Было обычное весеннее утро, с мокрым от дождя асфальтом, покачивающимися на ветру тонкими, еще не одетыми в листву, ветками. Я стояла у окна, разглядывая прохожих. В классе было тихо. Восьмиклассники работали за компьютерами. Я, делая строгий вид, то посматривала на них, то, расслабив лобные морщинки, устремляла взгляд за окно и думала - как все-таки замечательно, что никто суровым тоном не скажет: Наталья Владимировна, ну сколько можно считать ворон! Вдруг дверь открылась - я испугалась, как ученица, пойманная на месте преступления. На пороге стоял раскрасневшийся Игорь Аркадьевич, преподаватель из соседнего кабинета.
Вид у моего соседа был встревоженный. Он тяжело дышал, как будто только что бегом поднялся по лестнице, что в его возрасте сделать нелегко. Усы топорщились в разные стороны, тогда как обычно он старательно их приглаживал, узел галстука немного съехал на бок, поверх серого пиджака болтался еще и шарф. Первым делом Игорь Аркадьевич спросил, не найдется ли у меня маленькой плошечки, чтобы можно было налить воды. Я метнулась к своим шкафам, даже не спросив зачем. Такая у нас взаимовыручка. У меня были колбочки, баночки, но маленькой плошечки...нет! Какое-то время я рылась в шкафах, призывала на помощь учеников - поискать что-нибудь подходящее в своих портфелях. Наконец, решила выделить крышечку из-под краски, которая нужна была для всяких опытов. Я вошла с ней в соседний кабинет и - остолбенела. Не то, чтобы меня удивили зашкалившие осциллографы или развешенные на стендах компьютеры в разрезе, с кишками наружу. К этим деталям мой взгляд привычен. И дети не сидели за партами вниз головой, не дергались в конвульсиях, как при электрошоке. Они тихо работали, изредка поглядывая на учительский стол. Там, в металлическом корпусе выпотрошенного блока питания билась пташка.
- Это птенец гаички, - пояснил Игорь Аркадьевич. Только что на улице подобрал. Прямо на дорожке, я впопыхах чуть не наступил. Выпал из гнезда, наверное, бедолага. А летать не может, не научился. Ночи холодные, да и кошки сцапать могут запросто. Пропадет, как пить дать, пропадет. Вот и взял.
- А что вы будете с ним делать?
- Домой возьму. Подрастет, крылья окрепнут - можно будет выпустить.
Надо бы напоить беднягу - ишь, как мечется.
Мы принялись изобретать ему поилку. Моя крышечка оказалась слишком большой. В дело пошли колпачок от ручки, бумажный коробок для спичек, но все не то. Наконец, я нашла подходящей формы грузик из моей лаборатории. Но птица отказывалась пить, единственное, чего ей сейчас хотелось - это вырваться из нашей коробки. Она обхватила цепкими коготками алюминиевые перегородки и пыталась просунуть маленькую черную головку в отверстие для вентилятора. Тщетно! Никогда не видела раньше подобной птички. У нее было светло-серое оперение, посветлее, чем у воробышка, и темные крылышки, которыми гаичка отчаянно хлопала.
- Надо накрыть чем-нибудь клетку, чтобы она успокоилась.
Когда мы накрыли импровизированную клетку таким же импровизированным покрывалом в виде тряпочки, гаичка действительно успокоилась. Может быть, даже уснула, решив, что настала ночь. А Игорь Аркадьевич принялся рассказывать о своих домашних питомцах.
Вот бы никогда не подумала, что наш уважаемый профессор большой и преданный любитель не только компьютерных железок, но и всякой божьей животинки.
- Я пичугу к своему попугайчику подселю, - начал Аркадич с попугая. - У него клетка большая, авось веселее им будет вместе. А то кошки непременно съедят - у меня их две - Сонька и Муся... - он покачал головой, соображая, - Собака вряд ли покусится на пичужку - пугливая она у меня. Да и старая совсем спаниэлька, зубы сточились, когти притупились. На пятый этаж еле поднимается - одышка. Ушами ступеньки подметает.
- Сколько же у вас живности! - удивляюсь я.
- У меня еще черепаха живет, - ободренный моим вниманием, продолжил Аркадич. Сколько ей лет - никто не знает. Нам ее соседи принесли. Они недавно въехали в наш дом. А в квартире, которую они купили, старушка жила. Потом уехала, что ли, к родственникам. Новые хозяева, известно, ремонт затеяли. Когда подняли чугунную ванну - только ахнули. Там была черепаха. Сначала решили - мертвая. Лежит, не шевелится. Лапы и голова втянуты. Трясли ее, стучали по панцирю. Издевались, изверги, как могли. Сколько времени она там пролежала, без еды и питья, всеми забытая - не известно. Думаю, она впала в спячку. Когда нам ее принесли, она еле двигалась. И к тому же была очень пуглива. Лапки тоненькие, сплошь в складках. Я стал ей потихоньку подкладывать травки. Она, не спеша, откусывала немного и опять втягивалась в панцирь.
Зато теперь ест - за двоих. Кожица так уже не свисает. Зажирела наша черепашка.
Вот все-таки удивительно - сколько-то мозгов в ее крохотной головке - всего ничего. А что-то понимает. Выползает утром на кухню в одно и то же время, хоть часы сверяй. Там сын мой - бездельник - лопает. На него - ноль внимания. Я прихожу, она уже знает - сейчас я потянусь в верхний шкафчик за едой. И голова ее, как локатор, медленно поворачивается вслед за мной. Я к шкафу - и она, я к раковине - туда же. Умора. Но когда кормишь - может куснуть. Хоть и мала животинка - челюсти острые!
