Сама не знаю, зачем решила написать. Наверное, так начинаются большинство писем, которые Вы получаете от своих читательниц. Недавно по телевизору шел чудесный фильм, называется "Спросите Синди". В главной роли играет Чарли Шин. Не буду пересказывать его содержание, скажу только, что, посмотрев его, села писать Вам письмо. Конечно, Вы не ответите на мои вопросы, да я их и не ставлю перед Вами. Просто хочу, чтобы об истории, которая со мной произошла, узнали другие, возможно, это заставит их задуматься и убережет от той беды, которая постигла меня. С Уважением, Инна.
В тот день, все шло наперекосяк с самого утра. Сначала сломался каблук, и я уныло посмотрела на свои любимые туфли, с немым вопросом, смогут их отремонтировать или нет, потом обожгла палец, когда мыла посуду. Горячая вода в кране была чуть ли не кипяток, и в тот момент, когда я открыла вентиль, смотрела краем глаза телевизор и поэтому обожглась. И в довершении разбила тарелку, которая выпала из рук в раковину и раскололась пополам. Одним словом три несчастья за день, явно перебор, и выйдя во двор, с настроением, которое нельзя назвать прекрасным, села в машину и завела мотор. Старенькая восьмерка Жигулей завелась с полоборота и, посмотрев в зеркало заднего обзора, вырулила и, проехав по двору, повернула налево. Проехав метров двадцать, я увидела, как Мерседес черного цвета повернул в наш переулок, невзирая на то, что явно видел мою машину.
- Нет, чтобы подождать, когда я проеду. Всего-то метров пятьдесят отделяет угол дома от шоссе. Конечно, когда ты за рулем такой тачки, разве ты уступишь дорогу, - подумала я и, приняв левее, заехала одной стороной на пешеходную дорожку, дабы пропустить ехавший мне навстречу Мерседес. Как можно осторожнее, на первой передаче, я двигалась вдоль черного корпуса машины, и в последний момент, когда казалось, что мы разъехались, переднее колесо соскочило с бордюрного камня и вслед за этим, зеркало на двери ударилось о заднее крыло Мерседеса, и прочертило полосу. Я нажала педаль тормоза, но было уже поздно.
Выйдя из машины, я почувствовала, как во мне все опустилось.
- Кажется, я влетела на деньги? - подумала я, и в этот момент из машины вышли два здоровенных бугая, прямо как из какого-нибудь кинофильма о русской мафии. Пассажир, подошел к заднему крылу машины и провел рукой по глубокой царапине, оставленной зеркалом. Краска и грунтовка были основательно ободраны. Вслед за этим, он взглянул на меня, и я услышала такой трехпалубный мат, которого за всю свою жизнь не слышала. Мне вдруг стало страшно, и я почувствовала, что внутренне вся сжалась и затряслась.
- Витя, ты посмотри, что это еб... лахудра учудила. Да тебя убить мало. Бл... сядут в консервную банку, ездить ни ху... не умеют, мнят из себя невесть кого.
- Разогнать и об забор, - сквозь зубы процедил тот, что был водителем, и обнажил полный ряд золотых зубов.
Я хотела, было сказать, что они сами виноваты, так как видели, что я уже повернула и могли бы пропустить и дать мне выехать, но понимала, что это только еще больше разозлит их и поэтому смиренно стояла и ждала, что своим ангельским поведением, как-то улажу создавшуюся ситуацию.
Пассажир еще раз посмотрел на царапину на крыле, потом на меня и сказал:
- Залезай в машину, поедем разбираться.
Я не успела ничего спросить, что делать с моей машиной, так как в этот момент со двора повернула красная пятерка, на багажнике которой лежали старые рамы и какие-то доски. Видимо водитель ехал на дачу. За рулем сидел пожилой мужчины в очках. Он притормозил, с любопытством рассматривая происходящее. В этот момент аладелец Мерседеса посмотрел в его сторону и, жестикулируя руками, произнес:
- Ну че ты, очкастый уставился! Не видишь, что ли телка на бабки налетела. Бл... как вы меня все достали сегодня.
Мужчина на Жигулях сразу сообразил, что вступать в прения с такими людьми себе дороже, и тут же дал задний ход, чтобы выехать со двора с противоположной стороны дома.
- Ну что ты стоишь, садись в машину, - произнес он, обращаясь ко мне, и добавил, - Витек, отгони её тачку на дорогу. Тем временем, он достал сотовый и набрал номер.
- Алло. Здорово. Слушай, встреча не состоится. Перенесем на завтра. Добро? Нет, все нормально, тут возникли проблемы личного порядка, надо срочно решить. Ну все, давай.
Водитель сел в мою машину и газуя, словно готовился к старту на ипподроме, лихо выехал на шоссе и припарковал машину возле парапета, после чего пересел в Мерседес. Я подошла и пристроилась на заднем сиденье.
Через пятнадцать минут мы остановились около какого-то автосервиса. Как только мы вышли из машины, к нам подошли двое, один из которых, судя по виду, видимо был директором. Они обменялись рукопожатиями.
