Где-то в середине снежной и морозной ленинградской зимы, вечером, раздался звонок в квартиру. Я открыл дверь и на пороге обнаружил Галю, державшую на руках, вместе с двумя сумками, набитыми продуктами, собаку. Не обнаружив и тени сомнения или колебания, собака спрыгнула с Галиных рук, быстро, постукивая когтями по паркету, пробежала по всем комнатам и, радостно помахивая обрубком хвоста, вернулась в прихожую с зажатым в зубах теннисным мячиком. Я осторожно извлёк мячик из её пасти и бросил в гостинную. Скользя по полу, собака бросилась за ним и через несколько секунд уже стояла перед мной предлагая продолжить игру.
Длинные, весящие уши, черная с белыми пятнами шерсть и короткий хвост дали мне возможность сразу определить породу - английский спаниель. Быстрое дополнительное обследование установило и пол. Как было принято говорить в интеллигентных кругах - это была девочка или, учитывая возраст, скорее всего девушка.
Раздеваясь, Галя рассказывала историю "приобретения". Возвращаясь с работы, она решила заглянуть в книжный магазин на площади Мужества. Проходя внутрь, она заметила вжавшуюся в угол "предбанника" собаку. "Товарищи, чья это собака?"- спросила она покупателей. Никто не откликнулся, а продавщица заметила, что собака болтается здесь давно и всем надоела. Галя вернулась к собаке, присела перед ней на корточки и спросила, не желает ли та пойти с ней. Собака подняла голову, приподнялась и прижалась к Галиному плечу. Галя, неожиданно для себя, взяла её на руки и пошла к автобусной стоянке. С трудом вошла в набитый как всегда в эти часы автобус и уселась на предложенное ей место. Собака, тесно прижавшаяся к ней, отвечала недружелюбным рычанием на все попытки опустить её на пол. Вот так она и просидела на Галиных руках, пока моя вконец уставшая жена не добралась до нашей квартиры.
Все наши дальнейшие попытки найти её хозяев, звонок в "Общество охотников" не дали каких-либо результатов.
ПЕРВАЯ ПРОГУЛКА
После того, как собака была накормлена и напоена, естественно, её надо было выгулять. Мы уже поняли, что боятся её нечего, однако выходить без поводка было рисковано, да мы ещё волновались, что она может убежать и погибнуть. Нашли длинный ремешок, соорудили что-то вроде ошейника из полоски ткани, и я, новоиспечённый собаковладелец, отправился на прогулку.
Через дорогу от нашего дома раскинулся громадный пустырь, достаточный для выгулки всех собак Ленинграда. Туда я и направился. Мы перешли улицу и собака занялась выполнением природных потребностей. За поводок она меня не тянула и я сразу почувствовал себя на высоте по сравнению с другими хозяевами, которые делали вид, что это так и надо, тащится спотыкаясь за бешенно рвавшимися куда-то вдаль их подопечными.
Через некоторое время я вдруг с ужасом обнаруживаю, что держу в руке ремешок, который ни к чему не прикрепляется! Ошейник развязался и моя собака спокойно бегает рядом, периодически поглядывая на меня, словно проверяя, тут я или ушёл. Её благопристойное поведение меня успокоило и я решил не пытаться сооружать ошейник опять, тем более я не знал как к ней обратиться. Мы медленно продвигались обратно к улице, по которой достаточно часто проезжали машины. Собака шла рядом. У края дороги я не нашёл ничего другого как сказать ей:"Стой!".
К моему удивлению она это и сделала. Дождавшись безопасного момента, я крикнул:"Вперёд!" и вдвоём мы перебежали улицу. Я с облегчением перевёл дух и понял - с этой собакой у нас проблем не будет. А когда вернувшись домой она, пометавшись в прихожей, притащила мне первый попавшийся ей тапок, стало ясно - у нас появился новый жилец.
