда. С юных лет и до самой смерти он беспрестанно угрызался и терзался. А вот в одном из наших танцевальных ансамблей был редкий специалист. Он умел в несколько прыжков, с поворотами в воздухе, на едином дыхании перелетать сцену. На концертах под восторги зрителей он один выполнял свой коронный трюк, после чего спокойно отправлялся отдыхать до следующего выступления.
   АННА. И что ты хочешь сказать?
   ВЛАДИМИР. Что танцор не забивал себе голову всякой ерундой, прожил сто лет, с концертами объездил все страны и континенты. Я уж не говорю, каким уважением он пользовался у коллег, земляков и женщин.
   АННА. Женщины у тебя - обязательный признак успеха.
   ВЛАДИМИР. И они тоже. А теперь сравни его жизнь и жизнь Толстого. Со всех сторон яснополянский мудрец выглядит глупцом.
   АННА. Володя, перестань.
   ВЛАДИМИР. А как его назвать, если пятьдесят лет обучал правильной жизни, а на старости лет ушел из собственного дома?
   АННА. Володя, что это было?
   ВЛАДИМИР. Прозрение... и потрясение.
   АННА. Я не о Толстом, а о твоем монологе.
   ВЛАДИМИР. Обычная секретарская словоохотливость.
   АННА. Володя, не притворяйся. Ты вовсе не секретарь, и я тебя до сих пор уважаю, несмотря на Полину.
   ВЛАДИМИР. А я тебя до сих пор ревную к этому вороватому Даниилу.
   АННА. Если ревнуешь, значит любишь.
   ВЛАДИМИР. Люблю. И что нам теперь делать?
   АННА. Пойти на танцевальные курсы и освоить номер с прыжками на сцене.
   ВЛАДИМИР. Я бы пошел, если бы научили перепрыгивать в юность.
   АННА. За юность не знаю. Но сейчас ты допрыгался до фантастики. А помнишь, как мы целовались когда нагрянули твои родителя?
   ВЛАДИМИР. Мы стояли у окна. (Подходит к окну.) И нам пришлось спрятаться за штору. Я через это стекло вижу нашу молодость.
   АННА. Да мы и сейчас не очень древние. (Подходит к мужу, ласково целует его.)
  
   За дверью слышатся голоса Даниила и Полины. Владимир, целуя Анну, одной рукой задергивает штору. Входят ДАНИИЛ и ПОЛИНА.
  
   ДАНИИЛ (Полине). Ты чемодан собрала?
   ПОЛИНА. Он у меня постоянно наготове.
   ДАНИИЛ. Мой тоже, как солдатский вещмешок. Билеты я заказал и номер в отеле забронировал. (Вынимает из ящика комода чемодан.)
   ПОЛИНА. Но дай слово, что это была наше последнее дело.
   ДАНИИЛ. Я согласен - пора завязывать. С пятью миллионами никто не помешает нам превратиться в добропорядочных граждан.
   ПОЛИНА. Но и пять миллионов когда-то закончатся?
   ДАНИИЛ. Не беда. С этим горе-писателем я незаметно для себя пристрастился к работе над текстами. Начну писать детективы. Опыт у нас имеется. Я думаю, все детективщики - трусливые и неудавшиеся бандиты. Им хватает смелости только на бумажные преступления.
   ПОЛИНА. А я попробую себя в написании биографий великих людей - обычные люди обожают читать о великих.
   ДАНИИЛ. У нас будет два рабочих кабинета.
   ПОЛИНА. А вечерами мы вместе будем читать страницы из наших романов. И завершим чтение в объятиях друг друга. (Целует Даниила.)
  
   За дверью слышатся голоса Капитана и Эльвиры.
  
   ДАНИИЛ. Черт побери! Чемодан! (Хватает чемодан, безуспешно пытается затолкать его в ящик комода.) Это не наш, и мы ничего не знаем! (Даниил и Полина прячутся за штору у окна - соседнюю с той, за которой стоят Владимир и Анна.)
  
   Входят КАПИТАН и ЭЛЬВИРА.
  