- Как тебе это? - и владелец Мерседеса провел рукой по крылу, показывая царапину. Присвистнув, директор, как я его мысленно назвала, произнес:
- Металл повело, видишь, вмятина. Дамочка влетела на бабки, - и, нагло улыбаясь, посмотрел в мою сторону. Потом к нам подошел еще один, и начал что-то записывать в планшет, после чего на калькуляторе, который был прикреплен к нему, подсчитал и произнес:
- Две восемьсот пятьдесят.
Я судорожно вспомнила сколько денег у меня в кошельке, и с облегчением вздохнула, вспомнив, что там лежало около четырех тысяч рублей, но менеджер видимо поняв, что я не врубилась. Добавил:
- Я имел ввиду у.е., По курсу на сегодняшний день, ремонт обойдется в девяносто семь тысяч рублей.
- Сколько!? - только и смогла выдавить из себя я.
- А ты как думала. Это тебе не твою консервную банку ремонтировать. Это мерин, понимаешь, шестисотый мерин прошлого года выпуска. Ему еще года нет, а ты, сучка, мне его уже поцарапала.
Он повернулся к директору:
- Короче, завтра привезу тачку. За день управитесь?
- Три дня потребуется, работа тонкая, надо сделать так, чтобы ты под микроскопом не увидел царапину, не так ли?
- Верно, Договорились. Витек завтра пригонит.
- Ну что ты стоишь, садись, - обратился он грозно ко мне, и буквально втолкнул в салон машины.
Виктор сел за руль, завел мотор и развернувшись, поехал в сторону области. Тот, что сидел рядом с ним, повернулся ко мне и произнес:
- Ну, как с расплатой есть проблемы?
Я не знала что сказать. На книжке у меня было всего тридцать тысяч, а дома лежала заначка в пятьсот долларов. Собрать почти сто тысяч было сложно, и поэтому я произнесла:
- Я отдам, честное слово, машину возьмите в качестве залога, а я за неделю что-нибудь придумаю.
- Чего? За неделю она чего-нибудь придумает. Да на х... мне твои консервы. А за неделю твои долги возрастут с процентами на столько, что тебе по гроб жизни не расплатиться. Да, влипла ты девочка, ой как влипла. Придется отдавать натурой. Как, не против?
Я хотела было ответить, что пошел он куда подальше, но неожиданно испугалась, и не потому что понимала, что так просто от них не уйти, а потому, что увидела вдруг под расстегнутым пиджаком кобуру с пистолетом.
Между тем, Москва осталась позади и машина на полной скорости летела по загородному шоссе. Вскоре показался какой-то дачный поселок, а затем красивый дом за большими деревянным забором. Виктор вышел из машины, открыл ворота и въехал во двор.
- Заходи, обсудим, - улыбаясь, произнес владелец Мерседеса, открыв дверь машины. Я вышла и молча направилась в дом.
Просторная гостиная, шикарная обстановка, все говорило, что хозяин человек обеспеченный. Плазменный телевизор метрового размера, пушистый ковер на полу, красивая мебель. Войдя, я сразу же заметила, как он стал буквально пожирать меня своим похотливым взглядом, после чего сел на диван, скрестив нога на ногу, и неожиданно хлопнув по дивану рукой, произнес:
- Ну что, куколка, подь сюды.
Я стояла, не в силах сдвинуться с места. Я понимала, что отступать поздно, но хоть как-то, пыталась оттянуть время, в надежде, что произойдет чудо, и судьба благоволит ко мне. Однако чуда не произошло, и я почувствовала, как Виктор толкнул меня в спину и я, чуть не упав, плюхнулась на диван, рядом с хозяином. Он схватил меня рукой за подбородок и произнес:
- Значится так. Отдашь натурой и мы в расчете. Поняла?
- Да, - процедила я с трудом, так как он крепко держал меня рукой за подбородок.
- Вот и молодцом. А раз так, тогда раздевайся и на станок, - и оба дружно заржали. Я не поняла, что он имел в виду, но он тут же пояснил, - в спальне сексодром, как раз обновить надо, - и отправился туда.
Я вошла в спальню. Огромная кровать, застеленная кружевным покрывалом, ярко малинового цвета, стояла посредине. Скинув платье, я почувствовала как бешено бьется сердце, и вдруг отчетливо поняла, что сейчас меня будут насиловать. Мне стало страшно и хотелось кричать, но, понимая бессмысленность этого и очевидность неотвратимого, вдруг стала судорожно вспоминать установки, которые обычно говорят насилуемым:
- Так, главное, не паниковать, сгруппироваться и постараться представить себе, что насилие, это чисто физиологический процесс, который в конечном итоге, можно перенести, если рассматривать его как фактор сохранения жизни. И еще, постараться получить, если удасться, удовольствие. Черт, бред какой-то. Но другого пути нет. Если начну хлюптеть, может быть только хуже. Главное, чтобы не били.
Тем временем, я сняла с себя остатки одежды и почти инстинктивно, прикрыла рукой грудь.
- А ты ничего. Сиськи в норме и не висят, как сопли. Тебя как звать-то?
- Инна.