ИМЯ
Попытки выяснить её настоящее имя, произнося известные нам клички и наблюдая за её реакцией, не дали положительного результата. Оставалось только одно - придумать новое, оригинальное, единственное. Предлагаемые в процессе обсуждения имена тут же отвергались. Мы встали в тупик. И тут я вспомнил о детской книге, которую написал и нарисовал художник Чарушин. А книга была посвящена как раз английскому спаниелю, имя которого я уже забыл. Решено было назвать собаку - Чара, это было её так сказать официальное, паспортное имя, которое также использовалось для приказа или в случае "плохого" поведения. В семейной же обстановке мы её звали ласкательно - Чаруша. Создалось впечатление, что она приняла своё новое имя легко, без сопротивления, и уже через несколько дней сразу прибегала на зов. Каково же было наше удивление, когда значительно позже мы узнали, что это довольно известное собачье имя, хотя я уверен, что никто не связывал его,как мы,с именем художника.
МЕСТО
Так уж повелось, что хозяева полагают, а собака располагает. Мы пришли к заключению, что лучшее спальное место для Чары под столом на кухне. Галя сметала небольшой матрасик, который был в присутствии Чары торжественно возложен на отведённое место. Ей было предложено прилечь, что она немедленно и исполнила. Удолетворённые достигнутым согласием мы занялись своими делами. Но стоило нам только покинуть кухню, как Чара немедленно отправилась за нами вслед. Попытки отправить её обратно ничего не дали. В ответ она весело помахивала хвостиком и делала вид, что плохо понимает человеческий язык.
Застать её на "месте" можно было только в двух случаях: когда готовилась еда или мы садились за стол есть, и когда рассерженный её "неблаговидным" поведением я кричал:"Место!!". Взглянув на меня печальными, неодобряющими глазами она опускала голову и медленно тащилась на кухню, где с глубоким, тоскливым вздохом буквально падала на свою подстилку. Думаю, что она проводила там не более пяти минут. Вскоре она весело вкатывалась в гостиную, изображая из себя невинную, оболганную привередливым хозяином, собаку. И в тоже время, если в её присутствии, мы пытались убрать подстилку из-под стола, она хватала её зубами, тащила назад и грозно рычала. Понятие частной собственности у неё было развито превосходно. Ночью, если мы оставляли дверь в спальню открытой, Чара спала на полу у нас в ногах. Но стоило мне в выходные встать первым и отправиться на кухню готовить завтрак, как она тут же забиралась "с ногами" на постель, вытягиваясь рядом с Галей.
Чем Чара занималась в наше отсутствие и где "отдыхала" мы точно не знали, но определённо подозревали, что на диване, хотя каждый раз открывая дверь мы заставали её с тапкой в зубах в прихожей.
ЕДА
Я не знаю как сейчас, но в Советском Союзе собачей еды не было. Поэтому собаки ели то же, что и их хозяева. Чара не была исключением. Все обрезки, остатки шли в её миску. Однако, стоило нам сесть обедать, как Чара усаживалась перед столом и, затаив дыхание, а иногда и чуть-чуть поскуливая, начинала гипнотизировать нас взглядом умоляющих и голодных глаз. Выдержать эту моральную пытку было нелегко. И кусочки еды совершали таинственный перелёт прямо ей в пасть или в миску. Однако, насытить её "голод" было невозможно. И через мгновение она уже сидела на том же месте, уставившись на другого члена семьи тем же умирающим взглядом, ожидая подачки. Как и все собаки, она была "неравнодушна" к сладкому. И как все спаниели, Чара обладала прекрасным нюхом и стоило только Гале начать на кухне подготовку к выпечке чего-нибудь сладкого, как она уже была тут как тут, готовая подобрать кусочек сырого теста или крупинку сахара. Чара, которая могла держать на носу кусочек мяса до тех пор, пока ей не разрешали съесть его, полностью теряла разум и чувство собственного достоинства, когда дело касалось сладкого. Она могла до бесконечности вылизывать миску с остатками мороженного. Однажды, по недосмотру, мы оставили её одну в квартире с тарелкой печенья на журнальном столике. По возвращению домой мы обнаружили тарелку пустой, а Чару, с полными глубокой вины и одновременно укора глазами, на её месте под столом. Ругать же это раскаивающееся существо было просто невозможно.