На перемене нас обступили ученики. Всем хотелось посмотреть гаичку. Но Игорь Аркадьевич не разрешил, он боялся, что птичка опять станет биться и повредит себе что-нибудь.
Серега Мальцев, самый, пожалуй, шустрый в моем классе, спросил:
- А что вы собираетесь с ней делать?
Игорь Аркадьевич, пожав плечами, ответил:
- Отнесу домой, подрастет - выпущу.
- А давайте ее поселим в нашем классе - пока не вырастит. Мы ей клетку смастерим - побольше этой.
Идея многим понравилась, и все заголосили:
- Да, давайте!
- Ну, пожалуйста, Наталья Владимировна!
- Мы ее кормить будем!
- Птичку! Хотим птичку!
Я посмотрела на Игоря Аркадьевича - ну что с ними делать будем?
На шум пришел завуч - очень он у нас строгий и не любит, когда шумят. Даже на переменах.
-Что у вас здесь случилось?
Кто-то сказал:
- Птица
Этот "кто-то" договорить не успел - на него зашикали. Всем было понятно, что завуч никаких птиц не допустит.
- Какая такая птица?
Голос нашего завуча, Петра Петровича, не предвещал ничего хорошего. В отличие от Аркадича наш завуч не любил ни компьютерных железок, ни животных. В школьном огромном здании даже кошки не заводились. И СЭС мы периодически вызывали - не желал Петр Петрович и мышей никаких иметь. "Нет" животине в школе, красный свет. Вид у завуча всегда такой был, словно он за учеников и вверенный ему коллектив отвечает не перед нашим директором, а, по меньшей мере, перед товарищем Путиным.
Петр Петрович взглядом указал на нашу несовершенную клетку, прикрытую тряпицей, и спросил:
- Птица там? Кто принес на урок?
Дети примолкли, виновато потупившись, будто это они принесли птенчика. И сейчас им вменят и несанкционированный внос животного в кабинет информатики с дорогостоящим оборудованием, и срыв урока.
- Я принес, - с вызовом сказал Аркадич, но было видно, что очень ему от этой сцены не по себе.
- После уроков зайдите в мой кабинет, - сухо сказал завуч и беззвучно удалился.
Ученики нехотя разбрелись по классам.
- Игорь Аркадьевич, хотите, я с вами пойду? - попыталась я как-то поддержать боевого товарища, - скажу, что никакого срыва урока не было, занятия шли как обычно.
- Да нет, Не стоит.
Уроки тянулись на редкость долго. Сегодня у меня были одни лабораторные. Ребята работали самостоятельно. А мне даже в окно смотреть не хотелось. Детишки тоже приуныли. Они любили Игоря Аркадьевича, хотя и считали его немного чудным. Посмеивались за спиной - я знала. Но сейчас все ему сочувствовали, а главное - было ясно, что идея оставить пичугу в классе с треском провалилась.
Прошло, наверное, с полчаса, как Аркадич ушел "сдаваться". Ребята не расходились, словно ждали приговора суда. Пришлось идти спасать человека.
Постояв немного за дверью, борясь с нерешительностью, я тихонько заглянула в кабинет.
Начальник и подчиненный - оба были там. Они, казалось, так были увлечены, что не сразу меня заметили.
Я услышала обрывок фразы:
- лягушками увлекался. Было у меня с десяток квакш. В трехлитровой банке из-под огурцов держал. Забавно так наблюдать, как они всеми лапками к стеклянным стенкам прилипнут (у них на лапках специальные присоски есть), брюшко сплющат и лопочат по-своему: куак-куак. Да так музыкально! Чего только природа не выдумает!
Я для них тараканов покупал.
- А зачем покупать, у вас своих, домашних, не было?
Тут я и вошла. Петр Петрович, казалось, был сам на себя не похож. Сказал мне вежливо, добавив совсем немножко ехидства: - проходите, Наталья Владимировна, присаживайтесь. Нам Игорь Аркадьевич тако-ое рассказывает! Музыкальные лягухи, танцующие черепахи. А тараканы какие?
- Ну как же, тараканы специальные, - не замечает иронии Игорь Аркадьевич, - африканские. Экологически чистые.
- А тараканы, значит, экологически чистые?
- Да, - с гордостью продолжал Аркадич. - Каждое воскресенье отправлялся на птичий рынок за тараканами. А чтоб они не разбегались по квартире, я им клетку соорудил. Знаете, раньше на мониторы для защиты от излучения вешались такие черные экраны с очень густой сеткой.
- Я помню! - сама не знаю, зачем вставила.
- Так вот из этих экранов и соорудил.
Там их и держал - которых лягушата не доели. Расплодились эти африканские тараканы - смерть. Хоть самому на птичий рынок в торговый ряд становись.
А лягушата как-то постепенно перевелись, не хотели плодиться в банке.
Ну не выбрасывать же из-за этого заморских таракашек! Все же живые существа! Так до сих пор в том ящике и живут. Я их кормлю овсяными хлопьями. В ванной комнате, чтоб родных не смущать. Осторожно открываю, чтоб ни один не удрал. А копошится их там - тьма тьмущая. На корм набрасываются, друг на друга наседая, толкаются, совсем как детишки в школьной столовой. Так интересно!
Удостоверившись, что гроза миновала, я тихонечко ушла.
Не знаю, полюбил ли Петр Петрович животных после этого разговора или нет. Но только на следующее утро пришел Аркадич с большой настоящей клеткой. И прожила пичужка в школе, в кабинете у Игоря Аркадьевича, до летних каникул. Говорить не выучилась. А вот летать - пожалуй. Аркадич рассказывал, как теплым майским деньком вышли они с детишками в парк. Открыли клетку. Жаль, что меня с ними не было...
Я вот только теряюсь в догадках - кого наш Игорь Аркадьевич заведет в следующий раз?