За окном тускло шумел мелкий сеющийся дождь. В его еле слышное ворчанье вплеталась мелодия старинного композитора, волшебная, чарующая музыка. Не знаю о чём думал, о чём грезил старый мастер, когда записал он эти звуки на нотный стан. Были ли они всегда, и он их услышал и пересказал людям, или он сам сочинил их. Дождь мелодия, две стихии сплелись над завороженным миром и убаюкали его. Заснуло само Время, не в силах противостоять этому очарованью, а вместе с ними и я. Сизоватый дымок ароматной сигареты расплылся в облако тумана, заслонившее собой всё...
Ритм, изменился ритм. Не было больше волшебной музыки. Туман и дождь были, а музыку заменил размеренный звон молота.
- Бом! - бил молот.
- Динь-динь! - подпевал молоток.
- Бом! Динь-динь! Бом! Динь-динь! -
Под этими звуками туман оседал, будто кузнецы трудились именно над его изменчивой и податливой сутью, выковывая из неё что-то прочное и настоящее.
- Бом! - утверждал молот.
- Динь! Динь! - радостно поддакивал молоток.
Даже надоеда дождик убрался куда-то от этой деловитой речи мастеровых.
Я вдруг обнаружил, что весь промок. Это было удивительно, ведь дождик был там, за окном моей кухни. А, теперь я здесь, неизвестно где, сижу на плоском камне в промокшей одежде и, в руке у меня дымится трубка. Ароматный голубоватый дымок, щекочет ноздри коня, судя по всему, очень благородных кровей. Конь смотрит на меня весёлым глазом с переливчатой поволокой густейшего синего цвета, фыркает и тянется ко мне тёплыми мягкими губами.
- Какой замечательный сон! - думаю я, доставая из-за пазухи роскошного халата, шитого золотом, краюху ноздреватого хлеба. Конь осторожно, одними губами берёт хлеб и благодарно фыркает мне в шею.
- Вот так сон! Всё так реально! -
Попыхивая трубкой, я осматриваюсь. Горы, кругом горы. Огромные, тёмные. Некоторые уходят вершинами в облака. Я сижу у обочины проторённой дороги, вьющейся рыжей змеёй по дну зелёной долины, зажатой между скалами. То тут, то там над деревьями возвышаются причудливые изогнутые крыши и башенки. Они нарядно раскрашены в чистые цвета радуги. И всюду резные изображения неведомых мне зверей, вызолоченных и инкрустированных самоцветами. Прямо волшебная долина.
Вдалеке по дороге тянется шествие людей облачённых в зелёные и жёлтые тоги, или ещё что-то свободно развивающееся по ветру. Среди них явно есть музыканты, но ветер дует от меня и потому звуков не слышно. Где-то неподалеку, невидимая из-за густой растительности, звучит на все голоса домашней живности деревня. От неё исходит густой аромат свежеиспечённого хлеба и ещё какой-то снеди, обильно сдобренной специями.
Здесь у дороги стоит большая кузница, откуда и доносится весёлый перезвон молота. У коновязи стоят три мохнатых лошадки. Не смотря на свою низкорослость, они по-видимому весьма выносливы. Рядом сложены какие-то тюки и ковровые хурджины.
Я оглядываю себя. Да, я прям хан бухарский, эмир хорезмский. Мягкие сафьяновые сапоги с загнутыми носами зелёного цвета, шальвары и рубаха с запашным воротником, тоже зелёные и явно из очень дорогого шёлка, шерстяной халат и пояс - чёрные, расшитые золотом, на поясе какие-то письмена, на коленях у меня лежит шапка из чёрного же меха густого и очень длинного. Если бы он не был чёрным, я бы подумал, что это мех полярного медведя. Ещё на шапке, всё-таки скорее папахе, в сафьяновых чёрных же с золотой насечкой ножнах, лежит сабля. В темляке тускло мерцает крупный чёрный камень, похожий на алмаз. Рукоять из кости покрыта причудливой резьбой, наверное, ладонь не скользит по такой рукояти. Крестовина гарды, так же с золотой насечкой, из зернистого металла голубовато-серого цвета с чёрными разводами. Я кое-что понимал в металлургии, и потому сталь эта заинтересовала, мня чрезвычайно. Я потянул клинок из ножен. Рукоять удобно легла в руку. Клинок с достоинством явил себя миру. Да, этот клинок ковал великий мастер. Прекрасный баланс, форма безупречна. Таким оружием можно биться долго без устали. А, сталь! Какая сталь! Тёмная, почти чёрная, вся в диффузорных разводах, светилась каким-то внутренним голубоватым светом. По клинку вился замысловатый орнамент, у эфеса он переходил в неизвестные мне символы. Как это было сделано, я не понимал. Орнамент и надпись были темнее фона и светились едва заметным золотистым отблеском. В задумчивости я прикоснулся пальцем к лезвию, и тут же был наказан за столь непростительную глупость. Рубиновая капля крови покатилась по клинку, постепенно впитываясь в сталь, от чего она засветилась ярче. В этот момент в голове отчётливо прозвучало -
- Ну, здравствуй хозяин! Давно жду тебя. Мы станем друзьями. - Я ошарашено огляделся. По близости ни души.
