Зеньковский Валентин Андреевич : другие произведения.

Приключения

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Валентин Зеньковский
  
  
  
   Заблудившейся марафонец
  
   Глава 1
   Дядя Гоша
  
  
   Дядю Гошу я знаю давно. Он не старше моего двоюродного брата, которому 26 лет. Это я его за глаза зову дядей Гошей. А так он Георгий Михайлович Носков, работает в региональном управлении по борьбе с организованной преступностью. Военного звания не знаю, потому что видел его только в штатском.
   В тот день меня вызвали в кабинет к директору школы. Я тогда ещё в 11 классе учился. Директор вышел, и я остались с дядей Гошей вдвоём. Он долго беседовал со мной с глазу на глаз. Странное выражение. Почему, например, не со рта на ухо? Это же беседа, причем тут глаза.
   Так вот, я даже не знаю, кого он ещё из класса отобрал, потому что неразглашение факта беседы было условием. А предлагал дядя Гоша альтернативную службу - вместо армии идти работать в их отдел по борьбе с организованной преступностью. То есть, я поступаю или мне помогают поступить в один из вузов на бюджетное место, где на протяжении срока обучения я буду обязан следить за противозаконными отношениями между преподавателями и студентами.
   Я сразу отказался.
   -Ты понимаешь, что взятки это плохо? -Спросил меня дядя Гоша.
   -Понимаю. -Ответил я. -Но я считаю, что преподаватели в основном честные, порядочные люди. И если искать взяточников, то не по учебным заведениям, а в других местах. А в институт на бюджетное место я и сам без Вашей протекции поступлю. Я отличник.
   И тут дядя Гоша впервые удивил меня, напомнив о моём недавнем прошлом.
   -У тебя Александр сколько приводов в полицию за мелкое хулиганство? -Спросил он. -Если об этом узнают в приёмной комиссии института, у тебя будут проблемы с зачислением. Кроме того, ты мне должен. Помнишь колодец? Это я тебе жизнь спас.
   -Так это был он? -Я с недоверием посмотрел в небесно голубые глаза дяди Гоши.
   Это я сейчас такой образцово-показательный. А до 8-го класса я был другим. Всего четыре года назад я и не помышлял о прилежной учебе. Конечно, во мне и тогда жила тяга к знаниям, только к знаниям другого рода. Я был квартирным тусовщиком, дворовой полушпаной и школьные учебники вообще не открывал. Слава Богу, ни к чему пагубному по-настоящему привыкнуть я не успел, и ничего серьёзного уголовно наказуемого не натворил.
   Но вот, как-то зимой я тусовался с ребятами в одном из дворов. Было холодно и мы прибухнули. Ну, мы и в тёплое время года изредка прибухивали, но в тот день прибухнули основательно. Что было потом не помню. Родители рассказали, что меня нашли на дне водосточного люка. При падении я ударился головой о бетонную плиту и около суток пролежал там без сознания. Как меня только крысы не погрызли! В тот же день организовали поиски, но безрезультатно. И только на утро следующего дня кто-то позвонил в полицию и сказал, где меня искать. Кто позвонил так и осталось загадкой. Но я понимал, что перед этим человеком я буду вечно в долгу. Он мне спас жизнь. И я жалел, что, наверное, так никогда и не узнаю, кто это был.
   Впрочем, я не так-то уж и легко отделался. Целый временной интервал напрочь стёрся из моей памяти. Помню, как бухали и как я пошёл по двору, пятясь, петляя и разглядывая отпечатки рифлёных подошв своих ботинок на свежем снегу. Я помню, что шел долго, а потом сразу раз - и моя комната. Я лежу в кровати, рядом родители и врач, а у меня температура под 40. Где я пробыл целые сутки? Папа потом шутил, что меня похитили инопланетяне. Приключение закончилось двусторонним воспалением лёгких. Но это происшествие и последующая болезнь изменили мою жизнь к лучшему.
   Родители решили с больницей не связываться. 4 месяца я провалялся дома в кровати. Единственный человек, с кем я виделся ежедневно кроме родителей, была медсестра. Её наняли родители делать мне уколы.
   Трагедия заключалась в том, что все мои лучшие товарищи, друганы и туссаны ко мне не заходили. Ни один не зашел проведать. Почему? Не знаю, но я воспринял это как предательство. Правда, первые пару дней мы перезванивались. Но потом они звонить перестали, да и я им не звонил. Их жизнь, вероятно, продолжала нестись вперед полным ходом и на всех парах, а моя как бы уперлась в болезнь и остановилась. У них, наверное, что ни день случались новые интересные приключения, и знакомства, а у меня те же четыре стены и кашель, разрывающий горло и голову. Я понимал, что им со мной было не о чем говорить. Звонила, правда, Ксения, дочь наших знакомых, но она не в счёт.
   Вот тогда-то я и разуверился в человеческой дружбе. Единственными моими собеседниками, учителями и товарищами стали книги. Я обнаружил у себя фотографическую память, которой раньше не было. Кроме того я мог без часов достаточно точно определять время. Вот так я и развлекался, болея.
   Когда через полгода я выздоровел и вернулся в школу, ни ребята, ни учителя меня просто не узнали. Прилежный ученик, образцовое поведение. Был пацан, стал ботан.
   В нашем классе я был не единственным ботаном. Но меня, в отличии от остальных отличников, учитывая моё дворовое прошлое, одноклассники побаивались и жизни не портили. Я был как бы особенный, неприкасаемый ботан. Так что, в школе я беспрепятственно тянулся к знаниям, получал их, развивался и был от этого счастлив. А как были счастливы мои родители, что их сын наконец то взялся за ум!
   -Точно, без инопланетян не обошлось. -Шутил папа.
   А может и не шутил. Ведь он серьёзно верил в существование внеземного разума.
   И вот теперь получается, что это был дядя Гоша. Что это он отыскал меня на дне люка. Проверить я это не мог и, в качестве благодарности, решил согласиться на его предложение.
   -В таком случае давай, иди, выявляй взяточников, очищай нашу страну от коррупции. -Напутствовал меня дядя Гоша.
  
   С того первого разговора прошел год, а я так ни от кого нашу страну и не очистил. И сейчас в конце августа 2012 года я вошёл в кабинет Носкова Г.М. с тяжёлым чувством. Меня тяготили эти отношения. Я никогда не мечтал о работе шпиона или разведчика, потому что эти профессии подразумевают предательство. Ты втираешься в доверие, выуживаешь нужную информацию и предаёшь доверившегося тебе человека. Я считаю, что это подло. И даже хорошо, что мне сегодня грозит разнос. Может дядя Гоша наконец отстанет от меня.
  
   -Не могу не отметить и положительный момент в твоей работе. К сожалению, он единственный. -Сказал дядя Гоша. - Похоже, что ни сотрудники института, ни студенты тебя ещё не раскусили.
   Не раскусили! Ещё бы! Учился то я сам. Это значит, что я без пропусков посещал лекции, семинары, практические и лабораторные занятия, сам сдавал зачеты, курсовые и сессии. Короче, пахал по-честному и по-чёрному, и всё у меня было как у обыкновенного отличника. Дядя Гоша мне ничем не помогал. В то время как других своих "засланцев", с его же слов, дядя Гоша постоянно спасал от отчисления за неуспеваемость.
   -Догадываюсь, о чем хочешь меня спросить. -Продолжал дядя Гоша. - Есть ли в деле выявления взяточников какие-нибудь наработанные приёмы, проверенные методики, стопроцентные подходы? Верно?
   -Хотелось бы ознакомиться с методическими разработками. -Я ухватился за . -Меня ж этому не обучали.
   -Тут и обучать нечему. -Сказал дядя Гоша. -Ты студент второго курса Московского института системных технологий. Мы же тебя не в ГИТИС определили. Тут особых актерских талантов иметь не надо. Глаза разуй, уши прочисти. Ходи в общежитие, туси с ребятами. Кто-нибудь обязательно проговориться, как сессии сдаёт. Посмотри, кто из преподавателей на каких машинах на работу приезжает, соизмерь стоимость машины с размером зарплаты. Наблюдай, кто во что одевается, какие часы и украшения носит. Но самое проверенное средство, это завести своего человека в среде преподавателей. Как это сделать, решай сам. Понравься, например, какой-нибудь училке. Разговори её. Лицо у тебя смазливое. Она же тоже женщина, хоть и училка. Вначале прояви повышенный интерес к предмету, который она преподает. Потом переходи на общечеловеческие темы, о жизни, о том, о сем. Потом, осторожно, перейди на институт, на других преподавателей, и рано или поздно она проговорится. Местные всё о местных знают. Это ценнейший источник информации.
   Дядя Гоша провел ладонью по своим золотистым волосам, поправляя причёску.
   -Будь естественен, чтобы вызвать доверие. Дружи, расспрашивай, выясняй и сопоставляй. Тебе надо узнать, с кем из преподавателей можно договориться, чтобы за деньги получить зачет или сдать экзамен. Скажи, что не получается самому подготовиться, времени не хватает, лекции пропустил, скажи, что тупой, наконец. Спроси, как обойти, кто поможет. Имей в виду, что самодеятельное репетиторство это тоже нарушение. Поэтому, если кто из преподавателей организует дополнительные факультативные занятия, за которые сам получает от студентов деньги, то такие преподаватели есть кто? -Спросил дядя Гоша и сам же ответил. -Правильно. Преступники.
   -Почему преступники? -Я вспомнив факультатив по-английскому Ольги Михайловны.
   -А почему они бесплатно не учат, если такие бескорыстные и хорошие? Чего деньги -то со студентов дерут? -Дядя Гоша забарабанил пальцами по столу.
   -Они ж не воруют у государства. За свой труд берут. И нас к своим факультативам не принуждают. Мы сами тянемся к знаниям. В чем тут преступление? -Возразил я.
   -Преступление - в незаконной деятельности, не предусмотренной Уставом института и шире - Законом Российской Федерации. -Отчеканил дядя Гоша.
   -А если я преподавателя на улице встретил и попросил со мной позаниматься? -Предположил я.
   -Эдак мы далеко уйдем. -Сказал дядя Гоша. -Ты их не на улице встретил. Нет. Ты их встретил в институте. То есть, они используют государственное помещение для личной наживы. Вот если бы они официально организовали дополнительное обучение, платили бы налог от доходов государству, оплачивали аренду помещения.... Слушай, ты мне тут голову не морочь! Твоя задача выявить и доложить мне, а мы тут уж сами разберемся. Вызовем каждого по отдельности, поговорим и выясним. Понято?
   -Понятно. -Согласился я.
   -И ещё. Я тут подумал... -Сказал дядя Гоша, щуря на меня свои небесно голубые глаза. -То, что ты отличник вредит нашему делу. Кто ж тебе поверит, что ты сам не сможешь сдать экзамен! Ты один из лучших студентов нам факультете.
   -Я лучший студент факультета. -Уточнил я.
   -Лучший! Это ещё хуже. Может тебе как то снизить свою успеваемость? Для нечестных на руку преподавателей ты, как отличник, неинтересен. Что им с тебя взять? Тебя и не завались. Небось, сам больше преподавателей знаешь. -Дядя Гоша погрозил мне пальцем, прищурив свои красивые глаза. -Вообщем, крутись как хочешь. Мне результат нужен. Меня здесь тоже не за красивые глазки держат. Но пригласил я тебя ещё и по другому поводу.
   Дядя Гоша немного откатился назад на своём кресле с колесиками и выдвинул ящик стола.
   -Ты у меня не один в этом институте и мне известно многое, что там у вас происходит. Ректор Вашего института Семикозов Валентин Андреевич издал вот эту книгу. -Дядя Гоша вынул из ящика стола книгу в твердой обложке с золотым тиснением. -Книга богато оформлена. Имеет научное название "Введение в общую теорию систем". Но содержание не отвечает названию. Содержание у неё совершенно не научное. Это личные воспоминания ректора о 1965 годе. Ему тогда было 13 лет, и он описывает свою поездку на теплоходе "Феликс Дзержинский" по Волге. Вот ты мне все время говоришь, что преподаватели у вас там все как на подбор честные, прямо только что без нимбов над головами. А тут видишь, сам ректор института занимается подлогами, чтобы за государственный счет издать свои графоманские потуги. Ладно, пусть останется на его совести. Я вот что от тебя хочу. Прочти эти воспоминания. А когда прочтешь, я тебе кое-что расскажу. Можешь не торопится. Я уезжаю в командировку. Так что неделя у тебя точно есть.
   Впервые я покидал мрачный кабинет дяди Гоши в приподнятом настроении. Меня интересуют успешные люди, люди, которые сделали карьеру, многого добились в жизни. Я с жадностью читаю мемуары великих и их жизнеописания, в надежде найти волшебную формулу успеха. И тут такая удача! У меня в руках мемуары ректора нашего института, самого Валентина Андреевича Семикозова! Конечно же я их прочитаю, причем внимательнейшим образом.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 2
  
   Ольга Михайловна
  
  
   Обнаружить источник плача было нетрудно. Узкий не застеклённый балкон второго этажа дома напротив. Несколько раз Ольга Михайловна проводила факультативные занятия по английскому языку у себя в квартире, и это был её балкон. Сейчас там стояла прогулочная коляска с ребёнком. Над ребёнком склонилась женщина. В одной руке женщина держала ложку, в другой - тарелку. Она пыталась накормить ребёнка. У неё не получалось. Ребёнок крутил головой, брыкался и плакал. Женщина поставила тарелку на подоконник и ушла в комнату, закрыв балконную дверь.
   Ребёнок затих. Увидев меня, а я сидел внизу в сквере на лавке, он узнал меня и улыбался. В последний раз я видел сына Ольги Михайловны месяца два назад, как раз перед летними каникулами. Я тоже улыбнулся и помахал ему рукой.
   Я закрыл глаза и подставил лицо ещё тёплому солнцу. Я люблю солнце. Люблю его ласкающее тепло. Конечно, я не из тех, кто на пляжах жарится до черноты, но мне становится хорошо под его лучами. Мышцы расслабляются, наливаются приятной безмятежной тяжестью.
   Я чуть было не заснул и когда открыл глаза, то увидел, как малыш на балконе, опираясь на коляску, залезает на перила. Он уже забросил на них одну ногу и пытался подтянуться на руках.
   -Эй! Не надо этого делать! Слышишь? На надо! Стой! -Закричал я и бросился, перепрыгивая через кусты, под балкон.
   Растительность в этом месте была густая, крепкая и цепкая. Я запутался в кустах и упал.
   Над головой загудел низко пролетающий вертолет. Ребёнок, задрав голову, замер на несколько секунд, балансируя на балконных перилах. И если бы не эти секунды, быть беде. Я вырвался из кустарника, бросился под балкон и едва успел подхватить малыша буквально над самой землёй.
   И что удивительно, ребёнок продолжал пребывать в веселом расположении духа, как будто ничего не произошло. Он смотрел широко открытыми светло-голубыми глазами, улыбался беззубым ртом и пытался ухватить меня за нос. А мне было не до смеха. Колено ныло после падения, а лбом я приложился о кирпичную стену, как раз в то место, где спреем было начертано:
   "Все козлы. Тел. 8-499-135-74-59"
   Я помнил номер квартиры Ольги Михайловны и мог бы сразу вернуть малыша. Но мне стало интересно, когда эта безответственная тётка, по-видимому, нянька, нанятая Ольгой Михайловной, обнаружит пропажу.
   Мы вернулись на лавку, я усадил ребёнка рядом и повёл с ним воспитательную беседу.
   По мере того как я говорил, ребёнок мрачнел.
   -Ты мог бы разбиться, если б я не оказался рядом. Ты ещё не знаешь, но мир полон опасностей. Жизнь вообще опасная штука. Надо быть очень осторожным. Больше так не делай. -Поучал его я.
   Но время шло, а о ребёнке никто не вспоминал.
   -Ладно, не грусти. На этот раз всё обошлось. -Я погладил его по голове и лицо малыша снова засветилось радостью.
   Я собирался рассказать ему поучительную историю о том, как сам свалился в водосточный люк, но тут по двору разнёсся женский визг.
   -Вон он! Держите его! Хватайте его!
   У подъезда, в котором жила Ольга Михайловна, я увидел ту самую женщину-няньку с балкона и нашего участкового.
  
   - Залез, альпинист, на балкон и украл ребенка, педофил. -Кричала на весь двор нянька. -Уже развращать начал. Ты смотри, не утерпел. Хоть бы отбежал куда, спрятался. Прямо на лавке развращает.
   Женщина подбежала и схватила ребёнка на руки.
   -Что, Васечка, дядя тебя лапал? -Спросила она ребёнка.
   Затем, уперевшись в меня ненавидящим взглядом, женщина выкрикнула на весь двор:
   -Педофил!
   Это было нехорошо. Могли услышать в институте.
   -Здравствуйте, Роман Романович. -Я поздоровался с участковым.
   Мы были знакомы. Он знал меня с хорошей стороны. Я его тоже. Участковый к своим 30-ти умудрился отучиться в музыкальном училище по специальности дирижёр хора, отслужить в армии и закончить школу полиции.
   -Здравствуй, Александр. Что произошло?-Спросил участковый. В руках у него была черная папка. -Только без увертюры, компактно излагай. Времени нет. Как всегда цейтнот.
   Я кратко объяснил.
   -Врет он! -Припечатала женщина. -Не надо нам тут пули лить. Забрался на балкон и снял ребенка.
   -Вы мамаша этого ребёнка? -Спросил участковый.
   -Я бэбиситер. -Ответила женщина.
   -Значит Вы нанятая нянька. -Участковый указал папкой на фонарный столб. - Там установлена камера наружного наблюдения. Мы сейчас в отделение пройдём и посмотрим, как в действительности разворачивались события.
   -Нет там никакой камеры. -Сказала женщина, прижимая Васечку к свой необъятной груди.
   Кронштейн, на котором крепилась камера, действительно пустовал.
   -Куда ж она подевалась? -Участковый надел очки и озадаченно разглядывал голый фонарный столб. В очках лицо участкового приняло совершенно интеллигентное выражение и, если бы не полицейская форма, участковый мог бы запросто сойти за доцента из нашего института, а может быть даже и за профессора.
   -Не беда. С другой камеры посмотрим. Тут весь двор простреливается.-Сказал участковый.
   -Других камер тоже нет. - Припечатала женщина.
   -Как нет? -Участковый оглядел двор и с удивлением обнаружил, что и на других столбах кронштейны пустовали. - Кто ж их посвинчивал? Может техническое перевооружение, но мне не докладывали. Ладно, разберусь. Но Вы, гражданка, как бэбиситер, виноваты в любом случае. Ребёнка нельзя оставлять на открытом балконе одного. Рассчитываете спихнуть свою вину на другого человека? Нехорошо получается. У Вас документы при себе? Паспорт, прописка?
   -Я коренная москвичка. -Женщина мотнула головой в мою сторону. - А педофила проверять не станете?
   Поведение женщины меня не сильно расстроило. Я уже привык, что на добро часто отвечают злом, что люди не любят признавать свои ошибки, что лгут легко и по любому поводу, и что рассчитывать в этом мире можно только на себя.
   -Местожительство Александра мне известно. А вот Вас я не имею чести знать. Документы предъявите, пожалуйста. -Повторил участковый.
   -На квартире лежат. -Ответила женщина.
   -Тогда пройдёмте в квартиру. -Участковый посмотрел на меня.
   Я понял намек, взял портфель и мы направились к подъезду.
   -А это чмо зачем увязалось? -Женщина снова мотнула грязными волосами в мою сторону. И тут её взгляд сфокусировался где-то за моей спиной. -Вот Ольга Михайловна всё вам объяснит.
   -Дуняша! Что произошло? -К нам подошла Ольга Михайловна. -Александр, здравствуйте.
   Она хотела забрать Васечку, но он засопротивлялся и потянулся ко мне.
   -Васечка, ты что, маму не узнаёшь? -Удивилась Ольга Михайловна.
   -Подозрительно, что ребёнок мать не узнает. Вы, гражданка, документы предъявляете. -Обратился участковый к Ольге Михайловне.
   -Это Панкратова Ольга Михайловна. -Вступился я. -Преподаватель английского языка в нашем институте.
   -У меня паспорт дома. -Пояснила Ольга Михайловна. -Мы можем зайти.
   Васечка продолжал буянить и вырываться из рук няньки.
   -Дуняша, да отдай же ты его Александру! -Сказала Ольга Михайловна, когда мы вошли в тамбур подъезда и Васечкин плач, многократно усиливаясь, начал заполнять этажи. -Соседи и так жалуются на шум.
   Дуняша через порог передала мне Васечку. Я принял ребёнка и дверь захлопнулась. Васечка обхватил меня за шею и прижался так сильно, что я почувствовал биение его маленького сердца. Это было так трогательно, что я не сразу понял, что в действительности произошло. Когда до меня дошло, я попытался открыть дверь, но не мог, потому что руки были заняты ребёнком.
   -Роман Романович! -Позвал я. Участковый и Ольга Михайловна уже прошли к лифту. -Помогите открыть дверь.
   -Заклинило чего-то! -Чертыхнулся участковый. -Ну-ка, вдвоём навалились!
   Я отдал Васечку Ольге Михайловне.
   -Эх, дубинушка, ухнем! -Скомандовал участковый и мы вышибли дверь.
   Под дверью лежал переломанный пополам полотняный тапочек Дуняши, а от неё самой и след простыл. Тапочек попал внизу между дверью и полом. От него дверь и заклинило.
   -А вы вещи то проверьте. -Посоветовал участковый, когда мы поднялись в квартиру Ольги Михайловны. -Деньги, драгоценности. Так сказать, всё ли "Золото Рейна" на месте? Откуда Вы её знаете?
   -По объявлению нашла. -Сказала Ольга Михайловна. -Она сегодня второй день работает.
   -И Вы взяли незнакомого человека без рекомендаций? Экспромтом? -Удивился участковый.
   Оказалось, что кое-какие вещи действительно пропали, но Ольга Михайловна не расстроилась.
   -Значит ей нужнее, чем мне. -Сказала она.
   -Вы прямо святая. -Усмехнулся участковый. -Понимаете, Ольга Михайловна, нам ориентировочку разослали. В городе орудует одна арфистка, в смысле аферистка. Работает как по нотам. Нанимается нянькой и при удобном случае грабит квартиры, а потом исчезает. Я раздал ориентировочку мамашам, проживающим на моём участке. И вот поступил сигнал, что в вашем дворе появилась вроде бы подходящая под описание особа женского пола. Но это не Ваша Дуняша. Двумя этажами выше супружеская пара проживает...
   -Я знаю их. Светочка и Павлик. Мы дружим. -Сказала Ольга Михайловна. Васечка уже сидел на диване и сосал жёлтый пластиковый самосвал с покусанной кабиной.
   -Вот-вот. Семья Комисаровых. Я ведь к ним направлялся. Но предварительно решил опросить соседей по подъезду, не замечали ли каких импровизаций. Позвонил и в Вашу квартиру. А мне прямо с порога эта Дуня запела о педофиле, якобы укравшем с балкона её ребёнка. Мы выбежали во двор и увидели Александра. Александр, в темпе вальса, расскажи, как дело было.
   Я снова пересказал инцидент. Ольга Михайловна бросилась к Васечке. Не найдя ни царапинки, ни синичка на его теле, она прижала ребёнка к себе и заплакала.
   -Александр! Я Вам бесконечно благодарна. Господи! А если бы Вы не успели! -Повторяла Ольга Михайловна, глотая слёзы. - Вы его на лету поймали?
   -Над самой землёй подхватил. -Сказал я. -У меня реакция наработанная. Я боевым айкидо занимался.
   Ольга Михайловна охнула и принялась целовать Васечкину голову.
   - Я бы хотел, Ольга Михайловна, поговорить с Вами о той женщине, что нянчит у Комисаровых. Это она? -Участковый извлёк из папки лист бумаги с женским портретом, выполненным карандашом, и протянул его Ольге Михайловне.
   -Да это Дуняша! -Воскликнула Ольга Михайловна.
   -Точно она! -Подтвердил я.
   -Вы думаете? -Участковый озадаченно потер переносицу. -Черт! Мне тоже показалось, чем-то смахивает, но она запутала меня с этим педофилом. Упустили преступницу, выходит? Надо бы Вам, Ольга Михайловна, написать заявление. Ведь Ваши вещи-то пропали. Объявим розыск. Можно прямо сейчас пройти в отделение. Погода хорошая, сухая.
   -Это кстати. Нам как раз пора погулять. -Согласилась Ольга Михайловна.
   Я помог ей усадить Васечку в коляску и тут заметил под столом на полу свой студенческий билет.
   Вернее, я увидел не сам студак, а его обложку. Корочки моего студбилета были уникальны. Хоть и выполнены из дерматина, но под крокодиловую кожу и с рельефным тиснением! Этот кусочек пусть и не настоящей крокодиловой кожи, напоминал мне об Африке, стране, о путешествии в которую я мечтал всю жизнь, с самого раннего детства.
   Таких корочек я ни у кого из студентов не видел .
   -Странно, когда я его обронил? -Я поднял студбилет и, не глядя, сунул его в портфель.
  
   Вчетвером мы вышли во двор и тут же наткнулись на старушку с двумя хозяйственными сумками на колесах. На её коричневом вытянутом свитере поблёскивало несколько орденов.
   -Я всё помню, Наталья Георгиевна. -Начал участковый, не давая старушке и рта раскрыть. -Заверяю Вас, что с таджиками уже начали разбираться. В самое ближайшее время всё будет решено.
   -Я не о них. -Сказала Наталья Георгиевна, звякнув орденами и блеснув золотым зубом.
   -И наркоманов с детской площадки выгоним. -Пообещал участковый, пытаясь прошмыгнуть мимо старушки, но она заступила ему дорогу.
   -Да я не о площадке. Я вот об этом мальчике. - Наталья Георгиевна протянула ко мне руку и, ухватив меня за плечо, пару раз тряхнула. -Герой! Я всё видела. Ой, повезло тебе, Ольга, что этот мальчик рядом оказался. Ой, если б не он, быть беде! Молодец! Ты, Ольга, теперь перед ним пожизненно в долгу. Я б его крестным Васьки сделала. Ей Богу! Иди в храм. У меня там батюшка знакомый есть. Он оформит как надо.
   -Значит Вы, Наталья Георгиевна, свидетель? -Сразу заинтересовался участковый. -А мы как раз в отделение направляемся, протокол об этом казусе составлять.
   -Да, я всё видела. Считаю, мальчика надо представить к награде. -Заявила Наталья Георгиевна. Она, прищурясь, смотрела мне в лицо. -Всё думаю, на кого ж ты лицом то похож. А сейчас вблизи разглядела. Вылитый Жерар Филипп.
   -Раз вы очевидица, то может пройдёмте с нами до отделения, тут не далеко. -Предложил участковый.
   -Я с удовольствием, я завсегда нашей милиции-полиции помогаю, но сумки надо сперва домой занести, переложить продукты в холодильник, чтоб не попортились, а уж потом с вами заниматься. -Пояснила Наталья Георгиевна. -Я вам, Роман Романович, сразу как освобожусь, так и перезвоню на Ваш мобильный аппарат. А мальчика - к награде!
   Наталья Георгиевна энергично схватила сумки за ручки и покатила их за собой к подъеду, а мы отправились дальше.
   Пока шли от дома до шоссе, Ольга Михайловна не переставая благодарила меня, будто бы я какой-то герой. Васечка лежал в коляске и безмятежно спал или прикидывался, что спит.
   -Опа на!- Воскликнул участковый и остановился. -Битва титанов!
   -Боже мой! -Прошептала Ольга Михайловна.
   Как два гиганта со вспоротыми животами, на перекрестке лежали две перевёрнутые фуры. Легковушка расплющенным носом упиралась в прогнувшийся фонарный столб. Пестро раскрашенный фургон стоял с распахнутыми дверьми и был пуст. Санитары загружали в машины скорой помощи пострадавших.
   -Вот это я называю подарком судьбы! -И, обернувшись к нам, участковый добавил. -Извините, Ольга Михайловна. Я с Вами позже свяжусь.
   Участковый бросился к одной из машин скорой помощи. В неё как раз загружали носилки, как мне показалось, с той самой Дуняшей. Женщина была боса на одну ногу, её колено, локоть и лоб кровоточили.
   -Бог, он всё видит. - Ольга Михайловна тоже признала Дуняшу.
   -И слышит. -Добавил я.
   Участковый поговорил о чём-то с санитарами и залез вместе с ними в кабину скорой, а мы с Ольгой Михайловной и Васечкой направились обратно во двор. Васечка продолжал спать.
   -Когда у нас сегодня в институте собрание, не напомните? -Спросила Ольга Михайловна. По институтской традиции она обращалась ко мне, как к студенту, на Вы.
   -Через 40 минут. -Ответил я, полагаясь на свой внутренний хронометр.
   Надо сказать, что чувство времени, пробудившееся после того инцидента 4 года назад когда я сутки пролежал без сознания на дне колодца, за все эти годы ни разу не давало сбоя. Погрешность конечно была, но в пределах пяти-шести минут не больше.
   -Вы спасли моему ребёнку жизнь. Я даже не знаю, как Вас отблагодарить. Я готова заниматься с Вами английским, Александр, бесплатно, индивидуально и столько, сколько Вам будет нужно в любое удобное для Вас время. Но всё равно, я на всю жизнь останусь перед Вами в долгу. -Продолжала вгонять меня в краску Ольга Михайловна.
   -Да что Вы, любой на моём месте поступил бы точно так же. -Засмущался я.
   -В том то и дело, что не любой! -Воскликнула Ольга Михайловна. -Далеко не любой! Большинство только о себе и печётся. Есть мужчины, которым даже на своих детей наплевать, а Вы чужому ребенку жизнь спасли.
   Мы остановились у её подъезда, и я помог поднять коляску по ступенькам к лифту.
   -Ну, нам пора кушать. Да, Васечка? Александр, на собрании увидимся, поэтому не прощаюсь. Ой, что я говорю! -Спохватилась Ольга Михайловна. -Какое собрание? Мы ж теперь без няньки! Снова придется папу просить с Васечкой посидеть.
   -У неё отец в Москве? -Подумал я. -Не знал.
   Они сели в лифт и поехали наверх, а я вышел во двор и снова уселся на ту же облезлую скамейку в чахлом институтском сквере.
   -Людям надо помогать. -Подумал я. -Это обоюдовыгодно.
   Открыв портфель, я достал книгу "Введение в общую теорию систем", которую закончил читать полчаса назад, и посмотрел тираж. Всего 20 экземпляров! Книга была в твердой обложке, совершенно новая, незачитанная, с красивым золотым тиснением.
   -Вот бы и мне когда-нибудь издать что-нибудь своё в такой же обложке. -Подумал я, представляя свою фамилию тесненную золотом. -Интересно, сколько это будет стоить?
   Если верить дяде Гоше, ректору издание ничего не стоило. Интересно, что дядя Гоша собирается мне сказать по поводу этой книги?
   Я положил книгу на колени и любовался, как заиграла на солнце позолота букв. У моих ног тёрлись голуби, такие же облезлые как скамейка.
  
  
  
  
   ГЛАВА 3
   Двери открываются
  
   Я закрыл глаза и подставил лицо его ещё теплым лучам. Голуби ворковали где-то внизу, и мне казалось, что я возлежу на облаке. Всё несущественное, тревожащее, мелкое осталось далеко, на едва различимой под облаками земле, а я устремился ввысь, к успеху, к удаче и в который раз переживал во всех деталях мою минуту славы. В тот день за действующую модель детектора я получил звание лауреата конкурса молодых изобретателей! Жаль, но пришлось отдать детектор в институтский музей. Взамен я получил красивую грамоту за первое место и премию в размере 500 рублей. Деньги, правда, не выдали, но обещали выдать в сентябре вместе со стипендией, то есть сейчас. В крайнем случае, не позднее Нового года. Председатель конкурса, Адольф Францович Лифшиц, которого студенты за глаза называли Сократом, крепким рукопожатием сжал мне руку, повредив мизинец.
   За лето поврежденные ткани срослись и вот сегодня, 27-го августа 2012 года, я совершенно здоров, готов к продолжению образования и сижу в сквере рядом с входом в наш прославленный институт.
   Солнце спряталось за тучи. Я открыл глаза и обнаружил, что буквально облеплен голубями. Я уже не видел за ними книги, лежащей на коленях. Разогнав птиц, я сорвал с ближайшего куста несколько листочков и принялся оттирать обложку от серого голубиного помета.
   И тут я буквально физически чувствовал на себе чей-то тяжёлый взгляд. Я поднял голову и остолбенел. Над одним из кустов, опоясывающих сквер, торчала голова бурого медведя. Сквозь кусты проглядывало его массивное тело. Медведь неподвижно стоял на задних лапах и, не моргая, смотрел мне прямо в глаза.
   -Шмара! Я тебе ноги повыдёргиваю! -Донеслось из кустов.
   Создалось впечатление, что это сказал медведь. Но я-то знал, медведи не разговаривают.
   Книга выпала из моих рук. Где-то рядом раздался хлопок, как от выстрела, и медведь, опустившись на лапы, исчез за кустарником. Я привстал с лавки и увидел, как зверь уходил в сторону дороги, а впереди него бежало трое мужчин. В руках у одного было ружьё. У съезда на дорогу стоял раскрашенный в яркие цвета фургон, как две капли похожий на тот, что участвовал в аварии на перекрестке.
   -Про шмару, наверное, кто-то из мужчин сказал. -Решил я. -Может они медведя "шмарой" кличут.
   Приблизившись к фургону, медведь остановился. Встав на задние лапы, он запрокинул голову, издал слабый рык, поперхнулся, качнулся вправо, влево, рухнул на землю и замер.
   -Жаль Васечка косолапого не увидел. Вмиг бы кашу умял. -Подумал я.
   Я поднял с земли книгу, сел на скамейку и продолжил оттирать загаженную голубями обложку.
   Надо признать, что дядя Гоша был прав. Книга странноватая. Речь шла о воспоминаниях подростка про его путешествие по Волге на теплоходе "Феликс Дзержинский". Время действия обозначено 1965-ым годом. Мне, в силу возраста, многое из описываемого невозможно себе и представить. Например, внешность Мерлин Монро. Имя то мне безусловно знакомо. По-моему, это английская чемпионка мира по фигурному катанию или плаванию где-то в середине 20-го века. Но не берусь утверждать наверняка, потому что спортом и искусством не увлекаюсь. Конечно, когда приду домой, обязательно прогуглю в интернете все неясные культурологические моменты.
   Не скрою, у меня амбициозные планы на жизнь. И чтобы их воплотить, я изучаю и прилаживаю на себя опыт успешных людей. Эта моя жизненная цель на данном этапе. Поэтому то я и хочу как можно больше узнать о нашем ректоре. Я хочу перенять и развить в себе полезные черты его характера, которые помогли ему добиться столь многого. У кого родители успешные люди, тем повезло. Смотри дома и учись. У меня родители не такие. Всё, что в них было стоящего, я уже изучил и перенял. Вот теперь вглядываюсь в окружающий мир и ищу в нем новые образцы для подражания. Один из таких бесспорных образцов - наш ректор, Семикозов Валентин Андреевич.
  
   Сквозь листву высоких кустов просвечивал корпус машины белого цвета. Я готов был поклясться, что минуту назад её там не было. Я и не заметил, как она оказалась там, как тихо подъехала. Спереди на капоте машины красовалась пластинка с символическим изображением стоящего на задних лапах льва. Это был единственный известный мне логотип иностранных машин и назывался он Пежо. Я это знаю, потому что на наших Жигулях спереди на капоте дядя Володя приклеил такого же льва и изящную табличку со словом Peugeot.
   -Будите теперь пижонить. -Сказал дядя Володя. Папа понял шутку и улыбнулся, а мама не поняла и рассердилась на дядю Володю за то, что он испортил внешний вид наших Жигулей.
   Я вначале подумал, что это пижо, то есть pigeon - голубь по-французски. И это было бы очень романтично, такой городской механический голубок. Но оказалось, что пишется Peugeot и это просто фамилия французского промышленника, основавшего совместно со своим братом фирму по производству автомобилей. Хотя вначале фирма выпускала трехколёсные велосипеды на паровой тяге.
   В салоне машины сидело двое мужчин. Тот, что сидел за рулём, был одет в черную куртку. На втором был белоснежный пиджак. Мужчина в белоснежном пиджаке открыл дверцу и вылез из машины. Теперь стали видны его брюки -они были такими же белоснежными как и пиджак. Но ботинки были черные, лаковые.
   -Надо было его от дома вести. А если он сегодня забьёт на работу?-Сказал белоснежный мужчина, разминая плечи.
   -Да не забьет. Придёт. Куда он денется? У них сегодня собрание. -Ответил второй, не вылезая из машины. -Ну ты вырядился! Специально, что ли, чтобы внимание привлекать?
   -Я сегодня на свадьбу иду. Говорил уже. Свидетелем. -Белоснежный осмотрелся. -А дворик-то знакомый.
   И тут он заметил меня.
   -Здорово, бомжара! -Сказал белоснежный и, обойдя кусты, оказался передо мной. -Помнится, тут где-то годика полтора тому назад нелегальное заведеньице процветало. Не поможешь вспомнить, где?
   В руке у мужчины появилась купюра в одну тысячу рублей.
   -С удовольствием помог бы Вам, но что Вы имеете в виду? -Вежливо ответил я, проглотив "бомжару". -Какое заведение Вас интересует?
   -Казино тут было. -Пояснил, понизив голос, белоснежный мужчина. - Нелегальное. Подпольное, в прямом смысле. Под землей. Не в курсе?
   Он поводил купюрой у меня под носом, наверное, для того, чтобы я прочувствовал запах денег. Деньги пахли духами.
   -Нет. -Ответил я.
   -Ладно. Нет так нет. -Небрежно-ловким движением мужчина утопил банкноту в кармане своих белоснежных брюк. -Студент что ли? Ждёшь начала институтского собрания? -Поразил меня вопросом белоснежный мужчина. -Ну чего, как там в вашем институте?
   Белоснежный подошел к скамейке и собрался было присесть рядом со мной, но остановился и провел по скамейке пальцем. Осмотрев палец, белоснежный мужчина остался стоять.
   -Учиться интересно. -Ответил я.
   -А что ещё интересного? Как отдыхаете от трудов праведных? Покуриваете? -Спросил мужчина.
   -Я не курю. -Ответил я.
   -А остальные? Эх, жаль мне нашу падкую удовольствия на молодежь. -Вздохнул мужчина. -И не понимают ведь, что творят! Небось видел как творят? В Общаге, в институтских тубзиках, видел?
   -Я в институт хожу за знаниями и не понимаю, что Вы имеете в виду. -Ответил я.
   -Не понимаешь? -Удивился мужчина и мне показалось, что он разозлился. -Дурачком прикидываешься? И про казино не понимаешь, и про наркоту не понимаешь! Я всех вас, молодых да ранних, насквозь вижу! Вы такие смелые потому что по-настоящему вас ещё власть не трогала. Всё цацкаются с вами. Лечение от наркозависимости, душеспасительные беседы со священниками. А вмазать разок как надо, силой, армией, если надо и следа от вас не останется. За 24 часа очистил бы город. В армии служил?
   -Нет. -Ответил я. -Я студент дневного отделения.
   -Вот я и говорю, что жизни не нюхал. -Произнес мужчина и наклонился ко мне. -Ну так как, скажешь по-хорошему, кто у вас в институте главный по наркоте?
   Прямота вопроса поразила меня.
   -Молчишь? Думаешь ничего не смогу с тобой сделать? Внутренне посылаешь меня на три буквы? Посылаешь? Отвечай! -Рявкнул мужчина и в мгновение ока надел мне на запястье правой руки наручник. Второй наручник он также быстро и ловко прикрепил к чугунной раме лавки. Белоснежный пиджак мужчины распахнулся и я увидел у него под мышкой коричневую кобуру, из которой торчала черная ручка пистолета. -А так? Нравится? Ну что, всё равно ничего не помнишь? У кого наркоту берешь? Отвечай!
   Вид у меня был наверное весьма обескураженный, если не испуганный, потому что белоснежный мужчина смягчился, сменил тон и даже улыбнулся.
   -Пошутил я. Вижу, что ты чист. Ладно, не обижайся. Мы тут где можем население прощупываем. Концы ищем. Хочешь научу, как снять наручники без ключа? Подожди. Схожу за спичками. -Сказал мужчина и вернулся к машине.
   Трюк с открыванием наручников без ключа я знал ещё со школы. Я достал из портфеля скрепку, разогнул один её конец и вставил в зазор между корпусом замка и скобой наручника. Нащупав фиксатор, надавил. Наручник открылся. Так же я открыл и второй наручник, тот, что был прикреплен к скамейке.
   Когда мужчина вернулся, потряхивая коробком со спичками, я протянул ему наручники.
   -Но всё равно будь осторожен. Не теряй бдительность. Последний носитель вируса ещё не пойман. -Непонятно пошутил мужчина, очевидно чтобы как то скрыть неловкость. Он забрал наручники, и, прищурившись, погрозил мне пальцем. - О нашем разговоре никому. Тут, кстати, только что на перекрестке произошла битва машин. Сумасшедшая Золушка в одном тапочке бросилась под колёса цирковому фургону. Фургон опрокинулся, а животные разбежались. Смотри не попадись им на обед.
   -Ага, вот оно что. -Подумал я, вспомнив медведя и Дуняшу.
   -Шмара! Глаз на пятку натяну. -Отчётливо произнес тот же голос, что и в случае с медведем.
   Я смотрел на белоснежного мужчину, мужчина смотрел на меня.
   -За шмару ответишь. Я тебе самому глаз на пятку натяну. -Взвизгнул откуда-то сверху дребезжащий женский голос. -Чего вам тут надо? Чего к мальчику лезете?
   В одном из окон пятого этажа мы увидели высунувшуюся по пояс женщину с помидором в руке и с оранжевыми бигудями на голове. Голос принадлежал ей.
   -Мозги бигудями не спали. -Не зло бросил ей в ответ белоснежный мужчина.
   -На себя посмотри. - Ответила женщина в бигудях и швырнула в мужчину помидором,
   но промазала и попала в капот белоснежного Пежо. Помидор разлетелся в стороны красными брызгами.
   Мужчина с ловкостью ковбоя из вестерна выхватил из-за пазухи пистолет, но женщина в розовых бигудях успела скрыться в непросматриваемых глубинах квартиры.
   -Ну что делать с такими? -Белоснежный засунул пистолет в кобуру под мышкой.
   -Стрелять не раздумывая. -Ответил из машины мужчина в черной куртке. -Тварь! Изгадила капот. Зачем такие вообще живут? Они ж только гадить вокруг себя умеют.
   -Не бойся. Травмат. -Успокоил меня белоснежный мужчина.
   Он подошел к машине, достал из кармана такой же белоснежный платок и задумался, прикидывая, с какого края начать оттирать капот от следов помидора.
   -Здесь за углом в ста метрах есть автомойка. -Сказал я.
   -Действительно. -Спохватился мужчина. -Что это я в самом деле. Спасибо за совет.
   В этот момент наверху что-то лязгнуло, как от удара металла по камню и заскрежетало, как будто тяжёлая дверь проворачивалась на ржавых петлях. Я поднял голову и увидел, как женщина в бигудях переворачивает здоровенную кастрюлю, оперев её на край подоконника. Белоснежный мужчина успел отскочить в сторону, когда из кастрюли прямо на машину хлынул густой поток жидких нечистот. Мужчина сделал два выстрела и, судя по звуку, резиновые пули попали в кастрюлю. Я ожидал дальнейших боевых действий, но женщина, опорожнив кастрюлю и прикрываясь ею, пятясь, исчезла из поля видимости. Мужчина больше не стрелял. Некогда белая, а теперь заляпанная зеленовато-коричневой грязью машина, бесшумно выкатилась со двора. Всё стихло. Но ненадолго.
   -А ты, мальчик, не будь лошарой. - Снова неприятно задребезжала из окна на весь двор женщина в розовых бигудях. -Со всякими не трись. Увезут, и поминай как звали. Видел по телеку, как людей на органы распродают? То-то вот! Этих стервятников расплодилось не продохнуть.
   Женщина в бигудях глубоко затянулась и медленно выпустила сиреневый дым из ноздрей.
   -А с такими как эти надо жестко поступать. Видел, как я по ним из кастрюли ливанула? То-то вот! Стразу обосрались и укатили. Стрелять он начал! Напугал ежа голой.... Да иду я, иду! Чего в дверь обзвонились? -Крикнула она кому-то невидимому и скрылась в глубине окна.
   Некоторое время я сидел озадаченный. И не потому, что меня приняли вначале на бомжа, потом за наркомана, потом за подростка. Я к этому привык. Причина в другом. Если бы я знал, где загадочное казино, если бы знал, кто в институте торгует наркотой, то заработал бы тысячу рублей! Вот я знаю математику, сопромат, английский, физику, металловедение и по всем этим предметам я отличник. Но ведь белоснежный мужчина с деньгами не спросил меня, как, например, взять двойной интеграл, или как построить эпюру напряжений балки на изгиб.
   -Вот так вот сидеть здесь, в скверике на лавочке и за косарь направлять людей куда им надо. Кого в подпольное казино, кого в подпольный публичный дом или что они там ещё тайно посещают. -Подумал я. -И, определенно, такие знатоки имеются и нехилые бабосы на этом рубят.
   Дверь подъезда открылась и вышел белоснежный мужчина. Он не спеша обогнул дом и исчез из поля зрения. Это было странно. Я думал он уехал на обгаженном Пежо вместе со своим товарищем на автомойку.
   В следующий момент из окна на 5-ом этаже, как кукушка из настенных часов, снова высунулась женщина в розовых бигудях. Её внешность претерпела некоторые изменения. Нос был разбит, лицо перепачкано кровью.
   -Гандон! -Выкрикнула она. -Ну стреляй, стреляй, падла!
   Потом она кричала ещё о чём-то, то ли о зубах, то ли о деньгах. Но тех, к кому она адресовалась, во дворе уже не было.
  
   Птичий помет никак не оттирался, листья оказались слишком мелкими, рвались и только размазывали его жидкой кашицей по обложке. Я осматривал кусты в поисках более массивной листвы, когда увидел, как из того же дома, только из другого подъезда, вышел мой отец. Это был подъезд, следующий за подъездом, где жила Ольга Михайловна.
   Я удивился. Это было странно. Насколько мне было известно, никто из наших знакомых и родственников в этом доме не жил. К тому же, в это время отец должен был быть на работе. Он даже отказался прийти сегодня на наше институтское собрание, хотя очень хотел сфотографировать меня. А всему причиной, как он объяснил, был аврал на работе.
   -А про аврал, ты там наврал. -Помню как-то его дразнила мама, когда выяснялось, что вместо завода, папа просидел с дядей Володей у него в гараже за бутылкой водки.
   Я окликнул отца, но в этот момент над головой загудел вертолет и мой голос утонул в гуле пропеллеров. Патрульные вертолеты тут летали довольно часто, но на этот раз он пролетел очень низко. У меня аж уши заложило. Преподаватели в институте обычно прерывали лекции и ждали, пока он пролетит, потому что за гулом всё равно ничего не слышно.
   Отец быстро прошел мимо сквера и завернул за угол дома. Он очень торопился, но у циркового фургона всё же остановился. Что-то спросив у зевак, он поспешил дальше.
   -Ладно. Аврал, так аврал. Только бы снова не попался в лапы очередных жуликов! -Подумал я.
   Папа работает на военном заводе инженером, а в свободное время пишет маслом картины. Он умный, образованный человек, изобретатель, у него есть несколько патентов, кандидатская диссертация, которую он написал, но не защитил. А вот придумать свежий оригинальный действенный способ продвижения свой живописи папа не может. Он идёт стандартными путями, поступает, как все художники-любители. Надеется на интернет. И ему предлагают участвовать в выставках, но где-нибудь далеко, заграницей. Папа соглашается. Сам привозит картины, отдает деньги за участие и ждет. Через некоторое время его оповещают об окончании выставки и просят заехать забрать свои работы. Никогда ни одна папина картина с этих выставок продана не была, хотя тут в салонах его работы продаются достаточно бойко.
   Папа, правда, несколько раз получал грамоты и дипломы с указанием призового места. Но бланк такой грамоты можно напечатать на любом цветном принтере за копейки. Репортаж с зарубежной выставки можно снять в Москве в доме напротив, а разворот заграничной газеты смонтировать на компе. Папа допускает, что его дурят, и никуда картины не возят, но от безысходности продолжает посильно "участвовать", так как никаких других "путей продвижения" он изобрести не может. А организаторы настоящие изобретатели, и имеют чистую прибыль, как говорится, не выходя из дома.
   Вот я и подумал, увидев как папа спешно выходит из чужого подъезда, что он снова влип в какой-то очередной лохотрон. Ходил, наверное, относил деньги и картины. Ладно, Бог с ним.
   И тут я нашел то, что искал. Под лавкой рос развесистый лопух. Его широкими мясистыми листьями, поплевывая, я быстро вычистил обложку. Совсем всё оттер. Я поднял книгу над головой и зачарованно смотрел, как золоченые буквы тиснения заиграли на солнце. И тут мне показалось, что это не буквы, а золотые купола церкви. Я отчетливо увидел на месте нашего института церковь, сверкающую золотом крестов. Вдруг что-то загородило солнце.
   -Роман Романович? -Удивился я, увидев перед собой участкового. -А я думал Вы уехали на скорой помощи.
   -Уже вернулся.-Сказал участковый, присаживаясь рядом. - Веселый у вас домик. Каждые полчаса что-нибудь да происходит. Вот только что женщину избили с пятого этажа. Позвонили в дверь, она открыла. Тут ей и сыграли гапаком по мазурке. Пострадавшая говорит, что ты всё видел. Слушай, Александр, ты прямо дежурный свидетель у меня получаешься. Надо тебя на четверть ставки оформить. С башлями туго небось? Степуха-то хоть прилетает или сам платишь? Эх, помню, когда студентом был, да и после музучилища, лабали по ресторанам, не в основном составе, разумеется, по ночам за парносы. Особенно когда свадьба или какое другое торжественное мероприятие. Смешно было наблюдать, как люди гуляют. Трезвые вроде нормальные, а как выпьют начинают друг перед другом выделываться, деньгами швыряться. Подходит такой, заплетаясь ногами, и заказывает что-то из Пугачёвой сыграть, и парносы в сакс пытается засунуть, но попасть не может, и ты сам ему сакс подставляешь, прямо на руку надеваешь, а он, свинья, кулак разжать не может...
   -Вы саксофонист? -Спросил я.
   -А то. За ночь, знаешь, как прибашливали! Во житуха была! Кайф! -С ностальгией произнёс участковый.
   -Зачем тогда в полицию перешли, если там было так здорово? -Спросил я.
   -Здесь с этим ещё лучше. Даже и играть не надо. Полный кайф. -Загадочно сказал Роман Романович. - И потом, сколько можно по сцене козлом-то скакать? В таком возрасте уже не тот драв. Солидности захотелось, социального статуса. Посмотри на меня. Мундир сидит и на плечах пагоны. Солидно? Ладно, рассказывай, что видел.
   Я рассказал про белоснежного мужчину, машину и про то, как женщина в розовых бигудях бросила в них помидором, в потом облила помоями из кастрюли.
   -Так, значит, люлей-то ей прилетело неспроста, по заслугам прилетело! Номера машины ты, конечно, не запомнил? Ладно, пишем глухарь. -Подытожил участковый. -Были б камеры наблюдения на месте! Куда они подевались? Наши вроде не трогали.
   -Роман Романович, а что, правда где-то тут работало подпольное казино? -Осторожно спросил я. -Тот мужчина ведь казино искал.
   -Я здесь только полгода. За это время ничего подобного не припомню. Ладно, пойду в отделение, пороюсь в партитуре. Если понадобишься, позвоню. -Участковый приподнялся с лавки, чтобы встать, да так и застыл в полусогнутой позе.
   -Наверное, поясницу прострелило. -Подумал я, вспомнив отца. Ему туда частенько стреляло.
   -А это что такое? -Тихо произнес участковый не разгибаясь.
   Он, как гончая, застыл в стойке и не спускал глаз с густой листвы одного из деревьев. Я тоже посмотрел туда, ожидая увидеть нечто криминальное. Например, отрезанную человеческую голову, насаженную на острую ветку, или кишки, обмотанные по стволу дерева.
   -Что там, Роман Романович? -Прошептал я.
   -Тише! -Шикнул на меня участковый. -Спугнешь!
   Осторожно ступая, он приблизился к одному из деревьев. Я в деревьях слабо шарю, но, по-моему, это был древний дуб.
   -Я тебе, шмара, ноги повыдёргиваю! -Донеслось сверху из листвы.
   Это был тот же голос, который за последние полчаса я уже слышал дважды. Там определенно кто-то притаился.
   Участковый подпрыгнул, ловко ухватился за ветку, подтянулся, влез и уселся на неё верхом. Ветка прогнулась и заскрипела, но не обломилась.
   -Шмара! Ноги повыдёргиваю! - Снова донеслось из листвы.
   Участковый погрузил руку в листву и достал оттуда крупного яркого попугая.
   -Какое у Вас острое зрение. Прямо орлиное. -Заметил я, когда Роман Романович с ловкостью обезьяны спрыгнул с ветки.
   -На то мы и полиция, чтоб всё видеть. -Сказал участковый. -Теперь бы узнать чей он.
   -Попугай, наверное, вылетел из циркового фургона, того, из ДПТ на перекрестке. -Предположил я.
   -Правдоподобная версия. -Согласился участковый. -Они как раз сейчас медведя в фургон затаскивают. Пойду спрошу.
   -Шмара! Глаз на пятку натяну! -Снова отчеканил попугай.
   Участковый засмеялся, попугай повторил фразу, участковый снова заржал. Так, переговариваясь, они и отошли. Но не далеко. Во двор на бешенной скорости влетела иномарка и чуть не сбила участкового. Попугай вырвался из его рук, взлетел на дерево, выругался в очередной раз и затерялся в листве.
   Машина, взвизгнув тормозами, остановилась и из неё выскочило двое. Я узнал их. Это были Сапков и Егоров.
   Я учусь с ними одной группе. Сапков живет в том же подъезде, из которого недавно вышел мой отец. Несмотря на близость к институту, не было случая, чтобы Сапков не опоздал на занятия, если вообще на них приходил. В то время как студенты из Подмосковья никогда не опаздывали, хотя добирались до института на электричках по часу и более.
   Отношения с Сапковым у меня были натянутые. Сапков в людях не разбирался, а я старательно контролировал своё поведение, поэтому о моем дворовом прошлом он не догадывался и считал меня полным ботаном. Я бы мог запросто навалять этому плюгавому хмырю за его дибильные шуточки. Но я твердо решил во что бы то ни стало и дальше стараться быть хорошим. Главное - держать маску пай-мальчика и не проявлять раздражения. Так меня учил тренер по айкидо. А Брюсу Ли вообще приписывается высказывание, что лучшая драка та, которую удалось избежать. Поэтому, как любому ботану, мне приходилось терпеть всякого рода насмешки и унижения, вырабатывая в себе своеобразный мазохизм.
   Подростком я часто бывал в этом дворе. Мы устраивали тут махачи человек эдак 20 на 20. Зависали на квартирах. Но Сапкова я здесь ни разу не встречал. Значит, он недавно перебрался. Кстати, Ольгу Михайловну я тоже не встречал. Но с ней понятно. Она ж из Саратова.
   Но что меня действительно удивило, так это Егоров. Я был уверен, что Егорова выперли из института и он уже трубит где-то в армии. А как могло быть иначе после того, что он отколол?
   Егоров написал скандальный реферат по истории под названием "Начало второй мировой войны. Версия." и выступил с ним на семинаре. Преподаватель относился к нашим выступлениям формально, и не прислушивался к тому, что говорили докладчики. Обычно он сидел в кресле, которое студенты каждый раз специально для него приносили из преподавательской, а потом уносили обратно. Сидел препод в удобной позе, закинув ногу на ногу, попивая кофе из чашечки, и был погружен в свои мысли. Обычно за семинар он выпивал весь термос. Термос и чашечку ему подарили студенты из нашей группы ещё на первом курсе. Я помню тот солнечный день. Преподаватель щурился на солнце, подставив его лучам своё обрюзгшее женоподобное лицо без признаков мужской растительности. Так, не выходя из этого полуразморенного состояния, он и поставил Егорову, не глядя, "отлично". Он всем ставил "отлично", чтобы довольные студенты не тревожили его с пересдачами.
   И всё было бы как всегда хорошо, если бы кто-то из группы не донес на Егорова в деканат. Тут у Егорова и нашего препода случились большие неприятности.
   Ребята подумали, что донес я. Но это был не я. Я никогда ни на кого не доносил. Просто я ни с кем из нашей группы не дружил, поэтому ребята решили, что стукач - я.
   А в реферате Егоров излагал полную ересь. Не знаю, откуда он это нарыл, но Егоров утверждал, что у Сталина с Гитлером была договоренность. Фашисты направлялись в Индию и Ирак, где, по мнению Гитлера, находились истоки арийской расы. Сталин, по дружбе, обещал беспрепятственно пропустить войска Гитлера через территорию СССР, но вероломно нарушил договор. 22 июня 1941 года СССР объявило о вторжении фашистской армии на свою территорию. Гитлер решил, что Сталин таким образом коварно заманил его в ловушку. В качестве веского доказательства, Егоров напомнил, что Гитлер не был готов к войне на территории СССР. Так, у фашистов не было теплого обмундирования, и их танки были предназначены для военных действий по песку, а не по снегу. Так или иначе, но договоренность была нарушена и началась вторая мировая война.
   Вы спросите, почему я так хорошо запомнил этот бред? Потому, что записал его на диктофон. У меня привычка записывать на диктофон, чтобы потом можно было ещё раз прослушать дома, в спокойной обстановке, проанализировать. С первого раза, как ни старайся, часть деталей ускользает от внимания. Наверное, поэтому народ и решил, что раз я пишу на диктофон, значит я стукач.
   Кстати, преподавателя, который поставил Егорову "отлично", я больше в институте не видел. Наверное, пьёт кофе в другом месте.
   -Вы что, совсем уже? -Заорал участковый на Сапкова и Егорова. - Обкурились? Обкололись? По двору на БМВ гонять, где дети и пенсионеры? Ну-ка живо со мной в отделение! Права и документы на машину с собой?
   -Роман Романович! Вы же меня знаете! -Расплылся в улыбке Сапков. -И потом, за что в отделение? Мы же никого не сбили, ничего серьёзного не нарушили. Мне просто дали машину на тест-драйв.
   -Попугай и тот улетел куда-то. Как я его теперь достану? -Участковый задрал голову, вглядываясь в листву. Сапков ловким движением сунул что-то в черную папку, которую участковый слегка приоткрыл.
   -Парносы сунул. -Подумал я.
   -А с попугаем это мы сейчас решим. Михайлыч! -Позвал Сапков. -Хорош за кустами прятаться! Я тебя вижу. Выходи.
   Михаил Михайлович это наш институтский дворник. О Михайлыче рассказывали разное. Например, что когда-то он работал в нашем институте, был профессором, заведовал кафедрой Истории КПСС. С распадом СССР, кафедра Михайлыча тоже распалась и он уволился. В начале двухтысячных Михайлыч снова появился в институте, но уже в должности дворника. Где Михайлыча носило все эти годы, и по каким местам его била жизнь, чтоб он истово поверил в Бога, никто не ведал. Но Михайлыч постоянно крестился и приборматывал какие-то молитвы.
   -А я и не прячусь. -Сказал Михайлыч, выходя из кустов. В руках у него были ведра, кисти и малярный валик на длинной кривой палке. -Здравствуйте, Роман Романович. Здорово, студиозы!
   В силу критичности момента на меня никто не обращал внимания и я снова уселся на скамейку. По моему внутреннему хронометру до начала общего собрания оставалось 17 минут.
   -Михайлыч, дай ключи от подсобки. Нам лестница нужна попугая с дерева снять. -Сказал Егоров.
   -Не, от подсобки не могу. -Почему то испугался Михайлыч. - У меня там всякая аппаратура хранится.
   -Какая у тебя там может быть аппаратура? -Засмеялся Сапков. -Ведра, веники и швабры с рваными тряпками? Давай ключи.
   -Михаил Михайлович, Вы что, жлобитесь? -Участковый строго посмотрел на Михайлыча и тот тут же, поставив ведра на землю, пролез в карман за ключами.
   -Давай сюда! -Сапков выхватил ключи у Михайлыча. -Мы мигом, Роман Романович. Погнали, Егорыч.
   Не успели они отойти, как попугай сам слетел вниз и сел участковому прямо на погон.
   -Вам бы ещё одного попугая для симметрии на второе плечо. - Сказал Михайлыч.
   -К чему? В природе ведь нет симметрии, вот и мне она не нужна. -Философски заметил участковый. -Ладно, вы тут с ребятами сами разберитесь на счет лестницы.
   Участковый удалился и тут Михайлыч заметил меня.
   -Кто у нас сидит на лавке, свесив кривенькие лапки?-Пропел он, поднимая с земли ведра и кисти.
   Года четыре назад, как раз перед моим падением в люк и болезнью, Михайлыч переехал в наш дом, обменяв свою квартиру на меньшую с доплатой, поэтому знал и меня, и моих родителей и даже пару раз заходил к нам в гости.
   -Здравствуйте, Михаил Михайлович. -Сказал я, вежливо привстав. - А слышали, на нашем перекрестке фургон с цирковыми животными перевернулся. Животные разбежались. Тут за кустами только что бурый медведь на задних лапах стоял.
   -Ай, Сашка! Придумал бы чего пооригинальней, чем мои имя-отчество обыгрывать. Бурый медведь! А вот ты натурально обосран голубями с головы до ног, как какой-нибудь памятник основоположникам марксизма. Ты себя со стороны-то видел? -Сказал Михайлыч. -С голубями нужна осторожность. Они ж как по команде сразу всей батареей лупят. Удивительные существа, голуби. Я б о них кулинарную книжку мог написать. У голубей и интеллект есть, и мясо очень даже вкусное, нежное, хотя его и не так чтобы уж много. Причём вкус мяса зависит от цвета голубя. Самое нежное у белых. Ох, накулинарил я из них в девяностые! А оперением подушки и одеяла набивал. Потом продавал в Лужниках на вещевом рынке. Спасибо голубям, а то б не выжил. Памятник голубю надо поставить. Скольких людей от голода спас. Пикассо, небось, тоже перебивался голубятинкой во время фашистской оккупации Парижа. Думаешь нет? А с чего тогда он их прославил своим знаменитым рисунком? Но я, к сожалению, не художник, хотя скамейки малярничать люблю. Нынешняя молодежь ничего вообще не понимает. Одна студентка заявила, представляешь, что воробьи это дети голубей. Когда воробьи вырастают, они становятся голубями.
   Я тем временем осмотрел свою одежду, и мне стало дурно. Мама сегодня всё утро утюжила эти брюки и этот пиджак, а я натирал вонючим гуталином эти ботинки, которые, не снимая, ношу ещё с десятого класса. И теперь всё это было густо заляпано пятнами сероватого цвета. Я насчитал около 50-ти оттенков серого.
   -Толи мне показалось, толи нет, но не твой ли это папашка недавно прошмыгнул из того подъезда? Ходок он у тебя. Хотя чего вроде бы мужику надо? Такая жена! При такой жене я б дома сидел, не высовывался. Не бойся, не заложу я его, хотя надо было бы для профилактики. -Михайлыч окинул меня оценивающим взглядом и осуждающе почмокал пунцовыми губами. - Платок есть? Оботрись, а то засохнет. Голубиное, оно въедается намертво, если сразу не вытереть. Знаешь, раньше на голубином дерьме кирпичные кладки ложили, такое оно крепкое. Белки куриных яиц с голубиным дерьмом схватывает намертво. Это мне таджики рассказывали. Они у нас в институте строительные работы в подвалах проводили. Они за голубями тут по двору собирали и вместо цемента использовали. А цемент то наверное налево ушел.
   Я достал из кармана платок, который мама меняла два раза в неделю, и начал оттирать пятна с одежды.
   -Да не размазывай, косорукий! Намочи платок как следует в ведерке с водой. -Посоветовал Михайлыч. -Да не в этом ведерке, там краска. В это макай. Смелей!
   Михайлыч мне не направился, потому что, как мне казалось, ему нравился я и, как я теперь узнал, моя мама. Как только я оказывался в одиночестве, Михайлыч сразу появлялся словно из ниоткуда, и начинал плести свои бесконечные философские беседы, одурманивающие сознание и вызывающие умственный паралич. Как бедные студенты его выдерживали, не понятно. Сейчас хоть перестал донимать расспросами про мою болезнь и провал памяти. Не мог поверить, что я не помню, как провалился в люк. Во всех деталях расспрашивал, со всех сторон, как на допросе. Дались ему этот люк и моя память!
   -А у нас в институте такое горе случилось! Такая невосполнимая человеческая потеря! Такого человека лишилась наша родная организация! Принципиальный товарищ был, кремневый, бескорыстный. Сейчас таких поискать надо. -Запричитал Михайлыч, крестясь. - Ты ещё не в курсе? На дверях института объявление уже с неделю висит.
   -Я же первый день после летних каникул, Михаил Михайлович. Ещё не видел. -Сказал я, оттирая платком пятна с пиджака.
   -Да, жизнь она по-своему всё решает. Вот в институте учат вас, учат, и я учил, был грешен. А что мы сами-то, учителя, знаем? Основные уроки всем нам даёт жизнь. Да и не может быть так много учителей. Вот есть Иисус и достаточно. - Философствовал Михайлыч. - Эка! Ну куда эти два голубка упорхнули с моими ключами?
   -Вы про Сапкова и Егорова? -Спросил я.
   -Про них, голубков. Гейрои нашего времени. Как говорится, лучше нет влагалища, чем очко товарища. Фу, содомиты. -Михайлыч плюнул в землю и перекрестился. -Вот взять трансвеститов. Те хоть открыто о своей изощрённости заявляют, сиськи там себе вшивают, волосы отращивают, губы надувают и глаза красят как женщины, одежду и бельё женское носят, чулки. Сразу сигналят, что мол, не мужики мы. Но эти, Сапков с Егоровым! Выглядят как стопроцентные мужики. И не подумаешь что не мужики, пока лизаться не начнут. Я их тут пару раз наблюдал. Противно, но я не осуждаю. Раньше, когда коммунистом был, осуждал. Тогда ведь Хрущев на примере пидорастов-абстракционистов показал как надо непримиримо относиться к таким вот проявлениям афинской школы. А теперь.... Я столько всякого насмотрелся в жизни, вот бойцовского пылу и поубавилось. Сейчас такие афиняни повсюду. Невольно Содом и Гоморра вспоминаются. Как в Книге бытия сказано, что сошел на них за грехи их с неба огонь и испепелил их и города их...
   Тут над нашими головами снова загудел пропеллерами вертолет и что дальше сказал Михайлыч, я не расслышал. Он задрал голову и правой рукой клал быстрые мелкие кресты на пролетающий вертолет.
   -Чего он по каждому случаю крестится? -Подумал я. -Какая-то навязчивая мышечная моторика.
   -А ты, я вижу, к представителям афинской школы не особо-то толерантен. -Заметил Михайлыч.
   Это было правдой. Данный аспект жизни древних греков был мне неприятен и непонятен. Но, если говорить начистоту, то у меня была ещё одна причина, мягко говоря, плохо относиться к Сапкову. И звали эту причину Ксения, дочь наших старых знакомых.
  
   Мы знали друг друга с раннего детства. Тогда наши семьи часто встречались и мы вместе проводили выходные на дачах. По очереди, то на нашей даче, то на их. Тогда от дяди Володи ещё не ушла жена, и он был очень весёлым, как Юрий Никулин. Он даже внешне напоминал его. Постоянно рассказывал анекдоты, показывал фокусы и всех разыгрывал. Я понимал, что у наших с Ксенией родителей был тайный план поженить нас. Мы с Ксенией были одногодки и, вообщем то, нравились друг другу.
   Всё изменилось, когда брак дяди Володи дал трещину, и его бывшая жена укатила к новому мужу в Питер. Мы продолжали встречаться, но реже. И дядя Володя уже не казался таким веселым. Он всё ещё работал вместе с папой на военном заводе и подрабатывал в своём гараже жестянкой, мастерски рихтуя корпуса битых машин.
   Ксения тоже изменилась. Она стала красить волосы и пользоваться косметикой странных цветов. На руке появились татуировки, из щеки торчал металлический шип. Дядя Володя не одобрял, но ничего поделать с новым увлечением дочери не мог. Впрочем, учебу в школе Ксения не забросила. Напротив, собиралась поступать в институт. Мы вместе готовились к экзаменам, и в прошлом году оба поступили в один и тот же вуз, только на различные факультеты. Дядя Володя посчитал, что всему причиной моё положительное влияние на Ксению и был безмерно благодарен всей нашей семье. А Ксении, за то, что поступила в институт, купил, как она мечтала, японский моцель, то есть мотоцикл. Очень дорогой.
   Это событие тогда и случилось, сразу после нашего зачисления. Позвонила Ксения, и мы на радостях долго трепались. Потом она позвала к себе, и я приехал. Дяди Володя отсутствовал, и их двухкомнатная квартира была, как говорится, в нашем распоряжении.
   Не знаю как для Ксении, но для меня это было в первый раз. Когда мы целовались, шип, торчавший из её щеки, поцарапал мне лицо.
   -Тебе щёку не больно было протыкать? -Помню, спросил я.
   -Нет, мне было приятно. Я, как и ты, мазохистка. Боль доставляет мне удовольствие. Протыкать. Какое сексуальное слово. -Помню, сказала Ксения.
   -А его можно на время свинтить? -Спросил я.
   Я вывинтил шип из её щеки и два шарика из языка, потом снял металлическую уздечку из носа. Помню, всё это время Ксения хихикала и постанывала, а потом сказала, что у неё ещё на сосках вставлено по замочку. И тут же, стащив через голову чёрную майку, показала эти самые замочки.
   Помню, мы лежали на полу, на ворсистом ковре и я пытался собраться с силами, потому что чувствовал себя разломанным, разбитым на множество мелких кусочков. Ксения лежала рядом, и я не знал, как себя вести с ней теперь, что теперь сказать. Мне отчего-то было стыдно посмотреть ей в глаза. Всё, что я хотел в тот момент, это сделаться крошечным и, прячась в густом ковровом ворсе, незаметно убежать из этой квартиры.
   -Теперь давай, монтируй обратно, что снял. -Ксения провела теплой влажной ладонью по моему животу и ниже.
   Я увернулся от её ласк и принялся ползать по ковру в поисках металлических шариков, уздечки, шипа и замочков.
   -А я знаю про тебя и про себя кое-что, чего ты не знаешь. -Сказала Ксения.
   -Хочет, чтобы я ей признался в любви. -Подумал я.
   -Ты сильно изменился после болезни. -Продолжала Ксения. - Но прежний ты мне нравился больше.
   -Ты тоже сильно изменилась после развода родителей. -Ответил я. - И прежняя ты мне тоже нравилась больше.
   -Значит теперь мы не так сильно нравимся друг другу как раньше. -Сказала Ксения.
   -Я-то стал лучше, а ты... Зачем тебе это всё? -На моей ладони лежали металлические украшения.
   -Просто сейчас я стала такой, каким был ты. Мы поменялись местами. Я была пай-девочкой, любимой дочкой из благополучной семье. Ты - дворовым хулиганом. Твои родители всё время жаловались на тебя. Но ты мне нравился именно таким. Ты был сильным, романтичным, бесстрашным, мог постоять за себя. Настоящий мужик. С тобой я чувствовала себя как за каменной стеной. Когда я узнала, что ты пропал, я себе места не находила. Я искала тебя. Я оббегала все дворы. Я думала тебя убили те хмыри из красного дома, с которыми вы дрались на пустыре за парком. Я так волновалась из-за тебя! Когда тебя вытаскивали из люка, у меня в руке была бритва. Если бы врачи сказали, что ты умер, я бы прямо там вскрыла себе вены.
   -Ну вот. Начались розовые слюни. -Подумал я и сказал: -Подожди, Ксюша. Подожди. Послушай меня.
   -Нет. Дай мне договорить. -Запротестовала она. -Ты помнишь, как тебя вытаскивали из люка?
   -Не помню. У меня дыра в памяти. Если ты будешь продолжать говорить, я не смогу вставить тебе в язык этот золотой шарик -Возразил я. -Помолчи.
   Я чувствовал, что знакомая ловушка, где в качестве приманки используется человеческая привязанность, готова снова прихлопнуть меня. Любовь, дружба. Какая разница? Я ещё помнил потрясение от предательства моих дворовых друзей, когда я заболел. Мне было очень трудно преодолеть то состояние подавленности и одиночества, но я смог выкарабкаться из него. И теперь меньше всего на свете я хотел повторения, потому что и любовь рано или поздно кончается.
   Ксения замолчала и высунула язык. Язык был мясистый, влажный, нежно розового цвета и мне казалось, что от него исходил пар. И вот, удерживая Ксению за язык, я объяснил ей, что для себя бесповоротно решил на протяжении ближайших пяти лет целиком посвятить все свои душевные и физические силы, всего себя учёбе и ни на что такое не отвлекаться. Когда я закончил, она так и осталась сидеть на полу с высунутым языком. Два золотых шарика поблёскивали на его поверхности как две жемчужины.
   Я хотел было установить ей замочки в соски и вставить в щёку шип, и уздечку в нос, но Ксения неожиданно и с такой силой ударила меня по руке, что эта бижутерия отлетела куда-то в сторону, звякнув о стекло. Затем Ксения вскочила, выволокла меня из комнаты в коридор и захлопнула дверь.
   Я сидел в темном коридоре, ощущая голым задом холод линолеума. Потом дверь комнаты открылась и в меня полетели мои штаны и майка.
   Я оделся и ушел, не попрощавшись.
   Может на Ксению подействовали мои резкие слова, может тут что-то другое, только больше она мне не звонила и в институте мы даже не здоровались. Я её часто видел в компании Сапкова и было похоже, что у них отношения. Может любовь, не знаю. Но то, что сказал Михайлыч о Сапкове и Егорове, озадачило меня.
   -Михаил Михайлович. А разве гомосексуалист может встречаться с девушкой? -Спросил я.
   -Сапкова имеешь в виду? Ты не смотри, что вокруг него девчонки вьются как мухи вокруг говна. С точки зрения секса они его не интересуют. Он через них свою коммерцию двигает. Мне одна тут в скверике рассказала. Сблеванула хорошенько и рассказала. Ругала этого Сапкова на чем свет стоит, что некачественное ей втюхал. -Михайлыч приблизил ко мне пунцовое лицо и добавил тихо. -Дурью он их снабжает. Дилер он. Понимаешь? Наркодилер. А может уже и наркорбарон.
   -Так что же Вы молчите? Его надо немедленно сдать в ФСБ. -Возмутился я.
   -Вот пускай они этим там и занимаются. Мне за это не платят. -Ответил Михайлыч. -Мне вот скамейки покрасить надо и с внуком посидеть.
   -Поэтому у нас и процветает то, что процветает! -Воскликнул я. -Потому что никому ни до чего дела нет! Скамейки все красят!
   -Не скамейки красят, а занимаются своими прямыми обязанностями. -Поправил меня Михайлыч. -Я в 90-ые такой же как ты был. Во всё лез. На митингах выступал. За правду и справедливость. А теперь.... Ты этих голубых так просто за жопу не возьмешь. Испачкаешься. Доказать надо. И это очень как не просто. А так, наехать с кондачка - сам не отмоешься. Сунут тебе в карман пакетик, вот и сядешь вместо это Сапкова, потому что у него связи, а у тебя папаша инженером на заводе батрачит. Уяснил?
   Приглушённо заиграл гимн Советского Союза. Михайлыч достал из кармана мобильник.
   -Привет дочка. -Сказал он. -Сегодня? Прямо сейчас? В принципе могу. Вот только скамейку покрашу и приду. Хорошо, жди.
   Из того же подъезда вышло четверо мужчин неславянской наружности. Может это были таджики, может узбеки, но точно не грузины. Грузин я могу отличить, потому что люблю старое советское грузинское кино. Оно одновременно очень трогательное, мудрое и смешное.
   -Старые знакомые! -Михайлыч помахал таджикам-узбекам валиком на длинной палке, но те даже не посмотрели в нашу сторону. -Не замечают. Деловые. Это я тебе только что про них рассказывал. Как они на голубином дерьме кирпичные стены ложили. Проректор-то наш по хозяйственной деятельности тоже ведь таджик.
   Михайлыч замолчал и перекрестился.
   -Вы чего всё время креститесь? -Не выдержал я.
   -Объявление прочтешь - узнаешь. -Ответил Михайлыч. - На плече ещё оботри голубиное тесто. Дай-ка я. Тебе-то плеча не видно. Тут такой генеральский погон наложили, будь здоров - не кашляй.
   -Михаил Михайлович, а Вы не слышали, где тут подпольное казино поблизости? -Решился спросить я.
   -Ну, Сашка, ты сегодня в ударе. То про медведя отмочил, теперь вот про казино. Хорошо, видно, отдохнул летом. -Михайлыч подмигнул и потеребил меня за щёку. Вот это мне совсем не понравилось.
   - Михаил Михайлович, я же не малыш какой-то, что б меня за щеку таскать. А про медведя, так то сущая правда. Пойдёмте, покажу. Они ещё, наверное, не уехали. -И я потащил Михайлыча через кусты к алее, ведущей к дороге.
   Разноцветный фургон действительно ещё стоял там и медвежью тушу как раз запихивали во внутрь. Рядом стоял Роман Романович, но уже без попугая.
   -Ну? Так что и про казино я Вас тоже не подкалываю. -И я рассказал Михайлычу про белую машину с двумя пассажирами.
   -Да, дела! -Михайлыч потер седую щетину на своём квадратном подбородке. -А я думал, что Кузьмич байки травит.
   -Вахтер тоже об этом знает? Вот! Значит, и вправду тут где-то было подпольное казино? -Обрадовался я. -А он Вам сказал, где именно?
   -Так тебе прямо пальцем и покажи! -Ответил Михайлыч. -Разговоры слышал, а где точно не знаю. Но, говорят, уже суд был над организаторами. Ты не опоздаешь-то на институтское собрание? Тут ещё оботри. И иди, иди. Я тоже тороплюсь с покраской. Дочь ждёт, с ребёнком посидеть. От неё только что нянька сбежала. Давай, давай Жерар Филипп, двигай.
   Этим именем меня называли многие из старшего поколения. Я вначале не знал, кто это. Но, погуглив, устранил пробел. Действительно, я очень похож на того французского актера. И фигурой, и лицом. Ну что ж, Жерар Филипп, так Жерар Филипп. Хотя лично я больше бы хотел походить на Стивена Сигала. Кстати, Сигал по-английски означает "чайка". И Жерар Филипп похож на чайку. И у нашего Чехова есть одноименная пьеса. Так что всё сходится. Но не это поразило меня сейчас. Как говориться, страшная догадка пронзила мой мозг.
   -Знаете, Михаил Михайлович, а я кажется только что спас жизнь Вашему внуку. -Сказал я. - Где живет Ваша дочь?
   -Ну у тебя, Сашка, точно после лета чего-то с мозгами. Тоже на дурь подсел что ли? -Михайлыч осуждающе покачал головой.
   -Вашего внука Вася зовут? -Спросил я.
   -А ты откуда знаешь? -Насторожился Михайлыч. - С ним что-то случилось?
   -Могло случиться, но я успел подхватить его над самой землей, а то бы он разбился. - Сказал я.
   Лицо Михайлыча из пунцового стало бледно синим. Он прижал ладонь к груди.
   -Вы присядьте. -Я усадил его на лавку.
   -Ты о чем говоришь? Ты что? Над какой землей подхватил? -Бормотал он.- Почему она мне не сказала? Она только что звонила.
   -Наверное не хотела расстраивать. -Предположил я.
   -Да, да, наверное, не хотела. Она же знает, у меня в прошлом году был инфаркт. - Михайлыч достал из кармана упаковку валидола, выломал пару таблеток и отправил их себе в рот под язык.
   -А ты то как там оказался? -Спросил Михайлыч.
   -Да вот, сидел тут в сквере и случайно увидел, как Ваш внук перелезает через перила на балконе. Нянька оказалась воровкой... -Начал я, но Михайлыч перебил меня.
   -Да как ты можешь так шутить? -Рассердился он.
   -Я не шучу. -Возразил я.
   -Как не шучу? Вера живет на другом конце Москвы. Как ты мог из сквера увидеть её дом? Совсем уже охренел! - Михайлыч вскочил с лавки и выплюнул таблетки. -Если сегодня я дворник, значит можно издеваться, унижать, топтать, плевать мне в душу, подло разыгрывать, попирать самое дорогое, что у меня есть? Если б ты такое позволил по отношению ко мне, когда я работал профессором, вмиг бы из института вылетел!
   -Я не специально... Я думал, Ольга Михайловна Ваша дочь. Я ошибся? -И я рассказал ему о происшествии с Васечкой и нянькой. -И наш участковый, Роман Романович, в курсе. Можете у него спросить. Я Вас не разыгрываю.
   -Ладно. Иди, Сашка, иди. Не хочу тебя видеть. -Михайлыч махнул рукой. - Вот ты отличник, лауреат, а ума нет. Дурак форменный. С людьми аккуратно обращаться надо. Люди - хрупкие изделия. Выдул нас Бог как из стекла. Неосторожным словом как камушком можно разбить и уж не склеить, чтоб как было. Иди уж с глаз долой, опоздаешь. Хотя, я ведь и сам виноват, что у тебя с головой не всё в порядке. Иди уж.
   Михайлыч снова перекрестился, а я засунул книгу ректора в свой счастливый портфель и направился к институту.
   -А так-то ты молодец, что ребёнка спас. -Крикнул мне вслед Михайлыч. -И скажи голубкам, гейроям нашим, чтоб ключи от подсобки вернули.
  
   На стеклянной двери главного входа корпуса А действительно, как и говорил Михайлыч, белел листок объявления, обклеенный по периметру скотчем. Это было объявление из серии "Пропал человек". Такие встречаются на столбах, стенах и заборах. Например, "Мужчина средних лет вышел вечером из дома и не вернулся". "Разыскивается пожилая женщина, страдающая провалами памяти. Вышла одна и не вернулась". Попадаются объявления о пропаже молодых девушек, которые модно одеваются, выходят погулять вечерами одни, а потом загадочным образом исчезают навсегда. Может их воруют инопланетяне для своих генных экспериментов, а может выходцы с Кавказа для своих.
   Пробежав глазами объявление по диагонали, я не сразу понял, о ком речь. И тут до меня дошло, кто пропал и кто разыскивается. Речь шла не больше не меньше как о проректоре нашего института по хозяйственной работе.
   "Разыскивается мужчина 1959 года рождения Подошва Герман Каримович, проректор Московского института системных технологий (МИСТ). Пропал 22 августа, не вернувшись с работы. Всем, кто имеет какую-либо информацию о местонахождении Подошвы Германа Каримовича просьба сообщить по горячей линии."
   Далее приводились номера телефонов и цветная фотография Подошвы в полный рост почему-то в спортивном костюме с байдарочным веслом в руке.
   В нашем институте три проректора: по науке, по учебному процессу и по хозяйственной деятельности. Этого проректора по хоздеятельности я ни разу живьем не видел и, наверное, никогда уже не увижу. Я разглядывал лицо Подошвы, стараясь составить его психологический портрет, когда услышал голос Сапкова:
   -Сам-то не подорвешься?
   -Я? -Ответил ему голос Егорова. -Мне её с закрытыми глазами разобрать и собрать как с тебя трусы в темноте снять и надеть.
   Оба засмеялись. Застеклённый тамбур института был обвешен объявлениями и мне пришлось поискать, чтобы найти просвет. И в этот просвет я увидел Сапкова с Егоровым, стоящих у открытой двери подсобки. Желания разговаривать с ними у меня не было, но я вспомнил просьбу Михайлыча. Обойдя стеклянную короб тамбура, я подошел к ребятам.
   -Здорово. Михайлыч просил вас ключи от подсобки вернуть. -Сказал я.
   -А ты чего тут делаешь? Подслушиваешь? Смотри, как шею вытянул. Голова не оторвется, Алекс? Небось, от сквера за нами крался. Или как змея по земле полз? -Начал привычно тупо подкалывать Сапков.
   -Судя по костюмчику, точно по земле полз. Всё голубиное дерьмо с асфальта соскрёб. - Подхватил Егоров. -Вот домой вернёшься, мамка заругает! Не боишься мамки-то? Вещь-то небось совсем новая, всего-то с шестого класса поди носишь не снимая.
   Сапков и Егоров заржали, а у меня не выходила из головы фраза Сапкова "Сам-то не подорвешься?". Что он имел в виду? Бомбу?
   К нам подошли ещё двое из нашей группы, странного вида студенты, с которыми я сталкивался только на экзаменационных сессиях и иногда на собраниях. Они обменялись с Сапковым рукопожатиями, и, как мне показалось, Сапков что-то передал каждому, сунув в ладонь. Со мной они не поздоровались. Я повернулся чтобы уйти, но Сапков ухватился за мой портфель и притянул к себе.
   -Постой! -Сказал он. - Ты специально такой камуфляжный костюмчик придумал? Специально замазался помётом, чтоб прикинуться лужайкой, обосранной голубями? Ты думал, что медведь на фоне засранного сквера тебя не заметит? Чего, Алекс, очканул медведя? Ха-ха-ха! Подумал, он за тобой из леса пришел за предательство мстить? Медведи предателей не любят. Вот за что ты, Алекс, на Егорыча настучал?
   Я терпеть не мог, когда меня называли Алексом. Раньше за "Алекса" я бы этому Сапкову сразу навалял, но сейчас, перед входом в институт надо было держать себя в руках.
   -Да ладно тебе, Сапог. -Вступил Егоров. -Жизнь это бесконечная драма, в которой у каждого своя роль. Есть герои, есть злодеи, есть великаны, есть гномы. Может у Алекса другого прикида нет.
   -Крыса ты, Алекс, и жопа у тебя с резьбой. -Сказал Сапков.
   -А у тебя хер винтом. -Не выдержал я. - Я тебе, Сапог, раньше не отвечал, вот ты, козёл, и оборзел! Хабло залепи, говном пасёт! Клешню разжал, портфель отпустил!
   Сапков тут же выпустил портфель и на его плоском лице нарисовалось испуганное удивление. Раньше-то я никак не отвечал на его подколы. Внешне Сапков был хил и невзрачен, но внутренне подл и лжив. К тому же у него всегда водились деньги. Я раньше думал, что родительские, но, как теперь узнал от Михайлыча, бабло могло быть от продажи наркоты. Деньги он просаживал в клубах, и охотно одалживал страждущим студентам. За это его не то чтобы любили, но ценили.
   -Да чё ты можешь сделать, Алекс? Донести, что мы тебя считаем доносчиком? - Сапков оправился от неожиданности и вернулся в своё дежурное состояние. Он сочно и точно харкнул мне под ноги.
   -Нет. -Я с трудом сдерживался, чтобы не накидать Сапкову за плевок. Я повернулся к Егорову и спокойным голосом я сказал. -Егорыч, я на тебя не доносил.
   -А кто тогда? -Выкрикнул из-за моей спины Сапков. -Кто? Кто?
   -Кто-кто? Хер в пальто. Может Сапков и настучал, чтобы меня с тобой поссорить. -Спокойным тоном сказал я.
   -Что мне с тобой ссориться? Я с тобой и не дружил.- Заметил Егоров.
   -Алекс, из-за тебя Егорыча из общаги поперли. -Сапков оказался передо мной. - Это серьёзно. Ему жить негде. И если хочешь искупить вину, пусти Егорыча к себе перекантоваться до Нового года. Не пожалеешь.
   -Это правда? -Спросил я Егорова.
   -Правда. Не пожалеешь. -Ответил за Егорова Сапков. И оба заржали.
   -Я уже нашел хату. -Отсмеявшись, сказал Егоров.
   -Стой, не говори. Дай угадаю. У Кашиной, что ли? -Просиял Сапков. Егоров кивнул. -Ну ты, Егорыч, даешь! А она, даёт?
   -А мне и не надо! У меня есть ты. -Ответил Егоров и оба снова заржали.
   -Опять тебе повезло, Алекс. Отвертелся. Хотя не удивительно, раз у тебя жопа с резьбой. Слушай, Алекс, а ты чего пригрёб то? На собрание, что ли? -Спросил Сапков.
   -Ну. -Ответил я.
   -А ты, Алекс, забей на собрание. - Сапков перешёл на примирительный тон. - Потусуйся с нами, пиваса пососи. Перетри с нами за жизнь. Впишись в коллектив. Вписку никто ещё не отменял. Как лето-то провел? Скольким втащил?
   -Ты что Сапог? Алекс этим не занимается. Он примерный студент. Образец для подражания. -Подхватил Егоров. -Алекс упорно и методично овладевает знаниями. Хочет красный диплом получить, а потом высокооплачиваемую престижную работу. Алекс не понимает, что хорошую работу получит тот, у кого папа со связями. Например, Сапог. А Алекс будет работать на военном заводе инженером, как его отец. Алекс будет продолжать династию потомственных инженеров военного завода! Алекс будет укреплять оборону нашей родины.
   -Обоим бы навалял. -Подумал я.
   -Ты нас тоже пойми, Алекс. -Вступил Сапков. - Я бы мог порекомендовать тебя своему отцу. Мол, помоги, батя, моему другу Алексу устроиться на престижную работу. Я бы мог, но понимаешь, Алекс, год прошел, а мы о тебе ничего не знаем. Кто ты, что ты, килька, шпрота? Только с вьетнамцем и общаешься, а нами, русскими, пренебрегаешь. Пойми, нам же обидно. За Россию обидно. Это же наша страна. Могучая, в чем-то странная, но родная! Как я папе о тебе скажу, если ты не патриот? Как слово замолвлю, если сам тебя толком не знаю?
   -Вы чего лестницу не принесли? -Я перевел тему разговора. - Участковый обещал вами заняться.
   -Мы ключи взяли, чтобы слинять. Не понял? Какая лестница? Ладно, Алекс, заходи. Мы тут тусуемся. Пройдёшь вписку здесь. -Сказал Сапков.
   Он со скрипом распахнул ржавую дверь подсобки. Там Михайлыч хранил метлы, лопаты и прочий дурно пахнущий инвентарь.
   -Здесь? -Я заглянув в подсобку. -Чего тут, а не в столовке? Здесь грязно и воняет.
   -Зато уютно и романтично. -Сапков неожиданно сильно толкнул меня в спину, и захлопнул за мной дверь. Я услышал скрежет ключа, проворачиваемого в замке.
   Вокруг была полнейшая темнота. За дверью засмеялись. Я достал брелок с фонариком и осветил подсобку. Свет был слабый, но я смог разглядеть кучку мётел в углу, поставленные друг на друга пустые ведра. Вдоль стены были аккуратно разложены прямоугольные коробочки, похожие на какие-то приборы.. Мне показалось, что я их где-то видел. Я потыкал носком ботинка в коробки. Похоже, они были металлические.
   -А что, если это и есть бомба? Если Егоров и Сапковым её тут прячут? Или это компоненты для бомбы? Чего-то их много. -Размышлял я, разглядывая загадочные коробки. -Хотя нет. Если бы они её прятали здесь, меня бы сюда не впустили. А если Сапков задумал повесить бомбу на меня? И что они хотят взорвать? Институт?
   Я присел на корточки. На торцах коробок я заметил объективы.
   -Это же дворовын камеры наружного наблюдения! -Дошло до меня. -Те, что участковый искал.
   Я встал, подошел к двери и ударил по ней ногой. Металлическая дверь загудела как колокол.
   -Открой! -Крикнул я.
   -Посиди-посиди. Подумай. Ты же любишь думать. Ты же лауреат. Отличник. Лучший на факультете. - Выкрикивал, давясь от смеха, Сапков.
   -Вот с какими дегенератами приходится иметь дело! -Подумал я. -Ему от этой выходки смешно! Как таких дебилов в институт принимают?
   Хотя, понятно как. Сапков ещё на первом курсе в первый же день хвастался, что его отец, адвокат по бракоразводным процессам, заплатил за поступление не помню сколько. Хорош отец, если смолоду приучает сына к обману. Впрочем, как потом выяснилось, многие из моей группы поступили на бюджетные места за взятки. Я снова ударил по двери ногой.
   -Я же говорил, что он стукач. Всё стучит и стучит. Как увидит дверь, сразу стучать начинает. -Продолжал заливаться смехом Сапков.
   -Открой! Я на собрание опоздаю! -Как можно спокойнее сказал я.
   -А жаловаться на нас не побежишь? -Давая от смеха сказал Сапков.
   -Неужели это Михайлыч свинтил камеры со столбов? -Размышлял я. -Надеется продать, что ли? Если его поймают, точно посадят.
   -Ладно, Сапог, хватит. -Послышался голос Егорова. -Выпусти. В конце концов, меня же не отчислили.
   -Ой, великодушный же ты, Егорыч. А люди, они ж твари неблагодарные. Особенно та, которую я поймал. -Сказал Сапков. -Вот мы его выпустим, а он, гад кривоногий, снова доносить побежит. Ладно. Под твою ответственность. Внимание! Выпускаю!
   Заскрипел засов, дверь открылась, и я неспешно вышел из подсобки с твердым намерением закинуть туда Сапкова и уж в темноте дать себе волю и размяться как следует. Я уже пол года как не тренируюсь, а айкидо требует регулярности в занятиях.
   -Ребята, а где тут общее собрание намечается? -Услышал я незнакомый женский голос, и мы едва не столкнулись.
   Я увидел её и забыл обо всём.
   - На бельэтаже, в 202-ой ложе. -Ответил Сапков. -Только чего там делать такой крутой чике? Через дорогу бар. Можно там зависнуть. Вот мы, например, на это собрание вообще забьем. Правда, Алекс? Забъем, Алекс?
   Девушка смерила Сапкова взглядом, а я не мог оторвать глаз от неё. Она была стройной, немного широковатой в плечах, с длинными золотистыми волосами. Короткий прямой нос, большие голубые глаза, узкие тёмные брови вразлёт, линия рта волевая, губы в меру пухлые, немного азиатские скулы. В той единственной фразе, которую она произнесла, был слышен легкий украинский акцент. Я её раньше в институте не замечал, но её лицо, кажется, знал всю жизнь. Это был мой типаж, мой женский идеал. Вот так сразу я нашел свою мечту. Но тогда я об этом ещё не догадывался.
   -Я иду на собрание. -Сказал я. -Могу проводить.
   -Поосторожней с ним. -Крикнул нам вслед Сапков.
   -Почему я должна быть с тобой осторожной? -Спросила девушка. -Меня Саша зовут.
   -И меня Саша. -Сказал я.
   -А, поэтому. -Засмеялась Саша.
   Впереди нас шел плечистый студент, и на его майке на спине белым по красному было написано "Гармония и гормоны".
   -Эй, афинская школа! Я же просил вернуть мне ключи! -Послышался где-то позади голос Михайлыча. -Я Александра просил вам передать.
   -Алекс нам ничего не говорил. -Соврал Сапков. - Вот твои ключи, Михайлыч. Можешь пересчитать мётла. Все тряпки на месте.
   Взвизгнули тормоза. Я оглянулся. Сквозь застеклённый тамбур главного входа в институт я увидел уже знакомый мне Пижо. Машина была вымыта и снова сверкала на солнце своей белизной. Из машины вышел мужчина в белоснежном костюме и подошел к Михайлычу.
   Саша показала вахтёру Кузьмичу папку с документами, что-то сказала и он пропустил её. Я нащупал крокодиловую корочку студенческого билета в портфеле, извлек его и на ходу раскрыл, показывая вахтёру. .
   -Стоп! Это что такое? -Кузьмич профессиональным жестом выхватил из моих рук удостоверение и поднес к своим подслеповатым глазам. -Откуда у тебя это?
   -Как откуда? В деканате выдавали, как и всем студентам. -Ответил я. -Я его ещё летом продлил. Всё в порядке. Подпись, печать, дата.
   -Кто это? -Кузьмич сунул мне в лицо раскрытую книжечку удостоверения. На левом развороте я увидел фотографию ректора. На правом прочитал: Семикозов Валентин Андреевич, ректор Московского института Системных технологий (МИСТ).
   Я снова запустил руку в портфель и нащупал ещё одну корочку. На этот раз это был мой студенческий.
   -Откуда у тебя ректорское удостоверение? -Спросил Кузьмич. -Во дворе нашёл?
   -Во дворе. -Согласился я, решив не уточнять, где именно я нашел его. -Надо было сразу Вам отдать, но забыл.
   -Понятно. Наверное, Валентин Андреевич обронил, когда из машины вылезал. -Задумчиво произнес Кузьмич и, толи у него глаз дернулся, толи он подмигнул. -Если ещё чей-нибудь документ найдёшь, сразу ко мне неси.
   -Конечно, как только, так сразу. -Ответил я. Тут я вспомнил про подпольное казино и Михайлыча, который говорил, что вахтер что-то знает.
   Мне очень хотелось расспросить Кузьмича, но как? Не напрямую же!
   -Меня тут во дворе один мужик спрашивал, где здесь поблизости подпольное казино. Представляете, во шизик. -Сказал я.
   -А чего к он к тебе? За адресами пусть в ФСБ обращается. -Деланно засмеялся Кузьмич.
   -Он точно что-то знает. -Решил я и поспешил за Сашей, которая уже поднималась по лестнице.
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 4
   Корпус Д
  
  
   Аудитория 202, большая, как актовый зал, уже была заполнена загорелыми преподавателями и студентами.
   Увидев преподавателей, я вспомнил дядю Гошу.
   -С их то зарплатами? Не могут они не брать. Берут, просто ты этого не замечаешь. -Говорил мне дядя Гоша. - Если ни одного эпизода до Нового года от тебя не поступит, перейдёшь на платное отделение, а на твоё место я кого-нибудь посообразительнее поставлю. На твоё место я десятерых найду.
   -За что же меня переведут на платное? Я отличник. Лучший на факультете. Лучший и по учебе и по научно-изобретательской работе. -Помню возражал я.
   -Хочешь пари, что переведут? -Спрашивал дядя Гоша.
   -Не хочу. -Отвечал я.
   -Ну, а если не хочешь, то отрабатывай.
   Мы с Сашей уселись вдвоем на единственное свободное место в последнем ряду. За нами была стена.
   -А твои друзья почему не пошли? -Спросила Саша.
   -Какие они мне друзья. -Сказал я. -Завидуют, что я лучше их учусь и злятся, что пиво с ними не пью.
   -А почему не пьёшь? Проблемы с алкоголем? -Спросила Саша.
   -Не хочу и не пью. Я сюда учиться пришел, а не бухать. -Ответил я.
   -Одно другому не мешает. -Заметила Саша.
   -Мне мешает. -Сказал я.
   Когда я говорил, что ни с кем из группы не подружился, то имел в виду соотечественников. А с Нгуеном Конг Тьеном, студентом из Вьетнама, я как раз очень даже подружился. Я выучил несколько фраз на вьетнамском.
   Ань дау дау - у меня болит голова. Кон вьерт хе нау? - как дела? Мый за узой? - который час? Нгуен меня понимал, но остальные вьетнамцы из общежития нет. Наверное, я не совсем правильно интонировал. У них в речи слышалась особенная музыкальность, передающая смысл высказывания.
   Нгуен очень много и старательно занимался русским языком, и часто поражал меня своими наблюдениями и умозаключениями. Когда он читал книгу "12 стульев" Ильфа и Петрова, то заметил, что, так как стулом у нас называют говно, то название книги можно понять и как "12 куч говна". Относительно какого-то романа Владимира Сорокина заметил, что это не пост модернизм, а пуст модернизм. Иногда мне казалось, что всё это он специально выдумывал, чтобы повеселить меня.
   Нгуен сидел на пять рядов впереди и не видел нас.
  