Кстати, Чара "помогала" с приобретением продуктов и товаров. Поскольку мало кто оставался равнодушным к "чарам" Чаруши, то после долгого выстаивания в длинных очередях ей подчас перепадал лишний десяток яиц, дополнительный килограмм мандарин, или 2-3 рулона туалетной бумаги.
ЗАПАХИ
Понятно, что у собак и человека существуют различия в понимании приятного запаха. Однако, то что я однажды наблюдал у Чары, вышло за рамки разумного, с человеческой точки зрения.
Во время одной из прогулок Чара довольно далеко отбежала от меня и, принюхавшись к чему-то, внезапно легла на спину и стала кататься по земле, старательно втирая что-то в шерсть. Когда я наконец добежал до неё было поздно. От Чары несло тошнотворным, отвратительным запахом, который, безусловно, доставлял ей громадное наслаждение.
Мне понадобилось пол часа, несколко шампуньев и мылов, чтобы отмыть Чару. Бедная собака стояло понуро в ванной, ощущяя с каждой помывкой потерю этого "чудесного" запаха.
Однажды зимой Галя пошла с Чарой в магазин. По пути домой, когда ей пришлось очищать Чарины уши от налипшего снега, она потеряла ключи. Пропажа обнаружилась перед дверью в квартиру. Галя вернулась назад, внимательно посматривая по сторонам тропинки. Внезапно Чара побежала вперёд, остановилась и стала лаять. Когда Галя подошла к ней, то увидела лежавшие на снегу ключи.
Другая история с запахом. Вернувшись домой после работы, Галя бросила врачебный халат в мешок с грязным бельём. Вскоре мы увидили явно обеспокоенную Чару ходившую взад и вперёд по коридору. Причина её волнения оставалась для нас непонятной, пока Галя не обнаружила в кармане халата пустую бумажку из-под кодеина.
ЗИМНИИ ПРОГУЛКИ
Мы жили буквально в двух шагах от Сосновки, большого зелённого, необухоженного массива, хотя и носившего название парка. В зимнее время сотни лыжников из ближайших домов устремлялись сюда зарядится энергией, подышать свежим морозным воздухом. Мы делали тоже самое. И вот наша первая прогулка с Чарой. Поначалу она бежала рядом с нами так близко, что мы боялись ударить её палками. Затем она осмелела и стала бежать то спереди, то сзади, периодически проваливаясь в глубокий снег. Её длинные уши покрылись снегом и, став ещё длиннее, волочились по снегу. Трудно сказать, получала ли она удовольствие от этой пробежки, но вскоре она стала присаживаться и что-то делать со своими лапами. Оказалось, что, налипая, снег образовывал наросты на её лапах, затрудняя бег и причиняя возможно боль. Чара скусывала его и продолжала бежать дальше, пока ей не приходилось повторять эту процедуру опять. Поэтому в будущем мы брали её с собой только когда было достаточно холодно, и снег был нелипкий.
Во всяком случае Чара стоически перенесла эту прогулку и на руки не просилась.
ЧАРА И СОБАКИ
К нашему удивлению, Чара в целом игнорировала других собак, также как и их хозяев. Как будто существовали только мы, а всё остальное было неким приложением. Возможно, боязнь потерятся опять, заставляла её быть всё время рядом с нами, постоянно проверять наше присутствие. Во всяком случае, я ни когда не видел её бегущей к другой собаке "знакомиться". Обычно, всё происходило наоборот и после обычного ритуала обнюхивания Чара тут же теряла всякий интерес к незнакомцу или незнакомке.
Однако, были два исключения. Чара обожала колли и, стоило им только появится, как она тут же радостно бежала к ним, выделывала какие-то странные пируеты вокруг, проходила под их животами, и всячески выказывала свою любовь и пристрастие.
Как это ни странно, колли отвечали ей тем же. Древние родственные связи?
Но была другая порода собак, которую Чара панически боялась. Однажды, во время обычной прогулки по тротуару, она вдруг, без разрешения повернулась и побежала через улицу на другую сторону. Попытки остановить её не дали результата и я побежал следом за ней. Уже на другой стороне дороги я повернулся и увидел пару лохматых коричневых чао-чао. Все знают этих дружелюбных собак. Что в них вызывало неописуемый страх у Чары так и осталось неизвестным.