- Это ты? - обратился я к клинку.
- Я! Имя мне дал мой создатель великий мастер Садах Горный. И имя это - Фейсах Мудрый!- Опять зазвенело у меня в голове.
- Почему Мудрый? -
- Потому что, владеть мной может лишь тот, кто ценит жизнь превыше всего. -
- Значит это не сказки, и чёрный меч Саддаха действительно существует. - раздался чей-то голос у меня за спиной.
Я медленно вложил саблю в ножны и повернулся на голос. Передо мной стоял человек средних лет в доспехах восточного воина, видимо очень дорогих, но без излишних украшений. Шлем он снял, и ветер играл коротко-стриженными почти седыми волосами. От левой брови тянулся шрам от сабельного удара, очень старый и хорошо залеченный.
- Серьёзный господин! - подумал я.
- Ещё какой! - важно встрял Фейсах.
- Ты его знаешь? -
- Я знаю всех, кто носит или делает оружие. Это Мертаб аль Хаддиб, капитан гвардии калифа Баг-дар-Та. -
Тем временем, за спиной капитана появились ещё четыре вооружённых воина. В руках у них были короткие копья с широкими лезвиями и небольшие круглые щиты. Воины выгладили, как весьма тренированные и опытные бойцы. Из-за кузницы вышли ещё люди, видимо из местных жителей. Среди них выделялся юноша в одеянии похожем на моё, только цвета у него были - коричневый и жёлтый, и девушка совсем юная в каком-то ярком местном наряде. Все они настороженно смотрели на воинов.
Неподалеку от валуна, на котором я устроился, лежал пень, опрокинутый на бок. Наверное, кузнецкие подмастерья не дотащили его и бросили, намериваясь расколоть когда-нибудь позже. Я указал на него, приглашая сесть седеющего воина.
- Что же понадобилось могучему Мертабу аль Хаддибу от скромного странника? - обратился я к нему.
Брови воина удивлённо вознеслись в верх, но очень ненадолго. Он обернулся к копьеносцам и что-то тихо сказал. Они немедленно сели на корточки и положили копья на землю, однако таким образом, чтобы ими можно было быстро воспользоваться при случае.
- Вот это сон! - опять подумал я.
- Это не сон! - немедленно отреагировал Фейсах - Это совсем не сон, пришедший из времени. Потом я расскажу всё, что мне известно. -
Мертаб уже расположился на пне и достал трубку похожую на мою.
- Предложи ему табак, таков местный обычай! - подсказал Фейсах - Он у тебя в папахе. -
Я перевернул папаху и обнаружил в ней кисет чёрного шёлка с монограммой.
- Во имя богов, ведущих нас по дорогам судьбы, не откажется ли достославный Мертаб разделить со скромным путником удовольствие, отведав этот замечательный табак из далёкой страны Корхиды, где никогда не бывает засухи или стужи. -
- Во имя богов всемогущих и всеведающих, недостойный Мертаб с благодарностью примет великую честь - разделить табак с наимудрейшим Гарибом аль Сатибом ибн Дархи Даркабом, прозванным Всеведающим. -
- Ого! Вот это имечко у меня! - изумился я, протягивая кисет капитану.
Люди у кузницы слегка расслабились. За их спинами появилась пожилая женщина в белых одеждах. В руках она держала поднос, на котором стояли квадратные пиалы и что-то вроде чайника. Она сунула поднос девушке. Юноша рядом с ней держал в руках маленький столик. Девушка и юноша двинулись в нашу сторону. Солдаты, до этого занятые беседой, настороженно повернулись в их сторону, а вскоре и вовсе вскочили на ноги, при виде трёх молодцов в коротких кожаных куртках и таких же кожаных штанах, кое-где прожженных искрами из кузнечного горна. Крепкие, покрытые бронзовым загаром, под которым играли весьма внушительного вида мышцы, они походили друг на друга, как горошины из одного стручка. С самым торжественным видом они несли на вытянутых руках ковёр и подушки. Капитан с любопытством смотрел на эту процессию. Шедший чуть впереди остальных кузнец подошёл к нам, отвесил поклон и сказал -
- Моя мать, мудрая Шань Ди Ло, во имя духов Летящего Ветра и Вечных Гор, просит почтенных путешественников не обижать её и соблюсти обычай. Отведайте дары Великой подательницы всего сущего на земле солнцеподобной богини Во
С этими словами он вознамерился расстелить ковёр меду нами прямо на земле. Капитан Мертаб предостерегающим жестом вскинул руку.