   А на трибуне уже стоял ректор и говорил о задачах института в новом учебном году. Я подосадовал на себя, что из-за Саши, из-за её монотонного шепота, я прослушал начало выступления.
   Не скрою, и я уже говорил об этом, у меня честолюбивые цели. Я хочу закончить институт с отличием и получить высокооплачиваемую, престижную и, главное, творческую работу. Я хочу, чтобы меня уважали, чтобы не мешали реализовывать свои творческие планы и чтобы у меня были власть и деньги. Я не хотел походить на моих родителей, которых я, конечно же, безмерно любил и люблю, но всю жизнь проработать на заводе рядовым инженером и обыкновенным бухгалтером - это, извините, не для меня!
   А для этого, помимо навыков и знаний, надо иметь железный характер, быть сильной успешной личностью, чтобы привлекать удачу.
   Я гордо выпрямил спину, по орлиному вскинул голову и тут же ударился затылком о что-то твердое и острое. Повернувшись, я увидел толстый ржавый гвоздь, торчащий из стены.
   -Ты чего дергаешься? -Прошептала Саша и толкнула меня локтем в бок. -Ты меня чуть со стула не сбросил. Мы ж вдвоем на одном сидим.
   -Вот она, реальность. -Подумал я. -Только захочешь распрямить спину, расправить плечи, голову поднять, как тебе тут же гвоздь в затылок и сосед локтем в бок. Мол, сиди, не рыпайся, не гони волну.
   Тут я заметил, что у подавляющего большинства присутствовавших в зале, включая и преподавателей, из ушей, как разноцветная лапша, свисали провода. Наушников не было у ректора, и тех троих, что сидели в президиуме. Меня поразило такое подчеркнуто наплевательское отношение к выступлению руководителя организации. Я достал телефон и включил встроенный диктофон на запись. Обычно я записываю лекции, семинары и выступления на собраниях, чтобы дома в спокойной обстановке внимательно их прослушать и проанализировать.
   -А здорово, что мы тезки! -Снова зашептала Саша.
   Она сообщила, что будет учиться на нашем потоке, но, в отличии от меня, на менеджера. А перевелась она к нам изо Львова.
   -И что за народ у вас тут тусит? -Продолжала шептать Саша.
   Я ответил, что толком никого из студентов не знаю. Это было правдой. Учеба отнимала у меня всё время. Единственным моим развлечением, был полноценный сон, а моей "тусовкой", образы из сновидений. Я не оговорился, потому что реально научился программировать свои сны. Что хотел увидеть во сне, то и видел. После той болезни, я придерживался жесткого распорядка дня. Ложился ровно в 11 вечера, а вставал ровно в 7 утра. Мне это не составляло особого труда, потому что такой же режим был и у моих родителей. Они работали на военном заводе, где дисциплина, как известно, железная.
   -А зарплата деревянная. -Шутил папа.
   Скажу по секрету, я знал, что на этом собрании меня будут награждать грамотой и может даже дадут обещанные 500 рублей за действующую модель детектора. Папа как раз и хотел прийти на собрание, чтоб сфотографировать, как награждают его сына. Поэтому я слушал ректора особенно внимательно, заранее предвкушая мгновение славы. И я не ошибся в ожиданиях.
   -Завершая первую часть своего выступления, хочу перейти к награждению почетными грамотами института наших лучших сотрудников и студентов. -Торжественно произнес ректор.
   Меня вызвали самым последним, но зато кроме грамоты выдали ещё и конверт.
   -Дай посмотреть. -Зашептала Саша. Она взяла грамоту, потом выхватила из моих рук конверт. -А что тут? Деньги?
   В конверте действительно оказались деньги. Три купюры по 50 рублей и пять монет по 10 рублей. Итого 200 рублей.
   -А теперь о неприятном. -Продолжал ректор.
   Я подумал, что сейчас он извинится, что вместо обещанных 500 рублей мне выдали только 200. Но ошибся. Ректор заговорил о другом.
   -Мы теряем корпус Д. Нами разработан план размещения 4-х кафедр и библиотеки в корпусах А и В. -Сказал ректор. -Конечно, придется немного потесниться, но, к сожалению, мы уже ничего поделать с этим не можем. Время ушло, момент упущен.
   -И кто в этом виноват? Кто прохлопал? -Послышались выкрики с мест.
   -Виновен проректор по хозяйственной деятельности, Герман Каримович Подошва. -Ответил ректор. -Он вовремя не оформил платежные документы за аренду помещения.
   -Где он? Он в зале? -Шумели одни. -Пусть выйдет! Пусть ответит!
   -Кто выйдет? Объявления читать надо! -Шумели другие. -Человек пропал, а они "Пусть выйдет!".
   Тут я заметил, как одна из дверей чуть приоткрылась и в зал осторожно заглянул тот самый мужчина в белоснежном костюме. Заглянул и исчез так же неожиданно, как появился, плотно притворив за собой дверь.
   -Тише! -Председатель собрания постучал карандашом по стакану.
   -Если кто не в курсе, то информирую. С Германом Каримовичем Подошвой случилось трагическое происшествие. Он пропал. 22 августа после заседания Приёмной комиссии. Где-то около четырех по полудню Герман Каримович вышел из института. Больше его никто не видел. -Сказал ректор. -В тот же день жена Германа Каримовича официально заявила в полицию о пропаже мужа. Его ищут. Будем надеяться на лучшее.
   Ректор закончил выступление и председатель собрания декан нашего факультета, Рашидов Анат Абдуламидович, предложил желающим высказаться.
   Народ безмолвствовал. Я бы мог выступить, но история с деньгами испортила мне настроение и кураж пропал. Собрание закончилось.
   Мы с Сашей влились в людской поток. Проходя мимо президиума, Саша подошла к ректору.
   -Здравствуйте, Валентин Андреевич. Вы мне назначили встречу на сегодня. Я Александра Артюхина, перевожусь из другого вуза, из другого города. -Сказала Саша. -Мама Вам говорила обо мне?
   Услышав фамилию Саши, ректор прямо-таки переменился в лице. Я имею в виду в лучшую сторону. Его лицо ожило, глаза заблестели.
   -Я помню. Конечно, помню. Вот Вы какая, дочь Маргариты Павловны. -Ректор забирал из её рук папку с документами. -А у нас видите, что творится. Помещения отбирают, люди исчезают, медведь перед институтом бегает. Могут вообще разогнать или с кем-нибудь объединить. Сейчас это в тренде, объединять институты. Вот, Александра, с кого Вам надо будет брать пример в дальнейшем. -Ректор простер руку в мою сторону. -Гордость нашего института. Вы тоже ко мне?
   -Нет, Валентин Андреевич. Я, Валентин Андреевич, с Сашей, Валентин Андреевич. -Сказал я, хотя собирался нелицеприятно спросить ректора, где сейчас находится мой детектор и почему мне недодали 300 рублей от обещанного вознаграждения.
   Но я не спросил. Не спросил потому, что был взволнован. Третий раз в жизни я видел ректора института так близко. А первый раз это произошло в конце первого семестра, когда Валентин Андреевич вручал мне грамоту за первое место в конкурсе молодых изобретателей.
   Вы меня поймите правильно. Я не идиот и не подхалим. Но мои родители простые люди. Как я говорил, папа работает инженером на военном заводе, который давно ничего военного не производит. И мама там же, в бухгалтерии. Они всегда говорили о начальниках, как об особых людях, которым в жизни очень повезло. Круг знакомых моих родителей составляли такие же, как они простые инженеры и бухгалтера. Не было даже ни одного старшего инженера и ни одного старшего бухгалтера. И ни один директор завода к нам в гости не заходил. Не говоря уже о депутатах, бизнесменах, членах правительства и прочих обитателей заоблачных высот. И тут я стою с ректором института, профессором, доктором технических наук, стою близко, на расстоянии вытянутой руки. Как я мог испортить такое возвышенное мгновение дрязгами о каких-то там недоплаченных деньгах?
   Пока я ждал Сашу, в ректорат зашёл наш вахтёр Кузьмич и тут же вышел.
   -Удостоверение Валентину Андреевичу отнёс. -Пояснил он мне и подмигнул. - Не волнуйся. Сказал, что сам нашёл.
   Через 15 минут из ректората вышла Саша.
   -Готово. Снова студентка. -Саша помахала папкой с документами. -Куда завалимся? Надо же отметить твоё награждение и моё воскрешение в качестве студентки? Я тут ничего и никого не знаю. Всего несколько дней в Москве.
   -Твоя мама лично знакома с Валентином Андреевичем? -Спросил я.
   Мне не давала покоя мысль, что я познакомился с девушкой, чья мама имеет такие высокие связи.
   -Да. А что? У неё много знакомых. Она сама довольно известная художница. У неё скоро даже своя галерея будет где-то тут. -Сказала Саша.
   -На платном будешь учиться? -Спросил я.
   -Ты что? На бюджетном, конечно. Была охота ещё и на это деньги тратить! Ну, так куда двинем? -Не унималась Саша.
   -А почему тогда в наш институт, если мама художница? Почему не в какой-нибудь творческий? -Спросил я.
   -Я не хочу творческого. Профессия должна быть надежная, понятная, нужная людям. Насмотрелась я на этих творцов, непризнанных гениев. Мучают и себя и окружающих. А толку никакого, полный ноль, никаких просветов и перспектив. -Сказала Саша. -Знаешь, чего маме стоила её карьера?
   -Чего? -Заинтересовался я.
   Вот было бы здорово узнать тайные подробности жизни таких известных людей! Узнать, как им удалось невозможное, как удалось выбиться и подняться! Такую информацию в журналах не напишут и по телевизору не расскажут. Вообще, на мой взгляд, пресса и телевидение - это опиум для народа, вид наркотика, который надо себе самому запретить.
   -Ладно. Много будешь знать, скоро состаришься. -Разочаровала меня Саша. -Так куда?
   -Я не знаю. Я особо-то никуда и не хожу. -В свою очередь разочаровал её я. -Так, институт, дом. Дом, институт. Всё просто и никаких девиаций.
   -Ну, а клубы там всякие? Как развлекаешься? С кем развлекаешься? -Спросила Саша.
   -Никак и ни с кем. Я же сказал, никаких девиаций, то есть никаких отклонений. У меня четкая цель и к ней лежит прямой путь. Этот период своей жизни я посвящаю получению профессиональных навыков и знаний. Ты видела расписание? Ты видела, сколько новых предметов добавили? Какие тут развлечения! Откуда время? На учебу не хватит. -Пояснил я.
   -Ну и зря! Так и проучишься всю жизнь. А жизнь то мимо пройдет. Надо тобой срочно заняться. -Саша озадаченно смотрела на меня, и было видно, что она не понимает, я это серьёзно говорил или шутил.
   -По какому предмету? -Спросил я.
   -По предмету жизни. Ты ж ботаник. -Сказала Саша.
   -Нет. Как раз ботаникой я никогда не интересовался. -Я сделал вид, что не понял значение слова. -Математика, физика, английский, компьютеры - вот мои любимые предметы.
   -Ты даже не понимаешь, о чем я говорю! У вас на потоке все такие? Или мне просто с тобой так повезло? -Спросила Саша.
   -Нет, не все такие, я самый лучший. Равных мне нет. Лучше меня никто не учится. Я лучший на всем факультете. Так что можешь смело рассчитывать на меня. Смогу подтянуть тебя по любому предмету, если появятся проблемы. -Пообещал я.
   -Проблемы, кстати, есть. У меня два хвоста из Львовского института. Не было времени на пересдачу. Самой влом учить, а сразу просить Валентина Андреевича стыдно. -Сказала Саша. -Как тут у вас, можно с преподами договориться?
   -Ого! -Подумал я. -Привет от дяди Гоши. Тоже разнюхивает на счет взяточников? Хотя, может ей и правда учить влом.
   -Ты понимаешь, я всё честно сдаю. -Объяснил я. - Я не знаю на счет обходных путей. Хотя могу поговорить с педагогами о репетиторстве.
   -Ладно, забей. Сама разберусь. -Сказала Саша. -А в кино то хоть ходишь?
   -Нет. На компе смотрю. В зале противно. По мобилам звонят, чавкают, рыгают. -Пояснил я.
   -Ладно. Для начала заскочим к нам домой. Мне надо переодеться и бросить документы. -Сказала Саша. -Это быстро. Я на тачке.
   -У тебя свои колёса?-Удивился я.
   -Мамины. -Пояснила Саша. -Пока мамины. Но скоро будут свои. У меня прибыльный бизнес.
   Мы вышли в институтский двор. Саша пошла к своей машине, а я, вспомнив совет дяди Гоши, принялся рассматривать припаркованные перед институтом автомобили.
   У моих родителей была шестая модель Жигулей. Вполне себе ещё ничего агрегат, на ходу, хотя местами изъеденный ржавчиной. Вообщем, я к тому, что не имел ни малейшего представления об конкретной стоимости иномарок. Знал только, что очень дорого.
   -Надо сфотографировать машины с логотипами фирм производителей и в интернете посмотреть их цены. -Решил я.
   Я достал телефон и начал фотографировать, но телефон подвел. Разрядился аккумулятор. Как уже говорил, после того падения в люк с последующей амнезией у меня прорезалась фотографическая память. Мне достаточно один раз посмотреть на страницу незнакомого текста, чтобы запомнить всё до запятой и точки. К сожалению, эта способность относится только к механическому запоминанию. Чтобы понять то, что запомнил, например по математике, мне по-прежнему требуется время и часто значительное. Вообщем, я мог запомнить марки тачек и так, без фотографирования. Тут я услышал голос Сапкова.
   -Ну чо, огрёб свои тридцать серебряников за предательство, Иуда-Алексуда? -Крикнул он мне на весь двор. -А мы всё видели. Собрание по институту на мониторы транслировали. Сколько бабла в конверте?
   -Вот бездельник! -Подумал я и сделал вид, что не слышу Сапкова.
   Но он продолжал что-то выкрикивать в мой адрес. Тогда я присел на корточки, и, прячась за автомобилями, вприсядку пошёл вдоль их рядов, по ходу запоминая эмблемы на капотах. И в этот момент что-то произошло. Окружающий мир задрожал и начал осыпаться как изображение в разбитом зеркале. Я увидел перед глазами кроваво красную дверцу автомобиля и потерял сознание.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 5
   Маргарита Павловна
  
   Сознание вернулось и я открыл глаза. После того падения в шахту люка, меня преследовал навязчивый страх оказаться в беспомощном состоянии особенно вне дома. Например, идти по улице и вдруг, ни с того, ни с сего неожиданно отключиться и упасть. Я был уверен, что меня обворуют и разденут. И я буду лежать голый на сером асфальте. А прохожие, не зная, что я ещё жив, вызовут соответствующую службу. И те, не разобравшись, засунут моё бесчувственное тело в черный полиэтиленовый мешок для мусора, и отвезут куда-нибудь далеко, за город, на мусорную свалку и там сожгут.
   Так вот. Когда я открыл глаза, то увидел, что лежу в своем несколько запачканном костюме, в носках, но без ботинок, на гигантской кровати. Рядом с кроватью в кресле сидела женщина очень похожая на Сашу, только лет на тридцать старше. Перед постаревшей, но всё ещё очень красивой Сашей, стоял этюдник с картиной. Я разбираюсь в этих вещах, потому что папа использует точно такой же трехногой этюдник. Только тут этюдник был совершенно новый, а у папы - старый, исцарапанный, перемазанный краской, со сломанными барашками.
   -Сколько лет я пролежал без сознания? -Подумал я.
   Я находился в огромной комнате метров 80 или даже больше. Потолки метра 4, не меньше. Никогда раньше я здесь не бывал. Я вообще никогда раньше не бывал в таких больших комнатах. Мы жили с родителями в двушке на 39 квадратных метрах. Но дело даже не в размерах. Казалось, в этой комнате были собраны вещи со всего мира. Какие-то странные барабаны разных размеров были выстроены вдоль стены, на самих стенах висели луки со стрелами, ярко раскрашенные маски и огромные распахнутые веера. Пол был покрыт как травой зелёным ковром с густым ворсом. С потолка струилась гигантская люстра с извивающимися, как щупальца осьминога, тоненькими трубочками с крошечными разноцветными лампочками на концах. Я насчитал 24 лампочки.
   -Что стало с моими родителями, что стало с институтом пока я лежал без сознания? -Подумал я. -Меня, наверное, уже давно отчислили за пропуски. А может и института уже нет. И живы ли мама с папой? И вообще, где я?
   Я приподнялся на локтях. Кровать издала стонущее-чавкающий звук, и постаревшая Саша повернула голову в мою сторону.
   -Сашенька, он вернулся! Он с нами! -Обрадовано позвала женщина и тотчас в дверях появилась молодая Саша.
   -Ну, ты нас перепугал! -Сказала молодая Саша. -Познакомься. Это моя мама. Маргарита Павловна. Она художница. Пока ты был где-то там, мама сделала набросок с твоего лица.
   -Очень удачно! Мне как раз для картины нужен был такой типаж. Если Вы, конечно, не возражаете. -Сказала Маргарита Павловна. -Я сейчас пишу большое историческое полотно 3х4 метра. Углич. Убийство царевича Дмитрия.
   -А где картина? -Спросил я.
   -О! Не успел очнуться, а уже спрашивает где картина! -Звонко засмеялась Маргарита Павловна. -Не здесь. Полотно в мастерской. А тут я живу. Хотя, теперь мы с дочерью живем. Скажу по секрету, Сашенька специально мне добывает типажи для работы. Вот так, как и Вас, выследит типажик, потом дверкой от машины ему в лоб "бац!" и сюда тащит. Пока человек лежит без чувств, я с него эскизы набрасываю. Таким образом, уже половину картины написала. Хорошо!
   Странно, но я поверил её словам, уж больно буднично и привычно она об этом говорила.
   -А что Вы потом делаете с этими, как их, с типажами? -Спросил я.
   -Потом? Да когда как придётся. Если ничего так себе, здоровенький, то на органы распродаем. А если дохлячек, то на пустырь собакам. Им же тоже кушать надо. Мы о животных заботимся. -Сказала Маргарита Павловна. -Вообщем, безотходное производство.
   Я вскочил с кровати.
   -Предупреждаю! Я буду сопротивляться! Я занимался боевым айкидо. -Спокойным голосом произнес я фразу, которой меня учили на первом занятии.
   -Да шучу я. -Рассмеялась Маргарита Павловна. А Саша от смеха буквально сложилась пополам. Тут я понял, что это был розыгрыш.
   -Ну и вид у тебя! Прямо как в кино. Ты чего, правда поверил? - Сказала Саша, отсмеявшись.
   -Александр, Вы не волнуйтесь. Пока Вы лежали, Вас осмотрел врач. Внешне ничего серьёзного, но он дал направление на обследование головы на предмет сотрясения мозга. Так, на всякий случай. Сейчас Саша отвезет Вас в больницу. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Да нормально я себя чувствую. Не надо в больницу. -Сказал я, подумав, что в этой больнице меня как раз и покромсают на органы. -А что со мной произошло?
   -Ну, я сидела в машине, ждала тебя, а тебя нигде не было видно. -Сказала Саша. -Я решила выйти, открыла дверцу, а ты, оказывается, сидел под ней. Вот и получил дверцей в лоб. Ты сразу отключился. Студенты из твоей группы, Сапков и Егоров, помогли мне положить тебя в салон, и я привезла тебя к нам, потому что не знала, где ты живешь. Мы с мамой втащили тебя в квартиру. Ты хоть и щуплый, но тяжёлый. Мама тут же вызвала доктора. Ты на меня не сердишься?
   -Нет. Сам виноват. -Сказал я. -А где мой портфель?
   -В машине. -Сказала Саша. -Ну что, поехали в больницу?
  
   Людям больше всего на свете нравится звучание собственного имени. И звучит оно для них как музыка. Поэтому я всегда заранее узнаю, как человека зовут, и при общении с ним стараюсь вставлять его имя-отчество буквально через каждое слово. Не поверите, но я знаю по имени-отчеству всех преподавателей в нашем институте от мало до велика, то есть от ассистентов до профессоров. Для этого я только один раз просмотрел институтский справочник и всех сразу запомнил. Ведь, как я говорил, после того случая у меня прорезалась фотографическая память. Но теперь, после удара дверцей по голове, я к своему стыду не мог вспомнить, как зовут Сашину маму, хотя Саша мне говорила. .
   -Маргарита Павловна. -Повторила Саша, когда мы подходили к её машине.
   Машина была ярко красного цвета, эротичной обтекаемой формы, и напоминала большой красный леденец. Мне даже захотелось лизнуть её, и я бы не удивился, если бы она оказалась сладкой на вкус.
   Я залез в салон. Мой старый, ещё со школы портфель лежал на заднем сиденье. Я взял портфель и открыл слегка изъеденный рыжеватой ржавчинкой замочек. Грамота и конверт находились внутри, в среднем отделении. Этот портфель я считал счастливым, и ни в коем случае не обменял бы его ни на какой новый, даже если бы он у меня был.
   -Слушай, отвези меня лучше домой. Не надо больницы. Я в норме. -Попросил я.
   -Тогда вернемся к нам и хотя бы пообедаем. Я чувствую себя виноватой перед тобой. -Сказала Саша. -У мамы прислуга такую еду готовит! Лучше чем в ресторане.
   -Я бы с удовольствием, но меня дома на обед ждут родители. У нас, правда, мама готовит, но тоже очень вкусно. Я и так уже задержался с этим... инцидентом. -Я потер шишку на лбу.
   Дома меня действительно ждали родители за праздничным столом. Они знали, что сегодня их сына должны были награждать, и папа, как я уже говорил, хотел пойти со мной в институт на собрание, чтобы сфотографировать торжественный момент моего триумфа, а потом приклеить фотографию на новую страничку в нашем семейном фотоальбоме. Но, как вы знаете, папа на собрании не появился.
  
  
  
   Глава
   Отец
  
   Саша вела машину лихо и один раз пролетела перекресток на красный свет. Хорошо ещё, что наши дома находились близко и ехали мы недолго.
   -У меня пока нет прав, но скоро будут. Меня во Львове папа учил водить. Там дорожных знаков и машин меньше. -Сказала Саша, въезжая в наш двор. -Какой подъезд?
   Я показал. Саша, резко заложив руль вправо, не успела затормозить и ударила в припаркованный Жигуль.
   -Разбила! -Саша выскочила из машины.
   Я вышел за ней.
   -Теперь мне от мамы влетит. Черт! Понаставили тут мусорных баков! -Сказала Саша, сидя на корточках перед своей машиной и разглядывая помятое крыло. -Мама может запретить мне ездить.
   -Я бы тебе тоже не разрешил. -Заметил я. -Кстати, ты врезалась не в мусорный бак, а в наши Жигули.
   -Это ваша машина? -Испугалась Саша. -Ой, прости пожалуйста! И что теперь будет?
   Саша настаивала, и я позвонил папе, чтобы он спустился и оценил серьёзность нанесенного ущерба.
   -Ерунда. Жестянка. Володя легко отрихтует. И мою и вашу. -Пообещал отец. -А поднимемся к нам. У нас сегодня праздничный обед. Саша грамоту в институте получил.
   -Спасибо, но меня тоже мама дома ждет. И тоже на обед. -Ответила Саша. -Но если только воды глоток. Что-то переволновалась немного.
   Не успел я открыть дверь квартиры, как услышал мамин голос.
   -Ну, где же тебя носит! Два раза уже борщ разогревала. Мой руки, и живо за стол. О, да тут у нас гости. -Воскликнула мама, заметив Сашу.
   -Здравствуйте. Меня Александра зовут. -Представилась Саша.
   -А меня Мария Анатольевна. -Мама сняла фартук.
   -Это я въехала в Вашу машину. Извините пожалуйста. -Продолжала Саша.
   -Пустяки. -Мама махнула рукой. - Садитесь с нами. Пообедаем.
   -Нет, спасибо, меня дома ждут. Это чьи картины? -Спросила Саша, разглядывая стены нашей крошечной квартирки.
   -Папины. -Ответил я из ванной комнаты.
   После перенесенной в 10-ом классе желтухи в острой форме, я теперь мыл руки перед едой с маниакальной тщательностью. Руки, кстати, надо мыть долго, не менее 5-ми минут, иначе бактерии останутся в порах кожи.
   -Он художник? А ты говорил про завод? - Саша вошла в ванную.
   -В свободное время он художник. -Ответил я.
   -Хорошие работы. -Заметила Саша.
   Она выпила воды, договорилась с папой о встрече завтра утром в гараже у дяди Володи и уехала.
   А мы направились на кухню, и расселись за нашим кухонным столом каждый на своё негласно закрепленное за ним место. На сколько себя помню, мы всегда так сидели. Я напротив папы, а мама справа от меня. Пока мы с папой "рубали", как он это называл, густой борщ с белоснежной сметаной и чесноком, мама разглядывала мою грамоту.
   - Это тебе сам ректор института, собственноручно вручил? Не поверить! -Восхищалась мама, вертя грамоту и так и эдак. -Что ж ты Сашку то не сфотографировал! У ребёнка такой праздник! Отец называется!
   -Ну не мог я! -Оправдывался отец. -Весь день на заводе как проклятый пахал без роздыха. Крупнейший аврал. Ты же слышала! Мы КМК-5 выпускаем.
   -А про аврал-то он наврал. -Завертелся у меня в памяти мамин каламбур и я вспомнил, как видел отца сегодня днем у института.
   -КМК-5? Да хоть 6. Будто я что-то в этом понимаю. А вот то, что Сашку не снял, это жалко. Память была бы о событии. -Сказала мама. -В альбом фото бы вклеили.
   -Знаю я, какая память. Перед своими в бухгалтерии похвастать хочешь. -Ответил отец, надкусывая головку чеснока.
   -А и похвастать! Чего плохого? Это Володьке вон хвастать нечем. Ксюшка у него совсем от рук отбилась. Вся исколотая и разрисованная, на мотоцикле гоняет. А Сашенька у нас - молодец! Иди сюда, иди мой сладкий! -Сказала мама и, притянув меня к себе, обняла.
   Я подумал, что эти приступы маминой нежности, это сюсюканье как кариес разъедает и портит мой характер, который у мужчины должен быть железным.
   -А это что? -Мама нащупала шишку на лбу.
   -Это у него математическая. Такие шишки обычно на затылке бывают, но и на лбу тоже встречаются, хотя и значительно реже. А может это у него от контакта с НЛО осталось. -Пошутил папа. - Ишь какие у него способности открылись после этого открылись! Отличником стал. Да и вообще, другим человеком. Определенно какой-нибудь чип в мозг вживили.
   -И не надоело так шутить? Ребёнок всего своим трудом добился. Без труда не вытащишь и рыбку из пруда. -Мама ласково гладила меня по голове и ладонь у неё была мягкая, теплая, нежная. -Хороший ты мой труженик. Роднусик. Роднуличка.
   -Что же папа делал в том доме? -Подумал я, глядя как он доедает борщ.
  
   Ремонтировать машины поехали на следующий день в субботу утром, и уже к вечеру, когда я зашёл в гараж дяди Володи, всё было готово. Предварительно я позвонил папе на мобильный, узнать, нет ли в гараже Ксении. У неё теперь моцель, и она определенно держит его в гараже. Я не хотел с ней встречаться. Папа сказал, что Ксения с утра была, но уже уехала на какой-то двухдневный байкерский пробег и вернется только в понедельник.
   -Теперь я Ваша должница. -Сказала Саша моему папе. -А хотите я договорюсь с мамой и она посмотрит Ваши картины? Мама профессиональная художница с мировым именем.
   -Ну, я не знаю. Стоит ли отвлекать Вашу маму на мои художественные потуги? По-моему это так у меня, между делом, с живописью-то. -Начал мямлить папа, деликатно покашливая.
   -Ничего не между делом. -Вклинился я. -Конечно, Саша, договорись со своей мамой. Пусть посмотрит. Папа продает свои работы. А если их покупают, значит художник настоящий профессионал. Я так считаю.
   И Саша согласилась со мной.
   Дядя Володя не участвовал в нашем разговоре. Он лежал под машиной, что-то шумно высверливая в её днище, и были видны только его голые ступни. Я удивился, обилию глубоких трещин на подошвах. Где-то я читал, что это косвенный признак диабета.
  
   Мой папа всю жизнь занимался живописью. Но делал он это как-то втайне. Словно ему было стыдно за своё творчество. Он с юности мечтал стать ученым, изучал наследие Теслы, хотел сделать великое изобретение, сконструировать что-то революционное, чтобы продвинуть человечество по пути совершенствования и прогресса. Но с годами, как он сам мне говорил, отец понял, что никакого прогресса нет. История топчется на месте, бесконечно повторяясь. Меняются лишь декорации, костюмы и имена. В науке и технике снова изобретается что-то, уже некогда ранее изобретенное и забытое. Короче говоря, у папы с великим открытием ничего не получилось. И работал он на заводе простым инженером, а занятие живописью расценивал как признание своего поражения в жизни и предательство идеалов юности. Но что делать, если идеалы не соответствуют реальности? Я думаю, что такие идеалы надо менять. А папе было очень трудно это сделать. К тому же мешали его болезненная неуверенность в своих артистических способностях и отсутствие художественного образования. Он даже стеснялся лично в первый раз показывать свои картины в галереях и салонах, и просил это делать нас с мамой.
   -А если кто с завода увидит меня с этим? Начнут расспрашивать, что, откуда, да почем, сам ли рисую или срисовываю с чужих картин? Вдруг попросят подарить, и попробуй откажи! Зачем мне дополнительные проблемы и сплетни. У меня на заводе репутация хорошего серьезного инженера и зачем мне её портить? -Оправдывался папа, отправляя нас с мамой в какой-нибудь очередной художественный салон, или в Измайлово, или на Крымский вал.
   К слову сказать, папины картины на удивление хорошо продавались, чем папа втайне, конечно же, гордился и, по-моему, даже немножечко зазнавался. Как бы там ни было, это была хорошая добавка к его мизерной зарплате госбюджетника. Но в одном я был особенно ему признателен. Часть этих дополнительно заработанных денег он отдавал мне, а я тратил их на факультативные занятия с преподавателями в институте. Вот такой кругооборот денег в природе.
   Единственное, что портило эту более-менее налаженную жизнь, были, как я уже говорил, зарубежные выставки. Вернее люди, которые их якобы устраивали. Вот что произошло. В прошлом году, когда я уже учился на первом курсе, папа попросил меня помочь ему. Я взял 3 его картины, его паспорт, деньги и отправился по адресу.
   Дверь мне открыл пожилой мужчина с очень представительной, солидной внешностью в строгом сером костюме. Я внутренне успокоился, потому что ожидал встретить скользких аферистов и бегающими глазами, наподобие тех неприятных типов, которых показывают по телевизору в криминальных хрониках.
   -Уж такой-то не обманет. -Подумал я.
   Я спешил, мне надо было ещё успеть подготовиться к контрольной по высшей математике. Поэтому я решил действовать быстро, без лишних слов.
   -Здравствуйте. -Выпалил я. -Вот папа просил Вам передать.
   Войдя в прихожую, я поставил картины у стенки и отдал мужчине паспорт с деньгами.
   -Здравствуйте. -Сверкая стеклами очков ответил мужчина низким приятным голосом.
   Он с отсутствующим видом взял у меня паспорт и деньги, а я, попрощавшись, побежал домой, радуясь, что всё прошло так быстро и гладко.
   Вечером, когда папа вернулся с работы, я ему рассказал, как удачно съездил и какой солидный мужчина попался на этот раз.
   -А договор? Ты не взял договор? -Спросил папа. -И зачем ты отдал ему мой паспорт? Надо было просто вписать в договор данные из паспорта, а сам паспорт не отдавать. Ты о чем думал? Как можно кому-то отдавать свой паспорт? А если они что-нибудь оформят на меня? Сколько тебе лет! Что ты себя как ребёнок ведёшь! Когда уж ты повзрослеешь! Сейчас я ему позвоню и если надо, то тебе придется съездить ещё раз забрать договор и паспорт.
   -Вечно ты недоволен, как мы с мамой выполняем твои поручения. Вот и отвёз бы сам. -Обиделся я.
   -И отвез бы. Только сейчас на работе нечеловеческая запарка! И надо новые картины писать. В салоне снова была продажа. Это ведь деньги для твоих же дополнительных занятий в институте. -Напомнил отец.
   -Я всё понимаю, папа. Спасибо. Хорошо, я готов ещё раз к нему съездить. Кстати, очень приятный мужчина. -Заметил я.
   Папа тут же набрал номер, но разговор получился коротким и судя по выражению папиного лица, неприятным.
   -Скажите это ему сами. -Папа передал мне трубку.
   -Здравствуйте ещё раз. Я Томилин. -Сказал я. -Я Вам сегодня привозил картины моего отца, его паспорт и деньги. Что?
   -Ну, что он говорит? -Папа снял пиджак и выдернул галстук из-под воротничка кремовой рубашки.
   -Он говорит, что я ему ничего не привозил. -Растерянно сказал я. В трубке уже забибикал прерывистый сигнал. -И этот голос какой-то другой.
   Через полчаса мы с папой уже подходили к тому самому дому.
   -Почему сюда. Эта не та квартира! Ты мне написал 66, а это 99. -Сказал я, когда папа уже нажал кнопку квартирного звонка.
   -Так вот оно что! -Сказал папа. -Ты пришёл не в ту квартиру и отдал незнакомым людям мой паспорт, деньги и картины! Ну что ты за....
   Папа побледнел так сильно, что мужчина, открывший дверь спросил:
   -Вам дурно? Вызвать скорую?
   -Нет, не надо. Спасибо. Мы уже всё... поняли. -Сказал папа. -Так, к слову. Это Вы принимаете картины на выставку?
   -Да. Я. -Ответил мужчина. -А что, Вы привезли?
   -Мы попозже зайдём. Может быть. -Сказал папа и мы с ним ринулись вниз по лестнице.
   Я пытался прикинуть на ходу, на сколько этажей нам надо спуститься. Если на каждом этаже по 8 квартир, а разница между номерами 99 и 66 равна 30, то надо разделить 30 на 8. Это будет... И тут я с обнаружил, что не помню таблицу умножения. То есть, что-то я помнил. Например, 8х2=16 . 8х3=24. А вот с 8х4 заклинило.
   А всё эта привычка считать на компе! Когда я в последний раз пользовался по памяти таблицей умножения? Надо срочно заново выучить таблицу. С моей фотографической памятью это не составит труда.
   Тем временем мы спустились на 4 этажа, и оказались у квартиры 66, где я был сегодня утром. Дверь открыл уже знакомый мне пожилой мужчина, который был одет в тот же серый костюм и пушистые домашние тапочки.
   -Вы из полиции? -Спросил он.
   -Нет. -Ответил папа.
   -Он без очков и не узнал меня? -Подумал я.
   -Я жду полицию. -Сказал мужчина. -Я два часа тому назад убил свою жену. И тут же позвонил в полицию. Что ж они так долго едут? А Вас я, кажется, помню.
   Мужчина прищурился, потом достал из бокового кармана пиджака очки и надел их.
   -Это Вы сегодня утром принесли мне картины и документы с деньгами? Вы должно быть ошиблись. Спутали 66 и 99, как во французских водевилях. В 99 живет какой-то галерист. К нему толпами ходят с картинами. Я хотел Вам сразу сказать, но Вы так быстро убежали. Пройдёмте. Я всё Вам отдам.
   Мы вошли в квартиру. Пахло несвежестью, лекарствами и чем-то сладковатым.
   -Но...Вы сказали, что Ваша жена... умерла? -Начал папа. -Может нам лучше тут, в прихожей подождать? Знаете как, место преступления.....
   -Это не было преступлением. -Поправил папу мужчина. -Впрочем, если не хотите входить, не входите. Я вам всё вынесу.
   Мы с папой остались стоять в коридоре. Я подумал, что на преступника, тем более на убийцу, мужчина уж никак не походил.
   -Может он образно выразился. -Подумал я.
   Папа молчал и нервно кусал нижнюю губу.
   Вскоре мужчина вернулся. Он нес картины и паспорт. Из паспорта выглядывали края купюр.
   -Лида болела раком. Она очень страдала. И я не мог ничем ей помочь. Ей никто уже ничем не мог помочь. Я даже не мог достать ей нужных обезболивающих, не мог получить рецепт. Я ничего не мог.-Мужчина разговаривал как бы сам с собой. - Ваши картины? Правильно? Вот паспорт и деньги. Пересчитайте. Я ничего не трогал. Лида сама попросила. Ради нашей любви. Возьмите.
   -Вы нас извините, что мы так некстати Вас потревожили. -Сказал папа, забирая картины и документы
   -И как Вы это сделали? -Спросил я и тут же пожалел.
   -Руками. -Ответил мужчина. Он поднес руки к своему лицу. Это были натруженные мужские руки, массивные, мозолистые, грубые. Руки рабочего, и они никак не сочетались с его утончённым интеллигентным лицом. -Вот так, этими самыми руками.
   Мужчина вцепился себе в горло и сжал так сильно, что лицо тут же побагровело.
   -Вы не отчаивайтесь. Если надо, я помогу найти хорошего адвоката. -Сказал папа.
   -Не потребуется. Лида оставила записку. Там изложена её просьба к мужу, то есть ко мне. Просьба прекратить страдания. Она просила именно так. Просила задушить её. Подпись заверена нотариусом.-Произнес мужчина тем же монотонным голосом. Словно он говорил в вечность. - Я вызвал полицию для констатации факта смерти. Мне 73 года. Суд, конечно, будет. Тут не Европа, но мне терять нечего. Детей у нас с Лидой не было, с родственниками отношений не поддерживаем.
   -Вы.. . главное держитесь. -Папа тронул мужчину за локоть. -Ещё раз извините за вторжение.
   Так, пятясь, мы вышли на лестничную площадку, сели в лифт и поднялись на 4 этажа. Ехали молча. У меня не выходил из головы этот мужчина.
   -А я смог бы так поступить? Хватило бы душевных сил? Вот если бы, например, папа заболел очень серьёзно, или мама, и они попросили бы меня оборвать их страдания. И правда, какой смысл терпеть, раз всё равно болезнь не побороть? -Размышлял я. -Смог бы я это сделать для них? И как бы я это сделал? Тоже бы задушил, потому что лекарств, вернее ядов для таких ситуаций у нас не продают? А потом тюрьма за отцеубийство?
   -Это снова мы. Я Томилин и хотел бы оформить участие в выставке в Неаполе. -Сказал папа, когда перед нами открылась дверь квартиры 99.
   Пока папа заполнял графы договора, я смотрел на него и думал только об одном, чтобы и он и мама оставались такими же здоровыми как можно дольше.
  
  
  
  
   Глава 7
   Загадочный разговор.
  
   До первого сентября мы с Сашей не виделись и не перезванивались, потому что, как это не смешно звучит, забыли обменяться телефонами. Увидел я её только в День знаний в толпе перед корпусом Д, где проходил митинг.
   Надо сказать, что главное здание института у нас называлось корпусом А. Потом шел корпус В, потом корпус Д. Буквы Г и Б не использовались, поскольку, как нам объяснили при поступлении в вуз, к этим буквам студенты постоянно приписывали другие буквы. В результате получались нецензурные слова, и администрация замучилась замазывать матерные надписи краской. Однако проблемы обидного для института сквернословия в студенческой среде такой алфавитный фокус не решил. За первый год обучения я часто слышал, например, следующие диалоги.
   -Где лекции?
   - В анусе.
   Что означало в корпусе А.
   -Где лабы?
   -В вагине.
   Что, соответственно, означало корпус В.
   Ну, а корпус Д устойчиво назывался студентами "дурой".
  
   -На занятия пришла? -Спросил я Сашу.
   -С тобой встретиться. Мы не обменялись номерами. Кстати, мама готова посмотреть картины твоего отца. - Саша достала телефон. -Говори номер.
   Тем временем на импровизированную трибуну поднялся оратор. Это был Сократ, то есть доцент Лифшиц Адольф Францович.
   -И концы, значит, в воду! Что, вот так просто? Взяли и отдали одну треть помещений института! - Взревел он. Поговаривали, что на занятиях студентки падали в обморок от силы его голоса. -Нам сказали, что во всем виноват проректор Герман Каримович Подошва! Он что-то там не успел подписать. А может Подошва состоял в преступном сговоре? Теперь он загадочно пропал! Продал треть института, хапнул денег и свалил за бугор, а себя объявил пропавшим! Сейчас чиновники и не такое выделывают, потому что безнаказанность процветает! А как надо? Украл у государства рубль - расстрел, и без апелляций на помилование. Как сделал Ли Куан Ю в Сингапуре. Должность чиновника должна стать расстрельной. И с конфискацией преступно нажитого имущества в пользу государства!
   Голос Сократа отпечатывался в мозгу, как от ударов по телу образуются синяки.
   -Предлагаю корпус Д не отдавать, никуда не переезжать, а продолжать работать тут. А с рейдерами ещё посмотрим кто кого. И оплатить аренду немедленно. -Продолжал греметь Сократ. -В суд подадим апелляцию. Будем бороться. У меня ещё отец в работал в корпусе Д.
   -Бо-ро-ться! Бо-ро-ться! -Слаженно начала скандировать толпа. -Не ус-ту-пать! Не ус-ту-пать!
   -Боевой у вас институт! -Заметила Саша. -Крикливый.
   Было интересно наблюдать за преподавателями, которые на своих занятиях требовали от студентов тишины и дисциплины, а тут сами с видимым удовольствием творили беспорядок.
   И вдруг все сразу замолчали. К толпе митингующих приближалась группа людей в военной форме. Их было человек 15.
   -Омон! -Зашептали приглушенно. -Сейчас всех на землю положат. Сейчас начнется.
   Но скоро военных разглядели и узнали. Ими оказались преподаватели военной кафедры института. Они тоже пришли на митинг. Шум возобновился.
   -Вот пусть военная кафедра организует оборону корпуса Д. -Воззвал Сократ. - Пусть на деле покажут на что способны.
   Я этих военных не знал. У меня военная кафедра начнется в следующим году. Но я вспомнил дядю Гошу и его намеки на службу в армии вместо учебы.
   -А ректора долой! -Ревел Сократ. -Он был обязан, согласно уставу, сохранять целостность институтской территории. Я знаю устав, я принимал участие в его написании. Из-за халатности ректора институт лишается части помещений. Предлагаю досрочные выборы ректора. Я, как председатель профкома, не вижу причин, препятствующих досрочным выборам. Проведем голосование. Кто за досрочные выбора ректора? Единогласно. На информационной доске будет вывешено объявление о месте и времени проведения выборного собрания. И я рад, что на митинге присутствуют студенты. Они должны гордиться своим институтом. Где ещё можно увидеть настоящую демократию в действии. Объявляю митинг закрытым.
  
   -Сегодня занятий не будет. Я видела объявление на главном корпусе. Давай прямо сейчас заедем к вам, погрузим картины твоего отца и отвезем их маме в мастерскую. -Предложила Саша.
   -Папа сейчас на работе, а он хотел бы сам пообщаться, услышать замечания признанного мастера. -Сказал я.
   -Да ладно тебе, "признанный мастер"! Мама обычная тётка. -Рассмеялась Саша. -Давай так. Едем к тебе, перевозим картины к нам, а твой папа зайдет, когда у него получится. Мама тем временем хорошенько рассмотрит полотна. Предупреждаю сразу, она въедливая.
   Площадки перед корпусами института были забиты автомобилями и я, памятуя дядю Гошу, сфотографировал некоторые из них крупным планом.
   -Залезай! -Саша распахнула дверцу красного леденца.
   Дядя Володя отрихтовал машину действительно хорошо, и краску подобрал точно. Даже не было видно, куда пришелся удар. Я сел в машину. Кресло было низким и наклоненным назад. В салоне пахло чем-то сладким, звучала тихая расслабляющая музыка.
   Пока Саша выруливала из институтского двора на дорогу, мимо просвистела громоздкая черная машина с Сократом за рулём.
   -Вот это какая марка? -Я ткнул пальцем вслед Сократу. -И сколько примерно стоит?
   - Гелендваген. -Ответила Саша. -Сокращенно Гелек. А на счет ваших московских цен я не в курсе. Я ж изо Львова. Но неплохо живут ваши преподаватели. Институтский двор забит иномарками. Навряд ли это тачки студентов. Хотя может часть и их. А думаешь ректора правда скинут? Жаль будет. Хороший дядечка. Тот лысый мужик на митинге уже и день выборов назначил. И проголосовали единогласно. Как по маслу.
   -Несерьёзно. Местный бунт. Ректора в министерстве назначают. -Сказал я.
   Мы ехали в кильватере Сократовской машины, настолько близко, что если бы солнечный блик отражался от его лысой блестящей головы, то он слепил бы мне глаза.
   -Посуди сама, потеря корпуса Д, означает, что будет меньше лекционных аудиторий, меньше лабораторий. -Рассуждал я. -Следовательно, будет уменьшено количество поступающих в институт студентов . А если будет меньше студентов, то станет меньше и преподавателей. Вот они и волнуются, митингуют. А этот лысый всегда так себя ведет. Шумит как вода в унитазе. Его студенты Сократом зовут.
   -Сократ? -Саша фыркнула. -А Пифагора у вас нет? Да он же не похож на Сократа. Скорее на Лифшица похож.
   -А ты откуда знаешь его фамилию? -Удивился я.
   -Лифшиц в смысле еврей. Я всех евреев Лифшицами зову. -Сказала Саша.
   -Его прозвали не за внешнее сходство, а с намеком на то, чтобы он сам принял яд, как это сделал Сократ. -Пояснил я. -Гад редкостный. Ему с перового раза ни экзамен, ни зачет сдать невозможно. Специально всех валит и крошит, чтоб потом отправить в платные группы коррекции. Типа опосредованной взятки.
   -А ты то как сдал? -Спросила Саша. -Вовремя бабла занес?
   -Я ему не сдавал. Он на старших курсах лютует. -Сказал я.
   -Вот ответь на вопрос. В Греции гомосексуализм не запрещался. Но Сократа осудили на смерть именно за гомосексуализм. Почему? -Спросила Саша.
   -Не интересовался. -Ответил я.
   Гелек Сократа перестроился в левый ряд, и мы с ним теперь двигались почти параллельно.
   -Потому что во время процесса любви Сократ повернул юношу к себе спиной, а юноша-то оказался из очень знатного рода. В Греции поворачивать партнера спиной считалось смертельным оскорблением, потому что спиной к себе поворачивали только рабов. С аристократией можно было только лицом к лицу. -Сказала Саша.
   Я посмотрел на Сашу. Сразу было видно, что водитель она неопытный. Саша сидела в напряженной позе, подавшись вперед, вцепившись руками в руль. Прямые золотистые волосы доставали ей до плеч и летали из стороны в сторону, следуя за резкими движениями её головы, которой она непрерывно вертела, следя за ситуацией на дороге. Её щёки от волнения покраснели, голубые глаза были широко распахнуты и светились как электрические лампочки.
   -В результате судебного разбирательства Сократу и предложили выпить яд. -Продолжала Саша, облизнув губы. -Это нам на лекции во Львовском институте рассказывали. Интересные там преподы работали! Столько всего разного ненужного узнала - до конца жизни хватит вспоминать.
   -А про Чайковского вам не рассказывали? -Спросил я.
   -Про Петра Ильича и так всем известно. Это не хит. -Ответила Саша.
   -Что известно? Может его оболгали? -Возмутился я. -Может он просто не уступил домоганиям какой-нибудь элитной стервы, вот она и пустила слушок.
   -Ты чего взъелся? -Удивилась Саша.
   -А не надо пустые сплетни повторять, не надо загрязнять информационное поле. Информация должна быть проверяема, иметь практическую ценность и быть позитивной. -Сказал я. -Откуда может быть известно как Сократ кого-то там поворачивал, если он жил до нашей эры?
   -Ну да, в общем с тобой согласна. Преподы во Львове частенько ездили по ушам на желтой тачке, как говориться. -Саша притормозила и остановилась. - Здрасте-пожалуйста! А вот и пробочка! Влипли!
   Пробка была солидная. Впереди и по сторонам всё было забито машинами. А рядом с нами в правом ряду чернел Гелендваген Сократа.
   -На зарплату доцента Ладу не купишь, а такой шедевр инженерной мысли и подавно! -Подумал я, вспоминая дядю Гошу.
   И я решился принести Сократа на алтарь борьбы с организованной преступностью, потому что он был единственным из преподавателей в институте, на кого я не хотел походить и кого мне не было жаль. Я достал телефон, но обнаружил, что тот снова разрядился.
   -Саша, можно я на твой телефон сфоткаю? -Спросил я.
   -У меня память забита. Над ветровым стеклом видеорегистратор, возьми. -Ответила Саша. -Только посмотри, что записано. Может интересное. Выложим в UTube, прославимся, разбогатеем.
   Я вынул регистратор из крепления. Свободной памяти не было, и я включил перемотку на начало.
   Между стоящими в пробке машинами сновали инвалиды-колясочники. Кто-то предлагал протереть стекла, а кто-то открыто просил денег. Одного из них я узнал. И он узнал меня. Это был Коля из соседнего дома. Ребята звали его Колян-Кальян за то, что он прямо на улице имел обыкновение покуривать свой миниатюрный кальянчик. Полтора года назад Коля вернулся из армии целым и невредимым, хотя отслужил в горячей точке. Устроился на работу, а в свободное время занимался брейк-дансом в полупрофессиональной студии. Это была его давняя юношеская мечта - заняться брейк-дансом. И у него получалось. Он делал успехи. Их команда побеждала на конкурсах, и я был на одном из выступлений. Однажды на репетиции Коля серьёзно повредил ахиллесово сухожилье. Врачи назначили операцию. Во время операции внесли инфекцию. Пошло заражение. Пришлось ампутировать ногу. Хотя теперь Коля и был прикован к инвалидной коляске, но присутствие духа не терял.
   -Здорово, Сашка. -Колян-Кальян просунул свою кучерявую голову в салон. - Разбогател что ли? В такой тачке гоняешь!
   -Не. Вот с напарницей только что угнали. -Пошутил я.
   -Ну, Бони и Клайд, не буду вас задерживать. Надеюсь и полиция тоже. Привет матушке ебатюшке. -Сказал Коля и откатил к Гелендвагену Сократа.
   Сократ сразу прищемил его протянутую руку стеклом боковой дверцы и начал орать про незаконность попрошайничества. Потом он опустил стекло и Коля, постанывая от боли, исчез на своей инвалидной коляске, маневрируя между машинами.
   -Вот скотина! -Прошептала Саша. -Сейчас я ему устрою.
   Она рванулась было выйти из машины, но я успел схватить её за руку и усадил обратно.
   -Ты что! Его право решать подавать или не подавать милостыню! -Сказал я.
   -Это надо было хотя бы заснять. - Саша погрозила Сократу кулаком.
   -Я же говорю, садист. Он мне весной так руку пожал, что мизинец вывихнул. Всё лето палец болел. -Сказал я.
   -Я вообще считаю, что профессия преподавателя в современных условиях - работа для прирожденных садистов. Ну, что там? -Саша посмотрела на регистратор.
   Я остановил перемотку и включил просмотр. На крошечном экранчике видеорегистратора появилось изображение неба с плывущими облаками. Хлопнули дверцы машины и приятный женский голос произнес:
   -Слава Богу закончили.
   -Это мамин голос. -Узнала Саша.
   -Не думаю, что закончили. Скорее всё только начинается. -Ответил мужской голос.
   -А это голос ректора. -Сказал я. -Можно стирать?
   -Ты что? Интересно же! -Удивилась Саша. -Давай всё послушаем.
  
   "-Довольна? -Спросил ректор. -А что дальше?
   -Видно будет. -Ответила Маргарита Павловна.
   -Ты же не станешь его там вечно держать! Что с ним делать? -Продолжал ректор.
   -Мало тебе одной судимости? Там ему хоть есть куда в туалет сходить?
   -Есть. -Ответила Маргарита Павловна. -Ты за него не волнуйся. И еда есть. И кровать есть. Всё как в пятизвездочном отеле. Не бери в голову. Ты помог и спасибо. Успокойся. Дальше я сама. Вот лучше дочери помоги. Саша завтра собиралась к тебе, после общего собрания. Документы у неё.
   -Как время летит! У тебя дочь студентка. А у нас с Вероникой .... Как я хочу ребёнка! Мальчика. Наследника. Я, кстати, книжку издал. Как мне советовали. Помнишь? Нашел свои тогдашние записи в дневнике, ну, про ту нашу поездку на теплоходе Феликс Дзержинский. -Сказал ректор. -Издал в количестве 20 -ти экземпляров. Бешенный тираж. Будешь читать?
   -Ещё бы! Конечно. Покажи. -Заинтересовалась Маргарита Павловна. -Это она? Почему такое заумное называние? "Введение в общую теорию систем". И не выговоришь.
   -Провел через институтскую типографию. Название должно соответствовать профилю вуза. -Сказал ректор. -Я тогда, Рита, сильно перепугался, когда тебя Шомпол в воду столкнул. Думал, всё, раздавило в лепешку.
   -И раздавило бы, если б вовремя не поднырнула под дебаркадер. Живучая, как кошка. Но меня всё равно тогда сильно приложило. Ты потом ко мне в больницу ходил, помнишь? Это было так трогательно. Я ж была влюблена в тебя и всё делала, чтобы обратить на себя внимание. Кстати, в больнице не только ты навещал меня. -Маргарита Павловна вздохнула. - Смотри. Завтра на собрании начнут галдеть. Держу пари, начнет Лифшиц.
   - Знаешь, странно, у меня с ним психологическая несовместимость. -Признался ректор. -Он уже одним присутствием вгоняет меня в ступор. Прямо на глазах глупею и теряю дар речи.
   -Чушь. Нафантазировал себе. Обычный вузовский гадёныш. -Сказала Маргарита Павловна. -На твоё место целит. А может в вашем институте снова что-то замутили, и ты не знаешь.
   -О чем я могу не знать? -Удивился ректор. -О репетиторстве и взятках что ли?
   -Это мелочь. С серьёзными деньгами может быть связана только левая сдача в аренду институтских помещений. Или левая продажа электроэнергии. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Знаешь, ты будешь смеяться, но мне кажется, вернее, я уверен, что за мной следят. -Признался ректор.
   -Это, Валя, паранойя. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Да нет же. Какой-то белый Пежо год как преследует меня. То по дороге на дачу позади маячит, то у института мелькает, то в прошлом месяце у театра, когда мы с Вероникой ...."
  
   На этом месте запись оборвалась.
   -Можно стирать. -Сказал я.
   -Ты что? Ни в коем случае! Очень странный разговор. Я его маме покажу, пусть объяснит. Ладно, бери мой мобильник. Можешь пару фоток стереть. -Саша выхватила из моих рук регистратор.
   Я сфотографировал машину Сократа, когда он отвернулся.
   -Не забудь скинуть фотку мне на мыло. -Я положил Сашин телефон на приборный щиток. -Знаешь, а я читал "Введение в общую теорию систем". Мне её один знакомый дал. Могу и тебе дать почитать.
   -Дай. -Сказала Саша.
   -Что интересного ты нашла в их разговоре? -Спросил я. -Если только упоминание про судимость.
   -Точно! Ещё и судимость! -Воскликнула Саша. - А я имела в виду вот это место.
   Она снова включила запись разговора.
  
   "-Ты же не будешь его там вечно держать! Что с ним делать? -Сказал ректор."
  
   -Кого его? -Саша выключила регистратор. -Получается, они кого-то похитили и где-то насильно его удерживают!
   -Ты что говоришь! Это ж ректор института! Должностное лицо! Учёный! Высококультурный человек! Как он мог кого-то похитить? -Возмутился я. -И кого, например?
   -Да студентку хоты бы! -Предположила Саша. -Мы ж не знаем его по-настоящему. Не знаем его тайных страстей. Вдруг он латентный сексуальный маньяк?
   -Синяя борода? -Засмеялся я. - А знаешь, почему синяя? Это неправильный перевод на русский. "Синяя" означает, что мужик был гладко до синевы выбрит. То есть был вообще без бороды.
   -Ректор, кстати, бреется очень гладко. -Заметила Саша.
   -В таком случае твоя мама его сообщница? Придумай что-нибудь поубедительнее. -Сказал я.
   -Подожди! Институт теряет корпус Д. А если они похитили человека, который ответственен за это и пытками принуждают его вернуть корпус институту? -Предположила Саша.
   -Может совсем просто? К твоей маме гость приехал и она его поселила где-то. -Сказал я. -Валентин Андреевич не способен на преступление. Он, я уверен, хороший человек. Он о сыне мечтает. Помнишь, он сказал, что у них с женой Вероникой, нет детей.
   И тут я вспомнил про удостоверение, которое нашел в квартире у Ольги Михайловны. Как там оказалось удостоверение ректора? Если исключить кражу, то его обронить мог только сам ректор. А если Васечка его незаконный сын?
   -Ты о чём задумался? -Спросила Саша.
   -Так, не о чем. -Я решил пока не говорить Саше о своих подозрениях.
   И тут я вспомнил про белый Пежо и белоснежного мужчину.
   -Знаешь, в этом разговоре есть ещё одна интересная деталь. Ректор упомянул белый Пежо, который его повсюду преследует. -Сказал я. -Это правда. Я видел белый Пежо у института.
   И я рассказал Саше про инцидент в сквере перед собранием и про то, как белоснежный мужчина заглянул в зал, где проходило собрание.
   - Точно. Они пасут Валентина Андреевича. Отслеживают его маршруты.-Сказала Саша. - Я сталкивалась с подобной ситуацией во Львове. Будем надеяться, что ректор заметил хвост достаточно рано.
   Пробка тронулась, проехала метров 6 и встала. Гелендваген Сократа снова очутился справа от нас. Послышался характерный звук удара металла о металл. Мы обернулись. Белый микроавтобус въехал в зад сократовскому Гелендвагену. Сократ и водитель микроавтобуса выскочили из своих машин и принялись орать друг на друга. Странно, но шофер микроавтобуса по мощности голоса не уступал Сократу.
   -Так ему и надо, гаду. -Саша вывернула шею, разглядывая ДТП.
   Пробка снова тронулась, проехала метров 10, встала, а орущие мужики остались позади.
   -Бог он всё видит! -Донеслось из открытого окна соседней машины. За рулем сидела женщина в чёрной одежде как у монашки.
   -Правильно монашка говорит. -Поддержала Саша. -Вечно я сама лезу справедливость восстанавливать. Для этого же есть Бог. А я постоянно о нём забываю. Всё сама да сама.
   Женщина в чёрном, похожая на монашку, подняла боковое тонированное стекло.
   -Смотри, боковая тонировка запрещена, а этой выходит, можно? Я думала закон для всех один, как и Бог. -Сказала Саша.
   В этот момент мимо нас пробежал водитель микроавтобуса. Сократ с грозным лицом тяжело переваливаясь с ноги на ногу топал за ним. Добежав до мотоциклиста, стоявшего через две машины впереди нас, водитель автобуса вцепился ему в шлем.
   -Вот этот сученок меня подрезал. -Заорал водитель микроавтобуса. -А я уже потом, мужик, в твой Гелек въехал. Слаломист, мать твою! У меня три человека в автобусе. Они ж, блин с чесноком, погибнуть могли! Снимай шлем к .... матери!
   Пробка снова чуть тронулась. Мы медленно проехали мимо мотоциклиста, и я успел увидеть его лицо, когда он снимал шлем. Это была Ксения, дочь дяди Володи.
   Проехав несколько метров, мы снова встали. Я продолжал наблюдать за развитием событий.
   Ксения сидела на мотоцикле, Сократ молча стоял рядом, а водитель микроавтобуса что-то кричал, размахивая руками. Потом он толкнул Ксению, а она в ответ врезала ему своим шлемом, как гигантской боксерской перчаткой. Водитель повалился на Сократа, и они оба упали на асфальт, а Ксения газанула и вихрем пронеслась мимо, едва не сбив нам боковое зеркало. Она быстро удалялась, виляя вправо-влево, действительно как слаломист. Низко над шоссе пролетел вертолет.
   -Лихо! - Сказала Саша засовывая регистратор в карман джинс.
   Я оглянулся. Водитель микроавтобуса и Сократ возвращались к своим машинам.
   Я открыл дверцу и вылез наружу.
   Теперь, с высоты своего роста, я видел начало пробки. Там, впереди на перекрестке проходило спортивное мероприятие. Пронумерованная толпа людей в майках и трусах, как стадо взмыленных изможденных животных, тупо бежала в заданном направлении.
   Вдали я увидел моцель Ксении, который, лавируя между бегунами, пробился на другую сторону улицы и скрылся из вида. Я залез обратно в салон и захлопнул дверцу.
   -Марафон. -Сказал я.
   -Заберем у вас картины и поедем к нам. Поможешь перетаскивать. Заодно и пообедаешь у нас. Не стесняйся. Мама клевая. -Саша улыбнулась. -Тем более, она тебя уже рисовала. И потом, ей нравятся молоденькие мальчики, особенно девственники.
   -И как ко мне относится твоё последнее замечание? -Спросил я.
   -Полагаю, что напрямую. -Засмеялась Саша.
   Убеждать Сашу в обратном мне не хотелось. Не рассказывать же ей о Ксении? Во всяком случае не сейчас.
   -Я допускаю, что в классе десятом может у тебя и была платоническая любовь. -Засмеялась Саша. -Но не более.
   -Что такое платоническая любовь? -Спросил я.
   -Знаешь, нам во Львове в институте один препод рассказывал, что у Марлен Дитрих было очень много любовников и любовниц. Среди них немецкий писатель Эрих Мария Ремарк, который страдал глубокой импотенцией. И Марлен Дитрих любила его платонически, то есть любила его, а спала с Платоном. А когда её спросили с каким Платоном, она ответила, что это собирательный образ. Правда остроумно? -Саша засмеялась. -Собирательный образ! У неё же было много разных.
   Я не знал кто такие Марлен Дитрих и Мария Ремарк, и почему Мария мужского рода, и решил сменить тему.
   -Не могу поверить, что в институте крутятся какие-то темные делишки, и что потеря корпуса Д как-то с этим связана. - Сказал я.
   Облака затянули небо, солнце скрылось и казалось вот-вот пойдёт дождь. Я высунул ладонь наружу и почувствовал на ней несколько холодных капель дождя. Или не дождя? Снова голуби? По выделенной полосе, мигая и повизгивая сиреной, промчалась скорая.
   -А ты думаешь, что институт это храм, где бескорыстные почти святые жрецы-преподы по очереди приносят себя в жертву народному образованию? Покажи мне хотя бы одного, кто при их зарплатах не брал бы взяток? -Сказала Саша. - В вузах всегда процветала и процветает кулуарная грязная мышиная грызня. Интриги, сплетни, взятки.
   -Один мой старший товарищ такого же мнения. -Сказал я, вспомнив дядю Гошу.
   Странно, но сейчас, глядя на Сашу вблизи, мне казалось, что она очень похожа на дядю Гошу. Лицом, разумеется. Прямой короткий нос, отчетливо очерченные скулы, брови вразлёт, белокурые волосы, голубые глаза. Они с дядей Гошей походили на старшего брата и младшую сестру. Бывают же совпадения!
   -Вот тебе и шанс выслужиться перед ректором. Раскрой страшную институтскую тайну. Сразу продвинешься по карьерной лестнице. После окончания учёбы, заметь, несомненно с красным дипломом, стопудово останешься в аспирантуре, потом без вопросов станешь кандидатом наук, затем доктором, профессором, членкором и ... -Саша присвистнула и показала пальцем вверх.
   -Не пойму тебя. Ты смеёшься? Это ж дело - серьёзней не бывает. -Сказал я. -Знаешь, в тот день, когда мы с тобой познакомились, перед собранием я сидел в нашем институтском дворике. Ко мне подошел незнакомый чел и спросил, где тут подпольное казино. А если в корпусе Д...
   -Ой! Мама звонит. -Саша включила телефон и он заработал по громкой связи.
   -Да, мам. -Сказала Саша.
   -Саша. Где машина? -Голос Маргариты Павловны выдавал волнение.
   -Я в ней. -Ответила Саша.
   -Мне срочно нужна машина. Валентин Андреевич в больнице. У него сердце. Приступ. Звонила Вероника. Скорая забрала Валентина Андреевича прямо из ректората. Ты где? -Спросила Маргарита Павловна.
   -Мы в пробке. -Ответила Саша.
   -Как некстати! Приезжай как можно быстрее. Но не нарушай! Аккуратнее! Помни Леопольда. -Предостерегла Маргарита Павловна.
   Саша положила телефон на приборный щиток.
   -Ну и кто из нас прав? -Сказал я. -Всё очень, очень, очень серьезно.
   -Да, обстоятельства круто изменились. -Согласилась Саша. -Сегодня к Вам за картинами не успеваем. Надо срочно домой. Разворачиваемся. Даже не смогу тебя высадить. К поребрику не подобраться.
   Мы проехали ещё немного, а потом Саше удалось развернуться рядом с ювелирным магазином. В противоположенную сторону пробок не было.
   Мы проехали мимо места, где микроавтобус и Гелендваген Сократа всё ещё стояли в ожидании гайцев.
   -А какого Леопольда имела в виду твоя мама? -Спросил я.
   -Леопольд - это наш родственник по папиной линии, он разбился на машине на серпантине в Италии. Был жутким лихачом. Бывший гонщик. На повороте слетел в море с обрыва. -Сказала Саша. -Машину выудили, а его не нашли. Наверное, акулы сожрали. В тех местах они водятся. А ты был в Италии?
  
  
  
  
  
   Глава 8
   Заблудившейся марафонец
  
   Когда мы подъехали к Сашиному дому, Маргарита Павловна ждала нас у подъезда.
   -Завтра же куплю тебе машину. А то эта коллективная собственность уже начинает напрягать. -Сказала Маргарита Павловна Саше. Меня она похлопала по плечу, а потом неожиданно обняла. Не сильно так обняла, не по-настоящему, лишь обозначив. - Жду картины твоего отца. Жду с нетерпением. Люблю свежий взгляд на мир.
   -Мама, на шоссе пробка. Спортивное мероприятие. -Предупредила Саша.
   -А я дворами. -Маргарита Павловна села в красный леденец, и он, взревев мотором, совался с места.
   -Лихо твоя мама водит. -Сказал я. -Подозреваю, у неё тоже нет прав?
   -У неё-то есть. Собирается мне на день рождения машину купить! Да меня это оскорбляет! -Возмутилась Саша. -Мне 19 лет. Я сама могу заработать себе на машину. И на квартиру могу.
   -Уверена, что можешь? -Усмехнулся я, вспомнив, что в нашей семье на дни рождения дарили стиральный порошок, носки и кастрюли. -А ты на моцеле не гоняешь?
   -Не. Стремно. Часто бьются. -Сказала Саша. -Кстати, о сегодняшней мотоциклистке. Она вертелась с утра в гараже у твоего дяди Володи. Похоже, его дочь. Так что, не у одного тебя хорошая память на лица. А на счет работы.... Я ж во Львове в клубах выступала. Если есть талант, всегда хочется им поделиться с людьми.
   -Пела? -Спросил я.
   -Не угадал. Танцевала. Но тут у вас в хорошее место не устроишься. -Сказала Саша. -У мамы, конечно, есть связи, но достаточно того, что она меня в институт пристроила. А я и перед вэбкой смогу станцевать. На этой почве я, кстати, поссорилась с отцом. Сказал, что я стала неуправляемой, и пусть теперь со мной помучается мать. А с него достаточно. Борец за нравственность! Сам-то меня на сайте засек. Говорит, было у него подозрение на счет меня, решил проверить, полазил по разным сайтам и нашел. Думаю, всё было несколько иначе. Но я его не осуждаю. Он же один живет, без жены. Ты понимаешь, что я имею в виду?
   -А ты делала что-то запрещенное? -Спросил я.
   -Ничего запрещенного. Рекламировала нижнее бельё. Ну, и то, что под ним. -Сказала Саша. -Но обеспечивала себя сама. Денег у отца не брала. И за квартиру с ним пополам платили.
   Я вспомнил, как папа давал мне деньги от продажи своих картин на оплату дополнительных занятий в институте и мне стало стыдно. Мне всякий раз было стыдно и неудобно перед ним. Унизительно в 19 лет не иметь своих денег ни на одежду, ни на отпуск на море, вообще ни на что! Даже книги мне приходилось читать в магазине урывками, чтобы не тратиться на их покупку. Саша права. Стыдно в 19 лет сидеть на шее родителей. Надо рассчитывать только на себя, браться за всё и работать, работать, работать. Делать, что можешь, не нарушая Уголовный кодекс, а там - как получится.
   -Я бы тоже хотел работать параллельно с учёбой, но не знаю где и как. -Сказал я. - Может репетиторством?
   -Слушай! Совершенно из головы вылетело. -Зашептала Саша. - Поднимемся к нам, я тебе кое-что покажу. Я такое в интернете про наш институт нарыла! Обалдеть! Пошли.
  
   Мы вошли в квартиру и Саша, сбросив кроссовки, запрыгнула на кровать, схватила ноутбук, и начала быстро стрекотать длинными ногтями по клавишам.
   -Представляешь, на месте корпуса Д раньше стояло, как ты думаешь что? -Спросила Саша.
   -Не знаю. Конюшня может быть, или психбольница. -Предположил я.
   -Ответ неверен. -Саша развернула ноут ко мне.
   Я увидел на экране черно-белую фотографию церкви. Церковь как церковь. Я в церквах, как и в автомобилях с собаками, не разбираюсь.
   -Церковь. Маленькая церковка! Такая красивая церквушечка! Её снесли в 1928 году большевистские безбожники. Читай вслух. -Саша подтолкнула ко мне ноут.
   -На месте снесенной церкви было построено здание, в котором впоследствии разместился один из московских вузов. -Прочитал я. -Интересно. Ну и что из этого следует?
   -А то. Под церквами всегда рыли тайные ходы, туннели, секретные помещения. Попы - хитрющий народ. Я то знаю. -Заверила Саша. -Церковь снесли, а то, что было под землей осталось. Понимаешь? Там, в подземелье, могут храниться церковные сокровища. Церковь-то была очень древняя. Въезжаешь в тему?
   -Если только корпус Д действительно стоит на месте снесенной церкви. -Засомневался я. - Слепо верить интернету нельзя. Может это чьи-то фантазии или розыгрыш.
   - Так вот мы и проверим. По любому стоит проверить, что под институтом. Если найдём золото с брильянтами, разбогатеем! -Саша мечтательно закатила глаза. -Не очкуй. Со мной не пропадёшь. Я диггер со стажем. Главное найти вход из нашего института в это подземелье. Ну как, впечатляет?
   -И как ты вышла на эту тему? -Спросил я.
   -Случайно. Смотрела в интернете информацию про наш институт, про его историю. Просто хотелось узнать поподробнее, где мне предстоит учиться. В статье было сказано, что раньше на месте корпуса Д нашего института стояла церковь. -Объяснила Саша. -Ну что, поможешь искать сокровища? Тем более, ты местный.
   -Да, в детстве всё тут в округе облазил. Можно тряхнуть детством. Хорошо, помогу. -Согласился я.
   Я согласился, потому что не хотел терять Сашиного расположения. Я хотел продолжать общаться с её мамой. Ведь у Маргариты Павловны такие связи! Встреча с Сашей это подарок судьбы. Такими ценными подарками нельзя разбрасываться. Была правда одна трудность. Саша мне нравилась и я рисковал снова угодить в знакомый капкан человеческой привязанности.
   - Но волков бояться в лес не ходить, а чтобы сделать яичницу надо разбить яйца. -Вспомнил я Нгуена, который любил по любому случаю сыпать русскими пословицами.
   Я решил не грузить Сашу своей историей с амнезией и болезнью. Пусть пока считает меня чистокровным ботаном. Я поднялся с кровати и подошел к окну.
   -Какой у Вас большой двор. Столько колясок с детьми. Ого! Смотри, марафонец заблудился! -Засмеялся я.
   Во двор действительно вбежал парень в трусах, майке и с номером на груди.
   -Где? -Саша подбежала к окну.
   В следующую минуту во двор влетел мотоциклист, притормозил рядом с бегуном, бегун запрыгнул на заднее сиденье и мотоцикл вихрем вылетел со двора на соседний двор и понесся дальше дворами, петляя и заваливаясь на поворотах.
   -Мне кажется, мы только что увидели победителя кросса. -Сказала Саша. -И, заметь, это была та же девушка, что мы встретили в пробке Предположительно дочь твоего дяди Володи. Теперь понятно, куда она мчала. Вот это любовь! Вот это я понимаю!
   -Это нечестно. -Сказал я, но подумал, хорошо, что у Ксении есть парень и этот парень не урод-Сапков, а, хоть и нечестный, но всё же спортсмен. Михайлыч был прав. Ксению с Сапковым связывает только коммерция.
   -Что честно, а что нечестно Богу решать. Как нашу команду-то назовем? -Спросила Саша. -Мы же с тобой теперь команда по поиску сокровищ. Да не сомневайся ты! Со мной не пропадёшь! У меня много талантов, о которых ты даже не подозреваешь. Правда, некоторые из них обходятся мне слишком дорого. Так как назовёмся?
   -Зачем называться? -Не понял я.
   -Как же? Всё надо называть. Как бизнес назовешь, так он и пойдёт. -Сказала Саша. -Что предлагаешь? Давай "СС". В смысле Саша Саша. Хотя нет, СС уже было.
   -Можно "СиС". То есть Саша и Саша. -Предложил я. -Звучит как сокращенное от "Система".
   -СиС подойдёт. А приветственный жест у нас будет такой. -Саша щёлкнула пальцами правой руки и дважды хлопнула в ладони. В этот момент мне показалось, что она издевается надо мной.
   -Хорошо. Пусть будет СиС. Мне, Саша, пора идти. -Сказал я.
   -Ладно, расходимся. -Саша щёлкнула пальцами правой руки, дважды хлопнула в ладони и шепотом произнесла: -СиС.
   Нет, ну точно, Саша меня подкалывает с этим "сисом" и с этими щелчками-хопками.
   Но я решил поддержать её игру и тоже щелкнул, хлопнул, а потом тихо сказал: -Сис.
   -Идиотизм. -Подумал я.
   На этом мы и распрощались.
  
   Дома меня ждал обед и мама. Мама смотрела телевизор. Обед, состоявший, как всегда, из борща со сметаной и чесноком, котлет и макарошек, стоял на столе.
   -Ешь. Папу не жди. -Сказала мама. -Он с дядей Володей в больницу поехал. Опять обострение диабета у мужика. После развода заболел. На нервной почве. И ведь какой диабет! То вспыхнет, а то затихнет. Да. Жаль мужика. Томится.
   Я вспомнил про жуткие трещины на ступнях дяди Володи, на которые обратил внимание несколько дней назад в гараже и похвалил себя за точность диагноза. Но сейчас мне не терпелось узнать, кто выиграл марафонский забег. Я спросил маму, не было ли по телевизору репортажа.
   -Да, чуть было не подорвались эти бегуны! -Мама всплеснула руками. -И ведь как! Хорошо ещё бомбу вовремя заметили и успели людей эвакуировать.
   Я замер с ложкой борща у рта. У меня в сознании быстро прорисовалась цепочка событий. Сапков спросил Егорова, не подорвётся ли тот. Ксения общалась с Сапковым. Сегодня Ксения увезла на своём мотоцикле марафонца, который и подложил взрывное устройство!
   Я хотел тут же поделиться с мамой своими умозаключениями, но, вспомнив, как я недавно зазря напугал Михайлыча, решил предварительно проверить информацию.
   Вскоре вернулся отец. Он выглядел очень расстроенным.
   -Плохи дела у дяди Володи. -Сказал папа, усаживаясь за стол напротив меня. Мама поставила перед ним тарелку борща. -Чеснока ещё дай, пожалуйста. Надо есть больше чеснока. Сосуды прочищает. Чеснок и лимон.
   -Да от тебя после этого чеснока за версту пасёт. Как тебя только на работе терпят. -Мама поморщилась. -Ну что там у Володи? Как? Плохо?
   -Да, приятного мало. -Папа откусил от чесночной головки. -Всё очень серьёзно. Ещё и Ксюша нервы треплет. Связалась с какими-то наркоманами. Гоняет на мотоцикле. Учебу забросила. На прошлой сессии ни одного экзамена не сдала. Ты бы, Сашка, хоть с ней по старой памяти позанимался. Жалко людей. Надо бы помочь. А, Сашок? Ты же ей уже помогал при поступлении. Вы ж всю жизнь как брат и сестра были. Дядя Володя просит.
   -Она со мной даже не здоровается. -Сказал я.
   -Чего? Поссорились? -Спросил отец.
   Я кивнул.
   -Да. Всё разрушено. А такая крепкая счастливая семья была. -Мама сокрушенно покачала головой.
   -Всё течет, всё изменяется. -Сказал папа и, потянувшись за сметаной, разлил борщ из тарелки на свежевыстиранную скатерть.
  
  
  
  
  
   Глава 9
   Катакомбы
  
   И вот первая лекция в осеннем семестре. Мы встретились с Сашей у корпуса Д или, как я уже привык его называть, у Дуры.
   Над входом в Дуру висел транспарант "Руки прочь от Высшего образования! Не отдадим рейдерам корпус Д!". Перед входом было припарковано ещё больше иномарок, чем у корпусов А и В. Машины стояли ровными рядами, как по линеечке и я заснял их на телефон для дяди Гоши.
   На вахте Кузьмич не глядя пропустил Сашу, а мой студенческий взял и внимательно исследовал его.
   -Ничего больше не находил? -Спросил он.
   -Ничего. -Ответил я. -Ни удостоверений, ни казино.
   -Тогда проходи, не задерживай.
   -В прошлом семестре у Кузьмича была собака. -Сказал я, когда мы прошли внутрь.
   -У попа была собака, поп её любил. Какой породы? -Спросила Саша.
   -Я в собаках, как и в тачках, не шарю. Такая, без шерсти, гладкая, голая или может быть лысая, но здоровенная, как теленок. И на спине была татуировка красного цвета. Крупными буквами СССР. Мы её боялись, и пропуск показывали скорее ей, чем вахтеру.
   -Представь! Я маму спросила, а она сделала вид, что не понимает, о каком разговоре я её спрашиваю. А я включила регистратор и она сразу вспомнила. -Сказала Саша. -Говорит, спонсор подарил ей магазин и это едут первые поставщики, которых ей надо, как хозяйке, где-то поселить.
   -Как я и говорил. -Напомнил я.
   -Да ладно тебе! Ты поверил что ли? Она ж на ходу придумывает! Какой магазин? Кто подарил? Я тут уже неделю живу, и ни о каком магазине ни разу не слышала. -Сказала Саша. - Темнит, точно темнит.
   -Ты бы её спросила, что за магазин. -Посоветовал я.
   -Я и спросила. А она говорит, что позже всё расскажет, чтоб не сглазить. Говорит, сделка ещё не закончена. Тревожно мне что-то. Ты не знаешь мою маму. У неё совершенно нет чувства самосохранения, может ввязаться в любую авантюру. К тому же она страшная игроманка. Всё может просадить в рулетку, в карты, на игровых автоматах. Помню, она и уличных наперсточников порывалась обыграть. -Сказала Саша.
   Мы вошли в аудиторию, где по расписанию, которое я конечно же уже знал наизусть, будет лекция.
   Из нашей группы присутствовали только четыре девчонки и Нгуен. И это к лучшему. Никто не станет мешать мне вникать в предмет.
   Лекцию читал профессор Миткалинный. Я вспомнил совет дяди Гоши и внимательно осмотрел профессора. Часов ни на правой, ни на левой руке я не увидел. Костюм был стар и потрепан на манжетах и обшлагах брюк. Лацканы пиджака покрыты множеством мелких белёсых пятнышек, по-видимому, от мела, хотя может быть и от насморка. Рубашка несвежа и застирана до желтизны. Лицо измученное, с зеленоватым оттенком, под глазами коричневые мешки. Волос на голове почти не осталось, а те, что остались были седы и растрёпаны. Иногда Миткалинный выдавливал страдальческую улыбку и становилось видно, что с зубами у него, также как с волосами, не густо. На длинных фразах он терял дыхание и замирал с вытаращенными глазами, судорожно заглатывая полураскрытым ртом несвежий аудиторный воздух. Он с трудом передвигал ноги, обутые в стоптанные старомодные ботинки, похожие на женские, и перехваченные местами синей изолентой. Когда Миткалинный отворачивался, я украдкой фотографировал его, чтобы предоставить дяде Гоше доказательства нелепости его подозрений относительно взяток, якобы получаемых преподавателями. Даже я одевался лучше, чем этот профессор.
   -Зачем фото профессора? -Спросил меня шепотом Нгуен.
   -На память. -Ответил я.
   -Хорошо читает лекция. -Продолжал Нгуен. -Как артист на сцена. Четко говорит. Я всё понимаю.
   -Только одежда у него не профессорская. Как у нищего. -Заметил я.
   -Ка-му-фляж. -Произнес Нгуен по слогам сложное русское слово. -Очень правильно делает. Выделяться неумно.
   Я снова посмотрел на Миткалинного. На этот раз мне показалось, что бедность его одежды была как-то чересчур подчеркнута, была какой-то театральной, словно у персонажа ночлежки из пьесы Горького "На дне".
   Прозвенел звонок на перерыв. Мы с Сашей вышли в коридор. К нам тут же подошел
   Нгуен и сунул мне свой телефон.
   -Я его сфотал на прием в посольство Вьетнам. -Сказал Нгуен. -Он в прошлый год был куратор наша.
   На фотографии профессор Миткалинный стоял облаченный в смокинг и улыбался белозубой улыбкой как на церемонии вручения Оскара.
   -Ты уверен, что это он? -Спросил я Нгуена. -Допустим, костюм он надел, а зубы?
   -Камуфляж. -Засмеялся Нгуен. -У Миткалинный большая иностранная машина, однако до институт не ездит. Оставляет за домом. Я видел. Это правильная тактика. Умный человека. Нет зависти от коллег. Молодец.
   Саша стояла рядом, пытаясь понять, о чем идёт речь.
   -У меня вопрос. -Сказал Нгуен. - Вот русские говорят "глупая ошибка". А у вас есть и умные ошибки?
   Саша улыбнулась.
   -Меня интересно некоторые русския фамилия. -Продолжал Нгуен. -Они в паре с отрицанием "не". Смотри. Есть Жданов, а есть Нежданов. Вы как будто гадаете, кто это? Жданов или Нежданов? Язов или Неязов. Злобин или Незлобин. Хлюдов или Нехлюдов. Пряхин или Непряхин. Мухин или Немухин.
   Саша засмеялась.
   -И как то связаны высказывания "быть не в своей тарелке", "полезть в бутылку" и "попасть в пробку"? -Нгуен говорил теперь обращаясь только к Саше. Было видно, что Саша ему нравится и он хочет понравиться ей, поэтому и пытается острить. -Есть ли выражения про остальную кухонную посуду? Про стакан, вилку, нож, ложку?
   -Я подумаю. -Ответила Саша и похлопала Нгуена по плечу. Он был на две головы ниже её ростом и смотрел снизу вверх как ребёнок на маму.
   -А почему у вас говорят, что руки не доходят. У вас руки ходят как ноги? -Выдал Нгуен.
   -Ну ты чемпик! -Засмеялась Саша. Видя, что Нгуен не понял, она пояснила. -Имею в виду чемпион.
   Нгуен радостно кивнул и затараторил:
   -Я клёво прикалываюсь, пристегиваюсь, пришиваюсь, прикнопливаюсь, привариваюсь, приклеиваюсь, примазываюсь, прилипаю, привинчиваюсь, пристегиваюсь....
   -Пристёгиваюсь ты уже говорил. -Заметил я и Нгуен запнулся. -Саша, мы вроде собирались кое-что исследовать. Предлагаю незамедлительно приступить.
   И мы отправились бродить по Дуре, в расчете отыскать какие-нибудь намеки на вход в подземелье. Нгуен сначала увязался за нами, но потом вспомнил, что у него следующей парой были занятия по любимому русскому языку.
   -Могу Вас на два словах? -Нгуен осторожно взял Сашу за локоток и отошел с ней в сторону.
   С минуту они о чем-то тихо переговаривались, потом Нгуен приложился губами к Сашиной руке и, помахав мне своим желтым портфелем, засеменил по коридору.
   А мы с Сашей принялись бродить по корпусу Д в поисках, как она выразилась, "скрытых от глаз дверей и помещений".
   - Ищи двери. -Учила меня Саша. -Как увидишь дверь, проверяй, куда ведет, что за ней.
   Но сколько мы ни блуждали, никаких потаенных помещений не обнаружили.
   -Остались только туалеты. Наша последняя надежда. -Сказала Саша. -Давай, ты в свой, я - в свой.
   В мужском туалете я столкнулся с Сапковым и его дружками из других групп.
   -Ой, Алекс, не выдавай меня, что я ссу мимо писсуара. -Сапков повернулся и направил струю на меня.
   Я отступил, но в кого-то уперся и Сапков успел залить мне брюки мочой, так, что брюки спереди почернели..
   -Только не говори никому, что это я сделал. А то меня из института отчислят. Ты же с нами? Ты же никому не скажешь? Да, Алекс? -Заржал Сапков.
   За моей спиной засмеялись. В настенном зеркале я увидел их лица. То ли зеркало искажало, то ли ребята были не в себе. Один из них подошел к кабинке и несколько раз ударил ногой по запертой дверце.
   -Вылезай, Кощей! Чего, заснул там? Если нечем срать, не мучай жопу. -Крикнул он.
   -А вы чего на лекции не были? -Сказал я просто чтобы что-нибудь сказать. Я понимал, ещё одна хамская выходка или унизительное замечание в мой адрес, и я за себя не отвечаю. Когда я занимался айкидо, мой учитель советовал всеми способами оттягивать момент физического воздействия. Пропускать насколько это возможно оскорбления мимо себя.
   -Во мудак! Его обоссали, а он спрашивает, почему мы не были на лекции. -Донеслось сзади. Кто-то не сильно дал мне под зад пинка, и все захохотали.
   Видит учитель, я долго терпел. Первым полетел Сапков. Он выбил спиной дверь кабинки и грохнулся на унитаз, сбив бачок. Затем ещё двое из тех, что стояли за моей спиной полетели туда же. Захлопнув за ними дверь кабинки ногой, я вышел в коридор.
   -Ты чего так неаккуратно? -Саша посмотрела на мои брюки.
   -Облился из рукомойника. -Ответил я. -Мне надо переодеться.
   -Что-нибудь нашел? -Спросила Саша.
   -Не успел.
   -А я нашла. Дождемся начала следующей пары. В женском тубзике есть нечто очень интересное. Ты должен увидеть сам. -Саша улыбнулась. -Не бойся, я не предлагаю тебе подглядывать за девушками.
   -Я не могу так ходить. Мне надо срочно переодеть брюки. - Сказал я.
   Дверь мужского туалета приоткрылась и изнутри донёсся негромкий голос:
   -Он ещё тут.
   -Силу всегда уважают. -Подумал я.
   Заверещал звонок на следующую пару, и Саша потащила меня в женскую уборную, а там, пройдя ещё через одну дверь, мы попали в подсобку.
   Саша щёлкнула выключателем и, свисающая на витом проводе с потолка голая грязная лампочка, загорелась слабым желтым светом. Подсобка производила впечатление помойки, куда была свалена ненужная утварь и старая грязная одежда, от которой исходила удушающая вонь гниющей отсыревшей ткани. Саша лязгнула засовом, запирая дверь в подсобку изнутри.
   -Чтоб никто не потревожил. Нам предстоит серьёзная работа. А теперь смотри. Как в доме у папы Карло. - Саша раздвинула халаты и ватники, висящие на вбитых в стену длинных ржавых погнутых гвоздях, и за ними я увидел дверь. - Вот так, случайно напоролась.
   -Закрыто же. - Я подергал дверную ручку.
   -Естественно закрыто. Раз закрыто, значит есть, что скрывать. Уверена, это вход в те самые подземные катакомбы, оставшиеся от церкви. А замок не проблема. - Саша выдернула заколку из волос и сунула её в замок. -Я такие легко открываю. Папа научил.
   Замок и правда щелкнул, но открыть дверь у нас не получилось. За свою долгую жизнь дверь была неоднократно крашена и перекрашена и поэтому намертво прилипла по всему периметру к дверному косяку.
   -Жди тут. Я в машину за болгаркой. -Саша щелкнула засовом, выбежала из подсобки и вернулась через несколько минут с сумкой в руках. Из сумки она извлекла миниболгарку, молоток и заступ.
   -Саша, это называется порчей государственной собственности. -Сказал я, имея в виду дверь.
   -Ничего с ней не будет. Она на аккумуляторах и диск по дереву. -Сказала Саша, имея в виду болгарку.
   Она с ходу резанула по затвердевшей краске между дверью и стеной. Через минуту дверь поддалась. Но за дверью нас ждала кирпичная кладка.
   -Замуровали вход. Я так и думала. -Саша взяла молоток и кирку. -Какой инструмент выбираешь?
   -Мы поднимем шум, нас услышат и поймают. Будут неприятности. -Сказал я.
   -Никто не услышит. Тут сливной бачёк громче журчит. -Саша с двух рук ударила по стене молотком и стена посыпалась. -Я ж говорю, как у папы Карло. Декорация.
   Кладка оказалась в один слой кирпичей. Я вспомнил рассказ Михайлыча про таджиков, которые клали кирпичи на голубином помёте. Наверное, это была именно та стена.
   Мы пролезли в пролом и, несмотря темень, Саша сразу обнаружила в полу крышку люка. Она поддела крышку заступом и мы, приподняв, сдвинули её в сторону. Крутая узкая лесенка вела вниз, в совершеннейшую темень. Лесенка была сварена из тонких металлических прутьев. Я нагнулся и потрогал один из прутьев. Он был шершавый, влажный и холодный.
   Саша запрыгала от радости.
   -Какая удача! Так повезло! Мы нашли подземелье! А там точно должен быть запрятано что-то ценное! Надо было взять металлоискатель. -Она обняла меня и мы как полные идиоты запрыгали вместе.
   В туалет кто-то вошел. Мы замерли.
   -Не будем терять время. -Прошептала Саша и спустилась по лестнице на несколько ступенек. - Мне тут не повернуться. Тонкие и скользкие прутья. Потеряю равновесие и свалюсь. Достань у меня из заднего кармана джинс брелок. На нем фонарик.
   Я присел и нащупал Сашин зад.
   -В левом кармане. -Подсказала она.
   Я нащупал её левый карман. Там действительно лежало что-то твердое, но моя рука никак не пролезала внутрь кармана.
   -Ты что, пропальцовываешь меня? -Сказала Саша.
   -Рука не пролезает в карман. Ты же согнулась, джинсы натянулись. -Объяснил я. -Распрямись.
   Саша распрямилась и, если бы я не успел схватить её за пояс, она полетела бы кубарем вниз.
   -У тебя хорошая реакция. -Заметила Саша.
   -Слушай, может пойдём отсюда? Посидим во дворе, спокойно всё обдумаем. -Предложил я. -Наше исследование приобретает криминальный оттенок.
   -Не говори глупости. Тебе бы только болтать. - Сказала Саша, но тем не менее вылезла из люка.
   Она достала брелок с фонариком и включила его, направив в жерло люка. Фонарик был слабоват, но до земли доставал.
   -Да там не глубже двух метров. А я думала пропасть! -Саша снова полезла по лестнице вниз, освещая себе путь, зажатым в зубах фонариком. -Чего ждешь? Спускайся за мной.
   -Саша, давай отложим это путешествие. -Предложил я.
   -Трусишь? -Донесся её голос откуда-то совсем снизу.
   -Саша, у меня брюки мокрые. -Сказал я. -Мне и здесь то уже холодно, а там в подземелье и подавно задубею.
   -А, у тебя уже мокрые брюки. Что, так страшно? -Засмеялась она.
   -Надо было соответственно одеться, чтобы не простудиться и не испачкать одежду. -Продолжал я. -К подобным экспедициям надо заранее и тщательно готовиться. Нельзя же вот так, с бухты барахты.
   -Я уже спустилась. Я на земле. Ух ты, на полу кафель. С узорами! -Донеслось снизу. -Ладно, не хочешь спускаться, оставайся наверху. Я тут немного осмотрюсь и вылезу.
   -Только не долго. -Попросил я.
   В туалет вошли. Я подошел к двери подсобки, бесшумно передвинул задвижку и чуть приоткрыл дверь. Я увидел, как Ольга Михайловна заходит в одну из кабинок.
   -Вот так становятся извращенцами. -Подумал я.
   Хлопнула дверь и в туалет вошла пожилая женщина. Я видел её фотографию на доске почета. Заслуженный профессор. Некоторое время она стояла у зеркала, поправляя причёску. Потом она достала из сумочки косметичку, маленькую баночку, открыла рот и вынула верхнюю челюсть
   -Здравствуйте, Софья Юрьевна. -Сказала Ольга Михайловна, выходя из кабинки.
   -Олечка! Здравствуй-здравствуй! А почему на Вы? С каких это пор мы такие официозные? -Ответила женщина, пришепётывая. - Вот верхний протез переклеиваю. По несколько раз в день приходится, мастера фиговые! Падает прямо посреди лекции.
   У каждого человека есть свой спусковой крючок, нажав на который начинает душить неконтролируемый смех. Меня просто колют истории с падающими зубными протезами. На первом курсе простуженный препод по аналитической геометрии чихнув, запульнул верхней челюстью студентке в голову. А та ничего не заметила, потому как волос было много и были они страшно густые. Протез застрял, запутавшись в её в волосах. Препод попытался незаметно извлечь челюсть из волос студентки, а студентка подумала, что он к ней пристает. Вообщем, разразился скандал. А мне пришлось выйти из аудитории. От смеха я был близок к истерике.
   Вот и теперь, я засунул в рот кулак, чтобы не прыснуть от смеха.
   -Как Васечка? Папу своего видел? -Спросила Софья Юрьевна уже без пришепётывания.
   -Папа ещё не знает, что он папа. -Ответила Ольга Михайловна.
   Услышав это, я сразу забыл о протезе Мне стало не до смеха. Я вспомнил про удостоверение ректора, которое нашёл под столом в квартире Ольги Михайловны, и всё, как говорится, встало на свои места.
   -Васечка сын Валентина Андреевича! - Догадался я.
   -Да ладно! Он же сам тебе подписывал заявление на декретный отпуск. Неужели не спросил? -Продолжала Софья Юрьевна.
   -Спросил. Но тогда я сказала ему, что это не его ребёнок. -Сказала Ольга Михайловна.
   -Ой, сама себе жизнь усложняешь. - Софья Юрьевна, вывернув губы, прошлась по ним губной помадой. -У ребёнка должен быть отец. Тем более я слышала там у них с женой не всё гладко. Да, он староват для тебя, но у мужика всё есть. Ты бы с ними вообще работу бросила. Ой, кто б меня приголубил? Не поверишь, сию минуту бы из института ушла-убежала, если б нашла кого. Задолбали эти лекции, эти бесконечные студенты-придурки.
   -Что Вы говорите, Софья Юрьевна. Вы заслуженный профессор. Образец для нас всех. -Воскликнула Ольга Михайловна.
   -Образец! Да я жизни не вижу за этим институтом! Черт! Снова отклеился! Ну ка, Оль, помоги, я не вижу.
   Наступила тишина. Я прильнул к щели, но, как ни пытался, увидеть ничего не мог. Женщины стояли вне зоны обзора, а открывать дверь шире было опасно. Меня могли заметить.
   -А может, всё-таки, тебе мужчины вообще не нужны? В любом случае не тяни . Чем быстрее он узнает, тем лучше для всех нас будет. -Посоветовала Софья Юрьевна.
   -Я к прошлой жизни не вернусь. -Сказала Ольга Михайловна.
   -Ой, не зарекайся. -Ответила Софья Юрьевна и они пошли к выходу.
   Я прикрыл дверь и пробрался к люку. Нехорошо подслушивать чужие разговоры, но раз уж случилось, то услышанное следует хорошенько обдумать. Хотя, что обдумывать? И так понятно, что Васька ректорский сын.
   Из люка потянуло холодом.
   -Саша! Ты скоро? -Позвал я.
   Снизу никто не ответил. Я опустился на четвереньки и, опустив голову с отверстие люка, крикнул в темноту:
   -Саша! Ты где? Почему не отвечаешь? С тобой ничего не случилось?
   -Тише! Чего шумишь? -Услышал я за своей спиной.
   У меня фотографическая память на голоса, но этого голоса я не знал.
   И тут я вспомнил, что не закрыл дверь в подсобку на щеколду!
   -Значит кто-то вошел! Меня поймали на месте преступления! За порчу институтского имущества меня отчислят из института! -Пронеслось в голове. -Скажу, что стена уже была разрушена. Хотя, инструменты-то на полу, черт!
   Я вскочил и ... увидел перед собой Сашу.
   -Ты как тут оказалась? -Удивился я. -И что у тебя с голосом? Это был не твой голос!
   -Не узнал, да? -Сказала Саша уже своим знакомым голосом. - Не узнал, не узнал! У меня много талантов. Я и внешность так могу изменить, что не узнаешь. Ладно. К делу. Из этого подвала есть другие выходы. Я вышла во двор через люк, там, где стоят машины. Вылезла прямо между колёсами. Эти катакомбы очень разветвленные, а пол, во всяком случае в этой их части, выложен кафелем. Мы должны обязательно исследовать всю эту подземную конструкцию. Положись на меня. Я опытный диггер и спелеолог. Но ты прав, надо хорошенько подготовиться. Внизу холодно и темно. По-моему, я даже студанулась. Не заболеть бы. Представь, как ни закалялась всю жизнь, всё равно очень подвержена простудам. Простуды, блин, моя ахиллесова пята.
   -Там, наверное, ещё и опасно. Могут водиться существа неизвестные науке. Поэтому считаю, что надо привлечь профессиональных диггеров и обратиться в полицию. -Сказал я.
   -Никого привлекать не надо. Пойми, с ними придется делиться, если найдём что-то ценное. Сами разберемся. -Заверила Саша. -А сейчас возвращаем всё в исходное состояние и валим отсюда, пока баба Маша с ведрами не пришла.
   Саша прикрыла дверь, ведущую в подвал, и заперла её заколкой для волос. Мы развесили по стене халаты, ватники и тряпки, всё как было, и собрались выходить, как услышали голос. Я сразу узнал его. Это был голос Ксении.
   -Нормально. Выручил. -Сказала она.
   -Не здесь! Дура что ли? В любой момент могут спалить. -Послышался голос Сапкова.
   -Не очкуй. -Успокоила его Ксения.
   -Зайди хотя бы в кабинку. -Сказал Сапков.
   -Вали, если ссышь . Я сама. -Ответила Ксения.
   Послышались шаги, потом наступила тишина. С минуты три всё было тихо, и мы решили, что можно выходить.
   Уже во дворе Саша сказала:
   -Надо прийти сюда в нерабочее время, когда на площадке перед Дурой пусто. Ночью машин не должно быть. Преподы разъезжаются по домам. Спустимся в катакомбы через люк перед входом, из которого я вылезла. Сегодня в ночь и начнем.
   -Уже сегодня? -Удивился я.
   -А чего тянуть? Ждать, пока кто-нибудь нас опередит? -Сказала Саша. -Хотя, может уже и опередили. В этих катакомбах и человека можно спрятать, и казино раскрутить, и нелегальное производство организовать. Короче, созваниваемся ровно в полночь.
   -В полночь я уже сплю. -Возразил я.
   -Ничего. Разок не поспишь.
  