- А меня Олег. Ну че, начнем? - к этому времени, он уже разделся, и подойдя ко мне руками сжал мне груди. Потом так быстро, что я даже не успела сообразить, кинул меня на постель и, поставив на карачки, вошел в меня.
Его ритмичные и уверенные движения были похожи на работу, которой он постоянно занимается целыми днями. Ему потребовалось минут пять, чтобы удовлетворить себя и когда я почувствовала, как он выбрасывает в меня свое семя, подумала:
- Блин, самое хреновое во всем этом, это залететь.
Он откинулся на кровать, тяжело дыша, довольный собой, и я решила, что мои мучения закончились, но я рано радовалась. Он смотрел на меня, и в его взгляде чувствовались звериные чувства. Он повернул меня на спину и снова стал заниматься со мной сексом. На этот раз ему понадобилось несколько больше времени, и мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем, он снова сполз с меня, довольный, что получил удовлетворение.
Он слез с постели, и налив в стакан виски, выпил, посмотрел на меня и спросил:
- Налить?
- Нет. Я могу одеваться?
- Что? Одеваться, мы только начали дорогуша, - и он, рассмеявшись, крикнул, - Витя, ты где там?
Виктор вошел в спальню.
- Слышь Витек, а девочка ничего, размяться не хочешь?
- Можно, - и к моему ужасу, он начал снимать с себя брюки.
Витя оказался настоящим бугаем. Он трахал меня так, что я не выдержала и застонала. Было больно и обидно, от бессилия. Он словно заводная машина двигал своим здоровенным членом, пока не кончил. Все это время Олег сидел в кресле у окна и наблюдал за происходящим, и как только Виктор закончил, занял его место.
- Бог мой, - подумала я, - неужто они виагры нажрались и теперь не угомоняться, пока их пыл не иссякнет?
Хуже всего было, когда они решили заняться со мной сексом вдвоем. Виктор, чтобы не испачкаться, натянул на себя презерватив и намазал каким-то кремом, но боль все равно была такая, что я думала, что еще чуть-чуть, и они просто разорвут меня.
Так продолжалось часа три. Периодически они делали передышку, потом заставляли меня делать им минет, и снова трахали. Мне казалось, еще немного, и я потеряю сознание, но что-то заставляло меня держаться. То ли боязнь, что они меня просто убьют, то ли что-то еще. Видимо во мнге просто работал инстинкт самосохранения.
Наконец, оргия закончилась. Их силы иссякли, и Виктор куда-то отвалил. Я ни жива, ни мертва, продолжала лежать на кровати. Олег посмотрел на меня, и неожиданно поднявшись, достал из пиджака портмоне, вынул пятьсот долларов и неожиданно кинул их мне, со словами.
- А ты ничего. Забирай, считай, мы в расчете. Не люблю, когда беру больше того, что надо, - и криво усмехнулся. Я опрометью бросилась с кровати и судорожно стала одеваться. Деньги оставались лежать на измятом покрывале, и когда я повернулась чтобы уйти, он вдруг схватил меня за руку.
- Запомни, всегда поступай так, как я говорю, а чтобы не забыла о нашей встрече, я тебе метку оставлю, - и он вдруг вынул зажигалку и поднес её к моей руке. Пламя обожгло запястье. Я вскрикнула, но он так крепко держал меня, что вырваться не было возможности. Секунда, другая, и кожа покраснела. Щелчок, огонь погас. Он сунул деньги мне в лифчик и произнес:
- Больно было? Точно так же и мне, когда ты поцарапало мою тачку. Это ведь как кожу мою ободрала. Лечись и помни, что так делать больше не надо, - и подтолкнул меня к выходу.
Я вышла во двор. Виктор уже открыл ворота и ждал меня. Я села, не понимая, что происходит. Он выехал из поселка, потом проехал по шоссе в сторону Москвы, а затем, остановившись, сказал:
- Вылазь, дальше сама доберешься.
Я буквально выскочила из машины и, не помня себя, побежала по шоссе в сторону города. Я слышала, как машина развернулась и поехала обратно, и только потом, обернулась и, спустившись с шоссе, села и разревелась. Обоженная рука болела, но еще больше болело тело и душа, израненная и оскверненная.
Я не помню, как добралась домой, как залезла в ванну и долго лежала и смывала с себя всю это похотливую грязь, которая казалось навсегда останется на моем теле. Потом намазала и забинтовала руку, и, разобрав постель, легла и только после этого не выдержала, и разревелась.
Мои опасения подтвердились и спустя два месяца, мне пришлось сделать аборт. Жизнь постепенно стала приходить в норму, но то, что произошло со мной, навсегда вошло в мою жизнь, а ожег на руке, постоянно, словно метка напоминает мне о пережитом.
Что я хотела рассказать вам своей историей? Поделиться горем? Услышать слова сочувствия? Не знаю. Возможно, просто сказать всем молодым девушкам, которые садятся за руль своих авто. Будьте внимательны. Никто не знает, как может обернуться жизнь от случайного столкновения. Быть может, мой случай один на миллион, но для меня он оказался роковым.