- Остановись юноша! Не обижай и ты нас. Не следует столь великолепный ковёр осквернять дорожной грязью, хотя бы и проходящей через свешенную долину Хранителей Таинств. -
Он подал знак, и солдаты вытащили из переметной сумы кошму, видавшую огни многих стоянок. Они расстелили её и удалились к лошадям.
Братья кузнецы постелили ковёр поверх кошмы и разложили подушки. Юноша поставил столик, а девушка водрузила на него поднос с чайником и пиалами. Мы с капитаном церемонно уселись друг напротив друга.
- Твоё уважение к труду чужих мастеров говорит о благородстве твоей души и мудрости, достойный Мертаб аль Хатиб из далёкого города Баг-дар-Та. -
- Люди говорят, что от ока твоей мудрости, всеведающий Гариб аль Сатиб, не укроется ничего, и это во истину так, ибо сам тому свидетель. Скажи, прозванный всеведающим, откуда тебе ведомо имя моё и откуда я? Наши дороги никогда, раньше не сводила вместе хозяйка судеб серебряная Саагдеб. -
- Ты прав воин, мы не знакомы. Однако, что же нужно великому калифу, повелителю царей и шахов, от скромного книгочея, незаслуженно прозванного всезнающим? -
- Великий калиф, всемогущий Брий 2, царь царей, шах шахов, да продлятся его дни вечно, послал меня за тобой, о мудрейший, не открывая причин, но указав, что от тебя зависят судьбы народов, подданных калифа. Он повелел мне отыскать тебя просить приехать к нему неотлагательно и обещать тебе любые сокровища или может быть книги, ибо ему ведома твоя страсть к собирательству мудрости. Мне строго приказано не возвращаться без тебя. Не хмурь свои брови мудрец. Я прожил много дней, слишком много для капитана гвардии великого калифа и потому знаю, что таких как ты не возможно ни купить, ни запугать. Ещё в Баг-дар-Та я пошёл к моему доброму другу визирю калифа за советом, ибо он, как и ты отмечен печатью мудрости. Долго над кальяном его раздумий вился дым размышлений, прежде чем он сказал -
- Я не знаю лично Гариба аль Сатиба, но много о нём слышал, потому говорю тебе - мудрый стремится к знаниям, чтобы помочь слабым и неведающим. Потому скажи ему так - недостойный Намир Табиб (так зовут визиря), умаляет снизойти к нему внимание Всеведающего, дабы мог он открыть некую тайну. От отца к сыну в нашем роду передавалось знание города ушедших, лежащего под вечноцветущим Баг-дар-Та , и ведомо мне, где сокрыты неизвестные ещё записи великого Сааддиба Мехрийского.
- Ого! - воскликнул умудрённый меч мой - Это имя не произносили уже лет пятьсот. Говорят Сааддиб собрал всю мудрость о тайнах стихий и мог ими повелевать. -
Тем временем капитан умолк и я обратился к нему с вопросом -
- Скажи Мертаб, что имел ввиду калиф, говоря об угрозе народам, подданным его скипетра? И, во имя неба, говори просто и коротко. -
Капитан гвардии собрался с мыслями и продолжил -
- Если коротко, то вот простая правда. Полгода тому назад , из Великой пустыни пришёл ветер, а с ним тысячи насекомых. Само по себе это не редкость, но вместе с полчищами прожорливой Грызды пришёл мор. Лекаря и знахари такого прежде не видели. Сами насекомые безвредны. И всё же мор пришёл на их крыльях. После их укуса остается лишь маленькое пятнышко, но вскоре человек синеет, а потом умирает от удушья. Нам пока удается сдерживать заразу на окраинах. Мы выжгли широкую полосу земли на границе с пустыней. Но калиф боится, что мор всё же переберётся через мёртвую полосу. Большая часть нашествия Грызды сгорела в сухой траве в огне пожара. Остатки исчезли в пустыне, или сгинули в аду. Мы надеялись, что на этом всё и закончится, но месяц назад конный патруль обнаружил на нашей стороне селение полностью вымершее. Селенье сожгли. Но кто знает - было ли оно одно? -
- Да, храбрейший Мертаб, эта угроза пострашнее нашествия варваров из северных лесов. -
Я задумался, вспоминая скольких людей унесли чума и холера в моём мире, пока мы не научились с ними бороться.