  
  
  
   Глава 10
   Первый труп
  
  
   Это было так непривычно для меня, уходить из дома в полночь. Хорошо ещё родители не видели. Они как всегда легли в 11 и наверное уже спали.
   В половине первого ночи мы встретились у институтского корпуса Д, то есть у Дуры. На Саше были высокие резиновые сапоги, зелёный комбинезон из какого-то блестящего материала со множеством карманов, рюкзак за спиной, на голове каска с фонариком во лбу. Всё это обмундирование выглядело очень профессионально и где-то эротично. У меня всё было просто: джинсы, кеды, свитер, связанный мамой, и папина шерстяная шапочка.
   Хотя площадка перед Дурой не освещалась, было видно, что она плотно заполнена автомобилями.
   В тишине ночи отчетливо щелкнул кодовый замок и я увидел Ольгу Михайловну выходящую из своего подъезда дома напротив института. Размахивая большой хозяйственной сумкой, она скрылась за углом дома.
   -Освещение взял? -Спросила Саша, включив и выключив фонарик у себя на каске.
   -У меня на брелке с ключами. -Ответил я.
   -Смотри как странно. Ночь, а преподавательские тачки всё ещё тут. -Заметила Саша. -Как думаешь, преподы могут ночевать в институте как в гостинице?
   -Исключено. Но может это не их машины. Днем я запомнил номера трех крайних во втором ряду. Подойдём, проверим. -Предложил я.
   -Какая разница чьи это машины? Я о том, что мне из-за них к люку не подобраться. -Сказала Саша. - Если буду ползать под колёсами, сработает сигнализация.
   -Тогда экспедиция отменяется? По домам? -Обрадовался я.
   -Ладно. Пойдём проверим номера.
   Мы направились к машинам. Саша включила фонарь, освещая асфальт под ногами.
   Но не успели мы приблизиться к стоянке, как внезапно вся площадка перед корпусом Д залились холодным направленным светом от мощных прожекторов, расставленных на высоких столбах по периметру территории.
   Мы метнулись в кустарник и замерли. Прожектора тут же выключились и только из Сашиной каски продолжал бить луч света как из третьего глаза.
   -Фонарь выключи. -Сказал я. -Засекут ведь.
   Саша выключила.
   -Наверное у них установлены датчики движения. -Предположил я. - Как только кто-нибудь пересекает границу, автоматически включается освещение. Сейчас должен сторож выбежать.
   И точно. У дверей корпуса Д появился темный силуэт. Он приблизился к машинам и освещение по периметру площадки снова включилось.
   -Ой, наука! Ещё бы кошек и собак от людей научились отличать. -Сказал силуэт голосом вахтёра Кузьмича, громко зевнул и сделал шаг назад.
   Освещение погасло и Кузьмич растворился во мраке, лязгнув замком входной двери.
   Я страшно хотел спать, потому что привык ночью спать. Только раз в году, в Новый год я ложился в половине первого. И как же плохо я чувствовал себя на следующий день!
   В этот момент с улицы в институтский двор вкатилась машина и, лихо описав дугу, остановилась прямо перед нами.
   Включилось освещение. Из дверей института, снова появился Кузьмич и я удивился его прыти. Он мгновенно оказался рядом с подъехавшей машиной.
   -Свои. -Донесся голос из машины. Это был голос Сапкова.
   Кузьмич стоял спиной к нам, загораживая переднюю дверцу машины. По движению его локтя было похоже, что он что-то взял у Сапкова и сунул себе в карман. Потом Кузьмич зашаркал к институту, а Сапков сказал, обращаясь к кому-то в машине:
   -Пойдем ко мне. Отца сегодня не будет.
   -Спасибо за приглашение, но мне и здесь нормально. -Я узнал голос Егорова. -И потом, всё равно через неделю с этим будет покончено.
   -Ещё неделя? Ты меня убиваешь! -Взмолился Сапков. -Ты ж обещал по пырому, за день?
   -Не хватает компонентов. -Егоров громко икнул. - Неделя как минимум. Пока привезут из Хохляндии, то да сё.
   -Слушай, ты когда в душе отмечался? От тебя пасёт как от вахтера. Зайди, хотя б ополоснись. Отца нет дома. -Повторил приглашение Сапков.
   -Ты точно один? Ладно. -Егоров вылез из машины.
   Они направились к подъезду дома, в котором, как я знал, жил Сапков. Тут я вспомнил и про отца, которого видел пару недель назад выходящим из того же самого подъезда. Потом я вспомнил ещё кое-что.
   -Помнишь марафонца во дворе вашего дома? -Спросил я Сашу. -Его ещё девушка на мотоцикле увезла, а ты сказала, что вот он, мол, победитель марафона? Так вот. Никто в том марафоне не победил. Его прервали из-за обнаруженной бомбы. А та девушка учится в нашем институте и общается с Сапковым. И о чем сейчас Сапков разговаривал с Егоровым? Прослеживаешь связь?
   -На профессиональных террористов они не тянут. Скорее геи и торчки. -Сказала Саша. -Номер квартиры Сапкова, конечно, не знаешь? Подожди меня тут.
   И не успел я возразить, как Саша тенью скользнула за ребятами, а я остался сидеть один в темном кустарнике. Я видел, как Саша успела прошмыгнуть за ними в подъезд. Затем дверь щелкнула кодовым замком и всё затихло.
   -Ну вот. Теперь мы одни. Я и мои страхи. -Подумал я.
   Стыдно признаваться, но есть у меня ахиллесова пята. После того, как я сутки провалялся без сознания на дне водосточного люка, у меня появилась фобия темноты. Никогда, даже в детстве, я ничего не боялся и мог часами спокойно сидеть один в тёмной комнате. А сейчас я словно вижу то, что другие не видят, словно пространство вокруг меня оживает и наполняется различными существами. И даже в собственной комнате первое время после болезни я спал с включенным ночником. Вот и сейчас, я видел, что в темном кустарнике кто-то притаился, смотрит на меня и тяжело с присвистом дышит.
   Но тут послышалось тарахтение двигателя, включилось освещение и на площадку въехала ещё одна машина. Щёлкнул замок дверцы автомобиля. Над крышами машин показалась голова, которая неспешно проплыла вдоль рядов автомобилей. Вскоре на освещенной площадке повернувшись ко мне спиной стоял её обладатель. В дверях института появился Кузьмич, а из-за угла дома вынырнула Ольга Михайловна с хозяйственной сумкой. Было видно, что сумка полная, потому что она ею уже не размахивала, а несла очень даже напряжённо. Я даже разглядел торчащий из сумки французский багет. Через дорогу был продуктовый "24 часа". Наверное Васечка заснул и она сбегала за продуктами.
   Мужчина сделал Кузьмичу знак рукой. Кузьмич ответил отмашкой. Они поняли друг друга и Кузьмич скрылся. Затем мужчина направился к подъезду, из которого как раз выходила Саша. Но когда мужчина вошел в подъезд, Саша, развернулась и прошмыгнула за ним в закрывающуюся дверь.
   Толи от холода, толи от вернувшегося страха, меня начал колотить озноб. Но я решил не поддаваться физиологии. Через некоторое время мне удалось унять озноб. Но всё же сидеть одному в темных зарослях было неприятно и небезопасно. Вдруг кто-нибудь обнаружит меня здесь. Он же подумает, что я выжидаю момент свинтить колеса у машины Что я ему скажу? Прихватил понос? Тогда где доказательства? Доказательств не было. Я вылез из кустов, и на корточках, короткими перебежками добрался до злополучного подъезда.
   -Подожду Сашу здесь. -Решил я. -Тут хоть светло.
   Есть много вещей, которые сближают людей. Когда они вместе смеются над неловкой ситуацией, когда успокаивают друг друга в трудную минуту, когда находят в себе силы чтобы простить друг друга. Но ничто не сплачивает людей так, как общая тайна.
   Щелкнул замок и дверь подъезда открылась.
   -Всё в порядке. Квартира 144. -Сообщила Саша. - К ним ещё приехал отец Сапкова. Я его отследила до квартиры. За дверью сразу началась ругань.
   В метре от нас что-то глухо шмякнулось на асфальт. В темноте сразу было не разобрать, но походило на большой мешок, типа как для картошки. Саша включила фонарь на каске и в луче света мы увидели, что это был вовсе не мешок. На асфальте неестественно подломив под себя руку и раскинув в стороны голые волосатые ноги, лежал мужчина. Его голова была вывернута в нашу сторону и, казалось, он смотрел на нас. На мужчине был пёстрый халат наподобие банного. Спереди халат распахнулся, и виднелись красные плавки.
   -Эй! Мужчина! Вы что? -Прошептала Саша. -Вы живы?
   Саша продолжала светить мужчине в лицо, а он лежал тихо, без движений.
   -Не русский. Думаю, таджик. Я с таджиками работала. Точно, таджик. -Сказала Саша.
   -Пойдем отсюда. -Я потянул Сашу за руку. -Идём.
   -Обожди. -Саша вышла из-под козырька подъезда и посмотрела вверх. Луч фонаря пробежал следуя движению её головы по стене, освещая пустые распахнутые окна.
   -Саша. Ты не понимаешь что произошло? Человек из окна выпал. Он разбился. Он мертв. Ему не поможешь. -В нервном волнении затараторил я. -А нам надо скорее валить отсюда, а то застукают и на нас же повесят. Немедленно уходим.
   В этот момент у мужчины в кармане халата зазвонил телефон.
   -Крепкие мобильники нынче делают. -Саша подошла к мужчине и наклонилась над ним.
   -Саша, не трогай его! -Взмолился я.
   -Держи трофей. -Саша протянула мне мобильник, который она вынула у мужчины из кармана. Мобильник всё ещё звонил. -Телефон ему навряд ли скоро понадобится.
   -Ради Бога, уходим! И положи телефон обратно. Что за мародерство! -Возмутился я.
   -Иди. -Ответила Саша, засовывая мобильник в один из карманов своего комбинезона. Потом она достала свой телефон и стала набирать номер.
   -Иди-иди. Я всё понимаю. -Сказала Саша. -Тебе же уже давно пора спать. Завтра у тебя занятия, ответственная контрольная. У тебя режим, который нельзя нарушать. Иди, я сама разберусь. Я на тебя не обижусь. Иди.
   Я хотел ответить, но не нашелся и промолчал.
   Уже обойдя дом, я услышал громкий Сашин голос:
   -Аллё! Полиция? Здесь человек из окна выпал. Адрес...
   -Можно было и отсюда позвонить. -Подумал я и почувствовал, что злюсь на Сашу.
   Потом я подумал, что завтра обязательно зайду к дяде Гоше и расскажу про эти ночные подозрительные машины перед институтом, а про таджика говорить не стану. Мало ли чего.
   Я шел не спеша, стараясь успокоиться. Мерный, размеренный шаг в сочетании с ритмичным дыханием через нос на счет шагов не раз помогал мне прийти в себя после стресса. Так было в школе после контрольной. Так было в институте после экзаменов. Так было после смерти бабушки. Техника простая. Например, шесть шагом вдох, три шага задержка дыхания, шесть шагов выдох, три шага задержка. И сейчас, когда я входил в арку своего двора, я чувствовал себя вполне уравновешенно.
   Чтобы закрепить психическое состояние, я сделал круг по двору, вдыхая аромат осенней ещё густой листы, окончательно успокоился, подошёл к своему подъезду и остолбенел. У подъезда на лавочке сидел отец.
   Отец, увидев меня, удивился не меньше.
   -Ты разве не дома? Я думал ты спишь? -Сказал он, вставая.
   -А я думал, ты спишь. Тебе ж завтра на работу. Ты что тут делаешь? -Ответил я вопросом на вопрос. Я так никогда с отцом не разговаривал. Между нами всегда были доверительные отношения, и мне нечего было скрывать от родителей. Но что я мог ответить ему сейчас?
   -Вот вышел подышать. Голова что-то болит. Сегодня тяжелый день выдался. Запарка на работе, аврал. -Пояснил папа.
   Через пятнадцать минут я уже лежал в своей кровати, накрывшись легким пуховым одеялом, вдыхал аромат свежей наволочки, (мама следила, чтобы каждую неделю постельное бельё менялось на свежее), и вроде бы засыпал.
  
  
  
   -Хорошо, что проявляешь активность. -Похвалил дядя Гоша. - Жду тебя завтра, а мы сегодня же проверим, кому принадлежат эти автомобили и разберемся, что там у них происходит.
   Про выпавшего из окна мужчину я дяде Гоше, как и решил, ничего не сказал.
   -Может я не буду приходить завтра, а просто позвоню Вам. -Предложил я. -Мне надо готовиться к занятиям по физике.
   -Хороший ты парень, Александр, сегодня таких мало, но дисциплины тебе не хватает, это точно. Надо было бы тебе в армию сходить годика на два, в казарме пожить, к порядку приучиться. -Сказал дядя Гоша и видя, что я насторожился, добавил. -Про армию шучу. Ты нам тут нужен. Но запомни, если старший по званию, это в данном случае я, сказал тебе придти, значит это не обсуждается. От пяти до семи жду. Отвечать надо словом "Есть".
   -Есть. -Повторил я.
   -Хорошо бы тебе ещё научиться строевому шагу и поворотам. Это дисциплинирует и добавляет уверенности в себе. А то, обрати внимание, как ты ходишь, как неуверенно ставишь ноги, говоришь каком-то дрожащим голоском, как будто ты доносчик какой-то или как будто что-то недоговариваешь, знаешь, но скрываешь, думаешь, как бы чего не вышло, и юлишь, и боишься, что разоблачат. Металл в голосе должен быть и строевым шагом. Ладно, в следующий раз поработаем. -Пообещал дядя Гоша.
  
   Когда я прибыл на следующий день в назначенное время, то застал дядю Гошу в хорошем настроении. Про строевой шаг и металл в голосе он уже не вспоминал.
   -Молодец! -Похвалил он. -Бьешь редко, но метко.
   -Стараюсь. -Ответил я. -Узнали что-нибудь про преподавательские машины?
   -Это вовсе не преподавательские машины. -Сказал дядя Гоша. - Ваш институт сдает площадки перед корпусами под автостоянку соседним домам. Там у них для каждой машины места размечены, а ваши институтские вахтеры подрабатывают сторожами, и, надо сказать, весьма прилично подрабатывают. Будем разбираться, как говорится, в денежных потоках.
   -В каком смысле? -Я испугался, что из-за моей инициативы у ректора будут новые неприятности.
   -В понятном смысле. -Сказал дядя Гоша .-Кто и как оформлял аренду, куда шли деньги, полученные от аренды и тому подобное. Ты не беспокойся. Ты своё дело сделал. Теперь наша очередь. Спецы у нас по этим вопросам имеются. А тебе благодарность. Не ошибся я в тебе. Но не расслабляйся. Продолжай наблюдение. Как надо отвечать?
   -Есть. -Отчеканил я.
  
  
   Глава 11
   Сашин бизнес
  
   Я был рассержен на Сашу за её безрассудство и мародерство. Поэтому и не звонил ей три дня. Хотя позвонить было бы надо, потому что в институте Саша не появлялась.
   Она позвонила сама. Сказала, что заболела и лежит с температурой. Простыла, когда спускалась в катакомбы. Саша просила зайти, потому что у неё для меня была сенсационная информация относительно нашего общего дела.
   -Которое уже начало обрастать трупами. -Подумал я.
   -Ну, так зайдёшь проведать больную? -Сашин голос выдавал простуду.
   -Могу, но только после занятий. -Ответил я. -Что-нибудь прихватить? Лекарства, еду? Про "что прихватить" я добавил из вежливости. Стипендию ещё не выдавали, а с лета у меня оставалось ровно 486 рублей с учётом содержимого того конверта.
   -Это так мило, что ты хочешь меня поддержать! -Обрадовалась Саша. -В таком случае купи торт, две бутылки шампусика, килограмм креветок, двух омаров, две пиццы с грибами и одну с сыром, знаешь такие немецкие пиццы, называются 4 сыра, дыню торпеду, арбуз с сухим хвостиком, ну про сухой хвостик ты сам знаешь, литр молока, пакет кефира, 6 коробок вишневых йогуртов, пару черных колготок в мелкую сеточку и пачку презервативов с ароматом клубники или персика на твой вкус.
   -Что? -Вырвалось у меня, причем так громко, что головы окружающих повернулись в мою сторону.
   -Да шучу я. Не пугайся. Ничего не надо. У мамы всё есть. Ты и сам можешь у нас похавать. Только книгу прихвати. Ту, что обещал. Как её там, "Введение в общую теорию систем", кажется. -Напомнила Саша.
   Я вышел из института и стоял, раздумывая, то ли идти до Сашиного дома пешком, то ли воспользоваться транспортом. Ольга Михайловна на своём узком балконе снимала с верёвок стиранное бельё, и складывала его в таз. Оставалась какая-то цветастая распашонка, висевшая с краю. Пустая коляска перегораживала подход и Ольга Михайловна тянулась, перегибаясь через коляску, но ей никак не удавалось дотянуться.
   -Если Ольга Михайловна свалится с балкона, как и её сын, я точно добежать не успею. -Подумал я, припоминая, как недавно спас Васечку.
   Тем временем Ольге Михайловне удалось сдёрнуть распашонку с бельевой верёвки и она ушла с балкона с тазом, до верху наполненным бельём, .
   Я вспомнил, что так и не договорился с ней о дне факультативных занятий по английскому и тут же позвонил ей на мобильный. Абонент оказался недоступен и мне решил зайти - всё равно по дороге.
   Когда дверь открылась, я остолбенел. Я увидел Валентина Андреевича и на руках он держал Васечку. Они тоже оба ошарашено смотрели на меня. Сходство отца и сына было, как говориться, на лицо.
   У меня сразу возникло два вопроса. Во-первых, знает ли Валентин Андреевич, что я спас его сына? И, во-вторых, как он оказался у Ольги Михайловны, когда должен был быть в больнице в реанимации?
   -Здравствуйте, Александр! - Из глубин коридора выпорхнула Ольга Михайловна.
   Валентин Андреевич с Васечкой на руках шагнул в сторону и скрылся за дверью.
   -Как хорошо, что Вы зашли! -Сказала Ольга Михайловна с сожалением. -Проходите.
   -Я хотел узнать, когда начнутся факультативы по-английскому. -Пояснил я, переступая порог. В квартире пахло жаренными грибами и чем-то ещё лесным и вкусным.
   -Каждый раз, когда я вижу Вас, Александр, .... Вы просто герой! Вы спасли нашего Васечку. -В глазах Ольги Михайловны выступили слёзы и обняла меня. -Я безмерно Вам благодарна.
   -Ну что Вы. Я не мог иначе. -Ответил я. -А расписание факультативов уже составлено?
   -Подождите, сейчас вынесу. -Сказала Ольга Михайловна, промакивая глаза кухонным полотенцем. -Но Вы можете заниматься в любое время и бесплатно. Но только не сегодня. У меня, видите, гости. И если можно, пожалуйста никому не говорите, кто мой гость, если Вы заметили, а Вы не могли не заметить, кто он.
   -Вас понял. -Ответил я.
   Мы договорились о дате проведения первого занятия и я откланялся.
  
   Я шел к Саше и прикидывал, что такого уж сенсационного она собирается мне сообщить. По-моему, уже достаточно сенсаций. Вот только что я узнал ещё одну про нашего ректора. Хотя это скорее должно волновать его жену и, может быть, Маргариту Павловну. Мне же по настоящему не давал покоя тот выпавший из окна мужчина. Кто он? Почему это произошло? Можно было бы осторожно поспрашивать у местных, но у кого? У Ольги Михайловны? Её, по-моему, кроме Васечки ничего не интересует. Сапкова я с той ночи не видел. Михайлыч делал вид, что ничего не знает, а спрашивать у Кузьмича я остерёгся. Всё-таки вахтер студенту враг.
   И ещё. Меня грызли сомнения. Что обо мне подумала Саша? Наверное, подумала, что я смалодушничал, что я трус, поэтому и убежал. А я не поэтому свалил. Ещё во времена моей дворовой юности у нас было правило, держаться подальше от всего, за что могут привлечь по серьёзке. Даже машины припаркованные во дворе не трогать. А что касается холодных, то есть трупов, то тут и подавно. Кто-нибудь заметит тебя рядом, потом опознает и на тебя же и повесят, и попробуй докажи, что не ты. Тебя и слушать не станут. Им дела надо закрывать, а не настоящих преступников ловить. Поэтому я и свалил, можно сказать больше по привычке, чем осознано. .
  
   В пять двадцать я стоял у Сашиного подъезда и звонил в домофон. Никто не отвечал. Я позвонил ещё раз. Потом ещё.
   -Не может быть, но похоже, я ошибся адресом? -Засомневался я, но тут замок, лязгнув, открылся.
   Пока ехал в лифте, корил себя, что всё-таки надо было прихватить хотя бы какое-нибудь лекарство. Саша, видно, серьезно захворала, если так долго не могла добраться до двери. Может, у неё совсем нет сил. Может у неё высокая температура. А вдруг эти катакомбы как египетские мумии, защищены каким-нибудь страшным проклятием, и кто туда без разрешения входит, тот заболевает неизлечимой болезнью. Слава богу, я сам туда не спускался.
   Саша открыла дверь квартиры.
   -Так что с тобой? Температура высокая? -Спросил я, входя и прикрывая нос и рот ладонью. Вдруг у Саши что-то инфекционное. Болеть в начале семестра мне было не с руки. Сразу бы оброс хвостами.
   -Чепуха. Слегка простудилась. У меня слабость к простудам. Да не прикрывай ты нос! Это не заразно. -Саша куталась в синий шелковый халат, щёки краснели, глаза сверкали, губы пылали. На ногах были золотистые туфли на высоких каблуках.
   -Не надо геройства. У тебя явно высокая температура! Смотри, лицо прямо горит. Давай я сгоняю в аптеку. -Предложил я.
   -Да нет же, говорю тебе. Это я после сеанса раскраснелась. А на лице косметика. -Саша похлопала длинными ресницами. -Как? Нравится?
   -Какой сеанс? -Не понял я.
   -Потом объясню. Слушай! Я хотела тебе раньше позвонить, но мы как то напряженно расстались там. -Сказала Саша. -Я думала, ты на меня обиделся.
   -Мне тоже показалось, что напряженно расстались. -Согласился я. -Ты была права. Надо было принять участие, вмешаться, вызвать полицию, скорую. Помочь человеку. Ты была права. А я убежал, бросил человека в беде. И теперь мне очень стыдно за своё поведение.
   -Не переживай. С каждым бывает. Люди по-разному реагируют на неожиданность. Когда мне во Львове в троллейбусе ни с того, ни с сего ко лбу калаш приставили, я с перепугу своё имя забыла. Ты проходи. -Сказала Саша.
   Я вошел в уже знакомую мне комнату.
   На столе перед громадной, наверное, трехспальной кроватью стоял включенный ноутбук с вэб камерой на прищепке. Я не мог разглядёть в деталях картинку на экране, компьютер находился далеко, но слово "рунетки" разобрал.
   -Значит, ты не считаешь меня трусом? -Спросил я. -Понимаешь, я с детства старался не оказываться рядом с ....
   -Не оправдывайся. Каждый имеет право на слабости. Не переживай. Всё нормально. -Успокоила меня Саша. -Так вот. Я хотела тебе сразу позвонить и знаешь почему? Потому что, когда ты ушел, а я дозванивалась до полиции, из того самого подъезда выбежал мужчина. Мы столкнулись с ним буквально лицом к лицу, нос к носу, лбом ко лбу. Знаешь, кто это был? Ты меня слушаешь? Ты куда смотришь?
   Саша запахнула халат и затянула пояс.
   -Я внимательно тебя слушаю. -Сказал я, отводя глаза от Саши. -Ты с кем-то столкнулась. И кто это был?
   -Твой отец.
   Я остолбенел.
   -Не может быть. -Выдавил я из себя.
   И тут же в моей памяти всплыла та ночь, когда я встретил у нашего подъезда отца, сидящего на лавочке. Помню, как он сказал мне, что у него разболелась голова, и он вышел во двор подышать свежим воздухом.
   -Это был именно он. -Сказала Саша. -Он выскочил из подъезда как ошпаренный. Наткнулся на меня, не узнал, извинился и почесал дворами, в отличии о тебя . Ты ведь вышел на шоссе. Ты с ним той ночью не встретился?
   Я рассказал Саше, что тогда произошло.
   -Странно. Что он делал в том подъезде? Любовница?-Предположила Саша.
   -Нет, папа не ходок. Он не такой! -Я замотал головой, но тут вспомнились слова Михайлыча и тот день, когда я сидел в сквере перед собранием.
   -Верится с трудом, но допустим. -Согласилась Саша.
   -Ты дождалась приезда полиции? -Спросил я.
   -Что я, дура по твоему. -Сказала Саша. - Позвонила и тут же сделала ноги. Я и твою спину видела, как ты чесал по пустынному шоссе.
   -А у меня тоже есть кое-что интересненькое для тебя. Хочешь знать, чьи машины стоят перед институтом? -И я рассказал ей, что узнал от дяди Гоши.
   -Откуда взял? -Спросила Саша. -Надеюсь, не из Интернета?
   Раскрывать свои отношения с органами мне не хотелось, поэтому я соврал Саше. Сказал, что натолкнулся на водителя, когда тот вылезал из машины, и водитель мне всё и выложил. Впрочем, сотрудники дяди Гоши вполне могли получить информацию тем же путем.
   -Ничего себе! -Саша присвистнула.
   -Саша, не свисти в квартире. Денег не будет. -Сказала Маргарита Павловна из прихожей. Она только что вошла.
   -Мама, у меня есть для тебя важная новость. Ты когда поедешь к Валентину Андреевичу в больницу? -Спросила Саша.
   -Сейчас, вот только за мной заедет Вероника, и мы с ней вместе поедем . А что? -Сказала Маргарита Павловна.
   -Вот бы они удивились, если бы узнали, что ездят в пустую палату, а Валентин Андреевич живет у Ольги Михайловны? -Подумал я.
   -Мы кое-что узнали относительно института. -Сказала Саша.
   Она рассказала Маргарите Павловне про автостоянку.
   -Считаю, что сейчас Валентину Андреевичу не стоит об этом сообщать. Самочувствие Валентина Андреевича только-только пошло на поправку. Но он ещё очень слаб. Начнет переживать, волноваться. Не стоит. Потом скажем. А может и без него всё разбутылится. -Рассудила Маргарита Павловна.
   -А Вы видитесь с Валентином Андреевичем в больнице? -Спросил я.
   -Нет. В реанимацию, к сожалению, не пускают. -Ответила Маргарита Павловна. -Мы пишем записки, передаём еду, салфетки. Деньги.
   В прихожей заверещал домофон. Он имел форму большого краба, в клешнях которого лежала золочёная трубка.
   -Вероника, ты? -Спросила Маргарита Павловна, сняв трубку. Услышав ответ, она добавила по-испански. -Me voy.
   Это выражение я знал. Me voy означает "иду".
   И, уже стоя на пороге, с двумя наполненными доверху пакетами в руках, она спросила Сашу:
   -Как твоё горло?
   -Лучше, мам. -Ответила Саша. -Я делала, как ты советовала и у меня уже не так болит, когда я глотаю. Я хотела спросить тебя, если .... .
   Но Маргарита Павловна вряд ли услышала слова дочери. Входная дверь громко хлопнула, и всемирно известная художница застучала каблуками по кафелю лестничной площадки.
   -Как-то для больницы она слишком празднично оделась. -Заметил я.
   Я не хотел говорить про наряд Маргариты Павловны, а хотел сказать правду про Валентина Андреевича, но я обещал Ольге Михайловне молчать. А своё слово я привык держать.
   - Вероника, это жена Валентина Андреевича, ревнует его к маме. -Пояснила Саша. -Вот так! А в больницу навещать вместе ездят, как лучшие подруги. Лицемерки!
   -Смешно! Если бы они знали к кому в действительности надо ревновать! -Подумал я и сказал: -Понятно. Валентин Андреевич завидный муж.
   -Какой муж? В их то возрасте? Уже под 60, а всё никак не поделят, не успокоятся. Уже о душе пора подумать, о божественном, о душе, а они всё о земном, о бренном, о суетном. -Саша затянула пояс своего халата. -Да у нашего ректора, в его то возрасте и с его нервной работой, наверное уже и не стоит.
   -Не дооцениваешь ты Валентина Андреевича. Ребёнка-то он заделал. -Подумал я и сказал: -Любовь умирает последней.
   -Надежда умирает последней. -Поправила Саша. -Книгу привез?
   Я вынул из своего счастливого портфеля "Введение в общую теорию систем" и положил на столик у Сашиной кровати.
   -Спасибо. -Саша взяла книгу в руки и полистала страницы. -Солидно издано. С позолотой. И всего 20 экземпляров. Раритет.
   На экране ноута как-то само собой снова всплыла заставка со словом "рунетки". Саша бросила книгу на кровать.
   -О! Меня вызывают. Надо быть в чате. -Саша скинула халат и осталась в крошечном бюстгальтере и в блестящих стрингах кроваво- красного цвета.
   -Ты... ? -Я не знал что дальше и сказать-то.
   -Что? Это хороший заработок, чистый. Я хочу жить отдельно. Сама себе куплю квартиру, тачку, и всё прочее. Мне не нужны мамины подачки. Я ещё во Львове эту систему просекла. -Скороговоркой тараторила Саша, настраивая компьютер. -Чат бесплатный, но потом, если удается раскрутить клиента, а мне это всегда удаётся, то приват за деньги.
   -Приват? -Переспросил я, подозревая что под этим словом подразумевается что-то нехорошее.
   -Ерунда. Он же один смотрит. -Сказала Саша. -Хотя, может, гад, записать и выложить и интернет.
   -А что ты для него делаешь? -Спросил я.
   -Этого ты никогда не увидишь. Выйди из кадра. Подожди на кухне. И молчи. Тихо. Мне нужен кураж. Я в эфире. Я - звезда.
   Я вышел из комнаты, прошел по длинному коридору, из стен которого торчали бра в форме человеческих рук, и оказался на кухне.
   Я бы мог напрямую спросить папу, что он делал в том доме, у кого был и почему в такое позднее время. Я могу прямо сейчас позвонить и обо всём его спросить. Я набрал папин номер, но абонент оказался временно не доступен.
   Потом я стоял, уперевшись лбом в холодное оконное стекло, и наблюдал, как молодая женщина с ребенком на руках бежит за катящейся по дорожке парка коляской. Дорожка заканчивалась прудом. Женщина не успела. Коляска свалилась в воду и сразу начала тонуть.
   -Наверное у Валентина Андреевича есть знакомые в больнице. Он это театр с сердечным приступом специально разыграл, чтобы в институте ситуация стабилизировалась, и чтобы для жены отмазка была. -Подумал я. -Ситуация в институте стабилизировалась, и его никто уже не свергает. И у Ольги Михайловны можно беспрепятственно жить, ведь в реанимацию ни жену, никого другого не пустят. Хитро придумано. Интересно, что он потом будет делать? Разведется с Вероникой и жениться на Ольге Михайловне? А почему нет? Он ведь хотел мальчика. Мальчик есть.
   -На сегодня всё. Достаточно. -Саша вошла на кухню.
   -И что ты делала перед вэбкой? -Спросил я.
   -Зарабатывала деньги. И кстати не малые. За период с шести вечера вчера до трех ночи сегодня с перерывом до полудня, плюс сегодня до... Сколько сейчас? Пять вечера? Так вот, за этот период я заработала почти 14 тысяч. И это не выходя из дому.
   -За что ж платят такие деньги? -Не понял я.
   -Ты, кстати, тоже можешь впрячься. -Предложила Саша. -Тело у тебя стройное, лицо приятное. Слушай! Вспомнила! Ну конечно! А я всё ломала себе голову, на кого ты смахиваешь. Жерар Филипп. Вылитый! Так что можем вместе работать. Там есть категория "пары".
   -Я не совсем въехал. Ты что им показываешь? -Спросил я и подумал, что Саша уже двадцать шестой человек, кто отмечает моё сходство с тем французским актёром.
   -Ничего особенного. Просто двигаюсь перед вэбкой, а мужики, сидя перед своими компами, полируют свои дубинки и заказывают мне движения. Я двигаюсь, а они мне за это платят. Лафа! -Саша засмеялась. -Ну, в привате, если хочешь побольше заработать, можно и со взрослыми игрушками поиграть.
   -Это же проституция? -Ужаснулся я.
   -Ты полегче с формулировками. -Сказала Саша. -Я ни с кем физически не контактирую.
   -А и не надо. Проститутка происходит от латинского слова "prostituere", что означает выставлять на продажу, показывать. Ты же показываешь? Ты же выставляешь на продажу? Это аморально! -Подытожил я.
-Аморально в 19 лет сидеть на шее родителей. А это работа, за которую хорошо платят. Не слышал про пип шоу? -Спросила Саша.
   -Пип? От слова пиписька что ли? -Я знал, что такое пип шоу, но мне хотелось позлить Сашу.
   -Какая пошлость. -Сказала она. - Что за совковый менталитет! Ты когда-нибудь деньги зарабатывал? Где ты видел высоко моральную работу? На любой работе ты продаёшь часть себя, и за это тебе платят. Вопрос в количестве денег. Твой отец работает на заводе инженером. Он продает свою умственную деятельность. Он нанялся по 8 часов в день думать на заданную работодателем тему за гроши. А я продаю внешний вид своего тела. Своего. Я его сделала таким. Я тренировалась, я не ела всякую вкусную всячину. И я получаю за это очень хорошие деньги. Вот и у тебя под одеждой угадываются привлекательные формы. Покажи их людям! Поделись своей красотой! Давай прямо сейчас. Зарегистрируешься и приступай. Сначала бесплатный чат, потом приват.
   -Всё равно это проституция, а проституция уголовно наказуема. Твой комп могут вычислить вежливые и компетентные люди. Понимаешь, кого я имею в виду? -Намекнул я. -А если меня увидит кто-нибудь из знакомых? А если родители увидят?
   -Твои родители ходят на такие сайты? Они вообще-то интернетом пользуются? -Сашин халат распахнулся, но она не замечала этого. -Довольно болтовни. Приступаем к делу. Иди за мной. Надо из тебя мужчину делать.
   -Я и так мужчина. -Я уже был готов, если Саша не прекратит издеваться, рассказать про Ксению. Но Саша промолчала.
   Мы вернулись в комнату. Саша бухнулась на кровать и припала к компьютеру.
   -Какое имя тебе дать? -Саша задумалась. -Будешь Жераром Филиппом, раз похож.
   Саша зацокала ногтями по клавишам. - Сделано. Ну, Жерар Филипп, приступай.
   -Уже сейчас? Я не готов. -Растерялся я, вспомнив, что не надел трусы.
   -А я тебя приготовлю. -Сказала Саша.
   -Я не рагу, чтобы меня готовили. Когда сам почувствую, что готов, тогда может быть и начну.
   -Это означает никогда. Ну-ка, раздевайся до трусов. -Приказала Саша.
   -Я не ношу трусов. -Признался я. -Как говорят американцы, I go commando, то есть, не ношу нижнее бельё. Так сейчас принято. Во всем мире.
   -Это конечно слегка не то, что надо, но ... -Саша задумалась. - Тогда разденься до рубашки. На привате будешь работать с рубашкой. Давай-давай. Сегодня или никогда! Тебе деньги нужны? Тогда вперед. Раздевайся. Чего ждешь? Мне отвернуться, что ли? Что у тебя за характер! Ведёшь себя как ребёнок. То паникуешь, то трусишь, то зажимаешься.
   -Только не надо меня брать на слабо. -Я начал быстро раздеваться.
   -Достаточно. Для пилотного выхода сгодится. -Сказала Саша, когда на мне осталась только рубашка, которую я носил ещё с девятого класса.
   Саша оценивающе разглядывала меня, прищурив глаза. Помню так же прищурясь, на меня смотрела Маргарита Павловна в тот день, когда я лежал в этой комнате без сознания, а она рисовала меня.
   -Сядь сюда. Так. Стряхни с лица это напряженное выражение. Сбрось небрежным движением рубашку. -Режиссировала Саша.
   -Не буду. -Отказался я.
   -Почему?
   -Не хочу. Проституция это! Во что ты меня втягиваешь? -Снова запротестовал я. -А если тебя уже вычислили? Если сейчас нагрянет полиция? Нас же оштрафуют и выгонят из института. Оштрафуют - это уж точно. А могут и уголовку пришить.
   В прихожей раздался звонок.
   -Вот. Уже. Я так и думал! -Воскликнул я. -Это полиция. Тебя вычислили. Доигралась.
   -Не истери. Будь мужиком и не ссы. Хотя действительно странно. -Согласилась Саша. -Обычно вначале звонят в домофон. Как они в подъезд-то вошли?
   -А они куда угодно могут войти! -Я сел на кровать, не заметив компьютера.
   -Вот сейчас у тебя резко возросло количество подписчиков. Голая жопа на весь экран - это круто. -Засмеялась Саша. -Но лучше встань. Комп раздавишь, а он мне ещё понадобится.
   Я вскочил с прилипшим к заду компьютером, а в дверь снова позвонили. Настойчиво так позвонили. Я помню, так же настойчиво нам в дверь звонил участковый, когда сосед по лестничной клетке поджег мусоропровод.
   Саша пошла в коридор и я едва передвигая ноги, поплелся за ней. А что мне оставалось делать? Не выпрыгивать же из окна? Пятый этаж, как никак! Можно было, конечно, спрятаться в каком-нибудь шкафу или забиться на антресоль в коридоре.
   -Кто там? -Строго спросила Саша. Так строго, что я вздрогнул.
   -Здравствуйте Саша. Это Нгуен Конг Тьен. -Услышали мы сквозь дверь голос нашего вьетнамского друга.
   Мы с Сашей переглянулись.
   -Одевайся. -Тихо сказала мне Саша.
   -И ты тоже одевайся. -Ответил я.
   -Сейчас, Нгуен. Минутку. -Крикнула Саша и бросилась к платяному шкафу. .
   -Ничего. Я буду ждать сколько надо будет тебе. -Заверил Нгуен.
   -Откуда он знает твой адрес? -Прошептал я, натягивая штаны.
   -Я ему дала. -Сказала Саша, роясь в шкафу, раздвигая плечики с платьями. -Адрес дала и телефон. Он позвонил, я сказала, что больна. Он пообещал навестить и угостить какой-то вьетнамской едой, излечивающей от простуды.
   Саша, накинув на себя мешковатое платье, наверное, мамино, пошла открывать дверь.
   -Замок заело. -Услышал я Сашин голос.
   -Замок? -Переспросил Нгуен.
   -Да, что-то не открывается. -Сказала Саша.
   Я подумал, что Саша специально так говорит, чтобы отделаться от Нгуена. Уж она-то, открывающая замки заколкой, и не может открыть собственную дверь?
   -Если тебе не хочешь меня видеть, я уходить, а еда оставить под дверь. -Донесся голос Нгуена.
   -Нет, что ты, Нгуен. Не уходи. Замок и правда заклинило. -Сказала Саша.
   -Дай я посмотрю. -Наверное слишком громко сказал я и подошел к двери.
   -Вы там вдвоём. Я всё понимал. Выздоравливай. -Донеслось из-за двери.
   Мы услышали быстро удаляющееся постукивание твердых подошв маленьких ботиночек Нгуена по ступенькам лестницы.
   -Что мы наделали. Теперь он обидится. -Расстроилась Саша. -Чертов замок. Работает через раз. Никак не могу к нему пристреляться.
   -То ты шпилькой двери открываешь, а то из дома выйти не можешь. -Сказал я. -Или ты специально разыграла, чтобы отшить вьетнамца?
   -И в мыслях не было. Он мне, кстати, очень нравится. Такой необычный. Ну вот, теперь открылся. -Саша распахнула дверь. -Надо поменять замок, всего то дел.
   На полу слева от двери мы увидели небольшую коробку как из-под торта перевязанную яркой верёвочкой. Я поднял коробку, а Саша тем временем звонили Нгуену на мобильный, но он не отвечал.
   -Точно обиделся. Трубку не берёт. -Сказала Саша.
   Мы прошли на кухню. Саша поставила коробку в раковину, здоровенным кухонным ножом резанула веревку и подняла крышку.
   Внутри мы увидели что-то продолговатое, по форме похожее на рыбину, обернутую в вощенную бумагу.
   -Пахнет обалденно, но я неизвестные продукты не употребляю. -Саша развернула бумагу.
   -Угости Маргариту Павловну. -Предложил я. -Не выбрасывать же.
   -Мама и подавно не станет пробовать неизвестно что. -Сказала Саша. - Сам попробуй. Он же твой друг. Возьми домой, угости родителей.
   У меня зазвонил телефон. Звонила мама. Она волновалась. Половина седьмого, ужин на столе, а меня всё нет. Пока я разговаривал, Саша успела таки засунуть мне в портфель таинственный подарок Нгуена. Надо ли говорить, что после этого звонка я незамедлительно стал собираться домой.
   -А у меня для тебя ещё одна новость. -Саша таинственно улыбнулась. - Помнишь, в ту ночь в кармане выпавшего из окна мужика звонил мобильник?
   -Как такое забыть! Я, кстати, постоянно думаю о том человеке. Кто он? Что там в действительности произошло? -Сказал я застёгивая пояс на брюках.
   -Ты помнишь, я забрала себе его мобильник. -Продолжала Саша.
   -Вот это ты напрасно сделала. -Заметил я. -Это называется мародерством.
   -Это называется сбором улик для проведения расследования. -Парировала Саша. -И ты знаешь, чей номер телефон я нашла в этом мобильном?
   -Ну, чей? -Я привел свою одежду в относительный порядок, взял портфель и направился на выход.
   -Твой. -Сказала Саша.
   -Мой? -Оторопел я. -У меня нет знакомых таджиков.
   -Именно твой и ещё многих преподавателей института, включая ректора. Я просто знаю номера телефонов ректора, и служебный, и домашний, и мобильный.
   -Вот это настоящая сенсация. -Воскликнул я. -И ты, как хороший психолог, оставила её напоследок?
   -Ладно, не напрягайся раньше времени. Разберемся. Может это не его мобила. Может украл у кого. -Предположила Саша.
   -Ну ка позвони мне с этого мобильника. -Осенило меня. -У меня высвечивается имя звонящего. Вот и узнаем, чей этот телефон на самом деле.
   Саша позвонила.
   -Это Ольга Михайловна! -Я показал экран своего телефона Саше.
   -Вот те раз! -Присвистнула Саша.
   -У меня завтра с ней факультатив по-английскому. -Сказал я. -Могу вернуть ей мобильник и заодно спросить про того таджика.
   -Правильно. Держи. -Саша отдала мне телефон и вдруг, схватив за руку, притянула к себе, обняв. Прижав губы к моей щеке, она прошептала: -Хочу, чтобы ты знал, Жерар Филипп мой любимый актер.
   -СиС. - Почему то ответил я и щелкнул пальцами свободной руки.
   Саша засмеялась.
   -Да ну тебя! -Она оттолкнув меня. -Ладно, иди уже, артист! Обед остынет.
   С минуту я ковырялся с замком, а когда открыл, то от неожиданности выронил портфель. Передо мной стоял полицейский.
   -Ну, всё. Сашу вычислили и накрыли. Сейчас будут арестовывать за проституцию. -Пронеслось у меня в голове. -Вы не имеете права входить, если у Вас нет ордера на проведение обыска. -Отчеканил я, поднимая с пола портфель.
   -Хорошая шутка. -Сказало полицейский. -Я что зашел. Я Ваш сосед сверху, из 74-ой. С дежурства вот вернулся, а жена... короче, с ребёнком не посидите полчасика? Он смирный. Если вам чего надо помочь по моей линии, то за мной не заржавеет. Как, посидите?
   -Да легко. Несите. Мальчик? -Спросила Саша, высовываясь из-за моей спины.
   -Не, девочка. Маша. -Обрадовался полицейский. Он побежал по вверх лестнице, а я поехал на лифте вниз.
  
  
  
  
   Глава 12
   Ювелирка
  
   -А я уже приготовил картины для Маргариты Павловны. -Сказал папа.
   Две пачки картин, наглухо перетянутых ремнями, действительно стояли в коридоре. Мне стало стыдно. Я забыл о папиной просьбе. Я тут же позвонил Саше.
   -Признанный мастер? -Засмеялась она. -Да мама простая тетка. Конечно, пусть приходит сам и приносит свои картины. Запиши мамин телефон. Пусть твой папа позвонит ей, когда будет готов. Я маму предупрежу.
   -Папе бы лучше точно знать, когда твоя мама будет ждать его звонка. -Сказал я. - Понимаешь, он человек старой закваски, вся жизнь на военном заводе. Любит точность и согласованность.
   -Хорошо. Уточню у неё и перезвоню. -Пообещала Саша.
   Я передал папе наш разговор, и он весь вечер просидел, волнуясь, у телефона в ожидании Сашиного звонка. Но позвонила сама Маргарита Павловна. И папа, от неожиданности заикаясь и запинаясь на каждом слове, достаточно долго разговаривал с признанной художницей.
   -Ты чего так разволновался? -Спросил я папу, когда он закончил разговор.
   -Если бы ты знал, как много я жду от этой встречи. -Папа провел ладонью по мокрому лбу. -Ведь я по сути так одинок. Нет рядом единомышленников. Никто не понимает моих душевных исканий.
   -А мама? -О себе я из скромности решил не напоминать.
   -Что мама? Тебе она мама, а мне жена. -Сказал отец. - В глубине души она не верит в мой художественный талант. Когда мы познакомились, я был фанатично увлечен наукой, так же как сейчас увлечён живописью. Теперь она ждёт, когда я разочаруюсь и в живописи. Может даже со своими подругами из бухгалтерии пари на меня ставит. Через год или через 2? Не такой жизни я хотел. Жена должна быть соратником и борцом, должна поддерживать мужа во всех его начинаниях. А у меня нет рядом родственной души. Я обречен на душевное одиночество.
   -Мама такой вкусный борщ готовит. -Я хотел ещё что-нибудь вспомнить в защиту мамы, но на ум ничего не приходило.
   -Про борщ ничего не скажешь, вкусный. -Согласился папа, грустно поглядев на меня. - Но за борщом я и в ресторан смогу сходить. Не еда мне нужна от жены, а понимание.
   Такого я от папы ещё никогда не слышал. Я догадывался, что внутри у него что-то не ладно, но не до такой же степени. Прямо крик отчаяния.
   -Да понимаем мы тебя! И я понимаю, и мама. Вот картины твои по галереям носим. -Я попытался поддержать его.
   -Не в этом дело! Я вырваться хочу из замкнутого круга. Я жизни не вижу! Изо дня в день, из года в год одно и тоже. Сон с 11 до 7-ми и весь день на заводе. Вечером до 11 живопись в ванной комнате и снова сон, завод, живопись. Я не робот. Я задыхаюсь! Мне нужна свободная жизнь полная свежих впечатлений. Откуда черпать вдохновение? Из заводских буден?
   -Бросай завод. -Посоветовал я.
   -Легко тебе говорить! -Воскликнул отец. -Ты даже не знаешь, что такое служба! А я всю жизнь на этом заводе. Я к нему мясом прирос. Как я уйду?
   -Тогда продолжай мучиться. -Сказал я.
   Мне было неприятно слышать и видеть отца в таком растерянном состоянии.
   -Жестокий ты, Сашка. -В глазах отца стояла обида. -Вот я и говорю, не понимает меня никто, ни на работе, ни в семье.
   Он пошел в ванную комнату, где обычно писал свои картины.
   -Я хотел тебя спросить. -Я пошел за отцом. -Помнишь несколько дней назад мы встретились у нашего подъезда. Было за полночь, и ты сказал, что у тебя болит голова, и ты вышел подышать. Помнишь?
   -Помню. -Ответил отец.
   И я спросил его о том, о чем давно хотел спросить.
   В ванне уже стоял треножник с начатой картиной. Тюбики краски лежали вперемешку с тюбиками зубной пасты, а кисти стояли в банке вперемешку с зубными щетками. Помню однажды утром папа перепутал и выдавил краску из тюбика на зубную щётку и начал чистить зубы титановыми белилами. Вот смеху было!
   -Я никогда не обманывал тебя и сейчас не стану обманывать. -Отец открыл холодную воду и подставил голову под струю.
   Потом он выключил воду и сел на край чугунной ванны. Вода стекала с волос по лицу на шею и капала на майку.
   -В тот вечер я был в гостях у Надежды Игоревны Федоровой. -Сказал отец. -Мы на заводе вместе работаем. Вместе ходили в художественную студию. Она тоже рисует. В тот вечер мы писали с натуры. У неё в квартире места побольше, чем у нас. Там удобнее работать. Вначале она мне позировала, потом я. А потом неожиданно появился её муж. В тот момент позировал я. Для рисунка важно, чтобы была видна мускулатура. Поэтому в тот момент на мне из одежды были только плавки. Понятно, что в таком виде показываться мужу я не решился и едва успел спрятаться в шкаф. Просидел я там не знаю точно сколько времени, но очень долго. Наконец муж Надежды Игоревны вышел покурить на лестничную клетку. Я тем временем незаметно выскользнул из квартиры Надежды Игоревны и поднялся на этаж выше. Пока я там одевался, слышал страшную ругань доносящуюся откуда-то с самого верхнего этажа. Ссора переросла в драку. Я услышал удар, потом звук, словно что-то брякнулось о землю. Выглянув в окно, я увидел лежащего внизу на асфальте человека. Может он сам выпал, может его вытолкнули. Мне было не до этого. Я спустился на лифте вниз, и поспешил домой. А ты-то что там делал?
   Настал мой черед рассказывать.
   -Подожди. Значит Саша меня узнала? -Воскликнул отец. -Как стыдно! Я с ней даже не поздоровался. Проскочил мимо.
   -А мама, конечно, не знает о ваших художествах с этой Надеждой Игоревной? -Спросил я, но папа промолчал. -Ты созванивался с Надежной Игоревной после этого происшествия? Я имею в виду, куда делся тот выпавший из окна мужчина.
   -Зачем звонить. Мы и так работаем в одном отделе. и видимся каждый день. -Сказал отец. -А мужик исчез. Никто его не видел и никто о нём ничего не слышал. Надежда Игоревна говорит, что в их подъезде живут таджики-нелегалы. Если это был один из них, то его и искать не станут.
   -Это нельзя так оставлять. -Возмутился я. -Совершено убийство или самоубийство. Ты - свидетель преступления. Твой гражданский долг заявить в полицию. Пусть ищут преступника.
   -А что я скажу? Труп-то пропал. А если нет тела, то нет и дела. -Ответил отец. -Смотри сколько людей в городе пропадают без вести. Ты же сам говорил про вашего проректора. Руководящий работник пропал! Руководящий! И то ничего поделать не могут. А ты хочешь, чтобы полиция возилась с каким-то нелегалом? Да они, я уверен, даже рады, что этих таджиков меньше становится. Так сказать, естественный отбор. Чем меньше нелегалов, тем меньше забот у федералов. Ты сам-то, Сашка почти сутки провалялся на дне колодца в беспамятстве. Забыл что ли? И никакая полиция тебя не нашла, если б какая-то добрая душа не сообщила, где искать? Я всё-таки думаю тебя с вертолёта заметили. Что он, зря тут всё время над нами летает!
   -Где работает муж Надежды Игоревны? -Спросил я. -И как его зовут?
   -Зовут Ипполитом, а работает он санитаром в психбольнице. -Ответил отец.
   -И часто ты ходишь в гости к этой Надежде Игоревне? -Продолжал я.
   -Что ты имеешь в виду? -Папа насторожился.
   - 26 августа я видел как ты выходил из её подъезда. -Сказал я. -Я тогда сидел в сквере напротив института и ждал начала собрания, на которое ты обещал прийти, чтобы сфотографировать меня, но не пришел. Ты объяснил это тем, что на работе аврал. Тебя и Михаил Михайлович видел.
   -Что ты за человек, Сашка. Кого я вырастил! Шпионишь за родным отцом! Хотя нет, воспитывал я тебя правильно. Таким хмырём ты стал после того падения в люк. Точно тебя инопланетяне перепрограммировали. Прямо другой человек. Даже рисовать расхотелось! -Сказал в сердцах отец и вышел из ванной комнаты.
   Я подумал, что плохо, когда ничего непонятно, но ещё хуже, когда понятно не всё.
  
   Моё первое индивидуальное факультативное занятие по-английскому закончилось. Перед тем, как уйти я решил отдать ей её мобильник.
   -Нашёлся Ваш телефон. - Я достал из портфеля мобильник и положил его на стол.
   Реакция Ольги Михайловны была странной. Она не обрадовалась, а скорее испугалась.
   -Откуда он у Вас? -Спросила она. -Это, наверное, не мой.
   -Как не Ваш? -Удивился я. -Я проверил. Ваш. Я позвонил с него на свой и у меня определился Ваш номер. Вы же не станете отрицать, что это Ваш номер? Мы можем у студентов спросить, они подтвердят, потому что определённо звонили Вам по этому номеру, и если...
   -Ладно, ладно. Не продолжайте. Спасибо. Я вспомнила. Это мой, конечно мой. -Ольга Михайловна взяла телефон со стола. -Не включается. Наверное, зарядка кончилась. Я уже не знаю, как мне Вас и благодарить. И сына спасли, и телефон нашли. Кстати, где Вы его нашли?
   -Запутанная история. -Уклончиво ответил я.
   -Ну, Вы же его не просто на улице нашли. -В голоса Ольги Михайловны послышалось напряжение.
   -Отчасти на улице. - Я не знал, что ей сказать. Не рассказывать же про выпавшего из окна таджика.
   -Не хотите говорить? Ладно. Спасибо ещё раз. -Ольгам Михайловна проводила меня до дверей.
   В этот момент как раз вернулась с прогулки новая няня с Васечкой. Ребёнок узнал меня и радостно замахал пухлыми ручками.
  
   Пока Саша болела, я снова превратился в образцового студента, посещавшего все лекции, практические занятия, семинары и лабораторные. Из нашей группы так обязательно относился к учёбе только Нгуен. Вот и сегодня на лекции Владлена Робертовича Самокатова по молекулярной физике справа от меня чернел ёжиком короткостриженных волос мой вьетнамский друг.
   Я положил на парту тетрадь, закрыв ею процарапанное кем-то шариковой ручкой двустишие:
   "Сижу пьяная на лавке,
   К мокрой жопе липнут плавки."
   -Я думал ты решил забросать учёба из-за той высокая девушка Саша. -Сказал Нгуен шепотом. -Но я тебя понимаю. Она красивый. Очень высокий. Ты у неё был, когда я пришёл. Я тебя завидовать, что ты с такая девушка.
   -Я зашёл её проведать, потому что она заболела. -Ответил я тоже шепотом. - А ты не обиделся? Замок-то, его ж действительно заело.
   -Нет. Я всё понимал. Ты раньше её нашел. Она твоя. -Печально произнес Нгуен. -Как моя еда?
   -Сашин насморк как рукой сняло. -Соврал я.
   Эта так называемая "еда" должно быть всё ещё лежала в моём портфеле.
   -Я рад. Я ей ещё приготовить. Я хороший повар и врач. Я всех лечить. -Заулыбался Нгуен. - Я про Сашу стихи написать. Почему у русских говорят "любить до гроба"? А потом? У нас любить вечно, и после смерть любить.
   -Тише, господа студенты! -Преподаватель, Владлен Робертович Самокатов, укоризненно покачал головой.
   А напрасно. Мы были единственные из студентов, кто не спал. Все те немногие, что присутствовали на лекции, внаглую спали. Кто, положив головы на парту, кто, откинувшись назад. Но никто не храпел. Храпа Владлен Робертович не переносил. Он был не самым хорошим преподавателем, открыто презирал студентов и читал лекции скорее для собственного удовольствия. Поэтому против обучения во сне Владлен Робертович не возражал.
   Мне удалось сфотографировать его пару раз, когда он писал на доске и задумчиво разглядывал что-то в окне. На матерого взяточника Владлен Робертович тоже не тянул, хотя упакован был получше профессора Миткалинного.
   -Как думаешь. Этот тоже камуфляж? -Шепотом спросил я Нгуена.
   -Он в полиция. -Подмигнул мне Нгуен. -Доносчик. Значит, до носа чик. А в русском есть слово "доротчик"? А "доглазник"? "Доуховщик"?
   Владлен Робертович метнул в нашу сторону орлиный взгляд и Нгуен затих.
   Я хотел поступить так. Собрать фотографии всех наших преподавателей и выложить эти фотографии на стол перед дядей Гошей. Пусть сам решает, кто из них взяточник. И всё. И больше с дядей Гошей не сотрудничать. И не переведут меня ни на платное отделение, потому что теперь меня лично знает сам ректор. Теперь и у меня, как говорится, есть связи на самом высоком уровне. А дядя Гоша просто пугает, блефует, берет на понт, на пушку и на арапа. Не сможет он меня перевести на платное. Не сможет. Пора кончать с этим унизительным положением запуганного армией подростка. Я никого не закладывал и не подставлял, и никогда и ни за что не буду делать ничего подобного.
   После окончания пары, я зашел в наш туалет, чтобы незаметно от Нгуена выбросить его "еду". Но в портфеле я обнаружил только вощёную бумагу. Сама "еда" испарилась.
   -Странно. Хорошо, что мы не стали это пробовать. -Подумал я.
   -Эй!-Дверца одной из кабинок приоткрылась. -Бумаги нет?
   -Вощеная подойдёт? -Спросил я.
   -Сгодится. -Из кабинки появилась рука. -Давай.
  
  
   Через неделю Саша окончательно поправилась, и мы решили продолжить наши подземные исследования. Стояла ранняя осень, когда ещё тепло, но уже не жарко.
   -Осилила "Введение в общую теорию систем"? -Спросил я Сашу.
   На ней была та же диггерская снаряга, как в ту трупную ночь. Мои свитер и шапочка лежали у меня в портфеле.
   -Не успела. -Ответила Саша.
   -Не вылезала из пип шоу? -Съехидничал я.
   -Я честно зарабатываю деньги. Вот увидишь, скоро перееду от мамы и на свои деньги куплю себе тачку. -Пообещала Саша. -А сам-то пробовал или дальше разговоров не пошло? Кишка тонка?
   -Не тонка, просто это аморально. И потом, нет времени. Сильно грузят учёбой. -Ответил я.
   -Мама сказала, что Валентин Андреевич уже вышел на работу. -Сказала Саша.
   -Интересно, как он теперь навещает Ольгу Михайловну и сына? -Подумал я и сказал. -Было бы неплохо получить у него официальное разрешение на наши подземные путешествия. Нехорошо через женский туалет лазить.
   -Нас не поймут, поэтому лучше держать язык за зубами. Сами до всего докопаемся. -Сказала Саша.
   Вмешательство дяди Гошы дало результаты. Машин перед корпусами института уже не было, и площадки перед входами были пусты. И только перед корпусом Д виднелся уже хорошо мне знакомый красный леденец.
   -Ты на маминой тачке пригнала? -Спросил я.
   -Нет. -Ответила Саша. -На троллейбусе.
   -А что тогда там краснеет?
   В этот момент из красного леденца показалась Маргарита Павловна. Она заметила нас и помахала рукой.
   -Мама? Ты что здесь делаешь? -Сказала Саша, когда мы подошли.
   -Привет, ребята! Вот, выкупила ваш корпус Д и теперь возвращаю его институту. В дар. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Ты выкупила целиком это здание? -Удивилась Саша. -На какие деньги?
   -Маргарита Павловна, вы снова разыгрываете? -Засмеялся я, вспомнив нашу первую встречу.
   -Нет. Всё серьёзно. Я выкупила это здание и передаю его вашему институту. - Повторила Маргарита Павловна. -Только что закончили оформление бумаг.
   -Ну, ты даёшь! У меня нет слов! -Воскликнула Саша.
   -Я, конечно, хотела бы открыть в этом здании свою галерею, но придется где-нибудь в другом месте поискать. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Подожди, можешь для галереи приспособить катакомбы. -Предложила Саша. - Есть Гараж, есть Подвал, будут и Катакомбы. Это сейчас в тренде.
   -Какие катакомбы? -Не поняла Маргарита Павловна.
   -Под корпусом Д разветвлённая есть сеть подземных туннелей. Можно устроить галерею там. -Пояснила Саша.
   -Да? Под корпусом Д? -Удивилась Маргарита Павловна, и, как мне показалось, несколько переигрывая удивление. -Я подумаю над твоим предложением. А ты чего так вырядилась? Для Хэлуина рановато вроде бы.
   -У нас сегодня практические занятия. И нам уже надо идти. -Заторопилась Саша. -Пока, мама. Вечером поговорим.
   Саша пошла к институту, а меня задержала Маргарита Павловна.
   -Я вижу, вы подружились. -Тихим голосом начала она, беря меня за руку. - Я хочу предупредить тебя, что Саша... Как это сказать? Она необычная девушка.
   -Я это уже заметил. -Сказал я.
   -Уже? -Удивилась Маргарита Павловна на этот раз вполне искренно. -Ну, тогда....
   -Александр! Что ты там копаешься? -Крикнула мне Саша. -Опаздываем же!
  
   -Откуда у мамы такие деньжищи? -Недоумевала Саша.
   -Что удивительного? Она же всемирно известная художница! Наверное, её картины продаются с аукционов за бешенные бабки. -Сказал я.
   Предъявив Кузьмичу студенческие, мы вошли в корпус Д. Была суббота, а в субботу у вечернего отделения занятия с утра до вечера. Поэтому по субботам в институте всегда много студентов.
   -В том то и дело что не продаются. Я подслушала их разговор с арт директором. Уже несколько лет нет продаж. Выставки - да. Но картины глухо не покупают! -Сказала Саша. -Доходов нет, а она магазин какой-то недавно купила и ведь главное не говорит какой! А теперь эту Дуру. И потом, у неё за городом дом или даже несколько домов. Темное дело.
   -Темное - не темное, а повод свергать ректора твоя мама у оппозиции отняла. Раз корпус Д возвращён, то к ректору не и претензий. Сократ ведь именно на этом вопросе народ будоражил. -Напомнил я.
   -Это точно. -Согласилась Саша. -Мама молодец. Настоящий друг.
   -Стратег. -Добавил я.
   Мы вошли в женский туалет.
   -Сегодня наша задача исследовать все выходы из катакомб и по возможности пройти катакомбы по всей их длине. СиС! - Саша щелкнула пальцами и хлопнула в ладони.
   -СиС. -Ответил я.
   Саша толкнула дверь подсобки, но дверь не открылась.
   -Что за черт! -Саша ещё несколько раз толкнула дверь. Безрезультатно.
   -Я не могу стоять в женском туалете. Я тебя в коридоре подожду. -Я вышел в коридор и наткнулся на Сапкова.
   -Да ты извращенец, Алекс! А мы и не знали! Женским тубзиком пользуешься? -Захихикал в своей привычной мерзкой менерке Сапков, но, вспомнив нашу последнюю встречу, посерьёзнел.
   -Отвяжись. Не до тебя. -Отрезал я.
   -Да я шучу. Чего ты сразу! -Перейдя на дружественный тон, сказал Сапков.
   -Не слышал, в вашем доме мужик из окна выпал? -Спросил я.
   -В нашем доме? Выпал из окна? Нет, не слышал. А ты ... -Сапков хотел что-то сказать, но тут дверь туалета резко распахнулась и появилась Саша.
   От удара дверью Сапков полетел на пол.
   -Ничего не получается. -Сказала Саша, не заметив, что ударила Сапкова. -Заперто изнутри. Попробую войти через люк во дворе. Там сейчас машин нет. Думаю, в своей снаряге сойду за канализационного работника. Пошли, поможешь.
   Я оглянулся. По-девчачьи тонкие ноги Сапкова, обтянутые рваными джинсами и обутые в розовые кеды с полосатыми носочками, трогательно торчали из-за двери.
   Мы вышли во двор. Карабином от рюкзака Саша подцепила крышку люка, приподняла и сдвинула в сторону. Не успел я удивиться её физической силе, как она уже залезла в люк.
   -Задвинь за мной крышку и возвращайся в женский туалет. Я изнутри открою дверь подсобки. -Саша начала спускаться по скобам вниз.
   Я с трудом, обеими руками, делая перерывы, передвинул крышку люка на прежнее место и пошел обратно в Дуру.
   Сапков уже оклемался и стоял там же за дверью, облокотись о стену и растирая ладонью лицо. Я хотел было посоветовать ему выйти из опасной зоны, но не успел. Дверь снова резко распахнулась, и снова сбила Сапкова с ног, а две вьетнамки вылетели из женского туалета, как два снаряда.
   Дверь в подсобку была открыта, и я увидел, как Саша включила лампочку, свисающую с потолка на витом проводочке, и выключила свой фонарик на каске. Увидев меня, она подала мне знак заходить.
   -Видел вьетнамок? Устроили гостиницу. Спали в подсобке. Представляешь? -Сказала Саша, когда я вошел.
   -В общежитии не высыпаются. -Заметил я.
   -Не в туалете же добирать! -Возмутилась Саша. -Мерзость!
   -Ты не была у них в общаге? Там хуже, чем здесь. -Сказал я, натягивая свитер и надевая шапочку.
   Саша закрыла подсобку на засов, а затем открыла дверь, ведущую в катакомбы. Вдвоём, мы приподняли и сдвинули крышку люка.
   -Спускайся первым. -Сказала Саша.
   Я начал спускаться, подсвечивая себе фонариком. Внизу было холодно и влажно.
   Вскоре спустилась Саша. Мы поводили фонариками по стенам, по полу и потолку, пытаясь понять, куда идти.
   -Здесь были ступеньки. А, вот они. -Лучем света Саша поймала второй спуск.
   Мы спустились на пять ступенек, и оказались в узком проходе с низким сводом. Чтоб не задевать головой об потолок, я пригнулся.
   -Туннель разветвляется. Видишь? -Сказала Саша. -Идем по правой ветке. Я туда уже ходила, но до первого люка. Теперь хочу пройти его по всей длине.
   Мы шли, светя под ноги. Пол был выложен кафелем и, насколько я мог разглядеть под слоем грязи и пыли, не простым, а разноцветным, с узорами. И этот неясный разноцветный рисунок казался мне знакомым, уже виденным.
   Вскоре туннель закончился, и мы, спустившись ещё на три ступеньки, попали в довольно просторное помещение. Вдоль стен темнели расплывчатые очертания каких-то предметов, похожих на стулья и столы, сваленные в кучи.
   -Стоп. -Саша остановилась у небольшого проема в стене, сбросила с плеч рюкзак, достала из бокового кармашка баллончик и напшикала на стене красным цветом цифру 1. - Этот люк я проверяла в прошлый раз. Я вылезла прямо перед входом в Дуру. Двигаем дальше. Хочу сегодня все люки проверить и перенумеровать.
  
  
  
  
   Я поводил лучом фонарика по стенам и вспомнил. Точно. Я бывал тут раньше. Неужели это те самые катакомбы! Когда мне было лет 13 или 14, мы лазили по каким-то туннелям. Мы называли их "норы". Длиннющие подземные коридоры. Какое это было приключение! Мы спускались сюда через люк в нашем дворе за гаражами, а вылезали у ворот склада через 4 дома. Тогда бабушка ещё была жива. Я, помню, рассказал ей, по наивке, про наши подземные исследования, захлёбываясь от переполнявших впечатлений. Но бабушка не разделила моего восторга и сильно отругала меня. А потом ещё пожаловалась родителям. И они строжайше запретили мне спускаться под землю. Про норы ходила дурная слава. Говорили, что будто бы там живут бомжи, наркоманы, токсикоманы, извращенцы, скрывающиеся от закона матёрые преступники и что там навсегда пропадают непослушные мальчики.
   Помню я и рейды милиции. Помню, как из люков вытаскивали странного вида людей. Однажды один такой бомж ударил милиционера, вырвался и побежал, а местный житель случайно сбил его машиной, когда подавал задним ходом из гаража. Шофера судили и посадили. Ещё поговаривали, что под землей притон, что там обнаружили склад запрещенных веществ и что там работает нелегальное производство брендовой одежды. Я всё это помнил, но в своём сознании никак не связывал те норы с этими институтскими катакомбами.
   Помню, как однажды я предложил Ксении, когда она была ещё "хорошая" полазить с нами по подземным лабиринтам, но она испугалась и категорически отказалась.
   -Наверное, в один из таких люков я тогда и провалился. -Подумал я.
   -Очередной лючок - подержи рюкзачок. -Саша протянула мне свой рюкзак. -Я полезла. Интересно, куда он выведет?
   -Саша, что ты здесь хочешь найти? Сокровища? Да я тут ещё подростком всё облазил. -Сказал я. -Здесь и бомжи жили и срали, и милиция за ними охотилась. Если что-то ценное и было припрятано, то его давным давно уже нашли и пропили.
   Но Саша не слушала меня. Люки были неглубокие, около двух с половиной метров. Хотя как неглубокие? Если я свалился в один из таких люков с высоты двух с половиной метров, то страшно подумать, с какой силой я приложился головой о бетонную плиту. Хорошо, что остался жив.
   Тем временем Саша ловко поднялась вверх, цепляясь за скобы, торчащие из стенок шахты люка. Когда она сдвинула крышку, в подземелье хлынул солнечный свет.
   -Я наверху. -Крикнула Саша, опустив голову в люк. Её голос разнесся эхом и затух в дальних уголках катакомб. -Я во дворе соседнего дома. Спускаюсь обратно.
   Проскрежетала крышка и свет исчез. Ещё через минуту Саша стояла рядом.
   -Номер два. -Сказала она, рисуя на стене цифру 2. -А теперь поищем металл.
   Саша извлекла из рюкзака какие-то детали, быстро собрала их в нечто, напоминающее пылесос и стала водить им над полом и по стенам.
   -Это так ты надеешься найти спрятанные сокровища? -Засмеялся я.
   -Можешь предложить что-то лучше металлоискателя? -Ответила Саша. -Только не надо сказок об экстрасенсах.
   -Я лауреат конкурса молодых изобретателей! -Заявил я.
   -Ой, как мне повезло! И что же Вы изобрели? Автоматическую ложку для поедания маминого борща? -Саша ушла с металлоискателем в дальний темный угол и я не видел её.
   -Я изобрел и собрал действующий датчик для неразрушающее-дистанционного определения концентраций элементов периодической таблицы Менделеева в средах переменный плотности. -Сказал я не без гордости.
   -Это тот прибор, за который тебя награждали на собрании? -Саша подошла ко мне. -А достаточно ли умён твой датчик для поиска драгоценных металлов и камней?
   -Он сможет найти всё, что угодно. -Сказал я с уже нескрываемой гордостью. -Конечно с определённой погрешностью и в ограниченном радиусе. Но я, кажется, придумал, как его усовершенствовать.
   -Расскажи-ка поподробнее. -Заинтересовалась Саша. -Только доступным языком. Меня бесит наукообразная заумь.
   -С большим удовольствием. Прибор может дистанционно определять плотность атомарного состава окружающего пространства в радиусе до 100 метров. А далее расшифровываем, заменяя значения плотностей элементами из таблицы Менделеева. Так можно определить, есть ли в радиусе до 100 метров золото. При этом мы можем локализовать расположение данного элемента с точностью до сантиметра. -Процитировал я фрагмент своего же научного доклада, который я запомнил, кажется, на всю жизнь..
   -Прямо так точно можно определить? -Усомнилась Саша.
   -Погрешность, конечно, присутствует. Плотность золота 19,3 гр/см3, но, например, и у вольфрама такая же плотность. -Ответил я. -Но пойми, я создавал прибор не для поиска золота, а для дистанционного определения плотности объектов.
   -Так что ж ты его не прихватил? Сейчас бы и проверили в деле. А то эта железка только для пляжа годится. -Саша выключила металлоискатель. -Песок пробивает, а тут серьезный пол и стены серьезные.
   -Я бы с удовольствием, но у меня его нет. Сдал в институтский музей. Теперь, чтобы забрать, надо разрешение получить. -Сказал я.
   -Маму попрошу, она поговорит с ректором и заберёшь. -Пообещала Саша. - Ладно, погнали дальше по люкам.
   Я провёл фонариком по стене и увидел прикреплённый на кронштейне телевизор, а над ним камеру видеонаблюдения.
   -Тут точно какое-то заведение работало. -Сказал я. -Смотри. Остатки былой роскоши.
   Может камера и сейчас работает и нас пишут.
   -Что она может писать? Здесь темно и ничего не видно. -Сказала Саша.
   Мы пошли дальше и обнаружили и пронумеровали ещё 3 люка, пока не уперлись в заложенный кирпичной кладкой проем. Но узкой проход всё же оставался. В этом месте туннель сужался и отклонялся влево.
   -Пришло время поработать руками. -Саша достала из рюкзака молоток и кирку. -Что выбираешь?
   -Ты хочешь проломить и эту стенку? Этого не надо делать! -Запротестовал я.
   -Ладно, тогда молот мой. -И Саша принялась колотить молотком по стене. -Чего стоишь? Помогай. Я уверена, за этой стеной ещё один люк.
   -Вот же слева есть обход. Пойдём по нему дальше. -Предложил я.
   -Меньше слов, больше дела! -Бодро выкрикнула Саша. -Наша сегодняшняя задача - проверить выходы всех без исключения люков. Там за стеной должен быть люк. Это логично. Вперёд!
   Вдвоем мы быстро раздолбили стену, тем более, что кирпичи были положены в один ряд и тоже, видно, на голубином помёте. Мы пролезли в пролом и оказались перед очередной шахтой, ведущей вверх.
   -Ну, что я говорила? Здесь тоже люк. -Саша напшикала на стенке цифру 6.
   -Если этот люк заложили кирпичами, значит не хотели, чтобы сюда входили. -Сказал я. -Представь, ты поднимаешься, сдвигаешь крышку люка и оказываешься, например, в клетке с голодными тиграми.
   -Или, поднимаешься, сдвигаешь крышку люка и оказываешься в ювелирном магазине. Набиваешь карманы брильянтами и становишься богатым. Сейчас проверим, чья версия верна. -И неутомимая Саша поползла наверх по скобам, торчавшим из стенок.
   Я слышал, как она возится там наверху, но, поскольку луч света так и не появился, я понял, что сдвинуть крышку ей не удалось.
   -Лезь сюда. -Позвала Саша. -Я одна не справлюсь.
   В подземелье было сыро, душно, пахло гнилостными испарениями и я чувствовал себя погано.
   -Глоток свежего воздуха не помешает. -Решил я и полез по скобам вверх.
   Саша сидела скрючившись на верхней скобе, как ворона на ветке.
   -Крышку сверху чем-то придавили. Мне одной её не сдвинуть. -Сказала она.
   Шахта была настолько узкой, что мы оказались буквально прижатыми друг к другу. Я чувствовал тепло Сашиного дыхания на своём лице.
   -Толкаем на три-четыре. -Скомандовала Саша.
   Мы дружно напружинились и крышка приподнялась. Я ожидал, что в глаза хлынет яркий солнечный свет, но за крышкой зияла такая же темень, как и с нашей стороны.
   Нам удалось сдвинуть крышку в сторону и Саша сказала, что слазит на разведку.
   Но тут мы услышали скрип несмазанных дверных петель, и полоса света легла на пол прямо перед нами. Мы замерли. Я осторожно вытянул руку вверх и нащупал над нами грубую ткань, из которой выпирали пружины, как из старого продавленного дивана.
   В комнату вошли. Я увидел две пары ног: женскую в босоножках и мужскую в тяжёлых ботинках. Дверь закрыли, и всё снова погрузилось во мрак. Но тут же над нашими головами глухо запели пружины.
   Это продолжалось со вздохами и охами 11 минут 38 секунд. Затем мужской голос произнес:
   -Здесь лучше не курить. Пожарка сработает.
   -Правильно, курить здоровью вредить. А хер завернутый в газету заменяет сигарету. -Ответил женский голос и оба сдавлено захихикали.
   -Когда будут камни? -Спросил мужской голос.
   -Уже готовы. -Ответил женский голос. -Вон, в кармане халата.
   -Решила хранить их в подсобке? -Спросил мужской голос. -А чего так?
   -Тут безопаснее. Никто не догадается искать. Ладно. Вытекаем по одному. А то жаба унюхает. Совсем оборзела, рыжая дырка! Хочешь поссать - пиши докладную на её имя. Пиз.... рулём! Ну, ничего. Скоро мы её обуем. -Продолжал женский голос.
   -Не говори гоп, пока не перепрыгнула. -Послышался поцелуй и мужской голос продолжал. - Откуда её пригнало? Что стало с прежнем?
   -Не знаю. Сменился собственник. Эта вообще никуда не въезжает. Не пришей к пиз... рукав, как у нас в деревне говорят. - Сказал женский голос. -Рыжая дурында, но с гонорком. Чтоб и рыбку съесть, и на хер сесть. Во всё нос свой кривой суёт. Ну, ничего. Скоро мы ей нос то прищемим. А тут камер нет?
   -Ща нет. Была одна, но я её толкнул. Та, что в углу, муляж. -Ответил мужской голос. Послышался хлюпающий поцелуй и сдавленный смех. -Ладно. Расползаемся по одному.
   Дверь осторожно приоткрылась, и обладатель тяжелых ботинок вышел. Через минуту вышли босоножки, и всё снова погрузилось во тьму.
   Я хорошо запомнил их голоса.
   И тут, не говоря ни слова, Саша начала энергично вылезать из люка. Я попытался задержать её, но она вырвалась.
   -Не мешай. Я быстро. - Саша легла на живот и по-пластунски вылезла из-под кровати.
   Приоткрыв дверь, она проскользнула в узкую щель. Дверь закрылась. Я остался стоять в узкой трубе люка в неудобной позе в полной темноте балансируя на скобе. Внизу, попискивая, сновали крысы.
   Дверь снова открылась. Едва я успел увидеть Сашины кроссовки, как всё снова погрузилось в темноту.
   -Спускайся. Я за тобой. -Сказала Саша.
   Она включила фонарь на своей каске и я увидел, как её кроссовки пошли к стене, где висели халаты.
   Я спустился и вылез в пролом. Через пару минут показалась Саша. Она была крайне возбуждена.
   - Я сразу их нашла! В кармане халата! -Взволновано сказала она и достала из нагрудного кармана комбинезона два черных бархатных мешочка.
   Саша развязала один из мешочков и высыпала часть содержимого себе на ладонь.
   -Брильянты! -Прошептала она. -Я же говорила!
   -Иди ты! -Не поверил я.
   -Я же говорила, что найду брильянты! Точно брильянты! Мы богаты! -Закричала Саша и её голос эхом разлетелся по подземелью.
   -Тихо ты! -Зашептал я. -Через дыру в полу всё слышно.
   -Точно! -Ахнула Саша. -Крышку-то я не задвинула!
   Мы кое как установили крышку люка обратно на место.
   -Подожди, а куда мы попали? Там что наверху? -Спросил я.
   -Не поверишь, но мы попали в ювелирный магазин! Это подсобка ювелирного! -Радостно затараторила Саша. - Тот ювелирный, который по дороге к твоему дому. Я когда вылезла из люка и вышла из подсобки, там был коридор. Я быстро пробежала по нему. Он кончался стеклянной дверью в торговый зал. Да тут поблизости и нет других ювелирок. А те двое, что трахались, наверное, готовили ограбление.
   И тут у меня зародилось нехорошее подозрение.
   -Признайся, ты заранее планировала проверить, не выходит ли какой-нибудь из этих люков в ювелирный магазин? -Спросил я.
   Саша не ответила. Она аккуратно ссыпала бриллианты обратно в мешочек.
   -Ладно. Уходим. Ты понимаешь, что пока мы здесь стоим, мы под статьёй. - Я и сам ужаснулся тому, что сказал. -Мы ведь незаконно проникли на территорию магазина, то есть мы уже совершили преступление!
   Я пошел по туннелю, как представлял, в правильную сторону. Саша молча следовала за мной. История с брильянтами произвела на неё глубокое впечатление.
   Вскоре мне начало казаться, что нас тут не было. Я поводил лучом фонаря по стенам и потолку. В стене справа от себя я заметил шахту люка.
   -Мы тут не были. -Подтвердила мои подозрения Саша. -Я на всех шахтах ставила номера. А эта без номера.
   -Поворачиваем обратно. - Сказал я.
   -Зачем? Я же тебе показывала план катакомб, тот, что в интернете. Катакомбы образуют петлю. Сделаем круг и всё равно вернёмся к институтскому тубзику. А это что? -Саша осветила основание непронумерованной шахты люка.
   Там лежал черный полиэтиленовый мешок, размером с человека. Было похоже, что в нем действительно находится человек.
   -Сегодня прямо день находок! -Саша подошла к мешку.
   -Не трогай! -Предупредил я.
   Но Саша уже расстегнула молнию на мешке.
   -Фу, как воняет! -Поморщилась она. - Знакомый халатик. Это ж наш таджик! Так вот он где! Вот, значит, как избавились от трупа. Просто сбросили в люк!
   Саша хотела закрыть молнию на мешке, но её заклинило.
   -Ладно. Он уже не простудится. А вот теперь валим отсюда по-пырому. -Сказала она.
  
   Когда мы вышли во двор, двое санитаров возились с носилками, заталкивая их в машину скорой помощи. По сравнению с температурой в подземелье, во дворе было очень тепло. Я стянул через голову свитер, снял шапочку и засунул их в портфель.
   -Этим что ли сказать про мертвого таджика? -Саша посмотрела на санитаров, но передумала. -Позвоню в центральную. Хотя, как я им объясню, где искать труп? А если твой отец ошибся и всё-таки его вытолкнул из окна Ипполит?
   -А причина? -Спросил я.
   -Ревность. -Ответила Саша. -Таджик был в халате и плавках, считай почти голый. Ипполит сложил 2 и 2, заподозрил его в связи со своей женой и выкинул на всякий случай в окно. Со слов твоего отца, Ипполит ревнивый монстр. Всех, кого подозревает, крошит не раздумывая.
   -А трупы рассовывает по люкам. -Добавил я.
   -Серьёзно. Мы не можем так просто оставить это преступление? Ипполит должен понести наказание! Он не за что человека угробил. -Сказала Саша.
   -Может быть, а может и нет. Папа говорил, что слышал, как на верхнем этаже ссорились. Он отчётливо слышал. -Напомнил я. -Поэтому мы не можем знать, что произошло. .
   -Всё равно я буду терроризировать этого Ипполита анонимными письмами, пока у него не сдадут нервы. В конце концов он расколется. -Пообещала Саша.
   Проходя мимо скорой, я увидел торчащее из-под простыни мертвенно белое лицо Сапкова со следами крови на лбу, на носу и на кончике подбородка.
   -Здорово его Саша приложила! -Подумал я и мне сделалось жаль Сапкова.
   Но времени на сочувствие у меня не было. Надо было спешить на лекцию по сопромату. Полагаясь на свой внутренний хронометр, я был уверен, что у меня в запасе ещё 8 минут. Как же я был разочарован, когда увидел институтские часы. Лекции уже закончились! . Выходило, что мы пробыли в катакомбах два часа с четвертью. Получается, что мой внутренний хронометр подвел меня и отстал ровно на один час пятьдесят минут. Так я сделал очередное научное открытие. Внутреннее чувство линейного времени даёт сбои, когда человек находится под поверхностью земли на глубине от двух с половиной метров
   -С этой Сашей я, если и не попаду за решетку, то уж в двоечники точно скачусь! -Подумал я.
   А Саша, как ни в чем не бывало, предложила завалиться в кафе и хорошенько перетереть сложившуюся ситуацию.
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 13
   Грибы
  
  
   Кафе называлось "Кулёк" и располагалось через дорогу, напротив института. Саша села за столик в центре зала, положив рюкзак на пол у ног, а я пошел к барной стойке.
   Относительно денег я не беспокоился. Стипендия завтра, а карта на транспорт у меня есть. С деньгами важно соблюдать одно правило. Расход никогда не должен превышать доход. Так меня учили и родители, и бабушка. Поэтому я смело купил на все деньги два пирожных "картошка" и две колы и вернулся за столик.
   -Делим добычу. -Саша протянула мне мешочек из черного бархата, один из тех двух, что она вынесла из ювелирки.
   Я развязал тесёмку. Внутри мешочка весело поблёскивали мелкие камешки.
   -Я не разбираюсь в драгоценностях. -Признался я. -У моей мамы только обручальное кольцо.
   -А тебе и не надо разбираться. Покажи оценщику. -Посоветовала Саша. -Можем вместе сходить.
   -Хорошо, но ты пока подержи их у себя. -Я отдал мешочек Саше и она без возражений засунула его в один из бесчисленных карманов своего комбинезона.
   -Слушай, я хочу, чтобы между нами всё было честно. -Сказала Саша. -Да, признаюсь, я предполагала, что один из люков находится под ювелирным магазином. И решила это проверить. И что тут такого?
   -Только то, что для удовлетворения твоего любопытства нам пришлось проломить две стенки и вскрыть одну дверь. -Заметил я. -Мы несколько раз нарушили закон.
   -Но ведь не зря. -Саша похлопала по карману, где лежали мешочки с брильянтами. -Я принесла тебе богатство! Цени!
   Я чувствовал, что мы оба старались оттянуть разговор о трупе, обнаруженном в подземелье.
   В кафе вошел мужчина и сел за столик рядом с нашим. Он был огромен, даже когда сидел. У него были длинные спутанные волосы, усы и борода.
   -Раз мы знаем тайну убийцы, то можем шантажировать его. -Сказала Саша. Она сидела к мужчине спиной. -Спроси у своего отца адрес этой Надежды Игоревны.
   Гигант повернул голову и уставился на нас. Надо сказать, лицо у него было очень даже интеллигентное. Ужас навевал общий размер тела и буйная растительность на голове и лице.
   -Тише! За соседнем столиком прямо за твоей спиной. -Не разжимая губ произнес я. -Он отреагировал на её имя. Похоже, это и есть её муж. Тот самый Ипполит.
   Саша достала из кармана косметичку и поймала мужчину в овальное зеркальце. А мужчина тем временем кому-то звонил.
   -Алле! Надя! Я в кафе. Да, напротив. Я хочу извиниться за вчерашнее.... Обед? Хорошо. Жду. -Произнёс гигант приятным голосом, который никак не вязался с его угрожающей внешностью, и положил телефон на стол.
   Дурацкая привычка класть мобильный перед собой на стол, особенно в кафе. Что люди этим хотят сказать? Что в случае чего, готовы вызвать кого надо? Или что они платежеспособны?
   А мужчина тем временем подошел к бару и заговорил с продавщицами.
   -Слышал? Сейчас его жена придет. Он назвал её Надя. Стопроцентно это та самая Надежда Игоревна. Так что смотри на дверь. Сейчас появится. -Сказала Саша и мы с ней уставились на входную дверь кафе, ожидая появления предполагаемой любовницы моего отца.
   -Ты угощайся. Пей кока колу, пирожные жуй, день твой последний приходит буржуй. -Перефразировал я, по-моему, Евтушенко. Нет, наверное, Блока. Я не мог вспомнить, в какой клеточке поставил галочку на ЕГЭ по литературе. Я пододвинул Саше бумажную тарелку с пирожным и пластиковый стакан с колой.
   -Я, кстати, люблю стихи раннего Маяковского. Но мне этого всё равно никак нельзя. -Саша отодвинула пирожные и стакан. - От этого полнеют, а я профессионально слежу за своей фигурой.
   -Я думаю, что с этими драгоценностями тебе уже не надо будет выделываться перед вэбкой за деньги. -Заметил я.
   -Всё равно, не буду это есть. Нездоровая еда. -Саша покачала головой. -Я сюда не травиться пришла, а собраться с мыслями. Но если тебе нравятся вкусовые ощущения, давай, травись. Не оставлять же им тут халяву.
   -А ты знаешь, что слово "халява" означало на Руси верхнюю часть сапога. -Сказал я, прожевывая пирожные. -Когда одна подошва изнашивалась, к халяве, то есть к верхней части сапога, пришивали новую подошву. У нас, кстати, фамилия проректора была Подошва. Тот, что пропал. Вон и у входа в кафе висит объявление о розыске.
   -Да, заметила. Сейчас люди часто пропадают. Поэтому я и хочу наказать этого говнюка Ипполита, а то он почувствует свою безнаказанность и ещё кого-нибудь замочит. -Сказала Саша. -Слушай! А если Ипполит и нашего Подошву тоже покрошил?
   -А что, может быть. Он тоже таджик. Может Ипполит маньяк и крошит без разбора всех таджиков? -Пошутил я. -А если серьезно, то отец мог ошибиться. Он же говорил, что на верхнем этаже была ссора или драка и человек мог выпасть оттуда. И Ипполит не при чем. Правды мы всё равно никогда не узнаем.
   -Почему? Есть проверенный способ. Я этого Ипполита забросаю анонимками. Доведу до нервного срыва, и, если виноват, то рано или поздно сам расколется! У нас козырь. Ипполит не знает, что мы нашли в катакомбах труп его жертвы. -Сказала Саша. - И вот что ещё. Сегодня же вечером пойдём к тому ювелирному, к закрытию, и ты со своей хвалёной фотографической памятью на голоса, должен опознать тех двоих любовничков.
   -А это ещё зачем? -Не понял я.
   -Выследим их, узнаем, где живут. Я их тоже прошантажирую. Тем самым сорвем их преступные намерения. Пусть считают, что за ними следят, пусть начнут нервничать. -Объяснила Саша. -А как ещё? Не идти же нам с тобой к директору ювелирки. Что мы ему скажем? Что через подземный ход незаконно влезли в его магазин? Так выходит, мы сами преступники.
   -Я не понимаю зачем тебе это надо, но делай как знаешь. -Я поел пирожные и допил колу.
   Дверь в кафе открылась, но вместо Надежды Игоревны вошёл мой отец. В руках он держал два тюка картин. Завидев нас, он заулыбался и подошел подпрыгивающей походкой.
   -Здравствуйте, Сашы. -Поздоровался отец, ставя картины на пол и присаживаясь на свободный стул. -Я Вас, Саша, сразу и не узнал в этом странном наряде пожарника. Это такая сейчас мода?
   -Папа, а ты что тут делаешь? -Спросил я.
   -От Маргариты Павловны возвращаюсь, от Вашей мамы. -Ответил папа. -Пешком решил прогуляться. Вот зашел что-нибудь выпить, в горле пересохло от волнения. Все-таки показывал работы, на которые жизнь положил. Какая она мощная художница! Какой сердечный человек! Отзывчивый, добрый, понимающий, тактичный. И, наверное, очень хорошая мать.
   На папе был великолепный новый костюм, который мама купила ему лет 10 назад, но который папа ни разу не надевал, белоснежная рубашка, галстук в цвет костюма, лакированные ботинки и выглядел он лет на 10 моложе. Сразу было видно, что к встрече с известной художницей он подготовился основательно.
   -Представляете, Маргарита Павловна мне сразу предложила участвовать в выставке. И не где-нибудь, а прямо в самом Берлине! Ей очень понравились мои работы. Очень. Голова кружится от таких событий. То годами ничего, полный штиль, а то вдруг буря! Надо что-то выпить, загасить девятый вал. Что будете? Я угощаю. -Отец встал и пошел было к барной стойке, но увидев Ипполита, бросился к нашему столу и схватил тюки с картинами.
   -Скорее идёт отсюда. -Прошепьал отец и метнулся к выходу.
   Мы с Сашей последовали за ним.
   В дверях мы столкнулись с невысокой худощавой женщиной приятной наружности и папа поздоровался с ней.
   -Здравствуйте, Надежда Игоревна. -Сказал папа, но она едва кивнула ему в ответ на приветствие и торопливым шагом вошла в кафе.
   По папиному лицу пробежало выражение растерянности, а Саша буквально впилась глазами в Надежду Игоревну.
   -Александр, помоги отцу донести картины до дома. А мне надо тут задержаться, и кое в чем порыться. -Саша достала из кармана комбинезона мобильник.
   -Ты зачем взяла мобильник Ипполита? -Испугался я.
   -Тс-с! Взяла на время. Посмотрю, отдам. Он и не заметит. Я знаю, что делаю. -Зашептала Саша. -Встречаемся без десяти восемь у ювелирки. И узнай у отца адрес Ипполита. Буду писать ему письма. СиС.
   -Ну, СиС так СиС. -Ответил я.
  
  
   Домой мы с папой шли пешком. Ему хотелось прогуляться по свежему воздуху. Дурацкий оборот речи. Сразу представляешь себе человека, идущего не по земле, а по воздуху.
   Я нес папины картины, а он взахлеб рассказывал о предстоящей выставке и о неизгладимом впечатлении, которое на него произвела Маргарита Павловна. Мне даже показалось, что папа влюбился.
   -Когда получу первые большие деньги за картины, а я уверен, что они будут продаваться за очень большие деньги.... Так вот, когда получу эти деньжищи, сразу куплю нашей маме кольца с брильянтами, серьги и ожерелья.
   Под эту папину фразу мы как раз поравнялись с ювелирным, у которого я и Саша условились встретиться.
   -Зайдём, приценимся. -Предложил папа
   Он беспрепятственно прошел внутрь, а меня задержал охранник.
   -Что это у Вас? -Спросил он, разглядывая вязанки картин в моих руках.
   И я тут же узнал этот голос.
   -Оставьте на входе. -Продолжал охранник.
   -Оставь их. Пока я ещё не знаменит, никто не позарится. -Сказал папа.
   Я оставил картины на входе и вошёл в магазин. Я внутренне ликовал. Один преступник опознан!
   Внутри был ещё один охранник, а за прилавком скучали две продавщицы.
   Торговый зал был небольшой, но золота, брильянтов и прочего подобного было предостаточно. С витрин и из шкафов сверкали драгоценные камни. У меня зарябило в глазах, хотя в принципе ничего особенного. Давно всем хорошо известный физический закон разложения белого света по длинам волн при прохождении сквозь призму. И почему эти призмы так дорого стоят?
   -Были бы деньги, всё бы нашей маме купил. -Прошептал папа, зачаровано глядя на драгоценности. -Она меня всю жизнь поддерживала, помогала, не давала разувериться в себе.
   -То он говорит, что его ни мама, ни я не понимаем, а то дифирамбы поёт. -Подумал я.
   -Девушка. А сколько стоит это колечко? -Спросил папа одну из продавщиц.
   Она ответила. Вы понимаете, что я просто жаждал услышать её голос и был почти уверен, что мне снова повезет. Но это был не тот голос.
   -Сколько? -Возмутился папа.
   -Вы не удивляйтесь. -Сказала вторая продавщица. -Это частный магазин для состоятельных покупателей. . Здесь дорого. Сходите в государственный.
   К сожалению, голос второй продавщицы тоже не подходил.
   -Спасибо за популярное разъяснение. Уважили. -Обиделся папа. - Александр, пошли отсюда.
   В этот момент из двери, ведущей в служебные помещения, вышла молодая женщина с характерным типом лица, который ещё встречается в русских деревнях. Например, в деревне рядом с нашей дачей живут похожие бабы.
   -Дмитрий Семенович, можно Вас на минутку. -Позвала она охранника, который только что не впускал меня с папиными картинами в магазин.
   Бинго! Это был тот самый голос!
   Теперь я знал предполагаемых преступников в лицо, и даже знал имя отчество одного из них. Это был настоящий успех!
   Мы вышли из ювелирного магазина и, отойдя с десяток метров, я сказал папе, что должен срочно позвонить.
   Саше обрадовалась, но сказала, чтобы я всё равно приходил, как договорились.
   -Зачем? -Спросил я. -Я же всё выяснил!
   -Нет не всё. Самое интересное только начинается. Я буду на машине. Мы проследим за ними. Выясним, где они живут. -Сказала Саша. -И адрес Ипполита у отца узнай.
   -Что-нибудь нашла в его телефоне? -Спросил я.
   -Нет. Он запароленный. Незаметно подбросила ему обратно в карман. -Ответила Саша. -До встречи. Целую you.
   -Думаю, что теперь, когда я познакомился с Маргаритой Павловной, мои дела пойдут в гору. -Говорил тем временем папа. -И тебе за это знакомство большущее спасибо. Какая у нас хорошая дружная семья! Все друг другу помогают. Я так счастлив! Так счастлив! Но кольца - очень дорого. Безобразие! Хозяин магазина бездушный рвач! Бессердечный делец, мерзавец, бездушная тварь, кровопивец одними словом!
   Мы шли по улице, а папа всё рассказывал и рассказывал о своём безмерном счастье.
  
   Без десяти восемь, как и было договорено я, стоял у служебного входа ювелирного магазина, когда ко мне подошел малоприятный незнакомый парень.
   -Спайс нужен? -Сиплым голосом спросил он.
   -Смотря что понимать под словом спайс? -Ответил я.
   -Модная курительная смесь. -Пояснил парень. Он был в черных очках, с копной рыжих волос и с густыми тоже рыжими усами.
   -Я не курю. -Ответил я.
   -Не узнал! -Сказал парень и снял очки с рыжим париком, а потом осторожно оторвал с верхней губы пышные усы.
   -Этому тебя тоже папа научил? -Спросил я Сашу.
   -Нет, Шерлок Холмс. Смена внешности - мой любимый прикол. -Засмеялась Саша.
   -И зачем нам это сейчас? -Спросил я.
   -На всякий случай. Если они и взаправду преступники, то чем меньше они о нас знают, тем лучше.
   -Чтобы они знали о нас ещё меньше, мне надо было бы переоделся в девушку. -Заметил я.
   -Неправильно. Тогда они бы знали именно то, что есть - парень и девушка. А так два парня. Ладно, где объекты? -Саша приладила рыжий парик с очками и приклеила усы. -Уже 20:00. Не думаю, чтобы они задерживались на любимой работе. Хотя... Может снова заглянули в своё укромное местечко в подсобке. Так сказать, вечер отдыха после трудового дня. Адрес узнал?
   Я продиктовал адрес.
   -Сегодня же вечером чиркану Ипполиту первое любовное послание. Доведу его анонимками до экстаза. -Пообещала Саша.
   -Сходила к оценщику? -Спросил я.
   -Знаешь, ты будешь надо мной смеяться, но я ещё не готова. А вдруг они стоят таких бешенных денег, что я сойду с ума, узнав? Испытание большими халявными деньгами - это сурово. Надо подготовиться. Завтра схожу. -Сказала Саша.
   И тут из служебного входа выпорхнула группа женщин. Их было 8 человек.
   - Вторая слева она. -Шепнул я.
   -От тебя слева, или от них? -Спросила Саша.
   -От меня.
   -Акулина Игнатьевна! -Из окна высунулась мужская голова. Это был тот самый охранник, Дмитрий Семёнович. Девушка, которая шла второй слева, остановилась. -Вас к городскому телефону.
   -Теперь мы знаем и её имя. СиС. - Саша щелкнула пальцами и хлопнула в ладони. Я сделал тоже. - Акулина. Редкое имя. Легко запомнить.
   -А того, в окне, зовут Дмитрий Семёнович. -Напомнил я.
   -Ты уже говорил. Значит голубки и вправду решили остаться на внеурочные поворковать.-Саша поправила рыжие усы.
   Женщины прошли мимо нас, а Акулина вернулась в магазин.
   -Что теперь будем делать, Холмс? -Спросил я.
   -Пойдем в машину. Будем ждать. -Ответила Саша.
   -Я не могу тут ждать. Я уже договорился, меня в общаге Нгуен ждет. Нам надо заниматься. -Возразил я.
   -Да успеете вы назаниматься. Не потей зря. -Саша залезла в салон маминого красного леденца. -Позвони ему, объясни.
   Я позвонил Нгуену и предупредил, что немного задержусь.
   -Не волноваться. -Ответил Нгуен. -Я всё вечер в общежитии остаюсь.
   Я достал конспект лекции по дискретной алгебре. Саша надела наушники.
   Прошло полчаса и дверь служебного входа ювелирного магазина открылась.
   -Да они сейчас подерутся! - Прошептала Саша, стаскивая наушники.
   Слов слышно не было, но было заметно, что Акулина Игнатьевна и Дмитрий Семёнович разговаривали на повышенных тонах. Внезапно Акулина Игнатьевна залепила Дмитрию Семёновичу пощечину, повернулась и пошла прочь. Дмитрий Семёнович не остался в долгу и влепил Акулине Игнатьевне под её пышный зад увесистый пендель с правой ноги. На этом их беседа закончилась. Акулина Игнатьевна пошла к трамвайной остановке, периодически потирая ушибленное место, а Дмитрий Семёнович вернулся в магазин.
   -Обнаружили пропажу камешков, вот и поссорились. Это хорошо. Теперь они нам в принципе не страшны. Ладно, так, на всякий случай, узнаем, где проживает наша Акулина. Я думаю, что в их криминальном дуэте мозгом была Акулина. Женщина умнее. А мужик, как всегда, для мебели. -Саша посмотрела на меня. -Не исключено, она что-нибудь ещё удумает. Надо бы подстраховаться.
   Но тут произошло нечто странное. Акулина Игнатьевна словно растворилась в воздухе.
   -Что ха хрень! Куда она подевалась? -Саша достала из бардачка бинокль и долго разглядывала улицу и народ на трамвайной остановке. -Ну точно профессионалка. Аферистка. Ладно. Завтра сама отслежу её. Хотя завтра воскресенье и магазин закрыт. Хорошо. Подброшу тебя в общагу. Заодно посмотрю, что за гадюшник.
   -Спасибо за понимание. -Поблагодарил я. -Только камуфляж сними, а то гайцы остановят права проверить, а ты в этих усах и парике. Или ты на правах тоже в таком виде?
   -Да нет у меня прав. Забыл что ли? -Сказала Саша.
   Слава Богу, по дороге нами никто не заинтересовался.
  