НА ДАЧЕ
Галина мама решила переехать из Ессентуков поближе к нам. Но смогла купить дом только в Новгородской области, в Чудово. Это был точнее не дом, а развалюха, но зато дешево. Уже на следующий год мы поставили щитовой дом, а старый разобрали. И пришлось нам занятся сельским хозяйством, которое стало нашим подспорьем в трудные годы.
Подошло лето и мы решили вывезти Чару на дачу - и ей будет вольготнее, и маме не скучно. Сразу встал вопрос:"Как её везти на вокзал?" - ведь в метро с собаками не пускают, а трамваем - очень долго. К этому времени мы уже поняли, что Чара поразительно молчалива. Лаяла она только на звонок в квартиру, а после того как дверь открывалась, тут же тащила тапку любому входящему.
Вот её молчание мы и решили использовать. Галя сшила большую сумку на молнии, я вырезал фанерное дно, и мы приступили к тренировкам. Фактически же понадобилась только одна. Чара спокойно залезла в сумку, я закрыл молнию, взвалил сумку на плечо и зашагал по комнатам. Из сумки не раздалось ни звука, ни вздоха. Как ни в чём не бывало Чара потом вылезла из сумки с удивлением поглядывая на наши радостные лица.
И вот настал день нашей с Чарой первой поездки в Чудово. Как всегда я стал собирать мой рюкзак. И Чара вдруг сразу засуетилась. По-видимому, она была знакома с рюкзаком у старых хозяев, и появление его сразу напомнило ей о поездках на дачу, за город или на охоту. Во всяком случае она была готова.
Я надел ей ошейник, прицепил поводок, взвалил рюкзак и мы отправились в путь. Доехали автобусом до метро. Чара залезла в сумку, я быстро прошёл на экскалатор, приоткрыл чуть- чуть молнию, чтобы дать ей подышать и наградить парой печений. В вагоне метро я поставил сумку на пол и позволил Чаре полностью высунуть голову. Она с удовольствием поглядывала вокруг, а пассажиры поглядывали на неё с пониманием и улыбками. Выход из метро прошёл также успешно, и вот мы уже едем в электричке.
На даче Чара освоилась очень быстро. Она почему-то решила, что вся территория внутри забора это "чистая" зона. Поэтому по всем своим делам, большим и малым, она просилась за калитку. Научилась ходит только между грядок, но когда гоняла воробьёв, то о правилах подчас забывала.
Вскоре я понял, что собачья душа - потёмки, что кроме обычной привязанности к человеку им свойственны и близкие нам чувства. Сдуру, я решил сбить для Чары будку, чтобы она больше проводила времени вне дома, а не бегала с грязными лапами туда и назад.
На постройку ушло пол дня, а на обживание - пол минуты. Чара с неохотой зашла по моему настоянию в будку, покрутилась и вышла, всем своим видом демонстрируя оскорблённое достоинство. Больше в неё она никогда не заходила. А через год я разобрал будку на дрова.
КУЗЯ И ЧАРА
Валера привёз матери в Чудово малюсенького рыжего котёнка, которого назвали Кузя. На следующий день я, Галя и Чара приехали на дачу. И когда мы вошли в дом Чара обнаружила Кузю на своей подстилке. Не долго думая она подхватила зубами СВОЮ подстилку и потащила в другую комнату, где победоносно улеглась на ней. Чара стерегла подстилку весь день. Однако, следующим утром мы обнаружили Кузю спокойно спящим под Чариным ухом.
Когда мы вновь приехали в Чудово с Чарой Кузя уже подрос, и, увидев собаку, зашипел и выгнул спину. Понадобилось некоторое время, пока Кузя не привык к Чаре.
Я не могу сказать, что они были друзьями, но каким-то образом поддерживали "мирное сосуществование". Кстати, Чара не имела дурной привычки гонятся за кошками.
Когда Чара, уже тяжело больная, уезжала в Ленинград умирать, она подошла к Кузе и облизала его. Как мама говорила - "попрощалась".