- Ты знаешь, как победить Мор? - спросил Фейсах.
- Может быть. Для этого потребуются согласованные действия многих тысяч людей. И лекарства, которых пока ещё нет. -
- Пророчество о мудреце-воине, великом учителе, который победит... Много чего и кого победит, но начнёт он с победы над Чёрным Принцем Пустыни. -
- Что ещё за принц? И вообще, чего это я торчу на обочине дороги неизвестно где? Зачем? И куда я иду? Фейсах, ты знаешь?-
- Знаю, это я знаю. Ты идёшь в храм Каменных Вечноживущих Мудрецов. Там, высоко в горах, почти у самого неба, есть заповедная долина. Посреди неё озеро, на берегу которого стоит монастырь. В нём монахи собирают мудрость со всего света. Все они от разных народов, из разных земель. Если кто-нибудь из монахов умирает, то на его место приходит другой. И, что удивительно, за ним никого не посылают, в течении месяца он приходит сам. Монахи никогда не покидают стен монастыря и, монастырь никто не охраняет. Горы пропускают в заповедную долину лишь того, чьи мысли и сердце чисты. -
- Зачем же я иду туда? -
- За мудростью, за знаниями. У тебя есть вопросы, тебе нужны ответы. Под монастырём есть пещеры, в них в полном молчании на каменных престолах сидят Те, кто знает. Они живы, но плоть их не уступит твёрдостью скалам. Иногда, люди вроде тебя, приходят к ним, и Те, кто знает говорят с ними без слов. Иногда, Те, кто ищет остаются в пещерах, и тогда на одного вечноживущего становится больше. А, бывает, что из пещер к свету возвращается человек без памяти, совсем, как новорожденное дитя. Тогда монахи воспитывают его, обучают, и он становится писцом или послушником, но никогда монахом. -
- Вот это, да! Какие же вопросы я хотел задать Тем, кто знает? -
- А, кто тебя знает? - съязвил Фейсах.
Мои размышления прервал громкий шёпот девушки.
- Он, что спит? -
- Он думает. - ответил юноша и приложил палец к губам.
ГЛАВА 2. Калиф.
- Тишина. Как мне её не хватало. То немногое, чего не хватает калифам, живущим во дворцах. Особенно, если это не дворец великого калифа, царя царей, шаха шахов, а караван-сарай. Ух, и особенно сераль. Эти девчонки из гарема, которых я даже не всех помню по именам, вечно устраивают что-нибудь этакое. То состязание танцовщиц, то битва сказителей, то музыканты со всех концов мира стараются переиграть друг друга. А. моя несравненная Маринэ-ханум потакает им во всём. Хранитель библиотеки вечно ворчит, что главный евнух Гетава Мубджа корзинами таскает в сераль древние свитки. Эти хохотушки устроили на своей половине лабораторию и во всей империи теперь нет фейерверков красивее и затейливее, чем у калифа. А какую вонь они развели, когда пытались найти философский камень. Зато не так давно, они раскопали утерянный рецепт и по нему воссоздали снадобье, мгновенно останавливающее любое кровотечение. Вах, чертовки! И вечный смех и щебет. А, ещё послы, послы, послы. Церемонии, приёмы, разводы дворцовой стражи, заседания дивана.
Но всё изменилось. Я глохну от тишины! Я её ненавижу!
Да, где же это, Намир запропастился. Велика его мудрость, и без его знаний мне было бы трудно управится с делами. Его стараниями в столице пока ещё нет признаков страшной болезни. Но... Бог бережёт тех, кто и сам заботится о себе. Пришлось отослать гарем и все посольства, подальше в горную крепость. Не раз она спасала моих предков от напастей. Целый город вырублен прямо в скале. Высоко в горах есть долина, пройти в которую можно только через узкое ущелье, а вход в него стережёт древняя цитадель. Неизвестно кто и когда поставил её там. Мудры, мудры были предки. -
Так размышлял я, не чувствуя вкуса табака из кальяна, моего любимого кальяна. Часы, подарок посла короля из земли на острове, где вечно идёт дождь, пробили полдень. В коридоре раздались шаги великого визиря Намира Табиба Бахти. Он скорее друг мне, чем слуга. Намир вошёл, как всегда стремительно и одновременно по кошачьи вкрадчиво. Грация барса! Как это у него получается? Намир склонился передо мной в поклоне.
- Великий калиф! Только что, прилетел беркут от капитана Мертаба. Он нашел след Всеведающего. Он в священной долине на пути к монастырю Знающих. Через день Мертаб надеется его догнать. -
- Сядь Намир! Хорошая весть за много дней. Сядь и утоли свою жажду и жажду моих ушей. -
Намир сел и налил себе чаю. Он никогда не пил вина.