   У входа в общежитие стоял Гелендваген, судя по номерам, принадлежавший Сократу.
   Из дверей общежития вышла группа вьетнамских студенток.
   -Смотри, две, что идут справа. Я их узнала. -Сказала Саша. -Они спали в подсобке женского туалета в Дуре. Помнишь, я их тогда спугнула.
   -У меня фотографическая память, но я не могу отличить одну вьетнамку от другой. А ты утверждаешь, что можешь? -Не поверил я.
   -Может у меня суперфотографическая память. У одной была родинка на левой щеке, а у второй разорваны мочки ушей, словно ей выдернули серьги. -Саша достала из бардачка бинокль. -Проверяй.
   -Ты права. -Признал я, разглядывая вьетнамок в мощный бинокль.
   -Громче. Свои ошибки надо признавать отчетливо и громко. -Саша убрала бинокль в бардачок. - Надо бы отъехать, чтоб глаза не мозолить.
   Саша резко дала задний ход, круто вывернув руль. Наш красный леденец описал дугу и встал ровно за углом здания. И очень вовремя. Потому что вслед за вьетнамками в дверях общаги показался Сократ. Он подошел к Гелендвагену, открыл заднюю дверцу и мелкие вьетнамки, как блохи одна за другой попрыгали внутрь.
   -Интересно, куда он их повезет? -Сказала Саша.
   -Выясняй без меня. Я иду к Нгуену учить сопромат. -Я хотел открыть дверцу, но дверца не открывалась. -Ты заблокировала двери? Открой!
   Но Саша уже вырулила из двора на шоссе и понеслась за Гелендвагеном.
   Довольно скоро Гелек Сократа подкатил к четырехэтажному зданию, покрашенному в странно яркий розовый цвет. Задняя дверь Гелендвагена открылась и из машины горохом высыпали вьетнамки. Не теряя времени, они направились ко входу в здание, а Глентваген Сократа, медленно развернувшись, проследовал мимо нас, набирая скорость.
   Саша достала бинокль и наблюдала за вьетнамками, которые одна за одной исчезали в дверном проёме загадочного здания.
   -Посмотри на вывеску конторы. -Саша протянула мне бинокль.
   Я поймал в бинокль синюю прямоугольную доску над входной дверью. Там было написано "Государственное бюджетное учреждение здравоохранения. Психиатрическая больница N21".
   -Навряд ли все одиннадцать вьетнамок сразу сошли с ума. -Саша забрала у меня бинокль. -Тогда что они делают в этой дурке?
   -Саша, меня это не интересует. Я свои обещания перед тобой выполнил. Теперь вези меня к общаге. Меня ждёт Нгуен. -Сказал я.
   -Ты меня просто поражаешь! -Возмутилась Саша. -Начинается самое интересное! Тебе может быть первый и последний раз в жизни выпал такой фантастический шанс! Перед тобой настоящая тайна! Неужели тебе не интересно узнать, что делают эти маленькие несчастные беззащитные вьетнамские девушки в российской психбольнице?
   -Нет! Не интересно! Потому что меня тоже ждет маленький несчастный вьетнамец Нгуен Конг Тьен. В понедельник контрольная работа по сопромату, а я сегодня из-за тебя пропустил лекцию. Я не хочу из-за тебя становиться двоечником. -Сказал я.
   -Да в интернете посмотришь эту свою муть! Делов-то! -Саша топнула ногой.
   -В интернете такого нет. У преподавателя авторская уникальная методика. Она нигде не изложена. Он её даёт только на лекциях. Эксклюзив. -Пояснил я. - И я могу спросить тебя встречно. Неужели тебе не интересно узнать, как строятся конечные графы? И потом, если тебя так гложет жажда приключений, то чаще в кино ходи и больше читай фэнтази.
   Тут я понял, что сейчас Сашу может остановить только одно.
   -Саша. Я хочу признаться тебе. -И я рассказал ей о дяде Гоше. Только сказал, что он действительно мой родной дядя, и я могу попросить его вмешаться в эту историю.
   -Пусть этим занимаются компетентные органы, а не мы с тобой. Им за это деньги платят. Они профессионалы. Я могу рассказать ему и про труп таджика, и про Ипполита и про психбольницу. -Сказал я. -Пойми, действуя самодеятельно, мы можем случайно нарушить закон и жестоко поплатиться за это. По-моему, мы уже балансируем на грани. Чтобы избежать нежелательных последствий, могу завтра же всё рассказать дяде Гоше.
   -Согласна, расскажи. Он же твой родственник. Он за тебя отвечает, только .... Я очень быстро. Загляну в больничку и обратно. И хорошо, что я не сняла этот камуфляж. -Саша выскочила из машины и направилась ко входу. -Начатые дела надо завершать.
   А я стал обдумывать, что скажу дяде Гоше. Решил про ювелирный не говорить. Потом я позвонил Нгуену и предупредил, что задержусь ещё ненадолго, а он ответил, что спать не ляжет, а меня дождется. Вот что такое настоящий друг!
   Потом я начал думать про папу. Всё говорило за то, что у него роман с этой Надеждой Игоревной. Конечно, он столько лет живет с мамой! Наверное она ему уже надоела, как женщина. Хорошо, что он познакомился с Маргаритой Павловной и, кажется, влюбился и в неё. Может, бросит Надежду. Не понравились мне эта высокомерная Надежда и её муж гигант-убийца. А с Маргаритой Павловной у папы может получиться, и он станет известным художником. Вот было бы здорово. Стоп! А вдруг тогда папа уйдёт от нас? Чтобы не отвлечься от этих мыслей, я принялся осматривать двор. Дома сплошь старые, деревянные с темно-красными кирпичными вставками, двух и трехэтажные. Всё кажется необитаемым, заброшенным.
   В этот момент из здания психбольницы вышла Саша, вернее рыжеволосый усатый парень в чёрных очках.
   -У них там во внутреннем дворике целая оранжерея оборудована. -Саша села в машину. Она сняла парик, очки и усы. -В этой оранжерее работают вьетнамки, как на плантациях. Смотри, я сфоткала на телефон.
   Несколько фотографий плантаций были сделаны общим планом, а две крупным. То, что там выращивали было похоже на зеленоватые грибы.
   -Всё ясно. Грибы растят. Успокоилась? Всё на сегодня? Теперь едем к Нгуену. -Сказал я.
   -Непременно поедем к твоему Нгуену. Я очень хочу спросить его, что это за грибы такие. -Саша увеличила изображение гриба и некоторое время разглядывала его. -Если их выращивают вьетнамки, значит грибы из Вьетнама.
   -Необязательно. Может никто другой не согласен работать. А эти безотказные и судя по всему вообще бесплатные. -Заметил я. -Вьетнамки видели тебя?
   -Если и заметили, то никак не отреагировали. Наверное, всё это законно, если не боятся посторонних. Там по коридорам врачи снуют, санитары водят больных, То есть, всё открыто. Просто выращивают во дворике грибы. Ну, психи, что с них взять? - Саша продолжала разглядывать фотографии грибов. .
   -Точно дурдом. -Согласился я.
   Не знаю, что заставило меня снова посмотреть на розовое здание психбольницы, но я повернул голову и посмотрел. И мы буквально встретились с ним взглядами. Из окна первого этажа на меня смотрел Ипполит. Тот самый гигант-мужчина, муж Надежды Игоревны, которого мы встретили в "Кульке".
   -Смотри! -Я схватил Сашу за локоть. - Там Ипполит!
   -Он тебе уже везде мерещится.-Сказала Саша. -Ну и где? Никого нет.
   И правда. Окно, из которого секунду назад на меня глядел Ипполит, теперь было задёрнуто желтоватой занавеской.
   Я наверное выглядел настолько ошарашенным, что Саша стала меня успокаивать.
   -Ладно. Верю. Там был Ипполит. Успокойся. Мы уже едем к твоему вьетнамцу. -Саша завела двигатель, мы отъехали.
   -Спрошу у папы, в какой конкретно психушке работает Ипполит. -Сказал я. -Я не мог ошибиться. Там точно был он. Он смотрел на нас. Ты ему анонимок ещё не писала? Нет? И не надо. Он ничего не боится. Его не запугать. Он и нас угробит как того таджика, а потом засунет в какой-нибудь люк и поминай как звали. Даже трупов не найдут. Нечего будет и хоронить.
   Я и представил себе эту страшную картину.
   -Нытик ты, Александр. И паникёр. -Саша вырулила на шоссе.
   -Я то как раз реалист, а ты витаешь в романтических облаках. Дело обрастает трупами и прочими неприятностями. Ещё эти брильянты! А если оценщик заложит нас? -Я оттолкнул Сашину руку, которой она пыталась погладить меня по голове, как гладят ребенка. -Да не обращайся ты со мной как с маленьким! Всё очень серьёзно. Знаешь сколько моих дворовых товарищей посадили вообще за ерунду? Просто за то, что рядом стояли.
   -Хорошо, пойду к оценщику одна. -Пообещала Саша.
   -Да не в этом дело. -Сказал я, хотя дело было именно в этом. - Считаю, что надо напрямую связаться с хозяином ювелирного магазина, отдать ему брильянты и сказать про этих двоих.
   -Хорошо. Завтра свяжусь с хозяином ювелирного. Успокоился? А то психбольница рядом. Можешь обратиться за помощью. -Засмеялась Саша.
   -Смейся-смейся. -Сказал я. - Хорошо смеётся тот, кто ...
   -Кто всегда способен хорошо посмеяться. -И Саша запустила свои длинные тонкие пальцы в мою растрепавшуюся шевелюру.
  
   Мы подъехали к общаге в 21 час 47 минут. Лифт не работал, и мы пешком поднялись на 4-тый этаж.
   -Ну и запашок тут! -Саша поморщилась. -Этажи Дантова ада.
   А пахло действительно всем на свете. Вьетнамцы жарили протухшую селёдку, узбеки готовили плов, семейные русские варили детские пеленки. И всё это на общей кухне.
   -Не поздно? Ничего, что я не один? -Сказал я, когда мы вошли в комнату к Нгуену.
   Нгуен сидел за столом и что-то писал на листе формата А4.
   -Здравствуй, Саша. -Обрадовался Нгуен. Он вскочил и принялся жать Саше руку, а потом поцеловал кончики её пальцев. - Как моя еда? Понравилась? Сразу выздороветь, да?
   -Да. Очень вкусно. -Саша посмотрела на меня. -А что это было?
   -Это был вьетнамский секрет. -Засмеялся Нгуен. -Я о тебе уже раньше придумать стихи.
   Когда Нгуен волновался, он начинал совсем плохо говорить по-русски, путая рода, падежи и времена.
   -Нгуен, ты не обиделся? Тогда действительно замок заел. Я правда не могла открыть дверь. -Сказала Саша.
   -Нет. Я всё понимал. -Заверил Нгуен.
   -Нгуен, что это за грибы? -Саша протянула ему свой мобильный.
   Нгуен некоторое время разглядывал фото, которое Саша сделала в психбольнице.
   -Это грибы очень хитрый. Пьяный гриб. -Нгуен сощурился. -Несколько дней будешь пьяная. Это грибы как у вас дрожжи, только этиловый спирт получаться у тебя в живот из того всего, что ты кушать. Могу привозить из Вьетнама, когда следующий раз еду на лето.
   -Дорого стоят? -Спросила Саша.
   -Бесплатно. Везде сами расти. -Улыбался Нгуен. -Как ваши поганцы.
   -Поганки. -Поправил я. -То есть, ты хочешь сказать, что съев один такой гриб потом целую неделю будешь бухой? .
   -Бухой, совсем бухой. -Обрадовался Нгуен. - Может даже дольше неделя. Он в твой кишке разлагаться и выделять бактерия, который вызывать брожение и получать этиловый спирт или что-то подобный. Наркотик можешь назвать его.
   -Фантастика! -Воскликнула Саша. -Вот оно что! Организовали производство наркоты в дурке!
   Но я уже забыл про грибы. Я глядел на почти исписанный вьетнамцем лист бумаги формата А4 и начал понимать, откуда в деканате прознали о крамольном докладе Егорова про начало второй мировой войны. В правом верхнем углу листа было написано следующее "Декану факультета по работе с иностранцами проф. Пименову В.Д. от студента гр. МЧА-7 Нгуен Конг Тьена.".
   Далее шло изложение событий, происшедших в нашей группе за истекшую неделю.
   -Это ты зачем пишешь? -Спросил я Нгуена.
   -Я староста. Это мой гордая обязанность. -Ответил Нгуен.
   -Ты пишешь только про вьетнамцев, или про всех? -Продолжал я.
   -Надо заполнить лист. Если не хватать вьетнамцев, то писать о том, что мне непонятно. -Заулыбался Нгуен.
   -А ты про Егорова, который сделал доклад о начале второй мировой войны, случайно не писал? Не помнишь? Это было в том семестре. -Напомнил я.
   -Писал! Очень непонятно мне был, что Егоров говорил. -Продолжал улыбаться Нгуен. -Потом профессора Пименов мне объяснял много.
   -Вот черт! А ребята на меня подумали, будто бы я их сдал! -Воскликнул я.
   -Нгуен, это не хорошо. -Саша была в курсе этой истории. -Из-за тебя могли пострадать люди.
   -Я писал правда. Что в это плохое? -Удивился Нгуен.
   -Не всю правду можно писать в деканат. -Сказала Саша.
   -Почему? -Спросил Нгуен.
   -Уже поздно. Давай я вначале разберусь с сопроматом, а потом попытаюсь тебе кое-что растолковать. -Пообещал я.
   -Ладно. Занимайтесь. Я пошла. Созвонимся. -Сказала Саша. Она приблизила своё лицо к моему и прошептала: -Завтра пойду к оценщику и узнаю насколько мы богаты.
   -Я не два минута выйду. -Нгуен по-своему интерпретировал Сашин шепот и вышел, оставляя нас вдвоем.
   -Какой тактичный! -Удивилась Саша. -Что будешь делать с баблищем
   от продажи драгоценностей. Или не станешь продавать, оставишь в камнях? Это, кстати, правильно. Что собой представляют деньги? Бумага. Камни надежно. А я куплю себе трехкомнатную квартиру, тачку с гаражом и диплом.
   -И я куплю себе квартиру. И папе тоже куплю. Ему, чтоб удобно было картины писать. Он же в ванной комнате рисует. Думаешь, хватит денег на две квартиры? -Спросил я.
   -Завтра узнаю. -Пообещала Саша.
   В дверь постучали, и вошел Нгуен.
   -Можно я стихи читать? -Спросил он Сашу и не дожидаясь ответа, начал.
   Твои волосы - солнца лучи,
   горячи!
   Ты высокая девушка,
   Твоя грудь как мячи,
   Кулаки - кирпичи,
   Вот об этом,
   Об этом
   Об этом стихи!
   -В конце нет рифмы. -Заметила Саша. -Но ты молодец. Русский для тебя конечно труден, но я уверена, ты им овладеешь.
   -Ты её любить? -Спросил меня Нгуен, когда Саша ушла.
   Я посмотрел Нгуену в глаза. Вернее, какие это глаза? Разве можно эти узкие щелки назвать глазами, зеркалом души. Что можно разобрать в этих двух миллиметрах?
   -Нгуен. Завтра признайся перед ребятами из группы, что про Егорова в деканат ты написал -Сказал я.
   -Зачем? Все уже забыть. -Отмахнулся Нгуен. - Если ты Саша не любить, я буду Саша любить. Хорошо?
  
   На следующий день после контрольной по сопромату, я решил сделать две вещи. Во-первых, сообщить ребятам, кто написал про Егорова в деканат. А во-вторых, встретиться с дядей Гошей и рассказать ему про плантацию вьетнамских грибов.
   Главное, чтобы Егоров и Сапков пришли на контрольную. И они пришли, причем у Сапкова нос и лоб были заклеены пластырем.
   -Хорошо его тогда Саша приложила дверью. -Подумал я. -Так ему и надо.
   После контрольной я вышел к доске и объявил:
   -Ребята, не расходитесь. Нгуен Конг Тьен хочет сделать заявление.
   Я посмотрел на вьетнамца. У этих вьетнамцев лица как маски, по ним невозможно понять ни что они чувствует, ни что думает. Вот именно с таким нечитаемым лицом Нгуен смотрел на меня и молчал.
   -Ладно. Если Нгуен не в состоянии признаться, тогда за него скажу я. -Решил я и всё рассказал.
   -Это правда -Подтвердил Нгуен.
   -Видите. -Я обводя группу победоносным взглядом. -Так что ты, Сапков, давай извиняйся передо мной. И громко, чтобы все слышали. Давай, давай!
   -Я не понимаю, о чем речь. -Сказал Сапков. -Если что и было, то проехали. Кто-нибудь что-нибудь помнит?
   Группа молчала.
   -Тебе надо отдохнуть. -Дружески потрепал меня за плечо Сапков и направился к выходу. Остальные потянулись за ним.
   -Я же говорить, что это мелочи. -Сказал Нгуен. -Всем всё по фиг. Ты очень совестливый человек. Это хорошо.
   -И ты молодец, что сознался. -Я пожал Нгуену руку, забрал свой счастливый портфель и поспешил на выход, потому что через час меня ждал у себя дядя Гоша.
  
  
   -Растешь на глазах! -Сказал дядя Гоша, выслушав мой рассказ. -Хвалю за проявленную бдительность и наблюдательность. По неосторожно оставленной на виду детали, по мелочи можно на крупную рыбу выйти. Преступник опьяняется первой временной удачей и становится небрежен. Вот почему этот Лифшиц Адольф Францович поставил свой Гелендваген непосредственно у входа в общежитие? Потому что потерял бдительность. Вот вы его и засекли.
   Я не удивился, что дядя Гоша знает имя, отчество и фамилию Сократа.
   -Он же таким образом всеобщее внимание привлекает к своей машине, а значит и к себе. На мелочах и прокалываются. Ладно. Передам твою инфу кому надо. Они разберутся.
   -А Вы сами не поедете? -Спросил я.
   -У меня другая специализация. Наркотой занимаются другие люди. А ты молодец. Я думаю они без тебя разберутся, но на всякий случай мобильник не выключай и держи при себе, чтоб с тобой могли оперативно связаться, если что понадобится. -Предупредил дядя Гоша.
   -Есть. -Отчеканил я.
   Почему и откуда из меня вылетело это военное "есть" ума не приложу. Видно, уже прорастает во мне профессия "сотрудника".
   -А ты молодец. Быстро учишься. Не ошибся я в тебе. -Сказал дядя Гоша. -Этого Лифшица студенты за глаза Сократом называют, ведь верно?
   -Так точно.
   -Правильно отвечаешь. -Снова похвалил меня дядя Гоша, а я подумал, что у него в нашем институте, наверное, не один я такой. Иначе откуда он про Сократа знает, если я ему не говорил.
   Но у меня оставался ещё один вопрос.
   -А можно, в целях конспирации, я скажу Саше, что Вы мой дядя? Настоящий дядя, родственник. -Спросил я.
   -Хорошо. Так ей и скажи. Называй меня в целях конспирации дядя Гоша. -Сказал дядя Гоша, а я подумал, что он наверное телепат. То, что я называл его за глаза "дядя Гоша" никто не знал. Ну, может быть кроме моего внутреннего "я" да Саши, но и то только со вчерашнего дня. -Завтра жду тебя здесь в 17-00.
   -Зачем? -Подумал я и сказал: -Есть.
   -Снова правильно отвечаешь. Приказы не обсуждаются. -Похвалил дядя Гоша. -Поясняю. Обсудим результаты визита в психбольницу. Тебе же это должно быть интересно.
   -Так точно. Интересно. -Снова отчеканил я.
   -А сейчас переигрываешь. -Дядя Гоша покачал головой. -Не теряй чувство меры. Всё хорошо в меру. Этак мы с тобой формализуем наши отношения и потеряем живой контакт. Я ведь не возражаю против открытого высказывания своей точки зрения.
   -Если так, то зачем мне приходить сюда завтра, когда можно и по телефону узнать результаты посещения психбольницы? -Ухватился я за предоставленную мне дядей Гошей возможность высказаться. - Мне сюда час добираться в общественном транспорте, который не бесплатен. Выдали хотя бы проездной, и так денег не хватает. И потом, у меня завтра семинар по философии, а Кант мне дается труднее дискретной алгебры и я бы хотел провести больше времени за изучением его "Критики чистого разума", чем терять время на ....
   -Отставить разговоры! -Рявкнул дядя Гоша. Я даже удивился его зычному голосу. -Завтра в 17-00 здесь. Кругом, марш.
  
  
   Не успел я выйти из этого мрачного учреждения, где воздух был пропитан всеобщей подозрительностью и свинцом ненависти к гражданам, нарушающим закон, как позвонила Саша. Есть разные способы сообщать плохие новости. Намеками в разговоре, как бы между прочим, или в письме, чтобы не смотреть в глаза, или через общих знакомых. Сашин способ я уже усвоил. Она говорила сразу и открытым текстом.
   -Это не брильянты. -Сказала Саша.
   -Ты проверила оба мешочка? -Ещё не осознав полностью крушение мечты, спросил я. Мои планы относительно квартир для себя и для папы готовы были рухнуть.
   -Оба. Дешевые стекляшки. Фейк. Подделка. -Сказала Саша и по её голосу я почувствовал, как она расстроена. -Они наверное хотели подложить эти стекляшки, чтобы заменить ими настоящие. А настоящие украсть. Так что мы всё-таки предотвратили преступление. Я сейчас поеду в ювелирный. Хочу узнать телефон хозяйки. Её срочно надо поставить в известность пока эти говнюки не помирились и не придумали что-нибудь ещё. Через полчаса сможешь подойти туда?
   Я не то, чтобы не успел рассказать Саше про разговор с дядей Гошей, я даже не успел возразить ей.
  
  
   Когда я вошел в магазин, Саша уже была там и на повышенных тонах разговаривала с продавщицей.
   -Почему вы не можете дать мне телефон владельца магазина? -Требовала Саша.
   -Чтобы разные, вроде вас, по пустякам не отвлекали. -Ответила продавщица.
   -А если мне надо сообщить что-то важное. - Возразила Саша.
   Тут Саша заметила меня.
   -Представляешь! -Сказала она. - Не хотят давать телефон хозяйки. Будто мне больше всех надо! Хочу помочь человеку, а эти тут ...
   -Можно ведь было и по интернету узнать. -Заметил я.
   -Не получается. Я уже пробовала. Магазин только что сменил владельца. Не успели обновить информацию на сайте. -Ответила Саша.
   -А зачем тебе телефон. Узнай часы приёма и приди. -Предложил я.
   -Я и пришла сегодня по расписанию, а никого нет. С утра никого. Вот работнички! Не мудрено, что у таких хозяев из-под носа крадут. -Тихо, чтобы не слышали продавщицы, возмущалась Саша. - В таком магазине нужно круглосуточно сидеть собственной задницей на брильянтах и золоте и сторожить! Я бы сидела, если бы была хозяйкой.
   -Вот скажи, зачем ты позвала меня? -Спросил я. -Если тебе не интересно ходить в институт, не интересно учиться, то мне - интересно. Мне времени на учебу и так не хватает, а ты ещё на всякую ерунду отвлекаешь.
   -Может я тебя хотела увидеть. -Сказала Саша. -И потом, ты собирался поговорить со своим дядей Лешей на счёт тех грибов в психбольнице.
   -С дядей Гошей. -Поправил я. -Их ведомство приняло во внимание нашу информацию и взяло дело на контроль.
   -И когда мы все вместе туда поедем? -Спросила Саша.
   -Никогда. Они без нас разберутся. -Я рассказал про наш разговор с дядей Гошей.
   -Удобно иметь родственника в полиции. -Сказала Саша. - Слушай, а он мне водительские права не сделает? Жаль, что брильянты оказались стеклом. Но план Б остался.
   -Ещё есть и план Б? -Испугался я.
   -Да. "Рунетки". -Напомнила Саша. -Ты, кстати, ещё не начал работать?
   -Я тебе уже говорил своё мнение относительно этого низкого занятия. -Меня внезапно охватило чувство гнева, когда я представил, что какие-то уроды будут рассматривать Сашино тело. - Это унизительно и аморально. А твоя мама знает, что ты балансируешь на грани с проституцией?
   И тут я увидел Маргариту Павловну. Она только вошла в магазин.
   -Смотри. Твоя мама. Очень кстати! Вот сейчас я и спрошу её, в курсе ли она, что её дочь торгует своим телом по интернету. -Я решительно направился к Маргарите Павловне.
   Но продавщица опередила меня. Она выскочила из-за прилавка и, подлетев к Маргарите Павловне, затараторила:
   -Добрый день, Маргарита Павловна! Вон та девушка подозрительно настойчиво требовала номер Вашего телефона. Вызвать охрану?
   -Зачем ей мой телефон? Она его и так знает. -Удивилась Маргарита Павловна. -А Вы что тут делаете, ребята? Присматриваете обручальные кольца?
   -Мама, я не поняла. -Саша смотрела то на продавщицу, то на Маргариту Павловну. -Так ты этот магазин имела в виду?
   -Пройдем ко мне в кабинет. Там поговорим. -Предложила Маргарита Павловна.
   Продавщица удивленно смотрела нам вслед.
   -Таблички над дверью пока нет, но будет на днях. -Маргарита Павловна отперла дверь своего кабинета.
   -Мама, я поражена. Почему ты скрывала? Ладно. У нас к тебе очень серьёзное дело. -И Саша рассказала про злоумышленников.
   -Немедленно уволю негодяев! - Маргарита Павловна в гневе треснула ладонью по столу. -Эти двое остались от предыдущего хозяина. Может он их и подговорил. Мерзавцы!
   -Я считаю, что просто уволить - это неправильно. Недостаточно. -Сказала Саша. -Надо обратиться в полицию. Пусть там разберутся. Это статья.
   -Правильно. Так и сделаю. -Согласилась Маргарита Павловна. -Кстати, я сегодня уже была в полиции. Нашу машину угнали. У мастерской оставила. Сто раз оставляла, и ничего, а тут угнали!
   -У нас теперь нет машины? -Воскликнула Саша.
   -Мне тоже нравился этот красный леденец. -Сказал я. -Какая жалось!
   -Красный леденец? -Повторила Маргарита Павловна. -Поэтично. Но вы, ребята, не переживайте. Найдут - хорошо, не найдут - я куплю нам точно таких же. И тебе и себе по одной. У вас всё, ребята? Просто я полдня просидела в полиции, а у меня сегодня куча дел по магазину.
   -Не всё. -Сказала Саша. -Давай мы покажем тебе ещё один вход в твой магазин. И этот вход надо срочно и наглухо закрыть.
  
   -Мама говорила, что у неё есть магазин, но чтобы ювелирный! - Удивлялась Саша, когда мы вышли на улицу. -Думала "Товары для художников" или "Всё для шитья". Ну какой-нибудь секс-шоп на худой конец. Вот откуда, я спрашиваю, у неё деньги? Выкупила корпус Д для института. Ещё и галерею собирается покупать, а вчера сказала, что хочет приглядеть для меня однокомнатную квартиру.
   -И новую машину . -Добавил я.
   -Точно! Еще и машину. -Воскликнула Саша. -Стопудово у неё появился очень богатый покровитель.
   -Миллиардер, не меньше. -Поддакнул я.
   -А может ... -Саша остановилась. -Помнишь разговор, записанный на регистратор? А если это выкуп за того человека, которого они похитили?
  
  
   Глава 14
   Дядя Володя
  
   В перерыве между парами лекций по высшей математике ко мне подошел Нгуен и протянул лист бумаги.
   -Вот моя донесение декану. Уничтожай его. -Сказал он. -Я понял, что поступил необдуманно. Я вставил Егорова.
   -Подставил. -Поправил я.
   -У меня есть к тебе просьба. -Сказал Нгуен. - Я могу работать с твой детектор, за который ты получать награда лауреат конкурс молодой изобретатель?
   Я объяснил Нгуену, что сейчас у меня нет этого прибора, что он в музее института, но вскоре я собираюсь забрать его, и когда заберу, то непременно дам ему поработать.
  
   После пары я вышел к доске и попросил свою группу задержаться на минуту.
   Я показал всем отчет Нгуена и пояснил, что он значит. Нгуен стоял рядом и улыбался.
   - Никак не успокоишься? Чего докопался до вьетнамца? Вьетнамец, он же не понимает наших реалий. Ему сказали - он пишет. - Вступился за Нгуена Сапков. У него на носу всё ещё белел наклеенный крест на крест пластырь, прикрывающий след от удара туалетной дверью.
   -Да уж, Алекс. Уймись. -Добавил Егоров. -Нгуен поступил правильно. Бдительность ни на минуту нельзя терять. Если вдуматься, ведь он единственный из вас среагировал правильно. Я надругался над святым, над победой в великой войне, а вы, патриоты хреновы, все проглотили. А Нгуен оказался начеку. Молодец!
   Егоров пожал Нгуену руку, обнял и под общий смех они вышли из аудитории. Группа потянулась за ним. Я снова оказался в дурацкой ситуации. Оставшись в аудитории один, я подошел к окну. Окно выходило в институтский сквер. Я увидел Михайлыча, подметавшего опустевшую площадку перед входом в институт.
   -Работы у дворника прибавилось. -Подумал я. -Когда там стояли машины, он это место не мёл.
   Внизу появились Сапков с Егоровым, потом вышли остальные. Почти вся наша группа. Нгуена среди них я не видел. Я слышал как Сапков звал всех зависнуть в "Кульке" и, не дожидаясь, пошел один. Народ колебался.
   Когда Сапков переходил улицу и был уже где-то посередине, на большой скорости прямо на него из-за поворота вылетела машина. Ударом Сапкова перекинуло через лобовое стекло, он перекатился по крыше машины и, как мешок, плюхнулся на асфальт. Всё произошло мгновенно.
   Но одно я успел заметить. Я не мог ошибиться. Это была машина Маргариты Павловны. Тот самый полюбившейся мне красный леденец. Машина, которую у неё вчера угнали.
   Кто-то закричал. Ребята выбежали на дорогу. Несколько человек побежали за машиной, но она, не сбрасывая скорости, нырнула за поворот и исчезла из виду. Началась суета. Потом все бросились к Сапкову, неподвижно лежащему на асфальте. Кто-то заплакал. Кто-то кричал. Кто-то звонил в скорую, кто-то в полицию. А я позвонил Саше. Но её телефон не отвечал.
  
   Ровно в 17-00 я прибыл в кабинет дяди Гоши.
   -Не расстраивайся. Хотя понятно, что вы их спугнули. Я к тому, что никаких грибов в психбольнице N21 наши сотрудники не обнаружили -Сказал дядя Гоша. -Успели преступники передислоцироваться. Ты присаживайся. Понимаешь, уже с год поступает информация об отравлениях этой вьетнамской заразой. Знаешь какие у нас люди. Тянут в рот сами не знают что ради неизведанных ощущений. Всё на себе попробовать хотят. На их глазах гибнут сотни им подобных. Но люди не умеют учиться на чужих ошибках! Повторяют друг за другом, раз за разом, как роботы, запрограммированные на саморазрушение,. Есть и пить можно только то, что проверено! Не суйся в воду не зная броду.
   Дядя Гоша встал, обошёл свой массивный стол и сел на него прямо напротив меня.
   -Я хочу поделиться с тобой кое-какими наблюдениями. -Сказал он. -Я тут просматривал старую архивную хронику времен второй мировой. Заключённые концентрационных лагерей, на которых испытывали воздействие различных химических веществ, дергались удивительно похоже на современных нарков, когда их прёт от крокодила и прочей химии.
   Это что получается? Превратили Россию в концентрационный полигон для экспериментов на людях? Каждые два-три месяца из веществ двойного назначения, которые можно купить в любой аптеке, появляется новый наркотик. По последствиям один страшнее другого. Не могут необразованные нарки сами выдумывать, как и из чего получить новый кайф. Не могут. Их должен инструктировать кто-то знающий. Я уверен, в нашей стране работает обширная разветвленная сеть подобных инструкторов. Вот это и есть наши настоящие враги. Они стоят на вершине пирамиды. А под ними, конечно, колоссальное количество мелких отечественных преступников, типа распространителей. Это как во время войны на оккупированных территориях были полицаи, такие мелкие предатели.
   -Вы такой правильный хороший человек! -Вырвалось у меня и я был искренен. -Вы по-настоящему переживаете за россиян.
   -Потому, что я люблю свою страну и люблю свой народ. -Сказал дядя Гоша. - И я хочу чтобы всякой мрази, портящей нашу жизнь, сорващающей и отравляющей наших людей, стало меньше.
   -Лучше, чтобы их совсем не стало. -Воскликнул я.
   -Это, конечно, было бы идеально, но не всё так просто. Силён враг. -Признал дядя Гоша. - Преступники и своих детей воспитают такими же. Воспроизводится и взращивается новое поколение преступников.
   -Яблоко от яблони недалеко падает. -Подсказал я.
   -Вот именно. -Согласился дядя Гоша. -Но мы тоже не отступаем. Поэтому из поколения в поколение эта пропорция воинов добра и зла практически неизменна. Мы продолжаем уничтожать их, они продолжают размножаться и уничтожать нас. Так что следите за этим Сократом. Рано или поздно он снова ошибётся.
   -А вы? -Спросил я.
   -И мы будем следить. -Заверил дядя Гоша.
  
   Дома меня ждала печальная новость. Дядя Володя снова оказался в больнице. Папа собирался навестить его и попросил меня поехать вместе с ним.
   Я был рад возможности побыть с отцом.
   -У Володи проблемы с Ксенией. -Сказал папа. - На наркоту подсела.
   -Это печально. -Согласился я. -Так дядя Володя из-за неё в больничку загремел?
   -Не уверен. У него уже давно диабет, да ещё в запущенном состоянии. Но, конечно, здоровья дочь отцу не прибавила. -Заметил отец. .
   Мы поговорили о его новых картинах, о Маргарите Павловне, и снова вернулись к дяде Володе.
   -Володька вычислил таки того гада, что Ксюшу наркотой снабжает. -Сказал папа. -Какой-то хмырь из ваших студентов. Посредник, конечно. Володька готов был убить подонка.
   -Чего же не убил? -Спросил я.
   -Такие вещи сразу не делаются. Тут надо каждую мелочь обдумать. -Пояснил папа и мне показалось, что он что-то знает, но не решается поделиться со мной.
   -У нас сегодня перед институтом студента машиной сбило. -Сказал я.
   -Да? -Встрепенулся папа. -Насмерть?
   -Не знаю, но приложило крепко. Сапков, из нашей группы. Помнишь я тебе рассказывал, как он мне разные пакости подстраивал?
   -Да, Бог, он всё видит. -Сказал папа.
   -А машина была точь-в-точь как Сашина, вернее Маргариты Павловны. Машина - красный леденец, как я её называю. Та самая, что дядя Володя рихтовал. -Напомнил я.
   -Бывают же совпадения. -Согласился папа.
   -Эту машину у них как раз накануне угнали. -Добавил я.
   -Да что ты говоришь! Дорогущая, наверное, машина! Жаль. Маргарита Павловна небось расстроилась. -Посочувствовал папа.
  
   Когда мы приехали в больницу, где лежал дядя Володя, я сразу вспомнил чеховскую Палату N6. Обстановка была ужасающая. Прошло более 100 лет, сменилось три режима государственной власти, а грязь, бедность, грубость и некомпетентность врачей, беспросветность и безнадежность остались неизменными.
   Мы вернулись из больницы с тяжелым чувством.
  
   Вечером позвонила Саша.
   -Представь, как столичные копы работают! Нашу машину уже нашли. -Сообщила она радостно. -Но там какие-то формальности. Вроде бы на ней ДТП успели совершить, а потом бросили. Бросили, кстати, неподалёку от нашего института.
   -Саша, я тебе как раз по этому поводу днём звонил. -И я рассказал Саше, что произошло.
   -Выходит, машину угнали, чтобы на ней сбить человека? Хорошо, что мама заявила в тот же день. Но следователь всё равно вызывает. У мамы алиби есть, она в автосалоне была, а у меня нет. -Сказала Саша. -Думаешь, на меня могут повесить наезд?
   -Ты была в тот момент со мной в институте. Нгуен подтвердит. -Успокоил я Сашу.
   -Спасибо. А как Сапков? -Спросила Саша.
   -Вроде жив.
   - На машине наверное вмятина от него осталась. Хотя какая разница. Ездить то на ней мы всё равно уже больше не будем. Мерзость! Машина-убийца! Но отремонтировать для продажи надо бы. -Сказала Саша.
   -С этим я тебе помочь уже не смогу. Дядя Володя серьёзно болен. Мы с папой только что были у него в больнице.
   -Жаль. Хороший мужик. -Посочувствовала Саша. - А как на счет грибов? Твой дядя выяснил, откуда они взялись в психбольнице?
   -С грибами странное дело вышло. Не нашли их там. -И я рассказал Саше подробности. -Думаю, Ипполит нас узнал и поднял шухер.
   -Выходит Ипполит связан с Сократом. Интересная схема вырисовывается. -Саша помолчала. -Грибы - новый вид наркоты, которая разводится под научным руководством профессора института. Санитар из психбольницы - главный дилер. Может того таджика Ипполит выбросил из окна вовсе не из-за ревности к жене. Может он работал у него наркокурьером и задолжал денег или шантажировал, что донесет.
   -Ипполита помнится мне, собиралась шантажировать ты. -Напомнил я.
   -Я слов на ветер не бросаю. Два письма уже отправила. Но если он такой крутой, то эти письма его вряд ли напугают.
   -Представь, а что, если грибы - научное исследование. -Предположил я. -Просто так совпало, что именно сейчас по каким-то причинам их плантацию перенесли в другое место. А Ипполит действительно работает санитаром в психбольнице N21 и никакого отношения к наркотикам не имеет.
   -Неправдоподобно много совпадений. -Засомневалась Саша. -Не верю.
  
   После разговора с Сашей, мне захотелось есть. На кухне в очередной раз отец раскладывал на столе натюрморт, который он уже третий день не мог начать писать, потому что съедал его раньше, чем приступал к рисованию.
   -Дядя Володя просил отправить Ксению к матери в Питер, чтобы она не оставалась тут одна. Квартиру просил продать и деньги положить Ксении на учёбу. Таких молодцов как ты, учащихся бесплатно, да ещё и получающих стипендию, немного. Бездельники на платных сидят. Как можно Ксении доверить такие деньги? Она их тут же на наркотики просадит. -Сказал папа и положил длинный толстый огурец на кучку мелких помидоров. -Всё равно не выходит! Черт! Композиция - самое трудное для меня. А у Маргариты Павловны врожденное композиционное чутьё. Она с легкостью решает такие задачи. Так всё расставит, так уравновесит, да ещё быстро, что прямо диву даёшься. Вот талант у женщины! А я уже третий день бьюсь.
   -Если у тебя с помидорами не получается, давай я их съем. -Предложил я.
   -Слушай, а что за штука такая у тебя в портфеле была. Как рыба по форме, но не рыба, хотя и вкусная. -Сказал папа. -Ты меня прости, но я не удержался, попробовал, а остановиться уже не мог.
   -Это вьетнамская национальная кухня. -Ответил я.
  
   В институте студенты только и говорили о происшествии с Сапковым. Ребята собирались навестить его в больнице, но к нему пока не пускали. Травмы оказались серьезными. Чудо, что он вообще остался жив. Я помню, как его подбросило вверх, словно бык на корриде поддел рогами и перебросил через себя.
   В тот же день случился неприятный разговор с Егоровым.
   - Сапога сбила странно знакомая тачка. Твоя телочка на такой же гоняет. -Сказал он, встретив меня в коридоре.
   -Мало что ли похожих машин? -Возразил я.
   -Сапог не для себя старался. -Бросил Егоров загадочную фразу. -Если что выяснится, пеняй на себя. Он для нашей организации как сердце для организма, незаменим. Понял?
   И напоследок Егоров легонько, так нежно, пнул меня коленом под дых. Он не ожидал, что я влеплю ему под зад с ноги изо всей силы, как по футбольному мячу. От неожиданности и силы удара Егоров подпрыгнул.
   -Ты чего, Алекс? Больно же! - По-девчачьи пискнул он.
   - Я тебе не Сапков, чтоб приятно делать. Понял? -Сказал я зло.
   -Да понял я, понял. У нас всё по обоюдке.
   Я смотрел вслед уходящему по коридору Егорову и размышлял, какую организацию он имел в виду?
   -Эй, Егорыч? -Крикнул я.
   Егоров остановился, повернулся. Жестом я подозвал его подойти. Он заулыбался и подошел.
   -Заметил какая у меня упругая жопа? Понравилась? -Сказал он.
   -Слушай ты какую организацию имел в виду? -Спросил я.
   -Хочешь примкнуть? -Егоров оценивающе прищурился.
   -Смотря к чему. -Уклончиво ответил я.
   -Так вот почему ты так настойчиво просил у меня прощения за несовершенный донос. Ценю. Я подумаю о твоей кандидатуре. -Пообещал Егоров.
   -Купите хороший горошек за грошик. -Громко пропел Нгуен, выходя из аудитории. В руке он держал банку зеленого горошка. -Вот, выиграл на урок русский за сочиненное стихотворение.
   -Какое стихотворение? -Спросил Егоров.
   -Купите зелёный горошек за грошик. Я победитель в конкурс реклама. Ужин бесплатный. -Нгуен потряс банкой с горошком.
   -Ты смотри, не увлекайся горохом на ночь-то. -Предупредил Егоров. -Соседям спать не дашь.
   -Почему не дам спать? -Заулыбался Нгуен.
   -Пусть тебе твой друг объяснит почему. -Сказал Егоров и пошел прочь. И маленький голубенький рюкзачок весело подпрыгивал у него на спине в такт шагам.
   -Я слышал, Егоров переживать о Сапков. Скучать. -Сказал Нгуен. -Он тебе предлагать?
   -Что предлагать? -Спросил я.
   -У нас во Вьетнаме за это наказать. Тюрьма. Много годов сидеть за решетка. А здесь у вас можно. У вас всё можно. Но я советовать не надо. У тебя высокая есть девушка. Красивая есть. -Сказал Нгуен. -Зачем тебе этот голубей.
  
   Прошло две недели. Дяде Володе становилось всё хуже и хуже. По его просьбе, папа отправил Ксению в Питер к матери и подыскивал покупателя на квартиру. Дядя Володя по завещанию передавал права на квартиру отцу. Мы и ещё несколько его родственников по очереди дежурили в больнице у койки дяди Володи. В тот вечер был мой черед.
   В коридоре у двери в палату меня встретила медсестра и предложила за 1000 руб. присмотреть за дядей Володей.
   -А вы можете идти домой. -Сказала она.
   -Спасибо. Я сам посижу. Три часа как-нибудь осилю. -Ответил я. В полночь меня должен был сменить папа.
   -Как знаете. Только долго он не протянет. Я слышала разговор врачей. Безнадежен. -Сообщила медсестра. -А пару недель назад ещё о-го-го мужичок был. Удрал на полдня из больницы. К проституткам, говорит, сгонял. Припёрло, говорит. Ох, его врачи ругали. Быстро же человек угасает. Он вам кем приходится?
   -Какая вам разница? -Я вошел в палату.
   -Он там один. Остальные трое уже померли. Друг за дружкой, друг за дружкой, как мухи осенью. -Причитала за моей спиной медсестра.
   Три койки действительно пустовали.
   Я подошел к дяде Володе. Его было трудно узнать, настолько болезнь исказила высушила лицо, сморщила кожу рук. Он узнал меня, обрадовался и попытался улыбнуться, но у него не получилось.
   -Лежите спокойно, дядя Володя. Я рядом посижу. Если что надо, говорите я сделаю. -Сказал я.
   У меня с собой были учебники и конспекты, и я рассчитывал за три часа осилить задание по физике твердых тел. Кроме того, у меня был диктофон с записью лекции.
   Прошел час. Дядя Володя лежал тихо, наверное, спал.
   -Саша. -Вдруг я услышал его тихий голос.
   -Что, дядя Володя? - Я оторвался от книги.
   -Саша. -Было видно, как дядя Володя собирается с силами. -Ты не представляешь, как тяжело носить тайну в себе. Это ещё невыносимее, когда знаешь, что скоро умрешь. Я хочу признаться тебе. Перед смертью.
   -Да что Вы, дядя Володя! Рано Вам ещё умирать! Вот увидите, Вы непременно выздоровеете! -Сказал я.
   -Спасибо за слова поддержки, но ... Я хочу признаться, что две недели назад за рулем машины был я. -Сказал дядя Володя.
   -Какой машины? -Я решил, что у дяди Володи начался бред.
   -Я угнал ту красную машину. Ту, которую ремонтировал. Угнал. Ксюша в Питере? -Бормотал дядя Володя.
   -Да. В Питере. -Ответил я, ничего не понимая. -Что Вы угнали? Кого сбили?
   -Я мстил. За Ксюшу мстил. Поддонок, соблазнил её и приучил к наркотикам. Он продавал ей наркоту. Я его вычислил. У него отец адвокат, ну и пусть! Я его как крысу раздавил. Он умер? Он должен был умереть. Он из ваших студентов... Он умер? -Повторил вопрос дядя Гоша.
   И тут я понял, о чем говорил дядя Володя.
   -Почти. Сапков почти мертв. -Ответил я.
   -Ну и хорошо. Все они богатые твари. .... Такие машины имеют... Тоже на ворованные деньги ... Тут всё на ворованное ....Раздавил гниду. И не раскаиваюсь. -Дядя Володя замолчал.
   Я вспомнил про следователя, который интересовался алиби Саши и Маргариты Павловны.
   -Дядя Володя, Вы ошибаетесь. Люди, у которых Вы угнали красную машину, хорошие люди. И они могут пострадать из-за Вас. На них могут повесить преступление, которого они не совершали? -Сказал я и тут меня осенило. -Дядя Володя, прошу Вас, повторите ещё раз то, что Вы сказали. Я запишу Ваше признание на диктофон. Это спасёт невиновных людей.
   Я включил диктофон и поднес к лицу дядя Володи. Но он начал задыхаться и не мог говорить. Белки его глаз страшно блестели в полумраке комнаты.
   Я выбежал из палаты за дежурным врачом. Двери ординаторской были заперты. Минут 15 я бегал по больнице пока не нашел какого-то полусонного хмыря в белом халате. Когда мы вернулись, дядя Володя был мертв.
   -Отмучился, страдалец! -Услышал я за своей спиной голос медсестры. -И так заговаривался. Всё бормочет и бормочет. Про красную машину, про подонка, про какую-то Ксюшу.
   -Вы тоже слышали? -Ухватился я. -Подтвердите у следователя?
   -Не только я слышала. Он тут всем успел рассказать. Видно совесть, бедолагу, мучила! -Медсестра перекрестилась.
   Я взял номер телефона медсестры. Её фамилия была Марфина. Надо было бы сразу записать её показания на диктофон. Но тогда было не до того.
  
  
   А у Саши дела обстояли плохо. Следователь не признал её алиби. Егоров показал, что ни Саши, ни Нгуена в момент наезда на Сапкова у института не было. Это подтвердили ещё несколько студентов и один преподаватель.
   Кроме того, отец Сапкова, адвокат по бракоразводным процессам, передал следователю видео. На этом видео Саша выходит из их красного автомобиля. И номера видны. А дата и время совпадают с моментом наезда.
   -Следователь показал мне это кино и спросил, как я могу объяснить. -Сказала Саша. -Я сразу сказала, что это подделка. Он мог снять меня в любой день и наложить титры с датой и временем. Прикинь, этот адвокат, Сапков-старший, пытается шантажировать маму, ходит к ней в мастерскую, грозит непременно посадить меня. А мы сами потерпевшая сторона. У нас машину угнали.
   -Саша, мне известно, кто угнал машину и кто был за рулём. -Я пересказал ей признание дяди Володи. -Медсестра может подтвердить. Да дядя Володя многим в больнице рассказывал. Я сию минуту связываюсь с медсестрой, и мы все вместе идём к следователю.
   -Это выход. -Согласилась Саша.
   Но телефон, который мне дала медсестра, не отвечал. Мы поехали в больницу. Марфиной на работе не было. Кабинет главврача оказался заперт. Мы прождали час, пока не появился главврач и мне показалось, он был нетрезв. Главврач заявил, что Марфина срочно уволилась. Мы спустились в отдел кадров и после долгих уговоров за 500 рублей нам выдали её адрес.
   Был уже вечер, когда мы добрались до дома в спальном районе, но хозяева квартиры и слыхом не слыхивали ни о какой Марфиной.
   -Слушай. -Сказал я. -У твоей мамы денег немерено. Она что, не может откупиться от следователя?
   -Она сразу так и стала действовать, но, как назло, следак попался неподкупный. -Вздохнула Саша. - Такого можно только фактами убедить. Мама задействовали другие свои высокие связи, но следак упёрся и пошёл на принцип. Он действительно честный. С ним никто не хочет связываться. Мама продолжает искать подходы, но маловероятно, что получится, во всяком случае быстро.
   -Может у тебя всё-таки есть хоть какое-нибудь алиби. Постарайся вспомнить, что ты дела в то время. -Сказал я.
   -Знаешь, в действительности у меня есть алиби. Но тебе не понравится. -Ответила Саша.
   -Да сейчас не до понравится! -Воскликнул я. -Тебя могут посадить! Что за алиби?
   -Я работала в "Рунетках". В привате. -Призналась Саша. -А что мне оставалось делать? Брильянты оказались стеклом, а сидеть на маминой шее я не хочу. Как здесь ещё заработать? Я запомнила время, потому что ... ну не важно. Вообщем, я танцевала приват и тот хрен, что заказал, стопудово записывал меня. Если найти его и взять запись, то у меня будет железное алиби.
   -Это может сработать! -Обрадовался я. -Как его найти?
   -Легко. Мне надо лишь выйти в онлайн. -Сказала Саша. -Тем более, что он уже надоел со своими предложениями "как насчет встретиться", "посидеть". Сама предложу ему встречу. А там уже дело техники.
  
  
   ГЛАВА 15
   Алиби
  
   Зло редко показывает себя сразу. Обычно оно скрывается за вполне дружелюбным отношением. Мы знаем, что зло где-то затаилось, мы даже знаем людей, которые нам неприятны, которые внушают опасение и даже страх. Но мы отгоняем от себя эти подозрения. Каждый день с утра мы погружаемся в привычные заботы. Мы как участники спортивного соревнования, весь день только и заняты тем, как бы успеть до наступления вечера сделать нами же намеченные дела. И вот вечер наступает и вместе с ним сгущаются сумерки. Мы вспоминаем людей, с которыми сталкивались в течении дня. Но при свете дня они не казались нам такими зловещими, какими кажутся сейчас, в полутьме вечера, в сумерках, в преддверии ночи.
  
   Дома у Саши всё было по-прежнему чисто, аккуратно, ни пылинки.
   -У вас так чисто. Как вы успеваете? -Удивился я.
   У нас в квартире в основном убирала мама и происходило это раз в неделю, как правило в субботу. И за неделю во всех местах успевал отложиться заметный слой пыли.
   -Приходит тут одна женщина. Она убирает. И обед готовит. - Саша уже сидела перед ноутбуком и пристраивала вэб камеру. -Тебе наверное лучше подождать на кухне. Можешь похавать. Там, посмотри в холодильнике.
   Это было кстати. После беготни по переходам станций метро я откровенно проголодался. Открыв холодильник, я обомлел. Но не от изобилия продуктов. На верхней полке прямо под морозилкой стояли две отрезанные головы, мужская и женская. Я в ужасе захлопнул холодильник.
   -Там отрезанные головы! -Заорал я, вбегая в комнату.
   -Забыла предупредить. Это мама сушит муляжи. -Бросила через плечо Саша. -Гиперреалистично, да? До чего химия дошла. Во материалы делают! Точная имитация кожи, глаз, волос. Киберкожа. Это она для какого-то фильма сбацала. А сейчас выйди из кадра, пожалуйста! Я в онлайн чате.
   Я вернулся на кухню, открыл холодильник и ещё раз посмотрел на головы. И чего я так впечатлился? Видно же, что искусственные.
   -Нервы начали шалить. Кукол испугался. -Подумал я. -А ведь я по сути из-за Саши переживаю. Отец Сапкова просто хочет кому-нибудь отомстить за сына, так же, как дядя Володя отомстил на дочь. Саша невиновна и это надо доказать. Но как? Во всяком случае бросать её одну нельзя. У Саше кроме Маргариты Павловны и меня никого в Москве нет.
   -Всё! Встреча назначена. -В дверях кухни стояла Саша. Короткий халат был расстегнут.. Она была естественна в этой полунаготе. - Сегодня в пять в кафе "Сосиска". Я бы хотела, чтобы ты пошел со мной.
   -Не вопрос. -Сказал я.
  
  
   В кафе "Сосиска" было немноголюдно. Обычная забегаловка с пошловатым названием. Впрочем интерьер был оформлен изобретательно и со вкусом. Чувствовалась рука художника. С потолка на цепях свисал громадный подсвеченный изнутри муляж сосиски телесного цвета. Стены были оббиты такими же муляжами, но разрезанными продольно. И наконец сами официанты были одеты в костюмы сосисок с вырезами для лица, рук и ног.
   -Как ты его узнаешь? -Спросил я.
   -Сказал сам подойдёт. Не хочу, чтобы тебя видел. -Сказала Саша. -Останься у входа, снаружи. Следи за мной через окно.
   Я остался у входа, а Саша прошла внутрь, села за столик и к ней мгновенно подлетел официант-сосиска.
   Я подумал, а не рассказать ли дяде Гоше эту историю. Самостоятельно отвязаться от отца Сапкова, опытного адвоката, будет не так просто.
   А к Саше между тем подсел мужчина.
   Некоторое время они сидели, потом Саша встала, походила между столиков, постояла, снова походила и вышла на улицу.
   -Не пришел. -Сказала она. -Ещё какую-то жуткую сосиску проглотила. Не знаю, что делать.
   -У меня есть идея. Ты говорила, что отец Сапкова докучает Маргарите Павловне, ходит к ней в мастерскую, шантажирует. Вот этот факт мы и используем. Не горюй! -Я ободряюще подмигнул Саше.
  
   -Как зовут следователя? -Спросил дядя Гоша. У него было такое лицо, будто бы он несколько суток не спал.
   Я показал дяде Гоши повестку, которую взял у Саши.
   -Знаю его. Пересекались по работе. -Мрачно заметил дядя Гоша. -Этот следователь специализируется на ДТП. Принципиальный товарищ. Как фамилия пострадавшего?
   -Сапков. -Ответил я.
   -Как? -Дядя Гоша встрепенулся. -А фамилия его отца?
   -Тоже Сапков. А как ещё? -Ответил я.
   -Мало ли как. Может отчим. -Дядя Гоша встал и прошёлся по кабинету. -Кто он по профессии?
   -Адвокат по бракоразводным делам. Сашина мама, Маргарита Павловна, сказала, что он грозит посадить Сашу. Сфабриковал видео. -Я описал ситуацию, рассказав и про дядю Володю. - Вы бы не могли как-то посодействовать. Ну, встретиться с этим Сапковым, поговорить с ним, чтобы он отвязался. Или помочь нам найти эту медсестру, Марфину. Она может дать показания.
   Дядя Гоша стоял у окна спиной ко мне.
   -Так поможете? - Взмолился я. -Ни Саша, ни Маргарита Павловна невиновны. Если кто и виноват, так это сам Сапков. Он распространял наркотики среди студентов нашего института. Это может подтвердить институтский дворник.
   Дядя Гоша продолжал молчать.
   -Понятно. Могу идти? - Я встал и пошёл к двери.
   - Я давно ищу человека с фамилией Сапков. -Сказал дядя Гоша. - Дело это очень серьезное и давнее. Я не хотел вдаваться в детали и втягивать тебя, но ситуация такова, что лучше проинформировать тебя заранее. "Введение в общую теорию систем" прочитал?
   -В целом да, но хотелось бы ещё раз повнимательнее перечитать. -Сказал я.
   Ведь книга была у Саши. А вдруг дядя Гоша потребует вернуть её?
   -Конечно, читай и перечитывай. -Разрешил дядя Гоша. -Ведь ты хочешь побольше узнать о ректоре, чтобы перенять черты его характера и добиться в жизни столь же многого, как и он. Верно?
   -А откуда Вы знаете? -Я испугался. Как дядя Гоша узнал мои потаённые мысли?
   -Знаю. -Дядя Гоша улыбнулся. -Из книги следует, что Маргарита Павловна с детства знакома с ректором вашего вуза, с Валентином Андреевичем Семикозовым. И Павел Викторович действительно существовал. И преступник этот, Церковник, вполне реальный персонаж. Я хорошо знал Павла Викторовича. Он шутил, что про него написали роман. Мы с ним довольно тесно общались по делу бандита. Павел Викторович охотился за Церковником с 1963-го года. Он мне показывал материалы, которые были собраны за эти годы. На Церковнике висит организация сотен убийств, разбойных грабежей, рейдерских захватов, наркоторговля, вовлечение в занятие проституцией, растление несовершеннолетних. Ни одного просвета! Исчадие ада! И неуловим, как Фантомас. Ни одного достоверного описания внешности. Те немногие, кому не повезло увидеть его настоящее лицо, долго не жили. Во всяком случае, дать показания не успевали. Кроме ...
   - Валентина Андреевича! -Воскликнул я. -Я помню это место в книге. Павел Викторович повез Валентина Андреевича составлять фоторобот. Это концовка. Но прошло столько лет. Люди стареют, лица меняются. Кроме того, Церковник богат и мог бы сделать любую пластическую операцию. Если даже они сегодня и встретятся, то навряд ли узнают друг друга.
   -Отчасти ты прав. Внешность сама меняется с годами и её можно изменить, но при встрече, уверен, они узнают друг друга. И у меня такое предчувствие, что скоро эта встреча произойдёт. -Сказал дядя Гоша. -Я неспроста занимаюсь вашим институтом. Мой старший брат в девяностые погиб от людей Церковника. Я поклялся отомстить за брата. Я поклялся во что бы то ни стало поймать Церковника и передать его в руки правосудия. Я уже несколько лет слежу за вашим ректором. Когда Павел Викторович умер, с тех пор и слежу. Я уверен Церковник вернётся. Сам или кого-то подошлет. Не имею права упустить этот момент.
   -А причем тут Сапков? Его фамилия в книге вроде бы не упоминалась. -Заметил я.
   -Верно, не упоминается. -Согласился дядя Гоша. -Но мы его подозревали с связях с бандой Церковника и он был у нас в разработке. А потом неожиданно исчез.
   -Валентин Андреевич говорил, что за ним следят какие-то люди на белом Пежо. -Я вспомнил запись разговора на видео регистраторе. -Я тоже видел эту машину во дворе у нашего института.
   -Это мои люди следят. Вернее, не следят, а охраняют. -Пояснил дядя Гоша. -Передай Валентину Андреевичу, чтоб не волновался. Для его же блага делается.
   -А сколько лет может быть Церковнику сегодня? Он, наверное, старый, немощный, ходит с палочкой. Стоит ли его опасаться? -Засомневался я.
   - Если Валентину Андреевичу 60, то Церковнику, предположительно, под 70. -Сказал дядя Гоша.
   -А если он уже умер? -Предположил я.
   -Если он умер, то тогда ему крупно повезло. -Ответил дядя Гоша. -Теперь относительно твоей просьбы. Я вам помогу. Только мне надо провести кое-какую подготовительную работу.
   Дядя Гоша снял трубку одного из телефонов, стоящих на его столе, и набрал чей-то номер.
   -Алло? Маргарита Павловна? Здравствуйте. -Поздоровался он и представился.
   Я даже не удивился, что дядя Гоша знает на память номер телефона Маргариты Павловны. Насколько я понял из их разговора, дядя Гоша уточнял день и время очередного визита Сапкова.
   -А что с грибами? Может, Вам следует допросить Лифшица и тех вьетнамок? -Предложил я, когда телефонный разговор закончился. -В психбольнице точно была плантация. Мы Вас не обманывали!
   -За инициативу хвалю, но вперед батьки не лезь. -Осадил меня дядя Гоша. -Охотился когда-нибудь на крупного зверя? Так вот. Мы - охотники. Зверя надо заманить в ловушку, загнать в тупик и только тогда стрелять наверняка, на поражение. Если я вызову Лифшица или вьетнамок, то они ж поймут, что их накрыли, и весь свой противозаконный бизнес быстренько спрячут в безопасном месте так, что мы вообще никогда ничего не найдём. Понятно? Не слышу!
   -Так точно. Есть. -Ответил я. -Понятно.
   -Вот. Так-то оно вытанцовывается у нас неплохо. -Дядя Гоша одобрительно усмехнулся и забарабанил пальцами по столу. -Устная благодарность тебе и Саше. И не волнуйтесь. С этим адвокатом по бракоразводным процессам я разберусь. Он придёт к Маргарите Павловне, а встретит меня. Свободен на сегодня.
   -.Есть. -Сказал я.
   -Следующий раз позанимаемся строевой подготовкой. -Бросил мне в спину дядя Гоша. -По Уставу надо отвечать "Есть", и это ты правильно сделал. Но затем надо развернуться на месте на 180 градусов и строевым шагом убыть до двери.
  
  
   Глава 17
   Литературные чтения
  
   Дома было тихо, уютно, пахло борщом, котлетами и вермишелью на сливочном масле. Я поел и только улёгся на диван для послеобеденного отдыха, как заверещал мой мобильник. Звонил папа.
   -Я сейчас в мастерской у Маргариты Павловны. -Сказал он, запинаясь на каждом слове. - Она великодушно разрешила мне здесь поработать, но... Какие-то люди вломились в мастерскую. Входная дверь была заперта, и как они вошли - непонятно. Меня заперли в туалете, а в мастерской устроили погром. Ты бы не мог срочно подъехать с Сашей, чтобы выпустить меня? Только Маргарите Павловн не говорите. Как-то неудобно перед ней.
   -Конечно, скоро будем. Держись. -Приободрил я папу и перезвонил Саше.
   -Что за блин! -Воскликнула она. -Скажи отцу, чтоб не волновался. Я знаю, где у нас дубликаты ключей. Пиши адрес мастерской. Встретимся там через 30 минут. Это недалеко.
   Мастерская Маргариты Павловны располагалась на втором этаже в 10-ти этажном доме. Саша ждала у подъезда. Мы поднялись на второй этаж. Дверь была закрыта на замок. Саша отперла, мы вошли.
   Мастерская представляла собой просторную, хотя и однокомнатную квартиру без перегородок между комнатой и кухней с высокими потолками. Вдоль стен кучками стояли прислоненные друг к другу картины. Некоторые картины были небольших размеров, как у моего папы, некоторые очень большие, примерно два на три метра. Посредине комнаты возвышался большущий мольберт сложной конструкции, со множеством колёсиков и ручек. Мольберт был окружён осветительными приборами со светоотражательными зонтиками. У стены слева от окна стоял массивный диван зелёной кожи и рядом торшер. У другой стены стояло фортепьяно и два стула. Вдоль стены напротив окна было смонтировано кухонное оборудование: газовая плита с вытяжкой, духовка, кухонные стол и подвесные шкафы. Никаких следов погрома мы не заметили. Как не заметили и папы -дверь в туалет была открыта, туалет пуст.
   -Вот тебе раз! -Удивилась Саша. -А отец у тебя часом не шутник?
   И как в ответ, у меня зазвонил мобильный.
   Звонил отец из отделения полиции и просил забрать его оттуда. Но для этого надо, чтобы в отделение лично приехала Маргарита Павловна, как владелица мастерской и подтвердила бы, что он находился там с её ведома. Папа вкратце объяснил, что ему удалось выбраться из туалета, но входная дверь была заперта, а ключи у него отобрали бандиты. Он попытался вылезти через окно и проезжавший мимо полицейский патруль снял его с водосточной трубы.
   Пока Саша дозванивалась до Маргариты Павловны, я рассказывал ей про мой разговор с дядей Гошей. Наконец Маргарита Павловна ответила.
   -Мама выезжает за твоим отцом. -Сообщила Саша. - А про твоего дядю Гошу и про завтрашний день мне мама уже всё рассказала и я приготовилась. Смотри!
   Она вытащила из кармана тюбик краски.
   -Это диктофон в форме тюбика. Круто, да? Купила в магазине "Шпионские штучки". Мама незаметно включит его, когда явятся дядя Гоша и папаша Сапкова. Нам же интересно узнать, что тут будет происходить. -Сказала Саша.
   -Клёвая штучка. -Согласился я.
   -Мама незаметно положит его куда-нибудь, смотря по обстановке, потому что этот твой дядя Гоша определенно предварительно проверит комнату на предмет жучков. Не зря же он завтра заявится на полчаса раньше. Встреча состоится здесь, в этой мастерской. Давай немного приберёмся.
   -Да вроде и так нормально. -Я не хотел убираться. Не люблю это занятие.
   -Давай-давай! - Подстегнула меня Саша. -Мама здесь сама убирается. Вернее, сама не убирается. Надо пол подмести, пыль протереть. Вдвоём мы быстро управимся.
   -Твоя мама играет? -Я подошел к пианино и открыл крышку. Пианино называлось Zimmerman.
   -Раньше да. Сейчас не знаю. -Ответила Саша.
   Мы взяли по тазу с водой и мокрыми тряпками протерли буквально все поверхности в квартире. На уборку ушел примерно час. С непривычки я устал и в изнеможении плюхнулся на диван.
   -А пол кто будет мыть? -Спросила Саша.
   -Это уже перфекционизм! Он же и так чистый! -Взмолился я.
   -Ладно, отдыхай, немощь костлявая. Сама домою. -И Саша быстро и сноровисто начала драить пол шваброй, обмакивая её в таз с водой.
   Я поплёлся в ванную комнату за второй шваброй, в надежде, что её там нет. Но она там была и не одна. Несколько разноцветных швабр стояли вдоль стены слева у раковины.
   -Видишь как быстро вдвоём управились! -Сказала Саша. -А завтра мы с тобой, пока будет проходить эта спецоперация, подежурим у подъезда. На всякий случай.
   -Нет. Завтра я не смогу. -Отказался я. -У меня семинар по философии.
   -Пропустишь. Дело близится к развязке. Неужели тебе не интересно? -Удивилась Саша.
   -Интересно, но ведь у нас будет запись. Потом её и послушаю. -Ответил я. -Если же пропущу этот семинар, преподаватель никогда не поставит мне зачета автоматом.
   -Если Валентин Андреевич скажет, то поставит. Куда этот препод денется. Ты слабо пользуешься появившемся у тебя административным ресурсом. И потом, ты просто обязан прийти ради меня и мамы. Мало ли что может случиться. У меня же кроме тебя никого в Москве нет. -Сказала Саша и погладила меня по голове. Ладонь у Саши была мягкая, но тяжелая. Я вспомнил, как она с легкостью поднимала крышки люков. -Мы же с тобой команда. СиС?
   Саша щелкнула пальцами и хлопнула в ладони.
   -Вот для чего ты эту ерунду придумала? Ну ладно, СиС так СиС. -Сказал я, щелкнув и хлопнув.
   -У меня, понимаешь, там, во Львове, был парень. И мы с ним тоже были командой. -Саша встала с дивана и подошла к окну.
   -А чего он не приехал с тобой в Москву? -Спросил я. -Поссорились?
   -Его убили. -Ответила Саша.
   Силуэт её фигуры, закрытый по пояс подоконником, отчетливо вырисовывался на фоне окна. Плавные линии завораживали, как застывший водопад.
   Над домом пролетел вертолет. Когда шум лопастей затих, Саша подошла к пианино, открыла крышку и стоя тихо заиграла какой-то проникновенный блюз. Может что-то из Гершвина. Может даже "Summer time". Я играть ни на чем не умею, но очень люблю слушать музыку. На улице уже начало смеркаться, в комнате стемнело. Саша перестала играть.
   -Поиграй ещё, пожалуйста. -Попросил я и включил торшер. - Я и не знал, что ты умеешь. Училась?
   -Музшкола по джазовому фортепьяно во Львове. Закончила с отличием. -Саша заиграла ещё что-то. -А я всё таскаю с собой эту книжку, ту, что ректор написал. Никак не начну читать. Слушай, а давай, я буду импровизировать, типа тапёра в немом кино, а ты будешь читать вслух. А то я сама, наверное, так никогда её и не прочту. Книга у меня в сумке. Таскаю её с собой как дура.
   Пока Саша что-то наигрывала, разминая пальцы, я шарил в её вместительной сумке из толстой натуральной кожи с тяжелыми пряжками и замочками. Кроме книги в сумке были косметичка в форме пингвинёнка, электрошокер, футлярчик с красным крестиком, по-видимому аптечка, бутылочка с прозрачной жидкостью, наверное, водой, тугое портмоне, четыре связки ключей (непонятно от каких дверей), блокнот, ручка и пара карандашей с точилкой. Я пролистал блокнот. Его страницы были заполнены рисунками-скетчами: люди идут, стоят, сидят, лица крупным планом, машины, дома, улицы. И наконец та самая книга.
   -Нашёл? -Крикнула Саша, перестав играть.
   -А это твои наброски в блокноте? -Спросил я входя в комнату.
   -Да, проснулись мамины гены. -Ответила Саша. -Поехали. Начинай читать.
   Я открыл книгу на первой странице, откашлялся и приступил.
  
   "Сегодня 8-ое июля 1965 года. Мне 13 лет с половиной лет. Только что мы отплыли от причала водного вокзала в Химках на теплоходе "Феликс Дзержинский". Мы плывем вниз по Волге из Москвы до Ростова-на-Дону.
   Мы - это мама, папа и я. У мамы и папы двуместная каюта первого класса, а у меня верхнее место в двуместной каюте второго класса. Нижнее место занимает студент из МГУ Анатолий. Он уже старый, ему лет 20, но интересный - упражняется по системе йогов и пообещал научить меня.
   Папа тоже собирается заниматься спортом, потому что начинает катастрофически толстеть и уже не влезает в свои прежние костюмы. Он взял с собой в плавание две гантели по 8 кг, и положил их в наш новый синий чемодан, который нес я.
   Что касается меня, то я вообще не хотел никуда плыть, и сразу предложил свой билет бабушке, маминой маме. Она обрадовалась, но папа убедил всех, что оставлять меня на лето одного в Москве без родительского присмотра никак нельзя. Дело в том, что за последнее время я действительно пару раз попадался на всякой ерунде. Но не сидеть же мне целыми днями дома за книжками!
   Кстати, тут, на теплоходе, тоже есть нарушители общественного покоя. Шестеро скрипачей из Большого Театра каждый день по два-три часа репетируют на третей палубе. И хотя вольный ветер разносит звуки музыки по широким Волжским просторам, многим на теплоходе они мешают отдыхать.
   -Пусть играют в машинном отделении, там их никто не услышит. -Говорит папа и грозит переломать им смычки. Но это он так шутит, потому что, когда мы встречаемся с музыкантами в ресторане, папа вежливо здоровается с ними и желает хорошего аппетита.
   А ещё с нами плывет один дядечка, который пристает к пассажирам с разговорами. Папа называет его антисоветчиком за то, что тот пару раз пытался рассказать папе какой-то политический анекдот, который папа, кстати, уже слышал по Голосу Америки. Папа, между нами говоря, сам наполовину скрытый антисоветчик, потому что каждый вечер перед сном накрывшись одеялом слушает по Спидоле вражеские голоса. Хороший радиоприёмник! Если б не Спидола, где бы я мог послушать песни Битлз? Да я бы о Битлз вообще бы и не знал. Хотя нет, узнал бы. В моём классе учился сын дипломата, Мишка. У него дома чего только нет! Кучи американских комиксов, пластинки, жвачки и другие разные вещицы. Дипломатический багаж на границе не досматривался, и через это окно широким потоком вливалась в нашу серую жизнь западная культура, цветастая, вкусная как разовая жвачка Базука, из которой мы на уроках надували пузыри на спор, кто больше. Вот за эти пузыри моих родителей и вызвали в школу к директору. Вернее не за сами пузыри, а за хлопок, с которым они лопались. Но если б только пузыри. Мишка давал ребятам в школе послушать пластинки западных групп за три рубля, на которые мужики у винных магазинов покупали ему "бескозырки". Так он называл бутылки водки на четверть литра с отпрессованными крышечками без язычка. Открывал он их зубами и тут же пил из горлышка прямо в школьном туалете на переменах, где и был пойман трудовиком. А так как я стоял рядом, то и меня замели. Наверное, папа был прав. Оставлять меня одного на лето в Москве да ещё с Мишкой, было опасно.
   Перед отплытием мы с Мишкой сходили в кино на американский фильм "В джазе только девушки" и Мерлин Монро там ... даже не знаю, как сказать? Мишка потом ещё 5 раз ходил смотреть это кино. И каково было моё удивление, когда в первый же день на второй палубе теплохода "Феликс Дзержинский" я увидел девушку, как две капли воды похожую на Мерлин Монро в этом фильме. Только фильм был черно-белый, а тут - в цвете. Она стояла, облокотившись о поручни, и смотрела на чаек.
   -Крашенная блондинка. -Сказала мама, поймав папин взгляд. -А ноги у неё кривые и разной длины.
   Но я не видел тех недостатков, о которых говорила мама. Как я потом узнал, Мерлин Монро звали Милой. Её золотые волосы, голубые глаза, короткий чуть вздернутый нос, пухлые розовые губы... Да что перечислять! Вылитая Мерлин Монро. И тогда я понял, что мама ей просто завидует, поэтому и придумывает всякие недостатки, которых у Милы нет и быть не может. Надо обязательно сфотографироваться с ней, а потом показать фото Мишке и всем в школе, что мол де я хорошо знаком с самой Мерлин Монро.
   -Эх, Вика! -Сказал папа, отводя взгляд от Милы. -Я же просил тебя ещё в Москве купить мне солнцезащитные очки.
   Папа очень любит детективы и фильмы про разведчиков и шпионов. Да и я тоже. Вы знаете, как папа уговорил меня плыть с ними? Я ведь мог придумать сто уверток, чтобы остаться в Москве. Например, прикинуться больным. Или записаться на летние хозработы в школе. Так папа вот что придумал. Вечером за ужином мы смотрели по телевизору новости. И среди прочего был материал про преступников, которые грабили церкви в волжских городах. Помню, называли Кострому, Кинешму, Рыбинск и что-то ещё. Одного поймали. Он перепродавал ворованные иконы иностранцам за валюту.
   -Какие же это должны быть большие деньги, если человек за них жизнью рисковал. -Сказала мама. -За валютные махинации у нас предусматривается смертная казнь.
   -Да дурак он и всё. -Сказал папа. -Какие бы деньги не были, а жизнь бесценна. Лучше быть нищим, но живым и здоровым.
   -Не скажи. -Мама отправилась мыть посуду, а мы остались у телевизора.
   -Вот ты не хочешь плыть с нами по Волге. -Сказал папа. Он всегда старался действовать на меня силой убеждения. -А представь ситуацию. Не пойманные члены банды едут с нами на теплоходе. Каково? Настоящий детектив? Там их никто и искать то не станет, среди отдыхающих. А они между тем на остановках, пока все по достопримечательностям ходят, грабят местные церкви, награбленное заносят на теплоход и плывут себе спокойненько дальше. Красота! Ну?
   -Да. Это ты интересно придумал. -Согласился я.
   -И представь, что наша с тобой задача вычислить, кто среди пассажиров может быть этим самым грабителем. Мы присматриваемся, приглядываемся, беседуем, собираем информацию, анализируем. А? -Папа потрепал меня за волосы. - Вот ты сказал, что, дескать, хорошо я это придумал. Да, придумал, но есть вероятность, что преступники могут тоже это же самое придумать. Понимаешь? Мы все более менее в одном направлении мыслим. И гении, и простые люди. И хорошие, и плохие, и очень плохие. Вот сколько людей одновременно радио придумали? Я знаю про двоих. Так что предлагаю тебе участвовать в нашей разведывательной экспедиции. -Папа серьезно посмотрел мне в глаза и добавил. -Может быть даже с риском для жизни.
   И как я мог отказаться от такого предложения?
  
   В первый же день я лежал на третьей палубе на одном из продавленных шезлонгов. Я хотел хорошо загореть и ни о чем серьёзном не думать. Но мысли сами лезли мне в голову. Есть ли у меня талант и если есть, то к чему и какой? Кем я стану, когда выросту? 13 с половиной лет, возраст немалый. Интересно было бы узнать, как сложится моя жизнь. Мне всегда хотелось, чтобы обо мне узнал весь мир, как, например, весь мир узнал о Битлз. Я понимал, что для этого мне надо сделать что-то существенное, выдающееся, что-то нужное всем людям на земле. А иначе, если просто жить-поживать, плывя по течению, кому ж я буду такой интересен?
   Я, правда, читал про любовь между двумя людьми, про такую маленькую местную любовь. В этой маленькой любви вообще никаких заслуг не требуется и даже наоборот, любят самых ничтожных, самых никчемных, а потом оправдываются поговорками, как например, что любовь зла, полюбишь и козла. Но это мелкая уродливая любовь меня не интересовала. Мне была нужна любовь всего мира.
   Я хотел бы, например, стать дипломатом, чтобы ездить по миру и участвовать в разных важных событиях, влияющих на историю человечества. Я представлял, как меня вызывают на какие-то очень важные переговоры, зашедшие в тупик, и как я немедленно предлагаю выход из критической ситуации, спасая тем самым весь мир от разрушительной термоядерной войны. Отныне моё имя навсегда вписано в историю благодарного мне человечества.
   И мне всегда было странно, почему мои родители проводят время на таких неинтересных работах? Они что, всегда хотели работать именно там, где работают? Преподавать, как мама, в школе или как папа в институте? Я знал, мама мне говорила, что она мечтала петь, а папа хотел работать в органах госбезопасности, или стать разведчиком. Но почему-то у них это не получилось. Интересно, а как сложится моя жизнь?
   В этот момент я почувствовал, как чья то рука прикоснулась к моему плечу, и голос сверху произнес:
   -Эй! Проснись.
   Я открыл глаза и увидел смеющееся лицо с голубыми сверкающими глазами и золотыми кудрями. Я вспомнил, как бабушка мне рассказывала про ангелов и Бога, и подумал:
   -Вот он. Это ангел.
   -Тебя Валя зовут? -Спросил ангел.
   -Валя. А что? -Сказал я, щурясь от слепящего света.
   -А то. На второй палубе твои родители обыскались тебя. Время обедать. Пошли, а то мы тоже опаздываем. Меня Рита зовут.
   Как она узнала, что я здесь, было непонятно.
  
  
   К нашему общему разочарованию четвертым за столиком в ресторане оказался тот самый антисоветчик.
   -Здравствуйте. -Сказала мама.
   Я кивнул нечесаной головой, а папа произнес:
   -Приятного аппетита.
   -Какой тут аппетит! Я здесь есть не стану. -Сказал антисоветчик. -Безобразное обслуживание. Хозяина нет. А был бы у ресторана хозяин, то разогнал бы всех этих бездельников. На Западе таких работников не стали бы терпеть. Это называется салфеткой?
   Антисоветчик взял салфетку за уголки, развернул её как тореадор свой плащ, и потряс перед нами. На салфетке были отчетливо видны застиранные желтовато-красноватые пятна.
   - А ложка? -Он показал нам свою ложку. Её края были покрыты затвердевшими остатками пищи. -Я сейчас им такое устрою, что они меня до конца поездки будут бесплатно в каюте кормить.
   Антисоветчик швырнул ложку на стол и направился в служебное помещение ресторана. К нашему облегчению больше за наш столик он не возвратился. Ни в этот день, ни в последующие. Не знаю как на счет бесплатно, но ему действительно приносили еду в каюту.
   -Умеют же люди устраиваться. -Сказала мама. -Я бы тоже хотела обедать в каюте.
   -Не нравится он мне. -Заметил папа.
   -Конечно, не нравится! -Воскликнула мама. -Кто-то умеет устраиваться, а мы должны в этом душном ресторане сидеть.
   -Я не про это. -Папа огляделся. -Заметь, когда все пассажиры в ресторане, он один там.
   -Ну и что? -Не понял я.
   -А то. Может он по чужим каютам лазает, в чужих чемоданах роется. -Папа перешёл на шепот и потрогал нагрудный карман рубашки. Там у него хранился бумажник. -Может он вор.
   -Но у нас то всё с собой. -Сказал я.
   -Тихо ты! -Цыкнула на меня мама.
   У столика появился официант с подносом. Пока он разгружал поднос, мама осматривала ложки и вилки. Странно, но все они оказались совершенно чистыми. Мама развернула салфетки. Салфетки были белоснежными. Мама вопросительно посмотрела на папу.
   -Я же вам говорил. -Тихо произнес папа. -Скользкий тип. Очень сколький.
  
  
   Но больше всех из пассажиров маму раздражала Мила, девушка, похожая на Мерлин Монро. Вернее, раздражало кольцо с брильянтом на её пальце.
   -Молодая соплячка, а уже в брильянтах. -Говорила мама. -Откуда что берется!
   -Будут, будут. У тебя тоже будут. -Успокаивал её папа и обнимал рукой за широкую талию. Мама вздыхала и они, мерно покачиваясь, проходили по палубе мимо загорающей в шезлонге Милы. Они проходили дальше, а я задерживался перед Милой по разным поводам. Например, завязать шнурок на кедах. Я приседал рядом с её шезлонгом и смотрел из-под полупрозрачного пластикового козырька кепки на её голые крепкие ноги. Иногда мне везло, и я оказывался так близко к её шезлонгу, что ощущал, как мне казалось, тепло, исходящее от её тела. Иногда я просиживал у её ног так долго, что родители успевали проделать круг. Тогда мама хватала меня за руку и волокла за собой.
   На втором или третьем круге мы обычно сталкивались с антисоветчиком.
   -Тоже обратили внимание? - Говорил антисоветчик и кивал на брильянт. -На обычную советскую зарплату такое не купишь. Как вы думаете, чем она в действительности занимается? Посмотрите, какое у неё не по-женски мускулистое тело.
   Папа сдержано улыбался, мама отводила глаза, я, используя момент, сбегал, а они шли дальше, наматывая круги по палубе. Обычно после обеда родители делали по 12 кругов чтобы не располнеть. Кроме этих пеших прогулок папа каждый день по 3 минуты занимался с гантелями.
  
   -Я считаю, что Милу можно сразу исключить из списка подозреваемых. -Сказал я папе, когда мы стояли с ним на корме, и он бросал чайкам куски хлеба, а они ловили их на лету своими чёрными клювами.
   -О каком списке речь? -Спросил папа, швыряя чайкам очередную хлебную горсть.
   -Перед отъездом, помнишь? Ты же сам предложил вести наблюдение за пассажирами. Ну, грабители церквей, не помнишь, что ли? -Удивился я.
   -Помню, а как же! Всё прекрасно помню. -Ответил папа. -Только тут надо действовать аккуратно, почти незаметно, деликатно, чтобы не вспугнуть зверя.
   -Я аккуратно. И вот я считаю, что Милу, ту, что с брильянтом, можно сразу исключить из подозреваемых. -Повторил я.
   -Разумно. Приличная девушка. -Согласился папа.
   -А вот антисоветчик очень подозрителен. -Сказал я и, отломив хлеба, тоже бросил в стаю чаек. Кусок пролетел мимо них и упал в пену, которую на водной поверхности оставлял за собой теплоход.
   -Тоже полностью согласен. Смотри, чайка подобрала твой кусок из воды. Видишь, как в природе всё устроено, ничего не пропадает. -Сказал папа и запустил в чаек оставшиеся крошки.
  
  
  
   Толя, мой сосед по каюте, начал, как и обещал, учить меня йоге. Он назначил первое занятие на верхней палубе к пяти часам. По крутым коротким лесенкам я поднялся на третью палубу и там, в тени от спасательной шлюпки, я увидел Риту. Она стояла в очень неудобной позе, как-то изогнувшись и скрутившись, прижав ухо к брезенту, накрывающему шлюпку. Увидев меня, она прижала палец в губам, предупреждая, чтобы я не шумел. На цыпочках я подошел к Рите и тоже приложил ухо к брезенту. Наши головы соприкоснулись, и я почувствовал запах детского мыла, исходящий от её длинных золотистых волос. Вдруг она толкнула меня, схватила за руку и потащила в сторону к пустым шезлонгам. Мы плюхнулись в шезлонги и Рита прошептала:
   -В спасательных лодках кто-то живет! -Взволновано заговорила Рита. -Я слышала, как они там переговаривались. Давай подождем, вдруг они вылезут из-под брезента.
   -Надо сказать капитану. -Предложил я. -Это безбилетники. Едут зайцами.
   -Никому ничего говорить не надо, тем более капитану. -Возразила Рита.
   Тогда я схватил её за руку и потащил за собой.
   -Куда девочку тащишь против её воли, маленький насильник? - Перед нами стоял антисоветчик. -Под статью угодишь, когда вырастишь.
   -А кто Вы такой, чтобы нам замечания делать? - Рита топнула ногой. -И ничего и не против воли. Мы вместе идем.
   -Ишь ты какая бойкая! -Удивился антисоветчик.
   Мы подошли к капитанской рубке и Рита постучала в белоснежную дверь.
   -Папа говорит, что этот дядька антисоветчик. -Заметил я. -Он рассказывает разные политические анекдоты.
   -А может и того хуже. -Сказала Рита. -Может он провокатор.
   Дверь капитанской рубки открылась. На нас глянул красноносый мужчина в кремовой рубашке с черными погонами, в черных брюках и начищенных до блеска черных ботинках.
   -Нам надо срочно поговорить с капитаном. Дело крайне важное. -По-военному доложила Рита.
   -Я капитан. -Сказал красноносый.
   -Как Ваша фамилия? -Спросила Рита.
   -Капитан Волк. -Ответил капитан.
   -У вас там в спасательной шлюпке, капитан Волк, непорядок. Под брезентом кто-то прячется. -Сказала Рита. -Есть мнение, что там безбилетные пассажиры.
   Капитан поморщился, и подозвал кого-то. Из рубки вышел другой мужчина, одетый совершенно так же как капитан, и даже нос у него был такого же цвета.
   -Это мой помощник. Парфён Егорович, проверьте, что там со шлюпками. -Сказал капитан и исчез в рубке. Я успел увидеть деревянный штурвал с торчащими во все стороны ручками с позолоченными набалдашниками, как дверь рубки захлопнулась.
   -В которой? -Спросил Парфён Егорович.
   -Идите за мной. -Тихо сказала Рита и подвела нас к шлюпке . -Тут. -Беззвучно произнесла она и показала пальцем на брезент. Из-под брезента действительно доносились голоса. Было немного страшновато.
   Но помощник капитана не испугался. Он ослабил шнуровку и приподнял брезент. На одном из сидений лодки стояла включенная Спидола. Помощник капитана поднял её и повертел в руках. Это была папина Спидола. Точно! Я узнал её по царапкам на шкале, которыми я отмечал станции, передающие песни Битлз.
   -Это наша Спидола! -Воскликнул я.
   -Это наша Спидола! -Услышал я папин голос.
   Папа стоял у капитанской рубки, а мама разговаривала с капитаном.
   -Это Ваш аппарат? -Спросил капитан Волк папу и маму. -Как приемник оказался в спасательной шлюпке? -Капитан посмотрел на меня и Риту. -Чьих это рук дело?
   -Зачем же мне свой приемник...? -Начал я, но мама взяла меня за руку и притянула к себе.
   -Наш сын тут ни причем. -Твердо произнесла она, посмотрев на Риту.
   -Да мало ли подозрительных типов плывет на этом корыте. За порядком следить надо. -Отчеканила Рита, резко развернулась на пятках и зашагала к лестнице, ведущей на нижнюю палубу. На лестнице она столкнулась с антисоветчиком, проскользнула у него под рукой и застучала кожаными подошвами туфель по металлическим ступенькам.
   -Пронырливая девчонка. -Сказал антисоветчик. -Мне тут один товарищ сказал, что видел, как она через незакрытое окно каюты вытащила Вашу Спидолу. Он то подумал, что это её каюта. Но я сейчас проверил, и это была Ваша каюта. Повнимательнее, Андрей, надо быть. Если выходите из каюты, закрывайте окно, опускайте жалюзи. Но, как я вижу, вы уже разобрались и без меня.
   До каюты родители шли молча.
   -Откуда он знает как меня зовут? -Сказал папа, когда мы вошли. -Очень скользкий тип.
   -Надо поговорить с родителями этой поганой девчонки. Воровка! -Возмутилась мама. -Такая маленькая, а уже!
   -Она не с родителями, а с бабушкой едет. -Вставил я.
   В этот момент в дверь каюты постучали.
   -Войдите. -Сказала мама.
   Дверь открылась, и мы увидели Риту.
   -Извините. -Сказала Рита. -Я хотела разыграть Валю. Я хотела, чтобы он поверил, что под брезентом кто-то находится. Простите. Я бы тут же вернула Ваш транзисторный радиоприемник, не сомневайтесь. Но Валя настоял обратиться к капитану и дело приняло неожиданный оборот. Только не говорите, пожалуйста, бабушке. Я извиняюсь.
  
   -Как продвигается твоё расследование? -Спросил я папу, когда мы вышли на палубу после обеда. -Никого подозрительного не заметил?
   -Это ты о чем? -Сказал папа. Мне показалось, что он снова забыл о нашей договоренности искать среди пассажиров грабителей церквей, и я ему напомнил.
   -Давай пока не будем спешить с расследованием. -Посоветовал папа. -Смотри, вроде бы все отдыхающие нормальные люди. Какие из них преступники? Посмотри на них. Только, если эта твоя малолетняя подруга Рита. Какая-то она странная. Но может кто ещё и подсядет на теплоход по ходу поездки.
   -Точно. Сядут в том городе, в котором ограбили церковь. -Сказал я.
   -А это мысль. Видишь, как тут интересно. А ты не хотел плыть. Продолжай следить. Через некоторое время обменяемся полученной информацией. -Сказал папа и тихо добавил. -Расходимся по одному.
   Мне показалось, что он сам не верит в свою задумку. Просто тогда ему надо было меня как-то уговорить, вот он и напридумывал, а потом благополучно обо всем забыл. Что за люди эти взрослые! Как им выгодно в данный момент, так они себя и ведут, а о последствиях не думают. Как таким людям верить? Но, может быть, мне это только показалось. Кстати, папа выглядел страшно уставшим и у него появились темные круги под глазами. В Москве он выглядел лучше. Наверное, перезанимался гантелями. Папа очень хочет похудеть.
  
   Первая длительная остановка была в Угличе. Экскурсия оказалась долгой, подробной, изнурительной и мы порядком устали. Даже я устал, хотя и было интересно. На обратной дороге к папе подошел антисоветчик, и они немного отстали от нас. Потом у папы весь оставшийся день было какое-то странное выражение лица, как будто он узнал какую-то тайну.
   -Что-то случилось? -Спросила мама.
   -Ничего. -Ответил папа и натужено улыбнулся.
  
   В ресторане за обедом четвертое место за нашим столиком занял мужчина, похожий на массовика-затейника на отдыхе. Массовики-затейники тоже ведь должны отдыхать. Но профессиональные навыки не скрыть. Вот и сейчас он с ходу предложил нам какую-то игру. Я насторожился, потому что массовик вполне мог оказаться замаскированным преступником.
   -Пока мы изнываем в ожидании обеда, предлагаю поиграть. -Объявил массовик-затейник и заржал как конь. -Скажите три слова относящиеся к вашей профессии, и я попытаюсь угадать, кем вы работаете. Начнем с Вас. -Он обратился к маме.
   -Халат, доска, колбы. -Выдала мама не раздумывая.
   -Вы врач. -Сказал массовик.
   -Нет.-Возразила мама. -Я - учитель химии.
   -Первый блин комом, хотя блины то я и не заказывал. -Массовик залился хохотом и повернулся к папе. -Теперь Ваши три слова.
   Но папа не успел ничего сказать. Официант принес первое. Это был борщ в блестящих алюминиевых кастрюльках.
   -Давайте я задам три слова. -Предложил я.
   -А что тебя угадывать? Ты ясен и так, ясен как слеза младенца. Ты -школьник, по тебе сразу видно. -Отмёл меня массовик.
   -Отгадайте мои увлечения. -Не сдавался я.
   -Увлечения? Хобби? Ладно, давай. Борщ всё равно есть нельзя, кипяток. -Массовик сунул палец в борщ и изобразил, как ему больно.
   -Битлз, культуризм, йога. -Выпалил я.
   Реакция массовика была неожиданной.
   -Да как тебе не стыдно при матери то ругаться? -Массовик посерьезнел. -Ладно с ребятами во дворе, а то при родителях, святых людях, родивших тебя и воспитавших!
   -А что он такого сказал? -Вступился за меня папа.
   -Как что? -Массовик побагровел. -Да вот это, на ё, последнее его слово.
   -Вы перед тем как со словами играться, потрудились бы расширить свой личный словарный запас. -Заметила мама. -Ребенок сказал слова уже хорошо всем известные.
   -А Вы не указывайте, какие слова мне знать, а какие не знать. Я знаю правильные, советские слова -мир, труд, Ленин, КПСС. А эти ваши блятлзы и ёги я, как советский человек, знать не обязан. Не обязан!
   -А Вы не передергивайте на мат. Сын так не говорил. -Возразил папа.
   -Блятлзы он и сказал! -Заорал массовик. -И на ё ругнулся. Я не глухой.
   -Перестаньте материться в ресторане. -Послышалось с соседнего стола.
   -Да, потише там! -Поддержали их с других столов.
   -Да это не я. Вот, это этот! - Массовик с багровым от бешенства лицом тыкал в меня пальцем. - Во вырастили, стилягу! Ничего святого у молодежи! Всё на Запад смотрят. Трех слов по-русски сказать не могут. Блятлзы он говорит за обедом.
   -Перестаньте шуметь. Поесть спокойно не дают. -Неслось со столов.
   -Выведите гражданина на свежий воздух. -Услышал я голос помощника капитана.
   -Наверное, кто-то успел его вызвать. -Подумал я.
   -Не имеете права. -Заорал массовик.
   -Он - имеет. -Отчетливо и громко произнесла старушка в очках с черными круглыми стеклами. Рядом со старушкой за столиком сидела Рита.
   -Вот какая у Риты бабушка. -Подумал я. Старушка была крепкого телосложения с седыми короткостриженными волосами.
   -Не имеете права. -Менее уверенно повторил массовик.
   -Имею. Выводите. -Приказал помощник капитана двум матросам, стоящим за его спиной.
   -Не надо. Я сам. -Массовик встал и неспешно, с чувством собственного достоинства, вышел через боковую дверь на палубу.
   -Извините за аппендицит .... Э-э .. за инцидент. Продолжайте запланированный прием пищи. -Сказал помощник капитана. -Меня зовут Парфеном Егоровичем. Обращайтесь прямо ко мне, если возникнут нештатные ситуации и прочие авралы.
   -Непременно обратимся. -Сказала бабушка Риты.
   -Этот массовик навряд ли может быть преступником. -Решил я. -По-моему, просто дурак.
  
   -Что произошло в Угличе? -Спросила мама папу, когда мы совершали привычный послеобеденный моцион по палубе. Мама говорила очень тихо, но я разобрал её слова. -Что от тебя нужно было этому антисоветчику?
   -Вика, никакой он не антисоветчик. -Так же тихо произнес папа. -Он...
   И тут папа шепнул маме что-то на ухо. Что именно, я разобрать не смог, но мама остановилась.
   -Я же говорила! -Прошептала она. Оглядевшись, мама схватила меня за руку, и дернула, притянув к себе. -Иди рядом, кому сказала!
   Странно, но в последующие два дня антисоветчика на теплоходе видно не было.
   Кстати, мой сосед Анатолий, по-моему, не успел сесть на теплоход в Угличе. Его не было в ресторане ни на обеде, ни на ужине. И в каюте его не было. И на палубе не было. И когда я ложился спать в половине двенадцатого ночи, его тоже не было. Но когда я проснулся утром, Анатолий спал на своей нижней койке, а под столом стоял набитый до верху рюкзак, которого раньше я у него не замечал.
   -Вставай. Завтрак пропустишь. -Я потряс Анатолия за плечо.
   -Чёрт с ним! -Невнятно пробормотал Анатолий и перевернулся на другой бок.
   -Ты чего, от теплохода отстал? -Не отставал я. -Расскажи, на чем догонял?
   Анатолий что-то промычал и захрапел.
   -Это странно. -Подумал я и постучал ногой по рюкзаку. Там было что-то твердое с плоскими стенками, словно деревянные коробки. -А не добавить ли Анатолия в список подозреваемых? Вполне ведь может быть. Этим наблюдением надо поделиться с папой.
   Но до папы я не дошел, потому что меня отвлекли мои новые приятели.
  
   На теплоходе, кроме Риты, я познакомился ещё с Костиком, которому было 11 лет и двенадцатилетним Колей. Конечно, нам с Ритой было малоинтересно общаться с этой малышнёй. Но для игры вчетвером в шашки и домино они вполне подходили. Также вчетвером мы облазили весь теплоход, и даже решили спуститься в машинное отделение. Пробравшись на нижнюю палубу, мы стали искать вход. Было слышно, как работают машины. Они находились совсем близко, за стенками и немного внизу, под полом. Мы стали бродить по коридорам, и в одном из полуосвещенных закоулков в метрах пяти перед нами словно из ниоткуда вырос высокий черный силуэт. Ни его лица, ни кистей рук видно не было. Он был весь как сгусток мрака, черен и зловещ. После нескольких секунд неподвижного молчания, силуэт замахнулся на нас здоровенной черной ручищей, и мы бросилось прочь. За считанные мгновения мы взлетели на верхнюю палубу, бухнулись в шезлонги, и некоторое время лежали молча, пытаясь отдышаться.
   Мне было стыдно за себя, что я, самый старший из этой команды, и так явно показал свой испуг.
   -Я знаю кто это. -Отдышавшись заявил Костик.
   -Кто? -Сказал Коля и икнул.
   -Теплоход как называется? -Спросил Костик. -Теперь понятно чей это призрак?
   -Призрак Феликса Дзержинского. -Прошептал Коля.
   Рита хихикнула.
   -Не смешно. Это правда его пароход. -Сказал Костик. -Вот он и проверяет, как работают на его пароходе. А он строгий был. Чуть что не так - расстрел. Мне дедушка рассказывал. Он и в него стрелял за что-то.
   -Ерунда. -Засмеялась Рита. -Призраков в природе не бывает.
   -Конечно, не бывает. - Согласился я.
   -Не бывает? - Костик вскочил и встал передо мной. -А если не бывает, чего ж ты тогда несся как угорелый?
   -Я за вами бежал. -Сказал я и вспомнил, что бежал первым.
   -И потом, какая связь? -Заметила Рита. -Просто теплоходы называют именами известных людей, чтобы увековечить их память. Вот и всё. Дзержинский не имел никакого отношения к теплоходами. Он был главой НКВД.
   -Действительно. -Поддержал я.
   -Так именами призраки и привлекаются! Дали имя и тут же появляется соответствующий призрак. Он как будто ждет, когда его позовут по имени. Хопа и он тут как тут! Нате мол вам! Вот он я! -Костик щёлкнул пальцами. -Конечно, не на всех пароходах такое происходит, но иногда случается. А если нет, то кого мы тогда только что по вашему видели, если не призрака?
   Все молчали, обдумывая, что же это в действительности могло быть.
   -Что бы это не было, надо идти к капитану. На теплоходе главный - капитан. -Сказал я. -Пусть он и разбирается.
   -Капитан не поверит нам. -Ответила Рита. -Он снова пошлет своего помощника, чтобы мы ему показали. А где мы найдем призрака? Что мы предъявим? На слово нам не поверят. Нужны доказательства.
   -Верно. -Подхватил Коля. -Надо сначала узнать места, где призрак обитает, чтобы потом туда сводить капитана.
   -Одно место мы уже знаем. -Сказал Костик. .
   -А пойдем ещё раз туда и проверим, встретим ли мы его снова. Может его туда случайно задуло ветром. Призрак же состоит из воздуха. Вот его и носит по пароходу туда-сюда. А! Вот он, за тобой! -Воскликнул я и ударил Костика в спину, просунув руку за его шезлонг.
   Костик пукнул от неожиданности и все засмеялись. Костик покраснел, вскочил и побежал к лестнице.
   -Ты чего? Обиделся? -Закричал я.
   Но Костик, не оборачиваясь, слетел по лестнице вниз на вторую палубу.
   -Да нет никакого приведения. -Сказал я, обращаясь к Рите и Коле. -И нечего перед людьми позориться. Ты чего, Рит?
   Рита молчала. Дрожащим пальцем она показала в сторону спасательных шлюпок. Коля и я повернули свои нагретые солнцем головы и обомлели. У одной из спасательных шлюпок, словно подвешенный в воздухе, развивался на ветру рванный черный плащ.
   -Призрак. -Прошептал Коля.
   Не помня как, мы очутились у капитанской рубки, и Рита принялась колотить в дверь. Я видел внутри рубки рулевого и уже знакомого нам Парфёна Егоровича.
   -Снова вы? -Сказал Парфён Егорович, открывая дверь. -Что на этот раз?
   -Там у шлюпок кто-то....висит. -Захлёбываясь, сказала Рита.
   -Снова у шлюпок? И снова кто-то? -Парфён погрозил пальцем. Палец у него был красный толстый, какой-то распухший, облезлый и, казалось, не сгибающийся. -Идите играть в другое место, бездельники. И не отвлекайте от работы. И к шлюпкам не подходите! Если замечу - ссажу на берег.
   На этих словах Парфён Егорович закрыл перед нами дверь рубки.
   -Подумаешь. Сами разберемся. - Тут я заметил, что Коли с нами уже не было.
   -Пошли. -Сказала Рита.
   Помощник капитана может и не хотел нас обижать, но обидел. Получилось, что мы какие-то бесполезные создания, мешающие ему работать. Зря он так с нами. Мы хотели как раз помочь ему.
   По мере того, как мы приближались к призраку, становилось понятно, что это был кусок черного брезента, сорванный ветром со шлюпки, которую он прикрывал. Брезент намотался на изогнутую опору и барабан лебедки. Иллюзия, что под брезентом находится человек, была стопроцентная.
   -Хорошо, что помощник капитана с нами не пошел. -Заметил я.
   -А что в таком случае было внизу? Кого мы видели внизу? -Сказала Рита.
   -Эй! Привет! -Раздался за нашими спинами гнусавый голос.
   Мы обернулись и увидел, как к нам приближался неимоверно худой парень на вид лет 17-ти. Раньше я его на теплоходе не видел, а может и видел, только не обращал внимание. Я таких чахлых рахитов в упор не замечаю. Если парень не занимается спортом, он для меня не существует.
   А дохляк шел прямо на нас и, не отрываясь, смотрел на Риту. Я подумал, что он обязательно споткнется обо что-нибудь. Но он странным образом вовремя перешагивал через низко натянутые канаты, тросы и разбросанные по палубе шезлонги.
   -А что этот тут делает? - Рита презрительно сморщила нос.
   -Ты его знаешь? -Спросил я.
   -Да. Это Шомпол. Из нашей спецшколы. Старшеклассник. -Сказала Рита.
   -Видишь Рита. Я нашел тебя. -Заявил Шомпол, подойдя к нам. -Рада?
   -И кто на меня настучал? -Спросила Рита.
   -Мир не без добрых людей. -Прогнусавил Шомпол. -Труднее было достать билет на этот чекистский теплоход, догнать вас, но я сделал это и вот я перед тобой. Я не могу жить без тебя. Не могу и дня прожить, чтобы не ....
   -Если будешь продолжать преследовать меня и приставать, я заявлю на тебя капитану теплохода и тебя ссадят, а может и посадят. -Пригрозила Рита.
   -Я разве когда-нибудь прикоснулся к тебе хоть пальцем против твоей воли? -Воскликнул Шомпол. -Ты мой идеал, дама сердца. Просто разреши смотреть на тебя издали. Только смотреть, как ты ходишь, как смеёшься, как ешь, пьёшь. Я не буду тебе мешать. Ты даже не заметишь моё присутствие.
   -Ну и уходи уже. Я ведь сейчас очень даже замечаю твоё присутствие! Давай! Давай! Проваливай! -Сказала Рита.
   -Исчезаю, моя повелительница. Исчезаю, как джин в бутылку. -Шомпол попятился и, к моей радости, споткнувшись о шезлонг, упал.
  
