Получение нобелевской премии есть событие из ряда вон выходящее для любого человека, всё равно занят ли он изысканиями в области науки или подвизался на литературном поприще. Но если это событие неординарно для человека, то вы можете себе представить насколько оно экстраординарно для нечеловека, для существа негуманоидного типа, каковым, как вы уже успели заметить, вне всякого сомнения, являюсь я. Тем паче что этот нечеловек, является лауреатом наиболее человеческой из всех нобелевских премий, нобелевской премии по литературе, занятию сугубо гуманному, завязанной исключительно на человеческой понятийно-речевой системе. Сказать что это для меня большая честь это почти ничего не сказать, но ничего не сказать мне просто не позволяет моё положение. Я, так называемый, чёрный куб и поэтому воленс-неволенс, но обречён в ваших глазах представлять возможности и потенции своего вида и не только литературные. Если бы я даже очень хотел никого и ничего не олицетворять, а быть самому по себе исключительно, отдельно от многих миллиардов своих геометрических соплеменников, боюсь что из этого всё равно ничего бы не получилось, поскольку первый всегда не один, первый всегда неволен, всегда символичен; он отдувается за всех (смех в зале). Умирающий император Веспасиан, находясь в кругу близких друзей, однажды шутливо заметил, что превращается в Бога, намекая на своё посмертное обожествление сенатом. Так и мне, не без основания позволительно будет сказать, перефразируя умирающего императора: кажется я превращаюсь в символ.
Но не на этом я хотел акцентировать ваше высокое внимание. Бесспорно что для меня как для чёрного куба, хотя я предпочёл бы чтобы нас называли нечеловеками, ибо "чёрный куб" звучит очень безжизненно, как нечто лишённое искры божьей и напрямую связанное только с мёртвой геометрией, итак, бесспорно то что для меня это большая честь, но чем сегодняшняя церемония вручения нобелевской премии является для вас, людей - вот в чём вопрос. Как вы к этому относитесь? Казус ли это для вас или прецедент? Вопрос, на мой взгляд, непраздный. Хотя по уверениям моего коллеги по писательскому цеху драматурга Уила Снейта, большого любителя сканвордов: праздных вопросов не бывает, а есть вопросы по горизонтали и есть вопросы по вертикали (смех в зале). Да и очень важно их не перепутать. Вопрос по горизонтали звучит так: что сегодняшнее событие значит для нечеловеков? И вопрос по горизонтали, то есть я хотел сказать, по вертикали (смех в зале), по вертикали конечно: что сегодняшнее событие значит для человеков? Как видите вопросы похожие, но крайне разные, похожие с орфографической точки зрения, но разные с точки зрения семантики. Общее у них то, что они чрезвычайно важны, и по горизонтали и по вертикали, потому что все это частности одной большой и животрепещущей проблемы, проблемы взаимоотношения наших видов. Вот что меня интересует в первую голову: отношение между человеком и нечеловеком, между людьми и чёрными кубами, вами и нами. Бедная моя квадратная головушка. (смех в зале) Это и есть главный нерв того что я стараюсь писать, о чём постоянно думаю и о чём хочу сегодня с вами поговорить. О нашем с вами общежитии.
Можем ли мы, в пику последним трагическим событиям в Киеве и Йоханнесбурге, мирно сосуществовать? Знаю, что это звучит сейчас не вполне уместно. На фоне тысяч и тысяч человеческих жертв подобный вопрос звучит издевательски, но, тем не менее, я снова и снова его повторяю, имею полное право, ибо это тысячи не только человеческих жизней, но и нечеловеческих тоже. Чёрные кубы тоже гибнут и люди должны понять что эта проблема не только их, но и наша и решать её надо совместно, разом, общими согласными силами. Решение подобной проблемы в одностороннем порядке, это ничто иное как геноцид.
Пытаясь выйти на решение проблемы мирного сосуществования, мы всегда будем приходить к одному и тому же краеугольному вопросу, к вопросу о том "кто мы такие": кто вы и кто мы? Для начала мы должны определиться, как внутри себя так и по отношению к другим. Отношение к ИНЫМ не будет полноценным без вполне определенного ответа на данный вопрос и не суть важно иные это мы или иные это вы. Вопрос самоидентификации насущен как для вас, так и для нас, потому что проблема сосуществования носит гораздо более глубокий и более общий характер. Я бы определил это проблему как проблему диффузию разумов.