   КАПИТАН (заметив чемодан). Кое-кто в этом доме приготовился к побегу.
   ЭЛЬВИРА. Коля, на этот раз ты ошибаешься.
   КАПИТАН. Я знаю, что говорю. Секретарь твоего зятя - опытный мошенник.
   ЭЛЬВИРА. Поверь, это не так - ты не все знаешь.
   КАПИТАН. Разумеется. Но того что знаю, достаточно, чтобы упечь его за решетку лет на десять.
   ЭЛЬВИРА. Та ошибаешься насчет секретаря.
   КАПИТАН. Это Привалов серьезно ошибся, выбрав такого помощника. Интеллигентный, грамотный, серьезный писатель...
   ЭЛЬВИРА. И на этот раз ты ошибаешься. Если кто и жулик, так это Привалов.
   КАПИТАН. Твой зять? Привалов? Да он по сравнению со своим секретарем - ягненок с крылышками! А в этом помощнике я сразу заметил что-то фальшивое. Поверь, у меня на подобную публику особое чутье - он не тот, за кого себя выдает. И потом, он слишком умен для секретаря.
   ЭЛЬВИРА. А Привалов?
   КАПИТАН. Наивный ребенок. Отгородился от настоящей жизни в своем кабинете. Вспомни, как его дурачили с якобы исчезнувшим колье. Мне иной раз хотелось его пожалеть. Совсем не разбирается в людях. Еще берется детективы писать! Мы в участке с друзьями со смеху умираем, когда читаем Привалова. Глупость на каждой странице. Эльвира, почему людей так и тянет заниматься тем, в чем они не разбираются?
   ЭЛЬВИРА. А чтобы ты посоветовал ему?
   КАПИТАН. В крайнем случае, если уж привык изводить бумагу, пусть царапает хотя бы комедии. У него это получается - мы до колик смеемся над его книгами.
   ЭЛЬВИРА. Коля, ты напрасно беспокоишься - секретарь никуда не убежит.
   КАПИТАН. Говоришь не убежит? А чемодан?!
   ЭЛЬВИРА. Какой чемодан?
   КАПИТАН. Вот этот! (Указывает на оставленный Даниилом чемодан.)
   ЭЛЬВИРА. У нынешнего секретаря он из кожи и новый, потому что ему за работой некогда путешествовать. Он всю жизнь провел в своем кабинете.
   КАПИТАН. Тогда чей это чемодан?
   ЭЛЬВИРА. Я такого не видела.
   КАПИТАН (подходит к чемодану, вертит его, читает наклейки). Мадрид, Мехико, Брюссель... Хороши кабинеты... в разных уголках света...
   ЭЛЬВИРА. Да я точно знаю, он никогда не был в Мадриде.
   КАПИТАН. Значит, и здесь пыль в глаза пускает - изображает из себя знаменитого путешественника. Привычка водить людей за нос. Мы сейчас уйдем, а его - поминай как звали! Кстати, он знает, где хранится колье. Как хочешь, а чемодан лучше спрятать в кладовую. Скажем, Полина убрала. (Капитан берет чемодан за ручку, чемодан открывается, вместе с вещами выпадает колье и паспорта.)
   КАПИТАН (склоняясь над вещами). А вот и колье... и два авиабилета на имя Даниила и Полины. Как тебе эта новость?
   ЭЛЬВИРА. Господи! Неужели он до конца своей жизни решил оставаться Даниилом?
   КАПИТАН. За этого мошенника не волнуйся. У него заготовлено с десяток таких паспортов.
   ЭЛЬВИРА. Но я знаю Полину -- она не согласится поменять Привалова на его секретаря. Она обожает Володю. А Даниил обещает взять в жены мою дочь Анну.
   КАПИТАН. Но обещание исполнит только наполовину - возьмет только колье... на память о несостоявшейся свадьбе.
   ЭЛЬВИРА. Я не знаю, что и думать. Все это выглядит странно. (Неожиданно с восторгом.) Я поняла! Это Володя в отместку за наш розыгрыш, решил посмеяться над нами.
   КАПИТАН. Да пусть он смеются над кем угодно. Может он и чемодан с колье, ради смеха, вручил прохвосту?
   ЭЛЬВИРА. Коленька, ты нас извини... мы не хотели тебя расстраивать... кое о чем умолчали.
   КАПИТАН. Я тоже не все рассказал о секретаре.
   ЭЛЬВИРА. Коленька, дело в том, что Володя захотел на время поменяться местами с Даниилом.
   КАПИТАН. Это я понял - они обменялись женщинами. Полина теперь принадлежит Привалову, а твоя дочь - Даниилу.
   ЭЛЬВИРА. Это все так... но это еще не все...
   КАПИТАН. Разумеется. В придачу к Анне секретарь прихватил и колье.
   ЭЛЬВИРА. Если бы только колье. Он забрал и его имя.
   КАПИТАН. Какое имя?