  
  
   На носу теплохода размещался музыкальный салон. С первого дня мама регулярно играла там на фортепьяно и пела. Пассажиры заходили в салон послушать её музицирование. С каждым днем в салон приходило всё больше и больше слушателей. Наконец, в один из дней людей набилось так много, что негде было встать, не говоря уже о сидячих местах.
   Мама пела романсы. Голос у неё был звонкий, сильный, высокий. Она рассказывала, как в молодости пришла учиться вокалу, и педагог сказал, что голос у неё от природы поставлен, и это редкость. Но жизнь сложилась так, что вместо приятного её душе пения со сцены маме пришлось преподавать в школе химию у доски.
   В тот день я тоже был в салоне, стоял у окна во всю стену и слушал. Снаружи уже смеркалось, но проплывающие берега были ещё очень хорошо различимы. Я разглядел небольшое стадо пятнистых коров, и пастуха, сидящего под деревом. Была видна даже его красная рубашка. И тут по палубе мимо окна пронесся тот самый чёрный призрак. Расталкивая людей в салоне, я бросился наружу. Пустынная палуба была мокрой от дождя. Скользя, я промчался по ней, цепляясь на поворотах за кресла и перила. Я обогнул корму, и выбежал на другую сторону, но успел лишь увидеть черный плащ, ныряющий вниз по лестнице.
   Я подбежал к лестнице и, глянув вниз, увидел, что приведение находится там. Оно стояло у перил на первой нижней палубе и смотрело вдаль. Я плюхнулся на живот, осторожно подтянул себя на руках к краю лестницы, чтобы не терять призрак из виду. Было мокро и холодно, но я держался. Между тем непогода усиливалась. Волны с силой били в борт теплохода, и как-то резко стемнело, да так, что берегов реки уже и вовсе не было видно.
   -Учишься плавать?-Услышал я голос помощника капитана, Парфёна Егоровича. -Вставай! Простудишься!
   Я встал, проклиная помощника капитана. Внизу никого уже не было.
   -Спугнул! -Подумал я с досадой.
   -Ссадил бы весь этот ваш детский сад на берег от греха подальше. -Продолжал Парфён Егорович. -И откуда такие детки берутся? Мама ведь такая хорошая. "Вернись в Сорренто" поет. Это ж ведь твоя мама поет в музыкальном салоне? Весь теплоход послушать собрался. А ты пренебрегаешь. Вот пузом в луже лежишь, отмокаешь. Если б у меня такая мама была, я бы ух как гордился! Я ж сирота. Пойдём, я тебя отведу. Посидишь вместе со всеми, маму послушаешь. Цени моменты, пока родители живы. Вот умрут, поздно тогда будет. Захочешь послушать, ан нет уж никого на этом свете.
   Парфён Егорович замолчал, и мне вдруг стало его жалко. Забыв о призраке, я поплелся за ним по пустынной мокрой палубе обратно в салон. А в салоне уже расчистили место в центре и несколько пар пытались танцевать.
   -А давайте устаивать каждый вечер танцы на верхней палубе! - Предложил Анатолий, мой сосед по каюте. -Вот тут и помощник капитана с нами. Можно устраивать танцы по вечерам, а, Парфён Егорович?
   -Ну, только если не громко, недолго и не часто. -С важным видом ответил Парфён Егорович и степенно удалился.
   Надо сказать, что в салоне были далеко не все. Не было, например, папы. Но была Рита.
   -Кого ищешь? -Спросила она меня. -Умеешь танцевать?
   -Умею. Шейк. -Ответил я.
   -А чего такой мокрый? -Мила хлопнула меня ладонью по животу. -Попрыгаем, высохнешь.
   И под мамино пение "Утро туманное" мы начали подпрыгивать кто выше. Один из скрипачей принес свой инструмент, и они заиграли с мамой на пару.
   -Можно с вами? -Я увидел перед собой Милу. - Клёво танцуете.
   Я давно хотел заговорить с Милой, но не знал как к ней подойти, и о чем собственно говорить. Она мне очень нравилась, и это сковывало и прямо-таки лишало дара речи. А тут она подошла сама, сама заговорила.
   Чтобы понравиться Миле, я принялся подпрыгивать ещё выше. Зависая в воздухе, я умудрялся ещё подрыгать ногами, расставляя их, как Битлз на черно белых фотографиях, которые я видел у Мишки. Тут я ударился головой о потолок, и сверху на меня посыпались осколки.
   -Ты головой разбил стеклянный плафон! -С восторгом воскликнула Рита.
   Мама никак не отреагировала на это происшествие, наверное, не слышала, и продолжала играть и петь, а Мила заволновалась.
   -У меня в каюте есть всё необходимое для оказания первой помощи. Пошли ко мне. -Предложила Мила. - Можешь самостоятельно идти?
   -Конечно могу. -Заверил я.
   В этот момент я забыл обо всем и обо всех.
   -Моя каюта в самом конце коридора. -Сказала Мила.
   Я знал, где её каюта. С самого первого дня знал.
   Мы шли, и она поддерживала меня за локоть и о чём-то говорила, но я не понимал о чем. Мои щеки горели, в ушах барабанил пульс.
   В каюте Мила уложила меня на койку.
   -Совсем забыла! -Мила хлопнула себя ладонью по лбу. -Я же отдала аптечку в 10-ую каюту! Подожди. Я мигом.
   Мила вышла, а в мою ушибленную голову пришла мысль. А что если мне спрятаться где-нибудь, например, под койкой. Мила вернётся, а меня нет. Она испугается, и тут я вылезу из-под кровати. Клёвый розыгрыш! Я вскочил и заглянул под койку. Там лежали сложенные в стопочки мешочки и спрятаться мне было некуда. Идея розыгрыша рухнула, и я снова улегся, ожидая возвращения моей Мерлин Монро.
   А Мила и вправду была очень похожа на эту американскую актрису. Я стал вспоминать различные эпизоды из фильма "В джазе только девушки", вспомнил о Мишке, который наверное ещё несколько раз посмотрел этот фильм в Москве, уже после моего отплытия. И тут вошла Мила с походной аптечкой в руках.
   -Не бойся. Больно не будет. -Успокоила она меня. -Я дипломированный медик. Посмотрим, что у тебя там?
   Она присела на край койки, и потрогала мою голову в разных местах. Её пальцы коснулись мой головы! Меня как током дернуло.
   -Что, так больно? -Спросила Мила.
   -Уже прошло. Уже всё нормально. -Ответил я.
   -Я тут случайно заметила, как твой папа занимается с гантелями. Ты тоже занимаешься? -Спросила Мила, продолжая осмотр.
   -А как же. -Соврал я.
   -И сколько килограмм в каждой из гантель?
   -По 8. -Ответил я.
   -Сильный у тебя папа. А как же он их нес, в двух чемоданах?
   -Нет, в одном. И нес этот чемодан я. -Уточнил я.
   -Крепкий чемодан. И ты тоже крепкий. -Мила надавила пальцем мне на бицепс. -Геракл.
   В Ростове тоже ты понесешь?
   -Наверное.
   -Молодец. -Похвалила Мила. - Тут не больно? А тут?
   Потом она начала перебирать волосы, просматривая кожу головы.
   -Вижу только небольшую царапину. Почти не кровоточит. Но всё-таки на всякий противопожарный смажу-ка я её перекисью водорода. Предупреждаю, немного пощиплет.
   Когда Мила приложила ватку, а ранка ещё не успела защипать, дверь каюты распахнулась и появилась мама.
   -Что тут происходит? -Грозно произнесла она.
   Выражение лица у мамы было суровое. Создавалось впечатление, что она нас поймала за каким-то предосудительным занятием, и мы должны немедленно начать оправдываться перед ней.
   -Ваш сын получил легкие травмы, и я обрабатываю ему раны перекисью водорода. -Спокойно ответила Мила. -Это произошло в салоне, под Ваше пение. Разве Вы не заметили? Валя головой разбил плафон. Кстати, Вам надо будет компенсировать его стоимость. Я имею в виду стоимость плафона.
   -А почему не обратились в медпункт? -Спросила мама. -На теплоходе должен быть официальный медпункт.
   -Медпункт временно размещается здесь. Медсестра сядет на теплоход только в Ростове. А до Ростова за неё работаю я. -Пояснила Мила. -Там в шкафу, посмотрите, мой белый халат и шапочка.
   Мама открыла шкаф. Там действительно висели белый халат и шапочка с красным крестом.
   -Если Вам от меня больше ничего не нужно, то разрешите я завершу дезинфекцию. -Сказала Мила.
   Хмыкнув, мама вышла из каюты.
   -А я не знал, что Вы вместо медсестры. -Удивился я.
   -Теперь знай. Если что, сразу ко мне. -Мила прижала ватку с перекисью к ранке на голове и я дернулся от боли. -Спокойно, мой мальчик. Спокойно. Тетя Мила знает, что делает.
   Мила положила свободную руку мне на висок, фиксируя голову.
   Она сидела рядом, и её округлые голые коленки находились прямо перед моим лицом. Пользуясь тем, что она не видит, куда я смотрю, я на них и смотрел во все глаза. Потом я переместил взгляд дальше, на бедра, которые, расширяясь и смыкаясь, уходили куда-то под задравшийся край юбки.
   Дверь распахнулась, кто-то охнул и застонал как от непереносимой боли. Я сразу подумал о маме, что это она, как охотник в засаде, осталась стоять под дверью, ожидая момента. Но, приподняв голову, я увидел в дверях Риту. Её щека и локоть были окровавлены.
   -Где ж тебя так угораздило-то?! -Охнула Мила. Она вскочила с койки и бросилась к Рите.
   -Там, с лестницы упала. -Всхлипывала Рита.
   -Где болит? Мне даже и положить тебя некуда. -Засуетилась Мила.
   -Ложись сюда. Я уже. Со мной всё в порядке. -Я встал. Проходя мимо рукомойника, я заметил под зеркалом на раковине станок для бритья. Точно такой же был у моего соседа Анатолия.
   -Странно. -Подумал я. Но потом я вспомнил, что мама тоже бреет себе подмышки.
   -Мне уже лучше. -Ответила Рита и, толкая меня в спину, вышла вместе со мной в коридор.
   -У тебя же кровь! -Возразил я. -Иди, тебе надо продезинфицировать раны перекисью водорода.
   -Это помидоры. -Зашептала Рита.
   -Ребята! -Сказала Мила. -Здоровьем не шутят. Ребята! Я кому говорю! Куда вы? Вернитесь!
   Но мы уже выбежали на палубу, а там было совсем темно. Из салона доносилось пение, а с берегов плеск волн.
   -Это правда помидоры? Не кровь? -Спросил я.
   -А ты лизни. -Предложила Рита и подставила щёку. -Попробуй на вкус.
   -Спасибо. Я уже поужинал. -Ответил я.
   -Да лизни! Не стесняйся. Не переешь. Не растолстеешь, как твой папа. -Рита засмеялась и провела своей щекой по моим губам.
   - Что ты наделала? Теперь и я в помидорах! -Воскликнул я.
   -Ну так вымойся! -Звонко засмеялась Рита. -В лужах полно воды!
   И мы плескались водой из луж, разлитых дождем по палубе, пока оба не промокли. Задул ветер, и сразу стало жутко холодно.
   -Не жалко помидоры переводить? -Спросил я.
   -Они такие большие и сочные, что мне и одной половинки хватило. Мы в Угличе купили. Пойдем вовнутрь. Правда, что-то холодно. -Сказала Рита.
   Но дверь, через которую мы вышли на палубу, оказались закрытой.
   -Теперь мы замерзнем. Ах, как холодно. -Причитала Рита, прижимаясь ко мне. Но меня тоже начал бить озноб.
   -Почему дверь закрыта? Мы же только что прошли через неё. Кто её закрыл? -Повторял я, дергая ручку двери. Рита прижималась ко мне всё сильнее и сильнее и мешала мне дернуть за ручку с полной силой. -Побежали на другую сторону, там войдем.
   -Пока мы доберемся туда, окоченеем до смерти. Мы должны согреться здесь и немедленно. -Повторяла Рита, продолжая тереться о меня всем своим телом.
   Если бы не внезапно появившейся помощник капитана, Парфен Егорович, я не знаю, чем бы всё закончилось.
   -Я специально за тобой следил, негодная девчонка! -Грозным голосом произнес он, открывая дверь и выходя на палубу. -Ты зачем двери ломаешь? Дай сюда то, что отвинтила. Живо, а не то на следующей пристани ссажу на берег и сдам в милицию за порчу общественного имущества.
   Рита тут же отпряла от меня, буквально отпрыгнула в сторону. Она стояла в метре от меня и испуганно смотрела на помощника капитана.
   -Только бабушке не говорите. -Жалобным голоском попросила Рита, и, порывшись в боковом кармашке кофточки, отдала Парфину Егоровичу какие-то детали от дверного замка.
   -А ты выбирай себе получше друзей. -Сказал Парфен Егорович, обращаясь ко мне. -А то тоже ссажу за компанию.
   Я посмотрел на Риту. Она стояла съёжившись и дрожа от холода и в её глазах блестела толи ярость, толи обида.
   -Ишь, устроили тут пионерлагерь. Теплоход это вам сами понимаете что, это не игрушка. Тут всё должно быть в боевой готовности. И если что, то по свистку сразу немедленно, аврал ... -Бормотал Парфен Егорович, прилаживая детали в замок.
   Дверь внутрь была открыта. Мы проскочили мимо Парфена Егоровича и разбежались по коридору в разные стороны. Я чувствовал себя неловко, и общаться с Ритой не хотелось. Романтическое настроение было бесповоротно испорчено.
   В нашей каюте никого не было. Я снял с себя мокрые майку и тренировочные штаны и повесил их на вешалку над умывальником. Потом я забрался на верхнюю койку и лежал там, размышляя над сложностями жизни. Загадка черного призрака, как это не смешно, не выходила из моей головы, но теперь к ней добавилось странное поведение Риты. Что ей от меня нужно? То со Спидолой устроила, то с помидорами, то с дверьми. Какая-то шизонутая. Что ещё от неё ждать? Может Парфен Егорович прав и мне вообще не стоит с ней дружить. А то вот обещал же он, если что ссадить меня на берег. Мне этого не хотелось. Потом я вспомнил слова папы и подумал, а что если Рита и правда малолетняя преступница? Что если это именно она грабит волжские церкви? Она маленькая, худенькая, запросто пролезет в узкие церковные окна. Кто на неё подумает? Никто. Надо бы поделиться своими мыслями с папой.
   Тут дверь открылась и в каюту кто-то вошел. Я даже не посмотрел кто. И так было ясно, что это мой сосед Анатолий. Он, кстати, тоже ходил в подозреваемых. Рюкзачок-то исчез! С ним был кто-то ещё, и я сразу же по голосу узнал, кто. По первому же слову узнал. С Анатолием была Рита.
   -Ого! -Подумал я. -Это ж целая банда! Сейчас будут обсуждать план следующего налета на церковь.
   -Ну, подожди! Ну, что ты! И ведь Валентин наверное здесь. -Говорил Анатолий.
   -И пусть. И фиг с ним! Пусть слышит. -Отвечала Рита.
   Анатолий возражал. Я прижался к стене и накрылся одеялом с головой, чтобы создалось впечатление, что на койке лежит только скомканное одеяло, а меня нет.
   -Мне уже 16. У меня паспорт есть. -Сказала Рита.
   -Покажи. -Потребовал Анатолий.
   -С собой нет. -Ответила она.
   -Ну так принеси. -Сказал Анатолий.
   -Сейчас что ли? -Удивилась Рита.
   -А когда ж ещё? Хочешь, чтоб меня посадили?
   -Ты такой же трус! Такой же, как этот. -Воскликнула Рита и, как я думаю, достаточно высоко подпрыгнув, вмазала мне по спине кулаком.
   Ударила она сильно, и мне было очень больно. Потом я услышал звук плевка. Потом дверь каюты хлопнула с такой силой, что я едва не слетел с койки вниз.
   -За что это она тебя огрела? -Спросил Анатолий, когда я спустился со своей верхней полки. -Дайка посмотрю.
   Я повернулся спиной.
   -Ого. Будет здоровый синячище. -Констатировал он. -А чего у тебя с ней? Любовь? Она ревнует, это ж очевидно. Специально разыграла сцену. Увязалась за мной сюда, чтоб тебя раззадорить. Ты смотри, осторожнее с ней. Несовершеннолетняя. Про паспорт врет. Она такая, сама соблазнит, даст, а потом скажет, что изнасиловали. И посадит. Точно посадит. Я таких знал. У меня приятель сидит.
   -Я тоже о таких слышал. -Соврал я. Для меня такое поведение было диким и непонятным. -А чего им надо? Зачем они так себя ведут?
   -Кто их знает. Поэтому и советую, держись от неё подальше. Она с кем едет? С бабкой? Это ещё хуже. С молодыми родителями хоть как-то договориться можно. А старая карга на принцип пойдёт. Ладно. Когда йогой будем заниматься. Завтра?
   -Давай завтра. -Согласился я.
   -Сейчас ко мне тут одна птичка обещала залететь. С часок погуляешь по палубе? Пойди свою маму в салоне послушай. Кстати, неплохо поёт. Только громко уж очень. А так ничего. -Сказал Анатолий.
   -Да я только что оттуда пришел, и у меня одежда мокрая. -Возразил я. -Я тут тихо полежу. Вам мешать не буду.
   -Не, так не пойдёт. -Решительно заявил Анатолий. - Как же не будешь мешать, если именно и будешь. Вот надень мои шорты и майку. Давай, давай. А завтра я тебе покажу несколько асан и пранаяму Бхастрика.
   Я надел майку и шорты Анатолия и вышел на палубу. Я подумал, что после этого происшествия дружить с Ритой точно не стоит. Папа таких людей называет скользкими типами.
   Преступница она или нет, но мне такие шизонутые друзья не нужны. Втянет ещё в историю.
   Вещи Анатолия пришлись мне в пору. Несмотря на свои 13 с половиной лет я по телосложению выглядел вполне как взрослый. Ну, уж не мельче Анатолия. Это точно.
   Было совсем темно, но дождя не было и ветер дул вполне себе теплый. Глубоко вдыхая свежий волжский воздух, я обогнул нос теплохода, прошелся мимо салона, заглянув через окна вовнутрь. Там кипело веселье, и мама находилась в его эпицентре.
   Я прошел ещё с десяток метров и встал у перил, наслаждаясь загадочным полумраком.
   -Ты меня здесь ждешь? -Услышал я женский голос.
   Если я не ошибался, это был голос той женщины, с которой мама часто беседовала на различные научные темы. Звали её Эльвира, а отчество было, кажется, Урсульбековна или что-то в этом роде. Она путешествовала с мужем, неповоротливым пузатым лысым дядечкой, который внешне годился ей в отцы, а может даже и в деды.
   -Интересно, с кем она разговаривает? -Подумал я.
   Насколько же было моё удивление, когда я услышал её голос совсем рядом, и нежная женская рука легла на моё плечо.
   -Мы ж договаривались, что я зайду к тебе в каюту. -Продолжала Эльвира Урсульбековна. -Почему ты здесь? Что-то изменилось, Толик?
   Я стоял не двигаясь и уже обо всем догадавшись. Эльвира Урсульбековна тоже заметила свою ошибку.
   -А, это ты, Валик. -Сказала она. Я ненавидел, когда меня называли этим малярным словом. -У вас с Толиком одинаковые одежды. Да ещё сумеречно. Я ошиблась. Мы договорились с ним позаниматься иностранным языком. У него хвост. Хочешь присоединиться к нам?
   -У меня нет хвоста. -Ответил я.
   -Я имею в виду позаниматься иностранным хвостом.... языком. -Запнулась Эльвира Урсульбековна и принуждённо засмеялась.
   -А какой язык? -Спросил я.
   -Испанский, конечно же.
   Я согласился.
   -Но только не сегодня. Мне надо подготовиться методически. Методически ошибиться нельзя. Вас же теперь будет двое. Надо раскидать учебный материал для работы в парах. А почему ты не в салоне? Там твоя мама поет просто великолепно. -Говорила она, отходя от меня и растворяясь в полумраке. -Значит до завтра, Валик.
   -До завтра, Эльвира Урсульбековна. -Ответил я и, убедившись что она меня уже не видит, показал ей язык за "Валика".
   Я прошелся по палубе и снова меня окликнули, спутав с Анатолием. На этот раз голос донесся из полу прикрытого окна одной из кают.
   -Эй, Толян! Мы тут пульку пишем. Присоединишься? Если надумаешь, прихвати жигулевского, как в прошлый раз.
   Вообщем, в тот вечер я узнал много нового о моем соседе по каюте, с виду тихом студенте. Теперь он безусловно возглавлял мой список подозреваемых. Второй шла Рита. А призрак вообще не поддавался никакой разумной классификации.
  
   Уроки испанского должны были начаться на следующий день, днем, после занятий йогой. Анатолий действительно показал мне целый комплекс асан и обещанную пранаяму. Мы расположились на третьей палубе и Анатолий, расстелив одеяло, показывал. Я ничего не запомнил, но был очень впечатлен увиденным. Даже неутомимые скрипачи прекратили игру и, якобы обсуждая что-то своё, ошарашено поглядывали на Анатолия.
   После того как он закончил показывать, мы начали обсуждать, какие асаны я буду разучивать.
   -А как ты отстал от теплохода из Угличе? - Спросил я деликатно невпопад. Я помнил совет папы, действовать аккуратно, ненавязчиво, не в лоб, чтобы не спугнуть зверя.
   -Причем здесь это? -Анатолий удивился и поглядел на спасательные шлюпки.
   -Просто интересно. -Сказал я.
   -Интересно за углом налево. -Ответил Анатолий.
   -Да ладно ты! Это что, секрет? -Продолжал я ненавязчиво.
   -Да никакой не секрет. Встретил старого приятеля. Засиделись. Он меня на машине до следующего причала подкинул. -Поведал мне Анатолий. -Здравствуйте Эльвира Урсульбековна.
   -Здравствуйте, мальчики. -Поздоровалась Эльвира Урсульбековна. Она подошла к нам, держа в руке тетрадки и карандаши.
   -Некстати! -Подумал я. Я хотел спросить Анатолия ещё и про рюкзак, а при Эльвире не хотелось.
   -В нашей группе пополнение. -Сообщила Эльвира Урсульбековна . - Будет ещё один ученик.
   Мы уселись в шезлонги. Я получил тетрадку и три цветных карандаша. Эльвира Урсульбековна действительно хорошо подготовилась к занятиям. В тетрадке были записаны какие-то слова, фразы, схемы и таблицы.
   -А вот и наш третий ученик. -Сказала Эльвира Урсульбековна.
   Я оторвал взгляд от тетрадки и увидел Риту.
   Она, как ни в чем не бывало, бодро подошла к нам, поздоровалась и плюхнулась в свободный шезлонг.
   -Ритуля. Это тебе. - Эльвира Урсульбековна протянула Рите тетрадку и три цветных карандаша.
   -Уж ты! Здорово! -Сказала Рита.
   Она пролистала тетрадку. В слух прочитала несколько фраз как то очень красиво звучащих, и Эльвира Урсульбековна одобрительно закивала и сказала ей что-то по-ненашему. Рита ответила тоже по-ненашему.
   -Я ведь немного знаю испанский. -Сказала Рита, обращаясь ко мне и Анатолию. -У меня мама переводчик, а папа во Внешторге работает. Сейчас они в Аргентине, по службе. Поэтому я с бабушкой и путешествую. Они только через год вернуться. В августе на месяц поеду к ним, в Аргентину, если выпустят. Интересно, не была там ни разу.
   -Ну, начнем. - Скомандовали Эльвира Урсульбековна.
   В этот момент скрипачи вновь ударили смычками по струнам, и мы перестали слышать друг друга.
   -Спустимся в салон. -Предложила Эльвира Урсульбековна.
   Пока мы спускались на вторую палубу, Рита разговаривала с Эльвирой Урсульбековной на испанском.
   -А пусть они вдвоем и занимаются. -Предложил Анатолий. - Они хорошо друг друга понимают, обойдутся и без нас. Линяем!
   Мы нырнули под лестницу и, оббежав теплоход, вновь поднялись на третью палубу. Скрипачи играли Моцарта. Я знал это произведение. Маленькая ночная серенада. Мы её разбирали на уроке музыки, и я получил за это 4.
   -Дети привилегированных родителей очень капризны. Привыкли иметь то, чего у нас нет. -Сказал Анатолий. -Слышал как эта Ритка по-испански жарит? И вчера тоже. Такая нахальная! Сама лезет, будто я ей обязан. А эта Эльвира мне за год во как надоела! Во где сидит! Ведь каникулы же. Так она и в каникулы не дает от себя покоя!
   -Ты Эльвиру знал раньше? -Удивился я.
   -Откуда ты взял? -Сказал Анатолий и мне показалось, что он испугался. -Ладно. Между нами. Но не выдай меня, если что.
   Анатолий огляделся и даже заглянул под шезлонг.
   -Она преподавательница из нашего университета. -Поведал Анатолий. -Приставала ко мне весь учебный год. Вот предложила прокатиться по Волге. Билет купила. А сама с мужем плывет. Муж её тоже у нас преподает. В Москве её со мной вроде неудобно и негде встречаться, а тут как бы сподручнее.
   -Что сподручнее? Заниматься испанским? -Спросил я и подумал, что мой список подозреваемых похоже ждет пополнение.
   -Ага, испанским. -Хмыкнул Анатолий. -Тебе сколько лет?
   -13 с половиной. -Ответил я.
   -Мужу она хочет изменить со мной. Понятно? -Сказал Анатолий
   -Вообщем то да. А зачем изменить мужу? -Не понял я.
   -Это ты у неё спроси. -Посоветовал Анатолий.
   -А ты сам-то хочешь? -Спросил я.
   -На фиг старуху надо! -Презрительно фыркнул Анатолий. -Я ж у неё больше учиться не буду. Её предмет кончился. А то, что оплатила мне поездку - её проблемы. Вообщем, я тебя предупредил. Мне сообщник нужен, чтобы от неё отмазываться.
   -Это ты правильно решил. Не надо разрушать семью. -Согласился я.
   Анатолий с удивлением уставился на меня.
   -Можно и так повернуть. -Заметил он. -Только надоело мне это всё.
   -А зачем тогда согласился на эту поездку? -Спросил я и почувствовал, что наша беседа подошла к решающей черте. Сейчас я услышу причину его присутствия на теплоходе. Меня охватило непередаваемое напряжение и я почувствовал как по моему затылку, а потом и по шее, катится тонкая струйка пота.
   -Я сирота. Из детдома. В Москве в общаге живу. -Сказал Анатолия. -Я никогда нигде не путешествовал. Думал, вот хоть Волгу посмотрю. А тут такая подлянка! Ни учебы, ни отдыха. Хоть за борт прыгай.
   И он, вскочив с шезлонга, перемахнул через борт. Раздался всплеск. Скрипачи перестали играть и бросились к перилам. В это время теплоход как раз начал чалиться к какому-то мелкому населенному пункту, то есть по реке уже не плыл. Анатолий вплавь добрался до берега и вернулся на теплоход уже по трапу.
   Я, Костик и Коля окружили Анатолия. Коля и Костик восхищенно смотрели на его сильное покрытое капельками воды тело, а я не знал, что и подумать.
   -Здорово ты сиганул! Как в "Острове сокровищ". -Сказал Коля.
   -Нет, как Тарзан. -Поправил Костик. Он тоже видел прыжок со второй палубы.
   -Теперь тебя наверное ссадят с теплохода на берег. -Посочувствовал Коля.
   -Ты что, дубина, оху.......... -Звериный рык смешался с топотом ног по лесенке с верхней палубы.
   Обычно мягкий голос помощника капитана Парфёна Егоровича теперь трудно было узнать. Он слетел с лестницы и остановился перед Анатолием, не переставая орать теми словами, которыми и я уже вовсю пользовался в школе и во дворе с ребятами. Но как ими пользовался Парфен Егорович! Все замерли, а я пытался хоть что-нибудь запомнить. Жаль, что Эльвирины тетрадку и карандаши я оставил наверху в шезлонге, а то б записал, а потом бы выучил и только так бы с ребятами во дворе и разговаривал, коротко и конкретно!
   -Что вы себе позволяете! Немедленно прекратите! -Раздался ещё более громкий, чем у Парфена Егоровича, голос. Это был даже не голос, а вой сирены скорой помощи. И этой скорой помощью оказалась сама Эльвира Урсульбековна. -Вы не имеете права площадной руганью унижать достоинство молодого человека. Если он в чем-то неправ, то примените административные меры в рамках Вашей компетенции.
   -Да он... Да Вы... -Неожиданно слова у помощника капитана закончились, он махнул рукой, резко, по военному развернулся на каблуках и побежал по вверх лестнице на третью палубу.
   -Быть ссаженным на берег на получилось. -Сказал Анатолий уже в каюте. -Придется терпеть.
   -Так ты специально спрыгнул, чтоб тебя ссадили? -Спросил я.
   -А ты думал? -Ответил он. - Как ещё прекратить этот кошмар?
   -Что преподает муж Эльвиры? -Спросил я.
   -Он видный ученый по древнерусской иконе. Работал раньше в реставрационных мастерских. -Ответил Анатолий.
   -Ого! А вот и новый кандидат! -Подумал я и сказал: -Он, значит, художник?
   -Да нет. Исследователь скорее. Коллекционер. Профессор. Декан на своем факультете. Он на двадцать восемь лет старше Эльвиры. Понимаешь? Его за глаза Тутанхамоном зовут.
   -Понимаю. -Сказал я, хотя и не понимал, что имел в виду Анатолий.
   -Нет, вижу что не понимаешь. В йоге есть раздел Тантра йога... Или давай так. Ты можешь целый день бегать, прыгать и ничего. А человек на 30 лет старше тебя уже не угонится за тобой. Он устанет раньше тебя. У тебя самый пик радости и веселья, а у него уже отдышка и ему вообще плохо. И тебе будет с ним интересно играть? Нет. Также и в браке. -Пояснил Анатолий.
   -Что в браке? Отдышка? -Спросил я.
   -Эльвире 45, а Тутанхамону 63. В 63 то не попрыгаешь, а в 45 ещё ой как можно. Понимаешь? -Повторил Анатолий.
   -А тебе с ней тогда тоже неинтересно должно быть. -Догадался я. -У тебя самое веселье, а у неё отдышка?
   -Вот, теперь вижу, что понял. -Анатолий закончил обтираться, снял плавки, повесил полотенце и плавки на батарею, и начал одеваться. -Сегодня пойду в картишки перекинусь. На деньги. Раз деньги появились, надо поиграть. Взять, так сказать, реванш за прошлое поражение.
   -Можно с тобой? У меня будут деньги. Мне родители на кино дают. -Сказал Я. -Возьми меня с собой.
   -Нет. Ты играть не умеешь. -Отрезал Анатолий.
   -Я в дурака умею. -Вспомнил я.
   -Сам ты дурак. В дурака на деньги не играют. -Засмеялся Анатолий.
   -А во что играют?
   -В преферанс. -Сказа Анатолий и вышел из каюты.
   И тотчас вслед за его уходом в дверь постучали. Деликатно, не громко, но вполне настойчиво и отчетливо, три раза. Это было странно, так как обычно в нашу каюту входили без стука.
   -Войдите. -Сказал я.
   Дверь аккуратно отворилась, и я увидел Тутанхамона, мужа Эльвиры. Мне надо было срочно сосредоточиться и вытянуть из этого потенциального преступника максимум информации.
   -Здравствуйте. Меня зовут Бронислав Аркадьевич. -Сказал Тутанхамон. -А Вы Валентин, если мне не изменяет память.
   -Здравствуйте. -Поздоровался я.
   Бронислав Аркадьевич аккуратно притворил за собой дверь.
   -У Вас найдется пару минуток свободного времени, молодой человек? -Вкрадчиво спросил он.
   Так вежливо со мной ещё никто никогда не разговаривал.
   -Это уже подозрительно. Такой подчеркнутой вежливостью он явно надеется расположить меня к себе и о чем-то попросить. Но что ему от меня может быть нужно? -Подумал я.
   -Видите ли, Валентин. С Вами в каюте временно проживает некий Анатолий Чугун. -Сказал Бронислав Аркадьевич. -Не могли бы Вы у него ненароком, ненавязчиво, как бы вскользь, между делом узнать обстоятельства приобретения им билета на данный теплоход.
   Причем последнее слова он произнес как "тэплоход".
   -Ага! Вот оно что. -Подумал я. Я вспомнил рассказ Анатолия про Эльвиру, как она купила ему билет.
   -Видите ли, я имею право поинтересоваться, потому что это поощрительный билет для отличника нашего факультета. Должна была поехать девушка, активистка, комсомолка. Я помню её, я декан факультета, я подписывал ей характеристику. Как сейчас помню, Аксакова Людмила. Но она почему то не поехала, а поехал Анатолий Чугун, который учится еле-еле, с тройками, не занимается общественной работой и имеет массу взысканий. Я ему никаких бумаг не подписывал. Может студент Чугун проговорится в дружеском разговоре с Вами, как ему удалось заполучить билет. Мне как декану важно знать, чтобы выявить и наказать виновных сотрудников по возвращению из отпуска.
   Я многих слов не понимал. Декан, например. Активист, факультет. Я чувствовал себя, как тот массовик, который не знал слов йог и битлз.
   -Ну так как, Валентин? -Сказал Бронислав Аркадьевич.
   -А Вы учитель? -Спросил я.
   -Я профессор. Учителя в школе. -Поправил меня Бронислав Аркадьевич.
   -А что Вы профессоруете? -Продолжал я.
   -Замечательное слово! -Воскликнул Бронислав Аркадьевич и сдержано засмеялся. Его смех напоминал куриное кудахтанье. -Я профессорую древнерусские иконы.
   -Вот и третий член шайки. -Подумал я. -Эксперт. Специалист по иконам. Рита выносит иконы из церквей, Анатолий переносит их в рюкзаке на теплоход, а Бронислав Аркадьевич проверяет их истинную ценность и, наверное, продает иностранцам за валюту. Всё сходится! Всё совпадает!
   Я даже улыбнулся от радости.
   -Вы улыбаетесь, а напрасно. -Заметил Бронислав Аркадьевич. - Да, коммунистическая идеология против религии. Религия, как говорил Владимир Ильич Ленин, опиум для народа. Но иконы сами по себе являются произведениями искусства и имеют непреходящую ценность как артефакт целого культурно - исторического пласта истории великого русского народа.
   -Заметил, небось, что сболтнул мне лишнего. Вот теперь научными терминами пытается отвлечь моё внимание. -Подумал я.
   -Но не смею более Вас отвлекать. -Сказал Бронислав Аркадьевич. - Хотя ещё один немаловажный штришок. Этот разговор должен остаться между нами.
   -А вот такой конкурс! -Под оком каюты раздался знакомый раскатистый смех массовика-затейника. -Я включаю радио и первая песня, которая прозвучит, в Вашем полном распоряжении. Вы должны тут же сочинить новые слова на её мотив. Поехали!
   Что-то щелкнуло, и я узнал звук выключателя нашей Спидолы. Забыв о Брониславе Аркадьевиче, я выглянул в окно каюты и увидел компанию из 4-х человек, рассевшихся на шезлонгах. Среди них помимо массовика был папа и ещё двое мужиков. Один из них с огненно рыжими волосами держал открытую бутылку Жигулевского пива, и время от времени прихлебывал из неё. А в руках массовика действительно была наша Спидола. Покрутив колесико настройки, массовик поймал Маяк.
   -Вот она. -Продолжал клокотать массовик, когда из Спидолы донеслось: "Главное ребята, сердцем не стареть, Песню, что мы начали, до конца допеть. В этот край таежный..."
   -Есть новые слова. -Выкрикнул рыжий. Он глотнул пива и выдал. -Главное ребята, сильно не пердеть, а иначе нечего будет нам надеть в этот край таёжный.
   -Какая пошлятина! -Возмутился Бронислав Аркадьевич. -Этого гражданина надо ссадить с теплохода и сдать в руки милиции за хулиганство и идеологическую диверсию. Это уже не впервые! Сейчас я ему устрою.
   Бронислав Аркадьевич вышел из каюты. Тем временем вся компания, кроме папы, дружно ржала над новыми словами, а рыжий, допив пиво, прицелился и швырнул пустую бутылку за борт.
   -Увернулась, сука. -Сказал он про чайку.
   Раньше мне было бы совершенно непонятно, что в этой компании делает папа. Он таких людей на дух не переносил. Они с мамой всегда держались несколько обособленно, и уж с такими типами как массовик папа бы никогда не стал общаться. Но теперь-то я знал, что папа вступил со мной в соревнование и собирает информацию о пассажирах. У меня считай уже целая шайка под колпаком, а у него - никого. Вот он и засуетился. Кому же нравится проигрывать, тем более сыну? Вообще то уже после Углича я стал замечать папу в обществе то тех, то этих пассажиров, и выглядело, будто бы папа поставил себе целью опередить меня и перезнакомиться со всеми на теплоходе.
   Потом я увидел, как к этой компании подходит Бронислав Аркадьевич, как папа встаёт и отводит Бронислава Аркадьевича в сторону, взяв его под локоть, и что-то говорит ему. Мне это не понравилось.
   -Э! -Подумал я. -Бронислав Аркадьевич мой. Я его разрабатываю. Это не честно.
   Я помчался на палубу, даже не заперев за собой дверь.
   Но в коридоре, как назло, я столкнулся с Парфеном Егоровичем.
   -Как раз к вам иду с твоим соседом серьезно поговорить. -Сказал Парфен Егорович.
   -Анатолия нет в каюте. -Ответил я.
   -Где же он?
   -Он где-то в карты, в преферанс играет. -Сказал я, с трудом выговорив новое слово "преферанс".
   -На деньги? -Спросил Парфен Егорович.
   -Да. На деньги. Я тоже просился, но он меня с собой не взял.
   -Ну это уже переходит все границы! -Воскликнул Парфеном Егорович.
   -Я тоже почти обиделся на него. Трудно было взять с собой! Друг называется. -Сказал я и Парфен Егорович с подозрением посмотрел мне в глаза.
   -Он хоть сказал, где они играют? -Спросил Парфеном Егорович.
   -А Вы меня проведете? -Сказал я.
   -Где? -Взревел Парфен Егорович.
   -Я не знаю. -Испугался я. -В какой-то каюте, наверное.
   -Ну всё! Ссажу! - Загромыхал Парфен Егорович, удаляясь по коридору. -Тарзан ё...й! Устроил Лас Вегас! Сажу и посажу! Засажу, ё......!!!
   Я смотрел ему в след, пока мне не закрыли глаза чьи-то ладони. Кто-то стоял за моей спиной, но когда этот кто-то произнес: "Угадай, кто я?", я сразу понял, что это Рита.
   -Вы чего убежали с урока? Эльвира хорошая учительница. Ты обижаешься на меня? -Сказала Рита.
   Как я мог на неё обижаться?
   И вот мы уже на верхней палубе, лежим в шезлонгах, загораем. Молчим. Хорошо так, что о Брониславе Аркадьевиче и всей этой шпионской игре и вспоминать не хочется. Какая Рита преступница? Просто веселая девчонка. Всё время что-то выдумывает, чтобы на этом теплоходе не загнуться от скуки. Она, наверное, тоже вначале не хотела ехать с бабушкой, и бабушка тоже, наверное, что-нибудь придумала, как мой папа. Все эти взрослые одинаковые. А интересно, чем сюда заманили Риту?
   -Умеешь делать из газеты пилотку? -Рита протянула мне газету.
   -Умел. Надо только вспомнить. -Я смотрел на газету, машинально пробегая взглядом заголовки.
   - Газета называется "Углическая правда". -Сказала Рита. -Интересно, была ли в ней когда-нибудь напечатана правда об убийстве царевича Дмитрия?
   -А его разве убили? -Удивился я.
   -Что ж по твоему он сам на ножик упал? - Рита.
   -Но экскурсовод говорил...
   -А ты меньше их слушай. Мои родители советских газет вообще не читают. Когда они приезжают из-за границы, то рассказывают, как на Западе хорошо. А в газетах пишут, загнивает Запад. Это у нас тут всё гниет и воняет. -Выдала Рита.
   -Смотри. В Угличе два дня назад ограбили церковь. Похищены особо ценные иконы 16 -18 веков. -Прочитал я заголовок статьи.
   -Во-во. Страна воров. -Сказала Рита. -Ну, ты будешь пилотку делать или газету читать?
   -Сейчас. Дай вспомню. -Я наугад согнул грубые шершавые газетные листы и получилась пилотка. Я протянул её Рите. -Держи.
   -Gracias.-Ответила Рита по-испански и надела пилотку.
  
  
   Вечером на верхней палубе показывали кино. Огромный экран, размещенный на корме, слегка колебался от ветра, и лица героев подрагивали, меняя очертания, словно отражения в воде. Фильм назывался "Скарамуш".
   До начала фильма Парфен Егорович лично продавал билеты и рассаживал пассажиров по местам. Я протянул ему 40 копеек и получил 2 билета. Мы с Ритой сели на указанные в билетах места. Мы заметили, как Парфен Егорович проводил нас тяжелым взглядом. Нам с Ритой сразу вспомнилась та сцена у капитанской рубки, его несправедливые обидные слова и запрет, залезать в шлюпки. И нам так захотелось сделать ему назло, что, как только началось кино, мы, не сговариваясь, сползли со своих мест на палубу, и поползли на четвереньках между ножек стульев в сторону спасательных шлюпок.
   Ослабив накрывавший шлюпку брезент, мы залезли внутрь. Чтобы видеть экран, мы не стали полностью натягивать брезент на борт шлюпки, а оставили щель в два-три пальца шириной.
   -Здорово. -Сказала Рита, глядя в цель. -Можно заранее залезать сюда и смотреть кино бесплатно..
   -Ага. Клёво. -Согласился я. - И можно к тому же накопить кучу денег. Смотри, родители мне дают на билет 20 копеек, кино показывают через день, то есть 7 раз за всю поездку от Москвы до Ростова на Дону. 20 умножить на 7 это будет рубль 40.
   -А мне бабушка денег не даёт. -Пожаловалась Рита.
   -Ничего. Я с тобой поделюсь. Мы ж друзья. - Я вытянул ноги и обнаружил, что на дне шлюпки что-то лежит. -Не вижу ни фига. Жаль, фонарика нет.
   -У моего приятеля в Москве всегда с собой зажигалка или коробка спичек. Он курит. -Сообщила Рита.
   -Это ты про Шомпола? -Спросил я.
   -Не, другой приятель, нормальный парень, только я ему не нужна. Но у него всегда с собой огонь.
   -Я раньше тоже дымил. -Соврал я. -Но бросил.
   -И правильно сделал. -Голос Риты прозвучал совсем близко. -Курить - здоровью вредить. Грамм никотина убивает кабана.
   -А Шомполом больше не встречалась? -Спросил я.
   -Нет. Он же пообещал, что я не увижу его. Небось, исподтишка следит за мной. -Сказала Рита и замолчала.
   Я почувствовал её дыхание на своей щеке. И мне показалось, что от её дыхания моё лицо раскалилось, как на огне. Я облизал губы, и вдруг мой язык коснулся её лица. Я не понимал, что со мной происходит. Меня дернуло током, как от батарейки, когда трогаешь языком её контакты. Мои ноги распрямились, и я ударился подошвами обо что-то твердое, и оно посыпалось, как будто бруски были положены в стопку друг на друга, а я эту стопку развалил. Я потянулся рукой в темное чрево шлюпки и нащупал там какие-то деревяшки. Я попытался ухватить одну из них, но она оказалась тяжелой и выскользнула из рук.
   -Что там? -Спросила Рита.
   -Ящики или коробки, толком не пойму. -Ответил я, ощупывая таинственную находку.
   Рита снова оказалась очень близко от меня, и меня снова ударило током. А она дотронулась рукой до моей ноги и сказала: -Это ты или коробка?
   -Это я. -Ответил я. -Не чувствуешь что ли? Нога живая, не деревянная.
   -А здорово мы тут сидим, да? -Сдавлено засмеялась Рита, прижимаясь ко мне.
   -Ага. -Согласился я. Если бы она знала, как и насколько действительно здорово мне было! -А ты как оказалась на этом теплоходе?
   -Бабушка в коммунистической партии с 1915 года и как ветерану коммунистического движения ей выделили бесплатно билеты в двуместную каюту.
   -А второе место для кого? Для Ленина? -Пошутил я.
   -Для лечащего врача. Но бабушка договорилась с врачом, чтобы поехала я. Она не хотела оставлять меня одну в Москве. Врач составила мне список, там, какими мазями ей спину натирать и тому подобное. -Пояснила Рита.
   -А почему тебя нельзя оставлять в Москве одну? -Спросил я.
   -Ты не поймешь. -Ответила Рита.
   -Почему не пойму? Что я, тупой по-твоему? -Обиделся я.
   -Потому, что ты и сейчас ничего не понимаешь. Вот мы сидим вдвоем, в темноте, а ты не понимаешь. -Прошептала Рита. -Не обижайся, это естественно. Девочки взрослеют раньше мальчиков.
   -Ничего не раньше. -Сказал я. Я хотел сказать другое. Я понимал, что она имеет в виду, и что ждет от меня, но мне вдруг стало стыдно признаться Рите, как мне хорошо рядом с ней. И меня против воли понесло совсем в другую сторону. -Во у меня какие накаченные бицепсы, как у взрослых. Потрогай!
   Рита провела ладонью по моей груди.
   -Бицепсы это хорошо, но я не об этом. -Сказала она.
   -А о чем? -Продолжал я придуриваться.
   -Вот видишь. Ты не понимаешь.
   -Ну, так объясни второгоднику.
   -Такие вещи не объясняют.
   -Не хочешь, не надо. -Сказал я. - Так что у тебя в Москве произошло?
   -Любовь. -Ответила Рита.
   -А, любовь. -Разочарованно протянул я.
   -Чего? Будто знаешь что это и как. -Презрительно хмыкнула Рита.
   -Конечно, знаю. Маленькая любовь между двумя маленькими людьми. -И тут я окончательно всё испортил и принялся издеваться над девчачьим сюсюканьем и влюбленностью, слащавыми поцелуями и прочим мещанством и даже прочитал стихотворение раннего Маяковского.
   -Может просто обоссым друг друга, к чему слова тратить? -Оборвала меня Рита.
   -Чего? -Мне показалось, что я ослышался, хотя во дворе с ребятами употреблял это слово по 100 раз на дню и моё ухо не способно было ошибиться.
   Рита не ответила. Она нырнула в темноту и зашумела там коробками.
   Я глянул в щель под брезент и увидел приближающийся к шлюпке темный силуэт. Он отчетливо вырисовывался на фоне экрана, и я узнал в нем Парфена Егоровича.
   -Эй, Рит! -Прошептал я.
   -Чего? -Я снова почувствовал её дыхание на своей щеке.
   -Смотри, к нам пожаловал Парфён. -Сказал я.
   -Это плохо. Замерли. -Рита вжалась в борт шлюпки, отодвинувшись подальше от щели. И мне и Рите было ясно, что сейчас помощник капитана непременно заглянет внутрь шлюпки, обнаружит нас, будет крупный скандал и нас наверняка ссадят на берег.
   -Чертовы подростки. Раскурочили тут всё. -Ворчал силуэт знакомым голосом.
   Сквозь щель резануло ярким острым светом фонарика. Свет был направлен в ту темную честь шлюпки, где лежали загадочные коробочки. Но теперь при свете фонаря я увидел, что это вовсе не коробочки, а иконы.
   Подсвеченное фонариком лицо помощника капитана в кромешной темноте казалось демоническим. Он подвигал густыми бровями, пробурчал что-то, и принялся перекладывать иконы, восстанавливая нарушенный мною порядок укладки.
   В моей голове как будто бы бомба взорвалась.
   -Вот они, украденные иконы. А помощник капитана - главарь банды! -Стучало в моей голове. Я даже вспотел от волнения.
   Я хотел тут же побежать рассказать папе о том, что узнал, но я понимал, что вначале надо было дождаться ухода Парфена Егоровича. Но если он напоследок проведёт фонарем по стенкам шлюпки, то мы будем пойманы! Вот тогда с нами точно расправятся как с нежелательными свидетелями. Если Парфен Егорович действительно преступник, то он просто убьет нас с Ритой и выбросит наши трупы за борт, привязав к ногам по мешку с песком.
   -Стоп! -Меня осенила очередная догадка. -Если Рита в банде, то убьют только меня! О, как всё запутано!
   Но Парфен Егорович не стал осматривать всю шлюпку. Уложив иконы стопками, он задёрнул брезент и ушел.
   -Пронесло. -Прошептала Рита в кромешной тьме. -Надо подождать. Сразу выходить опасно. Вдруг он схитрил и стоит рядом.
   -А как мы узнаем? Щели то нет. -Заметил я.
   -Сейчас попробую расковырять. -Рита вытащила краюшек брезента из-под веревки и мы снова увидели экран и силуэты голов зрителей, внутри шлюпки стало светлей.
   -Давай ещё посидим, так, на всякий случай. -Предложил я.
   -Верно, подождем, когда кончится кино. -Согласилась Рита.
   Я подался назад и, нащупав спиной борт шлюпки, лег на него. Моя голова уперлась в брезент, натянутый поверх шлюпки, и я вдохнул его запах. И .... сразу перенесся в какой-то другой мир. Мне показалось, что это не брезент, а парус, и что я не на туристическом теплоходе, а на пиратском фрегате. В мае я прочитал "Остров сокровищ" Стивенсона и теперь вся эта банда с ворованными иконами приняла в моем воображении облик пиратов.
   -Смотри. - Рита больно ударила меня под ребра кулаком.
   Я открыл глаза. В полумраке я увидел в руках Риты бутылку.
   -Вино. -Рита потрясла бутылкой и в бутылке забулькало. -Будешь?
   Она закусила зубами пробку и медленно вытащила её из длинного горлышка бутылки. На выходе пробка издала характерный чавкающий звук, похожий на громкий поцелуй.
   -Тише! Нас могут услышать! -Я прильнул к щели под брезентом и увидел, что к шлюпке снова кто-то приближается.
   -Чего там? -Спросила Рита. Я слышал как она сделала большой глоток. Потом Рита отодвинула меня плечом и заняла место у нашего смотрового отверстия. -Да это ж тот самый призрак!
   Она задернула брезент и мы замерли, затаив дыхание.
   Вскоре край брезента приподнялся и просунулась голова в капюшоне. Затем просунулась рука и блеснул слепящий луч фонарика. И тут Рита удивила меня. Она вмазал по этой голове в капюшоне бутылкой. Причем ударила так сильно, что бутылка разбилась, а призрак, обмякнув, повис на борту лодки, сложившись пополам. Я поднял фонарик, скатившейся на дно, и осветил лицо призрака. Это был наш пропавший антисоветчик. Вдруг раздался папин голос.
   -Что с Вами, Павел Викторович? - Папина голова нырнула под брезент. -А ты что тут делаешь? -Сказал папа, увидев меня.
   -Мы тут.... сидим. - Я огляделся, ища Риту, но её нигде не было. Она словно растворилась в полумраке. Остался только дурманящий запах разлитого вина.
   -Кто мы? Ты срываешь важную операцию. -Папа выхватил из моих рук фонарик.
   -Да я такое узнал! -Воскликнул я.
   -Чем это пахнет? -Папа сделал несколько коротких вдохов. - Вино? Ты тут прячешься ото всех, чтобы пьянствовать? Дыхни!
   Папа откинул часть брезента, а я, вытянув шею, дыхнул ему в лицо.
   -Ладно. Живо, марш отсюда! Вылезай, быстро! -Командовал папа.
   -Я хотел сказать, что нашел преступников. -Я вылез на палубу. -Я почти раскрыл из шайку.
   -Иди в нашу каюту. -Сказал папа раздражённо. -Там мама. Ждите меня и никуда не выходите. Живо!
   Я послушно поплёлся к лестнице. Одно было хорошо. С тайной призрака было теперь покончено. Он был полностью разоблачен. Но зачем антисоветчику надо было изображать приведение? И куда исчезла Рита?
   -Где ты пропадаешь! А где отец? -Спросила мама, когда я вошел в каюту.
   Мама сидела на койке за столом, болтала недостающими до пола ногами и жевала бутерброд с красной рыбой из буфета. Жалюзи окна были опущены, настенные лампы включены.
   -Папа сказал, чтобы мы ждали его тут и не высовывались. -Сказал я.
   -Папа много чего говорит. А чем это от тебя пахнет? -Мама перестала жевать и подозрительно посмотрела на меня. -Ну-ка, дыхни.
   Я дыхнул. В дверь каюты постучали.
   -Да. -Мама положила недоеденный бутерброд на тарелочку и прикрыла его салфеткой.
   Дверь открылась. Мы увидели Риту.
   -А Валю можно? -Спросила Рита, обращаясь к маме.
   -Нельзя. -Ответила мама.
   -Извините. -Рита закрыла дверь.
   -Какая противная наглая девчонка. -Мама снова принялась за бутерброд. -Сядь. Не мозоль глаза.
   Я уселся на койку напротив мамы. Мама молчала жевала и выражение её лица было сосредоточенно-тревожным.
   В дверь снова постучали и она приоткрылась. В образовавшуюся щель просунулась голова Коли.
   -Здравствуй Коленька. Проходи. -Обрадовалась мама, завидев Колю.
   -Здравствуйте, тётя Вика. -Улыбнулся Коля. -А можно Валя пойдет со мной погулять по палубе?
   -Только будьте тут рядом, под окном. -Разрешила мама.
   Я вышел из каюты в коридор. Там меня поджидала Рита.
   -Что, мамочка не пускает? -Сказала Рита ехидно.
   -А ты куда пропала? -Спросил я.
   -Никуда. Я там на корме за иконами сидела и всё видела, слышала и теперь всё знаю. Я такое узнала! -Рита закатила глаза.
   Из нас троих Коля оказался самым неосведомленным.
   -Вы что-то узнали? -Спросил он.
   -Да. Узнали. -Сказал я. - Во-первых, как я и говорил, никакого приведения Феликса Дзержинского не было и нет. Просто один ненормальный пассажир устроил маскарад.
   -Приведения нет? -Удивился Коля.
   -Нет. А ты что узнала? -Спросил я Риту.
   Но Рита не успела ответить. В коридоре показались трое. Папа тащил на себе антисоветчика, а впереди шла Мила. Она открыла дверь своей каюты и все трое вошли внутрь.
   -Я узнала, что твой отец.... -Начала Рита.
   -А пойдем на палубу! -Перебил её Коля. -Через окно увидим, что они делают в каюте.
   Мы выбежали на палубу, но жалюзи на окне Милиной каюты были опущены.
   -Говоришь, никакого приведения нет? А это тогда что по твоему? -Тихо произнес Коля, с ужасом в глазах глядя мимо меня.
   Я обернулся и оторопел. В противоположенном конце палубы стоял во всей своей таинственной красе чёрный призрак.
   -Ну, сейчас я его вздую! -Воскликнул я и бросился к призраку.
   Мне показалось, что черный призрак не ожидал тот меня такой прыти, и некоторое время стоял неподвижно, словно сам испугался. Я уже почти добежал до него, когда он, развернувшись, метнулся прочь. Но было поздно. Я прыгнул ему на спину и повалил . Повалил без труда, без сопротивления. Я сорвал с его головы черную тряпку и увидел испуганное лицо Шомпола. Сзади подбежали Рита и Коля.
   -Шомпол! Ты же обещал, что я тебя больше тут не увижу! -Сказала Рита.
   -Поэтому я и принял облик незнакомца в черном. Всегда быть в маске - судьба моя. -Фальшиво пропел Шомпол. -Мне больно. Слезь с моей руки.
   Я слез с его руки и помог подняться.
   -Удаляюсь, о дама моего сердца. -Произнес Шомпол, пятясь и кланяясь.
   -И не надо больше в этом костюме людей пугать. -Сказала Рита. -А то Коля с Костиком и взаправду поверят в приведения.
   -Повинуюсь, о прекраснейшая из прекраснейших. Джин исчезает в бутылке. -Воскликнул Шомпол.
   -По-моему у него не все дома.-Заметил я, когда Шомпол исчез за дверями кают второго класса. -Явно шизик.
   -Он влюблен, а все влюбленные немного психи. -Сказала Рита. -Я сама виновата. Не надо было оставлять ему надежду на взаимность. Надо было сразу, определенно, пусть и резко, но расставить все точки над Ё. Пожалела его тогда, вот он и фантазирует себе, а вокруг все страдают.
   Когда тайна раскрыта, то с одной стороны это здорово, но с другой становится скучно и пусто. Вот и сейчас, как то сразу стало не о чем говорить и мы разбрелись по каютам.
   -Я же сказал, сидеть в каюте и не высовываться! -Ругался на меня папа.
   Я стоял перед ним по стойке смирно, а он продолжал выговаривать мне на повышенных тонах.
   -Не подходи к спасательным шлюпкам лодкам. Понятно? Шлюпки должны быть наготове всегда. А вы там можете что-нибудь отвинтить или привинтить не туда. Понятно? Играйте в других местах. Понятно, я спрашиваю? -Повторил он раздраженно.
   -Понятно. А почему антисоветчик был в костюме приведения? -Спросил я.
   Папа с мамой переглянулись.
   -Мы... по заданию капитана, готовили бал-маскарад. Это было проба костюма, репетиция. -Ответил папа. -И потом. Он никакой не антисоветчик. Не называй его так. Это он при первой встрече произвел определенное негативное субъективное впечатление. Так надо было для конспирации и сбора оперативной информации. Его зовут Павел Викторович.
   -Но он жив? Его ж его бутылкой по голове огрели. -Спросил я.
   -Вот зачем, зачем ты это сделал? Зачем? -Сказали в один голос мама с папой.
   -Это не я. -Вырвалось у меня.
   -А кто? В лодке кроме тебя никого не было! Зачем врешь? Если наломал дров, то имей хотя бы смелость отвечать за свои поступки. - Папа встал, подошел к окну, резко поднял жалюзи и выглянул на палубу. Там никого не было. Он снова опустил жалюзи и сел на место.
   -А зачем этот Павел Викторович разгуливает по теплоходу в костюме приведения и людей пугает? Он напугал меня. Это была непроизвольная защитная реакция. Я был напуган и действовал в состоянии аффекта. -Выпалил я.
   -Ишь ты как выражается! Кто это тебя научил так говорить? -Спросила мама с нотками восхищения в голосе. Она любила четкие формулировки.
   -Никто. Я сам. -Ответил я.
   -Откуда у тебя бутылка с вином? -Спросил папа.
   -С вином? -Воскликнула мама. -Я же чувствую, что от него пахнет. Ну ка, дыхни!
   -Я уже дышал. И не пил я. Я облился, когда бутылка разбилась. -Пояснил я.
   -Откуда у тебя эта бутылка? -Повторил папа.
   -Рита дала. -Сказал я.
   -Снова эта мерзкая девчонка! -Мама хлопнула ладонью по столу. -Я запрещаю тебе дружить с ней.
   -Остаешься в каюте. Ты наказан. А мы с мамой пойдём кино досматривать. -Подытожил папа и они вышли, заперев дверь снаружи на ключ.
   -Валь! -Услышал я через несколько секунд голос Риты. Голос доносился из-за жалюзей, со стороны палубы.
   -Меня заперли. -Ответил я.
   -Подними жалюзи. Я влезу через окно. -Прошептала Рита.
   Оказавшись в каюте, Рита опустила жалюзи.
   -Что я узнала! -Рита залезла на койку с ногами и села по-турецки. - Когда ты ушел, твой папа и тот мужик, которому я вмазала, немного поговорили между собой. Это был очень странный разговор. Твой папа докладывал этому мужику, которого он называл Павлом Викторовичем, о проделанной работе. Он прямо так и сказал. Докладываю о проделанной работе.
   -А что за работа? -Спросил я.
   -Они кого-то ищут на теплоходе, и твой папа разговаривает с каждым, пытаясь понять, тот ли это человек, которого они ищут. -Сказала Рита.
   -Ну? -Я смотрел на Риту, пытаясь понять, не пьяна ли она. Я помнил, что она успела сделать по крайней мере один глоток до того, как разбила бутылку о голову Павла Викторовича.
   -Вот. -Продолжала Рита. -И твой папа тогда говорит: "Думаю, что это кулебяка.".
   -Кулебяка? -Удивился я. -Я её ел позавчера в ресторане на ужин. Они что-то ищут в ресторане?
   -Может быть. Или про ресторан. Может кто-то хочет отравить пассажиров. Всякое может случиться. Мне родители рассказывали, что на Кубе Фиделя Кастро 17 раз пытались отравить его же повара. Но ничего не вышло. Их всех разоблачили и расстреляли как врагов народа. -Рита зевнула.
   -Ты хочешь сказать, что нас хотят отравить кулебяками? -Спросил я.
   -Вполне возможно. -Рита протянула руку и взяла со стола бутылку крюшона. -Поэтому кулебяк больше не заказывай. Потом появилась кривоногая. Ну, эта крашенная.
   -Мила? -Сказал я.
   -Мила. Тоже, наверное, кино смотрела. Там же всё ещё идет кино. И потащила она их всех в свою каюту, чтобы оказать медицинскую помощь. Ха! Крюшон! Можно? -Спросила она и не дожидаясь ответа, допила воду из бутылки.
   -Она и взаправду врач. -Заметил я.
   -Как же. Видали мы таких врачей! По-моему твои родители возвращаются. -Рита поставила пустую бутылку на стол, подняла жалюзи и ловко выскочила на палубу через окно. Я хотел опустить жалюзи обратно, но их заклинило.
   -Через окно решил удрать? -Сказал папа, но не строго, а как-то со смехом. -Пойдем, прогуляемся по палубе. . Надо поговорить.
   -А что кино? -Спросил я.
   -Уже кончилось. Идём.
   Мы вышли на палубу.
   -У меня к тебе серьезный разговор. -Сказал папа, когда мы нашли безлюдное место. -Ты, конечно, помнишь, что в Москве мы договорились с тобой искать среди пассажиров теплохода преступника, который грабил церкви?
   -Да и я уже два раза делился с тобой своими выводами. Ты что, забыл? -Обрадовался я.
   -Я всё помню. -Спокойно сказал папа.
   -А теперь у меня просто сенсационная новость. Я накрыл всю банду! Я видел иконы!-Взволновано затараторил я. -Рассказать?
   -Попозже. -Успокоил меня папа.
   -Только Бронислав Аркадьевич мой! -Сказал я.
   -Хорошо. Твой. Но послушай меня внимательно. Понимаешь, одному ответственному товарищу из правоохранительных органов, который плывёт с нами на этом теплоходе, действительно надо помочь собрать информацию про пассажиров. -Произнес папа.
   -Да чего собирать! -Воскликнул я. -Я уже накрыл всю банду.
   -Тише. Не кричи. Не торопись с выводами. Не всё является тем, чем кажется. Внешность обманчива. Мир дуалистичен и диалектичен. Но это так, философия. А у тебя сейчас простое задание. Ты же и так общаешься со своими ровесниками? Так вот, разузнай, чем занимаются их родители, дедушки, бабушки с которыми они едут на теплоходе. Ну, ты меня понимаешь? -Папа положил руку мне на плечо.
   Я его понимал. Вначале Бронислав Аркадьевич, теперь папа. Мои услуги в качестве частного шпиона становились популярными.
   -А я могу для выполнения задания пользоваться спасательными шлюпками в качестве явочных адресов. -Спросил я.
   -Нет. К шлюпкам не подходи. -Ответил папа.
   -Хорошо. Но тогда со мной будет Рита. -Выдвинул я ещё одно требование.
   -Ой, не надо бы её. -Папа поморщился.
   -Так у нас будут 4 глаза и 4 уха. Это ж лучше чем по 2. -Аргументировал я.
   Папа согласился.
   -А теперь давай я тебе расскажу, что узнал. -Предложил я.
   -Говори. -Согласился папа. -Только побыстрее и потише.
   -В той шлюпке, где мы сидели, были спрятаны иконы. В газете Углическая правда я прочитал, что несколько дней назад в Угличе была ограблена церковь, и были украдены ценные иконы. Мой сосед по каюте Анатолий отстал в Угличе от теплохода и сел на него поздно ночью. Когда я утром проснулся, Анатолий спал, а под столиком стоял рюкзак, а днем уже никакого рюкзака не было. У Анатолия не было денег, он сам говорил, но после Углича деньги появились, и он даже пошел играть в карты, в преферанс, на деньги, а меня с собой не взял, жмот. Анатолий оказался на теплоходе, потому что ему билет купила Эльвира, которая хочет изменить своему мужу, Брониславу Аркадьевичу, с Анатолием. А Бронислав Аркадьевич профессор по древним иконам, которые, но тут я не знаю наверняка, выносит из церквей Рита. Ну как?
   Папа ошарашено глядел на меня с несколько секунд.
   -Я должен посоветоваться с Павлом Викторовичем. -Сказал папа и мы разошлись в разные стороны.
   -Один ноль в мою пользу. -Подумал я. Было очевидно, что папа даже и не подозревал о том, что я уже давно хорошо знал.
  
  
   Мы сидели с Анатолием в каюте, готовясь к завтраку. Это означало, что он брился, а я чистил зубы. Я колебался, стоит ли говорить ему о визите Бронислава Аркадьевича, потому что Анатолий и так выглядел очень грустным. Меня интересовала не их эпопея с билетами и Эльвирой, а правда ли у Анатолия такая странная фамилия - Чугун.
   -Проигрался вчера до нитки. Теперь ни копейки нет. -Сказал Анатолий и порезался бритвой. На подбородке выступила кровь и смешалась с мыльной пеной.
   -А твоя фамилия правда Чугун? -Спросил я.
   -Откуда знаешь? Эльвира сказала? -Анатолий продолжал бриться, не обращая внимания на кровь.
   -Нет. Бронислав Аркадьевич заходил. -Сказал я.
   -Тутанхамон? Чего этому дристуну, этому сморчку нужно было? -Спросил Анатолий ничуть не испугавшись.
   -Просил за тобой пошпионить. - Сознался я. -А твоя фамилия правда Чугун?
   -А ты знаешь, как его фамилия? Кулебяка. Вообще не мужская фамилия. А Чугун это почти Сталин. А Сталина я уважаю. Мужик должен быть стальным. А не кулебякой. -Анатолий говорил, продолжая одновременно бриться, и снова порезался.
   -Кулебяка? -Подумал я. - Где-то недавно я слышал это слово.
   И я вспомнил где.
  
  
  
   -Знаешь какую кулебяку папа имел в виду? -Сказал я Рите, когда мы встретились в ресторане после завтрака. -Мужа Эльвиры фамилия Кулебяка. Вон он сидит за столиком у окна с Эльвирой.
   -И что тогда имел в виду твой папа, когда сказал: "Думаю, что это кулебяка"? Значит они его в чем-то подозревали, а теперь уже уверены, что это именно он. -Рита посмотрела на Кулебяку. -Но в чем можно подозревать эту кулебяку? Что общественно опасного такая кулебяка может совершить?
   -А вот послушай. -И я рассказал Рите про предложение Бронислава Аркадьевича относительно Анатолия.
   -И ты ничего Анатолию не сказал? -Удивилась Рита.
   -О том, что конкретно хотел узнать Бронислав Аркадьевич, я Анатолию не сказал, но сказал, что просто заходил Бронислав Аркадьевич и предложил пошпионить за ним. А Анатолий даже не спросил, о чем шпионить. -Сказал я.
   -Видишь, Анатолий эту кулебяку тоже не боится. Но что-то же твой папа всё-таки имел в виду! Кстати фамилия Эльвиры - Хасанова. -Сообщила Рита. -Вон она тебе ручкой машет.
   Эльвира подозвала меня и я подошел.
   -Здравствуй, Валик. -Приторно улыбнулась Эльвира.
   -Здравствуйте, Валентин. -Поздоровался Бронислав Аркадьевич.
   -Здравствуйте. -Ответил я.
   -Придешь сегодня на занятия по-испанскому? -Спросила Эльвира.
   -Сегодня с ним позанимаюсь я. -Защитила меня Рита. -Мы как раз сейчас идем именно заниматься испанским.
   Рита сказала по-испански что-то очень красиво звучащее, и мы вышли на палубу.
   -Жених невеста - соленое тесто. - Хором выкрикнули Костик и Коля, выскочив из-за плетейного кресла.
   -Слаженно получилось, детсадовцы. -Сказала Рита. -Небось долго репетировали, сидя на горшках?
   -Жених невеста - соленое тесто. -Снова как заведенные проскандировали Костик и Коля и разбежались в разные стороны. Стало ясно, что отныне наши с ними дороги разошлись.
  
   Я смотрел на Риту, и мне было стыдно. Как я мог подозревать её? Я должен рассказать ей про свои подозрения и попросить у неё прощение.
   -Да как ты только мог подумать такое обо мне? -Воскликнула Рита. -Не хочу с тобой разговаривать.
   -Рита. Я просто хотел, чтобы между нами не было никаких тайн. -Сказал я.
   Мне стало обидно. Вот так вознаграждается искренний порыв души. Так можно остаться вообще в одиночестве.
   -Рита! Ну обожди! -Я побежал за Ритой по коридору, но она уже успела войти в свою каюту.
   Я постучал и Рита сразу же открыла.
   -Чего шумишь? Бабушку разбудишь. Сейчас послеобеденный тихий час. -Зашептала она.
   -Рита. Прости! -Сказал я и заметил, что она успела снять свой розовый халат и стояла в открытом купальнике из нейлона. Я такие видел только в западных фильмах. Самого купальника было очень мало. Один треугольник внизу и два наверху. Я застеснялся и отвел глаза.
   -Прости, прости! -Передразнила она меня. -Разве так у девушек прощение просят? Толку от тебя, как от козла молока. Ладно, пошли в салон.
   Она надела халат, теперь другой, синий с иероглифами и изображениями каких-то животных и мы снова пошли по коридору в носовую часть теплохода.
   -А как надо просить прощение у девушек? -Спросил я.
   -Да вот так. -Сказала Рита. Она повернулась ко мне, но тут дверь ближайшей каюты распахнулась и мы увидели Костика с Колей.
   -Жених и невеста - соленое тесто. - Закричали они.
   -Тихо, идиоты! Люди спят! -Шикнула на них Рита и, сделав балетный взмах, ногой захлопнула дверь их каюты.
   -Дура! Ты мне нос разбила. -Послышалось из-за двери.
   -Как это ты так ногой! -Удивился я.
   -Карате. Мой папа меня много чему научил. -Ответила Рита.
   В салоне никого не было. Мы присели на диван.
   -Я хочу извиниться... -Начал я.
   -Ладно. Извиняю. Давай лучше обсудим стратегию. Вначале надо бы пошпионить за твоим папой и этим Павлом Викторовичем. Кажется мне, что они нам что-то не договаривают. -Сказала Рита. - Они пришли проверить шлюпку, а нашли нас. Они ожидали увидеть кого-то другого, а нашли нас. Ты помнишь, в спасательной шлюпке были сложены иконы? Это точно была ловушка, но для кого?
   -Для тех, кто интересуется иконами. - Предположил я. -И я даже знаю одного такого пассажира. Это Кулебяка. Он специалист по иконам. Профессор. Он сам мне об этом говорил.
   -А если эти иконы случайно обнаружил, например, помощник капитана. -Продолжала Рита. -Он же теперь регулярно проверяет, не сидим ли мы в его вонючих шлюпках. Вот нашел он эти иконы и доложил Павлу Викторовичу.
   -Почему ему, а не моему папе? -Спросил я.
   -Потому что твой папа обычный отдыхающий, а Павел Викторович сотрудник органов. Это невооруженным глазом видно. Мне родители рассказывали, что в посольствах зарубежном третий секретарь всегда сотрудник органов. Он по сути и есть самый главный в дипмиссии, главнее самого посла. И тут тоже самое. На этом теплоходе не капитан главный, а Павел Викторович. Он руководит всей операцией.
   -А вдруг мы нафантазировали, и никакой операции нет? -Предположил я.
   -Есть. Это очевидно. -Заверила меня Рита. -Просто надо поставить Павла Викторовича на прослушку.
   -Чего? -Испугался я.
   -Будем следить за ним, подсматривать и подслушивать. -Пояснила Рита. -Он же не ожидает от нас подобного поведения. А вот, кстати, и он.
   В светло кремовом парусиновом костюме легкой походкой по коридору шел высокий мужчина крепкого телосложения с бинтовой повязкой на голове. Мы увидели его сквозь стеклянные двери музыкального салона
   -Бык. -Рита причмокнула губами.
   -Да, не хилый. -Согласился я. -Как тебе удалось такого завалить! Крепко, видно, ты его бутылкой то огрела. Кстати, откуда она там взялась, в шлюпке-то?
   -Я принесла. Хотела с тобой распить. Жалко. Хорошее вино было. -Машинально ответила Рита. Всё её внимание было приковано к Павлу Викторовичу. - Смотри. Разве это его каюта?
   Мы сидели в салоне за колонной и поэтому нас Павел Викторович увидеть не мог. Зато мы наблюдали за ним во всех деталях в широкое настенное зеркало. Павел Викторович сходу вставил ключ в дверной замок каюты, подтолкнул дверь плечом и вошел вовнутрь.
   -21-ая каюта? Это же каюта Эльвиры! -Удивилась Рита.
   -Полномочия у этого сотрудника, видно, большие. Он так что, по всем каютам шарит? -Сказал я и вспомнил папино замечание относительно антисоветчика в первый наш обед на теплоходе : "Заметь, когда все пассажиры в ресторане, он один там. Может быть он по каютам лазает?".
   -Наверное собирает оперативную информацию. -Предположила Рита.
   В этот момент Павел Викторович вышел из каюты.
   -Быстро управился. -Заметил я.
   А Павел Викторович уже входил в следующую каюту.
   -Будем ждать и следить за ним, пока не узнаем, в каком номере он живет. -Сказала Рита.
   -Что время терять! Это можно узнать в ресторане. Ему ж еду в каюту носят. -Вспомнил я.
   -Тогда пошли в ресторан. -Сказала Рита.
  
   -А я как раз сейчас повезу ему обед. Пойдём вместе. Заодно поможете. -Согласился официант.
   Официанта Лёва. Я знал, что у Лёвы язва, и он ничего не таскал с кухни, потому что не мог есть эту пищу, а питался отдельно ото всех овсянкой на воде. Так как он не воровал, то ходил в лучших, был ударником коммунистического труда, и его выцветшее на солнце фото с обтрепанными краями дольше всех висело на доске почета.
   -Вот. 53 каюта. -Объявил Лёва и распахнул дверь.
   В каюте за столом сидел Шомпол.
   -Это не тот? -Сказал я.
   -Единственный пассажир, которому мы носим еду в каюту. -Ответил Лёва.
   -В чем дело, Шомпол? -Спросила Рита.
   -Рита! -Шомпол вскочил на ноги. -Я обещал тебе, что ты не уведешь меня. Поэтому договорился, что мне будут приносить еду в каюту, чтобы не встретиться с тобой в ресторане. Рита, я так тебя люблю, что готов вообще отказаться от пиши ради тебя! Рита!
   -Сядь и ешь. -Приказала Рита и мы вышли в коридор.
   -Теперь мы и Павла Викторовича потеряли. -Сказала Рита и оказалась неправа.
   В следующее мгновение Павел Викторович вынырнул из двери соседней каюты.
   -Вы-то мне и нужны. -Обрадовался Павел Викторович и, схватив нас в охапку, затолкал обратно в каюту.
   Каюта была двуместная. Он усадил нас на койку напротив себя.
   -Комсомольцы? -Спросил он.
   Мы кивнули.
   -А я член Коммунистической партии Советского Союза. - Павел Викторович потрогал повязку на голове. -Комсомол - резерв партии. За что ж ты меня так ударил, резерв?
   -Зачем Вы прикидывались приведением? -Спросил я.
   - Я не прикидывался. Я всего лишь надел черный плащ и черную шляпу.-Он кивнул в сторону вешалки. - Я не хотел, чтобы меня узнавали пассажиры.
   -Вы что-то искали на теплоходе? -Спросила Рита.
   -И что-то и кого-то. Ребята. Буду с вами как ни с кем предельно откровенен. - Павел Викторович достал из внутреннего кармана парусинового пиджака книжечку-удостоверение, раскрыл его и поднес к нашим лицам. -Читайте.
   Мы с Ритой переглянулись. Она оказалась права. Павел Викторович был именно оттуда.
   -В нашем учреждении есть информация, что на этом теплоходе плывет опасный преступник, валютчик, вор, специализирующийся, помимо прочего, на перепродаже ворованных предметов русской старины за рубеж. Его кличка Церковник. И на этом теплоходе он находится неспроста и цель его отнюдь не отдых. На днях в городе Углич была ограблена церковь. Пропали иконы.
   -Я читал об этом в газете Углическая правда. -Вставил я.
   -Выезды из города были перекрыты для досмотра автомобилей. То есть, вывезти иконы на автомобиле из города было невозможно. А вот, например, использовать для этой цели речной катер или просто лодку - пожалуйста. Вчера первый помощник капитана обнаружил иконы в одной из спасательных шлюпок. Мы, с твоей помощью, выяснили, кто принес иконы на теплоход. Благодарность тебе, Валентин. - Павел Викторович похлопал меня по плечу. Мне стало не по себе. Получилось, что я предал Анатолия.
   -Я понимаю твои чувства. Не переживай. Этот человек ничего не знал. -Продолжал Павел Викторович. - Ему просто нужны были деньги, и за деньги он согласился пронести на теплоход рюкзак, не зная, что в нем. Мы это выяснили. Анатолий действительно ничего не знал и ни о чем не догадывался.
   -Теперь надо выяснить, для кого предназначались эти иконы? -Сказала Рита.
   -Не перебивай. Мы решили устроить ловушку у шлюпки, и если бы не вы, думаю, Церковник пришел бы рано или поздно за иконами и был бы нами схвачен. Но вы наделали много шума и спугнули хищника.
   -А если это не те иконы? -Предположил я.
   -Мы вызвали эксперта. Он скоро прибудет на теплоход. А теплоход мы решили не останавливать, он будет следовать своим маршрутом Москва -Ростов на Дону. Честные граждане нашей родины не должны страдать из-за какой-то гниды. -Сказал Павел Викторович.
   -Зачем приглашать эксперта. На теплоходе плывет профессор, специалист по иконам Кулебяка. -Сказал я.
   -Я в курсе на счет Бронислава Аркадьевича, но его компетенции недостаточно. Прибудет сотрудник углического отделения, у него имеются фотографии пропавших икон. -Заверил Павел Викторович. -С этим вопросом мы как-нибудь сами разберемся. Важно другое. Церковник остается на теплоходе, он среди нас. А кто он, мы не знаем. И я обращаюсь к вам за помощью. Вы везде тут на теплоходе шныряете, везде лазаете, всё видите, всё слышите. Церковник не станет обращать на вас особого внимания и может чем-то выдать себя. Будьте бдительны.
   -Дайте описание внешности Церковника. -Сказала Рита.
   -Ишь ты какая бойкая! -Улыбнулся Павел Викторович. -Если бы оно у нас было! Мы знаем только то, что это мужчина. Больше ничего. Даже возраста не знаем.
   -Но появление вашего эксперта спугнет преступника. Иконы трогать не надо, а за шлюпкой продолжайте наблюдать. -Отчеканила Рита. -Мой папа говорил, что наши органы не умеют не то, что ...
   -Ритуля. Я твоего папу из Аргентины как репку за шкирку выдерну и больше он никогда, никуда за границу не поедет. Следи за речью. Ты меня поняла? Я взрослый дядя и сам знаю что, как, когда, кому и сколько. -Спокойно произнес Павел Викторович. -Задача понятна? Мне докладывать регулярно. К шлюпкам не подходить. Свободны.
  
   После этой беседы наше настроение упало. Ни о какой слежке за Павлом Викторовичем и речи быть не могло. Помню, в деревенском сортире заклинило дверь, и я долго не мог выйти из той вонючей конуры. А потом, когда вышел, то ещё долго держалось ощущение, что смрадные запахи деревенского туалета успели глубоко въесться в кожу, и теперь тело тоже воняло прокисшим дерьмом. Сейчас у меня было такое же ощущение. Я словно пропитался Павлом Викторовичем, его неприятными испарениями.
   -Мой папа говорит, что эти сотрудники полные придурки. И чего этот Павлик пугает меня? Придурок, только и умеет, что пугать. -Злилась Рита. -У моего папы высокие связи. Если он захочет, то от этого Павлушки и мокрого места не останется. Папа связан с их организацией.
   -Они может даже работают вместе? Ведь Павел Викторович знает, что твой папа в Аргентине. -Заметил я.
   -Подумаешь. Это все знают. Это открытая информация. Он официально туда направлен на работу. -Сказала Рита. -Только этот Павел Викторович не знает, какую должность занимает мой папа и каков характер его работы. Ладно, дело не в этом. У меня появилась идея, как вычислить преступника. Чего преступник опасается больше всего?
   -Быть пойманным. -Ответил я.
   -Правильно. А на чем его могут поймать?
   -Если он оставит следы, например, улики какие-нибудь. -Сказал я.
   -Верно. -Согласилась Рита. - Поэтому надо заставить подозреваемых оставить после себя улику, какой-нибудь след. Людям невиновным опасаться нечего и они согласятся, а вот преступник - откажется.
   -А что за улика? -Спросил я.
   -Да что угодно. Сфотографироваться, например. Преступник не станет фотографироваться, потому что по фотографии его смогут потом найти.
   -Точно. -Я восхищенно посмотрел на Риту. -Ты это здорово придумала! Ходить с фотоаппаратом по теплоходу и фотографировать всех. Но у меня нет фотоаппарата.
   -У меня есть. Я дам. Вначале ты походишь, потом я. Фотографировать по настоящему не надо. Пленки на всех не хватит. У нас же под подозрением только мужчины? Вот, уже меньше вариантов. Просто подходишь к пассажиру и спрашиваешь, можно ли его сфотографировать на память о нашей поездке. Если он соглашается, фотографировать не надо. И так ясно, что не преступник. А те, кто отказывается, тех брать на заметку. И потом с ними работать отдельно, то есть обязательно сфотографировать.
   -Какая ты умная! -Воскликнул я.
   -Пойдём, дам тебе... -Рита сделала паузу. -Аппарат. Только он пока не заряжен. Пленку потом вставим.
   -Да понял я уже. -Сказал я.
   Она дала мне свой аппарат иностранного производства, а сама осталась в каюте намазывать бабушке мазью спину.
   В коридоре я наткнулся на Милу.
   -Как голова? Не болит? -Спросила она.
   -Всё хорошо. А можно я с Вами сфотографируюсь вместе? -Предложил я.
   -Зачем? -Удивилась Мила.
   -На память. Вы так похожи на Мерлин Монро, а Мерлин Монро моя любимая актриса. -Сказал я.
   -Ладно. Давай. А кто нас будет фотографировать? -Спросила Мила.
   -Рита, например. -Сказал я и вспомнил, что в аппарате нет пленки.
   -Потом, Рита потом нас сфотографирует. Важно, что в принципе Вы согласны? -Обрадовался я, мысленно вычеркивая Риту из подозреваемых. Хотя она и так была вне подозрений, поскольку нас интересовали только мужчины.
   -Конечно. Только обращайся ко мне на ты. Хорошо? -Предложила Мила. -Кстати, поможешь мне занести на теплоход медикаменты? Просила капитана выделить матроса. Нет. Все заняты на погрузке продуктов для ресторана. Ресторан важнее, видите ли. А чем я лечить людей буду после их ресторана? Я вообще-то временно исполняющая обязанности врача на теплоходе и не обязана таскать медоборудование.
   Конечно, я с удовольствием помог Миле. Я занес на теплоход и поднял в медпункт несколько упаковок какого-то громоздкого оборудования, а потом ещё два чемоданчика с медикаментами отдельно в её каюту.
   -Спасибо, Валя. Не знаю уж как и благодарить тебя. Я женщина физически не такая сильная как вы, мужчины. -Сказала Мила. -Как же мне отблагодарить тебя?
   Она стояла так близко и смотрела мне в глаза немного сверху. Мы были бы одного с ней роста, если бы не её туфли-лодочки на высоких каблуках-шпильках.
   -Ну, если только так. - Мила, взяв меня за уши, притянула себе и поцеловала в губы. Её язык уперся в мой.
   Я видел близко-близко её большие голубые глаза, длинные загнутые вверх ресницы. Потом она отпустила меня и села на койку.
   -Ну всё. У меня ведь рабочий день.-Сказала она. -Сюда могут зайти люди. Твоя мама, например.
   -А пойдем на верхнюю палубу. Залезем в шлюпку...-Я не соображал, что несу. Мне хотелось продолжения.
   -Я должна находиться здесь на рабочем месте. -Ответила Мила. -Мне нельзя отлучаться.
   -А пойдём в медпункт? -В тот момент я был готов на всё.
   -Ишь ты какой! Я же на работе. Я за это зарплату получаю. Это вы отдыхающие, а я работаю. И потом, ты что имеешь в виду, Лолит? Не-е-ет. Тебе нет 16-ти. Тут не Америка. -Мила погрозила пальцем. -И твои родители .... Ты вот с Ритой дружи. Вам можно между собой. Впрочем, я ничего не отвергаю. Ты мне нравишься, если честно. Даже заводишь. Но давай всё-таки отложим сладости на потом.
   Мила отвернулась и уткнулась в какие-то документы, разложенные у неё на столе.
   Я взял фотоаппарат, вышел в коридор и столкнулся с Шомполом.
   -Ты ходишь к этой потертой тетке? Ты обманываешь Риту? -Возмутился он.
   Я схватил Шомпола за грудки.
   -Это Мила, а не потертая тетка. Ясно? -И я тряханул его как следует.
   -Ясно, ясно! Ты любишь Милу, ну так отдай мне Риту. Зачем тебе две сразу? Да отпусти ты меня! Больно же! -Взвизнул Шомпол.
   Я убрал руки, и Шомпол тут же придвинулся ко мне вплотную и зашептал в ухо.
   -Ты Ритке не верь. Она нехорошая. Она специально над нами, парнями, измывается. В душу проникает, завладевает тобой, а потом вдруг раз - и знать тебя не хочет. Как это нестерпимо больно! Она мне всю душу изорвала в клочья. Это она маленькая и уже такая. А что будет, когда вырастет? Скольких мужиков с ума сведет? Скольким жизнь поломает?
   -Ты что от меня хочешь? -Я отпихнул Шомпола, но он снова навалился на меня и зашептал, как змей-искуситель.
   -Брось Ритку первый. Я вижу, она ещё не успела свить гнездо в твоей душе. Тебе тётка
   нравится? Эта, как её? Мила. Тетка хорошая, добрая, это сразу видно. Лучше с ней в первый раз. У тебя же ещё не было? В первый раз это важно. Это на всю жизнь. Как случится, так и покатит. А Ритку брось. Брось её первый. Я тебе денег дам. У меня с этим не проблема. Сколько хочешь? -Шомпол полез в карман.
   -Да иди ты! -На этот раз я его сильно пихнул.
   -Ты не дерись со мной. Я сюда не драться с такими как ты приехал. У меня миссия. -Шомпол поднял вверх свои тонкие руки, словно приготовился отбить мяч в волейболе.
   -Шомпол, ты просто сумасшедший. Тебе лечиться надо. -Сказал я. -Серьёзно. Сходи к психиатру.
   -Может быть. Но это потом. После. Сперва дело сделать надо. Дело - сперва, а потом и полечиться можно. Дело. Дело сперва. -Повторял он пятясь по коридору.
  
   Псих психом, но слова Шопола запали мне в душу. Мне захотелось разобраться в себе, в своих чувствах. Мила или Рита? Я пошел в каюту, повесил фотоаппарат на вешалку и завалился на верхнюю койку.
   -Валентин? Как моя просьба? -Услышал я голос Бронислава Аркадьевича. Он стоял на палубе и говорил со мной через открытое окно. -Разрешите я войду?
   - Бронислав Аркадьевич, я пока ещё ничего не узнал от Анатолия. -Сказал я.
   -Значит, заходить ещё рановато? Хорошо. Не смею отвлекать. -Произнес вежливый Бронислав Аркадьевич. - Всего наилучшего. Разрешите откланяться.
   Но сосредоточиться на своих проблемах у меня не получилось. В каюту, хлопнув дверью, вошел Анатолий. Под глазом у него красовался здоровенный синяк.
   -Сильно заметно? -Анатолий потрогал синяк. -Черт! Болит. Наказали за опоздание на теплоход. У тебя нет черных очков?
   -Нет. А кто это тебя разукрасил? -Спросил я.
   -Да есть тут, оказывается, один гавноед. Следит за всеми. -Ответил Анатолий.
   - Бронислав Аркадьевич? -Предположил я.
   -Чего? -Презрению Анатолия не было предела. -Этот сушеный кузнечик?
   Под окном каюты раздалось деликатное покашливание. Я понял, что Бронислав Аркадьевич ещё там и переменил тему.
   -А тебе Мила нравится? -Спросил я.
   -Ничего чувиха, хотя и в возрасте. -Оценил Анатолий.
   -Она добрая? -Спросил я.
   -Ну откуда ж мне знать? Жопа у неё добрая, это сразу видно, а какой характер -так это ж у женщин дело тёмное. -Сказал Анатолий.
   В окне показался Бронислав Аркадьевич. Он медленно прокрался своей кошачьей походкой мимо, тряся огромным животом, делая мне знаки бровями и стреляя глазами в Анатолия.
   Когда я убедился, что Бронислав Аркадьевич отошел достаточно далеко и находится вне зоны слышимости, я рассказал Анатолию и про подозрение Бронислава Аркадьевича на счет билета и про моё невольное предательство.
   -Так это из-за тебя меня разукрасили! Хорош стукач! Ну, давай дальше, стучи Тутанхамону про меня и Эльвиру. -Возмутился Анатолий. -Знаешь, за такие дела в морду бьют.
   -Я же не специально тогда отцу про тебя рассказал. Я как гипотезу высказал. А гипотеза оказалась правдой, что ли? -Удивился я.
   -Да, что ли правдой. Да, мне предложили заработать немного денег. А что в этом плохого? -Признался Анатолий. -Я в университете репетиторством подрабатываю, школьников подтягиваю, по ночам на базе овощи разгружаю. У меня нет родителей, мне никто не помогает деньгами. Я никакой работы не чураюсь. А тут предложили рюкзак донести. Пожалуйста, извольте! Он, кстати, сволочь, тяжелый был.
   -То есть, ты не знал, что в рюкзаке? -Уточнил я.
   -Слушай, а почему я должен перед тобой отчитываться? Тот хоть удостоверение предъявил. Отвали! -Разозлился Анатолий.
   -А что мне Брониславу Аркадьевичу сказать? -Спросил я.
   -Да пошли ты его куда подальше. Ты не обязан. Скажи, не получилось выведать. А знаешь, что? - Анатолий оживился и его глаза заблестели озорным блеском. -Скажи ему, что выведаешь у меня всё, но только за деньги. Пусть он тебе заплатит, ну, скажем, 10 рублей.
   -Ты согласен, чтобы я тебя предал за 10 рублей? -Удивился я.
   -Ты наивный! Скажешь ему, что билет мне продала Людка Аксакова. Она у нас на факультете единственная отличница. -Сказал Анатолий.
   -А Тутанхамон про Аксакову и говорил. Он ей подписывал характеристику. -Вспомнил я наш разговор с Брониславом Аркадьевичем.
   -Во-во. Так что иди, смело стукани на друга за 10 рублей. Разрешаю. -Благословил меня Анатолий.
   -А как же потом? Он же её спросит, а она скажет, что ничего тебе не продавала. -Засомневался я.
   -Значит, он подумает, что ты ему соврал. Но ведь вы же никогда больше в жизни не встретитесь! Так что, не боись. Смело стучи. -Сказал Анатолий. -Деньги пополам. Мне 7 рублей, тебе 3.
   -Почему не поровну? -Возмутился я.
   -Так идея же моя. -Анатолий засмеялся. -Знаешь, чего я смеюсь? Тутанхамон планировал, чтобы с ним Аксакова путешествовала. Он с Аксаковой хотел. Понимаешь? С Аксаковой хотел Эльвире изменить. Но Эльвира оказалась проворнее. Во старый козел!
  
   Бронислава Аркадьевича я нашел на корме. Он кормил чаек, бросая им кусочки хлеба. С пронзительным криком, похожим на истеричный хохот умалишенного, чайки пикировали и подхватывали кусочки на лету. Бронислав Аркадьевич улыбался. Тут я вспомнил, что забыл взять с собой фотоаппарат. Но возвращаться не хотелось.
   - Бронислав Аркадьевич. Я узнал про билет. -Сказал я.
   -Как это прекрасно, Валентин Андреевич! Вы молодой человек, на которого можно всецело положиться. -Мясистые губы Бронислава Аркадьевича сложились в доброжелательную улыбку. -Я Вас внимательнейшим образом слушаю.
   -Но за эту информацию я прошу 10 рублей. -Сказал я.
   -Пардон? - Удивился Бронислав Аркадьевич.
   И тут меня осенило.
   -Я купил эту информацию у Чугуна за 10 рублей. -Пояснил я. -Иначе он отказывался говорить.
   -Ах, так. Но я же не просил так действовать. А иначе, без денег никак нельзя? -Спросил Бронислав Аркадьевич.
   -Но я уже заплатил ему, и он мне уже всё рассказал. -Сказал я.
   -Ну, так говорите же! Чего мы с Вами ожидаем? - Бронислав Аркадьевич принялся нетерпеливо переступать с ноги на ногу, будто захотел в туалет.
   -А как же 10 рублей? -Напомнил я.
   -Я вижу, что ошибся в вас, Валентин. Вы молодой, да ранний. - Бронислав Аркадьевич с разочарованием проглядел на меня. -Ну не тяните, говорите.
   -10 рублей. -Повторил я.
   -Да что вы заладили 10 рублей, 10 рублей! -Раздраженно сказал Бронислав Аркадьевич. -Не договаривались мы так!
   -Пусть всегда будет водка, колбаса и селедка, Пусть всегда будет сало нам и этого мало! -Скандировали массовик и его друзья на мотив известной детской песенки "Пусть всегда будет солнце".
   -Ну, я им сейчас задам! - Бронислав Аркадьевич забыл обо мне и направился к компании.
   -О! Закуску несут! Официант! Сюда! -Заорал рыжеволосый, увидев батон хлеба в руке у приближавшегося к ним Бронислава Аркадьевича.
   -Я тебе, пьяная рожа, покажу официанта! - Бронислав Аркадьевич неожиданно ударил рыжего батоном по лицу. -На теплоходе дети, а ты свои пошлые стишки орешь?
   -Чего за сервис, официант? -Рыжий нахмурился. - Ты щас у меня к чайкам за борт слетаешь.
   -Вова не надо! Вова не заводись! -Попытался успокоить его массовик, но было поздно. Рыжий Вова сгреб Бронислава Аркадьевича в охапку, поднял над головой и понес к перилам.
   -Щас ты у меня птичек и покормишь прямо с руки. -Заржал рыжий, но уперся в Эльвиру.
   -Поставьте немедленно Бронислава Аркадьевича на палубу. -Взвыла она голосом сирены. Рыжий отпустил Бронислава Аркадьевича, но тот от пережитого видно уже был без чувств и замертво рухнул на палубу.
   -Вы убили его! -Завопила Эльвира.
   -Да нет. Только прижал слегка, как и просили. -Ответил рыжий.
   -Тс-с. -Зашипела Эльвира, воровато оглядываясь. -Отнесите его в каюту.
   Рыжий взвалил Бронислава Аркадьевича на плечо и зашагал по палубе.
   -Какая каюта, я забыл? -Крикнул рыжий уже в дверях.
   Эльвира снова зашипела змеёй и, подбежав к рыжему, вошла с ним, прикрыв за собой дверь.
   Я тоже вернулся в свою каюту. Анатолий, лежа на койке, вытянул руку.
   -Мой гонорар? -Томным голосом произнес он.
   -Не вышло. -И я рассказал ему о произошедшем.
   -Ну, Эльвира! Ну, баба! -Воскликнул Анатолий. -Теперь мне кранты. Теперь уже ей никто не помешает проводить всё время со мной. Пойду утоплюсь. Не бойся. Я пошутил. Как любовница для своих лет она очень даже и ничего себе сохранилась. А давай меняться? Я тебе Эльвиру, а ты мне Милу? Не бойся. Я опять пошутил. Плохо мне. Вот и болтаю черт знает что. Как подумаю о ней... Может сойти на берег и обратно в Москву? Нет, не могу. Денег на билет нет. Проклятая бедность! И не надо было в карты играть с этими чуваками. Шулера! -Анатолий треснул себя по лбу ладонью. -Дурак! Дурак!
   Продолжая бормотать, Анатолий вышел из каюты. Но не успел я залезть на верхнюю койку, как Анатолий вернулся, и не один, а с Павлом Викторовичем.
   -Мало огреб? Куда лыжи навострил? - Павел Викторович толкнул Анатолия и тот повалился на койку.
   -Я по состоянию здоровья хочу сойти на берег. К Вашему делу это отношения не имеет. Меня укачивает. Не могу дальше плыть. -Простонал Анатолий. -Мне плохо. Меня тошнит. Отпустите меня, пожалуйста.
   -А раньше не тошнило? Не укачивало? - Сказал Павел Викторович. -Что скрываешь? С кем у тебя встреча на берегу? Овечкой прикинулся?
   - Павел Викторович. -Я решил помочь Анатолию. -Тут такая история. Можно я расскажу?
   И я рассказал Павлу Викторовичу про Эльвиру.
   -Тебе я верю. -Павел Викторович снова, как в тот раз, похлопал меня по плечу. -А ты, Анатолий Чугун, с корабля ни ногой! Потерпишь.
   Сказал и вышел.
   -Вот влип. -Анатолий повернулся лицом к стене и тихо заплакал. И он сразу показался мне каким-то маленьким, жалким, беспомощным, беззащитным.
   Какая от него помощь?
  