- Как ты полагаешь Намир, удастся Мертабу уговорить Всеведающего? И главное сумеет ли он помочь нам в нашей беде? -
- Я сам всё время думаю об этом. Всеведающий мудр, он калиф среди мудрецов, но хватит ли даже его знаний, ведь он, к сожалению всё же, не бог. А, уговорить его Мертаб сможет довольно просто. -
- Почему? -
- Потому, что Всеведающий понимает Мор пришёл к нам, но если его не победить, то он пойдёт дальше, пока не умрёт последний из людей. -
Мы помолчали. Я жестом предложил кальян Намиру. Мысли, как дым смешались и переплелись.
- Намир, друг мой, если так случится что я умру раньше чем Мор будет укрощён, отправляйся в чёрную крепость заповедного ущелья предков к Маринэ. Вы будите управлять страной, пока наследник не войдёт в возраст принятия решений. Я не приказываю, я прошу тебя, ради нашей дружбы с самого детства. -
- Хорошо Барий, я сделаю, как ты просишь, но надеюсь, что этого не потребуется. -
- Намир, сколько дней беркут летел к нам? -
- Это особая птица. Мертаб привёз её с родины. Думаю, что как раз сейчас капитан нагоняет Всеведающего. -
Вошёл слуга и поклонился.
- Чего тебе? -
- Дворецкий Хетаб всеподданнейше просит позволения Великого калифа, да продлятся его дни вечно, подать фрукты и сладости. -
- Ах, да! Маринэ обещала отрезать ему голову, если я не буду вовремя есть и пить. -
Визирь, хитро прищурился, и пробормотал -
- Даже у повелителя половины мира есть свой властелин. -
Дворецкий вошёл и за ним потянулся караван ваз и блюд полных всяческих заедок.
- Хватит, хватит! Ты верно думаешь, что желудок калифа подобен желудку боевого слона!- замахал руками на слуг Барий 2.
Дворецкий не успел ничего ответить. Внезапно визирь вытянулся и заговорил, каким-то не своим деревянным голосом.
- Калиф Барий Второй из рода Меджиров, владыка половины мира! С тобой говорит Гариб аль Сатиб ибн Дархи Даркаб, прозванный всеведающим. Ты посылал за мной. Я приду к исходу шестого дня, начиная с этого. А, пока запрети людям собираться в большие толпы, Надо очистить город от всех нечистот и постарайтесь уничтожить всех грызунов. -
Намир покачнулся, и глаз его вновь ожили.
- Надо сделать, как он сказал. Повелитель, разреши мне удалиться. Времени мало, а работы много. -
- Да, иди! Я видел и слышал. У меня появилась надежда! -
ГЛАВА 3. Зачем...
Я оторвался от своих дум. Бравый Мертаб смотрел на меня с затаённой надеждой. Люди у кузницы переминались с ноги на ногу, почти не разговаривая, но уйти не решались. Все будто ждали от меня чего-то. И вдруг я увидел. Глаза. Несколько пар глаз, прямо в небе. Глаза, не мигая. Смотрели на меня. Не знаю сколько прошло времени, только в голове моей возникли голоса.
- Ты пришёл к Тем, кто знает? -
- Он хочет спрашивать. -
- А, сам-то он чего-нибудь знает? -
- Молчи, анахронизм пушистый, ты то чего знаешь. Изобрёл колесо и вся заслуга. Ещё не известно, к добру ли колесо это твоё! -
- А, ты то, в простыню завёрнутый. Я знаю, что ничего не знаю! О мудрость то! -
- Да, замолчите вы! Он пришел спрашивать, потому что знает ответ и боится его. -
- Ты прав, дарящий огонь. Я убедился - он из нашего леса ягодка.Но пока он не понимает, зачем он здесь, зачем время закинуло его сюда из привычного мира. -
- А вы знаете зачем я здесь? -
- Знаем, знаем, знаем! -
- Зачем? -
- Чтобы спасти мир! -
- И всего то!?-
- От тебя зависит судьба не одного мира и человечества, а многих. Тебя вызвали мы. Слушай и запоминай. Мы дадим тебя силу, вернее она у тебя всегда была, но ты об этом не знал. Мы научим тебя управлять силой. Мы дадим тебе знания, и объясним, как ими пользоваться.
