Я вошёл в вагон метро, нашёл свободное место, удобно устроился, открыл книгу и радостно подумал - я дома.
На спектакле в Театре Комедии в нашем ряду сидел молодой парень и громко ржал. К счастью, он не бил копытами в пол от восторга.
- Простите, вы Петя? - неуверенно спросил я, отходящего от киоска мужчину с постаревшим и уставшим лицом.
- Да. А что? - с некоторым вызовом ответил он мне.
- Я Миша, ваш бывший сосед по площадке -
Он с недоумением пристально всматривался в моё уже безбородое лицо, с трудом вспоминая меня после 20-летнего перерыва. Затем слабая улыбка появилась на его лице.
Чуть ли не каждый день, проезжая в метро, мы сталкивались с инвалидами, просящими милостыню. Обычно это были упитанные мужчины средних лет с несколько одутловатыми лицами покрытыми утренней щетиной, одетые в тельняшки и камуфляжные штаны. Подчас на голове красовался берет десантника. У кого не было ног, у кого не хватало и руки. Был и совсем без конечностей - его возила в инвалидной коляске молодая девушка.
Все они молчаливо катились из одного конца вагона в другой, на остановке переезжая в следующий. Какое-то тупое спокойствие было в их лицах, в их глазах, почти такое же, как и на лицах и в глазах пассажиров. Люди привычно смотрели сквозь них, насыщая пространство вагона равнодушием и безразличием. Иногда кто-нибудь подавал.
Создавалось неуверенное впечатление, что кто-то организовал этих калек нищенствовать.
Где-бы я не видел в наших путешествиях просящих милостыню, я воспринимал их как профессионалов, таким образом зарабатывающим на жизнь. Так же я смотрел и на этих "десантников".
Но здесь в России, в Санкт-Петербурге были и другое нищие - сморщенные, бестелесные, с бездонными безжизненными глазами старухи, подпирающие стены домов, проходов в метро, робко протягивающих крошечные ладони проходящим. Они заставили меня содрогнутся и устыдится.
Чего только не пытаются продать в вагонах метро: наборы цветных ручек, чехлы для мобильников, всякие приспособления. Женщины и мужчины, нахальные и скромные, громкоговорящие и заикающиеся тянутся чередой по вагонам.
Хорошо запомнился один. Стремительно войдя в вагон, он поставил большую открытую сумку на пол, выпрямился и внезапно в его руках появились сырая картофелина и нечто, напоминающее рогатку. Громким голосом он незамедлительно стал представлять свой товар, одновременно строгая "рогаткой" тонкие полоски картошки в сумку. Вся реклама заняла не больше минуты. Не обнаружив необходимого внимания, мужчина тут же переместился в другой конец вагона и сразу начал представление. И здесь ему повезло - товар был продан.
В музее этнографии мы неожиданно натыкаемся на выставку:" История и культура еврейского народа на территории России". Экспозиция небольшая, и кроме предметов религиозного ритуала, наибольший интерес вызывали костюмы. Умение ассимилировать проявлялось не только в знании языка и обычаев окружающих народов, но и в использование особенностей их одежды. Особенно удивила чадра, которую носили еврейские женщины в мусульманских районах Средней Азии.
Посетителей было мало, поэтому появление молодого высокого, с реденькой бородкой, в кипе еврея сразу привлекло наше внимание. С неподдельным энтузиазмом он, обращаясь ко всем, пригласил попеть вместе с ним еврейские напевы без слов. Его обояние и порыв настолько привлекали, что большинство посетителей село на скамейки, а молодой человек с очень приятным голосом стал разучивать с нами мелодию. И по кусочкам, фальшивя, мы спели всю песню до конца.
Не забыть Герострата
Гуляя по Москве и Петербургу, мы то и дело натыкались на Ленина: на его памятники, на названные его именем улицы и учреждения, и, конечно же, мавзолей. И хотя слово ЛЕНИН на нём как-то потускнело, но читается до сих пор легко.
Поначалу всё это меня раздражало:" До каких пор?!" Но позже я вдруг вспомнил пьесу Горина "Забыть Герострата" и подумал:" А может это и правильно сохранять имя ЛЕНИН, чтобы оно не ушло в небытиё, чтобы новые поколения спрашивали:" А кто это?" , чтобы осталось в памяти людей имя герострата."