   Вот что хорошо на теплоходе, так это невозможность заблудиться или кого-либо потерять. Все приходят в ресторан три раза в день, потому что это единственное место на теплоходе, где кормят. Хотя нет, не все приходят. Вот уже и Эльвира сидит одна. Поужинав, она забирает порцию мужа и несет ему в каюту.
   -Ешь. Остынет. -Говорит мне мама.
   -Не торопи его. -Возражает папа. Пусть хорошенько разжевывает.
   Папа как-то делился со мной своими юношескими мечтами. Он хотел работать в органах, выполнять различные важные опасные секретные задания, а стал обычным доцентом в металлургическом вузе. Зато сейчас он чувствует себя секретным агентом и, по-моему, просто счастлив. Это видно по выражению его лица, по настроению, по его речи. Он как будто помолодел на несколько лет. И, кстати, похудел, хотя гантели забросил на второй же день. Вот что значит заниматься тем, чем хочешь, о чем мечталось с юности. Он, наверное, представляет себя героем советского фильма "Подвиг разведчика" или что-то в этом роде. Я думаю, что этот отпуск папа запомнит навсегда как самый великолепный отпуск в своей жизни.
   Мама тоже чувствует себя прекрасно. И она занимается тем, чем хотела заниматься с детства, забыв о ненавистном преподавании химии в школе. Каждый вечер она поет в салоне, аккомпанируя себе на фортепьяно. И каждый вечер она собирает аудиторию, и ей хлопают, дарят цветы и просят спеть на бис. Мама счастлива. Мне кажется, что мои родители попали в какой-то аттракцион, на подобии тех, что в Парке Культуры, но только не для детей, а для взрослых.
   А что я? А я вообще не хотел плыть на этом Феликсе Дзержинском. Пусть бы лучше вместо меня поплыла бабушка. Она хотела.
   -Я ж совсем забыл написать ей, как обещал! -Вспомнил я.
   После ужина я взял ручку, лист бумаги и конверт и отправился на третью палубу. В это время там обычно никого не было.
   Когда я дописывал вторую строчку письма, появилась Рита. Она удивительным образом находила меня всегда и везде, куда бы я не спрятался.
   -А я вот от родителей письмо получила. -Она показала конверт, обклеенный красивыми марками. Марки были даже треугольной формы. -Собираешь марки? Можешь отклеить. А ты кому пишешь? Подруге?
   -Бабушке. А сколько же времени идет письмо из Аргентины? -Поинтересовался я.
   -Оно не идет. Его передают с кем-то или с диппочтой. Оно дольше шло по нашей стране. -Сказала Рита. -Я его в Москве ещё получила, в самый день отплытия. Посылку распаковали, а письмо только тут прочитала.
   -Ещё и посылка была? -Заинтересовался я. -А что ж оттуда можно прислать? Кокосы? Сигары? Бананы? Джинсы? Мокасины? Лассо? Сомбреро? Маленького ковбоя?
   -Ни разу не угадал. -Засмеялась Рита. -Кстати, слово сомбреро это по-испански шляпа.
   -Тогда, что тебе прислали?
   -Да много чего. Например, новый диск Битлз. Называется Rubber soul. Перед отъездом успела 4 раза прослушать. -Сказала Рита.
   -Битлз моя любимая группа. Я их каждый день по Спидоле слушаю. -Я сразу огорчился за себя. У меня вообще не было пластинок Битлз.
   -Сравнил, тоже мне. По радио ничего не разобрать и голосов за треском глушилок не слышно. А тут - чистейший звук. У нас вертушка Филипс. Стерео колонки из дерева. Конечно не мои, папины. Но не потащит же он их с собой в Аргентину. Оставил мне. Он и классику любит слушать, оперы. Не любит только советскую эстраду. Ещё американский джаз обожает.
   -А почему мы раньше с тобой о музыке не говорили? -Спросил я.
   -Потому что раньше мы ещё были маленькие. Маленькие и глупенькие. А сейчас мы стали старше на 5 дней. -Рита засмеялась. -Не надо было позволять взрослым втягивать нас в свои игры. Эти иконы, Церковники и прочая мерзкая возня. Мне кажется, что чем человек взрослее, тем он охотнее верит во всякую дребедень. Ты посмотри, эти седые пожившие люди и на отпуске читают политические газеты. Там им врут, чтобы держать в подчинении, а они обсуждают эту ложь, смакуют подробности, заучивают и верят в неё, а по сути просто время теряют. Они не понимают, как ценно время, потому что большую его часть уже истратили и, в большинстве своём, впустую. А мы подростки, мы знаем и ценим реальное в этой жизни. Вот я встретила тебя, ты встретил меня и это самое важное. А давай сегодня не ложиться спать! Всю ночь будем гулять по палубе.
   Почему то я вспомнил слова Шомпола, о том, что Рита вьет какие-то страшные гнезда в душах ребят, засасывает в мутный омут и что-то там ещё ужасное делает.
   - А ведь похоже на правду. -Подумал я и решил поменять тему. -Что пишут родители? .
   -Почитай сам, если тебя это интересует. -Рита положила конверт передо мной. -А мне надо к бабушке, спину мазью растирать.
   -Подожди! -Я схватил её за руку и удержал.
   -Ну что? Я же тебе не интересна. Я же не новая пластинка Битлз. Чего меня слушать. -Рита смотрела мне прямо в глаза, но я чувствовал, что она смотрит мне в самую душу.
   -Рита, мне Шомпол про тебя говорил, что ты ребят губишь. -Сказал я.
   -Что? -Рита от смеха сложилась пополам.
   -Нет, правда. Ты сейчас на меня так смотрела! И я чувствую, что...
   -Что что?
   -Что ... ты вьешь гнездо в моей душе. -Повторил я слова Шомпола.
   Рита вытаращила глаза, выдохнула остатки воздуха из легких, потом вдохнула и залилась таким смехом, что я подумал с ней истерика, так она хохотала.
   Из-за шлюпки с иконами выглянул Павел Викторович, оперативно оценил ситуацию и снова исчез.
   -Дежурит в засаде. -Подумал я и взяв Риту за плечи несколько раз тряхнул посильнее. -Успокойся. Вон Павел Викторович недоволен шумом. Мы опять срываем ему операцию.
   Но Рита продолжала хохотать. И тут я ни с того ни с сего взял и поцеловал её, причем прямо в губы. Я как бы зажал источник шума. Рита замерла, а потом её язык уперся в мой, точно также как тогда с Милой. Наши языки продолжали некоторое время борьбу, пока мой не начал побеждать. И тут жуткая боль бомбой взорвалась в моем мозгу.
   -Ты мне откусила язык! -Прошепелявил я и сплюнул кровью.
   -Быстрее в медпункт. -Воскликнула Рита.
   Но дверь медпункта была заперта, и мы и мы побежали к Миле.
   Дверь её каюты тоже оказалась запертой, но Рита принялась колотить по ней руками и ногами, потому что больше за помощью идти было некуда.
   -Кто? -Спросила Мила из-за двери. Её голос показался мне странным.
   -Это Валя. -Сказала Рита.
   Через некоторое время дверь открылась. Я увидел разложенные на койке коробочки и пакетики.
   -Вот сортирую лекарства. - Мила поправила прическу. -Что у вас?
   -Валя язык прикусил. -Сказала Рита. -Ему больно говорить.
   -Девочка, Рита, подожди за дверью. - Мила выпроводила Риту в коридор и заперла дверь. -А ты высунь язык. Так. Ничего. Мелочь. Просто язык очень чувствителен, поэтому больно. Сейчас смажу перекисью. Потерпи.
   Я застонал от боли.
   -Тихо! Ну не умеет девочка целоваться. Ну и что? Терпи. Язык это нежная область, почти интимная, надо расслабиться. Тихо не ной! -Приговаривала Мила, водя ваткой по языку.
   -Я сам прикусил. -Прошепелявил я.
   -Ну да, как же. -Усмехнулась Мила. -А следы от зубов в другую сторону? Ладно. С кем не бывало. Свело челюсть от чувств с непривычки. Но от поцелуев придется отказаться на пару дней. Есть можно, а целоваться - нет. Павла Викторовича не видели? Мне ему надо повязку на голове сменить.
   -Он на верхней палубе у шлюпок дежурит. -Сказал я.
   -Зачем дежурит? В смысле загорает? Так сейчас же уже вечер, какой загар, солнце низко. - Мила удивленно захлопала длинными ресницами.
   -Не загорает, а в засаде сидит. Там в шлюпке кто-то иконы спрятал, вот он и ждет, когда за ними кто-нибудь придет. В Угличе же церковь ограбили, украли ценные иконы. Разыскивают воров. Кто придет за иконами, тот и вор. -Шепелявил я.
   -Ах ты ж до чего романтично и интересно! - Мила всплеснула руками..
   -Да, круглосуточно дежурят. И мой папа тоже. По очереди. Ни минуты не оставляют без присмотра шлюпку. Ой! Щиплет! -
   -Потерпи. Пощиплет и пройдет. -Мила погладила меня по голове. .
   В дверь забарабанили. Я испугался, подумав, что это мама. Мила открыла.
   -Как там у него? -Спросила Рита.
   -Ты ему инфекцию занесла своим грязными зубами. -Внезапно набросилась на неё Мила. -По-французски она видите ли. Вначале по-русски научись. Не умеешь целоваться, так хотя бы зубы чисти по два раза в день. Вот расскажу твоей бабушке, чем её внучка тут занимаешься!
   -Ой, не надо бабушке говорить. -Взмолилась Рита.
   Мила выпроводила Риту, снова заперла дверь и принялась раскладывать лекарства по чемоданам, которые я ей принес. Она стояла нагнувшись в короткой юбке с боковым разрезом и я смотрел на неё, но думал о другом. Зачем нужно такое количество лекарств на теплоходе?
   -Ну, всё. Закончила. Ты не куришь? -Спросила Мила. -Молодец. А я никак не могу бросить.
   У неё была странной формы сигарета, как будто бы самодельная. Она села рядом и щелкнула зажигалкой. У неё были мускулистые руки. Мила поймала мой взгляд.
   -Мастер спорта по плаванию. Это я ещё не в форме. -Она закурила, затянулась и пустила струю сладковатого дыма. -Тут в 53-ей странный парень плывет. Предлагал мне деньги, чтобы я с тобой вступила в половую связь. Я так понимаю, он тут из-за Риты и хочет отвлечь конкурента, то есть тебя. Мне, кстати, деньги нужны. И я взяла. Но мы можем, конечно, ничего и не делать. Только договоримся, чтобы ты с Ритой не попадался ему на глаза. Покажи язык. Высуни сильнее! Да, здорово она тебе его прокусила.
   От дыма Милиной сигареты у меня голова пошла кругом. А Мила всё дымила и дымила. Я уже перестал понимать, что она говорила, и меня понесло, как течением куда-то в сторону, потом вверх, потом снова в сторону.
   -Э, не падай! -Услышал я голос Милы. Он доносился откуда-то издали, словно она кричала мне с берега.
   Вдруг я отчетливо увидел лицо Милы. Оно было очень близко и было очень большим.
   -Я так я похожа на Мерлин Монро! -Сказала Мила.
   Её сильная мускулистая рука подняла меня высоко-высоко и внезапно отпустила, а я не падал. Я лежал на воздухе, потому что он был плотным, почти твердым. Потом изображение исчезло, как будто выключили телевизор.
   Когда сознание вернулось, я услышал голос Милы.
   -Проснулся?
   Она стояла на палубе и разговаривала со мной через окно. Я лежал на Милиной койке под одеялом.
   -Я спал? А почему я заснул? -Спросил я.
   -Потому что был тихий час. После обеда в домах отдыха всегда тихий час. Теплоход это дом отдыха на воде. -Пояснила Мила. - Какая изумительная погода! Какой свежий вкусный воздух. Волга катит свои воды, чайки кричат, кругом мирные берега, невозделанные девственные земли. Но мне бы больше понравились пальмы, летающие рыбы, ананасы, Флорида, Голливуд.
   Я сбросил одеяло, чтобы встать, и обнаружил, что на мне совершенно не было никакой одежды. Я тут же нырнул обратно под одеяло.
   -Пришлось сделать тебе укол против заражения крови. -Пояснила Мила, покровительственно улыбаясь. -У Риты много гнилых зубов. С укусом она могла внести инфекцию. Забота о здоровье пассажиров моя прямая профессиональная обязанность.
   Всё тело ломило как будто меня хорошенько поколотили. Но большем всего болел язык. Его кончик явственно опух, и им было больно дотрагиваться до зубов и неба. Мила же наоборот просто лучилась счастьем.
   -Одевайся. Никто не увидит твою девственную наготу. -Мила просунула руки в каюту и задернула занавески.
   Я встал, оделся, вышел из её каюты и проплелся по коридору к себе. И, конечно же, как всегда, натолкнулся на вездесущую Риту.
   -Как у тебя язык? Ты меня извини. Непроизвольно получилось. -Заволновалась она.
   -Да ладно. Хотя и больно. Во. -Я высунул язык.
   -Ой, бедненький. А чего так долго? -Спросила Рита. -Два часа прошло.
   -Два? -Удивился я. -Значит я проспал 2 часа?
   -Ты спал? Это подозрительно. -Рита поморщила лоб. - А что ты помнишь последнее перед сном?
   -Мила курила в каюте какую-то гадость, и я начал засыпать. -Сказал я.
   -Знаешь что? -Рита перешла на шепот. - По-моему, эта выдра наркоманка. Мне только что Шомпол сказал.
   -Опять Шомпол! Ну, я с ним поговорю сейчас. -Прошепелявил я.
   -Да он сам что-то курит. Вот записку мне написал, накатал, аш страницу. -Рита показала лист ученической тетрадки в клеточку исписанный неровным почерком. -Теперь угрожает.
   -Как его родители одного отпустили? -Удивился я.
   -А чего? Ему почти 17 лет. Скоро в армию. Вот там его и перевоспитают. Хотя, конечно же ни в какую армию он не пойдет. Его папаша куда-нибудь пристроит. В иняз, наверное. Он на трех языках бакланит. -Сообщила Рита.
   -Ого! -Я не знал ни одного иностранного языка.
   -Да не ого. Дурак он, урод, псих и наркоман. Увязался за мной. Я от него полгода отделаться не могу. -Рита протянула мне листок. -Почитай!
   -Можно? Вроде бы тебе пишет. Неудобно чужие письма читать. -Сказал я.
   -Валяй. Мне всё равно. Надоел.
   Я прочитал.
   "Любимая, дорогая Рита!
   Я всё глубоко понял. Ты меня не любишь вовсе. Я тебе совсем не нужен. Но я уважаю твой выбор. Он моложе меня и, наверное, лучше. Будьте счастливы. Но прощу лишь о последней милости.
   Через 15 минут теплоход причалит к мелкому поселку, ничего не значащему для мирозданья. Но этот поселок может иметь для нас космическое значение. Жду тебя внизу на первой палубе, у трапа. Прошу, приди. Мы попрощаемся, я сойду на берег, и, обещаю, что больше обо мне ты никогда ничего не услышишь. Навсегда твой, Велимир."
   -Велимир? -Удивился я странному имени.
   -Да. В честь поэта Велимир Хлебникова. Любимый поэт его матери. -Объяснила Рита.
   -Давай я поговорю с ним. -Предложил я. Мне, если честно, давно хотелось с кем-нибудь подраться, хотя чувствовал я себя погано. -Он же хамит своей настырностью.
   -Не надо. Сама схожу. Моё дело. Не маленькая. Надо было ещё в Москве всё с ним решить. -Сказала Рита и пошла к лестнице, ведущей вниз на первую палубу.
   -Если что, зови на помощь. Я буду за вами сверху наблюдать. -Пообещал я.
   -Не надо. -Ответила Рита.
   Когда она уже сошла по ступеням вниз, я заметил, что всё ещё держу в руке её письмо, вернее его письмо ей. Я сложил листок вчетверо, сунул в карман, вышел на палубу и посмотрел вниз.
   Трап уже лежал, соединяя борт теплохода с дебаркадером, которые покачивались на волнах, то приближаясь, то отдаляясь друг от друга. Иногда они соударялись, и тогда вода выдавливались из зазора между ними и разлеталась пенистыми брызгами, как шампанское.
   Я услышал голоса Риты и Шомпола, но говорил в основном Шомпол. Говорил долго, минуты 4. Я их не видел. Они стояли прямо под палубой. Тем временем пассажиры шли по трапу с теплохода на дебаркадер, а потом ещё по одному трапу с дебаркадера на берег, где садились на экскурсионный автобус. Было жарко. Шофер автобуса вышел из кабины и стоял у двери, обтирая лысину платком. К нему подошли две девушки с начесами и в коротких узких юбках. Я слышал их смех и пытался дофантазировать, о чем они говорят.
   Увлекшись, я даже не заметил, что произошло внизу. Я увидел только, как Рита падает в зазор между бортом теплохода и дебаркадером, в ту узкую щель, которая в этот момент, словно разверзшаяся пасть, увеличилась, чтобы поглотить жертву. Рита ухватилась одной рукой за поручни трапа, но Шомпол ударил Риту в лицо с такой силой, что она камнем полетела в воду, подняв фонтан брызг.
   На Шомпола тут же набросились, а он брыкался, махал руками, и выкрикивал, как сумасшедший, что-то бессвязное.
   -Помогите! -Крикнула Рита и в это время теплоход и дебаркадер, подчиняясь воле волн, вновь начали сближаться.
   -Человек за бортом! -Закричал кто-то.
   Зазор, в котором барахталась Рита, сужался. К Рите протянулись руки, кто-то бросил конец каната, кто-то тыкал шест, но раздался скрежет, удар борта о борт и сдавленный крик.
   Я уже сбегал по лестнице вниз на нижнюю палубу, но потянутые мышцы ног и ягодиц плохо меня слушались. Каждая ступенька отдавалась болью в всем теле.
   А внизу происходило настоящее побоище. Шомпол, вооруженный пожарным топориком и гарпуном, которые он сорвал с противопожарного щита, с остервенелой яростью маньяка отбивается от мужчин, пытавшихся схватить его. В стороне у борта стояла группа людей. Среди них я увидел папу. Кто-то пробежал мимо меня, и я узнал Павла Викторовича.
   Вдруг папа как-то сбоку, сзади, так, что Шомпол не заметил и не ожидал, бросился на него. Он сбил Шомпола с ног, повалил и прижал к полу. С диким животным воплем Шомпол высвободил руку с топором и попытался ударить папу. Но папа увернулся. Он схватил Шомпола за руку, в которой тот держал топор, и выкрутил её ему за спину. Вторую руку с гарпуном папа прижал коленом к полу и закричал: -Топор заберите! Чего ждете, ё.....!
   Я не знал, что папа умеет так ругаться и драться. И мат подействовал. Подействовал на Шомпола. Он словно очнулся от приступа безумия, замер, удивленно огляделся выпученными глазами и в это мгновение на него навалились буквально все, кто находился поблизости. Кроме меня.
   С трудом передвигая ногами, я подошел к борту. Люди на дебаркадере уже вытаскивали тело Риты из воды.
   И тут на теплоходе и на дебаркадере началась настоящая неразбериха и суета.
   Кто-то звонил по телефону, вызывая скорую и милицию, кто-то делал Рите искусственное дыхание, кто-то вязал канатами Шомпола, хотя тот уже не сопротивлялся, а был безволен и безразличен. Женщины плакали, а двое мужиков на дебаркадере дрались друг с другом из-за разбитой бутылки жигулевского пива.
   Павел Викторович растолкал людей и пробрался к папе. Он взял его под локоть, отвел с сторонку и сказал достаточно громко: -Андрей! Почему тут? Кто на объекте?
   -Какой объект? Здесь такое! -Воскликнул папа.
   -Ты обязан был быть на объекте. То, что здесь происходит, тебя не касается. Твоё место на объекте. -Отчетливо выговаривая слова сказал Павел Викторович.
   -Отцепись от него! Он герой! В одиночку маньяка завалил. -Загудела толпа.
   Павел Викторович махнул рукой и побежал вверх по лестнице.
   Мысль о том, что Риты может быть больше нет, что она мертва, не помещалась в моём сознании. Несколько минут назад я разговаривал с ней. Если бы я знал, что Шомпол так опасен, я бы ни за что не отпустил её.
   Я брел по коридору нижней палубы, когда столкнулся с бежавшим навстречу мужчиной. В коридоре было слабое освещение, и я не разглядел толком его лица. Помню только, что руки его были заняты, он держал по чемодану в каждой и ещё какой-то пластиковый пакет, который зачем-то сунул мне.
   -Держи. Привет от Милы. -Сказал мужчина и, поцеловав меня в щёку, помчался дальше к трапу.
   Он ловко маневрировал с громоздкими чемоданами между людьми, а я глядел ему в след ничего не понимая, но смутно ощущая, что мужчина мне знаком. Хорошо знаком. Очень хорошо. Я увидел, как он сбежал с дебаркадера на берег, запрыгнул в белую Волгу и укатил вверх по дороге в город, подняв облако седой пыли.
   -Чёрт! -Рядом вырос Павел Викторович. -Я так и знал! Икон в шлюпке нет! Твой отец болван! Растяпа! Олух! Без разрешения оставил пост! Из-за него мы упустили и рецидивиста и иконы. Провалил всю операцию! Прохлопал ушами! Какой болван!
   -Не смейте так говорить о моём отце. -Крикнул я. - Он герой, он обезвредил преступника. А из-за вашей халатности погиб человек!
   Но Павел Викторович не слышал, что я говорю.
   -Ты никого подозрительного тут на видел? -Бормотал он, озираясь. -Церковник должен быть где-то тут, где-то здесь. Он не мог уйти. Что это у тебя? Пять минут назад у тебя этого пакета не было. Откуда он у тебя? Что в нем? Дай сюда.
   Я немного испугался за Павла Викторовича. Теперь он сам походил на умалишенного. Он выуживал из пакета какие-то вещи и с истеричным смехом подбрасывал их вверх. Я увидел разбросанными по полу капроновые чулки, платинового цвета парик, несколько юбок, несколько пар туфель-лодочек, бюстгальтер, кофточки и ещё что-то. И все эти вещи были мне хорошо знакомы.
   -Это вещи Милы! С ней тоже что-то случилось! -Воскликнул я. -Её убили! Она вступила в схватку с Церковником и это всё что от неё осталось!
   -Вы нашу медсестру Милу не видели? -К Павлу Викторовичу подошел капитан. -Пока скорая приедет, нужен хоть кто-нибудь сведущий , чтобы оказать девочке первую квалифицированную помощь.
   -Вашей медсестры нет и не будет. -Павел Викторович не моргая смотрел на капитана в упор. -Вы, гражданин Волк, под трибунал пойдёте. Откуда у вас на судне появилась эта медсестра? Где документы на неё? Кто оформлял? Где врач Изотова?
   -Поднимемся ко мне. -Сказал капитан.
   -Сейчас не до Вас. Мы с Вами мы позже разберёмся. - Павел Викторович повернулся ко мне. - Откуда у тебя этот пакет? Кто тебе дал этот пакет?
   Я рассказал.
   -А что это у тебя на щеке? Кровь? - Павел Викторович провел пальцем по моей щеке. -Губная помада! Тут такое происходит, а он всё о поцелуях думает, сопляк! Немедленно собери в пакет все вещи до единой, и сиди у себя в каюте. Головой отвечаешь за пакет.
   Павел Викторович бросился на выход к трапу и смешался с толпой на дебаркадере.
   Я провел ладонью по щеке. Этот цвет губной помады я узнал бы из сотни других. И это был цвет её помады.
   Так в один день я потерял сразу двух друзей.
   Я собрал разбросанные по полу вещи, и сложил их обратно в пакет.
   -Собрал? Давай сюда. - Павел Викторович снова оказался рядом со мной и выхватил из моих рук пакет. -Поедешь со мной. Ты единственный, кто вблизи видел Церковника.
   -Какого Церковника? -Не понял я.
   -Того, кто тебе передал этот пакет. -Сказа Павел Викторович. -Твоя Мила была переодетым мужиком, а мужик - особо опасным преступником по кличке Церковник. Это он грабил церкви и продавал награбленное иностранцам за валюту в особо крупных размерах. Поедешь со мной. Будем составлять фоторобот. С твоими родителями я договорюсь. Да сотри ты эту помаду со щеки! Выглядишь как клоун.
  
   Я сидел рядом с Павлом Викторовичем в служебной черной Волге, и мы ехали по пыльным улицам провинциального волжского городка в одно из местных отделений его могущественной организации. Павел Викторович энергично обмахивался газетой, но всё равно крупные капли пота ручьями текли по его волевому загорелому лицу. А я смотрел в окно на удаляющийся теплоход "Феликс Дзержинский" и думал, думал, думал."
  
   Когда я кончил читать, Саша уже не играла, а сидела на диване передо мной и внимательно слушала.
   -Слушай, а ты классно читаешь! Такой приятный тембр. Заслушаешься. Здорово. Я даже играть перестала, чтоб твой голос лучше слышать. -Сказала Саша. -Пошел бы на актера учиться. У тебя и внешность киношного красавчика. Вылитый Жерар Филипп.
   -Спасибо. Ну, а как сама вещь? Интересно? Про маму много нового узнала? -Спросил я.
   -Валентин Андреевич разочаровал меня. -Хмыкнула Саша. -Кому нужен такой эксгибиционизм? Получается, Валентина Андреевича в подростковом возрасте оттрахал какой-то Церковник, преступник, прикидывающийся Мерлин Монро?. Я понимаю, в жизни всякое может случиться, но зачем же об этом про себя в книге писать? Даже смешно как-то. А мама молодец. Боевая! Выжила.
   Пока я читал, на улице окончательно стемнело, а из множества осветительных приборов, которые находились в мастерской, был включен только один рожок торшера.
   И тут мы отчетливо услышали поворот ключа в замке входной двери. Наши с Сашей глаза встретились.
   -Ключи только у мамы. -Шепотом сказала Саша. -Стой где стоишь. У меня электрошокер.
   Бесшумно ступая, Саша прошла в прихожую, достала из сумки электрошокер, и замерла сбоку у входной двери, прижавшись спиной к стене. Стараясь не шуметь, я выключил торшер и мастерская погрузилась во мрак.
   Входная дверь приоткрылась. Из лестничной площадки хлынул яркий электрический свет. Черный силуэт, освещенный со спины, шагнул в прихожую. Раздался трест электрического разряда. Силуэт дернулся и рухнул на пол.
   Саша включила свет, втащила человека в прихожую и ногой захлопнула дверь.
   В этот момент заиграл рингтон Сашиного мобильника. Разговор был короткий.
   -Вот черт. По ходу мента завалили. -Сказала Саша. -Это мама звонила. Хотела предупредить, что в мастерскую заявится тип из органов, чтоб подготовить комнату к завтрашнее встрече. Она дала ему ключ. Блин! У меня ж электрошокер повышенной мощности! Но откуда я знала, кто лезет в квартиру? Это чистой воды самооборона. Главное, чтобы этот мент не зажарился. Как думаешь, что мне за это будет?
   -Подождём-увидим. Перенесем его на диван? -Предложил я.
   -Говно лучше не трогать. -Сказала Саша. -Мало ли что.
   -Давай хотя бы перевернем его на спину. Что он лежит мордой в пол. Вдруг ему больно. Мы, кстати, можем вообще уйти. -Заметил я.
   -Точно! Давай уйдём. Как будто нас здесь вообще не было. -Обрадовалась Саша.
   -Тс. Он может быть притворяется, что без сознания, а сам всё слышит. -Предостерёг я. -Менты они хитрые. Вот пойдем мы на выход, а он как схватит тебя за ногу, когда будешь мимо проходить.
   -Почему именно меня? Может он тебя схватит. -Сказала Саша. -Так что будем делать?
   -Лучше остаться тут и ждать пока он очухается. А ты того парня во Львове любила? -Спросил я. -Прости, что спрашиваю, что задеваю за живое, просто я никого ещё не любил. Секс - да, был какой-то, но не более. Я просто не знаю, как это, потерять любимого человека.
   -Хреново это. Пустота и бессмысленность дальнейшего существования. -Призналась Саша. -А если я его убила? Но ведь это была 100% самооборона. Человек влез к нам в квартиру? Лез. По-моему он не дышит.
   Саша привстала, вглядываясь в лежащего на полу мужчину.
   -Дышит. Я вижу, что дышит. -Успокоил я Сашу. -Спина двигается. То поднимется, то опустится. Видишь? Слушай, а ты в Москву поэтому и перебралась, что того парня не стало?
   -Нет. Я ж сказала, с отцом повздорила. Надо шокер выбросить. -Саша встала, подошла к окну и достала из кармана джинс шокер.
   -Лучше в мусоропровод. -Посоветовал я. -Труднее будет найти, если что.
   -Точно, в мусоропровод. Пойди, выбрось. Я босяком. -Саша протянула мне шокер.
   -А давай я его себе возьму. -Предложил я и подумал. -Вещь дорогая и нужная.
   -Берешь ответственность на себя или решил на халяву прикарманить? -Саша подмигнула и протянула мне шокер. -Дарю.
   Я положил шокер в свой портфель. Там, как раз будто бы специально для него, уже было предусмотрено отделеньице.
   Над домом низко пролетел вертолет. Так низко, что задрожали стекла, а мужик лежащий на полу в прихожей, зашевелился. Мы напряженно следили, как он медленно поднимается с пола, цепляясь за дверной косяк. Встав на ноги, мужчина потряс головой, как бы сбрасывая сон, и, заметив меня и Сашу, уставился на нас.
   -Вас сильно ударило током от выключателя, когда вы вошли. У нас выключатель неисправен. Электрика уже давно как вызвали, а он всё не идёт и не идёт. -Объяснила Саша. -Как Вы себя чувствуете? Хотите чаю?
   -Здравствуйте, дядя Гоша. -Поздоровался я.
  
  
   Через пару часов я был уже дома.
   -Полюбуйся на своего дорогого папочку! -Услышал я мамин голос.
   Я заглянул в комнату родителей. Папа лежал на диване. Вид у него был помятый. Он прижимал к глазу замороженную курицу.
   -Нет, это ты полюбуйся на свою дорогую мамочку. -Ответил папа. -Устроила слежку за мной. Меня по твоей милости избили.
   -Мало тебе. -Сказала мама и вышла.
   -Мне перед Маргаритой Павловной стыдно за такое средневековье. -Продолжал папа. -Дикость! Варварство! Это животное Ипполит со своими дружками! Я то причем, если он жену ревнует?
   -Действительно? Где связь? -Спросил я.
   -В соседней комнате связь. -Ответил папа и крикнул, с расчетом, чтобы мама услышала. -Ты хоть изредка думай головой перед тем как что-нибудь сказать.
   -Ничего. Тебе не повредит. Художник! -Ответила мама из соседней комнаты. Слово художник прозвучало как оскорбление.
   -Папа, объясни, что произошло? Кто тебя бил? Я ничего не понимаю. Мы с Сашей тут же приехали в мастерскую. Там был полный порядок, никаких следов погрома. -Сказал я.
   -Я тоже ничего не понимаю. Твоя мать .... -Начал папа, но мамин голос из соседней комнаты оставил его фразу недосказанной.
   -Ты не с матери начинай, а с Федоровой. -Крикнула она.
   -Надежда Игоревна тут не причем. -Ответил папа слабым голосом и, прижав курицу к щеке, застонал. -Твоей матери вступило в голову, что я будто бы встречаюсь с одной из своих сотрудниц. Какая нелепица!
   -Нет дыма без огня! -Донеслось из-за стены.
   -Дело в том, что Надежда Игоревна, как я тебе уже говорил, тоже рисует в свободное от работы время. -Продолжал папа. Он отодвинул курицу от щеки и подмигнул целым глазом. -Я рассказал ей про Маргариту Павловну, и она тоже захотела показать ей свои работы. Мы договорились встретиться с Надеждой Игоревной в мастерской Маргариты Павловы, потому что Маргарита Павловна должна была подъехать туда позже и позаниматься с нами вдвоем.
   -Так вы там втроем собирались развлекаться! И не забудь рассказать, как ты с этой заводской потаскухой два года вместе в студию рисования ходил. -Послышалось из-за стены. -Рисовали они!
   -Я взрослый человек. С кем хочу с тем и хожу! -Огрызнулся папа. -Короче говоря, твоя мать, не знаю что, но что-то наговорила мужу Надежды Игоревны. А ты его видел. -Добавил папа шепотом. -Он мужчина не интеллигентный, грубый и далекий от искусства. Одно слово, санитар из психушки. Он выследил Надежду Игоревну. С ним ещё его собутыльников пришли. И в мастерскую они заявились все вместе, следом за Надеждой Игоревной.
   Отец застонал и прижал курицу к щеке.
   -Они тебя били? - Ужаснулся я.
   -Слегка задели. Я в туалете успел запереться. Мне так неудобно перед Маргаритой Павловной! -Застонал папа.
   Я тут же позвонил Саше и пересказал папину историю.
  
  
   Глава 17
   Ловушка
  
   И вот наступило завтра. Мы с Сашей сидели во дворе на детской площадке у песочницы на лавочке рядом с теремком из синего пластика и не спускали глаз с подъезда.
   -Только бы этот Сапков не заподозрил засаду. -Сказала Саша.
   К нам подошел мальчике лет 7-ти.
   -Трахаться пришли? -Спросил он.
   -Что?-Оторопела Саша.
   -Вообщем, этот домик занят. -Мальчик загородил собой пластиковый теремок.
   - Ну-ка, где твоя мама? Это чей ребенок? - Громко позвала Саша.
   -Вы что на детской площадке шумите? - К нам приближалась, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, женщина средних лет с ярко выраженным ожирением.
   -Это Ваш ребенок? -Спросила её Саша.
   -Мой. А где Ваш? -Женщина посмотрела на меня. -Если нет ребёнка, тогда что Вы делаете на детской площадке? Трахаться пришли? Водку пьянствовать? Сами уйдёте или участкового позвать? Иди ко мне, Толик. Мама тебя не даст в обиду.
   Тут я заметил, как в подъезд вошел дядя Гоша. По моему биохронометр была половина четвертого. Саша тут же позвонила Маргарите Павловне.
   -Чувствую пора участкового звать. По-человечески они не понимают. -Сказала жирная мамаша.
   -Да уходим мы уже, уходим. -Я встал.
   -Не берёт трубку. -Саша тоже встала.
   Мы отошли на несколько шагов в сторону.
   -Может у неё там в мастерской что-то случилось? -Забеспокоилась Саша и снова набрала Маргариту Павловну. -Мама! Ты чего молчишь? У тебя там всё в порядке? В туалете была? А, понятно. Вообщем, Сашин дядя Гоша вошел в подъезд. Что? Он уже в мастерской? Понятно.
   -Ещё дальше. Уходите совсем отсюда. -Заорала на весь двор мамаша.
   -Ну это уже беспредел! -Не выдержал я.. -Вы чего тут распоряжаетесь? Чего прицепились?
   -А нечего к моему ребёнку приставать, педофилы! -Завизжала жирная мамаша.
   -Мы во дворе. Ждем. Пока, мама. Не забудь включить тюбик. -Саша закончила разговор.
   -Я телевизор смотрю. Всё у вас так, у гомосеков, начинается. -Продолжала визжать ненормальная мамаша. -Ходят по детским площадкам, к детям приглядываются, развращают. Толик, они тебя правда за разные места трогали?
   -Трогали, мама, трогали! -Неожиданно заплакал Толик. -Вот она трогала! Она!
   Толик подбежал к нам и указал на Сашу вытянутой вверх мясистой ручкой.
   -Ты чего врёшь, маленький клеветник. -Возмутилась Саша и хотела ударить его по пухлым пальцам, но Толик успел отдёрнуть руку и заплакал ещё громче.
   -Отойди от моего ребёнка, наркоманка! -Взвизгнула на весь двор мамаша. -Все видели? Эта проститутка хотела ударить моего ребёнка! Вначале трогала за разные места, развращала, теперь на глазах у всех попыталась изнасиловать!
   -Да он сам к нам подошел и стал гадости говорить. -Сказал я.
   -А ты, пидорас, вообще заткнись! -Развернулась ко мне мамаша.
   -Вы бы не связывались с ними. -Шепнула старушка, выгуливающая во дворе маленькую лохматую собачонку. -Они так работают. Она в этом доме не живёт. Ходит по дворам с ребёнком. И ребенок тоже не её. Уходите лучше по добру по здорову. Сейчас третий прибежит, в костюме полицейского. Им главное к человеку привязаться, а потом они его берут в оборот. Я эту схему уже не раз наблюдала.
   -Если Вы знаете, что они мошенники, то почему не заявите? -Спросил я.
   -Куда? -Старушка потянула собачку за поводок. -Они тут все друг с другом повязаны.
   -Уходим. -Сказала я Саше и мы быстрым шагом направились к арке дома.
   Толстая мамаша продолжала что-то выкрикивать в наш адрес, а мальчик ещё долго бежал за нами, плакал, показывал на нас рукой и кричал, что его "трогали за разные места".
   Мы вышли на улицу.
   -Обойдем дом и войдём с другого крыла через арку. -Сказала Саша.
   Так мы и сделали. Расположившись на парапете соседнего подъезда, мы стали ждать.
   Без пяти минут четыре к подъезду подошёл невысокий мужчина и позвонил в домофон. Мы не заметили, откуда он появился. Может, вынырнул из припаркованных машин, может прошел, прячась за ними, Но мы с Сашей сразу решили, что это и есть тот самый зловещий отец Сапкова, которого ни я, ни Саша до этого ни разу не видели. Дверь открылась, мужчина вошел. Саша набрала Маргариту Павловну и та подтвердила, что по домофону ей позвонил Сапков-старший.
   Без двух минут четыре в подъезд зашло ещё двое коренастых мужчин. Они тоже возникли словно из неоткуда.
   Ровно в четыре зашел ещё один мужчина. На этот раз мы отчетливо видели, как он вылез из микроавтобуса, припаркованного в двух метрах от подъезда. На борту микроавтобуса была намалевана реклама косметической фирмы "ПарфюМеры безопасности".
   В пять минут пятого Саше позвонила Маргарита Павловна и сказала, что спускается. Через несколько минут она вышла из подъезда.
   -Пусть мужчины разбираются между собой. -Маргарита Павловна подошла к нам. -Твой диктофон я включила. Да мне и самой интересно, о чем они там говорят.
   - Маргарита Павловна, папа просил ещё раз извиниться за вчерашний инцидент в Вашей мастерской. -И я изложил, с папиных слов, как всё произошло на самом деле.
   -Я думала твоя мама ко мне ревнует. -Маргарита Павловна рассмеялась. -А там, оказывается, целый гарем.
   -Мама! -Укоризненно сказала Саша. -Что ты говоришь?
   -Нет дыма без огня. - Заметила Маргарита Павловна. -А вот и мой шантажист.
   Сапков-старший вышел из подъезда , сел в одну из припаркованных машин и выехал со двора.
   -Почему его отпустили? -Удивилась Саша.
   -Я могу позвонить дяде Гоше. Позвонить? -Предложил я.
   -Не надо. -Сказала Маргарита Павловна. -Они его потом арестуют, с поличным. А что вы здесь сидите? Вон же во дворе есть скамейки.
   Саша рассказала про мальчика и женщину.
   -Господи, какой цинизм! Всё в ход идёт. Ничего святого. -Сокрушённо заметила Маргарита Павловна.
   -Интересно, но пару месяцев назад со мной произошла подобная история. -И я рассказал про то, как спас сына Ольги Михайловны и про её няньку-аферстку.
   -Похожий ход. -Согласилась Маргарита Павловна.
   -А мне ты эту историю не рассказывал. -Сказала Саша.
   -Александр у нас скромный. - Маргарита Павловна провела ладонью мне по щеке. -Ну бывают же двойники! Вылитый Жерар Филипп. Родился бы ты лет на 50 раньше - от девчонок проходу бы не было. Разорвали бы на сувениры. Бешено популярный артист был. Умер молодым от цирроза печени. Говорят коньяк стаканами глушил, особенно перед выходом на сцену.
   -Он же в кино снимался? -Сказала Саша.
   -В театре тоже играл. У Жана Виллара. Я его видела совсем маленькой. Во Франции, в Авиньоне. Они играли под открытым небом, в настоящем полуразрушенном замке. - Маргарита Павловна закрыла глаза. -Ну и память у меня, ребята! Мне же 7 лет было, не больше, а всё помню. У него были такие длинные выразительные руки ...
   В этот момент из подъезда вышло трое мужчин. Двое вели одного, выкрутив ему руки за спину. Он согнулся, опустив голову, но я всё равно узнал его. Узнал и не поверил своим глазам. Это был дядя Гоша.
   -Надо вызвать полицию! -Я схватил свой мобильный и начал набирать номер.
   -Не надо. -Маргарита Павловна внезапно вырвала у меня из рук телефон, и спрятала его в карман своей зелёной замшевой куртки.
   -Как это не надо? -Возмутился я. -Отдайте мой телефон! Что происходит?
   -Мама! Ты что? -Удивилась Саша.
   -Так. Сейчас они уедут, мы вернёмся в мастерскую и вы, я надеюсь, всё поймете. -Сказала Маргарита Павловна. -Поймете, прослушав запись. А потом я вам кое-что ещё добавлю, от себя.
   Тем временем дядю Гошу погрузили в микроавтобус и он уехал.
   Маргарита Павловна, не говоря ни слова, пошла к подъезду. Мы с Сашей за ней.
   Дверь в мастерскую была прикрыта, но не заперта.
   Я ожидал увидеть следы борьбы, развороченную мебель, разбитые стекла окон, раскиданные и разорванные картины, переломанные рамы, алую кровь, разбрызганную по стенам и размазанную по полу. Но когда мы вошли в мастерскую, ничего подобного не увидели. Всё аккуратно стояло на своих местах, как и было.
   Маргарита Павловна подошла к раскрытому этюднику и безошибочно выбрала из кучки тюбиков один. Она отмотала запись, включила воспроизведение и мы услышали следующее.
  
  
   -Ну что, дорогая Маргарита Павловна, надумали или... - Начал с напором Сапков-отец и осёкся. -Кто это?
   -Вы можете идти, Маргарита Павловна. -Послышался голос дяди Гоши. -Мы тут сами разберёмся.
   Послышались шаги, хлопнула дверь.
   -Что, не ожидал, Геннадий Карлович? -Спросил дядя Гоша. -Думал не найду тебя?
   -Я так понимаю, Вы здесь не из-за этой курицы. -Сказал Сапков-старший.
   -Правильно понимаешь. - Ответил дядя Гоша. -Не из-за курицы.
   -А я из-за неё. -Сказал Сапков-старший. - На её якобы угнанной машине сбили моего сына. Уж не Вы ли проинструктировали, как это делается? Объявить свою машину в угон, совершить на ней преступление, а затем где-нибудь бросить. Знакомая схема, не правда ли?
   -Человек, сбивший твоего сына, уже мертв. Умер в больнице, от диабета. Так что успокойся и отстань от этих баб. -Усмехнулся дядя Гоша. - Согласись, Геннадий Карлович, ты попался. Причем, попался случайно. Я не знал уже, где и искать тебя. Как сквозь землю провалился. Хорошо, что один студент проговорился. Попросил помочь отмазать его девушку с этим наездом. Назвал фамилию... Я вот шел сюда и думал, а что если не он, что если однофамилец? Так что, Карлович, не порть мне праздник. Отдавай мешки или, если уже успел рассовать, согласен на деньги.
   С полминуты было тихо.
   -Предлагаю сделку. Видео в обмен на мешки. -Сказал Сапков-старший.
   -Какое видео? -Спросил дядя Гоша.
   -А у меня остался оригинал плёнки, где отчётливо видно, как Вы на своей машине на смерть сбиваете следователя по особо важным делам полковника Птушко Павла Викторовича. -Выпалил Сапков-старший.
   -Ты Павла Викторовича не трогай. -Тихо произнес дядя Гоша.
   Но Сапков не унимался.
   -Что, неприятно вспоминать о проколе? К несчастью для Вас и Вашего плана, жена Павла Викторовича наняла меня шпионить за ним. А Вы этого не знали. Было у неё подозрение, что её дорогой муженек похаживает налево. Хотела подать на развод и чтобы отхапать побольше от совместно нажитого, требовался компромат. С компроматом было просто. Старый кобель действительно бегал по молодым сучкам. Я тогда пользовался очками с вмонтированной видеокамерой. У меня это остросюжетное видео записано на крошечной карте памяти, а карта хранится в сверхнадёжном сейфе. Хоть сегодня могу предъявить и Вам - каюк.
   -Твоё видео - подделка. Я смогу доказать и ты знаешь это. -Сказал дядя Гоша. -Повторяю вопрос, где мешки? Отвечай.
   -Не докажете. Там отчетливо видно Ваше лицо. Вы сидите за рулем якобы угнанной у Вас машины. Её номера отчетливо видны. Ждёте, притаившись, пока Павел Викторович выйдет от любовницы. А потом - педаль в пол и полный газ. -Живописал Сапков-старший. -Полковник, наверное, и не успел осознать, что с ним произошло. Взлетел в воздух как детская кукла от удара ногой. И упал на ограду сверху, напоровшись на штыри. Повис, как свинья на вертеле. Это всё есть на видео. Всё записано.
   -Так. Испытываешь моё терпение? Последний раз спрашиваю, где мешки? -Голос дяди Гоши выдавал раздражение.
   -Это была партия некачественного героина. -Выпалил Сапков-старший. -Её пришлось выбросить.
   -Да ты что, издеваться вздумал! -Разозлился дядя Гоша.
   -Героин был некачественный, совершенно плохой. -Запричитал Сапков-старший.
   -Врешь. -Оборвал его лепет дядя Гоша. - Я лично проверял всю партию. Героин был высшего качества.
   -Но люди умирали. Много людей умерло. -Продолжал Сапков-старший.
   -Мне насрать на людей! Где мешки? -Взревел дядя Гоша.
   -Мы их выбросили. -Сказал Сапков-старший. -В Москву-реку сбросили. С моста на Воробьёвых горах покидали. Мешочек за мешочком. Бултых-бултых!
   -Издеваться надо мной? Да я тебя пристрелю! -Тихо произнёс дядя Гоша.
   -Вот этого не советую Вам делать, гражданин Носков. -Раздался ещё чей то голос.
   Тут же послышался топот ног, как будто в комнату ворвалось несколько человек.
   Некоторое время был слышен шум борьбы, потом всё стихло.
   -Гражданин Сапков, можете идти. Мы тут без Вас закончим беседу. Разрешите представиться. Следователь Арсений Павлович Птушко. -Произнес чей-то незнакомый голос. -И я, кстати, в отличии от гражданина Сапкова, прекрасно знаю, зачем Вам понадобилась смерть Павла Викторовича Птушко.
   -Отпустите мне руки. -Сдавленным голосом попросил дядя Гоша.
   -А глупостей не наделаете? Ладно, отпустите. -Приказал Арсений Павлович. -Ваш разговор с Сапковым записан и будет использован как улика против Вас. Так что можно было бы на этом и закончить, но я думаю Вам будет небезынтересно узнать некоторые детали, предшествующие нашей встрече. Вы ведь не ожидали нашего появления?
   -Если я правильно расслышал, Вы назвались сыном Павла Викторовича? -Усмехнулся дядя Гоша.
   -Вы правильно расслышали. -Ответил Арсений Павлович. -Вот, доделываю, что отец не успел. А Вы, Георгий Михайлович Носков, тоже ведь чей-то сын.
   -Все мы чьи то дети. -Согласился дядя Гоша.
   -Это верно, но чьи конкретно? У меня есть интересная версия относительно Вас. Хотите послушать?
   -У меня есть выбор? -Спросил дядя Гоша.
   -Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает. -Промурлыкал Арсений Павлович. - Вы в церковь часто ходите? А я регулярно посещаю. Интересный народ, эти церковники. Вот например, сегодня на проповеди батюшка рассказывал поучительную притчу.
   Жил был на свете один большущий грешник. Грешник тот воровал из храмов. Уносил иконы, церковную утварь, золотые украшения. Всё тащил. Случалось, даже убивал служителей, чтоб не препятствовали. Грешен он был и в плотских утехах. Одевался в женское, предавался разврату. Но никто не знал ни имени, ни фамилии этого нечеловека, никто даже не видел его в лицо. Потому и поймать не могли. Только кличку знали. Церковник.
   Одного из сыщиков, охотившихся за Церковником, звали Павел Викторович Птушко. У Павла Викторовича была своя теория, относительно того, где искать этого преступника.
   И вот Павел Викторович пришёл к выводу, что летом 1965 года преступник обязательно "займется" церквами приволжских городов. В города были разосланы ориентировки, а сам Павел Викторович летом 1965 года плыл на туристическом теплоходе с красноречивым названием "Феликс Дзержинский". Теплоход совершал рейс по Волге-матушке, от Москвы до самого Ростова-на-Дону. Теоретические выводы Павла Викторовича блестяще подтвердились. Преступник действительно оказался на том же теплоходе и действительно грабил церкви в приволжских городах по маршруту следования. Церковник был почти разоблачен, но в результате рокового стечения обстоятельств в последнюю минуту ему удалось ускользнуть. Но одну зацепочку он всё-таки оставил. Это был подросток, который увидел его настоящее лицо.
   Подростка звали Валентин. Павел Викторович, как опытный криминалист, знавший психологию преступников, был уверен, что Церковник обязательно вернется, чтобы разобраться со свидетелем. Поэтому Павел Викторович все эти годы не упускал Валентина Андреевича из виду Они даже сдружились.
   Память о событиях тех дней была причиной частых депрессий Валентина Андреевича. И тогда, в качестве психотерапевтического приема, Павел Викторович предложил Валентину Андреевичу описать произошедшее на теплоходе от лица подростка, тем более, что у Валентина остались дневниковые записи тех лет. Так появилась известная Вам книга под названием "Введение в общую теорию систем".
   Странно было то, что Церковник за всё это время так ни разу и не появился, абсолютно ничем не заявил о себе, как будто забыл о Валентине.
   Но около двух лет тому назад к нам обратился священнослужитель с просьбой разобраться с одним из его прихожан. Этот прихожанин на исповеди покаялся в таком количестве грехов, что у священника не оставалось иного выбора, как нарушить тайну исповеди и .обратиться в органы. Услышав перечень грехов, Павел Викторович, прекрасно знавший дело Церковника, уже не сомневался, что это он. Во время следующего посещения церкви, преступник был арестован.
   В камере предварительного заключения вместе с Церковником оказался некто Гвоздёв, по кличке Гвоздь. Это именно тот человек, кого Вы, Георгий Михайлович, так усердно ищите последнее время. Это наш человек, подсадная утка, специалист по вызыванию к себе доверия и развязыванию языков сокамерников. Подлая профессия, согласен, но для дела нужная.
   А Церковник, между тем, проникся доверием к Гвоздю, которого должны были "выпустить" через день. Церковник попросил его о чем-то, передал какую-то важную информацию. Но, выйдя на свободу, Гвоздь внезапно исчез.
   Вам это интересно, Георгий Михайлович?
   -Продолжайте. -Подал голос дядя Гоша.
   -Несмотря на то, что Церковник не дождался помощи от Гвоздя, побег ему всё-таки удался. И помог Церковнику в этом его сын, про которого Церковник никогда не забывал. Сын носил фамилию матери, однако прекрасно знал, кто его настоящий отец. Но, несмотря ни на что, отца он уважал и по настоящему любил.
   Сын не был преступником. Совсем наоборот. Он находился по другую сторону баррикад. Сын Церковника учился в Барнаульском юридическом институте и собирался стать следователем. Он учился на платном отделении и по иронии судьбы, за обучение платил преступник-отец. Никто из окружения сына и не догадывался, что отец старательного и способного студента 5-го курса и есть тот самый загадочный, неуловимый Церковник.
   Церковник сбежал во время следственного эксперимента. Как написано в заключении, в результате оплошности, допущенной практикантами. Нетрудно догадаться, кто был одним из этих практикантов.
   Несмотря на то, что побег Церковнику удался, его преследовали и он был тяжело ранен. Павел Викторович великолепный стрелок! .
   Сын Церковника взял заботу о раненом отце на себя. Он поселил отца на своей даче и обеспечил всем необходимым. Однако раны оказались слишком серьезными и Церковник вскоре скончался.
   Тем временем, сын закончил институт, и поступил на работу в отдел по борьбе с организованной преступностью. Он помнил слова умирающего отца, и поклялся отомстить за него, а также найти Гвоздя, который, как он считал, обокрал его.
   Мстить за отца сын решил начать с Павла Викторовича. Это он смертельно ранил Церковника при побеге. Как Вы только что слышали от Сапкова-старшего, имеется видеозапись преступления. И эта видеозапись, я заявляю со всей ответственностью, не подделка.
   Сын Церковника несколько раз встречался с Павлом Викторовичем. Они, как коллеги, обсуждали незакрытое дело Церковника. Павел Викторович был уверен, что Церковник выжил и готовит новые преступления. Сын соглашался и обещал непременно продолжить расследование по своем каналам - ведь он теперь курировал институт, ректором которого стал тот самый Валентин Андреевич, тот подросток Валентин, видевший Церковника в лицо. Павел Викторович считал, как я уже говорил, что Церковник снова выйдет на Валентина Андреевича, такова психология преступника.
   Сын Церковника слушал рассуждения Павла Викторовича, соглашался с ним. Он узнал главное - фамилию Гвоздёв.
   Уничтожив Павла Викторовича, сын принялся разыскивать Гвоздёва. Дело в том, что Церковник в последние годы являлся ключевой фигурой в координации Афганского наркотрафика. И он, по-видимому, собирался заменить себя на руководящей должности своим единственным сыном. Но тут для нас начинаются загадки. Зачем Церковнику вообще понадобилось приходить в церковь на исповедь? Оказавшись в КПЗ, зачем доверился незнакомому человеку? Зачем передал Гвоздёву какую-то важную информацию? Старческий маразм? Или хитрая уловка?
   Теперь его единственный сын занимает в наркокартеле унизительно низкое положение, решая проблемы с мелкими наркодилерами вроде Сапкова. А кто-то занимает его место в руководстве иерархии и стрижет бешенные бабки. Это ведь несправедливо? Он же сын, прямой наследник. Мы решили помочь сыну Церковника. Мы отловили нечестного на руку наркобарыгу и вот теперь сын сам пришел сюда требовать расчет. Как Вы только что говорили? Где мешки? Я ничего не пропустил, гражданин Носков Георгий Михайлович?
   Я не понимал, почему дядя Гоша бездействует и что-то ждёт.
   -Я действительно пришел сюда, чтобы пресечь деятельность некоего Сапкова, который шантажирует невиновных людей. -Спокойным голосом сказал дядя Гоша. - А то, что вы наплели... Из этого следует, что я сын Церковника? Ха-ха-ха! Я даже не знаю, как это назвать? Вы, часом, не сумасшедший, если такое несете?
   - Ваша мать, Наталья Владимировна, неожиданно для вас, приехала на дачу за забытыми с лета рецептами, и обнаружила там своего бывшего сожителя, умирающего от стрелянных ран. Она обратилась за медпомощью, а медики, как и положено, заявила в органы. За это время Церковник, к счастью для него, от полученных ранений скончался. Тогда мы и заподозрили Вас. -Сказал Арсений Павлович. -Посмотрите. Это результаты анализа ДНК. Вашего ДНК и ДНК Церковника. Они совпадают. Ваше родство подтверждено. Вы его сын, сын Церковника, сын, который помог отцу сбежать, сын, который убил полковника ФСБ, сын, который пришел сюда, чтобы рассчитаться с Сапковым. Вы собирались пристрелить его, верно?
   -Я убил Павла Викторовича?- Воскликнул дядя Гоша. -Может я и Кеннеди прихлопнул? Да как Вы можете разбрасываться бездоказательными обвинениями? Какое видео может быть у этого специалиста по бракоразводным процессам? Он всё может смонтировать на компьютере. Он мне сам хвастался, что состряпал более сотни подложных видео. И то, где якобы я на машине сбиваю Павла Викторовича, такая же подделка! Он профессионально шантажировал меня, чтобы я отмазал его сына за распространение наркотических веществ.
   -А Ваши слова про мешки с героином, который Вы лично проверяли? -Спросил Арсений Павлович.
   -Героин взят со склада для оперативной разработки подозреваемых. -Ответил дядя Гоша. -Можете проверить. Всё документально зафиксировано. И то, что Сапков заявил, что героин плохой, это правда. Вернее, это был вообще не героин. Какое-то похожее вещество.
   -Павел Викторович, как опытный криминалист, имел обыкновение расписывать на видеокамеру все беседы, которые он вел с кем бы то ни было. Похвальная предусмотрительность! -Продолжал Арсений Павлович. Создавалось впечатление, что он выучил этот текст наизусть, так складно и без запинки он говорил. -Ваши с ним встречи не были исключением. Особенно интересна последняя встреча.
   -Вот я думаю. Зачем вам понадобилось городить этот спектакль? -Прервал его дядя Гоша. -Чьи могущественные интересы я затронул? Кому я помешал? Что вы хотите от меня узнать? Ведь вы могли уже 100 раз прихлопнуть меня в любом другом месте, если бы вам это было нужно. И потом, неужели вы думаете, что суд признает действительной запись, которую вы непременно сейчас ведёте? Сапков наплёл какую-то бездоказательную чушь кроме фальшивого видео. Теперь Вы, Арсений Павлович, если Вас действительно так зовут, в чем я сомневаюсь, сказки мне рассказываете. Вы не Арсений Павлович, Вы Ганс Христиан Андерсен, великий сказочник.
   -Мы не записываем. -Сказал Арсений Павлович. -Мой отец, Павел Викторович...
   -Да не было у Павла Викторовича никакого сына. -Взорвался дядя Гоша. -У него с женой вообще никогда не было детей! И не изменял он жене, потому что не мог, физиологически не мог. А если бы и мог, то не стал бы, потому что любил её. Да, его на смерть сбила машина. Все эти годы я искал убийцу и почти вышел на него, но, как я теперь понимаю, убийца, опередив, вышел на меня. Уж не поэтому ли вы так все всполошились? Так, для справки, Павел Викторович, помимо дела Церковника, сильно мешал наркотрафику в Россию из Афганистана, после вторжения туда войск США в начале 2001 года. Как всё удивительно сходится....
   Послышался шум падающего стула, хлопнула дверь, кто-то рявкнул:
   -На пол, руки за голову!
   И вскоре всё стихло.
  
   Саша выключила диктофон.
   -А теперь я хочу кое-что добавить к тому, что вы услышали. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Что добавлять! Всё понятно! Отдайте телефон! Надо срочно звонить! Неужели Вы не понимаете, что Вас обманули! -Закричал я. -Дядю Гошу подставили! Это они, могущественные наркочиновники, с которыми дядя Гоша боролся всю жизнь!
   -Успокойся, Александр! -Сказала Маргарита Павловна. -Никто меня не обманывал. Меня предупредили, мне заранее рассказали, что произойдет. Меня попросили организовать эту встречу.
   -Как попросили? -Ужаснулась Саша. -Кто?
   -Следователь, который ведет дело о наезде на Сапкова. Ты же всё слышала. Надо было заманить Носкова, чтобы он ничего не заподозрил. -Пояснила Маргарита Павловна. - Саша, какие могут быть сомнения! Есть видеозапись.
   -Такая же подделка, как и видео с Вашей дочерью. Стопудовый фейк! -Закричал я. -Они просто оклеветали дядю Гошу. Вывалили ему в лицо кучу надуманных обвинений. Вы вдумайтесь! Как дядя Гоша может быть сыном Церковника? Какой дядя Гоша преступник? Голимый бред!
   -Да не ори ты так! И без тебя голова раскалывается! - Маргарита Павловна застонала и обхватила голову руками. - Какое тебе дело до этого мента? Пусть там сами между собой разбираются. Пусть хоть глотки друг другу поперегрызают. Нам-то что? Главное, за мою услугу с дочери снято обвинение в преступлении.
   -Дайте мне эту запись, я её прослушаю дома ещё раз в спокойной обстановке. -Потребовал я.
   -Мама, ты поступила нехорошо. Ты согласилась на подлый поступок по отношению к Носкову, ещё не зная, кто этот Носков на самом деле. -Сказала Саша. -Даже несмотря на то, что с меня сняли обвинение, ты поступила плохо. Таким образом мы косвенно согласились с тем, что я виновна. А я совершенно не виновна!
   -Пойми же, у меня вообще не было выбора! -Воскликнула Маргарита Павловна. - Ты забыла? 2 года назад. Суд, помнишь? Год условно. Ты знаешь, что такое условный срок? Любое мелкое нарушение и условный срок превращается в реальный. Ты хочешь, чтобы меня посадили за отказ сотрудничать со следствием? У меня не было выбора.
   - Вы, Маргарита Павловна, преступница? -Я оторопел.
   -Я не преступница, просто....- Замялась Маргарита Павловна.
   -У мамы игорная зависимость. -Пояснила Саша. - Не может удержаться. И с наперсточниками, и на автоматах, и в карты, а когда появились казино, то пропадала там сутками. С 1 июля 2009 года казино в Москве были объявлены вне закона. А мама наведывалась в одно нелегальное учреждение. Оформила им помещение как дизайнер, а потом даже стала одним из соучредителей. Зарабатывала хорошие деньги и сама поигрывала. Но в один прекрасный день, вернее в одну прекрасную ночь, казино накрыли. Верно, мама?
   -Верно. -Подтвердила Маргарита Павловна. -Был суд, дали условку. Этот следователь по ДТП напомнил, что условный год легко может стать реальным. Мне некуда было деваться, ребята.
  
   Маргарита Павловна назвала нас ребятами и мне это очень понравилось. Я даже сразу простил её. Хотя, почему я вообще должен обижаться на неё? Теперь дяди Гоши, этого, как оказалось, гнусного оборотня, больше нет и я совершенно свободен! Теперь мне не надо будет ни на кого стучать (а я и не стучал), не надо будет ходить строевым шагом, разворачиваться на 180 градусов и через силу отвечать "Есть" и "Так точно". Я свободен! Не об этом ли я мечтал?
  
  
   Глава 18
   Ипполит
  
   Вечером позвонила Саша и сказала, что обвинение с неё снято. Следствие располагает неоспоримыми уликами, подтверждающими непричастность Маргариты Павловны и Саши к инциденту с наездом на Сапкова-младшего. Машина действительно была в розыске и в момент инцидента за рулём находился неизвестный. Не успел я поздравить Сашу с благополучным разрешением проблемы, как услышал о новой неприятности
   -Мама наняла рабочих-таджиков, чтобы замуровать подземный люк, тот, что ведет из катакомб в ювелирку. Таджики спустились в катакомбы, побродили и наткнулись на труп своего товарища. -Сказала Саша.
   -Он ещё там? -Вырвалось у меня.
   -А где ж ему быть? Трупы сами не ходят. Мама не знает, что делать. Проблема не в таджиках. Те двое, что готовили ограбление, пронюхали про труп и угрожают маме сообщить в полицию. Они и про мамин условный год откуда-то знают. Шантажируют. Требуют денег. Много. Как говорится, поставили маму на счетчик. Вообщем, надо срочно избавляться от мертвяка. Есть идея. Приди сегодня в институт на полчаса раньше. Встречаемся у главного входа.
   Я даже не успел возразить. Не знаю, что она задумала, но перетаскивать полусгнивший труп я не собираюсь ни при каких обстоятельствах!
  
   Оказалось, что Саша решила встретиться с таджиками и рассказать им, о наших подозрениях относительно того, кто убил их товарища.
   -Они меня знают. Я была в магазине, когда мама обсуждала с ними объём работ. -Сказала Саша. -Надо убедить их, чтобы они сами занялись своим товарищем.
   Дверь нам открыл высокорослый таджик, а за его спиной я увидел ещё двоих, помельче. Один старик, другой молодой, почти подросток.
   Таджики узнали Сашу. Они повели нас на кухню и мы расселись впятером за большим круглым столом. Саша сразу рассказала зачем мы пришли.
   Услышав наше предположение относительно причастности Ипполита, высокий таджик сказал, что лучше никуда не заявлять. Если бы они раньше знали, кто это сделал, то вообще промолчали бы, когда обнаружили труп в катакомбах.
   -Передайте хозяйке, Вашей маме, что мы сегодня же придем и заделаем люк в магазине. -Сказал он.
   Остальные двое с готовностью закивали. Причем молодой таджик не отрываясь смотрел на Сашу влюбленными глазами и вдруг, выхватив из нагрудного кармана рубашки бумажку, протянул её Саше.
   -Подпишите, пожалуйста. -Хлопая длинными девичьими ресницами, попросил он.
   -Что это? -Саша взяла бумажку и развернула её. Это была её фотография топлесс в стрингах.
   -Я фанат Рунеток. -Объяснил молодой таджик. -Я Ваш фанат. Подпишите, пожалуйста. Очень прошу. Мы с друзьями всегда Вас заказываем в приват. Мы Вас все очень любим. Они не поверят, что я видел Вас вот так близко, живую.
   Слово "живую" таджик произнес как-то с особым аппетитом, как изголодавшийся произнес бы слово "бифштекс".
   -Вы, молодой человек, ошиблись. -Саша вернула своё фото таджику. -В мире очень много похожих друг на друга людей. Я никогда ни о каких Рунетках не слышала.
   Старик сердитым тоном сказал что-то молодому на таджикском, и я заметил, несмотря на смуглость кожи, как молодой покраснел до ушей.
   -Простите дурака. -Извинился старик. -Несёт сам не знает что. Как дочь хозяйки ювелирного магазина может быть какой-то там рулеткой.
   -Рунеткой. -Поправил молодой.
   -Мелочь. Подумаешь, обознался. Мы наверное для вас все на одно лицо? Как впрочем и вы для нас. -Саша улыбнулась. -Но, возвращаясь к вашему погибшему товарищу. Вы же не бросите его тело там. Вы можете сами по-человечески похоронить его? Грешно оставлять тело гнить в катакомбах не погребенным. Вы его хорошо знали? У него есть семья? Жена? Дети? Его родители живы? Им надо сообщить о трагедии.
   -А как мы вытащим труп? -Спросил высокий таджик.
   -Тем же путем, как он туда и попал. Через люк. -Сказала Саша.
   -И куда мы его потом потащим? Там под землей хорошее место для могилы. Лучше нам здесь не найти. Мы нелегалы. Мы бы его там оставили. -Ответил высокий таджик.
   -А я бы сообщила его родственникам. Они бы приехали, забрали и похоронили у себя на кладбище, как принято, по-человечески. -Настаивала Саша.
   -Да нет у него никого. Никому не нужен. -Произнес с расстановкой старик. -Я понимаю. Вы заботитесь о Вашей матери. Она хозяйка магазина и её не нужны лишние неприятности с трупом в подвале.
   В дверь позвонили. Высокий таджик пошел открывать.
   -Это ваших рук дело? -Послышался из прихожей низкий мужской голос.
   Из кухни не было видно, кто пришел, но я узнал его по голосу.
   -Нет. Это не мы писали. -Ответил таджик.
   -А кто? Кто кроме вас мог знать? Кому он был нужен, наркота? Накурился, свинья, и вывалился из окна. -Гудел низкий голос из прихожей. -Вообщем, ещё раз повторится, отправлю на родину. Все поняли?
   И тут обладатель низкого голоса заглянул на кухню. Это был Ипполит. Мы с Сашей сидели к нему спиной, но его лицо промелькнуло в овальном зеркале, висевшем на стене напротив.
   -Все поняли? -Повторил Ипполит.
   Таджики закивали головами и Ипполит ушел, хлопнув дверью.
   -Ему пришло два письма с угрозами. Он считает, что писали мы. - Сказал высокий таджик и, усевшись напротив нас с Сашей, спросил: -Но это ведь вы писали?
   -С чего вы взяли? -Удивилась Саша.
   -Ипполит никого не боится. Не надо его дразнить. -Сказал старик. -Ладно. Мы заберем этот мешок с костями. Не беспокойтесь. Только нам надо помочь спуститься в катакомбы, чтобы не через магазин. В ювелирном магазине очень неприятный охранник. Любит совать нос в чужие дела.
   Мы договорились, что Саша проведет их через один из люков.
  
   Мы вышли из квартиры таджиков и направились к лифту.
   -Получается этот Ипполит страшный человек. -Сказал я и нажал на кнопку вызова.
   Двери лифта медленно раскрылись. В кабине стоял Ипполит.
   -Заходите. -Произнес он, и добавил, видя, что мы пребываем в нерешительности. -Не бойтесь. Кого и надо бояться, так этих узбеков, у которых вы только что были.
   -Они таджики. -Поправил я.
   -Ты уверен, что в состоянии отличить таджика от узбека? -Усмехнулся Ипполит. -Неважно. Заходите. Есть разговор.
   Мы вошли в лифт. Двери закрылись и лифт медленно пополз вниз.
   -Эти азербайджанцы ... -Начал Ипполит. -Ладно. Таджики. Я это лично видел. В ту ночь я немного переволновался. На работе нервотрепка, один псих вены себе вскрыл. Откуда, поганец, только стекло взял! Я, чтоб вы знали, санитар в психбольнице. Так вот, не спалось мне в ту ночь и я вышел на лестницу покурить. А эти турки прямо под нами живут.
   Лифт доехал до первого этажа, резко остановился, как будто ударился днищем о землю, двери открылись.
   -Ребята, вы ведь студенты? -Спросил Ипполит, протиснувшись между нами и обняв нас за плечи. -У вас пара свободных минут найдётся? Предлагаю посидеть в сквере у института. Кое-что расскажу. Не пожалеете.
   Мы вышли из подъезда и пока шли до лавки, я пытался осмыслить происходящее. Ситуация переворачивалась с ног на голову. Или может быть с головы на ноги.
   -Я вас ещё той ночью заметил. -Сказал Ипполит. - Вы стояли у нашего подъезда. Это ведь вы вызвали скорую? Потом мы пересеклись в кафе Кулёк. Вы, девушка, прихватили со стола мой мобильник, но затем вернули, подбросив в карман пиджака. Ещё я видел вас у психушки. Только Вы, девушка, были в рыжем парике, очках и с наклеенными усами. А письма с угрозами тоже мне Вы писали?
   -Если знали, что я писала, то зачем только что приходили к таджикам? -Спросила Саша.
   -Побаиваюсь я их. Это опасный народ. Поэтому не упускаю случая попугать их. Они ж нелегалы. Если им об этом не напоминать, совсем охамеют. -Объяснил Ипполит.
   Мы сели на лавку.
   -Так вот. Стоял я у окна на своём этаже и курил, когда мимо окна пролетело что-то крупное и грохнулось об асфальт. Я в психбольнице давно работаю, всякого насмотрелся и сразу понял - это был человек. В таких случаях из окна сразу лучше не выглядывать. Увидят, решат ты столкнул. А я сразу подумал на таджиков. У нас в подъезде приличные люди проживают, а у этих постоянно какие-то разборки между собой.
   -Вы предполагаете, что они сами вытолкнули своего товарища из окна? -Спросил я.
   -Почему нет? Мотив имеется. Я к ним и раньше заходил. И сегодня зашел не только чтоб попугать. Я хотел увидеть, кто отсутствует. Их там всегда четверо проживало. После того случая я видел только троих. Высокого, молодого и старика.
   -Те, что были сегодня. -Сказал я.
   -Да, именно они. Значит, в ту ночь разбился их товарищ. Я его с тех пор больше не видел. -Ипполит замолчал.
   -Это всё, что Вы хотели нам сказать? -Спросила Саша.
   -Нет, не всё. Я здесь 40 лет живу и кое-что знаю. -Сказал Ипполит. - Лет 10 назад девушка, которая жила в этой квартире со свой матерью, вышла замуж за таджика. Затем, вначале мать девушки, а затем и сама девушка умерли. Он стал владельцем квартиры. Затем появились эти трое, насколько я понимаю, его родственники. Жили они недружно, скандалили. По моим наблюдениям, хозяин квартиры был глубоким наркоманом и, я думаю, порывался продать квартиру за наркоту. Вот и мотив. Родственники решили убрать его, чтобы сохранить квартиру для себя. А вы подозревали, что убийца я?
   Я посмотрел на Ипполита. Он уже не казался таким зловещим, как раньше.
   -Вообщем то да, подозревали. -Призналась Саша.
   -Но, если говорить строго, вы правы. Я тоже убийца. -Сказал Ипполит. -Сейчас я работаю санитаром в психбольнице. А раньше я был врачом. Психотерапевтом высшей международной квалификации. Но суд решил, что по моей халатности умер один из пациентов. Очень важная известная персона. Не стану называть фамилию. Вы слышали о нем. Учитывая смягчающие обстоятельства, я получил три года условно и был лишен врачебной практики. Так что в некотором косвенном роде я, действительно, убийца.
   -У всех шкафы набиты скелетами. -Усмехнулась Саша. -Мы считали, что этот мертвый таджик нелегал. А Вы говорите, что он был собственником квартиры. С какого этажа его вытолкнули? Просто нам один очевидец рассказывал, что на верхнем этаже была драка.
   -Да я и говорю, что его вытолкали его же родственники. -Воскликнул Ипполит. -А вы то что делали у них?
   -Мы хотели нанять их для строительных работ. -Сказала Саша.
   -Ой, смотрите, поосторожнее с ними. На кону квартира в Москве, а за это они готовы пойти на всё. -Предостерёг Ипполит.
   Признаться, его рассуждения смутили меня. Вдруг таджики и правда собираются избавиться от нас как от свидетелей? Убьют там в подземелье и поминай как звали. Мне стало зябко и я зевнул.
   -Держите мою визитку. Звоните, если понадоблюсь. -Сказал Ипполит, поднимаясь с лавки. Он повернулся к нам спиной и спросил. -У меня спина не белая? Надеюсь, сегодня этот ваш Михаил Михайлович скамейку с утра не красил? А у нас в дурдоме постоянно всё перекрашивают. Поэтому мы и ходим в белых халатах, что бы белая краска не была заметна.
   -Подождите, Ипполит. -Остановила его Саша. -Вы сказали, что видели нас в Вашей психбольнице. Вам не интересно узнать, что мы там делали?
   -Действительно, а что Вы там делали? -Спросил Ипполит.
   -Мы следовали за неким Лифшицем, у которого в Вашей психбольнице целая плантация грибов. -Сказала Саша. -Вы не поясните нам, какая тут связь ?
   -Между вашим институтом и нашей психбольницей заключен договор о сотрудничестве. Я видел документ. От вашего института договор подписан проректором по фамилии Подошва, Германом Каримовичем. -Объяснил Ипполит. -Ну, ребята, всего доброго. Мне пора. У меня деловая встреча.
   -Я не пойду с таджиками. -Сказал я, глядя на мощную спину удаляющегося Ипполита. -Тем более в катакомбы. Там и останешься. Слышала, что Ипполит говорил. Таджики - опасные ребята.
   -А как давно Ипполит сам казался тебе убийцей? -Напомнила Саша. -Поверь, это пустые опасения. Ничего страшного. Таджики аккуратно уберут труп и всё. Дело надо доделать.
   -Может они всё без нас сделают? Мы то им там зачем? -Спросил я.
   -Они просили провести их в катакомбы как-то иначе, не через ювелирку, чтобы охранник не увидел. -Сказала Саша. -Они же объяснили. Забыл?
   -Дешевя отмазка. Я на стороне Ипполита. Таджики что-то замышляют. -Настаивал я.
   -Но как мы это узнаем, если не пойдем с ними? -Спросила Саша. -Чтобы приготовить яичницу, надо разбить яйца.
   -Но только не мои. Я согласен оставаться в неведении, но живым. Я не пойду. И потом, всплыли-таки твои рунетки! Что, неприятно было? -Я не без удовольствия подколол Сашу. -Сразу запела, что это мол де не я, на свете много похожих людей..
   -Какая ты всё-таки язва!. -Саша вскочила со скамейки и пошла прочь. На спине её розовой куртки отчетливо белели три белых полоски от свежей краски.
   -Саша! У тебя спина белая! -Крикнул я ей вслед.
   -Не смешно. -Бросила Саша, не оборачиваясь.
   -Начал скамейку красить, а краска кончилась. Пока ходил в подсобку, они уже уселись. Что, не ногах не стоится? Молодёжь! Какая вы молодежь? Ноги жопу не держат, а мне снова закрашивать? В советское время вас, студентов, быстро бы на субботник определили. Капитализм проклятый! Самому всё делать приходится. -Дворник Михайлыч стоял перед скамейкой с ведром белой краски и малярным валиком на длинной кривой ручке.
   -Вы на себя и пеняйте, Михаил Михайлович. -Сказал я. - Значит, в бытность Вашу профессором, плохо своих студентов научному коммунизму учили, раз они СССР развалили.
   -Вот уголовное дело на меня завели. -Пожаловался Михайлыч. -Будто бы я украл их камеры видеонаблюдения. А я ни сном ни духом! На кой хрен они мне сдались? Не трогал я их. Подставили меня. По-подлому. Подбросили в подсобку и в полицию стукнули. Кому я дорогу перебежал? Ладно когда заведовал кафедрой, когда профессором в институте работал, тогда понятно, почему анонимки писали, было за что бороться. Но сейчас-то зачем меня подсиживать? Что, кому-то нужно место дворника? Я б и сам ушёл, мне б пенсии хватило с голоду не помереть. Ради дочери пашу. Она без мужа одна ребенка пронимает. Может мне кто мстит?
   -Есть за что? -Спросил я.
   -Знаешь, при желании у любого можно найти. -Сказал Михайлыч и, посмотрев на меня, добавил. -А у меня и подавно. Может афинская школа меня подставила. Я ж им тогда ключи от подсобки дал. Помнишь? 27 августа? Тогда ещё цирковой фургон на перекрестке перевернулся и медведь сбежал. А наш участковый Роман Романович попугая на дереве ловил. Помнишь? Участковый тогда лестницу попросил и эти двое, Сапков с Егоровым, взяли у меня ключи от подсобки. После их посещения в моей подсобке полиция и обнаружила эти видеокамеры. Целых 8 штук. Со всего двора кто-то собрал. Мало того, ещё и настучал.
   -Вы бы Сапкова с Егоровым и спросили. -Посоветовал я и вспомнил, что сам видел эти камеры, сложенные вдоль стенки в подсобке Михайлыча. Это действительно было 27-го августа. Я никогда не забуду тот день. В тот день я встретил Сашу.
   -Кого ж спросить? Сапков теперь в реанимации, а Егорова я с тех пор и не видел. -Ответил Михайлыч. -Да у нас в институте и без этих двоих стукачей полно. Одних агентов РУБОПа знаешь сколько? Среди студентов, считай, каждый третий. Подходит такой студент двойного назначения к преподавателю и предлагает ему взятку за экзамен. Преподаватели ведь бывает и соглашаются. А это контрольная закупка. Откуда ни возьмись ещё трое понятых выскакивают, протокол изъятия и готово. Но я-то им на что сдался? Меня-то за что подставлять?
   -Да Вы не переживайте, может обойдётся. -Я попытался утешить Михайлыча добрым словом. -Вы хороший человек, греха на душу не брали. И надежды не теряете. Вот скамейки красите. Стали бы красить, если б не надеялись на лучшее.
   -Ладно, Сашка, не трави душу. Иди с Богом. Не мешай работать и верить. - Сказал Михайлыч и вдруг добавил. -Виноват я перед тобой. Прости, если можешь.
   -Это Вы теперь у всех на всякий случай прощение просите? Михайлыч, если бы я знал за что Вас простить, то непременно бы простил. -Заверил я.
   -Да, теперь у всех прощение прошу. Разгневал я Бога, вот он и наказал меня. -И Михайлыч, крестясь и не спуская с меня глаз, начал бормотать какую-то свою молитву.
  
   Вечером того же дня мы с Сашей стояли перед институтом в ожидании таджиков.
   -Не очкуй. Таджики работают на мою маму и не посмеют причинить мне вреда. -Убеждала меня Саша.
   -А мне? На мою маму они не работают. -Возражал я.
   -Не волнуйся. Всё будет хорошо. -Успокаивала меня Саша. -Сколько сейчас времени на твоём внутреннем?
   -Без 10-ти минут 6. -Ответил я.
   -А на моём внешнем без 7-ми. -Саша достала мобильник. -Ещё 7 минут.
   Тяжелые свинцовые облака стремительно затягивали небо. Похоже собирался дождь. И через несколько минут он таки пошел. Причем настоящий осенний ливень. Сразу стало холодно и темно. Мы вбежали в холл корпуса А, называемый студентами Анус.
   -Зарядило некстати. -Сказала Саша.
   От сильных порывов ветра пыльные стёкла в окнах холла дрожали и поскрипывали. Несколько толстых веток упало прямо перед входом. Михайлыч вышел было из свой подсобки, но, завидев неистовство стихии, бушевавшей снаружи, тут же спрятался обратно. Люди в мокрой прилипшей к телу одежде перебегали через дорогу, не обращая внимания на проносящиеся мимо машины, которые окатывали их фонтанами брызг из уже успевших образоваться многочисленных луж.
   -С час точно будет лить. -Сказал я.
   Чтобы не терять время, я достал из портфеля конспект лекций по дискретной алгебре.
   Ещё в том семестре я начал подозревать, что преподаватель халтурит. Где, например, доказательство теоремы? Я листал конспект, но доказательства не находил. Если бы семинар вел тот же пожилой препод, то можно было бы показать ему конспект, и сказать мол, Вы так на лекциях давали. Но семинарил нас другой, молодой ассистент, психически неуравновешенный, срывавший на студентах какие-то свои проблемы с незащищенной диссертацией.
   -Всё равно дождь. Я пережду в читальном зале.-Сказал я.
   -Я с тобой. Там журналы есть? -Спросила Саша.
   И тут, поднимая фонтаны брызг, во двор въехала машина-фургон. Она остановилась у злополучного подъезда, где жили таджики.
   -Этим ливень не помеха. -Саша прильнула к грязному оконному стеклу, пытаясь разглядеть сквозь струи дождя, что творилось во дворе дома.
   Из фургона выскочили люди в форме и скрылись в подъезде.
   - ФМС. -Прочитала Саша на борту фургона. -Чувствую, за нашими таджикскими друзьями пожаловали. Стопудово Ипполит постарался. Подождём. Думаю, сейчас их выведут.
   И точно. Вскоре из подъезда вывели наших знакомых, всех троих. Пока высокий и старый таджики залезали в фургон через заднюю дверь, молодой резко рванулся в сторону и скрылся за углом дома.
   -Во твой фанат даёт! -Воскликнул я.
   -Да, мои фанаты все как на подбор такие! -Ответила Саша. -Я вот что думаю. Ипполит сказал, таджики затеяли убийство, чтобы, на правах родства, получить квартиру. Из этого следует, что они проживали тут легально. Иначе о какой квартире по наследству может идти речь? Тогда почему их забирает ФМС? Значит, Ипполит наврал и они там все нелегалы. Похоже, что помощи у нас теперь не будет. Проблему с трупом придётся решать самим.
   -Давай хотя бы дождь переждем. -Попросил я. -Мне позарез нужно разобраться с лекционным материалом.
   В читалке Саша взяла себе подшивку журналов в ярких обложках, а я - нужный учебник. Так мы провели около двух часов и всё это время дождь лил не переставая.
   Было уже около восьми вечера, когда мы вышли из читалки и спустились на первый этаж. Дождь прекратился, но площадка перед институтом была затоплена и вода не уходила.
   -Воды на половину голени. -Прикинул я. - Я ориентируюсь по ножкам скамейки. Вон тот изгиб, который сейчас едва заметен, доходил мне до сюда. А с учётом прогнутости площадки перед институтом, брюки надо закатывать до колен чтобы пройти.
   -А на улице-то что делается! -Воскликнула Саша. Колеса медленно передвигающихся машин были полностью под водой. -У вас так всегда, когда ливень водостоки не работают?
   -Можно подумать, в твоём Львове иначе. -Сказал я.
   -Я диггер. Я все водостоки Львова как свою квартиру знаю. Такого там никогда не бывало и быть не могло. -Ответила Саша. - Пошли посмотрим, что твориться в наших катакомбах.
   Женский тубзик был пуст, Мы вошли в подсобку, открыли дверь и сдвинули крышку люка в полу. Саша достала брелок с фонариком и направила его слабый луч вниз.
   -Что-то я не разберу, это что, вода? Так высоко? -Удивилась Саша.
   Она встала на четвереньки и, уперевшись одной рукой о край люка, опустила другую руку в люк, но, вскрикнув, тут же выдернула её.
   -Что там? -Спросил я.
   Саша навела фонарик на отверстие люка. Снизу, из темноты на нас глядело зеленоватое распухшее со следами начавшегося разложения лицо таджика. Подсобка наполнилась смрадным зловонием. Саша, бросив фонарь-брелок, обеими руками задвинула крышку на место.
   -Катакомбы затоплены. Труп смыло и принесло течением сюда. Но почему? Если бы не было течения, труп просто бы всплыл. -Рассуждала Саша. -Если появилось течение, то значит есть сток. Если труп пригнало сюда, значит сток под нами. В подземном Львове во время ливней такая же картина. На улицах затоплений нет, а под городом реки и моря. Мы там на надувных лодках плавали. Вообщем, надо подождать. Когда вода сойдет, найдем сток, снимем решетку и столкнем туда труп. Чего смотришь? А куда его ещё девать? У тебя есть предложения получше?
   Я мотанул головой и ударился о свисающую с потолка лампочку. Лампочка на мгновение зажглась и тут же погасла. Так в комиксах изображается, когда приходит мысль.
   - Надо было тщательнее исследовать подземелье. -Заметила Саша. -Мы прошли только по правой ветке. А что слева? А что под нами? Что за нами?
   Мы вышли из института и стояли у входа. Уровень воды на площадке перед институтом заметно спал, но переходить потоп мы бы всё-таки не решились, если бы не Ипполит. Он вышел из своего подъезда и стоял, не знал, куда ступить. Саша, шлёпая по лужам, подбежала к нему, и стала что-то говорить, но говорила очень тихо и я ничего не расслышал.
   -ФМС? Я никого в ФМС не сдавал. -Громко ответил Ипполит. Он выглядел искренне удивленным. - А почему Вы так о них переживаете?
   -Во-первых, моя мама наняла этих таджиков выложить кирпичную стенку. -Сказала Саша. -Теперь ей снова надо кого-то искать.
   -У меня есть знакомый мастер. Классно кирпич ложит, как он выражается. Дайте Ваш телефон и Игорь Вам перезвонит.-Предложил Ипполит.
   Они обменивались номерами телефонов, когда я подошел.
   -А во-вторых, если они нелегалы, то Ваше объяснение мотива преступления рушится. -Сказала Саша.
   -Вот именно. -Добавил я.
   -Я ничего не утверждал, а лишь высказал своё предположение. Вы сейчас меня извините. Я на работу опаздываю. У меня сегодня ночная смена. Звоните. Обсудим. - Ипполит побежал на трамвайную остановку.
   -Мне бы тоже пора. Отпускаешь, начальник? -Спросил я.
   -Ладно, иди. -Разрешила Саша. -Когда вода спадет сама посмотрю, что стало с трупом. И забери из музея своё гениальное изобретение. Мама предупредила ректоре и он не против. Когда вода сойдёт, проверим твой датчик в деле. Уверена, что-нибудь да найдём.
  
  
  
  
  
   Глава 19
   Дурные обстоятельства
  
   Я шёл от трамвайной остановки к институту, когда из двора углового дома выкатился инвалид на самоходной коляске с аккумуляторами под сиденьем. Инвалида сопровождал мужчина. Он на ходу поправлял инвалиду одежду и промакивал платком слюни на его небритом подбородке. В инвалиде я с удивлением узнал Сапкова.
   -Как быстро он оклемался. -Подумал я.
   Я пришел, вернее, как учил дядя Гоша, "прибыл", в ректорат, постучал, открыл дверь, вошёл в пустую приёмную, подошёл к двери кабинета ректора и снова постучал. И снова никто не ответил. Я приоткрыл дверь и произнес в пространство:
   -Здравствуйте, Валентин Андреевич. Можно войти?
   Ответа не последовало.
   -Странно. Всё нараспашку. Любой может войти и взять что угодно. -Я оглядел пустой кабинет ректора.
   Через 10 минут начиналась следующая пара, поэтому я решил не терять время на ожидание, а пройти в музей самостоятельно и забрать свой датчик. Тем более, что Валентин Андреевич вроде бы предупрежден. Да, я знал, что предварительно надо написать заявление с просьбой выдать экспонат и так далее, но решил, что как-нибудь обойдётся.
   Чтобы попасть в институтский музей научно-технического творчества, надо было пройти кабинет ректора по диагонали. Там в углу у окна была ещё одна дверь, которая как раз и вела в помещение музея. В прошлом году я был здесь на экскурсии. Нас, только что зачисленных студентов первого курса, водили по институту и показывали достопримечательности.
   Тогда музей произвёл на меня впечатление торжественностью убранства, если можно так выразиться. Музей выглядел как оружейная палата Кремля. Здесь действительно раньше размещался музей боевой славы. Тогда всё было убрано, начищено и сверкало. Экспонаты были выставлены в застекленных шкафах, и к каждому имелось подробное описание, находящееся тут же рядом на подставочке.
   Но сейчас я не узнал эту комнату. Шкафов с экспонатами, стоявшими вдоль стен, просто не было видно. Их загораживало нечто огромное, накрытое темно зелёным брезентом и занимавшее пространство от пола до потолка и от одной стены до другой. Я вошел и буквально уперся в "это". Свободным оставался только узкий проход вдоль стены, как тропинка в лесу. Я прошёл по тропинке, нащупал на стене выключатель и зажег свет.
   -Ого! Вот это установочка! Солидно! -Подумал я. -Не то, что мой миниатюрный датчик. Интересно посмотреть, что это за шедевр научно-технической мысли.
   Я нагнулся и приподнял край брезента. Я ожидал увидеть сложную аппаратуру, навороченную электронику, толстые пучки проводов и всё такое. Но ничего подобного под брезентом не оказалось. Я увидел огромное количество плоских деревянных ящиков, поставленных друг на друга. Ящики походили на поддоны, которые на рынке используют под овощи и фрукты. Заглянув внутрь одного такого поддонов, я увидел шляпки грибов. Просунув пальцы между поддонами, я нащупал землю. Грибы росли из слоя земли.
   В кабинет ректора кто-то вошел.
   -Я так рада, что все формальности наконец улажены. -Послышался голос Маргариты Павловны.
   -Да, просто фантастика. До последнего не верил, что нам это удастся. -Ответил Валентин Андреевич. -Вот несносная девчонка! Уволю к чертовой матери! Тысячу раз ей говорил, чтобы закрывала двери, когда куда-нибудь выходит.
   -Секретарши все такие. Знал бы ты как я в своём магазине мучаюсь с персоналом! -Пожаловалась Маргарита Павловна. - Представляешь, охранник и пиарщица собирались подменить драгоценности на стекляшки. Хорошо Саша со своим другом успели разоблачить мерзавцев.
   -Ещё раз спасибо тебе, Рита. Теперь у нашего профессорско-преподавательского коллектива нет никакого повода к недовольству. А то уже прямо бунт назрел, свергать меня собрались. -Засмеялся Валентин Андреевич.
   Я услышал как щелкнул дверной замок.
   -Да, корпус Д возвращен законным владельцам. -Сказала Маргарита Павловна. -И ваш Лифшиц наконец заткнется. Хотя такие типы так просто не успокаиваются.
   -А Лифшиц уже помирился со мной. - Сообщил Валентин Андреевич. - Он принес в институт очень денежную научно-исследовательскую тему. Наш институт единственный в стране, где собрана и функционирует информационная биосистема. Это как компьютер, только из грибов.
   -Что ж, всякое бывает, но опасайся данайцев дары приносящих. -Заметила Маргарита Павловна. -Ладно. Мне пора. Созвонимся. Ну что ты! Что ты! Прекрати!
   Я услышал звук поцелуя, сопение, шуршание ткани, звук открываемой молнии.
   - Валя! Возьми себя в руки! Не здесь! Что ты как мальчишка. Потерпи. Можно у меня в мастерской или дома. -Шептала Маргарита Павловна. -Сюда могут войти!
   -Я запер дверь кабинета. -Ректор тоже перешел на шепот. -Можем в музее. Хотя нет, сейчас там всё заставлено, повернуться негде.
   Я замер, боясь пошевелиться. И тут у меня в портфеле зажужжал телефон. Я запустил руку в портфель и включил связь. Звонил Нгуен.
   -Приветы хорошего дня! Твой датчик взял из музей? -Спросил он.
   Я засунул голову в портфель, чтобы меня не услышали в соседней комнате.
   -Почти взял. Я в музее. Сегодня вечером позвоню тебе. Пока. -Прошептал я, выключил телефон и прислушался к тому, что происходило за стеной.
   Я понял, что из-за Нгуена, что-то пропустил.
   -Как у Саши со Львовскими? -Спросил ректор. -Отвязались?
   -Да уж, во Львове дочь сильно преуспела. Ничего не скажешь. Спелеолог хренов! -Сказала Маргарита Павловна. -Я же тебе ещё не рассказывала, что там произошло. Представляешь, Саша по подземным туннелям проникла в штаб бендеровцев и прихватила у них пару папок с секретной информацией. Документы хранили в бумажном виде. Опасались хакерских атак, что ли.
   -Но атаку спелеологов не предусмотрели. -Засмеялся ректор.
   -Вот именно. Более того. Она эти папки с собой сюда привезла и где-то тут спрятала. -Продолжала сокрушаться Маргарита Павловна. -И не говорит где.
   -А с чего она вдруг ввязалась в политику? -Спросил ректор. -Вроде бы никогда не интересовалась.
   -Всё из-за этого Фомы. Комитетчик. -Маргарита Павловна вздохнула. -А их контора пустяками не занимается. Понимаешь о чём я? Фома и надоумил её проникнуть в центральный офис и кое-что забрать.
   -А она не понимала, с кем связывается? Не турагентство, ясно ведь. -Заметил ректор. -И потом, как-то это не по мужски посылать свою девушку на такие задания. Сам бы и слазил.
   -Может бы и слазил, если б его не подстрелили его накануне. Саша работу Фомы доделала. Но передать документы в комитет не смогла. Кого-то там не оказалось на месте. Вообщем, обыкновенная ерунда и разгильдяйство. Рискуют жизнью людей, а в итоге оказывается, что никому ничего не нужно. Ох! -Вздохнула Маргарита Павловна. - Эти дети! Хотя, тебе не понять. У тебя же нет детей.
   -Вот это интересно. -Подумал я. - Выходит, Маргарита Павловна не знает про Ольгу Михайловну и Васечку?
   Мне стало вдвойне интересно, что ответит ректор. Но его ответ разочаровал меня.
   -Кто-то вошел в приёмную. -Сказал ректор.
   Я услышал быстрые шаги и щелчок замка.
   -Проходите, Адольф Францович. Познакомьтесь. Это Маргарита Павловна. Это профессор Лифшиц Адольф Францович. -Ректор представил их друг другу.
   -Здравствуйте, Маргарита Павловна. Очень приятно. -Услышал я голос Сократа.
   -Взаимно. -Ответила Маргарита Павловна. -Ну, мне пора. Всего Вам доброго, Валентин Андреевич. До свидания Адольф Францович.
   -Благодетельница наша? -Спросил Сократ, когда дверь за Маргаритой Павловной захлопнулась.
   -Она. Маргарита Павловна Артюхина. -Ответил ректор. -Святой человек.
   -Да, эффектная женщина. -Сократ аппетитно причмокнул, словно наметил её к съедению. - Но чего вдруг расщедрилась? Как бы скрытого злого умысла не было. А то попадём из огня да в полымя.
   -Вечно Вы, Адольф Францович, во всем скрытый злой умысел ищите! -Укорил его ректор. -А если человек без всякого расчета, от чистого сердца решил помочь делу высшего образования?
   -Ой, не верится, Валентин Андреевич. - Ответил Сократ. -Каждый норовит обмануть и урвать. Честно жить разучились. Врут и воруют. Воруют и врут. Эх, Сталина на нас нет!
   -Это Вы уж слишком загнули. И слава Богу, что нет. По какому вопросу зашли, Адольф Францович? -Спросил ректор.
   -Я тут студентов организовал для погрузки биокомпьютера в специализированное транспортное средство. Собираюсь транспортировать его на конференцию и последующую выставку в научно-исследовательский институт радиобиологических исследований имени Горяева. Я Вам об этом уже докладывал. -Сказал Сократ.
   -Это те ящики, что за стенкой в музее стоят? Очень кстати. Забирайте. Они всё помещение занимают. Мы только что с Маргаритой Павловной хотели новый экспонат разместить, а места нет. -Сказал ректор . -Кстати, напомните, пожалуйста, запамятовал что-то, как эта система работает.
   -С превеликим удовольствием. Это особый вид грибов из Вьетнама. -Начал Сократ. -Данные грибы обладают уникальной способностью к обмену информацией между собой по корневищам через почву, образуя своеобразную информационную сеть, которая может покрывать десятки километров. Своеобразный биокомпьютер. Коммуникационная сеть будет работать только если задействована вся популяция целиком. Поэтому все ящики пронумерованы. Мы выстраиваем их в строго определенной последовательности. Грибы прошли процесс обучения именно в данной последовательности чередования отдельных грибных сообществ друг за другом. При выпадении звеньев или перестановки их местами информационные цепи будут разрушены. Планируем обязательную практическую демонстрацию на конференции. Просто словам не поверят. Тем более что гипотеза об информационно-вычислительных биологических системах неоднократно высказывалась ранее, и нас просто обвинят в повторении чужих идей.
   -Почему био? -Спросил ректор. -Гриб растение, а не животное.
   -До середины 20-го века грибы действительно относили к растениям. -Согласился Сократ. - Затем были проведены глубокие серьёзные исследования, которые показали, что относить эти организмы к растениям совершенно недопустимо. На данный момент систематики выделяют грибы в отдельное царство живой природы наравне с бактериями, растениями и животными. Но ближе всего грибы к животным. Так, в составе клеток грибов обнаружен хинин, который присутствует также в клетках животных, а так же .....
   -Я понял. -Прервал его ректор. -Вы непосредственно сейчас планируете организовать погрузку?
   -Именно сейчас. Студенты ждут в коридоре. Внизу у входа в институт - специализированная машина для транспортировки. -Сказал Сократ.
   -Специализированная? А что в этих грибах такого специализированного? -Спросил ректор. -Вы могли бы их и на своём Гелендвагене отвезти.
   -Какой Валентин Андреевич дотошный! -Подумал я. -Во всё вникает.
   -Исключено! У меня нет допуска на транспортировку веществ, не внесенных в реестр. Это ж галлюциногены и притом в таком количестве. -Пояснил Сократ, понижая голос.
   -Галлюциногены? Не знал, не знал. -Ректор закашлялся.
   -А я и сейчас продолжаю оставаться в полном неведении. - Нехорошим смехом засмеялся Сократ.
   -Ну, тогда приступайте. -Согласился ректор.
   В кабинете ректора послышались новые голоса.
   Я едва успел спрятаться, нырнув под брезент, прикрывающий ящики с грибами вблизи окна. Я увидел, как в музей вошёл Сократ и с ним несколько студентов. Ректор стоял в дверях.
   -Давайте ребята скоренько. Машина ждет внизу. Прямо в кузов грузите. Контейнеры друг на друга ставьте. -Командовал Сократ. -Только аккуратно, не повредите сами грибы.
   Студенты брали поддоны, которые стояли ближе к двери. Я оставался незамеченным.
   -Значит так, вынесите все ящики. Все до одного. Вот там у окна ещё штабель стоит. -Сократ указал в мою сторону.
   Улучив момент, когда в комнате никого не оказалось, я схватил один из контейнеров и вышел из помещения музея. Низко наклонив голову, почти уткнув её в ящик с грибами, я проскользнул через кабинет ректора в приёмную и оказался в коридоре. Там я натолкнулся на Сократа.
   -Аккуратнее, не повредите грибы. -Бросил он, глядя на поддон, а не на меня.
   Я прошел коридор и вышел на улицу. Ребята загружали поддоны в микроавтобус и возвращались обратно за следующими.
   -Ещё 5 ящиков и хорош. Нет места. -Скомандовал шофер. Он стоял у задней открытой двери. Я подошел к микроавтобусу и погрузил в него свой поддон.
   -А мы с Вами поедем? -Спросил я шофера.
   -Зачем вы нам? Там есть кому разгрузить. -Ответил шофер.
   -Где там? -Спросил я.
   -Как ещё только 5 ящиков? А кто остальные повезет? -Зарычал издалека львиным рыком Сократ. Он приближался к нам, размахивая руками и тряся животом, грозно нависающим над ремнем брюк.
   -А у меня места нет. -Ответил шофер. -И потом....
   -А мне плевать, чего у тебя нет! -Взревел Сократ. Шофер ошарашено замолчал. -Живо сгоняешь туда и вернёшься обратно за остальными ящиками.
   Мне, если честно, было уже не до детектора. Я хотел побыстрее уйти, чтобы успеть на лекции. Тут я вспомнил про свой портфель с конспектами, который оставил в музее. В любом случае надо было возвращаться.
   Когда я вошел в кабинет, Валентин Андреевич сидел за своим столом и подписывал какие-то бумаги.
   -Здравствуйте, Валентин Андреевич. -Поздоровался я.
   Ректор кивнул, не поднимая головы.
   -Я пришел за своим детектором. Маргарита Павловна должна была Вас предупредить... -Начал я.
   -Да. Я в курсе. Вы Александр? Помню. Отлично. Ваше изобретение в музее. Можете взять его прямо сейчас. -Сказал ректор, не отрываясь от бумаг.
   А из дверей музея студенты продолжали выносить поддоны с грибами. Я вошел и первым делом взял свой счастливый портфель. Поддонов осталось немного и они уже не загораживали шкафы с экспонатами. Я проверил каждый шкаф, но своего датчика нигде не обнаружил.
   -Валентин Андреевич. -Сказал я, вернувшись в кабинет ректора. -Извините, что снова отвлекаю Вас, но я никак не могу найти свой детектор.
   -Ну как же так, Александр. Вас же Александр зовут? Видите! Лучших студентов института я знаю поименно. -Ректор прихлопнул ладонями бумаги , разложенные на столе, встал и подошел ко мне. -И вы без моей помощи ничего самостоятельно решить не можете. Вот должность! Всем приходиться помогать, во всё приходится вникать самому.
   Мы вошли в музей.
   -Я лично ставил Ваш детектор в шкаф. Да вот же он. -Ректор открыл дверцу шкафа.
   -Это не он. -Сказа я.
   -А что же это по-вашему? -Удивился ректор.
   -Не знаю. Какая-то лыжная палка. -Ответил я.
   -А что у Вас было изобретено? -Спросил ректор строгим тоном.
   И тут мне показалось, что ему глубоко наплевать и на меня, и моё изобретение. Он хотел только одного, чтобы я побыстрее ушел. Если честно, то и мне, тем более после услышанного, всё это уже порядком надоело. На лекции я уже опоздал.
   -Это же он, мой датчик! Как же я его не узнал! Наверное, потому что, давно его не видел. Спасибо. Я его заберу? -Спросил я.
   -Да, конечно. Забирайте. -Ответил ректор с облегчением. -Всего хорошего. Успехов в учебе и дальнейшей научно-исследовательской деятельности. Так держать! Вы - наша гордость!
  