- Зачем же тогда вам понадобился я, если вы сами всё можете? -
- Ты сущий в этом мире, мы же сгустки энергии, природы которой ты не знаешь.-
- Первый, кончай трепаться, время уходит! -
- Ты груб Пушистый, но ты прав по сути! Итак, идущий из времени, запомни главное - ты наше воплощение в материальном мире, но ты и сам по себе. Только ты волен поступать так или иначе. Суть всего в гармонии и ритме. Помни - ритм и гармония. Влияя на них, ты можешь управлять всем - ростом клеток, структурой вещества, даже течением времени. -
- Так просто? -
- Просто? А последствия? Гармонию нарушить нельзя! Просчитать последствия изменений - вот задачка для титанов. -
- Значит всё предопределено? -
- Да, нет же, наоборот! Путей существования гармонии множество, а комбинаций ещё больше. Необходимое условие, это чтобы изменения не затрагивали самой гармонии. Нарушения гармонии и есть, то что в мире называют катастрофами, войнами и тому подобное. -
- Смогу ли я научиться изменять не нарушая? -
- Ты уже можешь. Скоро ты поймёшь. А сейчас нам пора. -
- И не ходи в монастырь, тебе ещё рано. Придёт время и мы встретимся. -
- Как я смогу говорить с вами? -
- Тебе будут снится сны, вещие. -
Глаза растаяли в голубизне неба. Я посмотрел на людей у кузницы. Они всё так же молча переминались с ноги на ногу. Только юноша с широко раскрытыми глазами замер, глядя в небо. Ученик. Значит я не ошибся в нём, он тоже видел это, кроме меня только он.
- Ну что же, пора действовать. Пока непонятно как. Для начала, хотя бы на ноги встать. -
- подумал я, окончательно приходя в себя.
- С возвращением, хозяин. - пропел Фейсах.
ГЛАВА 4. Дисапура.
- Воздух пустыни. Горячий и зыбкий. Горизонт в вечной дымке. И барханы, барханы, барханы под белёсым, выцветшим небом. Песок повсюду. А когда-то Великая пустыня была цветущим краем. Я один лишь помню те времена.Здесь люди впервые осознали себя людьми, человеками. И всё шло прекрасно, пока не родился я. Я первый, кто захотел иметь всё. То есть не как всё поровну, а ВСЁ. Я хотел быть первым и единственным. Каким же наивным было тогда человечество, и я. Как давно это было...Песок. Всегда песок. Как долго давил он на мою грудь в самом центре Великой пустыни. Как долго... -
Караванщик Фархад знал пустыню, как никто. Сорок лет водил он караваны через пески, и ни разу не потерял ни одного каравана, ни одного верблюда. Он умел ладить с людьми и с духами Великой пустыни. Чёрные всадники, суровые воины племени, которое неизвестно как выживало в пустыне, и те уважали его. Их предводитель даже подружился с ним. Жители немногочисленных оазисов тоже знали Фархада и были рады ему. А духи... Духам главное не перечить, и тогда всё будет хорошо, ведь им по-настоящему им нет дела до нас смертных. Да, Фархада Караванщика знала вся пустыня, и Фархад знал пустыню, вечно изменчивую, и всё же такую постоянную.
Фархад знал, что к вечеру его караван выйдет к колодцу в развалинах старой крепости. Кто, когда и зачем построил эту крепость почти в самом сердце песков, никто не знал. Сложена она была из огромных блоков чёрного камня. Какая неведомая сила заставила их сюда, и какая сила смогла разрушить крепость из таких камней. Невольно в голову лезли старые сказки о затерянном городе Чёрного Принца, повелителя песков. Эти легенды были излюбленной темой всех караванщиков. Когда караван вставал на ночную стоянку, особенно если это случалось в оазисе, и вечерняя суета заканчивалась, люди садились вокруг костра и под аромат чая расцветал цветок неспешной беседы. Под конец, непременно кто-нибудь просил с поклоном известного не меньше, чем он был известен, как караван-паша, рассказчика и знатока легенд Фархада блеснуть своим талантом и усладить слух собравшегося общества каким-нибудь повествованием. Так было и минувшей ночью. Фархад раскурил свою любимую трубку с особенно душистым табаком и речитативом нараспев начал повесть о Чёрном Принце повелителе Мёртвых песков Великой Пустыни.
Легенда о венце Сангара.
Тихими воды Времени были
Тихими, как сон бальзамировщика были,
Когда выполз из них тёмных, выполз
На берег, выполз он - Сангар.
О, могуч Сангар!
Ты, кто щурится на яркое солнце,
Ты, кто чёрных звёзд на белом небе не знаешь,
Всегда помни - могуч Сангар.
Но Сангар не истинное имя ему.
День прошёл по этому сторону гор,
И по ту сторону гор прошёл день.
И на запад, и на восток прошла ночь
Со склонов гор, где гнездятся все тени
На север, к морю, на юг, к бездонным пропастям
Пришёл только серый туман.