   ЭЛЬВИРА. Владимир -- Владимир Привалов. Коленька, извини, что я не рассказала тебе об этом раньше. Володя сам решил выдать себя за секретаря, потому что не любит встречаться с журналистами. Так что Даниилу, как подчиненному, ничего не оставалось делать, как подчиниться.
   КАПИТАН. Ты хочешь сказать, что Владимир - это Даниил, а Даниил на самом деле -- Владимир Привалов?
   ЭЛЬВИРА. Именно так. Вот смотри. (Подходит к шторе, за которой стоят Даниил и Полина.) Предположим, что за этой шторой прячутся Владимир и Анна.
   КАПИТАН. В собственном доме? От кого им прятаться?
   ЭЛЬВИРА. Не важно. Только предположим.
   КАПИТАН. Хорошо - предположил.
   ЭЛЬВИРА (указывая на вторую штору). А за этой шторой прячутся Даниил вместе с Полиной.
   КАПИТАН. Это предположить намного проще. Взяли колье, положили в чемодан, приготовились к побегу.
   ЭЛЬВИРА. А потом мужчины меняются местами. Владимир идет в эту сторону, а Даниил становится на его место.
   КАПИТАН. Погоди. Ты меня совсем запутала. Теперь Владимир оказался с Полиной?
   ЭЛЬВИРА. Правильно. А Даниил - с моей дочерью Анной.
   КАПИТАН. Предположить можно что угодно. Но любое событие должно подчиняться логике. Скорее всего, если муж решит поменять дислокацию, то супруга обязательно увяжется за ним. С какой это стати она будет прятаться за шторой? Вот если бы я собрался уходить, ты бы пошла за мной?
   ЭЛЬВИРА. Конечно, даже не задумываясь.
   КАПИТАН. Тогда по законам логики за этой шторой должны стоять Владимир и Анна.
   ЭЛЬВИРА. Хорошо, пусть будет по-твоему.
   КАПИТАН. В таком случае за этой шторой (указывает на другую штору) должны стоять, затаив дыхание, Полина и Даниил.
   ЭЛЬВИРА. Логично.
   КАПИТАН. Хотя нам известно, что там никого нет... (Отдергивает штору. Взору его предстают Даниил и Полина.)
   ДАНИИЛ (после некоторого замешательства с невозмутимым видом ступает вперед). Ну как мы вас разыграли, капитан?
   КАПИТАН. Черт побери! (Поворачивается к Эльвире.) Эльвира, зачем ты нагородила эти комбинации?! Я и так способен все понять!
   ЭЛЬВИРА. Коля... я не подозревала, что они здесь.
   КАПИТАН. Как не подозревала?
   ЭЛЬВИРА. Клянусь.
   ДАНИИЛ. Эльвира Петровна только предполагала. А мы с Полиной тоже не лыком шиты. Нам ничего не стоило предположить, что придумает Эльвира Петровна.
   ПОЛИНА. А заодно - и вы, капитан.
   ДАНИИЛ. И таким шутливым способом мы решили загладить нашу вину перед вами за прежний розыгрыш со сменой ролей.
   ПОЛИНА. И даже собрали чемодан...
   ДАНИИЛ. ...Будто бы для побега.
   ПОЛИНА. ...С якобы драгоценным колье.
   ДАНИИЛ. Капитан, простите нас за эту безобидную шутку. Обещаю -- это было в последний раз.
   ПОЛИНА. Мы не хотели вас обидеть...
   ДАНИИЛ. ...Только удивить и позабавить. Когда поселяешься в доме писателя-детективщика, да еще исполняешь его роль, в голову приходят самые сумасбродные идеи.
   ЭЛЬВИРА. Погодите. Может быть, вы и меня разыграли насчет свадьбы Даниила и Анны?
   КАПИТАН. Это с него станется. Еще и саму Анну дурачил, якобы воспылав к ней любовью.
   ДАНИИЛ (неопределенно). Как вам сказать...
   ПОЛИНА. Капитан, вы угадали. Вся его любовь к Анне - сплошная забава. (Толкает Даниила.) Чего молчишь? Не хочешь ли ты сказать, что и в самом деле обожаешь хозяйку этого дома?
   ДАНИИЛ. Нет. Такими достоинствами я не обладаю.
   ЭЛЬВИРА (растерянно). А моя... Анна?.. Она тоже участвует в розыгрыше?
   ДАНИИЛ. Нет. Похоже, что она поверила... бедняжка. Но мы не станем разуверять ее.
   КАПИТАН. А Владимир Привалов? Он, как мне показалось, вроде неравнодушен к вам, Полина?
   ДАНИИЛ. Ну и что? Я, например, обожаю джазовую музыку. Так что мне - жениться на диксиленде?
   ЭЛЬВИРА. Но это для него и для Анны будет страшным ударом!
   ДАНИИЛ. Не смертельным. Они еще достаточно молоды -- в будущем успеют перенести еще несколько подобных ударов. А там, кто их знает, капитан, может быть они с Анной тоже решили разыграть нас своими мнимыми привязанностями?
  