   Я вышел в коридор, встал у окна и некоторое временя простоял так, соображая, стоит ли рисковать и пытаться зайти в аудиторию после звонка посреди лекции или подождать перемены. Валентин Андреевич вышел из ректората и пошел по лестнице вниз к выходу. Я увидел, как он сел в машину и уехал.
   -Вот человек! Сам себе хозяин! Вот это жизнь! Что хочет, то и делает. -Позавидовал я. -А тут живи по дурацкому расписанию. Да ну их всех! Дома в интернете почитаю, чем этого заикающегося препода два часа слушать-мучиться. Всё равно половина из того, что он говорит, непонятно. Как с такой дикцией берут преподавать?
   Так в первый раз я решил пропустить лекции. Я спустился в институтский двор и наткнулся на Сократа.
   -Поедешь на переднем сиденье рядом с шофером. -Приказал Сократ, больно ухватив меня за локоть. -Проследи, чтоб он вернулся за остальными поддонами.
   -Адольф Францович, я не могу. Тем более, что я не Ваш студент. -Сказал я, пытаясь высвободить руку. - Я просто помог Вашим студентам погрузить поддоны и всё. Мне надо идти.
   -Как не мой студент? А что ты тогда делал в ректорате? -Сократ ещё сильнее сжал мой локоть.
   -Я пришел, чтобы.... -Начал я.
   -Что это у тебя? -Взревел Сократ, увидев в моей руке лыжную палку. -Это дефектоскоп! Как он оказалось у тебя? Ты обворовал музей?
   Сократ сжал локоть так сильно, что я присел от боли. Я бы мог применить боевое айкидо, но посчитал, что так только усугублю своё положение.
   -Васнецов! -Крикнул Сократ какому-то студенту. -Поедешь с шофером. Он должен вернуться за остальными поддонами. Отвечаешь головой.
   - Адольф Францович, у меня через час пара. Профессор Башнин ...-Стал оправдываться Васнецов.
   -С Башниным я договорюсь. Поезжай. А ты пойдёшь со мной. -Сократ дернул меня за руку, разворачивая, и мы оказались лицом к лицу. -Будем с тобой разбираться. За украденный из музея экспонат сразу вылетишь из института. Нам тут воры не нужны.
   -Да это мой детектор! -В отчаянии выкрикнул я и тут же до меня дошло, что это не мой детектор. Я даже не знаю, что это.
   -Мало того что ты вор, так ещё и лжец! - Рычал Сократ. - Завтра же подготовлю приказ об отчислении. Живо идёшь со мной.
   И Сократ потащил меня в институт.
   -Вызывайте полицию. -Бросил Сократ вахтеру. -Я вора поймал.
   Вахтер Кузьмич не удивился, и сразу принялся набирать номер на своём старом дисковом телефоне.
   -Адольф Францович! Вы совершаете ошибку. -Сказал я, удивляясь своему спокойствию. -Вы разберитесь вначале, что в действительности произошло. Мне лично Валентин Андреевич выдал этот экспонат.
   -Лжец! Да не мог ректор этого сделать. Я, только я имею право распоряжаться экспонатами музея, потому что я его учредитель и директор. -Продолжал давить на уши Сократ. -Сейчас посмотрим, что ты в заявлении написал. Заявление пишется на моё имя. А ты на чьё имя написал?
   Тут я понял, что дело совсем плохо. Ведь никаких заявлений я не писал.
   -Вы сами спросите у Валентина Андреевича! -Сказал я и вспомнил, что ректор только что уехал из института.
   -Ты специально так говоришь, потому что видел как ректор уехал. Дозвонились? -Спросил Сократ вахтера. -Вызывайте. Скажете, вор пойман с поличным. Мы будем ждать в ректорате. Пошли.
   -Так Вы прямо сейчас позвоните Валентину Андреевичу и спросите у него. Он Вам подтвердит, что я не виноват. -Сказал я.
   -Ты мне не указывай, что делать. Когда надо, тогда и позвоню. Всем позвоню. -Ответил Сократ и потащил меня в ректорат.
   Сократ рассчитывал, что я психану и испугаюсь, ведь он угрожал мне отчислением из института за воровство. И действительно, в руке у меня какой-то чужой предмет, заявление на выдачу которого из фонда музея я не писал. Ректор, единственный, кто мог подтвердить мою невиновность, отсутствует. Наряд полиции, наверное, уже в пути. Но я знал, что невиновен и был готов бороться.
   -Правда на моей стороне. -Думал я. -Надо позвонить Маргарите Павловне или Саше. Сократ ведь не знает, кто я и какие у меня связи. Сам же ещё получит нагоняй от ректора.
   Мы поднялись в ректорат и я начал звонить. Но, как это всегда бывает в нужный момент, ни Саша, ни Маргарита Павловна трубку не брали. Зато полицейский примчался на удивление быстро.
   Сократ видимо имел опыт в подобных ситуациях, а я даже не понял смысла большинства слов, которые он произносил, пока они составляли протокол.
   -Ты, парень, внимательно прочитай, перед тем как подписывать. Там тебе статья грозит. -Посоветовал полицейский, положив протокол передо мной. .
   Я взял лист бумаги и начал читать. У Сократа зазвонил телефон и он вышел в коридор.
   -Ты не помнишь меня? -Спросил полицейский. -Я вам с Сашей свою дочь несколько раз подбрасывал посидеть, пока мы с женой чики-поки. Ну, эни-бени, рики-таки. Помнишь?
   -Это Вы? Этажом выше? -Обрадовался я.
   -Ага. Это я. -Сказал полицейский. - Мой тебе совет. Не подписывай. Чувствую, темнит он. Опытный хрен. Мы его знаем. Он нам в отделение постоянно инвалидов сдаёт за попрошайничество на дорогах. Тех, что в пробках между машинами на колясках снуют.
   В приемную вернулся Сократ.
   -Ну как. Осознал, что отпираться бесполезно? Подписал? Нет? Упорствуешь? Так ты только усугубляешь свою вину. -Продолжал давить Сократ. -Хорошо. В таком случае я требую, чтобы подозреваемого обыскали. Может он что-нибудь ещё украл и рассовал по карманам. Понятые, входите.
   И как по команде в приёмную вошло трое: вахтер Кузьмич, уборщица и какая-то молодая девушка.
   Но я всё равно оставался спокоен. И скоро вы узнаете почему.
   -Извини, старик. -Тихо сказал полицейский и запустил руку в правый карман моих старых ещё с восьмого класса брюк.
   Все замерли в ожидании.
   -А тут нет кармана. -Удивился полицейский и запустил руку в левый карман. -Тут тоже сплошная дыра. А больше карманов на одежде нет. Проверяем портфель.
   Пока полицейский рылся в портфеле, я наблюдал за лицом Сократа. Я понял, что этот подлец сделал. Пока мы шли в ректорат, он незаметно что-то сунул мне в карман. И сейчас ждал, когда это найдут. Но "это" благополучно пролетело по штанине и наверное лежит где-то на полу в коридоре. Откуда зажравшемуся Адольфу Францовичу знать, что материал карманов моя мама уже как два года назад использовала, чтоб подшить обшлага штанин. Так что вместо карманов у меня в этих летних брюках были просто прорези по бокам. Интересно, что он мне пытался подбросить?
   -Вот, что было в портфеле. -Сказал полицейский. -Четыре общие тетради, три книги из библиотеки, пять разноцветных ручек, два карандаша, одна точилка, один истертый наполовину ластик, мобильный телефон. Всё.
   -Подписывай протокол! -Скомандовал Сократ.
   -Не стану я это подписывать. -Спокойно ответил я. -Я на Вас в суд за клевету подам.
   -Понятые могут быть свободны. -Сказал полицейский.
   -Я хочу сказать, что Сашку знаю. Он не мог украсть. -Неожиданно для меня вступился вахтер Кузьмич.
   -И я этого мальчика знаю. Такой вежливый, всегда дверь подержит. -Сказала уборщица.
   -Вам сказано, свободны. -Рявкнул на них Сократ и понятые послушно вышли из приёмной.
   -Кража одного этого ценнейшего прибора достаточна, чтобы ... -Начал Сократ, но я перебил его.
   -Я ещё раз повторяю, что ректор лично вручил мне этот прибор и никакой расписки не потребовал. -Сказал с металлом в голосе, как меня учил дядя Гоша. Вообщем то дядя Гоша где-то оказался прав. Среди вузовских преподавателей действительно встречаются мразные личности. -Предлагаю дождаться ректора.
   -В армии будешь дожидаться. -Заорал Сократ, багровея лицом.
   -Вы гражданин держите себя в рамках приличия. -Заметил ему полицейский. -Вас никто не оскорбляет, а вот Вы постоянно норовите нахамить и унизить . И понятые дали положительную характеристику подозреваемому. Предлагаю прислушаться к разумному предложению и продолжить разбирательство в присутствии ректора.
   Сократ молчал, громко сопя и вращая глазами. Так он видимо боролся с охватывающим его приступом гнева.
   - Всё равно я это так не оставлю. Вылетишь как пробка из института. -Бросил он сдавленным голосом и, топая как слон, вышел из приёмной.
   -Посидите сегодня с дочкой? -Попросил меня полицейский и обезоруживающе улыбнулся.
  
  
   Я вышел в институтский двор. Экспонат музея, послужившей причиной конфликта, я оставил в приёмной ректора.
   -Надо было сразу его там оставить, а не таскать как дурак с собой эту лыжную палку. -Подумал я. -Если б оставил, ничего бы и не случилось.
   Из вещей в руках у меня был только мой старый счастливый портфель. Во дворе я увидел Коляна-Кальяна на свой инвалидной коляске. Он сидел поодаль в тени ещё недосыпавшихся кустов, покуривал мини кальян и издали разглядывал Гелендваген Сократа. Я подошел к Коляну и мы обменялись респектами.
   -Решил в наш институт поступать? -Спросил я.
   -Куда мне до вас, яйцеголовых мозготрахов. - Колян выпустил из ноздрей струю сладковатого дымка. -Я тут зверя одного выслеживаю. Гад исключительный. Вначале кисть руки мне повредил, а потом в ментовку упёк якобы за попрошайничество. И не только меня. Я его тачило отследил.
   Колян кивнул на Гелендваген Сократа.
   -Не знаешь случаем, чья телега? -Спросил Колян, продолжая задумчиво дымить.
   -Знаю. Он сейчас в институте. - Ответил я. -И что ты собираешься делать?
   -Намерен восстановить справедливость.
   В этот момент я понял глубинный смысл русского выражения "дружить против кого-то". Ни в одном языке подобного выражения не встречается, во всяком случае так утверждал по телевизору один учёный лингвист.
   -Могу посодействовать. -Предложил я. -Этот человек только что меня чуть было в тюрьму не упек. Ни за что, представляешь? Полицию вызвал, понятых. Грозил из института выгнать. А я ничего плохого не совершал. Я отличник, лауреат конкурса молодых изобретателей.
   -Да, откуда в человеке столько говна? -Произнес Колян, выпуская из сложенных в трубочку губ облачко сероватого дыма. -Ты мне только покажи его, а там уж мы сами.
   В этот момент из дверей корпуса А вышел Сократ.
   -Вон он. -Сказал я.
   -Точно. Он. -Обрадовался Колян. -Просто решил ещё разок проверить, чтобы невиновного не подставить. Мало ли что и как обернётся.
   Колян мгновенно загасил кальян и в его руке появился мобильник.
   -А теперь, Санёк, отойди на безопасную дистанцию и наблюдай с расстояния за действиями бойцов спецназа в инвалидных колясках. -Сказал Колян. Видя, что я не пошевелился, Колян повторил. -Я серьёзно. Отойди метров на 40 и наблюдай.
   -Слушай, если вы задумали отомстить или проучить Лифшица, то выбрали для этого не самый удачный момент. -Заметил я. -Сейчас в институте находится полицейский, которого этот Лифшиц и вызвал. Он вас сразу накроет.
   -Что ж ты молчал? -Колян набрал номер. -Аллё, Сапёр. Операция отменяется. Менты в радиусе. Да, в следующий раз. Отбой. Давай.
   -А что вы хотели сделать с Лифшицем? -Спросил я. -Избить?
   -Мы с ребятами работаем на этом участке шоссе. -Колян рубанул рукой в сторону дороги. -А этот ваш долбанный еврейский покемон постоянно нам мешает. Мы с ребятами просто решили проучить его. План был такой. Кусты на выезде из сквера видишь? За кустами Сапёр, тоже на инвалидке, ждёт моего звонка. Я тут, слежу за евреем. Как только он заводит свой гроб, я даю звонок Сапёру приготовиться. Сапёр должен рассчитать и так выехать, чтоб не попасть под колеса, но чтоб еврей хорошенько дёрнулся. Короче, пугануть его надо, чтоб поверил, что инвалида сбил. Сапёр умеет. Так вместе с коляской валится, что не отличишь. Акробат, одним словом.
   -Понятно. -Сказал я.
   План был идиотский и мне показалось, что Колян просто накурился лишнего.
   Сократ тем временем сел в свой Гелек, завел мотор, по привычке лихо дал задним ходом, развернулся и на скорости выкатился из институтского двора. У въезда на шоссе, он едва не столкнулся с инвалидной коляской, но успел таки вывернуть руль, проехал по кустам, пересек шоссе и врезался в фонарный столб. Тут же в него вмазались грузовик и ещё какая-то легковушка. Я в этих иномарках не разбираюсь.
   Виновник аварии, Сапков, неподвижно сидел в инвалидной коляске, а рядом, положа руку инвалиду на плечо, стоял мужчина.
   -Вот так примерно это и должно было выглядеть. -Задумчиво произнес Колян-Кальян, выпуская облако седого дыма. Мне показалось, что дым у него валил уже из ушей. -Поехали, поглядим поближе, что за герой объявился. Это был точно не Сапёр.
   Из института выбежал мой знакомый полицейский, на ходу набирая номер на мобильном.
   -Криминогенный перекресток. Второе ДПТ за месяц. Вышлите наряд и врачей. -Говорил он в телефон скороговоркой .
   Из грузовика выпрыгнул водитель. Из легковушки вылезла девушка с окровавленным лбом. Подбежали прохожие и все вместе пытались открыть дверцу Гелендвагена, но её заклинило.
   И никто не обратил внимания на кусты, по которым проехал Гелендваген до того как врезаться в столб. Никто, кроме нас с Коляном.
   -Сапёру, кажись, досталось счастья. -Заметил Колян, когда мы приблизились настолько, что стало видно, как поломаны и втрамбованы в землю кусты, как покрышками Гелендвагена выворочена земля.
   Но Сапёр, живой и невредимый, сидел в своей старой ручной инвалидной коляске буквально в нескольких сантиметрах от разрушений, произведенных минитанком Сократа.
   -Чего это было? -Ошарашено спросил он нас. -Ты ж Колян, отменил операцию?
   -Бог, он всё видит. -Произнес Колян, мерцая в облаке сладковатого дыма.
   -Как бы там ни было, но в ближайшее время Сократу точно будет не до моего отчисления. -Подумал я. -Бог действительно всё видит.
  
   На следующий день в корпусе А я столкнулся с Сашей.
   -Куда вы пропали? Вчера весь день дозвониться не мог ни до тебя, ни до Маргариты Павловны. А меня чуть было за решётку не упекли. -Я рассказал Саше о вчерашних событиях.
   -Ты влип! -Посочувствовала Саша. -Понимаешь, мама уезжала за город. Она купила недвижимость и там какие-то документы дооформляла. Наверное, была вне зоны приёма. А у меня телефон украли. Запиши новый номер.
   Я записал.
   -И как ты теперь после такого цирка относишься к нашим преподавателям? Так же трепетно? -Усмехнулась Саша. -Думаешь Сократ один такой? Они все точно такие же. Ну, может быть один из ста порядочный попадётся. Случайно. А ты молодец. Куёшь характер. Становишься мужиком. А я думала так и помрешь ботаном. Поздравляю. Но датчика всё равно у тебя нет, как я понимаю?
   -Какой датчик? Меня из института хотят выпереть! -Воскликнул я.
   -Да не волнуйся ты! Никто тебя не тронет. Мама всё уладит. -Пыталась успокоить меня Саша. - А я вчера навещала нашего мертвяка. Спускалась в катакомбы, когда вода сошла. Как я и думала, под женским тубзиком находится сток, перекрытый решёткой. Я сдвинула решетку и протолкнула мешок с телом в трубу.
   -С тобой просто так без адреналина нельзя. Обязательно что-то должно случаться. -Заметил я. -Что на очереди?
   -На этот раз ничего, всё тихо. -Сказала Саша. -Только вот созвонилась с мастером, которого порекомендовал Ипполит, и сегодня он должен встретиться с мамой. Она , кстати, приглашает нас ...
   Саша не договорила. К нам энергичной походкой приблизился Нгуен и, не здороваясь, как будто продолжал прерванную беседу, сходу начал возмущаться, что слово "собака" не русского происхождения. По-русски "пёс", а "собака" слово из тюрского языка. И даже "хлеб" нерусское слово, а старонемецкое.
   -И какой же язык я учить с учётом этого? -Воскликнул Нгуен. Было заметно, как он старается произвести на Сашу впечатление своей эрудированностью.
   -Переработал ты Нгуен, скажу я тебе. Надо бы тебе отдохнуть, получить новые впечатления. -Посоветовала Саша.
   -Да, правильно. Новый ощущения нужны мне. -Заулыбался Нгуен, подумав, наверное, о себе и Саше.
   -Ребята, а давайте на уикенд сгоняем за город. Мама купила дачу. Большущий дом. Она уже там и ждет нас в субботу в гости. -Предложила Саша. - Надо развеяться. Эти два первых месяца в столице прошли для меня мрачновато. Тут как-то затхло и смрадно, и дышать нечем. Истосковалась я по свежему воздуху. Хочу вдохнуть его полной грудью.
   -У тебя и так очень полный грудь. -Сказал Нгуен.
   Было не понятно, шутит он или делает Саше продуманный комплимент. И что за лица у этих вьетнамцев! Ничего по ним не прочтёшь.
   -Я не эту грудь имела в виду. -Заметила Саша.
   -Почему не эту? Эта хороший грудь. А у тебя ещё есть грудь? -Сказал Нгуен и вроде бы как-то сальновато ухмыльнулся.
   -Когда говорят вдохнуть полной грудью, это означает наполнить воздухом легкие до их физиологического предела. -Пояснил я. -Легкие находятся в грудной клетке, поэтому в данном случае слово грудь используется как абривиатура словосочетания "грудная клетка", что ....
   -Ну поехало. Два ботана лбами столкнулись! -Саша прикрыла мне рот ладонью. -Так что, решили или нет? Завтра едем? Если только будет хорошая погода.
   -Завтра суббота. -Сказал Нгуен. -Где есть твоя дача?
   -Не заморачивайся. Я вас на машине закину. -Пообещала Саша. -Я тебе, Нгуен, завтра утром позвоню. Ты рано встаёшь?
   -В суббота и в воскресенье в восемь, а в будни - в шесть. -Отрапортовал Нгуен.
   -Повтори свой номер? У меня украли мобильник вместе с номерами. -Сказала Саша. -И запиши мой. У меня теперь другой.
   Нгуен с удовольствием продиктовал Саше свой номер и старательно, по нескольку раз переспрашивая каждую цифру, записал её.
   -Да, чуть не забыть. Ты мне обещать дать твой датчик. Когда могу его взять? -Спросил меня Нгуен, хитро улыбаясь.
   -Понимаешь, Нгуен, в музее его не оказалось. Он исчез. -Объяснил я. -Могу изложить принцип действия.
   Спрятав старомодный мобильник в красный шелковый чехольчик, Нгуен неспешно открыл свой жёлтый портфель и извлёк оттуда .... мой датчик.
   -Я его найти в сквер перед институтом. Он торчать из груды мусор. Я запомнил его на твой доклад. -Сказал Нгуен. -Это я тебя специально просил в музей посмотреть, чтобы проверить, если он не есть он. Держи. И никому больше не отдавай.
   Он протянул мне датчик, откланялся, и удалился по коридору с видом победителя.
   -Чудеса! -Только и вымолвил я. -Выходит этим преподавателям вообще ничего не нужно? Сплошная показуха! Устраивают конкурсы, раздают грамоты, а потом выбрасывают на помойку, а в музее складируют грибы?
   Я открыл портфель и положил датчик в отделение рядом с подаренным Сашей электрошокером.
   -А ты ещё сомневался? Я тебе сразу сказала, сними розовые очки. -Усмехнулась Саша. - Настоящая проблема в другом. Откуда у мамы такие деньги? Я постоянно слышу её телефонные разговоры с арт директором. Мамины картины глухо не продаются. И уже давно. Выставки устраивают, но продаж нет. Откуда такие деньжищи? Подозрительно. Спрашиваю её, а она говорит, что спонсор нашелся. Какой спонсор? Я всех её спонсоров знаю. Голь перекатная. Сами бедны как церковные мыши. Кормятся, вернее, кормились с продаж маминых картин, когда они были. Загадка прямо-таки. А потом она сказала, что мне лучше и не знать всего, и привела из Библии, из Еклезиаста, что "во многих знаниях многие печали". Она меня за девочку держит!
   -Да, мама у тебя живет с размахом. Ювелирный магазин, выкупила институтский корпус, дача. -Сказал я.
   -А какие машины она только что купила! Ты видел мою новую тачку? Ты ещё не видел? -Удивилась Саша. - Крутой наворот! На 2 лимона потянет, не меньше.
   -Мне это ни о чем не говорит. Я в машинах не шарю и думаю не смогу разделить твоего восторга. -Сказал я и ехидно добавил. -Но, помнится мне, ты собиралась вырваться из- под маминой опеки.
   -Да, собиралась. -Согласилась Саша. -Но пока не получается. Но с Рунетками я завязала. Уже на улице узнают. Копец!
   -А я предупреждал. -Позлорадствовал я. -Не хорошо своим телом торговать, даже если и виртуально, и дистанционно. Если ты эксби, то покажи себя просто так, как нудисты на пляжах. Но брать деньги за просмотр это низко.
   -Послушай, моралист. Вот я давно хотела тебя прямо спросить. Мы уже столько времени общаемся, а ты ... Я тебя не завожу? Может у тебя ориентация сбита? -Саша смотрела мне в глаза.
   -Нет, с этим порядок. По этому вопросу я могу изложить свою до деталей продуманную кристально ясную позицию. -Отчеканил я. -Я не социопат, но никаких человеческих привязанностей до получения диплома.
   -Звучит, как никакого секса до свадьбы. -Заметила Саша.
   -Да нет, я не про то. У меня был секс, до поступления в институт ещё был. -Я решил не уточнять про Ксению. -Я не хочу привязанности. Потому что, когда теряешь человека это не просто нестерпимо больно, это разрушает вообще всю жизнь.... Ты должна понять меня. Ты же рассказывала про своего друга, которого убили во Львове.
   -Да, мне понятно. А я думала, что, ты как Сапков с Егоровым, заднеприводной. Только, думаю, кто у него. Нгуен? Ладно. Шучу. -Саша похлопала меня по плечу. -Проехали. Как говорил Сальвадор Дали, "Я уважаю чужие убеждения и уважаю тем больше, чем больше они отличаются от моих собственных". Но замечу только, что твой вьетнамский друг Нгуен не придерживается сходных принципов. Держу пари, что завтра на даче по отношению ко мне он перейдет к решительным военным действиям. Вот увидишь. Небось в общаге всех своих малолитражных вьетнамок перетрахал.
   -Согласен. Он хочет понравиться тебе. Это заметно по его поведению. Но не более. Нгуен не такой. Он серьезный студент. -Сказал я.
   -Не смеши меня. Не такой! -Саша засмеялась. -Он хочет секса с русской девушкой. И именно это видно невооруженным глазом. Хочешь пари, что завтра на даче Нгуеном, серьезным студентом из Вьетнама, будет совершена похабная попытка овладения моим физическим телом?
   -Да легко! Мне как раз деньги нужны. На сколько спорим? -Обрадовался я.
   -На тысячу рублей. -Предложила Саша.
   -Годится. Можешь мне тысячу сразу отдать. На даче ничего не случится. Гарантия вьетнамского качества. -Заверил я, но на всякий случай запустил руку в свой нагрудный карман, проверить наличие наличности.
   Достоинство некоторых купюр я могу определять на ощупь по специальным пупырышкам для слепых, продавленным на банкнотах. Но это не азбука Брайля, как некоторые могут подумать. На купюрах использую только два знака: точку и тире. На десятирублевой купюре тире и сверху точка. На пятидесятирублёвой одно тире и сверху две точки. На сторублевой два тире и сверху точка. На пятьсот рублевой два тире и сверху две точки. На тысячной купюре три тире и сверху одна точка. На пятитысячной - три тире и две точки сверху. Говорят (я сам не видел), на стотысячных купюрах пять тире и точка наверху. Так вот, таким образом я с лёгкостью определил не глядя, что в моём нагрудном кармане находилось ровно две тысячи пятьсот рублей.
   На этом мы распрощались. Я, правда, хотел ещё спросить Сашу про ту историю с похищенными документами во Львове. Но потом я подумал, что Саша спросит, откуда узнал и мне придется рассказать, что подслушал разговор её мамы с ректором. И я решил пока ничего не спрашивать.
  
   Вечером дома в спокойной обстановке я ещё раз проанализировал в деталях, как разворачивались события, и мне показалось, я нашёл отправную точку той снежной лавины, которая грозила уничтожить меня. Отказ ехать в микроавтобусе с грибами я объяснил Сократу тем, что не являюсь его студентом. Вот это и насторожило его, а может и испугало. Точно! Он понял, что я, посторонний, узнал важную информацию. Найти предлог, чтобы избавиться от меня было для Сократа делом хорошо отработанной техники. Придрался ко мне, обозвал вором, вызвал полицию.
   Я вспомнил о дяде Гоше и подумал, что он, получается, был прав. Где только он сейчас?
   Я достал из портфеля наш с папой датчик, который Нгуен нашел на помойке. Я с грустью разглядывал его, вспоминая, как мы дни и ночи напролёт собирали его буквально по крупинкам. Как выписывали из Китая недостающие компоненты. Как я мечтал, что этот прибор изменит мою жизнь, что меня заметят учёные, может даже зарубежные, что пригласят к себе за границу работать в их университетах и лабораториях . И я делился с папой этими надеждами, а он молчал и я не понимал, почему он молчит и не разделяет моего оптимизма. Теперь, кажется, я понимаю.
   Я взял датчик и пошел в ванну, где папа писал очередную картину.
   -А что я тебе говорил? -Сказал папа в ответ на мой печальную историю. -Хорошо, что ты уже в студенческие годы начитаешь понимать, как тут жизнь устроена. Тут никому настоящий прогресс, настоящее дело, качественная работа не нужны. Так, морочат друг другу голову несущественной ерундой. Сплошная морока. Болото было, есть и будет, какие бы изменения не происходили. Ничего не изменить. И этот порядок вещей лучше как можно раньше понять, чем большую часть жизни ходить как я, наивным дурнем. До тридцати лет изобретал, надеялся и верил. Хотел отечество осчастливить. Хотел, как Тесла, радикально изменить жизнь людей. Но этого никому не нужно. Не нужны настоящие открытия, потому что такие открытия дают рядовым гражданам опасную силу. Лучше иметь пьющее, одурманенное химией, забитое нищетой и бесправием население, работающее за очередную дозу. Я б уехал из этой страны дураков, но работа на военном заводе, допуски, сам понимаешь. Не выпускают.
   -Ты хотел иммигрировать? -Удивился я.
   -Да мало ли, чего я хотел! На помойку, говоришь, наш прибор выбросили? -Отец усмехнулся и взял из моих рук датчик. -Что-то он какой-то лёгкий. Не заметил?
   Отец ослабил прижимные виты и отодвинул крышку. Внутри корпуса было пусто.
   -Видишь, значит кому-то наше изобретение всё-таки понадобилось. -Обрадовался я и заметив, как отец побледнел, спросил. -Ты что?
   -Саша, я должен тебе кое в чем признаться. -Сказал он. -Этот датчик я вынес с завода.
   -Как вынес? Я видел, как ты собирал его сам. Паял там что-то. -Напомнил я.
   -То, что я собрал сам не работало. -Ответил отец. -Но мне очень хотелось помочь тебе. Мне хотелось, доказать тебе, что твой отец не пустое место. Я собрал прибор по своим старым разработкам и он не работал!
   -Значит, правы были те, кто отвергали твои идеи? -Сказал я.
   -Нет, идеи правильные. Но в домашних условиях я технически не мог изготовить с требуемой точностью недостающие элементы, собрать и настроить датчик. Но я очень хотел помочь тебе. Если узнают, что я вынес с военного завода действующую стратегическую разработку, мне крышка.
   -Тебя посадят в тюрьму? -Испугался я.
   -Бог знает, как может обернуться. Говоришь, что датчик тебе передал вьетнамский студент? -Спросил отец. -Расскажи мне о нем подробнее.
  
  
  
   Глава 20
   Клуб воздухоплавателей
  
  
   Утром следующего дня мы выехали из Москвы.
   По дороге Саша постоянно звонила Маргарите Павловне и уточняла маршрут. Нгуен сыпал анекдотами про русский язык, перемежая их вьетнамскими песнями, которых он знал, как оказалось, несчетное множество. Саша смеялась и восторгалась его пением. У Нгуена и правда оказался очень мелодичный, чистый, гибкий голос.
   На Саше под брезентовой курткой был надет топик из розовой блестящей ткани, обтягивающий её грудь так, что соски выпирали как горошины, и легинсы из черного как будто лакированного материала. На ногах были кроссовки.
   -Она специально оделась так соблазнительно, чтобы выиграть наше пари. И это действует. Нгуен завелся -не остановишь. -Подумал я, поглядывая на вьетнамца.
   Но я и сам не понимал, толи мне не хотелось проиграть спор, толи я ревновал Сашу к этому вьетнамскому таракану.
   -Стоп! -Подумал я. -Ведь Нгуен не видит ни груди, ни ног Саши, потому что сидит сзади. Зато их вижу я. И очень даже отчетливо вижу, потому что сижу рядом, справа. И Саша знала, что я буду сидеть рядом. Значит она так оделась для меня? Да, впереди напряженные выходные.
   Но я даже не мог и представить себе насколько напряженные.
  
   К половине одиннадцатого мы добрались до поселка. Дома были примерно одинакового размера и конструкции.
   -Который из этих коттеджей может быть ваш? -Спросил я Сашу.
   -К чему гадать? Сейчас узнаем. -И Саша, уже в который раз, позвонила Маргарите Павловне.
   Рядом с поселком на возвышении белело двухэтажное здание с громадной вывеской на всю стену "Клуб воздухоплавателей". У здания на заасфальтированной площадке я насчитал автомобилей 30, не меньше. За зданием стоял большой серый ангар. Территория вокруг клуба и ангара была обнесена забором.
   -Алло. Мама. Мы приехали. Куда дальше? Что? Здание клуба? Вижу. Ты там? Второй этаж? На двери написано что? Президент? -Удивилась Саша. -Хорошо. Едем.
  
   Мы припарковались, поднялись на второй этаж и увидели дверь с табличкой "Президент клуба воздухоплавателей госпожа Артюхина Маргаритам Павловна".
   -Не верю своим глазам. Когда она только везде успевает?-Саша потрогала табличку. -Настоящая.
   За дверью слышался гул голосов, как бывает на собрании, когда все одновременно пытаются что-то сказать. Саша постучала и приоткрыла дверь.
   -Заходите, ребята. -Обрадовалась Маргаритам Павловна, помахав нам рукой. - Мы как раз уже заканчиваем.
   Она сидела во главе длинного стола и была единственной женщиной среди участников собрания.
   -Что ж, на этом считаю можно завершить наш брифинг. Благодарю за участие и, надеюсь, понимание. Сегодня вечером в помещении столовой банкет. Не забываем. -Объявила Маргарита Павловна.
   Присутствующие задвигали стульями, поднимаясь со своих мест.
   -Солидные дядьки. -Подумал я, вглядываясь в их лица.
   Мужчины деловито проходили мимо меня почему-то здороваясь.
   -Итак, мама, какой же из тех коттеджей наш? -Спросила Саша, когда в кабинете остались только мы вчетвером.
   -Нгуен Конг Тьен, студент. - Нгуен неожиданно вылез вперед и, изящно ухватив кисть Маргариты Павловны, поцеловал кончики её пальцев.
   -Очень приятно. -Ответила Маргарита Павловна. -Маргарита Павловна.
   -Ну так, мама, который из коттеджей наш? -Повторила Саша.
   -Да теперь это всё наше. -Ответила Маргарита Павловна, раскинув руки. - "Клуб воздухоплавателей" с пятью воздушными шарами и поселком. Я перекупила это хозяйство у одного мечтателя. Представьте себе, ребята, человек всю жизнь мечтал построить дирижабль, но вначале у него хватило денег только на воздушные шары и он организовал этот бизнес. Не поверите, но он катал на воздушных шарах пациентов психбольниц. Оказывается, это прогрессивная методика лечения. Естественно, не в нашей стране. Зарубежными учеными экспериментально доказано, что наступает исцеление или как минимум значительное улучшение психического состояния. Представьте, задавленный проблемами маленький человечек взмывает над землей и ощущает себя великаном! Всё, что причиняло боль, остаётся внизу, под ногами, теряет значимость, уменьшается в размерах. Человек устремляется ввысь, к Богу. Мы как раз сейчас и обсуждали этот феномен к ведущими отечественными психиатрами, руководителями психбольниц. Я сама дважды лежала в подобных учреждениях и знаю, как там, с позволения сказать, лечат. Как в чеховской палате N6. Лучше не вспоминать. А тот мечтатель теперь строит свой первый дирижабль. Он инженер по образованию и у него всё подсчитано. Этих денег, которые он выручил от продажи своего бизнеса мне, ему должно хватить на воплощение своей мечты. Я уверена, у него получится. Если не хватит - добавлю. Человек всю жизнь шел к цели. Не отступил. Я таких уважаю. И ненавижу потребителей.
   -Я тоже. -Сказал я.
   -И я. -Встрял Нгуен.
   -Мама, откуда у тебя такие деньги? Признайся, ты ограбила банк? -Спросила Саша.
   -Ребята. Вы меня прижали с стенке. - Маргарита Павловна подняла руки вверх. -Я не хотела говорить, но, видимо, придется. Несколько месяцев тому назад я ехала по Щелчку. -Как можно ехать по щелчку? -Засмеялся Нгуен. -Щелчок это так.
   Он щелкнул пальцами.
   -Я имела в виду по Щёлковскому шоссе. У нас так говорят. -Объяснила Нгуену Маргарита Павловна. -Дорога была почти пуста. И вдруг что-то просвистело перед машиной и упало в метрах пяти от дороги. Я остановилась и вышла. Меня душило любопытство. А если это крушение НЛО? Подойдя к месту, куда упало нечто, я обнаружила в земле воронку. Взяв из багажника лопату, я стала копать и выкопала камень размером с большое яблоко. Это был метеорит. Я отнесла его специалистам, и они провели нужные анализы. И вы знаете что это было? Слиток чистейшей платины. Вот отсюда, ребята, всё эти деньги.
   Я и Нгуен стояли, онемев от услышанного, но не Саша.
   -Мама, хватит по ушам ездить. -Воскликнула она. - Я серьезно спрашиваю, откуда у тебя деньги?
   -Это Вы нас так разыграли? -Я смотрел в зелёные глаза Маргариты Павловны и тщетно пытался разглядеть в них хотя бы намёк на несерьёзность.
   -А ты подумал, что правда? -Усмехнулась Саша. - Она и не такое придумает. Мама, ты можешь ответить на простой и понятный вопрос? Откуда у тебя такие деньги? Если не хочешь говорить при ребятах они могут выйти. Вы можете выйти?
   -Много будешь знать, скоро состаришься. -С серьёзным видом произнесла Маргарита Павловна. -А тебе ещё надо ребёнка родить ....
   -Да, не надо стариться. -Встрял Нгуен. -А Ваша дочь Саша такая красивый, такой же как и Вы!
  
   -Говорит неграмотно, но грамотно подкатывает. Мать окучивает. Похоже, недооценил я вьетнамца. -Подумал я.
   -Правильно ваш корейский друг говорит. -Маргарита Павловна подарила Нгуену белозубую улыбку. - Радуйтесь жизни, ребята! Радуйтесь её дарам, которые пока что даются вам даром! Наступит время, когда каждый день будете отвоёвывать у жизни.
   -Жизнь может одарить, а может и прибить. -Вставил Нгуен.
   -Верно! -Похвалила его Маргарита Павловна. - По радио обещали хорошую погоду на выходные. Что может быть лучше для горожанина, чем провести уикенд за городом. А какой у нас тут повар! Барбекю - объеденье! Радуйтесь жизни, дети! Радуйтесь!
   Я был ошарашен тем, что услышали. Но, оказывается, это было ещё не всё.
   -Вообщем, ребята, если уж на то пошло, открою вам все свои планы. -Сказала Маргарита Павловна. -Я собираюсь создать здесь частную психиатрическую клинику.
   -По-моему, ты, мама, там будешь первым пациентом. -Заметила Саша.
   -Может быть. Я же уже лечилась и от игромании, и от депрессии. Только толку никакого. Теперь испробую на себе терапию полетом. -Сказала Маргарита Павловна. - Я хочу принести людям облегчение. Сегодня каждый из нас не вполне нормален. У людей депрессии, фобии. Люди раздавлены лавиной информации. Им нужен покой, уверенность в себе и очень немного знаний, но знаний по-настоящему нужных именно для них и именно сейчас. Не надо так много и обо всем на свете. Я уверена, беда в свободном почти неограниченном доступе к информации! Вот причина психических расстройств современного человека. Надо меньше знать, но если что знать, то максимально глубоко. С ума сходят из-за отсутствия глубины. Нет глубинного якоря. Скользят по поверхности, по фактам, именам и датам, как серфингист по волне. А надо нырять, заглубляться, как дайвер. Стараться достать до дна, хоть дотронуться до него.
   -То ты зовёшь подняться вверх на воздушных шарах, а то нырнуть вниз, чтоб дотронуться до дна. -Усмехнулась Саша.
   -Не важно. Важно вырваться из этой духоты и тухлоты. Хоть вверх, хоть вниз. Теперешний человек это комок ржавых нервов. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Какой точный свежий метафора! -Воскликнул Нгуен и Маргарита Павловна снова улыбнулась ему.
   -Вы из южной или из северной Кореи? -Спросила Маргарита Павловна.
   -Жополиз. -Подумал я.
   -Я из Вьетнам. -Сказал Нгуен и снова, элегантно ухватив Маргариту Павловну за кисть правой руки, поцеловал кончики её пальцев.
   Такого подхалимажа я от него не ожидал . Нгуен рухнул в моих глазах ниже каблуков.
   -Какое необычное вьетнамское приветствие! -Заметила Маргарита Павловна, с ещё большим интересом разглядывая Нгуена. -Я бы сделала набросок с Вашего лица. Оно очень выразительно. Широкие азиатские скулы, вывернутые наружу ноздри. Если Вы, конечно, не против.
   -Напротив, я не против. -Засмеялся Нгуен. -Каламбур.
   Нгуен исчез с лица земли. Я его больше не замечал. Дешёвый дамский угодник. Я даже готов был пару раз щёлкнуть его Сашиным шокером, который я взял с собой и носил на брючном ремне в футляре от старого мобильника.
   -Более того. Я хочу организовать здесь что-то вроде фермы. -Продолжила Маргарита Павловна. -Труд излечивает. Будут рабочие места. Будем производить молочную продукцию, мясо, яйца. Посмотрите, какие вокруг сочные пастбища! Я уже договорилась о закупке коров, кур, свиней.
   -Здесь будут работать шизики? -Удивилась Саша.
   -Они будут лечиться, работая. Трудотерапия. И, кстати, они будут зарабатывать. -Сказала Маргарита Павловна. - Частая причина депрессий - невостребованность и безденежье. Человек не может найти себе место в социуме. А здесь они будут нужны. Все будут при деле.
   -А почему ты думаешь, что психи захотят работать здесь? -Спросила Саша. -По мне, так половина из них просто бездельники. Их с детства не приучили к ежедневному труду, вот от безделья они и пухнут головой.
   -Есть специальные медикаментозные средства. Мы как раз об этом только что говорили с ведущими психиатрами. -Сказала Маргарита Павловна.
   -А тех, кто всё-таки откажется радостно работать на этой веселой ферме - в газовую печь? Что-то смахивает на нацистский концлагерь. -Заметила Саша. -Ты для полноты картины на входе над воротами напиши "Каждому своё". Можно на русском.
   -Нет, не в печь. Зачем в печь. На воздушная шар и в небо. - Нгуен влюблено заглядывал в глаза Маргарите Павловне.
   -Я понимаю, это трудно представить, но уверяю вас, всё продумано. -Сказала Маргарита Павловна. -А сейчас приглашаю вас на экскурсию по нашим бедующим ферме и клинике.
  
   Мы вышли из здания клуба воздухоплавателей и направились к коттеджному посёлку. У некоторых домиков стояли машины и было заметно людское движение.
   - Там будут жить наши врачи с семьями. -Продолжала рассказывать Маргарита Павловна. -Очень удобно, рядом с работой. Сегодня в 5 вечера в столовой будет банкет. Все соберемся, познакомимся друг с другом.
   -Это очень правильный решение. Так в Кембридж жить профессоры, рядом с университетом. -Снова встрял Нгуен. -Это мировая практика, жить рядом с работой.
   -Верно. -Маргарита Павловна одобрительно глянула на Нгуена и он расплылся в улыбке. -А сейчас заглянем в наш ресторан. Там работают два фантастических повара. Достались от прежнего хозяина. Мне вообще очень повезло. Практически весь штат остался. Инженеры по обслуживанию воздушных шаров - остались. Лоцманы, кто летает с пассажирами в корзине - остались. Повара и те остались. Охраны только нет. Прежних уволила. Охрану нужно лично и тщательно подбирать. Это я уже поняла. Думаю, что вложившись в это дело я приумножу, то что вложила. -Сказала Маргарита Павловна.
   Мне, в отличие от Саши, не казалось странным, что Маргарита Павловна скрывает источник своих доходов. Я понимал, где большие деньги, так большие тайны. Хотя, если всё так честно и прозрачно, то почему бы не рассказать дочери?
   -Программа на эти два дня такая. -Продолжала Маргаритам Павловна. -Отдыхаете, знакомитесь с местностью, с людьми. А сейчас пойдёмте, я вам покажу вам ангар с воздушными шарами. Красивое зрелище.
   Мы вошли в ангар и увидели на полу несколько сдутых оболочек аэростатов. Рядом стояли аэростатные корзины. Но один шар оставался в надутом состоянии и был таких размеров, что касался верхушкой крыши ангара. Несколько мужчин в ярких желтых комбинезонах возились с его корзиной, монтируя в ней горелку.
   -Эдуард! -Позвала Маргарита Павловна.
   Когда Эдуард подошёл к нам, Маргарита Павловна провести его провести для нас небольшую экскурсию.
   -У нас пять аэростатов двух типов. -С безразличной готовностью начал Эдуард. -Тот, что летает на теплом воздухе имеет горелку в корзине. Такой шар называется монгольфьер. Второй тип аэростатов летает на гелии, хотя можно использовать и водород. Такой аэростат называется шарльер. Первый полет аэростата, наполненного водородом состоялся 1 декабря 1788 года в Париже. В корзине аэростата находились двое французов: физик Жан-Луи Шарлье и Николас Робер. Полет продолжался два с половиной часа и шар пролетел 40 км. После посадки, Робер вышел из корзины и шар тут же взмыл вверх на высоту 3 км, так как корзина стала легче. С тех пор шары, наполненные газами легче воздуха, называют шарльерами, в честь физика Жана-Луи Шарлье.
   -В честь? Значит Жан-Луи Шарлье погиб? -Спросила Саша.
   -Нет, через некоторое время шар благополучно приземлился. -Ответил Эдуард с видом человека, который уже не раз и не два рассказывал эту историю, и которому всегда именно в этом самом месте задавали именно этот вопрос.
   -Мочь я подойти близко к тот аэростат? -Спросил Нгуен.
   Эдуард и Нгуен отошли к оранжевой оболочке с красными полосами, разложенной по полу рядом с полусдувшимся шаром.
   -На этой неделе сюда будут привозить всякую всячину. Медоборудование, стройматериалы, мебель. Всё оплачено. Я хочу, чтобы ты, Саша, осталась тут и лично проконтролировала этот процесс. Я сама не смогу. У меня дела в городе. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Это очень кстати. -Сразу согласилась Саша. -Я сама хотела пожить тут некоторое время.
   -Прекрасно. С Валентином Андреевичем я договорюсь, чтобы тебя не отчислили за пропуски. -Сказала Маргарита Павловна. -Я ведь теперь почетный член ученого совета вашего института. Я же вам выкупила корпус Д. Теперь меня там у вас чтят как героя и на руках носят.
   -Мама, ну откуда у тебя такие деньжищи? Только не говори, что ты взяла сумасшедший кредит в банке. -Снова начала пытать её Саша.
   -Дочь, придет время и ты всё узнаешь. -Маргарита Павловна обняла Сашу. -Сейчас рано. Поверь мне. Всё законно и ничего страшного. Успокойся. Не волнуйся за меня.
   -Я ещё раз повторяю, этот аэростат для трех человек. -Донесся раздраженный голос Эдуарда.
   -И я повторять тоже. Малая объем оболочка. Один куб воздух, нагревай до 100 градус, при нормальная погодная условие, поднимает приблизительно 0,3 кг груза. -Спокойно возражал Нгуен. -В корзина, как Вы говорить, три человек. Это будет приблизительно 250 кг. Плюс вес горелка и баллон пропан-бутан смесь. Поэтому надо иметь в шаре приблизительно 150 кубов воздух, нагретый до 100 градус. В этой шар нет и 100 кубов. Он опасно для использовать три человек. Взлетит, но вероятен упасть.
   -Слушайте, я специалист. Мы уже 6 лет летаем. У нас есть лицензия. -Эдуард говорил на повышенных тонах. -А Вы-то кто такой?
   Остальные рабочие с интересом наблюдали за их перепалкой.
   -Я на родина тоже работать и с монгольфьером и с шальером. И ещё был комбинация тип. Я говорить ещё один раз, что эта оболочка на два человек. Лучше на один. -Спокойно повторил Нгуен. -Если вы летать три человек, значит вы рисковать жизнь.
   Эдуард хотел что-то возразить, но махнул на Нгуена рукой, повернулся и подошел к Маргарита Павловне.
   -Маргарита Павловна, я провел, как Вы просили, мини экскурсию, рассказал про наши аэростаты, а теперь нам надо работать. Иначе не успеем к открытию.-Сказал он.
   -Нгуен, мы уходим! -Позвала Маргарита Павловна. Но Нгуен уже залез под разложенную на полу полосатую оболочку шара.
   -Эй-эй! Туда нельзя! -Закричали люди в желтых комбинезонах. -Немедленно вылезайте! Это нарушение правил. Посторонние не допускаются!
   Они бросились к оболочке, схватились за её края, приподняли, но Нгуена там не оказалось.
   -Куда он подевался? -Разозлился Эдуард.
   Внезапно Нгуен вынырнул из-за корзины полусдувшегося шара.
   -Маргарита Павловна! Я заявляю, что это нарушение правил техники безопасности. А если кореец повредит оболочку? Кто ответит? -Громко возмущался Эдуард. -Вот пусть он сам завтра и поднимется в воздух именно на этом шаре, раз он такой мастер.
   -Я согласен. -Крикнул издалека Нгуен.
   -Немедленно идите сюда. Туда посторонним нельзя. -Ответил ему Эдуард и добавил шепотом, наклонясь к Маргарите Павловне -Вы же знаете, я на границе служил. Не доверяю этим косоглазым.
   -Я здесь, Маргарита Павловна! -Раздался голос Нгуена.
   Он стоял в дверях ангара.
   -Не забывайте, Эдуард. В 5 вечера - банкет.
   -О чём о чём, а о банкете мы не забудем. -Принуждённо засмеялся Эдуард, не спуская глаз с Нгуена.
   -О! Половина второго. Пора обедать. -Радостно воскликнула Маргарита Павловна и мы вышли из ангара. -Всякий раз, когда я бываю в Париже, меня поражает сверх серьезное отношение французов к трапезе. Они так долго и так по многу едят. И пьют! Всё запивают вином, а вроде бы и не пьяны. Представляете?
  
   Здание столовой было раза в четыре крупнее коттеджа. Мы вошли внутрь.
   -А давайте я вам приготовить вьетнамская кухня? -Предложил Нгуен. -Я хорошая повар.
   -Да ты прямо на все руки мастер! -Засмеялась Маргарита Павловна и потеребила Нгуена за щеку.
   -У нас все мужчины такие. Надо выживать. Борьба. Естественный отбор. -Нгуен снова исхитрился поцеловать пальцы Маргариты Павловны. -Побеждает самый сильный. Проведите меня на кухня.
   -Не узнаю Нгуена. -Сказал я, когда Маргарита Павловна и Нгуен ушли на кухню. -Чего он из кожи лезет?
   -Ага. Прямо вылезает, как хочет маме понравиться. И кажется уже понравился. -Согласилась Саша. -Так что ты лузер. Спор помнишь? Гони штуку.
   -Нет, он же не к тебе клеится, а спорили мы на тебя. Так что, скорее я выиграл. Башляй ты. -Возразил я. -Тем более ты нечестно оделась.
   -Я рада, что ты заметил как я оделась, и правильно это оценил. -Сказала Саша. - Предлагаю остаться при своих. Ничья. А давай новое пари на Нгуена и маму. Уверена, что этой ночью он к ней заявится.
   -А разница в возрасте? Маргарита Павловна ему в матери годится. Не заявится. -Сказал я. -Понт. Хочет показаться крутым. По своей сути Нгуен не такой. Я его хорошо изучил.
   Мы поспорили.
   Если бы я знал, что произойдёт этой ночью!
   Маргарита Павловна вернулась из кухни одна.
   -Оказывается утром был завоз продуктов, так что Нгуен уже приступил к приготовлению ужина. - Сказала. -Какой деятельный молодой человек! И столько полезных навыков и знаний! Не в пример нашей молодёжи. Я не вас имела в виду. Садимся.
  
   Мы заняли один из столиков и мужчина в высоком белом колпаке и белом халате начал выносить из кухни тарелки с едой. Это были различные омлеты, салаты, винегреты, сосиски, котлеты с жаренной и вареной картошкой, посыпанные зеленью, нарезанным репчатым луком с солёными огурчиками и зелёным горошком. Порции были небольшие, но разнообразие поражало. Я питался исключительно дома маминой готовкой, а она готовила всегда одно и тоже: борщ и котлеты с макарошками на растительном масле. Я в детстве считал, что масло называют растительным, потому что от него растут и с удовольствием наворачивал мамино кулинарное творчество.
   Каждый раз, когда повар появлялся в очередной раз, и дверь на кухню распахивалась, я видел работающего Нгуена. То он что-то быстро нарезал здоровенным как мачете ножом, причем орудовал им очень ловко. То он заправлял колоссальные кастрюли, сваливая в них с больших разделочных досок рубленные куски мяса с картофелем. То что-то обжаривал на нескольких сковородах сразу. Создавалось впечатление, что работает заправский повар.
   -Берик, нас только трое. Мы и этого не съедим. -Заметила Маргарита Павловна, когда повар в очередной раз ставил на стол перед нами тарелки с едой.
   -Как скажете, Маргарита Павловна. -Ответил повар. -Но сейчас придет бригада из ангара. Там шесть мужиков. Они всё сметут.
   -Спасибо, Берик, но правда, нам достаточно. -Сказала Маргарита Павловна. -Не забудь, сегодня в 5 вечера банкет.
   -Помним, прекрасно помним. Ваши гости из коттеджного поселка. Зал будет украшен по высшей категории. Джентльмен из Вьетнама обещал приготовить какое-то эксклюзивное блюдо из народной кухни. Он работает фантастично. -Повар причмокнул губами и бросился накрывать соседний стол.
   Когда мы уходили, в дверях столовой столкнулись с Эдуардом, за которым тянулись мужчины в жёлтых комбинезонах.
   -А где самый умный? -Спросил Эдуард.
   -Он на кухне. Готовит. -Сказала Саша. -Приятного вам аппетита.
   Мужчины в некоторой нерешительности остановились в дверях столовой.
   А кругом действительно было прямо-таки разлито ощущение праздника. Этот чистый вкусный воздух проникал внутрь организма и разливался сладкой упругой силой по всем его клеточкам, пропитанным городской пылью и гарью. Хотелось..... Я не знаю точно, чего мне хотелось, но я точно знал, чего мне не хотелось. Я не хотел читать те книги и конспекты, которые прихватил с собой. И это было очень странно. Мне не хотелось учиться! Я даже испугался.
   -Наверное, зря я сюда приехал. -Подумал я. -Эта осенняя природа так расслабляет. Как бы чего не случилось внепланового.
   И забеспокоился я неспроста. Помимо всего прочего, толи от избытка кислорода в воздухе, толи от усталости после длительной дороги на машине, но внезапно я очень захотел спать.
   -Сходим в котеджный поселок и я покажу ваши комнаты. -Сказала Маргарита Павловна, будто прочитав мои мысли. -Вам надо немного отдохнуть с дороги. Я когда сюда приехала, позавчера, то сразу завалилась и проспала часа три. Здешний воздух расслабляет. Но потом привыкаешь и спать не хочется.
  
   Я уже лежал на кровати в своей комнате, лежал в одежде, потому что не собирался долго спать, когда дверь без стука распахнулась и появилась Саша.
   -Ты что, кимарить сюда приехал? -Сказала она, входя.
   И тут я понял, что вот он, удачный момент, когда можно спросить её о том, о чем я не решался спросить раньше.
   -Слушай, тут так получилось. Несколько дней назад я невольно услышал, как твоя мама... Вообщем, я знаю про Львов. -Признался я. -Знаю про документы, которые ты выкрала у бендеровцев.
   -Снова здорово! Уж лучше бы ты спал. -Саша рассердилась -Мне надоели разговоры про опасность, про угрозу, про врагов, понимаешь? Надоела чернуха. Нельзя жить в постоянном напряжении, нельзя всех и всё подозревать в плохом, везде видеть угрозу. Неужели мы для такой невеселой жизни родились на этот свет?
   -Саша, там серьёзные люди. Они просто так это дело не оставят. Тебе лучше отдать им то, что взяла. -Посоветовал я.
   -Я ценю твою заботу. - Саша присела на край кровати. - Но пошли ка лучше на воздух поиграем. Там теннисный корт, бадминтон. Что выбираешь? Надо брать от жизни то немногое хорошее, что она предлагает.
   -Саша, отдай им документы. -Повторил я. -Я очень волнуюсь за тебя.
   -А не надо подслушивать чужие разговоры, тогда и волноваться не будешь. Меньше знаешь - крепче спишь. Так что спи, если сможешь заснуть. - Саша вышла, хлопнув дверью.
   Но через минуту она вернулась.
   -Чтобы успокоить тебя, знай, что меня уже вычислили. Помнишь, ты не мог дозвониться до меня из ректората, когда к тебе прицепился Сократ с лыжной палкой из музея? -Напомнила Саша.
   -Ещё бы не помнить! -Я поежился. -До конца дней не забуду тот кошмар.
   -Я тогда сказала, что у меня украли мобильник и ты записал новый номер. Так вот. Прежний свой мобильник я сама выбросила. В Яузу. -Сказала Саша. -В тот день мне позвонил человек, из тех, из Львовских. Они хотят, чтобы я вернула им украденные документы.
   -Я же предупреждал! -Я вскочил с кровати и бросился к окну. -Они здесь? Они преследуют тебя? Надо звонить в ФСБ. Или уже поздно?
   -Успокойся! Да, если они не дураки, то вначале отследили мои маршруты передвижения по городу, а уже потом позвонили мне, зная, что после их звонка я избавлюсь от телефона и буду осторожнее. -Сказала Саша.
   -Это сказки. -Возразил я. -Как они могут отследить тебя по телефону? А если аккумулятор сел?
   -В мобильнике кроме аккумулятора ещё есть такая маленькая батарейка. Аккумулятор мы периодически подзаряжаем, а заряда батарейки хватает на долгие годы. Она как маячок, по которому можно определить твоё местонахождение, вернее, местонахождение телефона. -Объяснила Саша. -Так находят людей под завалами, когда аккумулятор их мобильников уже разрядился. Уверена, что меня некоторое время пасли, перед те как позвонить. Они определенно знают адрес маминой квартиры, мастерской, института. Вообщем, все мои маршруты.
   -Думаешь, и мой адрес тоже знают? -Спросил я.
   -Не уверена. В последний раз я у тебя была месяца два назад. Не думаю, что они тут уже два месяца. -Сказала Саша.
   -Поэтому ты и согласилась перебраться сюда? -Догадался я.
   -И поэтому тоже. Маме нужна помощь. У неё дела в городе, а я тут на некоторое время останусь за главного. Ладно, пошли в теннис играть? -Предложила Саша.
   -Нет, не пойду. Что-то меня не тянет. -Я снова бухнулся на кровать. -Пойми, они от тебя не отстанут. Встреться с ними и отдай, что взяла.
   -Только не надо меня учить как жить. -Саша рассердилась и вышла, хлопнув дверью.
  
   Я лежал на кровати и смотрел на дверь, ожидая, что Саша снова вернётся. Но никто не возвращался. Было по загородному тихо и это странным образом тревожило.
   Я, как и любой горожанин, привык к постоянному незатихающему ни днем ни ночью городскому гулу и абсолютная тишина казалась мне зловещей пустотой. Словно вокруг не было ни одной живой души. Хотя нет. Мой слух постепенно успокаивался и начинал различать отдельные звуки. Вот где-то вдали послышались неясные голоса и приглушенный смех, а под самыми окнами вдруг отчетливо прошелестели по гравию велосипедные шины.
   Незаметно для себя я заснул, но, как мне показалось, проснулся довольно скоро. Под окнами разговаривали. Я разобрал слова "столовая", "банкет" и "понос". Мой внутренний хронометр показывал без 5-ти минут 5.
   -Пора идти. -Сказал я себе и, встав перед зеркалом во весь рост, быстро привел себя в порядок.
   Затем я вышел из коттеджа и направился в столовую.
   Саша, Нгуен и Маргарита Павловна были уже там. Кроме них в просторном зале я насчитал примерно человек 50. Я узнал некоторых мужчин, которых встретил утром на совещании в кабинете Маргариты Павловны. Были и женщины, наверное, их жёны, а может и не жёны. Присутствовали также рабочие из ангара во главе с Эдуардом.
   Убранство зала потрясало яркостью и изобилием лент, гигантских разноцветных шаров различных форм и сверкающих гирлянд. Я уселся в укромное место, собравшись незаметно понаблюдать за Сашей, Нгуеном и Маргаритой Павловной, вернее, за Нгуеном.
   Толком пошпионить я не успел, потому что началась торжественная часть. Маргарита Павловна поднялась на трибуну, которую я сразу и не заметил. Трибуна стояла у стены и была завешена разноцветными шариками и ленточками. Маргарита Павловна говорила громким, волевым голосом, и зал притих. Говорила она недолго и в конце произнесла короткий тост. Присутствующие поднялись со своих мест и, подняв над головами полные бокалы шампанского, на удивление слаженно, будто репетировали, прокричали троекратное ура.
   И сразу понеслось бурное веселье. Из разбросанных по залу динамиков оглушительно забарабанила музыка, обычное освещение сменилось дискотечным, люди старались перекричать друг друга и танцевали кто как умел.
   От местного воздуха у меня разыгрался не свойственный мне в городе аппетит. Я перепробовал практически всё на своём столе, особенно то, что приготовил Нгуен. Это оказалось действительно очень вкусно. Похоже на мясо с подливкой непередаваемого аромата. Я заметил, что людям вьетнамская кухня тоже нравилось Еда местного производства пользовалась значительно меньшей популярностью.
   И тут в зале началось совершенно неистовое веселье. Не веселились только Эдуард со своими коллегами. Они демонстративно игнорировали приготовленное Нгуеном и налегали на дежурные закуски.
   Мне тоже вдруг стало очень весело и легко. В теле появилась звенящая ловкость. Я как на пружине взлетел со своего места, подбежал к столику за которым сидели Саша и Нгуен и плюхнулся на свободный стул.
   -Ты чего опоздал? -Спросила Саша.
   -Я не опаздывал. Я прятался от тебя. -Ответил я. -Мне показалось, ты обиделась на меня и не хочешь меня видеть.
   -Тогда зачем всё-таки подошел?-Спросила Саша.
   -А у меня появилась сногсшибательная идея. И я хочу поделиться ею с вами. -Сказал я. -Слушайте! Пойдём, выпустим аэростаты в воздух. Пусть летят как голуби!
   Кругом все танцевали, смеялись, обнимались и целовались, ели, пили, пели, снова танцевали и обнимались.
   -Давай выпустим все эти аэростаты в воздух, как выпускают голубей в открытое небо. -Повторила я и залился смехом.
   Саша тоже захохотала.
   -А пошли, выпустим! -Воскликнула она.
   -Не делать! Дорого стоит. Маргарита Павловна разориться. -Запротестовал Нгуен. -Но могу прокатать на них по воздуху. По одному. Я и ещё один человек.
   -Забей, Нгуен! Красивая идея! Просто выпустить их как голубей. -Настаивала Саша. -Они же потом всё равно куда-нибудь прилетят и где-нибудь сядут. Представь. Живут люди себе серой одинаковой жизнью и вдруг раз, прямо им на голову опускается яркий воздушный шар. Бац!
   -Нет! О чем мы говорим? Ангар ведь всё равно заперт. -Я показал пальцем на Эдуарда в окружении рабочих. Эдуард ритмично двигал челюстями и не спускал с нас глаз.
   -Пусть заперт. Я взял запасной ключ из ангар. -Сказал Нгуен. - Помнишь, я поднырнул под материал оболочка шара? Рядом на стене щиток с ключ. Я взял.
   В качестве подтверждения своих слова, Нгуен достал из своего нагрудного кармана длинный металлический ключ.
   -Ты чумовой чувак, Нгуен! -Провизжала Саша и, обхватив Нгуена за шею, поцеловала. -Дай ключ!
   -Нет, Саша, я сам всё сделать. -Сказал Нгуен, поднимая руку с ключом над головой. -Я сам.
   -Я так и знал, что ты что-то удумал! -Неожиданно оказавшийся рядом Эдуард вырвал ключ из рук Нгуена.
   Однако в следующую секунду, молниеносным движением Нгуен выхватил ключ у Эдуарда и, бросившись к двери, выскочил из столовой. Ангарщики во главе с Эдуардом рванули за ним. Саша залилась безудержным смехом, и застучала каблуками об пол.
   -Давай, давай, Эдуардос! Догони его! -Восторженно завизжала она.
   -Пойдём на свежий воздух, прогуляемся. -Предложил я Саше, но она продолжала смеяться.
   А я почувствовал, что ко мне вернулось моё привычное нормальное состояние. И мне было не смешно. Я встал и вышел на улицу.
   -Вьетнамская сволочь! Где он, падла! -Услышал я невдалеке голос Эдуарда.
   Было уже темно и заметно похолодало. Середина осень, как никак. Хорошо, что ещё сухо и не дождит.
   -Как сюда добираться, когда дороги развезет? -Подумал я. -Первое, что надо было сделать, построить хорошие дороги, а не шары надувать.
   -Саша. -Услышал я голос Нгуена. Я поднял голову. Нгуен сидел на высоком дереве, спрятавшись в его пока ещё густой листве. -Помнишь ты спрашивал про хитрый грибы. Я их положил в еда. Видишь, как всем весело!
   -Вот зачем ты это сдал, Нгуен?- Спросил я. -Теперь все ...
   -Ты с кем разговариваешь? -Эдуарда стоял рядом и смотрел на дерево.
   Но Нгуена там уже не было.
   -Показалось, наверное. -Сказал я.
   -Вот гаденыш! Сунул-таки что-то в хавку! - Эдуард зло сплюнул и выругался. -Вы двое дежурьте у ангара, а мы прочешем территорию по периметру. Я на китайской границе служил и эту косоглазую сволочь за версту спинным мозгом чую. За мной.
   Они исчезли в сгущающихся сумерках, а я запрокинул голову и посмотрел в темнеющее небо. Возвращаться в столовую, в этот гвалт не хотелось, идти спать было ещё рано и я решил прогуляться по коттеджному поселку. Вообщем я был доволен этим неожиданным отдыхом. Что не говори, а свежий воздух великая вещь для горожанина. Помутнение сознания, вызванное вьетнамскими грибами, полностью прошло. Или мне так казалось.
   Коттеджи были темны и пусты, и это понятно, ведь все на празднике. Во дворике одного из них я заметил необычные растения. Сойдя с тротуара, я подошел ближе и присед на корточки , чтобы лучше рассмотреть диковинные листья и цветы.
   -Интересно, а как растение прореагирует на электрический удар? -Подумал я и полез за электрошокером, который теперь носил на поясе в футляре из-под мобильника.
   Тут я услышал быстрые легкие шаги по дорожке, с которой я только что сошел. На 99% я был уверен, что это Эдуард или кто-то из его команды.
   Вначале человек быстро мелькал в просветах между деревцами, высаженными вдоль тротуара, и я мог только разобрать длинную развивающуюся юбку. Версия с Эдуардом отпадала.
   Когда обладательница юбки вышла на открытое пространство между последним деревцом и углом коттеджа, я узнал Маргариту Павловну. Она несла две большие хозяйственные сумки. Я забыл об эксперименте с электрошокером и, прячась за кустарником, бесшумно ступая, пошел за ней.
   Так мы прошли два коттеджа. У третьего Маргарита Павловна остановилась. Я слышал, как она отперла дверь и вошла. В окнах первого этажа зажёгся свет. Я подошел к окну, но заглянуть вовнутрь не решился.
   Ждать пришлось недолго. Через 6 минут Маргарита Павловна вышла из дома без сумок и пошла обратно в сторону столовой, откуда неслись громкое пение под караоке, смех и женский визг.
   Из кустов напротив вылетел Нгуен и пулей пронесся мимо меня. За ним, громко пыхтя и тяжело топая, следовали трое мужиков во главе с Эдуардом.
   И вот что показалось странным. Они уже скрылись за деревьями, а я всё ещё продолжал слышать топот. Затем до меня дошло, что это вовсе не топот, а мерный глухой стук, доносившейся из-под земли, прямо из-под моих ног.
   -Это в погребе шумят. -Решил я. -Но кто там может быть? Все на банкете. Маргарита Павловна открывала замок входя, и запирала уходя. Так делают, когда в доме никого нет, или когда хотят, чтобы те, кто в доме не смогли выйти. И кто может быть в подвале? Рабочие? Что они строят? И зачем их запирать на ключ? Зачем из этого делать тайну?
   У меня никак не получалось сосредоточиться. Мысли разбегались как головастики, когда их ловишь руками на отмели у берега. Я ещё раз мысленно выругал Нгуена с его хитрыми грибами. Я процарапал ключами внизу на стене коттеджа крестик, пометив его, чтобы потом найти. Затем я направился в помещение клуба воздухоплавателей в свою комнату спать.
   Проходя мимо столовой, я увидел несколько мужчин и женщин и среди них Маргариту Павловну.
   -Как тут прекрасно! -Говорила Маргарита Павловна. -Как умиротворенно! Вдали от жестокости и насилия, царящих в городе.
   -Да, чистый рай! Чудо! -Вторили ей. -Просто не верится, как хорошо.
   -Больные не смогут излечиться, находясь в атмосфере постоянных угроз и тревоги, свойственных городу. -Продолжала Маргарита Павловна. -Надо ограничить поток бесполезной и болезнетворной информации.
   В этот момент мимо неё промчался Нгуен, а за ним Эдуард и ещё двое.
   -Я тебе.... ноги повыдёргиваю! -Орал, задыхаясь Эдуард. -Разорву.... и разметаю!
  
   Я вернулся в свою комнату и увидел, что на моей кровати кто-то лежит. Этот кто-то лежал неподвижно на боку, укрытый с головой одеялом. Верхний свет был выключен и горел только небольшой ночник слева у изголовья кровати.
   Я подумал, что ошибся дверью, вышел в коридор и проверил номер. Всё верно. Номер 5. Я снова подошел к кровати.
   -Эй! Проснитесь. Это моя комната! -Сказал я и осторожно постучал человека по плечу.
   Тут до меня дошло, что это Саша. Так она хочет выразить мне своё презрение. Показать, что я ни на что не гожусь, что я ботан, что не мужик, что вот она сама пришла ко мне, кстати уже во второй раз, легла в мою кровать, а я - ноль.
   Я понимал, что Саша постоянно сравнивает меня с тем своим другом изо Львова. И сравнение это пока не в мою пользу. Ну что ж, пришло время, пробил час, настала минута.
   Я выключил ночник, сбросил одежду и запрыгнул под одеяло. Не произнеся ни слова, я сразу приступил к решительным действиям. Всё получилось само собой. Немного мешало, что Саша так и не повернулась ко мне лицом. Но я был уверен, что это она сделала умышленно, чтобы показать мне своё презрение.
   -Ну что, теперь ты поняла с кем имеешь дело? -Сказал я, откидываясь на спину. Я протянул руку и включил ночник. -Всё мы можем и не хуже твоего Львовского. И учиться можем на отлично, и датчики изобретать, и трахаться.
   Тут Саша повернулась ко мне и я увидел, что это не Саша.
   -Ксения? Ты что тут делаешь? Как ты здесь оказалась? Ты разве не в Питере? Папа же тебя.... -Забормотал я.
   -Не веришь своим глазам? - Ксения вылезла из-под одеяла и уселась на подушку.
   Мне сразу стало неловко и я натянул одеяло до подбородка. Ксения же, напротив, сидела на подушке совершенно голая и не стеснялась своей наготы. Хотя, наготой это и не назовешь. Её пухлое тело было густо покрыто разноцветной татуировкой, перемежающейся с металлическими предметами, воткнутыми в кожу.
   -У меня есть девушка и ты знаешь об этом. -Сказал я. -Было темно и я подумал, что это она, а не ты... Ты хочешь чтобы Саша узнала про нас с тобой? Хочешь поссорить нас?
   -Расслабься. Я просто закимарила. Прошлой ночью тусили, вот меня и подрубило. Я даже не поняла, что ты со мной делал. Думала, меня кто-то в жопу толкает, чтоб подвинулась. Я проснулась, а ты уже отвалил, и про какого-то Львовского другана понес. Я прямо не врубилась, где я. - Ксения потянулась к кожаным штанам, брошенным на подоконник. Достала из кармана пачку сигарет, закурила. -Теперь вспомнила. Слушай, я видела ты у института грузил ящики с грибами. Какой номер у минивэна? У тебя же фотографическая память прорезалась после того, как ты на сутки вообще память потерял. Или врешь? Не фотографическая?
   -Ты как здесь оказалась? -Спросил я.
   -Какая разница? -Ксения выпустила струю дыма из фиолетовых губ. -Гнала за вами на моцеле от Москвы. Так, ничего себе местецо. Без охраны. Я вот без препонов вошла. Так это, номер минивэна помнишь?
   -Зачем тебе? -Спросил я.
   -Я должна отвечать? -Ксения уставилась на меня.
   -Думаю, должна. -Сказал я.
   Я встал, обернувшись одеялом, и начал одеваться.
   -Оденься. Сюда могут войти. -Попросил я Ксению. -Пока не расскажешь в чем дело, номера я тебе не назову.
   -Знаешь, а ты изменился. -Ксения загасила сигарету о батарею и очень быстро оделась.
   На ней был типичный байкерский прикид -черная проклёпанная кожаная куртка, изрезанная косыми молниями , кожаные штаны, высокие грубые ботинки.
   -Вьетнамские грибы - наркота. Их уже активно пользуют. А Сокр этого не сечет. Попусту товар переводит на долбанные научные исследования. -Сказала Ксения. -Хотели с ним перетереть, а тут авария. Сокр в больничке. Вот мы и решили перетереть с этими, из минивэна пока они грибы не попортили.
   -А ты-то причем? -Не понял я.
   -Я как бы переговорщика по этой теме. Говори номер.
   Я сказал.
   -Всё? Больше тебе от меня ничего не нужно? -Спросил я, застегивая ремень брюк.
   -Ну, если только ещё разок, только подольче габана. Шучу. Продолжительность у тебя в норме. Целоваться на прощание будем? Ладно, тоже шучу. -Сказала Ксения и направилась к двери. -Ты чего Егорову гнал, будто хочешь вступить в организацию?
   -В какую организацию? -Я заинтересовался. Появилась возможность узнать наконец про это загадочное общество.
   -Что ж ты, не знаешь броду, а лезешь в воду. Могу по старой дружбе провести по лабиринту. Погнали прямо сейчас. Штаб тут рядом. Я на моцеле. -Предложила Ксения.
   -А давай, съездим. -Неожиданно для себя согласился я. Я накинул куртку и мы вышли из здания правления Клуба воздухоплавателей.
  
   Моцель Ксении стоял рядом с машиной Маргариты Павловны. Ксения запрыгнула на переднее седло, я сел сзади, обхватив её за талию.
   -Что ты всё время сзади пристраиваешься? Меня отпустил! За скобу держись.
   -Хохотнула Ксения и мы рванули с места.
   Мы мчались по странно пустынной автотрассе и мне казалось, что мы не на мотоцикле, а на метле. Ночь была светлая, звездная, лунная.
   Летели мы недолго. Вдруг Ксения остановилась. Двигатель продолжал работать, но мы стояли на месте.
   -Подними руки вверх. -Сказала Ксения.
   Я поднял руки. Ксения, толкнув меня спиной, спихнула с седла и газанула. Мотоцикл рванул вперед, а я остался стоять. Отъехав метров 15, Ксения развернула мотоцикл в мою сторону, освещая фарой асфальт между нами.
   -А я хорошо запомнила твои слова. На всю жизнь запомнила. -Крикнула она. -"Отношения с тобой мешают моей учёбе. Пока не закончу институт, никакой любви." А как богатую нашел - так и вроде бы любовь как бы уже и не очень-то и мешает.
   -Я с Сашей просто дружу. -Ответил я.
   Я не ожидал от Ксении такого поворота. Просто взрыв ревности. И, главное, помнит, что я ей говорил год назад.
   -Ага, нормальная такая дружба. -Хмыкнула Ксения. -Да я жопой вашу дружбу почувствовала. Ты ж попался. Трахал меня, а думал, что её. Ладно, сильно наказывать не стану. Но обратно до кроватки дотопаешь сам. Шёл Саша по шоссе и сосал он сушку. Твоя Сашенька по ходу заждалась. По второму-то заходу осилишь?
   -Ты же не бросишь меня тут одного ночью ? -Крикнул я, хотя уже было понятно, что именно это она и собирается сделать. -Ты ведёшь себя так, как будто мстишь мне за что-то. Что я тебе плохого сделал?
   -А ты ещё не понял? -Ксения развернула мотоцикл, газанула и, скрежеща колесами по асфальту, унеслась в мрак ночи.
   Кое-как подсвечивая себе под ноги экраном мобильника, я шел по шоссе.
   В сознании вертелась дурацкая скороговорка, сказанная голосом Ксении: "Шла Саша по шоссе и сосала сушку" .
   Не верилось, что Ксения пригнала сюда только за тем, чтобы узнать у меня номер минивэна. Могла бы в Москве в институте со мной встретиться.
   Я шёл и поглядывал по сторонам, стараясь не пропустить съезд в котеджный посёлок. Справа и слева от дороги где-то на уровне травы мелькали крошечные огоньки.
   -Светлячки. -Подумал я и вспомнил темные тёплые вечера на нашей даче.
   Из всей мелкой крылатой дачной живности единственные, кто не вызывал во мне раздражения, были именно светлячки. Я вспомнил как когда-то мы с Ксенией сидели у костра и жарили картошку в углях. Только какие светлячки в октябре? Странно.
   Сзади послышалось тарахтение мотоцикла. Я отошел к обочине. Из мрака вынырнула Ксения на своём железном коне.
   -Ты не думай, что я тебя пожалела или там простила. Просто вспомнила, что заправлялась в Москве и на обратку не хватит. Садись, вернёмся. Там тачек до фига, у кто-нибудь отсосу. -Сказала Ксения.
   Я сел и мы поехали. Странно, но светлячки справа и слева от дороги тоже понеслись вместе с нами, а ехали то мы достаточно быстро. Вдруг моцель начал плеваться, кашлять и заглох.
   Я и не предполагал, что Ксения умеет так ругаться. Из её странных слов я понял, что кончился бензин.
   -Не переживай. -Успокоил я Ксению. -Поселок рядом. Мотоцикл докатим.
   Я слез и начал толкать мотоцикл с Ксенией. Она пыталась несколько раз завестись, но ничего не получалось.
   -Ладно, брось. -Сказала Ксения.
   Я присел на заднее седло.
   Ночь была прохладная, но ещё не холодная. Я огляделся. Вокруг нас плотной стеной висела кромешная мгла и только горящие точечки светлячков как-то разряжали это зловещее уныние. Мне стало казаться, что светлячки приближаются к нам.
   И тут из темноты начали проступать очертания голов и тел.
   -Волки. -Прошептал я.
   -Какие волки? Дикие собаки. -Усмехнулась Ксения. -Не боись. Только не двигайся.
   -Как не двигаться, если нам надо идти? -Сказал я. -Сейчас я позвоню Саше или Маргарите Павловне, чтобы они подъехали на машине и забрали нас.
   -Сами справимся. -Ксения осторожно достала монтировку из боковой сумки мотоцикла.
   Но видимо недостаточно осторожно. Одна из собак зарычала и бросилась на Ксению, вцепившись ей в ногу.
   -Ах ты сука! -Ксения с размаха вмазала монтировкой собаке в лоб.
   Собака отпустила и отбежала. Но сразу же из темноты выпрыгнули ещё три. Они набросились на Ксению и стали стаскивать её с мотоцикла. Две вцепились в руки, третья - в ногу ниже колена.
   Я никак не мог открыть этот проклятый старый футляр из-под мобильника, где лежал Сашин шокер. Кнопка от времени поржавела и не разъединялась. Двумя руками я, наконец, вырвал кнопку, выхватил шокер и ткнул им в морду собаке, пустив разряд. Животное просто отлетело в сторону, как от удара дубиной. Сжимая в освободившейся руке монтировку, Ксения принялась лупить собак куда попало, а я тыкал в них шокером. Очень быстро мы разогнали стаю и я снова увидел светлячков по обе стороны от дороги. Только теперь, зная, чем они являются на самом деле, я уже не испытывал к ним тёплых чувств. Так и с людьми. Когда видишь людей на расстоянии в окутывающей жизненной мгле, воспринимаешь их как безмятежных светлячков. А стоит приблизиться - и они оказываются бешенными псами. Я вспомнил недавние события в институте.
   У Ксении были покусаны обе руки и правая нога, ткань куртки и штанов была разорвана и измазана кровью.
   Я отдал Ксении шокер и принялся набирать Сашин номер. Телефон не отвечал. Я набрал Маргариту Павловну. Её номер также не отвечал.
   -Тут близко. -Сказала Ксения. -Сами доберёмся, а моцель докатим. Погнали.
   Светлячки некоторое время сопровождали нас, но потом растворились в ночном мраке.
   Уже на подходе к зданию клуба воздухоплавателей, Ксении стало дурно. Бросив мотоцикл, я взял Ксению на руки и нес её до самой комнаты. Она была значительно тяжелее Саши.
   Я уложил Ксению на кровать, раздел, промыл раны водой. В шкафчике ванной комнаты нашёл аптечку. Перекисью водорода и йодом обработал места укусов, потом перебинтовал.
   -Ты лежи тут, постарайся уснуть, а я пойду прикачу мотоцикл и договорюсь, чтоб тебя отвезли в Москву завтра же утром. Надо сделать укол против бешенства. -Сказал я.
   -Спасибо. Ты такой заботливый. Когда-то я тебя спасла, а теперь ты меня. -Ксения загадочно улыбнулась. -Но до Москвы я сама доберусь. Мне бы только топлива у кого-нибудь глотнуть.
   -Спи. -Сказал я и пошел за мотоциклом.
   Я обогнул здание правления клуба воздухоплавателей и уперся в стаю собак, которая словно подкарауливала меня в полумраке задворков. Как я уже говорил, в школе класса так до восьмого, я был совершенно другим человеком. Я был обыкновенным дворовым пацаном, живущим сегодняшним днём и не ставящим перед собой целей, крупнее, чем поиграть в футбол, втайне курнуть и прибухнуть с приятелями, подраться с ребятами из соседнего двора. Однажды, когда мы убегали врассыпную от превосходивших нас по численности ребят из каратистского клуба, я забежал в незнакомый закоулок, завернул за угол и оказался совершенно так же как и сейчас перед стаей диких собак. Я чуть притормозил и пошел прямо на них, смело, не спеша, уверенно, независимо. И собаки меня не то, что не тронули, они даже не посмотрели в мою сторону. Собаки нападают на тех, кто их боится и кусают тех, кто от них бегает. Это инстинкт, догонять и кусать тех, кто испугался и убегает.
   Вот и сейчас я спокойно, смело и не спеша пошел прямо на стаю. И те собаки, что лежали поперёк дороги, поднялись и отошли, пропуская меня. Человек действительно царь природы, если только он об этом не забывает. Тем более у меня на поясе в футляре из-под мобильника лежал проверенный в деле электрошокер. И если говорить честно, именно он придавал мне такую непоколебимую уверенность.
   Я дошел до мотоцикла, взял его за руль и покатил по дороге. Во дворе я поставил мотоцикл рядом с машиной Маргариты Павловны и вернулся в свою комнату.
   -Слушай, ты чего без шокера отправился? Сильно смелый? -Спросила Ксения. -А если бы снова на бешенных собак напоролся?
   Я потрогал футляр на поясе брюк. Он был пуст.
   -Ладно, оставь шокер себе. -Сказал я. -Дарю. Тебе нужнее. Ты вот одна гоняешь по дорогам. Будет чем защищаться, если что.
   -Спасибо. -Ксения засунула шокер в карман кожаных брюк, брошенных на пол. - Сашка, я так рада, что мы снова помирились! И что ты снова стал таким, каким был, до этой твой болезни, до твоего сумасшествия с ученостью. Я понимаю, ты сутки провалялся на дне водосточного люка в отключке. Ты не виноват. Я понимаю, у тебя от удара по голове что-то произошло с мозгом. Я видела, как тебя тогда доставали из люка. У тебя было лицо покойника. Будь спокоен. Я разобралась и кого надо наказала. Тебе это не обязательно знать, это не важно. Важно, что тебя тогда нашли, что ты жив, что сегодня ты был самим собой, а не тем скучным институтским задротом. Ты по ходу простой пацан из простой семьи. У тебя родители на заводе пашут. Куда ты лезешь? Там другие расклады. Наверху тебя не ждут. Ты там чужак. Там своих хоть отбавляй. Я, конечно, не давлю, но ты и сам наверное уже просёк систему.
   Я не очень понимал, о чём говорит Ксения. Мне страшно хотелось спать. Но в номере была только одна кровать и эта кровать была занята. Не на полу же мне ложиться!
   -Не знаешь, куда упасть? Раздевайся и залегай рядом. -Ксения подвинулась.
   Я разделся, улёгся и сразу заснул.
   Спал я как убитый, а на утро проснулся от того, что кто-то тряс меня за плечо. Я сразу вспомнил про наши с Ксенией ночные приключения и удивился, когда, открыв глаза, увидел склонившуюся надо мной Маргариту Павловну.
   -Я сейчас уезжаю в Москву. Если хочешь, могу тебя подбросить, но поторапливайся. Нгуен уже в машине. Я жду внизу. -Сказала она и вышла.
   Я лежал в кровати один. Ксении рядом не было. Я встал, осмотрел комнату. Никаких следов.
   -Получается, мне это всё привиделось? Приснилось? Не может быть! -Подумал я. -Вот что делает с человеком наркота! Ну Нгуен, я с тобой ещё поговорю.
   Я быстро помылся, оделся , прихватил свой портфель и вышел во двор. Конечно же, никакого мотоцикла я во дворен не увидел.
   -Точно, грибы. -Я с ненавистью посмотрел на спящего на переднем сидении Нгуена.
   Я сел сзади и мне страшно захотелось щёлкнуть Нгуена электрошокером. Только не сильно, а слегка так.
   -Там наверное есть какая-нибудь регулировка сила разряда. -Подумал я и полез за шокером. Но шокера в футляре не оказалось. Футляр был пуст, поржавевшая кнопочка оторвана.
   -Значит Ксения действительно была.-Подумал я. - Выходит, уехала пораньше. Ладно, в Москве встретимся, спрошу.
   -Хорошо прошла презентация. Народ развеселился, хотя алкоголя, кроме шампанского, не было. Я лично следила. Вот что значит свежий воздух и натуральные продукты. -Сказала Маргарита Павловна не оборачиваясь.
   Она постоянно зевала и я боялся как бы она не уснула за рулём.
   Но Маргарита Павловна не уснула, а внимательно следила за разбитой дорогой, опасаясь завязнуть в рытвине или проколоть шину, как часто случалось с нашими Жигулями, когда мы путешествовали на свою дачу по такому же жуткому бездорожью.
   -Дураков в нашей клинике вроде бы нет, осталось срочно проложить хорошую дорогу. -Сказала Маргарита Павловна, зевая.
   -Значит, она не знает про хитрые вьетнамские грибы. -Подумал я. -А не спросить ли её про тот коттедж, куда она носила сумки? Нет, наверно будет бестактно. Мало ли что там у неё. Но что могло быть в сумках? Еда? Зачем? Кому? А если она прячет запрещенные к употреблению вещества? Может она крупный наркодилер? Оттуда и деньги. Ладно, в конце концов это её личное дело. Следующий раз, когда приеду, если приеду, то сам всё выясню. Коттеджик-то я пометил.
   -Что за....! -Выругалась Маргарита Павловна. -У меня ж полный бак был! Надо по дороге дозаправиться, а то не дотянем до Москвы.
   -Ксения, наверное, уже дотянула. -Подумал я, глядя на затылок Нгуена.
   Вьетнамец бесшумно спал, откинув голову на спинку кресла, и его черные коротко остриженные волосы топорщились как нагуталиненная щётка для ботинок. Я вспомнил вчерашний разговор с отцом, его подозрения относительно того, что датчик мог забрать Нгуен. Папа даже заподозрил, что Нгуен шпион, работающий под прикрытием студента. Папа вечно всех подозревает. Немудрено. Их на заводе регулярно на эту тему инструктируют. И как же любит меня, что пошел на такой риск с этим датчиком.
  
   Маргарита Павловна подвезла меня прямо к нашему дому. Какой она всё-таки хороший человек! Такая богатая, известная и такая скромная, отзывчивая и простая. Я проводил благодарным взглядом отъезжавшую машину и подумал, что она и Нгуена, наверное, довезёт до общежития.
   На моём внутреннем хронометре была половина одиннадцатого утра.
  
  
   ГЛАВА 20
   Таинственный узник
  
   В понедельник утром движение по улице между институтом и кафе "Кулёк" было остановлено. Люди в спецодежде суетились возле открытого люка прямо посреди проезжей части. До начала лекции оставалось 20 минут и я пошел посмотреть, в чём дело.
   Вдоль полосатых ограждений выстроились зеваки.
   -Застряло у них там что-то в канализации. -Говорил один. -У нас как всегда. Только дождь пройдет, так обязательно что-нибудь всплывёт и застрянет. А если война?
   -Не дай Бог! -Ответил другой. -Типун Вам на язык!
   Подумать только, на этом самом месте недавно был сбит Сапков, а потом ещё и Сократ на Гелеке въехал в фонарный столб.
   После второй пары по институту пополз слух, что из люка вытащили полусгнивший труп.
   Я сразу подумал о таджике, труп которого Саша протолкнула в канализацию.
   -Точно он. Кто ж ещё? Застрял в каком-нибудь сужении или изгибе водостока. -Согласилась Саша, когда я ей позвонил. - Извини, не могу говорить. Идут машины со стройматериалами. Перезвоню позже.
  
   К третей паре слухи обросли новыми подробностями. Вроде бы на запястье мужчины обнаружили цепочку с фамилией, именем и отчеством пропавшего проректора Подошвы Германа Каримовича, а в кармане халата - его паспорт. Меня распирало от этих новостей, и прямо из столовой я перезвонил Саше.
   -До меня только сейчас дошло. - Сказала Саша. -Ведь я ни разу толком не видела его лица. Когда он выпал из окна, было темно. В катакомбах труп был в полиэтиленовом мешке, и я, узнав его пёстрый халат, сразу решила, что это тот же мужчина. . А из подсобки женского туалета я видела труп сверху в полумраке и на расстоянии двух метров. К тому же труп начал разлагаться, поэтому я особо и не всматривалась. Даже если бы я и разглядела его лицо, то всё равно не запомнила бы, потому что для меня таджики все одинаковые.
   -А если это два разных трупа! -Воскликнул я так громко, что окружающие повернули головы в мою сторону. Я вышел из столовки в коридор. -Смотри. Наш проректор действительно пропал месяц тому назад. И по национальности он тоже таджик. Но если это труп проректора, где тогда тот, что выпал из окна?
   -Да, загадка. -Согласилась Саша. -Давай ещё раз проанализируем. Что мы имеем? Браслет с фамилией проректора на занятье полусгнившего трупа? Ну и что? Этот браслет у Германа Каримовича могли элементарно украсть. Или он обронил его у института, а таджик подобрал. Гравировку не заметил, она обычно на внутренней стороне. Ну и носил себе. Красивая, наверное, вещица. А паспорт подбросили. Может кому то надо, чтобы Германа Каримовича посчитали умершим. Вообщем, считаю, что надо дождаться опознания. Если жена опознает, значит это действительно труп Германа Каримовича. Да, кстати, о девочках. Ты мне должен штуку. Нгуен переспал с моей мамой.
   -Что? -Не поверил я. -Брось прикалываться.
   -Я не шучу. В ту ночь я вообще не спала. -Сказала Саша. -Полночи твой Нгуен катал людей на воздушном шаре, а потом я видела, как он зашел к маме в комнату. Утром они вместе вышли, причем вьетнамец спал на ходу. Так что при встрече гони штуку. Пока. Мне надо самосвалы встречать.
   Связь оборвалась, и я не успел спросить её про "львовский след".
   Прозвенел звонок на четвертую пару и в аудиторию, буквально за несколько секунд до преподавателя, влетел Нгуена. На первых трех парах он отсутствовал, то есть прогулял, что было для него нехарактерно. Интересно, как он будет смотреть мне в глаза после того, что произошло между ним и Сашиной мамой?
   Но каков вьетнамец! Что в нем нашла Маргарита Павловна? Если честно, то я считал себя намного привлекательнее Нгуена и мне было где-то в глубине души даже обидно от женской несправедливости.
   А Нгуен между тем вел себя как ни в чем не бывало. Он поздоровался со мной, изобразив на своём нечитаемом лице дежурное выражение крайнего радушия.
   -Нгуен, ты мне ничего не хочешь объяснить? -Спросил я.
   -Решил учить вьетнамский? С удовольствием объяснять тебе. -Устало улыбнулся Нгуен. -В нашем языка очень трудная ....
   -Нет. Я не о вьетнамском. Я о твоём поведении на ферме за городом. -Сказал я.
   -Тебе тоже понравилось! -Просиял Нгуен.
   -Не то слово. -Ответил я. -Ты что выделывал?
   -Нас так учить в наше посольстве. Это называется светские манеры. -Сказал Нгуен гордо. -В разная ситуация ты должен вести себя разно. В институте на лекциях я скромный прилежный студент. На отдыхе - я светский тигр.
   -У нас говорят светский лев. -Поправил я. -Из-за твоих светских манер я потерял штуку.
   -Какую штуку? -Не понял Нгуен.
   -Тысячу рублей. -Сказал я.
   -Деньги? А я получить. С Саша поспорить, что понравлюсь её маме. Саша говорила, что Маргарите Павловне терпеть не может восточный людей. А я влюбить в себя Маргарита Павловна. Быстро влюбить. - На плоском темно-желтом лице Нгуена заиграла самодовольная улыбка.
   -Саша права. Обычный кобель миниатюрной вьетнамской породы. -Подумал я.
  
   В отсутствии Саши отвлекать меня от занятий было некому и я беспрепятственно наслаждался учёбой. Я даже не звонил ей пару дней. Она, кстати, тоже молчала. Хотя новость была. Жена проректора опознала труп. Это был Герман Каримович Подошва.
   -Наверное работы по горло. Не до болтовни. -Подумал я. -Хотя могла бы и вечером позвонить. Значит ещё обижается на меня.
   О Ксении тоже ничего не было слышно. В институте я её не видел. У матери в Питере её не было. Я даже начал склоняться к мысли, что она мне привиделась под воздействием вьетнамских грибов. А шокер я мог элементарно обронить и даже не заметить. Да и полупустой бак машины Маргариты Павловны тоже не доказательство.
   Квартира дяди Володи по его завещанию переходила моему папе. Это было странно, но дядя Володя был убежден, что Ксения серьёзно подсела на наркоту, и боялся, что она может продать её за дозу.
   Я подумал, что неплохо было бы пустить эту квартиру папе под мастерскую.
   -Куда она подевалась, противная девчонка! -Сокрушалась моя мама. -В поезд её посадили, а до Питера не доехала. Мать на вокзале напрасно прождала. Где её черти носят? Вот наказание. Толи дело у нас, какой хороший мальчик.
   И мама гладила меня по голове, а папа счастливо улыбался в пшеничные усы.
  
  
   В половине пятого у меня был назначен индивидуальный факультатив по английскому в квартире у Ольги Михайловны.
   Ольга Михайловна как обычно, сидела точно напротив меня. Она перебирала книжки и записи, как мне показалось машинально, просто чтобы занять руки, думая о другом.
   -Я увольняюсь из института. -Вдруг произнесла она безо всякой интонации. -Я продаю эту квартиру и мы уезжаем в другой город.
   -А как же отец Васечки? -Спросил я.
   -Отец не может быть с нами. Всё очень сложно. Всё очень запутано. Но я помню, что обещала тебе. -Ольга Михайловна впервые обратилась ко мне на ты. -Помню. Мы можем заниматься, например, по скайпу, если тебе ещё нужны мои занятия.
   Ольга Михайловна заплакала и мне стало неловко вот так сидеть и смотреть как она плачет. Я поднялся, обошел стол и обнял Ольгу Михайловну за плечи, пытаясь успокоить. Она прижалась ко мне.
   -У меня никого нет в этом страшном городе. Я ужасно одинока. Я никому не нужна. Я вернусь в Саратов. Мама жива. Мы будем жить там втроем. - Бормотала она, уткнувшись лицом мне в грудь.
   -Занятий сегодня не будет. -Подумал я.
   Я помог ей встать и уложил на кровать.
   -Не уходи, пожалуйста. -Прошептала Ольга Михайловна. Она сжала мне руку, а слёзы текли по щекам.
   -Вы похожи на мадонну Рафаэля. -Я подумал, что этим приободрю её.
   -Чем похожа? -Ольга Михайловна вытерла слёзы.
   -Чертами лица. Жертвенностью. Вы хороший человек. -Сказал я.
   -Да, такой хороший, что другого человека из окна вытолкнула. Всё равно я уже не педагог, и ты для меня уже не студент. И может быть это наша последняя встреча. -Ольга Михайловна оперлась на мою руку и встала. Потом схватилась за голову и снова опустилась на диван.
   -Вам всё-таки лучше прилечь. -Посоветовал я. -Вам надо успокоиться. А где Васечка?
   -Мама забрала его к себе в Саратов. Вот кто из нас по-настоящему хороший, так это ты, Саша. И, пожалуйста, не меняйся. -Сказала Ольга Михайловна. -Мне надо сказать тебе что-то важное. Это не займет много времени. Присядь пожалуйста рядом. Мне тяжело смотреть вверх.
   Я сел на диван рядом с Ольгой Михайловной.
   -Но вначале я хочу спросить, как у тебя оказался мой мобильник? -Спросила Ольга Михайловна.
   Я не видел более причин скрывать и рассказал Ольге Михайловне о наших с Сашей приключениях.
   -Теперь выслушай мою историю. -Сказала Ольга Михайловна. - Помнишь недавно в канализации был обнаружен труп таджика? Его опознали, как труп нашего пропавшего проректора Германа Каримовича? Так вот. Это был не Герман Каримович.
   -Но его опознала жена. -Воскликнул я.
   -Я знаю, что говорю. Этого таджика вытолкнули из окна. И вытолкнула я. -Сказала Ольга Михайловна и, не дав мне опомнится от услышанного, продолжала. -Несколько лет назад этот человек ремонтировал у меня на кухне мойку. В те дни я только начала встречаться с Валентином. Он видел нас вместе. Разнюхал, кто мы, где и кем работаем. Видел меня беременной, потом видел Васечку, и начал шантажировать нас анализами ДНК. Что мол расскажет всё жене Валентина. И вот однажды, в начале сентября, было поздно, за полночь, Васечка крепко спал и я решила быстренько сбегалась в круглосуточный магазин за продуктами. Тогда я ещё не нашла новую сиделку, а предыдущая, как ты помнишь, сама сбежала, прихватив кое-какие мои вещи. И вот я возвращаюсь из магазина, поднимаюсь на лифте на свой этаж, выхожу и буквально сталкиваюсь с этим таджиком. Я сейчас его имени даже и произносить не хочу. Это не означает,
   что я расистка, но в каждом народе есть свои уроды. И вот один из таких уродов как раз выходил из моей квартиры и уносил Васечку, который продолжал мирно спать. Мерзавец, он подделал ключи и следил за мной. Он собирался выкрасть ребенка, чтобы вымогать у нас с Валентином деньги за молчание. Поддонок! Я бросила сумки, достала мобильник, чтобы позвонить в полицию. Но таджик выхватил у меня телефон и с Васечкой в руках рванул по лестнице вверх на чердак. Дверь была отперта. Видно, он хорошо подготовился. Я бросилась за ним. У меня черный пояс по карате, но я давно не тренировалась. Мы пробежали по чердаку и выскочили на лестничную клетку верхнего этажа соседнего подъезда, в котором жил этот мерзавец. Тут я его нагнала. Мне удалось выхватить Васечку, который уже проснулся, но не плакал. Таджик бросился на меня, я ударила ему ногой в грудь и он вылетел из окна. Этот удар всегда был моим коронным Тело помнит, даже если долго не тренируешься, но ощущение точки приложения удара теряется. Вообщем, не хотела я его убивать. Я вернулась по чердаку в свой подъезд. Дома я уложила Васечку и бросилась на балкон. У тела таджика, лежащего на асфальте, уже стояли два человека. Как я теперь понимаю, это были вы с Сашей. Один, это ты, ушёл почти сразу. Я подождала пока уйдёт второй, и, прихватив из шкафа полиэтиленовый мешок на молнии, в котором я хранила несезонные пальто, выбежала во двор.
   Свой телефон я даже и искать не стала, вообще забыла о нём в спешке. Я засунула труп в мешок и оттащила его в соседний двор. Я не соображала, что делаю. Увидев в свете дворового фонаря крышку люка, я отодвинула её и сбросила мешок в люк. А куда мне ещё было его девать? Когда вернулась, у подъезда стояла скорая. Проходя мимо я слышала, как врач ругался за ложный вызов. Вот и всё. Так что никакая я не хорошая. Преступница я. Я человека убила.
   -Вы защищались. -Возразил я. -Защищали себя и ребёнка. Ваши действия в рамках закона. Закон на Вашей стороне. Я на Вашей стороне.
   -Не совсем. По закону мне надо было заявить в полицию о происшедшем, и вообще не прикасаться к трупу.-Сказала Ольга Михайловна.
   -Всё равно не корите себя. Вы поступили правильно. -Успокаивал я Ольгу Михайловну, а сам обдумывал услышанное.
   Выходит таджик был всё-таки нелегалом, и Ипполит должен был видеть, что произошло на самом деле. Но почему же тогда он сказал нам неправду? И ещё. Крышки люков очень тяжёлые. Труп тоже не лёгкий. Ей должен был кто-то помогать. Но кто? Ипполит? Возможно. Поэтому он и придумал рассказать нам ложную версию про таджиков, чтобы отвести подозрения от Ольги Михайловны и от себя. Но чего ради он вздумал помогать Ольге Михайловне? И я решил сделать так, как видел в одном из криминальных фильмов.
   -Крышка люка тяжёлая и Вам одной её не сдвинуть. Вам в этом помог Ипполит. -Сказал так, будто знал это наверняка. -Он мне всё рассказал. Мы с ним друзья.
   -Значит ты всё знал? -Растерялась Ольга Михайловна. -Я, выходит, совсем негодная женщина. С двумя женатыми мужчинами связалась.
   И Ольга Михайловна снова разрыдалась.
   -Но у Ипполита с женой уже давно нет отношений. Они как бы в разводе. -Причитала она сквозь слёзы. -И у Валентина с женой тоже нет отношений ....
   Я успокаивал Ольгу Михайловну как мог и она, наконец, перестала плакать.
   -Мне надо в ванну. Совсем забыла. Я скоро. -Я помог Ольге Михайловне подняться с дивана и она вышла.
   Я подошел к окну. Внизу в институтском сквере дворник Михайлыч бодро орудовал метлой. Я очень хотел позвонить Саше и поделиться с ней сенсационной новостью, но понимал, что не должен этого делать. Лучше, чтобы никто об этом случае вообще не узнал. И пусть все считают, что это был труп Германа Каримовича Подошвы. Мало ли нераскрытых преступлений в мире. Да и кто выиграет, если правда обнаружится? Кому нужна такая правда? Кому вообще нужна правда?
   -Но что сейчас должна чувствовать Ольга Михайловна! -Размышлял я. - Как должно быть тяжело носить в себе эту тайну. Валентину Андреевичу она вряд ли рассказала.
   Между тем в квартире повисла какая-то гнетущая зловещая тишина.
   Я бросился из комнаты. Дверь в ванную была открыта и уже из коридора я увидел ноги Ольги Михайловны. Она стояла на табуретке. Верхняя часть её тела была невидна, но моё воображение живо нарисовало недостающее - петля на шее и Ольга Михайловна отталкивает табуретку.
   -Стойте! Не надо! -Закричал я и кинулся в ванную.
   Я схватил Ольгу Михайловну за ноги и рывком приподнял вверх, чтобы ослабить давление петли на шею. Я не рассчитал рывок. Ольга Михайловна ударилась головой о потолок, да так сильно, что без чувств повалилась на меня. Только сейчас я заметил, что никакой петли на шее у неё не было. Она просто развешивала мокрое бельё на веревке. Таз с бельём стоял на раковине.
   Проклиная себя за опрометчивость, я осторожно отнес Ольгу Михайловну в комнату, уложил на диван и стал размышлять, что делать дальше. Звонить в скорую? Я лихорадочно перебирал в голове обрывки медицинских знаний, пытаясь вспомнить, что делать в таких случаях. Слава Богу Ольга Михайловна довольно быстро пришла в чувства.
   -Что это было? -Спросила она.
   Не успел я ничего объяснить, как в дверь позвонили.
   -Лежите. Я открою. -Сказал я, видя, что Ольга Михайловна пытается встать.
   Я открыл входную дверь и увидел Валентина Андреевича. Узнав меня, он молча развернулся и направился к лифту, но я успел схватить его за плечо.
   -Валентин Андреевич, обождите. -Сказал я. -Я знаю, что Вы не хотите раскрывать свои отношения с Ольгой Михайловной, но я всё знаю. Думаю, что в институте многие знают о Вашем сыне. Вы ...
   -Уберите руки, молодой человек! -Оборвал меня Валентин Андреевич, высвобождая плечо. -И не суйтесь в чужие дела. Мы сами разберёмся. Вы мне лучше ответьте, что Вы тут делаете. А ну, пропустите.
   Он отстранил меня и энергично прошел в квартиру.
   -А, вот оно что! -Донесся его голос из комнаты, где на диване лежала Ольга Михайловна. -Вот вы чем занимаетесь!
   -Не городи ерунду. -Ответила Ольга Михайловна. -Если ты ищешь повод для ссоры, то не утруждай себя. Ты мне и так не нужен. Иди к своей Веронике под каблук.
   -Ну, спасибо, что разрешила. Я как раз за разрешением и пришёл. -Сказал Валентин Андреевич. -Жена всё знает. И она правильно говорит, что ты меня охмурила. Нашла лимитчица выгодную партию. Ребёнком хотела меня к себе привязать! Ещё неизвестно, от кого этот мальчик. Мне рассказывали, кто к тебе из соседнего подъезда ночью бегает.
   -Постыдился бы перед студентом такое говорить! -Воскликнула Ольга Михайловна и вскочила с дивана. Они стояли друг напротив друга. -Подонок!
   -Ты не забывайся, с кем разговариваешь. -Завизжал Валентин Андреевич. Они были готовы вцепиться друг в друга. -Живо из института вылетишь! И я не посмотрю, что ты...
   -Валентин Андреевич! -Сказал я и встал между ними. -Прекратите!
   -Да пошел ты! - Валентин Андреевич хотел было толкнуть меня, но я успел отшагнуть и пропустить его по направлению его же силы. Валентин Андреевич пролетел мимо и упал лицом в диван.
   -Вон из моего дома! - Ольга Михайловна, выволокла ректора в коридор, заломив ему руку за спиной, и вытолкала за дверь.
   -А ведь совсем недавно я боготворил этого человека. -Подумал я.
   -Вот что плохо. -Сказала Ольга Михайловна. -Я-то всё равно увольняюсь, а что тебе делать? Валентин по любому отчислит тебя.
   -Почему непременно отчислит? -Возразил я, вспомнив Сашины разговоры про шантаж. -По-моему, так как раз наоборот. Он должен заискивать передо мной и бояться меня, потому что я обладаю компрометирующей его информацией.
   -Бояться тебя ? Ха! Ты студент. -Усмехнулась Ольга Михайловна. - В рамках института ты слишком мелок, чтобы шантажировать ректора. Он тебя просто отчислит, да ещё за попытку клеветы припаяет. Кто тебе поверит?
   -Мне одному может и не поверят, но ведь Вы можете подтвердить, Вы свидетель. -Сказал я. -Расскажите, как было. Пусть все знают, что ректор аморален, что изменял своей жене, что имел внебрачную связь, от которой родился ребенок. Вы можете в конце концов и Васечку показать, как неоспоримую улику.
   -Зачем мне это делать? Это позор для меня, ты не понимаешь? -Воскликнула Ольга Михайловна. -Нет, на меня не рассчитывай. Выкручивайся, как знаешь.
   -Я думал, что Вы благодарны мне за спасение Васечки и готовы помочь в трудную минуту. -Удивился я.
   -Только не надо спекулировать! Не надо прикрываться моим сыном. Да, я благодарна тебе, но мы уже договорились о цене вопроса. Я занимаюсь с тобой бесплатно. -Ольга Михайловна раздраженно отвернулась и уставилась в окно.
   -Если урок закончен, тогда я пойду? -Сказал я.
   -Прощай. -Бросила Ольга Михайловна, не оборачиваясь.
  