Встал с песка великий Сангар
И на запад, и на восток посмотрел
И на север, и на юг
Далеко видят его глаза
Далеко слышен жестокий смех
О, Сангар! Хороший мир ты выбрал себе
Да только не пустой
И люди - эти копья и стрелы,
Колесницы и пращи
А ещё то, чего в тебе нет.
Пошёл Великий Сангар, Чёрный Сангар
Мудрый Сангар, Сангар Чужеземец
Пошёл по земле, и где проходил
Простирая руку - выше неба простирая
М О Ё !!!
Но не знал Сангар, что люди это копья
И погиб Сангар-Чужеземец
Под стенами Дисапура, гордого города,
Города сильного, имя которому сон ...
Тихими воды времени были,
Тихими словно вздох обречённого были,
Когда корчился на копьях Великий Сангар
Потому что копья - это люди
А время не видит людей
Только стирает.
Взяли Люди кости Сангара
Чёрные, странные кости его взяли
Старому мастеру отнесли
О, Великий Сангар!
И мёртвым ты всё равно проходил по земле
И тень твоя, где проходила
Везде простирала руку свою
Из дыма, что шёл из крыши - МОЁ!
Знал теперь Сангар, что люди это - копья
А копья можно сломать, направить друг против друга
Мастер сделал венец
Из чёрных костей его сделал странных
В тёмных водах подземных его заклял
Странные вырезал руны, не людские вырезал
И отдал на погибель царям, людям
Венец на погибель отдал, улыбаясь слепыми глазами
О, великий Сангар!
Крепки стены Дисапуры
Высоки башни её
И жители добры к странникам
Нечего скрывать сильным!
Плодородны их земли, тучен скот
И женщины подобны гуриям
И нет сильнее и храбрее мужей их
Хэй! Первый город! Нечего сильным скрывать
Нечего им боятся.
Но гаснут улыбки в Дисапре,
Не песни звенят, сталь поет в кузнях
Чёрный венец надул царь-полубог,
Испытывая свою силу.
Много содеяно зла, много поломано копий.
Много раз чёрный венец своего властелина менял.
Забыта Дисапура, плодородные земли под пустыней лежат
А над песками хохочет
Тень Великого Сангара!
Много было войн кровопролитных из-за короны правителя Дисапуры, сотворённой из проклятых костей чёрного бога, но все кто ею владел, вместе с могуществом обретал и погибель.
Где-то в пустыне глубоко в сердце песков затерян склеп немёртвого Чёрного Принца - последнего носителя смертоносного венца. Его имя забыто. Помнят только, что был он замурован заживо по собственному приказу в огромном каменном склепе, в подземелье своего дворца, чтобы жажда Сангара - жажда власти, завоеваний и крови - осталась там навсегда, как и корона, чьим несменяемым стражем Принц назначил себя.
Говорят, раз в год, когда выдаётся самый засушливый день и даже змеи не рискуют выползать из-под камней, чтобы не сгореть под палящим солнцем, над могилой безумного Принца встает его призрак. Он смотрит вниз в долину, переставшую быть зелёной задолго до рождения первого калифа Баг-дар-Та, и оплакивает свой город, крепкостенную Дисапуру, сгинувшую в пасти забвения и войны. Принц воздевает полупрозрачные свои руки к бесстрастному солнцу, налитому жестокой белизной, и грозит отомстить чёрному богу, а на его голове бездной без единого блика глотает потоки света и жар раскалённый сангаров венец.
Кто потревожит его, получит всю его жажду мести и настоянную тысячелетиями боль. Кто потревожит его, станет так же безумен, но его выберет Небо орудием своей воли.
ГЛАВА 5. Усто Маслин.
Я встал с ковра. Встал и Мертаб.
- Скажи капитан - oбратился я к нему - Сколько дней пути лежит между нами и благословенным городом Баг-дар-Та? -
- Три недели и ещё три дня, мудрейший -
- Каким способом доставляются донесения от тебя к калифу? -
Со мой были два беркута. Птицы специально обучены. Я привёз их с родины и они верно служат мне. Неделю назад один из них погиб в схватке с орлом. Второй сейчас у калифа. Хорошо отдохнувший беркут, преодолеет весь путь за два дня. Я ожидаю хозяина степи к вечеру.-
- Хозяин степи? Это верно беркут, который уцелел? Так его зовут? Стало быть, храбрейший Мертаб ты родом из Великой Степи, что лежит у отрогов гор, называемых Отцом Мира. Ты из степного нарда, зовущегося тырдызами. Они славятся бесстрашными и умелыми наездниками. -
- Воистину, ни что не скрыто от тебя, Всеведающих. -
- Хорошо! До вечера, достойнейший Мертаб, отдыхай со своими людьми и готовьтесь в обратный путь. -
Пока мы разговаривали процессия, поднимавшаяся из долины, наконец достигла кузницы.