Попробую объяснить свою мысль. Почему я говорю о диффузии разумов? Проблема с которой мы столкнулись это проблема во много феноменологическая, проблема понимания двух разнородных интеллектов. Понять друг друга это начало всякого мирного общежития. Разумеется можно сосуществовать без понимания, но если Природа или кто-то другой наделил нас разумом, то сосуществовать без понимания выглядит для разумных существ, по крайней мере, унизительно. Мы имеем право не только жить бок о бок, но и быть добрыми соседями, чтобы в случае необходимости друг другу помогать и приносить друг другу пользу, а сие без взаимопонимания совершенно исключено. Итак понимание есть основа основ, на которое мы можем опереться, как на фундамент из бутового камня. Для того чтобы возвести устойчивую поствавилонскую башню нашего общежития фундамент понимания нам просто необходим. Он позарез нам нужен, он - наше всё. Но понимание, на мой взгляд, есть ни что иной как движение в глубь, как проникновение, то бишь диффузия.
Конечно вы можете сказать, что вот я, чёрный куб, пишу читабельные книжки и пишу их пользуясь человеческим письмом, а значит вполне понимаю людей, достаточно проник в их сознание. Отвечу честно: да, понимаю, в основном понимаю, но далеко не всё и не всегда, понимаю лишь отчасти, до полного проникновения ещё очень и очень глубоко. А во вторых, я - случай атипичный: много вы знаете негуманоидов, пишущих человеческие книги - вот то-то и оно. И, наконец, третье, зеркально-симметричное второму: а много вы знаете людей пишущих нечеловеческие книжки, книги для иных и свободно владеющих речью чёрных кубов? А ведь диффузия не может быть односторонней, проникновение должно быть взаимным: вы в нас, мы в вас. Как вы понимаете, мы только стали на этот путь, который, и это уже сейчас видно, обещает быть очень долгим и очень тернистым. Мы ещё не сделали и полшага в данном направлении, а идти нам, наверное, предстоит не полвека и даже возможно не век, но мы просто обязаны это путь проделать, если не хотим уничтожить друг друга на корню.
Разумеется, я уже сейчас слышу возражения моих высокочтимых оппонентов, консерваторов, во чтобы то ни стало настаивающих на замораживании аутентичного, сугубо человеческого общества. Их аргументы предельно просты; они напуганы. Они боятся, что диффузия нарушит чистокровность человеческого сознания, лишит его арийской чистоты, что разум подверженный диффузии будет уже не совсем человеческим разумом, возможно и вовсе нечеловеческим, что это скрытое вторжение, диверсия против всего земного и гуманного, косвенное порабощение людей, захват человечества окольным путём. Я, конечно, могу понять побаиванья моих оппонентов, но принять их совершенно не в состоянии, ибо этот взгляд и этот страх в высшей степени архаичен и в высшей степени антропоцентричный. Да, соглашусь, диффузия лишает нас незапятнанного аутентичного сознания, но лишает не только людей - чёрных кубов тоже. Люди и нелюди в одинаковом положении, все рискуют в равной степени и в равной мере теряют, но при этом не только теряют. Надо вам сказать, что не потерей единой характеризуется диффузия. Мои оппоненты, поклонники замкнутой арийской системы, много говорят о потере и рисках, но сознательно умалчивают о великолепных преимуществах, открывающихся людям на подобном пути. И не только людям. Ведь разум понявший другой разум это не прежняя единица сознания, это уже больше чем один разум, это уже интеллект другого уровня, интеллект модифицированный, гораздо более ёмкий, гораздо более дальновидный, прозорливый и понятливый. Перед ним открываются новые, доселе скрытые, горизонты, как перед путником, который взошёл на крутую гору. И вот я, хотя и отчасти вас понимающий, который сейчас стоит перед вами на этой крутой кафедре, тому наглядный пример и доказательство.