   Правая штора сдвигается, из-за нее выходят Владимир и Анна.
  
   ВЛАДИМИР. Все именно так и обстоит, как говорит Даниил. Но вас, Николай Егорович, мы обманывать не собирались. Мы экспериментировали только на Полине и моем секретаре.
   ПОЛИНА. Как это экспериментировали? Такого не может быть! В конце концов это подло с вашей стороны!
   ДАНИИЛ. Вы хотите сказать, что и Анна притворялась?
   АННА. Нет. Просто ошибалась.
   ПОЛИНА. Невиданное коварство.
   ДАНИИЛ. Вероломство! Вскружить мужчине голову, а потом бросить!
   ПОЛИНА. Заронить надежду в несчастную домработницу, а потом наблюдать, как она страдает!
   ВЛАДИМИР. Мы из-за шторы наблюдали, как вы страдали.
   ДАНИИЛ. Подсматривать непорядочно! Мы и дня не останемся в этом доме!
   ВЛАДИМИР. Очень нас обяжите, если покинете его немедленно.
   ДАНИИЛ. Сию же минуту. (Заталкивая вещи в чемодан, берет его. Обращается к Полине.) Полина, в этом доме нас не очень ценили.
   ПОЛИНА. До свидания Анна Александровна, и вы - мой несостоявшийся муженек.
   ВЛАДИМИР. Всего хорошего. Как устроитесь - обязательно напишите.
  
   Полина и Даниил с чемоданом в руках уходят.
  
   КАПИТАН. Разрази меня гром, если я когда-либо видел более интересное представление! Разыграно как по нотам. Сначала якобы менялись местами, потом - прятались за шторы. Для финальной сцены даже заготовили чемодан. И все это ради меня - единственного зрителя. Польщен, польщен, Владимир Стефанович. И вы, Эльвира Петровна, играли очень убедительно.
   ЭЛЬВИРА. Коленька, извини, но я никогда не играла -- что думала, то и говорила. Я знать не знала, что они прятались за шторой и подготовили нам сюрприз.
   АННА. Мы ничего не готовили. Откуда мы могли знать, что вы станете философствовать, используя шторы?
   КАПИТАН. Вы хотите сказать, что все произошло случайно? И чемодан стоял тут без всякого умысла?
   ВЛАДИМИР. Конечно. Анна, кстати, посмотри, на месте ли твое колье?
  
   Анна выдвигает один из ящиков комода.
  
   АННА. Его здесь нет.
   ВЛАДИМИР. Как нет?!
   КАПИТАН. А как оно может быть там, если оно лежит в чемодане?
   ЭЛЬВИРА. Владимир, Анна, прекратите. Хватит с нас спектаклей! Скажите, что это был розыгрыш...
   КАПИТАН. ...И мы еще раз посмеемся.
   ВЛАДИМИР. Может кто-то и посмеется, но только не мы с вами, капитан.
   КАПИТАН. Говорите, говорите... мне интересно, что вы придумали в этот раз?
   ВЛАДИМИР. Тут и думать нечего. Я заплатил за колье двадцать тысяч долларов, а вы только что позволили унести его.
   КАПИТАН. Но это ваш секретарь?
   ВЛАДИМИР. Которого вы давно - имея на то все основания - ищите.
   КАПИТАН. Который получал в банках невозвратные кредиты?..
   ВЛАДИМИР. Вот именно.
   КАПИТАН. Владимир Стефанович, оставьте свои шуточки! Разве это не домашний спектакль с рокировкой влюбленными?
   ЭЛЬВИРА. Николай, как ты можешь?! Ты и меня записал в актрисы?
   КАПИТАН. Эльвира! О чем ты? Ради бога! Конечно, нет. И пожалуйста, выбрось из головы, что и я в вашей истории только имитирую влюбленность.
   ЭЛЬВИРА. В тебе-то я уверена.
   КАПИТАН. Тогда поцелуй меня.
   ЭЛЬВИРА. И поцелую. Но и ты не стой бревном, покажи всем, что не играешь и не притворяешься.
  
   Капитан и Эльвира целуются.
  
   ВЛАДИМИР (Анне). И мы скажем друг другу, что никакой размолвки между нами не было. Просто случились маленькие фантазии, которые иной раз туманят нестойкие головы. А поскольку это фантазии, то их как бы и не было. (Целует Анну.)
  

Занавес

  
   (с) Александр Пальчун
   [email protected]
   2020 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   стр. 41
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"