БЕРЕМЕННОСТь, РОДЫ, МАТЕРИНСТВО
У Чары на даче началась течка. В городе, где она выходила из дома только на прогулку, мы не имели проблем. На даче же удержать её дома было невозможно, уж очень она была "сексуально озабоченна". Между прочим, я уверен, была у неё на спине, сразу над хвостом точка полового удолетворения. Как только Чара замечала, что я ни чем серьёзным не занимаюсь, она подходила ко мне, подкидывала носом мою руку, приглашая занятся делом. Я начинал поглаживать её по голове и спине, но уже через минуту она разворачивалась задом и буквально упиралась своей точкой в мою руку. Массаж мог продолжаться до бесконечности. В конце концов мне это надоедало и я отправлял её прочь, чем вызывал её явное огорчение.
Естественно, все, не сидящие на цепях, чудовские кобели повадились к нам в гости. Большие, средние и маленькие, старые, половозрелые и подростки организовали круглосуточную осаду нашего участка, который, к сожалению, не был полностью огорожен забором. Одних собак можно было легко отогнать, однако другие избрали тактику долговременного ожидания, прячась в кустах и канаве. Подчас только настороженно торчавшие уши выдавали их присутствие. Один кобель был наиболее настырный. И он таки добился своего. Достаточно было нам потерять Чару из вида на несколько минут, как "дело" было закончено. Кроме беременности, она ещё, в качестве бесплатного приложения, подхватила вшей, которых мы смогли вывести только после долгого и упорного лечения.
Беременность притекала нормально и, где-то осенью Чара стала рожать. Мы освободили ей уголок в комнате, и, вскоре, она уже тщательно вылизывала четверых щенят. Она оказалась очень заботливой мамашей, постоянно вылизывала щенят, никогда не отказывала им в молоке, и как только заканчивала все свои дела во время прогулки, неслась сразу домой. Щенята были очаровательные, очень похожие на мать. И это подтолкнуло нас на обрезание хвостиков, хотя мы понимали, что "папа" был другой "породы". А вдруг?
Операция проводилась в стерильных условиях, быстро, и на удивление оказалась малоболезненной. Чара быстро зализала ранки, а мы стали подумывать о судьбе щенят. Роздали мы их конечно бесплатно. Один оказался где-то в Швеции и выглядел настоящим спаниелем. Другого забрали наши друзья, Прокофьевы. Чигря вырос и превратился в длинное, коротконогое существо, обладавшее прекрасным характером и примерным поведением.
Это была первая и последняя Чарина беременность.
БОЛЕЗНь
Уже здесь, в Америке, мы узнали, что спаниели наиболее подверженны многочисленным, в том числе и генетическим заболеваниям, чем другие породы.
Но когда у Чары, всегда жизнерадостной и игривой, вдруг обнаружили рак молочных желёз, мы, как врачи, сразу ощутили скорую утрату.
Ей сделали операцию, и я помню, как нёс её, ещё полусонную, из ветеринарной клиники на руках, и как меня не пустили в метро, хотя я и объяснил её состояние, и как мы долго добирались другим транспортом.
Чара довольно быстро оправилась от операции и прожила с нами ещё года два, пока у неё не развился, повидимому, раковый перитонит. Из-за большого количества жидкости в брюшной полости она задыхалась, когда ложилась. Пришлость сделать ей что-то вроде гамака, чтобы она могла спать стоя. Ветеринар, которого я вызвал, признал её состояние безнадёжным. И следующей ночью она умерла. Слава Богу, Галя была в отъезде и не видела Чариных страданий.
Утром, мы с Митей завернули Чару в простыню, положили в сумку, в которой возили её на дачу, отнесли в Сосновку и похоронили.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Как-то сразу стало пусто в нашем доме. И мы уже подумывали о новой собаке, как пришёл вызов на интервью в американское посольство, и уже было не до этого.
И вот через 16 лет я неожиданно вспомнил о Чаре, вспомнил все эти истории и решил их записать. Удалось ли мне, хоть частично, оживить эти воспоминания судить вам, мои дорогие друзья.