Ребёнок играющий в песочнице это очень мило, но ребёнок всегда вырастает и его начинают одолевать взрослые проблемы - это обязательное условие существования. На мой взгляд, человечество сегодня покидает свою песочницу. В ней ребёнку было хорошо, весело, песочница осталась глубоко в его душе и многие не желают её оставлять, считая это предательством. И они, бесспорно, правы, поскольку любое взросление в какой-то мере всегда есть предательство, предательство своего славного прошлого. Каждый взрослый в той или иной степени чувствует себя отступником, раскольником, ренегатом, изменившим своему легендарному детству, продавшему его со всеми потрохами. Но у человека нет другого пути, также как и у ребёнка, у них один путь - взросление. Другой путь это инфантильность, кретинизм, благодушие и безответственность. В конце концов, можно предать или своё прошлое или своё будущее. Из двух видов предательства наиболее страшным, на мой взгляд, является именно предательство своего завтра и не в последнюю очередь потому что это предательство из-за трусости. Как ни горько это сказать, но пришло время предать свою нетленную песочницу, решительно её отвергнуть, изменить святыни своего детства. У человечества нет иного пути, кроме пути проникновения, кроме пути понимания ИНЫХ, это и есть очередная ступень в его развитии. Дорога самоизоляции, которую необдуманно предлагают мои оппоненты, приведёт только к вселенскому одиночеству и деградации. Олигофрения это не самый лучший вид будущего. Хотим мы того или нет, но необходимо становится взрослыми. Есть насущная необходимость сказать гудбай своим детским забавам, своим миленьким игрушкам. Я не думаю, что люди хотят узнать свой вид в идиоте среди звёзд. Волею судеб мы подошли к следующему этапу эволюции, без сомнения, мы его, как говорит молодёжь, сделаем, рано или поздно, а если не сделаем то околеем в космосе по одиночке. А если не сделаем, значит мы, чёрные кубы и люди, исчерпали свой запас пластичности, ибо способность понимать есть одним из главнейших адаптивных признаков, позволяющих выжить. Выжить не всегда означает приспосабливаться, но всегда - развиваться, для чего крайне важен талант понимать, понимать, как друг друга так и тех кто с тобой кардинально не схож - в этом неоспоримый залог нашего успеха.
Я глубоко верю, хотя для меня, как для представителя другого вида, понятие веры далеко не так очевидно как для людей, но всё же повторю, я глубоко верю, что ключик от нашего будущего в том насколько люди и нелюди на планете Земля сумеют друг друга понять и пойти друг другу навстречу, причём этот ключик один на двоих, он подходит в замочную скважину единственно нашего и только нашего общего грядущего. Другого такого же ключика для этого замка у нас нет и не будет; дубликата или отмычки для него просто не предусмотрено в Природе - Бог очень хитрый и очень коварный механик.
Как правило, нобелевская лекция, является декларацией лауреатом своего мировоззрения и своих основополагающих подземных принципов; собственно, в ней он афиширует на широкую публику изнанку или, как сказал бы Сартр, исподнее своего творческого метода. Что ж я тоже не стану исключением и признаюсь в главной своей подноготной тайне, которая для многих моих читателей давно уже не является исподним: я утопист. Я прекрасно осведомлён о том, как это слово и само понятие себя дискредитировало за несколько последних веков человеческой истории. И всё же признаюсь в самом сокровенном и самом грязном своём грехе - я утопист. Сегодня, после недавних событий в Йоханнесбурге и Киеве, для чувствительного уха обывателя это звучит как глумление или адская издевка, но я абсолютно серьёзен. Пусть меня извинят киевляне и жители поверженного Йоханнесбурга, но я утопист и даже сегодня остаюсь таковым до электронного мозга своих металлических костей. Что значит быть утопистом? Быть утопистом , прежде всего, значит верить и значит верить, прежде всего, в будущее - значит надеяться. Да, я верю в наше общее светлое грядущее, вопреки всему. Зная, как сегодня в человеческом обществе сильны право-радикальные, шовинистические тенденции, я всё равно настаиваю на своём. Разумеется, это будет не просто и не быстро, машина противостояния намотала на свои шестерёнки тысячи и тысячи ни в чём не повинных жертв, но во имя будущего, ради элементарного выживания мы обязаны забыть взаимные обиды - это архиважно, на нынешний момент нет ничего более насущного. Поймите меня правильно, я не агент вражеской разведки, как меня пытаются представить мои заклятые оппоненты, не засланный казачок, не проект хитрющего руководства чёрных кубов, специально организованный чтобы на культурном уровне внушать людям погибельные для них мысли - нет, но даже для меня очевидно, что при сохранении современных тенденций в наших отношениях, финал ожидающий вас и нас более чем плачевный. В конце концов мы обречены друг друга понять и простить. Как я уже сказал, у нас нет другого пути, нет запасного выхода, нет заранее предусмотренного для подобных случаев аварийного люка, альтернатива напрочь отсутствует, если только мы не хотим околеть в космосе по одиночке. Да минует нас чаша сия, да избежим мы участи динозавров.