Люди в зелёных и синих свободных одеждах, все с бритыми на лысо независимо от пола и возраста, головами молча остановилась напротив нас. Впереди всех под жёлтым штандартом, покрытом иероглифами, шествовал старец, единственный из всех имевший бороду. Позади старца стояли два молодых человека с носилками в виде переносной конторки писца. На конторке лежала огромная книга в бронзовом переплёте. Письменные же принадлежности были из золота. Старик пристально смотрел на меня.
Неожиданно, вперёд выступила матушка Шань Ди Ло, и обратилась к старцу, сложив ладони перед собой каким-то особым образом.
- Я рада, что хозяйка судеб призрачная богиня лунного света Серебряная Саагдеб направила ваш путь, мудрейший Маслин Усто, к моему порогу. Воистину сегодня великий день. -
- И я благодарен покровительнице поэтов и мудрецов, за то что позволила мне, недостойному, ещё раз насладится беседой с вами достойнейшая Шань. Позволено ли мне будет узнать, почему уважаемая мать кузнецов с рукамибогов, называет этот день великим? -
- А, как же иначе? В день, когда все мы славим Великую Мать за всё, что имеем, у моего дома встретились два самых известных мудреца - наимудрейший Усто Маслин Алькаб ибн Дауд аль Кабаб и великий Гариб аль Сатаб ибн Дархи Даркаб, прозванный Всеведающим. -
Я церемонно поклонился старцу и, глядя ему в глаза, сказал -
- Я благодарю великое небо за возможность лично высказать восхищение автору ...-
- ... жизнеописание Сааддиба Мехрийского, на основании древних манускриптов и артефактов, лично ему принадлежавших, создателю "Зерцала мудрых, обращённого к началу времён", знатоку алхимии, каллиграфу, прозванного в народе Учителем, за щедрость с которой он делится своими неисчерпаемыми знаниями. -
Старец лукаво усмехнулся, едва заметно. Сделал шаг навстречу и с достоинством отвесил поясной поклон.
- Ща, он тебе выдаст. Ты только не падай. Ты ведь знаменитость! - резвился в ножнах Фейсах.
Как сказала, высокочтимая матушка Ло, судьба сделала щедрый подарок недостойному служителю храма познания. И я безмерно благодарен ей за возможность пожать руку знаменитому создателю "Песни тысячи касыд", собирателю поэтических даров с начала времён до наших дней, изобретателю удивительных механизмов, облегчающих труд людей, воину сумевшему малыми силами и беспримерной храбростью остановить неисчислимую орду диких гулханов из западных степей, человеку, вырастившему в песках сад и цветник самый прекрасный, из всех когда-либо радовавших взор человека. -
При этих словах мы оба склонились во встречном поклоне.
Матушка Ло сияла счастьем, как полная луна в безоблачную ночь. Да и все вокруг улыбались и непонятно чему радовались. В руках у матушки, как по волшебству, появился кувшин, а её здоровяки сыновья протягивали нам кубки. Старец подставил свой кубок под струю густого рубинового цвета напитка. И, как по волшебству, у всех тоже в руках появились кубки, стаканы, пиалы и рога наполненные до краёв. По всей округе распространился чудесный запах отменного вина.
Матушка Ло подняла свой кубок над головой и плеснув из него на землю воскликнула -
- Благодарим тебя Мать Земля за всё, чем одарила ты нас, за великий дар жизни и да не оскудеет твое лоно вечно! -
- Хо-о-о! - воскликнули все и тоже плеснули на землю по глотку вина .
- Люди! - продолжила матушка - Ступайте все на двор нашей кузницы, там ждут вас столы накрытые дарами Матери Земли. и да прибудет с нами со всеми милость её! -
Весёлой гурьбой люди потянулись к воротам кузницы. Я же задержал Усто Мааслина -
- Ничто в этом мире не происходит без причины. Веришь ли ты мудрейший, что наша встреча, не простая прихоть изменчивой богини? - обратился я к нему.
Старец посмотрел на меня вполне серьёзно.
- Истинно так! Думаю, ты хочешь открыть мне причину нашей встречи, Всеведающих! -
- Большая беда идёт к нам из Великой Пустыни. Пределы Баг-дар-Та уже охвачены дыханием смерти. Неведомый недуг косит людей калифата.Я иду ко двору Бария второго, тебя же прошу, мудрейший, позаботиться об этом крае. Закройте перевалы и проходы к священной долине, не пускайте чужих людей. В Баг-дар-Та мор принесли тучи насекомых. Здесь в горах Грызде делать нечего, но возможно что всем этим управляет чья-то злая воля, и не известно, кого ещё она может использовать. -