Что для этого нужно. Прежде всего добрую волю многих, добрую волю как с этой так и с той стороны. И конечно - смелость, смелость идти вперёд против шерсти мира; покладистость и бытие в общей струе традиций - это верная гибель. Добрая воля и смелость, вот что мы должны взять с собою в дорогу, вот что, вместе с сухарями, должно быть спелёнуто в нашу котомку. Именно это я хотел донести читателям в своих произведениях, столь неожиданно и столь высоко оценённых шведской академией. И не в последнюю очередь, именно это даёт мне шанс надеется на то, что наш синтетический город Солнца обязательно случиться. Диффузия началась, со скрипом, со скрежетом зубовным, но она началась и я одна и первых её ласточек - чёрненькая, геометрически безупречная, прямоугольная ласточка. В какой-то мере речь идёт о симбиозе двух непохожих друг на друга разумов. Разумеется, речь идёт о симбиозе чисто умозрительном, так сказать, о духовно союзе двух интеллектов, но со временем кто знает какой фортель выкинет вошедшее в раж грядущее и какую в будущих временах сей симбиоз примет форму. Будущее, которое танцует, на радостях может дотанцеваться до дивных вещей. Это уже эклектика иного порядка, синкретическая морфология, другой канон творчества; над нами явственно довлеет принципиально новая форма бытия. Может то что сегодня выглядит очень абстрактно, как чистая теория, завтра обретёт вполне реальную кровь и плоть. Я уверен эволюция будет нас к этому настойчиво подталкивать, понуждать всеми имеющимися в её арсенале средствами, иной раз чрезмерно жестокими и балансирующими на грани фола. По сути мы уже стали на это тернистую стезю, не надо себя обманывать. От нас зависит пойдём ли мы по ней дальше, от звезды к звезде, до самых вершин Мироздания или струсим и соскочим в кювет на обочину, заглохшую в некошеных слоноухих лопухах. Я, как истый утопист, надеюсь на лучшее, на более просторный вариант будущего. Время покажет свалял ли я дурака или зрел в корень. Очень вероятно что грядущее на котором я настаиваю всего лишь бледненький застенчивый эскиз настоящего образа будущего, который ожидает нас за поворотом. Вполне возможно, что симбиозы далёкой Утопии будут состоять не из двух только разумов. Очень вероятно, что они станут включать в свой состав три, четыре, а то и пять интеллекта разных весовых категорий, диффузировавших в единую неразрывную форму жизни. Такие симбиозы будут многоступенчатыми и смогут бытийствовать одновременно на различных духовных уровнях. Трудно себе представить такую форму сосуществования, но танцующее будущее вольно на любые чудеса, на то оно и будущее. Я, например, нисколько не отбрасываю подобный вариант развития событий, более того, я считаю его наиболее вероятным из всех. Хотя это уже другая история, отстоящая от наших дней на многие-многие сотни лет, которую нам поведает с этой трибуны уже другой нобелевский лауреат, уже в другом обличии и перед другим высоким собранием. Будет ли он совершенно ИНЫМ - Бог весть, но какая-то часть человека в нём без сомнения всё же останется. А за сим разрешите откланяться и уступить сей пьедестал чему-то более новому и чудесному. Честь имею.