   На следующей день меня прямо с лекции вызвали в ректорат. В аудиторию вошла секретарша ректора и попросила профессора Миткалинного отпустить меня. Я был уверен, что речь пойдёт о вчерашней сцене у Ольги Михайловны. Ну не из-за 300 же рублей, которые институт мне так и не выплатил за первое место в конкурсе, меня сняли прямо с лекции! Ректор жаждет мести, алчет моей крови! Это понятно. Личная обида. Но за что он может мне предъявить? Сократу, я думаю, сейчас не до меня. После того ДТП он определенно в больнице. А больше у меня и проступков-то нет. Я лучший по успеваемости на факультете. Лауреат конкурса молодых изобретателей. В конце концов у меня есть влиятельная знакомая, Маргарита Павловна, которая вернула институту корпус Д и является почетным членом ученого совета.
   -Спокойно! -Сказал я себе и постучал в дверь кабинета ректора.
   Услышав "Войдите!", я вошел, чувствуя себя в общем то вполне спокойно и уверенно.
   Но то, что я увидел в кабинете Валентина Андреевича, было для меня полной неожиданностью. Я увидел Сократа. У него была перебинтована голова, а левая рука в гипсе висела на подвязке. Я никак не ожидал, что после такого серьёзного ДТП, когда машина Сократа врезалась в столб, а в багажник ему въехал грузовик, а потом ещё и легковушка, вот после всего этого я никак не ожидал увидеть его буквально через несколько дней снова на работе.
   -Здравствуйте, Александр. Проходите. -Сказал ректор, не предложив мне сесть. -Здесь одно весьма неприятное обстоятельство открылось. Хотя Вы о нём уже знаете. Адольф Францович утверждает, что Вы незаконно воспользовались одним из музейных экспонатов.
   -Да что петлять вокруг да около! Что с ним миндальничать! Будем называть вещи своими именами. -Взревел Сократ. -Вор он. Я поймал этого студента с экспонатом, сворованным им из святая святых, из нашего институтского музея. Требую немедленно отчислить вора из института. Тем более этот преступник какими-то неправдами устроился на госбюджетное место. Учится за счет государства, да ещё ворует у него. Мало того, он и на Вас, Валентин Андреевич, клевещет. Говорит, будто бы Вы ему этот экспонат собственноручно передали. Таким не место в нашем вузе!
   -Что Вы можете ответить Адольфу Францовичу? -Спросил меня ректор. В его глазах сверкали злые огоньки.
   Ясно, что Валентин Андреевич был несказанно рад подвернувшемуся случаю посчитаться со мной за вчерашнее. Не стану же я напоминать ректору, что он сам выдал мне эту лыжную палку из музея! Кто теперь мне поверит? Сам виноват. Всё и всегда надо делать по закону. Вот написал бы заявление, взял бы расписку с ректора, и не было у них повода. А теперь, похоже, мне каюк.
   -Видишь, и сказать нечего. -Подытожил ректор.
   Если бы я начал что-нибудь говорить, то ректор, наверное, сказал бы:
   -Украл экспонат, да ещё и оправдывается!
   -Наш институт славится строгостью и справедливостью в отношениях со студентами. -Произнес ректор. -За совершенный проступок должно последовать неукоснительное соответствующее тяжести содеянного наказание. Как мне не прискорбно терять такого способного студента, лауреата конкурса, стипендиата, но закон для всех един. Будем готовить приказ об отчислении.
   Я ожидал такого поворота событий, но всё равно не верил своим ушам. И я решил- таки воззвать к его совести.
   -Валентин Андреевич! Вы же сами разрешили мне взять этот экспонат из музея! -Спокойным тоном произнес я.
   -Не надо преднамеренной ложью усугублять своё положение. -С весёлыми нотками в голосе посоветовал ректор.
   Необъятное лицо Сократа выражало полное удовлетворение.
   И я решил внять совету ректора и не усугублять.
   -Ты ещё легко отделался. -Крикнул мне в спину Сократ. -За кражу я мог бы тебя в тюрьму упечь!
   -Да, за кражу предусмотрен тюремный срок. -Согласился ректор.
   Настроение было испорчено и я не стал возвращаться на лекцию. Я вышел во двор и, усевшись на лавку, достал мобильник и набрал Сашин номер.
   Совсем недавно я сидел на этой самой лавке в ожидании собрания, посвященного началу нового учебного года. Если бы мне тогда сказали, что всего через пару месяцев меня, лучшего студента курса, просто не за что исключат из института, я бы не поверил этому человеку. Тогда я ещё не знал, что на земле живет девушка по имени Саша. И если бы мне сказали, что я встречу и полюблю её, я бы тоже не поверил этому человеку. Если бы мне сказали, что Сапков превратится в инвалида...
   -Аллё! -Я услышал в трубке Сашин голос.
   Я рассказал ей, что произошло вчера у Ольги Михайловны, про некрасивую сцену с ректором, и что сегодня произошло в ректорате. Я только не стал рассказывать про таджика, которого замочила Ольга Михайловна и про непонятную роль Ипполита-Айболита в этом деле.
   -Видишь как он дело обернул. Получилось так, что тебя отчисляют из-за жалобы Сократа, а вовсе не из-за того, что вчера ты стал невольным свидетелем той некрасивой сцены. И правильно сделал, что не стал с ними ругаться. -Согласилась Саша. -Они использовали бы каждое сказанное тобой слово против тебя же. Я сейчас маму подключу. Ничего не предпринимай. Жди моего звонка. Целую you.
   Но я всё же решил вернуться в аудиторию и забрать свой счастливый портфель с конспектами. Хотя, если меня исключат, зачем мне эти конспекты? В армии не понадобятся. Если бы можно было обратиться к дяде Гоше, если бы он был жив, он бы наверняка разрулил ситуацию. Странно, но получается, что дядя Гоша был прав относительно преподов. Вот я их жалел, а они меня - нет.
   Но что меня особенно неприятно задело и разочаровало, так это наш ректор, Валентин Андреевич. Ещё два месяца назад я восхищался им и мечтал походить на него. Изучал и копировал черты его характера. Прочитал его мемуары, причем дважды -один раз про себя, другой раз вслух для Саши. Оттирал обложку от голубиного помёта...
   Как оказывается мало нужно, чтобы понять истинную природу человека, чтобы узнать, чего он в действительности стоит.
   -Санёк, привет. -Услышал я и сразу узнал Коляна-Кальяна. Он пробрался через кустарник и вырулил свою инвалидную коляску прямо перед лавкой, на которой я сидел. -Что тужишь? О чем горюешь?
   Рассказывать Коляну про свои проблемы я не собирался. Но он и не собирался меня слушать.
   -Сегодня вашему Лифшицу трындец грядёт. -Пообещал Колян. - Сейчас ребята подкатят и мы его ушатаем. Посуди, после той дтпухи он и без тачки, весь в бинтах нас стремает, не даёт спокойно на трассе работать. Вчера по шоссе за нами бегал, от машин отгонял. Вопил, что попрошайничество уголовно наказуемо. Угрожал тюрьмой. Работать не даёт.
   Сквозь кусты пробралось ещё четверо инвалидов-колясочников.
   -На ловца и зверь бежит! -Сказал один из них, кивая в сторону института.
   И действительно, в этот момент из главного корпуса вышел Сократ. Он огляделся, по привычке отыскивая свой Гелек, которого на площадке перед институтом не было. Там стояло три машины, и один микроавтобус, похожий на тот, на котором перевозили поддоны с грибами. Я вспомнил, как Ксения выведывала у меня номер микроавтобуса.
   -Своё точило ищет! -Засмеялся Колян. -В металлоломе ищи, чудило.
   Я решился всё-таки подойти к Сократу и поговорить с ним по-человечески. Ну не может быть, чтобы в нем не осталось ничего человеческого. Да и терять-то мне было уже нечего.
   -Адольф Францович. Разрешите обратиться? -Сказал я с металлом в голосе, подойдя к Лифшицу строевым шагом, как учил дядя Гоша. -Я лучший на курсе по успеваемости, я лауреат конкурса молодых изобретателей и Вы лично...
   -Вопрос решен и не подлежит пересмотру. Ты отчислен. Правильно, тренируйся, ходи строевым шагом, скоро понадобится. -Правой рукой Сократ поправил повязку на своей голове.
   - Адольф Францович. -Начал я, но тут из окна микроавтобуса нам помахали рукой.
   -Всё. Закончили. -Сказал Сократ -И после армии, если вернешься, не вздумай восстанавливаться. Я тебя запомнил. Иди и чтобы я тебя больше никогда не видел.
   Понять фатальный смысл последней фразы я в тот момент не мог. Сократ подошел к микроавтобусу, а я остался стоять на месте. Из окна микроавтобуса ему что-то тихо сказали. Я не разобрал, что именно.
   -Нет. Ничего не получите. -Громко ответил Сократ в свойственной ему резкой манере. -И потом, кто вам разрешил сюда...
   Он не договорил. Послышалось несколько хлопков, как из выхлопной трубы. Белый микроавтобус не спеша выкатился со двора на шоссе и пропал за поворотом. Сократ остался стоять как стоял, в той же позе и на том же месте. Так он простоял без движений с десяток секунд, а потом рухнул на асфальт.
   Я бросился к Сократу, догадываясь, что произошло, на ходу доставая мобильник и набирая номер скорой помощи. Тут же на колясках подкатили инвалиды во главе с Коляном, но встали кучкой несколько поодаль .
   -Вот так это приблизительно и должно было случиться. -Произнес Колян-Кальян. -Бог, он всё видит. Ты куда, Санёк, звонишь?
   -В скорую, а потом в полицию. -Ответил я.
   -Не дури. -Сказал Колян. -На тебя же и повесят. Разбегаемся по-пырому.
   -Собаке собачья смерть. -Сказал инвалид с обрубками вместо ног.
   Послышался мат, смачные плевки и инвалиды начали разъезжаться кто куда.
   -Какой бы ни был, а всё-таки человек. -Сказал я. -Может его ещё можно спасти. Черт! Опять не вовремя разрядился. Колян, дай твою мобилу.
   -Не дам. -Ответил Колян. - Бог его наказал, и я не стану вмешиваться в дела Господни. И тебе не посоветую. Покедова.
   -Какой Бог! В него из микроавтобуса стреляли! -Воскликнул я. -Дай мобильник, Колян!
   -Не дам. -Буркнул Колян и покатил куда-то дворами.
   Я вбежал в институт и бросился к вахтеру Кузьмичу.
   -Вызывайте, скорее вызывайте скорую помощь и полицию. У входа Сократ... то есть профессор Лифшиц раненый лежит. -Сказал я.
   -У нас как раз телефонная линия повреждена. Ждем мастера. -Ответил Кузьмич. Тут на его крошечном столике зазвонил старомодный черный телефон, стоящий там наверное ещё со сталинских времен. Кузьмич приподнял массивную черную трубку и тут же опустил её. -Из узла линию позванивают. Я же говорю, не работает.
   -А по мобильному? -Взмолился я.
   -У меня этих ваших современных штучек нет. Там излучение вредное. Мозг разрушает. По телевизору видел передачу. Там куриное яйцо промежду двух мобильных телефонов проложили и оно сразу вкрутую сварилось. -Завел шарманку Кузьмич. -Да не угорай ты! Он бы не угорал, если б тебя подобным образом расколбасило.
   -Нельзя так к людям относиться! -Возмутился я. - Мне он тоже антипатичен, но человек в беде, нуждается в медицинской помощи и наш долг помочь ему, каким бы он не был.
   -Ну тебе виднее. -Подвигал плечами Кузьмич.
   -Спасибо Вам, за то что тогда в ректорате перед полицейским хорошо обо мне сказали. -Вспомнил я.
   -За что спасибо? Я правду сказал, и сейчас вижу, что не ошибся. Ты взаправду хороший человек. Счастливая у тебя жена будет. -Кузьмич улыбнулся беззубой улыбкой. Я никогда не видел, чтобы он улыбался. Наверное стеснялся голых дёсен.
   -Девушка, пожалуйста, дайте мобильник скорую вызвать. -Я бросился наперерез пухлой студентке, которая выходила из институтской столовой. -Там у дверей человек умирает.
   -Ой! -Ойкнула студентка. -Мне тоже творог показался несвежим.
   Она повернулась и поспешила прочь, тряся жирными ягодицами в чёрных легинсах.
   С пятой попытки мне наконец удалось раздобыть мобильник и я вызвал скорую и полицию. Пока дозванивался, я как-то само собой вышел из института во двор. Сократ лежал в той же позе, на левом боку. Под животом темнела лужица крови. Глаза были закрыты, а рот напротив, широко открыт, и синеватый язык лежал на нижней губе. Странно, но вокруг не было ни души. Двор перед институтом словно вымер, хотя обычно там обязательно кто-нибудь курил или просто стоял.
   Я вспомнил ночь, когда рассердился на Сашу за то, что она звонила в скорую и в полицию. Я бы мог и сейчас просто уйти, как это сделал Колян с приятелями и никуда не звонить. Тем более, что Лифшиц был не из тех людей, кому хочется помочь в трудную минуту. Он стольким людям сделал гадости, стольким испортил жизнь! И теперь его надо спасать? Зачем? Вместе с ним исчезнут и мои проблемы. И я уверен многие вздохнут с облегчением. Зачем такие люди вообще живут?
   Я продолжал сжимать в руке мобильник, когда он как испорченная шарманка начал повторять неполные первые три такта из Summertime Гершвина.
   -Надо бы вернуть хозяину. -Подумал я и вернулся в институт.
   В этот момент во двор влетела скорая.
   -Вишь, и без твоего сердечного участия ктой-то врачей вызвал. -Сказал Кузьмич. -Я даже знаю кто. В доме напротив на втором этаже участница Сталинградской битвы живет. 97 лет. Мы с ней вместе на 9 мая на парад ездили. Ходить то она сама уже не может. Всё время у окна сидит, как у наблюдательного пункта дежурит. Чуть что, сразу всех оповещает и вызывает. Щас полиция прибудет.
   И точно. Через пыльные окна институтского холла я увидел полицейскую машину с сине-красной мигалкой на крыше.
   -Как-то неудобно получилось. -Я показал Кузьмичу мобильник. -Не помню, у кого взял.
   -Объявление напиши, что нашелся телефон. Припиши, что телефон на вахте у вахтера. -Посоветовал Кузьмич и протянул руку. -Давай его мне сюда.
   Я отдал мобильник Кузьмичу и пошел на второй этаж за своим портфелем. Я решил так. Буду ходить на занятия как ходил пока на доске объявлений у ректората не вывесят приказ о моём отчислении. А родителям пока ничего говорить не стану.
   Придя домой я перезвонил Саше с городского телефона. Саша сказала, что до Маргариты Павловны пока не дозвонилась, она находится вне зоны уверенного приёма. Я рассказал ей, Саша вначале не поверила.
   -Это ты придумал, чтобы себя психологически разгрузить? -Засмеялась она, когда я рассказал ей, что произошло с Сократом.. -Расстрелял обидчика в своём воображении.
   Когда же я ей поклялся, что всё так и было, она посерьёзнела.
   -Это провидение. -Сказала она. -Знаешь, мне иногда становится жутко от подобных жизненных поворотов. И молодец, что поступил как человек и вызвал скорую, а не удрал, как подонок. Человек он всегда должен оставаться человеком.
   Саша согласилась, что надо продолжать посещать занятия.
   -И не кипешуй. Не будет никакого приказа об отчислении. Мама всё утрясёт, тем более ты вообще невиноват. -Заверила Саша. -Но каков Валентин Андреевич! Да, подловат оказался мужичок. Кроме того, я думаю, этому Лифшицу сейчас не до твоего отчисления, если ему вообще сейчас до чего. Наверное уже ласты склеил. Ты сколько выстрелов слышал?
  
   На следующий день, в четверг, придя на занятия к 9-ти утра, в холле корпуса А, то есть в Анусе, я увидел некролог. Прославленный коллектив нашего института в едином порыве выражал искренние и глубокие соболезнования в связи с трагической безвременной кончиной проректора по хозяйственной деятельности Подошвы Германа Каримовича. О Лифшице никакой официальной информации не было. Никто ничего не говорил, как будто бы никто и не видел, как вчера он лежал перед институтом в луже собственной крови.
   На доске объявлений у ректората среди приказов по институту приказа о моём отчислении я не увидел.
   -Что ж, хорошо. -Подумал я и позвонил Саше.
   Если откровенно, то я начал скучать по ней. Это было такое простое, человеческое, хотя и незнакомое мне, чувство. Мне просто хотелось слышать Сашин голос, чувствовать рядом её присутствие. Вот с Ксенией такого не было, а с Сашей - хотелось. Какой же я был дурак, когда решил пять лет своей жизни посвятить только учёбе. Какая глупость! Я бы лишил себя такого восторга! Я бы никогда не познал этих чувств! И кем бы я стал? Таким, как Валентин Андреевич или как Сократ?
   -Что у меня? Да полно работы! Я же тут за главную! -Говорила Саша с несвойственной ей усталостью в голосе. -Постоянно привозят то мебель, то какие-то медицинские приборы, то стройматериалы. Всё это надо принимать, проверять по накладным. Голова кругом! Я почти не сплю. Они ж и ночью привозят. Прямо как Днепрогэс строим. Я и сейчас долго не могу говорить. В субботу приедешь - всё расскажу и покажу. Ладно. Пока. Целую you. СиС?
   Я услышал щелчок и хлопок.
   -СиС. -Ответил я, и с удовольствием щелкнул и хлопнул.
  
  
   К вечеру мне позвонила Маргарита Павловна. Она разговаривала с ректором.
   -Профессор Лифшиц в реанимации, в крайне тяжёлом состоянии. Валентин Андреевич сказал, что относительно инцидента с музейным экспонатом можешь не беспокоиться. Обещал замять. Но плохо вот что. К Валентину Андреевичу сегодня приходил следователь. Следователь спрашивал про тебя. Спрашивал, не было ли у тебя конфликта с Лифшицем? Не был ли ты заинтересован в нанесении ему телесных увечий?
   -Следователь подозревает меня? -Оторопел я. -На основании чего? Откуда он вообще про меня знает?
   -Следователь пришел к Валентину Андреевичу с фотографиями, не которых ты склонился над раненным Лифшицем. Кто-то из дома напротив заснял вас. -Сказала Маргарита Павловна. -Я Валентина Андреевича давно знаю. Он не то, чтобы трусоват, он ... Как бы это сказать? В подростковом возрасте у него был специфический негативный сексуальный опыт. Некоторый тип мужчин пугает его. Пугает настолько, что начинается паника. Кстати, Лифшиц относится к тому самому типу. Поэтому Валентин Андреевич просто не мог возражать в присутствии Лифшица, когда тот грозил тебе отчислить. Но это между нами. Короче, следователь знает про твой конфликт с Лифшицем, про то, что Лифшиц настаивал на твоём отчислении. Следователь считает тебя подозреваемым, потому что у тебя был мотив для мести.
   -Но стреляли из микроавтобуса. И я знаю его номера. -Воскликнул я.
   -Вот это и скажи следователю, когда он тебя вызовет на беседу. -Посоветовала Маргарита Павловна.
  
   Сильно же на меня обозлился ректор! Мало ему отчисления, так он ещё и уголовку шьёт! А иначе зачем надо было рассказывать следователю про наш с Лифшицем конфликт? Тот бы никогда и не узнал. Теперь у следователя в мозгу выстроилась логическая цепочка: Лифшиц требует моего отчисления, а я организую покушение на Лифшица? Только не слишком ли большая цена за отчисление из института?
   А ведь совсем недавно я хотел быть похожим на этого слизняка! Да у него и имя какое-то мерзкое, Валентин Андреевич! Дерьмо!
   Разговор со следователем состоялся на следующий же день. Я назвал номер микроавтобуса и его быстро нашли. Лифшиц стал поправляться и подтвердил мои показания. В результате подозрение с меня сняли. Конечно, хорошо, что Лифшиц смог говорить, но что будет, когда он окончательно поправится? Вернется на работу, всё вспомнит и снова станет требовать моего отчисления? Какая же всё-таки сложная штука жизнь! Как всё переплетается! Один и тот же человек то помогает тебе, а то топит.
  
   Пришла суббота и оказалось, что Маргарита Павловна поехать на дачу не сможет.
   -Я проинструктировала Сашу. Она там за главного. -Объяснила мне по телефону Маргарита Павловна. -А у меня срочные дела в городе. Сегодня, кстати, придет ещё и мастер от Ипполита заделывать люк в ювелирном магазине. Я обязательно должна его проконтролировать. И потом, сейчас у меня идет оформление документов на частную клинику. Кроме того, сегодня у нас совещание с директорами психбольниц. Нет, Александр, сегодня с поездкой не получится.
   Я стоял у входа в институт, размышляя, на чём добраться до поселка самостоятельно и стоит ли вообще туда ехать, раз такое дело, когда мне на плечо легла чья-то рука.
   -Продолжаешь упорно овладевать знаниями? -Услышал я голос Ипполита. Но когда я взглянул на него, то с трудом узнал.
   Ипполит был одет в блестящий синий костюм, красный галстук со сверкающем камнем в виде украшения, белоснежную рубашку. Очки в толстой черной оправе скрывали половину лица, новая короткая стрижка сменила длинные сальные патлы. На ногах поблескивали черные остроносые лакированные ботинки. Лицо было так гладко выбрито, что блестело как зеркало. Хотя мне казалось, что усы и короткая бородка были ему очень даже к лицу.
   -Вас не узнать, Ипполит. Что-то случилось? -Спросил я.
   -А случилось то, что я снова врач! -Ипполит раскинул руки в стороны, и я подумал, что сейчас он крикнет "Опа!", как выкрикивают артисты цирка после головокружительного кульбита. -Кончилось моё дисциплинарное взыскание.
   -Возвращаетесь на старое место работать? -Спросил я.
   -Нет. В тот дурдом я больше не вернусь. -Ответил Ипполит. -Пойду в другой. Чего-чего, а психушек у нас хоть отбавляй. Вроде бы предлагают работу в новой частной клинике. Где-то за городом. Хорошая экология, прогрессивные методики лечения и реабилитации нервных расстройств. Вот жду. Администратор клиники назначил мне встречу прямо тут, у моего дома. Сервис и уважение. У них сегодня совещание ведущих специалистов. Моё присутствие желательно, и администратор предложила подбросить меня. Понимаешь, моя тачка сейчас не на ходу. В смысле, её вообще нет.
   -А когда собираетесь заделывать люк у Маргариты Павловны? -Спросил я.
   -Мой человечек должен был с ней сегодня встретиться. А что это у вас там в институте произошло? -Сказал Ипполит, вглядываясь через стеклянную входную дверь. - Некролог. Кто помер?
   -Проректор. Герман Каримович Подошва. Вначале, месяц назад, пропал без вести, а вот теперь нашелся его труп. -Сказал я.
   -Я его знал. Он заключал контракт между вашем институтом и нашей психбольницей. Жаль мужика. -Сказал Ипполит. -Какие подробности?
   -Вообщем то дело темное. -Я пересказал вкратце официальную версию произошедшего.
   -Так я помню, видел. Улицу перекрыли часов на 5. Значит труп из канализации вытаскивали? Понятно. Думаю, что его жена опознала труп по просьбе полиции. Одно дело о пропаже человека закрыли. А сколько ещё осталось? Кстати, удобную гипотезу слышал. Будто бы людей похищают инопланетяне прямо с улицы. Что против инопланетян может сделать полиция? -Засмеялся Ипполит.
   - Могу я спросить Вас о личном? -Я подумал, что неплохо было бы прояснить его отношения с моим отцом. Я не мог поверить, что муж папиной сослуживицы, то бескультурное животное, про которого папа нам рассказывал, и этот интелегентный врач одно и то же лицо.
   -Почему нет? -Улыбнулся Ипполит.
   -Вы врач-психолог...
   -Психотерапевт. -Поправил Ипполит.
   -Да, и Вы должны уметь помогать себе самому. Верно?
   -Теоретически, да. -Согласился Ипполит.
   -Тогда почему Вы так ревнивы? -Выстрелил я вопросом. -Вот недавно Вы выследили свою жену, когда она посетила мастерскую одной известной художницы и нанесли побои случайно находившемуся там мужчине, тоже художнику.
   -Я? -Удивился Ипполит. -Я шпионил за женой? У Нади на заводе есть один токарь, форменный хулиган, который влюблен в неё. Я этого Кинг-Конга и сам побаиваюсь. Вот он действительно за Надей шпионит.
   -И Вы позволяете ему это делать? -Удивился я.
   -По-моему, жене даже нравится, когда её кто-то ревнует, пускай даже и не собственный муж. -Ответил Ипполит. -И потом, у меня нет морального права указывать жене, как себя вести. Несколько лет назад, ещё до того инцидента на службе и моего дисциплинарного взыскания, у меня был роман с одной из пациенток. Жена оказалась в курсе. Дорогие сослуживцы позаботились и расписали ей всё в деталях. Может она мстит мне с этим токарем? Конечно же, я не сомневаюсь, он ей безразличен. Что у них может быть общего? Она тонкая поэтическая натура, хотя и работает инженером на заводе. А какие картины она пишет! О, а это, как я полагаю, за мной.
   Ипполит смотрел мимо меня. Я повернулся. Во двор бесшумно въехала роскошная машина темно-зеленого цвета и остановилась у бордюра.
   Ипполит пожал мне руку и направился к машине. Дверца открылась и показалась Маргарита Павловна. К моему удивлению, она не обратила на меня никакого внимания. Она смотрела на Ипполита.
   -Что, Ипполит. Не ожидал снова увидеть свою давнюю пациентку? -Сказала Маргарита Павловна.
   -Рита? -Воскликнул Ипполит и они обнялись.
   Не берусь утверждать, Ипполит стоял ко мне спиной и загораживал собой Маргариту Павловну, но мне показалось, что имел место долгий поцелуй. Как в кино. И тут я заметил Ольгу Михайловну. Она стояла на своём балконе и смотрела в нашу сторону.
   -О, Саша? Ты тоже тут! -Маргарита Павловна наконец заметила и меня.
   Я подошел и мы обменялись рукопожатиями.
   -Может быть после совещания я смогу подбросить тебя на ферму. Планы немного изменились. На сегодня строительные работы в ювелирном магазине отменяются. -Сказала Маргарита Павловна.
   По лицу Ипполита было видно, что он пытается сопоставить имена, даты и факты.
   - Догадался? -Засмеялась Маргарита Павловна, наблюдая за Ипполитом. -Что, не узнал по голосу? А я тебя сразу по телефону узнала. Тот самый, Ипполит Сергеевич Краснодубцев, лучший психотерапевт больницы, к которому за год выстраивались очереди.
   -Да ладно, скажешь тоже! -Засмущался Ипполит. - Так это в твой магазин я сосватал каменщика? Кстати, можешь поздравить меня. Снова врач.
   -Я что-то пропустила? -Удивилась Маргарита Павловна.
   -Так ты не знала? -В свою очередь удивился Ипполит. -Меня же подло подставили. Три года отбарабанил санитаром. Хорошо, не посадили за преступную халатность, приведшую к гибели пациента. Пронесло, слава Богу.
   Повисла пауза.
   -Я думаю эта деталь моей биографии не повлияет на твоё предложение относительно работы в клинике? -Ипполит замялся.
   -Конечно нет. -Сказала Маргарита Павловна. - Садись в машину, мы уже опаздываем. Расскажешь по дороге. А ты, Александр, будь на связи. Как освобожусь, наберу.
   Я остался стоять у входа в институт, провожая взглядом темно-зеленую машину и даже не пытаясь запомнить её марку и номера.
   -Но каков папа! Снова всё напутал. -Подумал я. -Как можно было перепутать Ипполита с дибильным токарем?
   Если на меня долго пристально смотрят, даже на значительном расстоянии, я это чувствую, ощущаю химию взгляда. Вот и сейчас было ощущение легкого щекотания и покалывания на коже лба. Я поднял глаза и в окне шестого этажа увидел женщину. В следующее мгновение она исчезла, задёрнув непрозрачную занавеску, но я успел разглядеть и запомнить её лицо.
  
   У подъезда нашего дома я столкнулся с отцом. Он очень спешил.
   -Срочно вызвали на работу. -Бросил отец на ходу и помчался к трамваю.
   Весь остаток дня я ждал звонка от Маргариты Павловны, но она не позвонила. Звонить ей сам я не решался. Понятно, сейчас она очень занята, ей не до меня. Я позвонил Саше, но её телефон не отвечал.
   Вообщем, всю субботу я просидел дома вдвоём с мамой. Но мы не скучали. Я с удовольствием изучал свои любимые предметы, забегая далеко вперед.
   У мамы тоже было своё развлечение. Называлось оно "Шоу выходного дня" и заключалось в следующем. В течении недели мама делала несколько заказов в различных интернет магазинах на субботу и, когда курьеры приносили заказы, ей надо было с ходу найти в заказах какие-либо изъяны, придраться к чему-либо, чтобы не покупать их, потому что она изначально и не собиралась их покупать. Согласен, жестоко, но таким образом мама компенсировала стрессы, полученные на работе от начальницы.
   Вот и сейчас я слышал доносящуюся из прихожей яростную перепалку мамы с очередным курьером. Обычно за субботу мама выдерживала и выигрывала три-четыре подобных блицкрига. Случались, впрочем, и поражения, но очень редко.
   Однако на этот раз всё звучало как-то иначе и я, решив полюбопытствовать, выглянул в коридор. Женщина, которую я увидел, не походила на курьера. Из-под короткого плаща выглядывала розовая шёлковая комбинация, на ногах белели пушистые домашние тапочки, её волосы были растрепаны. Женщина повернулась ко мне и я узнал её. Это была она, та, которая смотрела на меня из окна шестого этажа дома у института. А мама выглядела взволнованной.
   -Он убьет его. -Говорила маме женщина в плаще. -Скорее.
   -Я вызываю полицию. -Ответила мама. -Странно, что Вы сами этого ещё не сделали. Что Вы ждёте?
   -Если мы вызовем полицию, он убьет его! -Воскликнула женщина. -Вы его не знаете. Это психически больной человек. Мы должны сами во всем разобраться. Он требовал, чтобы Вы лично пришли. Он хочет видеть именно Вас. Не надо ему перечить. Скорее. Иначе произойдёт трагедия.
   -Саша, поедешь с нами. -Сказала мне мама.
   Я понимал, что отказываться в подобной ситуации просто не имею права. Я опустился на колени перед ящиком с обувью и принялся искать свои кроссовки.
   -Меня Надежда зовут. -Сказала женщина в плаще. -А Вы Елена, кажется?
   -Мария Анатольевна. -Поправила мама.
   -Может без мальчика? Он возится, а надо бы быстрее. -Сказала Надежда.
   -Саша, что ты там копаешься! Отца убить могут! -Воскликнула мама.
   -Я кроссовки ищу. -Сказал я. -Куда ты их дела?
   В дверь позвонили.
   -Кто? -Крикнула мама.
   -Курьер. -Ответил женский голос из-за двери.
   -Ой, не до вас. Идите. Заказ отменяется. -Сказала мама.
   -То есть как это идите? -Ответили из-за двери. -Вы сделали заказ. Заказ доставлен. Оплатите.
   -Я же Вам по-русски сказала, заказ отменён. -Раздраженно крикнула мама. -Обулся? Пошли.
   Мама открыла дверь и мы увидели здоровенную бабищу, преграждавшую нам дорогу. Толстая русая коса на её голове была смотана в каравай.
   -Я вас никуда не пущу! Вначале оплатите заказ. -Пригрозила женщина-курьер. -Вы у меня не первая сегодня.
   Но ей пришлось отступить. Нас всё-таки было трое. Мама закрыла дверь на замок и мы пошли по лестнице вниз. Курьерша, тяжело топая, следовала за нами.
   -Слушайте, женщина. Как Вас зовут? -Обратилась к курьерше Надежда.
   -Какое это имеет отношение к делу? Оплатите заказ. -Продолжая топать за нами курьер. -Ну, Софья.
   -Софья. Мы сейчас опаздываем. Жизнь человека в опасности. Дорога каждая минута. -Сказала Надежда. - А Вы, Софья, нас задерживаете.
   -Это вы меня задерживаете. Расплатитесь и спасайте своего человека дальше. -Ответила Софья. -Поназаказывают, а платить не платят. Что за игры разума? Вы мне ещё за транспорт заплатите.
   Она села с нами в трамвай и вышла с нами на остановке у института.
   -Вы только зря теряете время. -Бросила мама на ходу.
   -Это мы ещё увидим кто теряет. -Буркнула Софья. -И не таких обламывала. От меня ещё никто не уходил не проплативши.
   -Мне просто не до Вас, а то я бы Вам показала как это делается. -Сказала мама.
   Мы подошли к хорошо знакомой мне двери подъезда и Надежда набрала код. Софья тоже вошла с нами в подъезд, потом втиснулась в лифт.
   -Смотрите, если лифт застрянет, то из-за Вас может погибнуть человек. -Предупредила Надежда.
   Оказавшись зажатым в замкнутом пространстве лифта между Надеждой и Софьей, я вспомнил детство, один из тех далёких летних жарких месяцев, когда я жил с бабушкой на даче. Мы шли по яблоневой роще и от пьянящего благоухания кружилась голова.
   -Под ноги смотри.-Говорила бабушка.
   Но я, конечно, не заметил коровий каравай и со всего маха наступил на него. Каравай оказался свежим, ещё теплым. Я поскользнулся и брякнулся спиной. Я пытался подняться, но руки и ноги скользили, я падал снова и снова. Когда мы шли обратно через туже яблоневую рощу, к их божественному неземному аромату добавлялся терпкий земной запах свежего коровьего навоза. Так было и сейчас, в лифте. Благоуханный лёгкий и пьянящий аромат каких-то, должно быть французских, духов, исходивший от Надежды, смешивался с тяжелым тошнотворным въедливым запахом Софьиного пота. Я считал этажи и когда лифт остановился, я выскочил из него первым, полной грудью вдохнув прокуренный воздух лестничной площадки.
   Когда Надежда открыла входной замок, Софья оттолкнула её и встала в дверях.
   -Ну уж нет! Я вас знаю. Сейчас шмыгнете внутрь и запретесь. Вначале оплатите заказ? -Софья, расставив толстенные короткие руки и ноги, преградила нам путь.
   Она не могла видеть, как за её спиной, в квартире, в коридоре появилось гигантское человекоподобное существо. Глыба мяса. Существо замахнулось и каким-то медвежьим движением от лопатки ударило здоровенным кулачищем Софью по затылку. Софья обернулась, вскрикнула и повалилась на пол.
   -Баш на баш, как договаривались. Он отымел мою королеву, я отымею его корову. -Прохрипел человекоподобный гигант.
   Он ухватил Софью за косу и поволок в непросматриваемые глубины квартиры.
   Сквозняк качнул входную дверь и она прикрылась.
   -Кто это? Где мой муж? -Прошептала мама.
   В следующее мгновение дверь снова открылась и я увидел отца. Он стоял, покачиваясь, в дверном проёме. Отец был обернут в полосатую простыню, а сверху по простыне обмотан коричневым скотчем с пяток до рта. Папа приблизился к нам, подпрыгивая на связанных ногах.
   -Вот теперь можно вызывать полицию. -Надежда достала мобильник.
   Мама не проронила ни слова. Мы помогли папе допрыгать до лифта и поехали вниз. Только внизу в тамбуре мама сказала мне:
   -Пойди, подгони такси.
   Я был удивлен её выдержке.
   Когда я вернулся на такси, мама уже сняла с папы скотч. И он стоял у подъезда в накинутой на плечи простыне, как в тоге.
   Пока мы ехали в такси родители молчали. И я молчал, пытаясь представить масштаб грядущего домашнего скандала. Папа, конечно, поступил плохо. Его поймали, как говорится, с поличным, голым, да ещё так некрасиво и унизительно. Получается, он изменял маме, а она спасла ему жизнь. Я не преувеличиваю. Если бы Вы видели этого Кинг-Конга! Я даже не ожидал от папы такой прыти. Не знаю, что он скажет в своё оправдание. Зачем он это сделал? Мама всегда поддерживала его, помогала. Она такая красивая, добрая, обеды готовит, стирает, убирается в квартире. Что ему ещё надо от жены? Может я что-то не понимаю, может у меня мало жизненного опыта. Может папе и вправду было одиноко, а Надежда, та женщина к плаще и пушистых тапочках, и от которой так вкусно пахло, оказалась ближе ему по духу. Может они сблизились на почве живописи? Не знаю.
   У дверей нашей квартиры стоял тощий мужичёк с двумя сумками.
   -Что же Вы заказываете товар доставкой, а сами уходите? -Прогнусавил мужичёк.
   -Это вот он заказывал. -Бросила мама, кивнув на отца.
   -А чего Вы в тоге? В кино снимаетесь? Артист? -Мужичёк с интересом разглядывал отца, пытаясь припомнить, в каком кино он мог его видеть.
   -Ага, артист. Прямо со съёмок едем. Я его личный пиротехник. - Сказала мама. -Расплачивайся, художник.
   -С Вас четыре тысячи шестьсот двадцать восемь рублей. Желательно, без сдачи. -Прогнусавил курьер.
   Папа послушно поплелся в свою комнату и пока я раздевался и снимал обувь, он снова появился, но уже в спортивном костюма и с деньгами в руке.
   Курьер принял у папы деньги, достал из сумки коробку, вручил её папе, попрощался и исчез за входной дверью.
   Я пошел в свою комнату и приготовился услышать через стену страшно подумать какую ссору между родителями. Но время шло, я читал учебник за учебником, а тишина в квартире нарушалась разве что невнятным шумом со двора.
   Получается, что токарь с внешностью Кинг-Конга, как только Ипполит укатил с Маргаритой Павловной, заявился в квартиру к Надежде и застукал там отца? А отец, когда я столкнулся с ним у нашего подъезда, спешил вовсе не на работу, а к жене Ипполита? Водевиль!
   А за стенкой в комнате родителей по прежнему царила мертвая тишина. И это было подозрительно.
   -Уж не сотворили ли они чего друг с другом. -Подумал я и решил сходить на разведку. Воображение рисовало страшные кровавые картины, но, прижав ухо к двери их комнаты, я с удивлением услышал нежный шепот, тихое постанывание и ещё какие-то странные, но не агрессивные звуки.
   -А ты оказывается донжуан. -Разобрал я мамин шепот. -Меня это заводит. Я-то думала ты уже старый сморчок никому не нужный. А тут такие страсти!
   -Ой, нос больно! -Охнул папа.
   -Тихо! Сашка услышит! -Зашептала мама.
   Я на цыпочках вернулся к себе в комнату и углубился в чтение учебника по матанализу.
   Я не заметил, как заснул. Меня разбудило стрекотание мобильника. Звонила Маргарита Павловна. Она освободилась и была готова подбросить меня до фермы. Было около девяти вечера.
   Я написал родителям записку, что вернусь через день, и уже через полчаса несся по темнеющим улицам родного города на самой крутой тачке с самым крутым водителем.
   -А Ипполит почему не поехал? -Спросил я Маргариту Павловну. -Он вроде собирался посмотреть место.
   -Ипполит не смог. У него срочные дела появились. Что-то дома стряслось. -Ответила Маргарита Павловна.
   -Да, сейчас Ипполит-Айболит, наверное, вместе с полицией вынужден разбираться с влюбленным и ревнивым токарем, который едва не угробил моего отца. -Подумал я и вспомнил о курьере Софье. -С ней-то что случилось?
   -Ипполит великолепный специалист. -Продолжала Маргарита Павловна. - Лучший врач психотерапевт, которого я знала. Он мне и в творческом плане помог более глубоко раскрыться. Раскрыл третий глаз. Я стала видеть то, что раньше не видела. Прямо точно вижу картинку. Остаётся только перенести на холст.
   -Под третьем глазом Вы подразумеваете эпифиз, шишковидную железу? -Я не мог не блеснуть своей осведомленностью.
   Дело в том, что недавно я скачал в Ютьюбе фильм на эту тему. Ипполит мог поступить также и теперь морочил голову доверчивой интеллигенции.
   -Да, именно эпифиз. -Сказала Маргарита Павловна. -Ипполит говорит, что эпифиз руководит всем нашим организмом. Эпифиз помнит каким был наш организм во все моменты нашей жизни. И если вытащить из эпифиза эту память, то твой организм станет бессмертным. То есть можно остановиться на одном возрасте, например, на 28 годах.
   -Чего же Ипполит сам мне остановился? -Спросил я.
   -Ему это не нужно. С помощью активации и управления эпифизом можно даже восстановить утраченные части тела. Я имею в виду, волосы, зубы, руки, ноги, выбитый глаз, вырезанные хирургами органы, например, желчный пузырь. Кажется фантастикой, да?
   -Нет, не кажется. Это стопудово сказки для доверчивых. -Согласился я и подумал об ампутированной ноге Коляна-Кальяна и о его друзьях-инвалидах.
   -В животном мире многие особи могут регенерировать утраченные органы и части тела. -Возразила Маргарита Павловна.
   -Я знаю только о хвосте ящерицы, о червях и о рыбах. Кажется, ещё некоторые виды лягушек. Трехглавый Змей-Горыныч не в счет. Он из сказки -Сказал я.
   -Но у нас же вырастают ногти и волосы, заживают порезы. -Рассуждала Маргарита Павловна. -Значит в принципе в нас как в виде заложена способность к регенерации. Каждые 100 дней все клетки нашего организма полностью обновляются. То есть, через каждые 100 дней мы становимся другими. И мы можем направить этот процесс. Сложить вновь образованные клетки так, как нам это нужно, чтобы восстановились утраченные части тела.
   -Теоретически возможно всё, но при определенных условиях. -Заметил я. -Проблема как создать эти условия.
   -Через активацию и управление эпифизом. -Сказала Маргарита Павловна. - Так говорит Ипполит. И он это делает.
   -Вы лично видели человека, у которого после воздействия Ипполита на эпифиз что-то выросло кроме отрезанных ногтей и волос? -Усмехнулся я.
   -Я не хотела говорить, но именно сейчас он работает с одним из своих пациентов над восстановление отрезанной почки. И почка уже начинает отрастать. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Этот пациент случайно не токарь с военного завода? -Вырвалось у меня.
   -Ипполит гений в своей области и ему, как всякому гению, надо помогать. У него такие мощные прогрессивные методики! Он открывает в людях состояние драйва. Знаешь, что такое драйв? Это когда тебе легко и просто, ты счастлив и всё получается как надо, и нет конца вдохновению и усталости нет. Тебя несет по жизни какая-то высшая сила. -Сказала Маргарита Павловна.
   -Здорово. -Согласился я. -Выходит драйв это счастье. Но это невозможно. Жизнь как зебра. Белая полоса, чёрная полоса. Как же не реагировать? Это невозможно.
   -Возможно. Ты даже представить не можешь, через какой ад я прошла в своей реальной жизни. Психбольницы, суды, нищета, болезни. А сейчас я очень богатая, здоровая, успешная, то есть всё вроде бы хорошо.. Но как тогда, так и сейчас я не прикипаю душой к этим декорациям. Эти жизненные обстоятельства, они могут быть и хорошими, и плохими. Какая разница? Я актриса и мой актерский драйв несёт меня от сцены к сцене, от одной пьесы к другой.
   -Вы талантливая, причем тут прогрессивные методики Ипполита? Причем тут третий глаз? Вас талант несёт. Вы просто называете это драйвом. А можно и иначе назвать. -Возразил я.
   -Может быть, но я так живу и меня это спасает. Иначе давно бы ушла. -Сказала Маргарита Павловна. -Я бы очень хотела, чтобы Ипполит работал в нашей клинике. Кстати, как поживает твой папа? Пропаданец. Здоров? Почему не звонит.
   Что я мог ответить? Не рассказывать же ей про сегодняшнее приключение! Можно было бы в принципе сказать о тех картинах, которые папа нашел в её мастерской. Рассказать о папиных подозрениях, что ни на какие выставки Маргарита Павловна его картины не возила, а просто помогала деньгами, из жалости что ли. Можно было бы, но я не стал. Пусть сами разбираются в своих делах. Кроме того, вероятно папа снова что-то попутал, как с Ипполитом, и это были не те картины, про которые он думал.
   -Папа здоров. Просто много работы на заводе. Сплошные авралы. -Ответил я. -А что Нгуен не поехал?
   -А почему ты меня спрашиваешь? Он же твой друг. -Улыбнулась Маргарита Павловна.
   -Я думал, он уже и Ваш тоже. -Вырвалось у меня.
   -А, пинимаю. Саша проинформировала? -Засмеялась Маргарита Павловна.
   -Простите, Маргарита Павловна. Я имел в виду...
   -Ладно, не напрягайся. У звезд всегда так, никакой личной жизни. Всё становится достоянием гласности. Тоже своеобразный драйв. Поясняю. Нгуену нельзя туда показываться, пока я Эдуарда с его командой не уволила. Будет конфликт. Нгуен считает, что они нарушают правила безопасности. Шары слишком слабые для трех человек. Двое от силы. И я ему верю. Он человек знающий и опытный. Тем более работал с аэростатами у себя во Вьетнаме. Ты же в тот вечер спать пошел, а там такое началось! - В голосе Маргариты Павловны послышались эти восторженные нотки девчонки- подростка, о которых писал Валентин Андреевич в "Введении в общую теорию систем". Озорная, бесшабашная, хулиганистая, но умная, талантливая и образованная.
   -Представляешь, Нгуен переловил по одному всех этих сантехников во главе с Эдуардом и попривязывал их к деревьям, чтоб не мешали. -Продолжала взахлёб Маргарита Павловна. -А сам вывел один из аэростатов и катал каждого из нас до утра, пока Эдуарду не удалось высвободиться. Да и то, как выяснилось, ему одна дура зубами веревки перегрызла. Сам бы он не в жизнь не развязал вьетнамский узел. Меня потом Нгуен научил как его завязывать. Поэтому мы так рано утром и снялись, чтобы избежать побоища. Хочу взять Нгуена вместо этих засранцев. Он один их всех стоит. Куплю ему машину, будет с занятий ездить туда-сюда. А может я с ректором договорюсь, чтоб Нгуен экстерном учился. Потом подыщу ему русскую девочку, женю. Нечего ему во Вьетнаме прозябать. Останется здесь. С его головой, руками и хером будет процветать. Ничего, что я так говорю? Вроде русские слова. Хер ухо не режет?
   Я попытался представить как хер режет ухо.
   -Да нет. У Даля в словаре дореволюционного издания все эти слова приведены и объяснены. -Согласился я. Если честно, то мне нравилось, каким простым языком изъясняется Маргарита Павловна.
   -Ты не поверишь, но у Нгуена этот орган аш до колена и толстый как рука. Он рассказал, что у них во Вьетнаме многие занимаются вытягиванием. Подвешивают за головку камешки или там грузила разные и ходят так целыми днями. Через полгода хер вытягивается и утолщается. Растёт, как мышечные волокна. И это они делают не для женщин, не для секса. Для здоровья, для лучшей энергетики. Оказывается у тех, у кого длинные и толстые, те лучше заземлены. А земля - это мать наша, целительница. -Сказала Маргарита Павловна. - Я об этом слышала даже от наших врачей. И в некоторых странах видела, например, в Мексике. Там ещё уши и ноздри вытягивают. Тоже ведь драйв.
   -Вы много путешествовали по миру? -Спросил я, чтобы перейти с темы о вытягивании.
   -Очень много. Практически во всех странах была, хотя везде побывать невозможно. Как думаешь, сколь лет Нгуену?
   -У них такие лица, что разобрать невозможно. -Заметил я.
   -По другим частям тела тоже малопонятно. -Улыбнулась Маргарита Павловна. -Но он так много знает и умеет в различных областях, у него такой обширный жизненный опыт, что на 19-ти летнего никак не тянет. Думаю, что ему как минимум лет 30.
   И я тут же вспомнил папины подозрения относительно Нгуена, про то, что он шпион под прикрытием. Я вспомнил, что Нгуен рассказывал про наших преподов, про студентов и удивился, как много он замечал и знал о жизни в институте.
   -А разве можно в 30 лет быть студентом? -Не поверил я.
   -Почему нет. Я в 33 институт закончила.
   У Маргариты Павловны зазвонил телефон.
   -Да, Саша. Уже подъезжаем. Что? - Переменившись в голосе вскрикнула Маргарита Павловна. Я даже вздрогнул. - Когда? Ждите.
   Маргарита Павловна бросила телефон на щиток под ветровое стекло с такой силой, что едва не разбила его, и погнала с такой скоростью, что я вцепился в ручки кресла.
   -Аэростат упал на котеджный поселок и загорелся вместе с домом. Пожарные уже там. -Стиснув зубы, произнесла она. -Если этот ублюдок-Эдуард ещё жив, убью, гандона, на месте! Такой удар по репутации нашей клиники! Это он специально. Точно специально подстроил. Вредитель! Ох, как же трудно в этой стране дела делать.
   Я хотел было напомнить Маргарите Павловне про драйв, который поднимает над реальностью, и про открытый Ипполитом третий глаз, но засомневался, что буду правильно понят. Уж больно грозный вид был у неё.
  
   Когда мы въехали на территорию фермы-клиники, пожарные работы шли полным ходом и пламя уже удалось сбить. Я увидел два обгоревших каркаса коттеджей, в которых копошились пожарные и санитары из скорой помощи. Люди из соседних домов толпой окружили пепелище. Из этой толпы появилась Саша и побежала нам навстречу.
   -Мама! Это кошмар! Я едва не полетела с ними. -Саша обняла мать. Потом меня.
   -Как это случилось? - Спросила Маргарита Павловна.
   -Порывом ветра шар отбросило на провода линии электропередачи. Корзину тряхнуло, шар загорелся, начал падать. -Сказала Саша. -Корзина упала на один дом, оболочка накрыла соседний.
   -Сколько людей было в корзине? Где Эдуард? -Спросила Маргарита Павловна.
   -Трое. В корзине было трое. А Эдуарда уехал в город. Его не было. Полет проводили его помощники. Они проверяли отремонтированный шар. -Сказала Саша.
   -Трое? Их же предупреждали, что нельзя втроём! -Воскликнула Маргарита Павловна.
   Мы подошли к сгоревшим домам.
   -Есть жертвы? -Спросила Маргарита Павловна пожарника.
   -А Вы кто? -Спросил пожарный.
   -Я хозяйка этого поселка. Так есть человеческие жертвы? -Повторила вопрос Маргарита Павловна.
   -А Вы то как думаете, хозяйка? -Ответил пожарник. Всем своим видом он демонстрировал, что хозяев вообще недолюбливает и не признаёт. -Когда на эти Ваши дома упал горящий аэростат, дома вспыхнули как спички. Я не видел момент возгорания, но знаю как такое дерево горит. Успокойтесь, хозяйка. Слава Богу, в домах никого не было. Те трое, что находились в корзине, живы. Маленько обгорели, слегка ударились, но в целом живы. С ними медики работают.
   -Вы хорошо осмотрели дома? Может под завалами кто-то все-таки остался! - Маргарита Павловна. поднялась на горку обугленных остатков дома. -А там, в подвале смотрели? Люди могли спрятаться от огня в подвале.
   -Говорю Вам, хозяйка, никого не было. Мы спускались вниз. Там кровать, стол, книжные полки. Оборудовано, как жилая комната, но из людей никого. -Сказал пожарник.
   -Я бы хотела спуститься в подвал. Как вы это делали?-Спросила Маргарита Павловна.
   -А чего тут делать? Спрыгнул и всё тут. А обратно - вон в стенках выбоины, видите? Прямо по ним и лезете наверх. -Пояснил пожарник.
   Маргарита Павловна присела на краю ямы, в которую превратился подвал, и заглянула вниз. Из-под её ног посыпалась земля с обломками обгоревшей древесины. Она встала и отошла от края.
   Послышался шум автомобильного двигателя и на территорию поселка въехал фургон с логотипами телеканала. Из фургона высыпали люди с камерой и микрофоном.
   -Покиньте территорию. Это частные владения. -Закричала Маргарита Павловна.
   Телевизионщики, не обращая внимания на неё протесты, бросились расспрашивать пожарных, медиков, людей из соседних домов о катастрофе. Они засняли лица пострадавших воздухоплавателей и сгоревшие коттеджи, а затем укатили так же стремительно, как появились.
   -Слетаются как мухи на варенье. -Послышалось из толпы. -У людей горе, а им новости.
   Через несколько минут укатила машина скорой помощи, а потом и пожарные.
   -Что-то полиция медлит. -Заметила Саша.
   -Вообщем, договариваемся так. -Сказала Маргарита Павловна, обращаясь к нам с Сашей. -Никаких нарушений норм и правил эксплуатации с нашей стороны допущено не было. Просто неожиданный порыв ветра. Неблагоприятные метеорологические условия. В результате - несчастный случай. Понятно?
   Мы с Сашей кивнули.
   -Пока нет полиции, я соберу людей у себя в кабинете, чтобы выработать единую точку зрения на инцидент. Вы пока побудьте тут. Следите, чтобы никто никуда не лазил и ничего не трогал. -Сказала Маргарита Павловна нам с Сашей.
   -Понятно. -Ответила Саша.
   -Господа! -Маргарита Павловна обратилась к людям, стоявшим у пепелища.
   Многие лица я помнил ещё с прошлого раза. Это были врачи, которые приехали провести уикенд за городом, на месте своей будущей работы.
   -В связи с инцидентом, прошу всех пройти в мой кабинет для экстренного совещания. -Сказала Маргарита Павловна.
   Народ ушел и стало очень тихо.
   Саша смотрела что-то в своём телефоне, а я решил поискать дом, у которого неделю назад, в тот "вечер хитрых грибов", видел Маргариту Павловну с сумками в руках и слышал глухие удары, доносившиеся из-под земли. После недолгого осмотра местности, я пришёл к выводу, что это был как раз один из сгоревших коттеджей. Тот, в котором пожарные нашли пустой оборудованный под жилую комнату подвал.
   Пол коттеджа почти полностью выгорел и подвал превратился в большую яму. Мы стояли на краю этой ямы, и Саша, по своему обыкновению, предложила слазить туда и хорошенько всё исследовать, пока не приехала полиция.
   -А то ж калачи всё опечатают. -Саша первая спрыгнула в яму.
   Я сиганул за ней. Даже после пожара, обрушения и тушения пеной, яма выглядела как весьма комфортабельный кабинет с библиотекой, кроватью, двумя стульями, письменным столом (но без письменных принадлежностей), двумя настольными лампами, торшером, холодильником и парой электрических обогревателей.
   На металлических стеллажах темнели обугленные и намокшие книги по математике, астрономии, химии.
   -"Дискретная алгебра"? -Удивился я, прочитав название на почерневшем корешке. -. "Физика элементарных частиц", "Введение в общую теорию систем"... Стоп! Не может быть! Мемуары ректора! Как она тут оказалась?
   Я вспомнил день, почти два месяца тому назад, когда мы ехали с Сашей тогда ещё на красном леденце, а я хотел сфотографировать роскошный автомобиль Сократа для дяди Гоши. Уже нет того красного леденца, нет дяди Гоши, почти нет Сократа с его Гелеком. Как летит время! Помню, у меня тогда разрядился телефон. Я взял регистратор, закрепленный над лобовым стеком и наткнулся на запись разговора Маргариты Павловны с Валентином Андреевичем. Ректор, как следовало из разговора, обещал подарить Маргарите Павловне экземпляр своей книги "Введение в общую теорию систем". Я отчетливо помню эту часть их разговора. Вот и объяснение, почему эта книга тут. Получается Маргарита Павловна оборудовала этот крошечный подземный кабинетик для себя? Что-то вроде игрушечного бомбоубежища на случай войны? Вот и холодильник с провиантом. Но почему нет красок и мольберта? И почему книги научные, а не по искусству? Заинтересовалась на старости лет наукой? Саша говорила, что картины перестали продаваться. Может и вправду решила завязать с живописью? Что ж, Маргарита Павловна женщина умная, с открытым третьем глазом и от неё можно всего ожидать. Вдруг совершит какое-нибудь открытие, двинет отечественную науку вперед.
   Сверху донёсся неясный шум.
   -Выбираемся! -Скомандовала Саша.
   Я выдернул из намокшего и обугленного строя книг "Введение в общую теорию систем", сунул её себе за пазуху, и полез наверх.
   Выбравшись, мы увидели мальчика лет 12-ти, который бродил по пепелищу и снимал обугленные балки на телефон, сопровождая съёмку комментариями. Заметив нас, он подошел и заглянул в яму.
   -Ух ты! -Сказал мальчик и приготовился спрыгнуть вниз.
   -Туда нельзя. - Саша схватила мальчика за ворот куртки.
   -Мне надо. Я уже заснял, как шар загорелся и начал падать. Хочу зафиналить. А потом выложу в ЮТьюб. -Пояснил пацанёнок.
   -Ты снял как шар падал на дом? -Заинтересовалась Саша. -Не верю.
   -Мне повезло. Я и НЛО два раза подловил -С гордостью заявил мальчик. -Да отпустите Вы меня!
   -А ну покажи видео. -Саша отпустили ворот его куртки.
   Мальчик поковырялся в своём телефоне и развернул дисплеем к нам. На маленьком экране был виден серебристый диск, короткими рывками перемещающийся по голубому небу.
   -Что это? -Спросила Саша.
   -НЛО. -Ответил мальчик.
   -А где падающий на дом шар? -Сказала Саша.
   Мальчик снова поковырялся в телефоне. На этот раз мы увидели то, что хотели. И даже более того. Когда коттеджи уже полыхали, от одного из них отделилась фигурка человека и выбежала из кадра.
   -Ты не заметил, в какую сторону направился этот человек. -Спросил я мальчика.
   -Дёрнул к шоссе. Вон туда. -Мальчик махнул рукой в сторону дороги, по которой мы приехали. -Смотрите дальше. Сейчас пожарные прикатят. Вот будет ржака. У них шланг замотается и лопнет. Это, кстати, я вызвал и пожарных, и медиков, и полицию и телевизионщиков. Поэтому пожарные так быстро и приехали. А то бы весь поселок сгорел. Сегодня ветер. Огонь легко мог перекинуться на соседние дома. Всё ж из дерева. Так что мне надо тут маятник ... памятник поставить. Как спасителю. Телевизионщики меня засняли и я им даже немного порассказывал. Смотрите по новостям на 16-ом канале. А менты, кстати, вообще не появились. Ну, я могу спуститься?
   -Давай, только быстро. -Разрешила Саша.
   Мальчик спрыгнул в яму и тут же возвестил нам, что нашел под кроватью цепь, один конец которой был забетонирован в стену, а на другом болтались наручники. Удивляюсь, как он это разглядел!
  
   В Москву я возвратился в тот же день к вечеру на электричке. Вообщем получилось, что я полдня бессмысленно провел в дороге. Полиция всё-таки приехала и Сашу, как очевидицу катастрофы, пустили в оборот по полной программе. И того наблюдательного мальчика с телефоном тоже. Не представляю, чем там у них всё это закончится.
   А у меня дома происходили странные вещи. Такими своих родителей я давно не видел. Они прямо-таки излучали счастье. Похоже, что их брак получил второе дыхание. Они так были заняты друг другом, что даже не заметили мою записку.
   -Драйв, одним словом. -Я вспомнил наш недавний разговор с Маргаритой Павловной. -А может у них тоже открылась память эпифиза. Память о счастливых днях их молодости.
   После ужина, я отправился в свою комнату, сел за стол и начал размышлять, с какого предмета начинать готовиться к понедельнику.
   Вошла мама.
   -Ты какой-то учебник в прихожей оставил. -Она положила на стол "Введение в общую теорию систем". -Ты что, ею угли разгребал?
   Мама присела на кровать.
   -Саша, я давно хотела серьёзно с тобой поговорить. -Начала она стандартной фразой, с которой родители обычно начинают разговор с детьми на щекотливые темы. - Тебе уже пора девушку завести. Учеба учебой, а о личной жизни тоже не следует забывать. Я понимаю, ты интересуешься учебой, тебе трудно кого-то найти, развлекаться никуда не ходишь. Я могу помочь. У меня на работе у сослуживицы есть дочка. Она тоже учится, на бухгалтера. А давай позовем их в гости?
   -Мама, я как-нибудь сам разберусь. -Сказал я. -Мне надо готовиться. В понедельник контрольная по сопромату.
   -Хорошо. Не буду мешать, юный учёный. Мы с папой очень гордимся тобой. Но где-то и тревожимся. Её Наташа зовут, если что вдруг. Телефон дать? Хорошо-хорошо, ухожу. -Мама вышла.
   Некоторое время я смотрел на книгу, машинально водя пальцем по обложке, потом открыл и оторопел от неожиданности. На первой странице наискось уже знакомым мне размашистым почерком было написано "Дорогому Герману Каримовичу от автора.". Ниже стояла подпись Валентина Андреевича Семикозова.
   Это было очень странно, если не страшно. Раз эта книга была подарена Герману Каримовичу Подошве, то почему она оказалась там, в подвале сгоревшего загородного дома? В подвале, который, как я полагал, Маргарита Павловна обустроила для себя?
   Я вспомнил видеозапись пожара, которую нам с Сашей показал мальчик на своём телефоне. Вспомнил фигурку человека, выскочившего из горящего коттеджа. Вспомнил
   цепь с наручниками, которую мальчик обнаружил под кроватью в подвале, странную подборку книг на стеллажах. Выходило, что не для себя Маргарита Павловна построила это убежище. И сумки, наверное, с едой, она несли в тот вечер тоже не для себя. И мощные удары из-под земли, которые я слышал в тот грибной вечер, определенно доносились из того самого подвала. Но кто хотел привлечь к себе внимание? Может этот загадочный человек, прикованный цепью, пытался перерубить её? А если его держали под землей помимо воли? И случайное падение воздушного шара и последующий пожар помогли этому человеку выбраться из заточения? Но кто это мог быть? Вспомнил я также, как разволновалась Маргарита Павловна, увидев сгоревший коттедж с подвалом.
   Логичнее было предположить, что узником был сам Герман Каримович Подошва. Судя по объявлению на дверях института, он пропал около двух месяцев тому назад. Да и книги на стеллажах вполне соответствовали его интересам и уж никак интересам Маргариты Павловны.
   Но кому и с какой целью понадобилось прятать проректора института? И, кроме того, труп Германа Каримовича уже найден, опознан и захоронен, а у его жены имеется свидетельство о смерти мужа. И причем тут Маргарита Павловна? Какое отношение она имеет к проректору института? Я бы мог скорее предположить, что его похитил Лифшиц, наш зловещий громоподобный Сократ, который открыто клеймил позором деятельность Подошвы на собраниях и при всех угрожал ему расправой. Но следов Лифшица и его вездесущего Глентвагена на ферме я не обнаружил.
   Я рухнул на кровать, которая неизменно, как и счастливый портфель, служила мне с 7-го класса и была немой свидетельницей всех моих душевных мук и первых поллюций. Закрыв глаза, я попытался ни о чем не думать и в результате уснул.
   Когда я проснулся, на улице стемнело. Я всегда вспоминаю и анализирую свои сны. Но на этот раз сновидений не было. Я чувствовал себя отдохнувшим, свежим и бодрым. А спал-то я всего час с небольшим. Ой, не дооценивают люди оздоравливающий эффект кроткого сна!
   Я сел за стол, решая, чем заняться в первую очередь. А в центре стола всё ещё лежала книга с промокшей и обугленной обложкой под названием "Введение в общую теорию систем". Я открыл её и прочитал первые фразы уже знакомого мне текста.
   И тут где-то на бессознательном уровне я уловил нечто странное в том, как выглядели страницы книги. Я не сразу понял, в чем именно заключалась эта странность. Только присмотревшись, заметил, что под некоторыми буквами бумага была проколота. Такие маленькие аккуратненькие дырочки, как от швейной иголочки. Я полистал книгу. И на других страницах я заметил такие же дырочки. Поскольку это было сделано аккуратно и методично, то о случайном тыканье острым предметом в страницы, например, в припадке бессильной ярости, речи не было. Скорее всего кто-то, у кого не было ни ручки, ни карандаша, хотел такими образом выделить определенные буквы, чтобы потом кто-то другой мог сложить из них осмысленное послание. Я где-то читал о таком способе передачи информации из неволи.
   Ну что ж, время у меня было и я решил проверить, так ли это. На отдельном листке я выписал буквы первой страницы, под которыми стояли проколы. Туда входили также точки, запятые и пробелы, означавшие окончания слов. Дойдя до первой точки я прочитал, что получилось.
   "Я Герман Каримович Подошва."
   -Ничего себе! -Закричал я и от возбуждения ударил ладонью по столу.
   -Ты что кричишь? -В комнату заглянул отец.
   -Интересная книга попалась. -Ответил я.
   -Саша, я хотел сказать тебе. -Начал отец. - Вообщем, я потерял свой телефон. Вернее у меня его отнял Ипполит. Короче, а там был номер Маргариты Павловны. Мне бы ей позвонить. Она, наверное, волнуется, думает, куда я пропал.
   -Да, она постоянно думает о тебе, о том, куда ты пропал, почему не звонишь и что поел на обед. -Съязвил я. -Папа, у неё забот полный рот и по губам стекает. Не волнуйся, она даже не заметила, что ты не звонишь. Хотя нет, вру, заметила.
   -Вот видишь, заметила! Так что ты, всё-таки, дай мне её номерок. -Попросил отец.
   -Постой. -Сказал я. - А ты же, кажется, обиделся на Маргариту Павловну за свои картины, которые она якобы никуда не возила, а деньги тебе давала свои, из жалости? .
   -Я ошибся. Это были другие картины, новые. -Ответил отец. -Долго объяснять. Я как раз хотел извиниться перед ней.
   -Ты ещё и перед Ипполитом извинись. -Посоветовал я.
   -С какой стати?! -Возмутился отец.
   -А с такой, что ты перепутал Ипполита и токарем, который клеится к его жене. Я знаю Ипполита лично. И Маргарита Павловна его знает. Это интеллигентный талантливый человек. Бывший врач, временно дисквалифицированный из-за несчастного случая на работе. Но сейчас он снова восстановлен как врач. -И я рассказ папе, что знал про Ипполита.
   -Этого не может быть. -Папа выглядел озадаченным.
   -Может, папа, может, потому что так оно и есть. Это два разных человека. Ипполит тебя и пальцем не тронул, а наезжал на тебя слесарь с вашего завода. -Объяснил я.
   -Давай сопоставим описание внешности этих людей. Этого не может быть! -Не унимался отец.
   -Папа, у меня сейчас нет времени. Мне срочно надо решить одну важную задачу. Я бы хотел сосредоточиться. Пожалуйста, оставь меня одного. -Попросил я.
   -Понимаю. Учеба - святое дело. Ухожу. -И отец закрыл за собой дверь.
  
   Я вернулся к выписыванию из книги букв и знаков препинания, не вникая пока в смысл выстраиваемого текста. Я чувствовал себя штабным шифровальщиком, расшифровывающим секретное донесение разведки. В этот момент я подумал о Саше.
   -Надо было, наверное, сказать ей. Она так любит тайны. Позвонить прямо сейчас? - Подумал я. -Нет. Доделаю, чтобы не сбиться. Потом позвоню.
   Не представляю сколь прошло времени, но наконец страницы с дырочками закончились. Я внимательно просмотрел оставшиеся листы на просвет. Дырочек не было. Значит, послание завершено.
   Я закрыл книгу и положил листок перед собой. Вот что я прочитал.
   "Я Герман Каримович Подошва. Обманом и силой меня заманили в подземный бункер и держат здесь помимо моей воли, приковав цепью к стене. Это сделали Артюхина Маргарита Павловна и Семикозов Валентин Андреевич. Сделали из-за денег.
   История такова.
   Осенью 2009 года я, как проректор по хозяйственной работе Московского института системных технологий, обнаружил, что в заброшенных подземных катакомбах, расположенных под институтом, работает запрещенное законом казино. Ректор института профессор Семикозов В.А. предоставил мне соответствующие документы, из которых следовало, что подземные бункера уже не принадлежат институту, а приобретены гражданкой Артюхиной М.П., которой принадлежит также и расположенный неподалеку ювелирный магазин. Я обратился в правоохранительные органы, казино закрыли, а на Артюхину М.П. завели уголовное дело.
   Не знаю, удастся ли мне выбраться отсюда живым или нет. Я лишён элементарных письменных принадлежностей, поэтому пользуюсь единственными доступными мне средствами, чтобы передать информацию. Бог даст, кто-нибудь откроет эту книгу и догадается, как расшифровать моё послание.
   Хочу рассказать, как именно я сблизился с этой женщиной, которая разрушила мою налаженную жизнь. Я слышал о подобных случаях, но полагал, что уж со мной такого никогда не случиться. Но сейчас я понимаю, как сильно заблуждался!
   Я интересуюсь живописью. Посещаю выставки, имею даже небольшую коллекцию картин. В то время в ЦДХ проходила очередная выставка современного искусства. Там я столкнулся с Артюхиной. До этого мы виделись несколько раз на суде по делу о нелегальном казино, где я проходил свидетелем. Я тогда не дождался приговора, суд тянулся, заседания переносились, я уехал в командировку, в суд меня не вызывали и я понемногу начал забывать это дело, так толком и не узнав, чем всё закончилось. Но я был уверен, что Артюхина получила по заслугам и отбывает реальный срок. И как же я удивился , когда она заявила мне, что получила условный. И тут же Артюхина заставила меня удивиться ещё раз. Она оказалась той самой художницей, той самой Артюхиной, картину которой я приобрел в одной из московских галерей за немалые деньги.
   И тут я засомневался. Если она такой талантливый, творческий человек, то может произошла ошибка? Может её кто-то подставил? Кто-то опытный и искушённый воспользовался наивностью, свойственной творческим натурам? Какое отношение она могла иметь к нелегальному игорному бизнесу?
   Мы разговорились и как-то само собой получилось, что я пригласил её в ресторан. Мы много и о многом разговаривали, танцевали. Я увидел, какой она прекрасный, открытый, доброжелательный разносторонне образованный человек, тонко чувствующий и глубоко понимающий жизнь и людей. После ресторана она пригласила заглянуть в свою мастерскую, показала новые интересные работы. Вообщем, её женское и творческое обаяние сделали своё дело. Мы сблизились. Наш роман развивался стремительно. Со мной никогда такого не случалось. Я любил Регину, свою жену, мы счастливо прожили 16 лет. Но всё это рухнуло, исчезло, растворилось словно и не было.
   Месяцы пронеслись в любовном угаре. Конечно со стороны было заметно , что со мной твориться что-то неладное. Я запустил институтские дела - просрочил платеж аренды корпуса Д. В результате институт мог лишиться части помещений. Боже мой! Мне сейчас стыдно вспоминать об этом. Но в те дни я ни о чем не задумывался. По сравнению с тем, что открыла во мне Маргарита, всё остальное поблекло и потеряло смысл. Она называла это состояние драйвом. Мы вместе летали над унылой упорядоченной размеренной правильной скучной жизнью. Она говорила что-то о чакре аджню, о третьем глазе, о психотерапевте, который творит с людьми чудеса.
   Эта страсть разбудила во мне и до толе неведомую ревность. Однажды, случайно я услышал разговор по телефону. Многих из деловых партнёров Артюхиной я знал, но тут она как-то замялась и ушла от прямого ответа на мой вопрос кто звонил. И я бы забыл об этом, как о ничего незначащем пустяке, если бы подобное не повторилось ещё несколько раз. Механизм ревности завелся и заработал на полные обороты.
   Я начал следить за Артюхиной. И в конце концов я выследил их.
   В тот раз они встретились в одном из спальных районов Москвы. Моросил дождь. Незнакомый мужчина подсел к Артюхиной в машину. Что они там делали я не мог разглядеть. Я боролся с желанием протаранить их машину своей. Я с такой силой сжимал руль, что казалось из-под ногтей выступила кровь.
   -Сегодня же вечером пусть сама мне скажет. Пусть скажет мне в лицо, тогда и решу, что с ней делать. -Подумал я.
   Кем мог быть тот мужчина? Артюхина говорила, что у неё есть дочь. Сейчас дочь живет во Львове. Может быть это отец дочери?
   Мужчина вылез из машины, пересёк улицу, подошел к другой машине, стоящей на противоположенной стороне дороги. Он что-то достал из салона, вернулся к машине Артюхиной и снова залез в салон. Я ждал. Наконец дверца машины Артюхиной открылась и мужчина выпал на мостовую. Дверца захлопнулась, машина подала вперёд, затем резко назад, проехала по телу, остановилась и снова рванула вперед, повторно переехав тело мужчины и скрылась во влажном сгущающемся сумраке.
   Я подбежал к пострадавшему. Как быстро произошла перемена в моём отношении к этому мужчине! Несколько минут назад я его ненавидел и был готов задушить, что называется, голыми руками, а сейчас молил, чтобы он выжил. Чтобы я смог от него узнать, в чем дело. Я наклонился к мужчине. Он был ещё в сознании.
   -Я вызову скорую. -Сказал я.
   -Не суетись. -Мужчина выругался. -Если реально хочешь поддержать, доволоки до хаты.
   -Вам в больницу надо. Я видел, что с Вами произошло. У Вас серьёзные травмы. Вам срочно нужна медицинская помощь. -Я достал мобильный телефон, чтобы вызвать скорую.
   -Я себя сам залечу. Ты меня только до дома довези. -Мужчина попытался подняться, но он тут же застонал и рухнул на асфальт.
   Я помог мужчине добраться до моей машины и расположил его на заднем сиденье.
   -Запри мою тачку.-Попросил он. -Ключи в кармане.
   Пока мы ехали, мужчина непрерывно стонал, матерился и кому-то звонил. Когда через полчаса мы добрались до его загородного одноэтажного кирпичного дома, там уже ждала машина. Из машины вышла женщина и мы вдвоём помогли мужчине войти в дом.
   -Ты пока покачумай за стенкой. Сейчас меня врач починит и мы с тобой перетрем. -Пообещал мужчина.
   Я вышел. Я не знал, что делать. Звонить Артюхиной и требовать объяснений? Кто этот мужчина? Почему такая жестокость? И как мне разговаривать с этим мужчиной? Открыться ему, кто я и что я там делал?
   Пока я размышлял, из комнаты вышла врач.
   -Ему срочно надо в стационар. -Сказала она очень тихо. - Что могла, сделала, но этого мало. Надо в больницу. Убедите его.
   -Что шепчитесь? -Крикнул мужчина. -Всё равно слышу. В больничку не поеду. Точка.
   -Виктор! У тебя.... -Начала женщина, но он не дал ей договорить.
   -Сам знаю, что у меня. В больницу не поеду. Не хочу иметь проблем.
   -Если не хочешь иметь проблем, то проблемы будет иметь тебя. -Женщина прошла мимо меня и остановилась в дверях. -У Виктора очень серьезные травмы. Его срочно надо госпитализировать. Иначе.... Не гарантирую, что дотянет до утра.
   Я закрыл за ней дверь и вернулся в комнату.
   -Так что ты хотел узнать, мужик? -Спросил Виктор. -Ты ж не случайно там оказался? Верно угадал? Сидел в засаде, да? Артюху пас? Пас. Вижу, что пас. Ревнивец. Хахаль - трахаль. Эту сучку надо ... Ой!
   Виктор выругался и сморщил лицо от боли.
   -Почему она Вас хотела убить? -Спросил я.
   -Потому что... О! -Застонал Виктор и в углу его нижней губы выступила кровь. -Знаешь какое у меня погоняло? Гвоздь. Потому что я железный. Понял. А что Томка тебе на ухо шепнула? Не дотянет до утра? Так? Я спрашиваю, так?
   -Так. -Сказал я.
   -Ладно. Кто бы ты не был, если Томка права, то всё равно уже. Так хоть ответочку Артюхе кину, чтоб знал, с какой сучарой мутишь. -Виктор снова застонал, слизнул кровь с губ и сглотнул. -Я в КПЗ для ментов крысячу, чтоб мой бизнес не трогали. Подсадили меня на этот раз к нереальному чуваку. Церковник у него погоняло. Хоть и старый уже хрен, а мозги мне прожёг. Говорит, знает, что я подсадной. Но убивать меня не станет. Говорит, передай одному человеку, что я тебе скажу, и дал мне адрес Артюхи. Это я позже узнал, кто она и кто он, а тогда не знал. Он меня прямо загипнотизировал. Никогда не встречал человека такой силы. Если б его чуваки сторожили, ушел бы запросто. Просто сказал бы им, чтоб открыли дверь и выстрелили друг в друга и они бы сделали. Но на попа его гипноз не подействовал. Пришел он перетереть к какому-то важному священнику насчет наркотрафика. Попы тоже не дураки. Свою долю со всего хотят иметь. А поп его и сдал ментам. Но, как понимаю, теперь Артюха всем заправлять будет. Сучка! И так была при бабле, а теперь вооще немерено будет.
   Я его спросил, откуда Артюхина знакома с Церковником. Сейчас, прочитав книгу, которую я использую для этого письма, мне многое стало ясно. Но тогда его ответ потряс меня. Гвоздь сказал, что Церковник приходил к Артюхиной в больницу, когда она лечилась после падения с трапа теплохода. Там они и сошлись, а она была ещё 12-ти летним ребёнком. И потом все эти годы Церковник зримо и незримо присутствовал в её жизни.
   -Она с ним всю жизнь мутилась. Дочь от него родила. -Продолжал Виктор-Гвоздь. Церковник Артюху деньжищами осыпал, продвигал её малярку, нужные двери перед ней распахивал, в бизнес свой ввёл, долю дал, а про дочь свою так и не узнал. Артюха отослала её в другой город.
   Виктор-Гвоздь закашлялся кровью и сказал, чтобы я уходил. Он хотел побыть в одиночестве. Я ещё раз предложил отвести его в больницу, но он отказался и я ушёл.
   Я пытался сосредоточиться и всё обдумать. Может тут что-то не так. Может у Маргариты есть сестра-близнец. Ну не может, думал я, один и тот же человек быть и ангелом и дьяволом! Оказывается может.
   Ту ночь я провел дома, обдумывая ситуацию, но так и не смог найти решения. На утро пришел в её мастерскую. Я стоял и молчал, потому что не знал, как теперь с ней разговаривать, после того, что произошло. А она смеялась, как ни в чем не бывало, и тащила меня в кровать.
   Я заявил, что хочу с ней серьёзно поговорить. Маргарита поняла это по-своему и сказала, что не стоит из-за неё разводиться с женой, тем более жениться на ней. Я сказал, что речь пойдёт о другом и изложил ей, что узнал от Виктора-Гвоздя, а также, что видел собственными глазами.
   Маргарита выглядела обиженной и заявила, что если я хочу прорвать с ней, то сказал бы это прямо, и не выдумывал бы весь этот бред. Она не заслужила, чтобы её так оскорбляли надуманными подозрениями. Она заплакала и я снова поддался её обаянию. Ведь Виктор-Гвоздь мог оклеветать Маргариту. Хотя ведь я своими глазами видел, как она дважды проехала по человеку на своем автомобиле. А если Виктор-Гвоздь вообще всё наврал? Если он угрожал Маргарите и она действовала в целях самозащиты? Мне стало дурно. Мне надо было побыть одному. Я извинился, встал и направился к входной двери. Что произошло потом - не помню. Очнулся я уже здесь, в моём подземном каземате, прикованный цепью к стене. Наверное, Артюхина напала на меня со спины, ударила по голове, я потерял сознание. И неизвестно, сколько времени прошло. Во всяком случае они успели оборудовать мне это подземелье и привезти меня сюда. Даже небольшую библиотеку собрали и как особое издевательство, с книгой Семикозова "Введение в общую теорию систем". Я даже не знаю, где я нахожусь. В городе, за городом? Может в подвале дома, где мастерская Артюхиной? Я по возможности поднимаю шум, пытаясь привлечь внимание. Но безрезультатно.
   Меня не мучают, не пытают, регулярно и хорошо кормят. Еду опускает на верёвке через отверстие в потолке кто-то в маске. Я пытался ухватиться за верёвку, но её сразу отпускали и единственное чего я добивался, это пролитая и разбросанная по полу еда.
   Но тот факт, что меня удерживают тут помимо моей воли говорит за то, что Гвоздь не солгал. Думаю, рано или поздно меня убьют.
   8-499-133-54-20."
  
   На этом текст обрывался.
   -Либо булавка сломалась, либо что хотел сказал, либо как раз в этот момент на коттедж упал аэростат и начался пожар. -Решил я.
   В конце текста стоял номер телефона. Я хотел сразу позвонить, чтобы, как говориться, поставить точку в истории, но от прочитанного у меня разболелась голова. Я лег на кровать в надежде заснуть, но заснуть тоже не мог.
   Если написанное правда, то стоит ли говорить об этом Саше? Потом я подумал о Подошве. Раз Подошва сбежал, то он скоро где-то объявится и эта история всё равно всплывёт. И как поведет себя Маргарита Павловна? Наймёт киллера? И как мне теперь относиться к этой Маргарите Павловне, которая, выходит, несколько лет жила с махровым преступником, на его ворованные деньги скупала недвижимость, сделала себе имя как художница, а теперь координирует наркотрафик? Она к тому же ещё и Гвоздя убила. А Саша, выходит, дочь Церковника? Ужас! А паспорт на имя Подошвы, который обнаружили у мертвого таджика? Как он туда попал? Маргарита Павловна подбросила? Ведь это ей было бы на руку. После этого она могла тело настоящего Подошвы бесследно растворить в кислоте.
   Я вскочил со стула и в волнении начал ходить по комнате. Мои босые ступни смачно шлёпали по холодному лакированному паркету и постепенно я начал успокаиваться.
   -Да быть такого не может! -Сказал я вслух и сел на кровать. -А может этот зашифрованный текст розыгрыш? Точно. Саша говорила, что её мама обожает разыгрывать. Такая современная инсталляция. Хотя утомительно, неверное, сидеть с булавкой и протыкать лист за листом? И, главное, зачем? Что бы меня озадачить? Это не вариант.
   Я взял свой мобильник и набрал номер телефона, который был записан в конце расшифрованного текста.
   Трубку сняли незамедлительно и знакомый голос произнес: -Аллё.
   Я сразу узнал этот голос. Узнал даже по одному слову, но тем не менее спросил: -Это кто?
   -А кто Вам нужен? -Спросил голос.
   -Позовите пожалуйста Ипполита. -Сказал я, зная, что разговариваю именно с ним.
   -Ипполит у телефона. -Ответил голос.
   Я положил трубку.
   Я даже не успел обдумать произошедшее, как мой мобильный зазвонил. Я был уверен, что это перезванивает Ипполит, и даже не посмотрел на номер звонящего. Я был очень взволнован и не знал, что мне ему сказать. Но звонили долго, а когда перестали, я не удержался и посмотрел номер. Это была Саша.
   Хлопнула входная дверь и в коридоре послышался мамин голос. К нам кто-то пришел.
   -Сынок, к тебе можно?-Мама едва приоткрыла дверь в мою комнату.
   Я хотел перезвонить Саше, но тут дверь распахнулась. Рядом с мамой стояла Ксения.
   -Ксюша нашлась. -Сказала мама радостно. -Вы пока посидите, поговорите, а я поесть соберу.
   Мама вышла, прикрыв за собой дверь.
   -Твой шокер. -Ксения достала из кармана кожаной куртки электрошокер и положила его на стол прямо на листок с расшифрованным текстом.
   У неё было одутловатое лицо, густо отштукатуренное косметикой странного покойницкого цвета. Фиолетовые губы и волосы, а из щеки торчал всё тот же металлический шип. Один зрачок у неё был зелёный, а другой голубой.
   -Разноцветные контактные линзы. -Подумал я. -Дешевый цирк!
   Из-под короткой черной кожаной куртки, густо покрытой заклёпками и молниями, рельефно выступали её длинные мускулистые ноги, обтянуты в черные блестящие легинсы. Она была обута в высокие тяжелые ботинки со множеством ремешков и пряжек.
   -Можешь оставить шокер себе, если нужен. -Сказал я. -Хотя, твой внешний вид сам по себе шокирует не слабее шокера.
   -Я Герман Каримович Подошва. Обманом и силой меня заманили в подземный бункер и держат здесь помимо моей воли, приковав цепью к стене. -Прочитала Ксения.
   Я схватил со стола лист с расшифрованным текстом и, сложив вчетверо, засунул между корешками книг на полке.
   -Зачем пришла? -Спросил я.
   -Чего так недружелюбно? А что там было написано? Подошва - этот же наш бывший проректор? Его ж уже похоронили, вроде бы как? -Стала вслух размышлять Ксения. -Вижу, не рад встрече? Ладно. Не дроби. Мне только ночь перекантоваться, и завтра укачу к матери в Питер. Надо документы из института забрать. Буду переводиться. Так что, больше меня не уведешь. Рад?
   Я не знал, что сказать и молчал.
   -Чего молчишь? -Ксения подошла ближе и взяла меня за плечи. -Проблемы? По глазам вижу, что да.
   -Даже если и проблемы, тебе-то что? -Я был недоволен появлением Ксении. Мне надо было побыть в одиночестве и в спокойной обстановке обдумать, что делать дальше. Одно только присутствие Ксении приводило меня в какое-то тревожное нервное состояние.
   -Одна голова хорошо, а две лучше -сказал палач, получающий сдельную зарплату. -Засмеялась Ксения. -Так чего это за текст настрочил про Подошву? Сам сочинил? Не веришь, что это был он? Детектив пишешь? Мне тоже показалось странным. Какой-то распухший трупак выудили из канализации... Дай дочитать. Начало цепляет.
   Ксения просунула пальцы между корешками книг на полке и ловко выудила оттуда сложенный вчетверо листок. Но развернуть его не успела. Я выхватил лист у неё из рук, больно царапнувшись о её длинный ноготь.
   -Молодой автор стесняется? Что-то в тебе драйва не чувствуется. Да ладно, покажи сочинение первому читателю? -Ксения по-своему интерпретировала мои действия. -Молодой автор должен быть смелее.
   Она, как бы играючи, ткнула меня кулаком в грудь. Я успел отшагнуть и подтолкнуть Ксению в спину. Она пролетела мимо на кровать, но ей удалось-таки зацепиться за меня и повалить. Теперь она лежала внизу, крепко обхватив меня ногами. Острые края подошв её тяжелых ботинок больно впивались мне в поясницу.
   -Ты чего дерешься? -Сказал я. -У тебя, кстати, сильные ноги.
   -Только сейчас заметил? -Ксения ещё сильнее придавила меня к себе. -Борьба в партере - моя фишка.
   В следующий момент она как-то дернулась, прогнулась и мы, перекатившись по кровати, поменялись местами.
   -Я так скучала по тебе. -Сказала Ксения, навалившись на меня сверху.
   -Какая тяжёлая. -Подумал я.
   -Не всё ж только тебе в айкидо ходить. Я ещё в школе юношеский по самбо получила. Не знал? -Ксения была явно довольна, что удивила меня. -Слушай, почему мы не вместе? Какая пара! Айкидист и самбистка. Есть чем заняться недосуге.
   -Я тебе уже говорил. Не хочу привязанностей, потому что не хочу новых предательств. Предают только друзья. -Сказал я.
   -Никто тебя не предавал. Через неделю после того как ты заболел, всех твоих корешей замели. Они грабанули какой-то там магазин и попались. По сей день чалятся, кто в колонии, кто в тюрьме. -Ксения выжидающе смотрела мне в глаза.
   А я ошарашено глядел на Ксению.
   -Так ведь и правда! -Подумал я. -С тех пор никого из тех своих друганов я так ни разу и не встретил. Выходит, напрасно на них обижался? И никто меня не предавал? Выходит, моя теория ни на чём реальном не основана? Значит, я просто решил, не разобравшись и не проверив, что друзья меня предали?
   -Ну, что? Дошло?-Спросила Ксения. -Так что не надо тут розовыми соплями стены мазать, изображать жертву человеческой несправедливости и на людей валить, чего не было. Ты что улыбаешься?
   -Рад, что никто меня не предавал. -Ответил я.
   -Так это и надо было сразу выяснить, а не маяться дурью. Одно слово - ботан. В какой-то хрени ковыряется, интегралы там разгибает, а про друзей не мог выяснить! -Сказала Ксения. -Согласен, что был не прав?
   -Согласен. -Признался я.
   -А ещё могу рассказать, как ты в люке без сознания оказался. Хочешь узнать? К твоему сведению, это я тебя нашла. Ты там уже сутки валялся, в полной отключке, понял? Если б не я, сгрызли бы тебя крысы. -Ксения упёрлась мне в плечи кулаками. А кулаки у неё были не по-женски большие и крепкие. -Это я тебе жизнь спасла.
   Я попытался подняться, но Ксения с такой силой прижала меня своими кулачищами, что я не мог и пошевелиться.
   - Поиски уже прекратили, менты разъехались. Но я знала, что ты любил лазить по люкам, вот и облазила их все сама. Когда нашла тебя, сообщила в полицию, потому что одна бы тебя не вытащила. Я тогда ещё ненакачанная была. -Ксения снова надавила мне в плечи кулаками.
   И тут я вспомнил, что единственный, кто мне звонил во время болезни, была Ксения.
   -Родители сказали, был анонимный звонок в полицию. -Сказал я. -Папа уверен, что меня заметил патрульный вертолёт, который тут постоянно над нами летает.
   -Как же, заметят тебя с вертолета! Ты ещё про НЛО расскажи. -Хмыкнула Ксения. - Официально представили так: крышка люка плохо лежала, припорошённая снегом, ты был нетрезв, наступил на край, она перевернулась, ты провалился. Ты не пришёл ночевать домой. Твои предки переполошились, начали искать тебя, позвонили нам. Когда я узнала, что ты пропал, думала, сойду с ума. Я как сука гоняла по дворам, проверяя колодцы.
   -Что же ты молчала все эти годы? -Спросил я.
   -А то что? Вы бы мне премию выписали? Или ты из благодарности женился бы на мне? Но самое прикольное, что я докопалась, кто тебя сбросил в колодец. -Сказала Ксения.
   -Меня сбросили? -Я снова дёрнулся, пытаясь освободиться, но Ксения не отпускала.
   -Да. Тебя вначале ударили машиной, а потом скинули в колодец. Ты как бы дважды потерял сознание: от удара машиной и от удара головой о бетонную плиту на дне люка. Не парься. Я его вычислила, вернее, он сам проболтался. -Усмехнулась Ксения. -Я его уже наказала.
   -Убила? -Испугался я.
   -Не, ты ж не помер. Под суд за кражу камер видеонаблюдения пойдёт. А если б ты не выжил, зубами бы ему сонные артерии перегрызла! Потому что я люблю тебя и всю жизнь любила. -Прошептала Ксения и с какой-то звериной страстью припечатала свои губы к моим.
   Наши зубы лязгнули друг по другу, а шип, торчащий из её щеки, уперся мне в скулу. Я вскрикнул.
   -Поранила? -Ксения отодвинулась и осмотрела моё лицо. -По-моему, я тебе губу рассекла. Точно, кровь. Дай-ка слижу.
   И Ксения, как волчица, провела языком по моим губам. Язык был большой, шершавый и горячий.
   -Знаешь, это странно, но благодаря тем событиям я стал другим человеком. Может из-за травмы головы в мозгу что-то переклинило, но у меня появилось ясное понимание смысла моей жизни. Я знаю, зачем живу, кем хочу стать, чего хочу добиться. Раньше я не мог запомнить и десяти строчек из учебника, а сейчас у меня фотографическая память, причем и визуальная и слуховая. Как это объяснить? Я специально не тренировался. Всё изменилось за раз, как бы само собой после того, как отключилось сознание. Словно я нырнул в какой-то океан. Нырнул одним человеком, а вынырнул уже другим. -Сказал я, удивляясь образности своего высказывания. - Когда я болел воспалением лёгких, уже тогда стал буквально проглатывать книгу за книгой, и это были серьёзные учебники. Заметь, раньше я ненавидел чтение. И потом, во мне открылся внутренний хронометр. Теперь я с точностью до минуты знаю который час. Кто бы не был тот человек, сбивший меня и скинувший в люк, я не знаю, как к нему относиться.
   -Ты ещё поблагодари его. -Ксения поёжилась, заскрипев кожей куртки. - Чел совершил преступление. Он же не знал, что ты изменишься в лучшую сторону. Тогда он определённо творил зло. Совершив наезд, спасал свою сраную шкуру. За это он должен понести наказание. Если бы я тебя тогда не нашла, ты бы попросту умер от переохлаждения и тебя бы сгрызли крысы.
   -Я, конечно, благодарен тебе. -Сказал я. -Но как удалось найти того человека?
   -Сашка, а я же ведь только что призналась тебе в любви. Ты что, не расслышал? -На этот раз Ксения осторожно и нежно прижала свои губы к моим.
   Это был нежный долгий поцелуй. Мой внутренний хронометр отсчитал ровно 58 секунд. А главное, мне понравилось.
   -Я же сказала, он сам проговорился. Это наш институтский дворник, Михаил Михайлович. Как фамилия не знаю. -Ксения отпустила меня и лежала рядом на кровати. Мои плечи болели, нижняя губа кровоточила. -Помнишь этим летом отец заезжал к вам. Это я его до вас на моцеле подбросила. Я тогда с тобой и разговаривать не хотела. Довезла отца и обратно. А тут вижу - старик поперёк дороги лежит, никак подняться не может. Толи в жопу бухой, толи прихватило. Оказалось бухой. Я его узнала, донесла до квартиры. Этот Михаил Михайлыч в вашем доме живет. Всю дорогу молчал, а в квартире его и развезло. Говорит, совесть замучила, а выговориться некому. Дочь в другом конце Москвы живет. Тут он мне по пьяни всё и вывалил. Четыре года назад как раз разменял свою двушку на две однушки и только-только переехал в ваш дом. Ему беременная дочь на своей машине помогала перевозить вещи. Она как-то неловко подала задним ходом и долбанула тебя в спину. Ты сразу и отключился, вроде как умер. Ну, это они так подумали и обосрались от страха. И вот они вдвоем скинули тебя в люк, вроде бы как от трупа избавились. Ещё потом крышку сверху задвинули и снегом присыпали. Конспираторы говёные! Михайлыч, с его слов, сам хотел тебе признаться. Несколько раз подходил, когда вокруг никого не было, но никак не решался сказать. Совесть у него ещё от советского воспитания осталась. Тогда все были совестливые. По своему отцу знаю. Вообщем, тем же летом свинтили мы камеры наблюдения, те, что в сквере у института, сложили их Михайлычу в подсобку и ребята вашему участкового стукнули, что мол де видели, кто их потырил и где заныкал.
   -Что за ребята? -Спросил я. -Из той таинственной организации?
   -Ну да, пучок унылых фриков, как оказалось. -Ответила Ксения. -Пронюхали, что этого урода, долбанного Сапкова, завалил мой отец. А Сапков у них главный спонсор. Короче, меня попёрли. Да я б и сама спрыгнула. Чем они занимались? Даже не хочу вспоминать. Тимуровцы наоборот. Гитлер югенд. Я ушла и хочу забыть это дерьмо. Данный этап моей короткой жизни бесповоротно закончен. Мосты сожжены. Корабли потоплены. Водолазы опустились на дно.
   Тут Ксения снова обрушилась на меня всем своим немалым весом и начала стаскивать одежду, больно тиская и щипая.
   Я вяло сопротивлялся и сквозь весь этот натиск расслышал знакомый звук отпираемой входной двери. К нам снова кто-то пришел.
   Я попытался высвободить голову и мне это удалось. Краем глаза я увидел Сашу. Она стояла в дверном проёме и смотрела на нас. В следующее мгновение она выбежала в коридор.
   -Надо остановить Сашу и всё объяснить, иначе я её потеряю. -Пронеслось в моём сознании.
   -Ксения, ты мне ребро сломала! -Простонал я.
   Ксения приподнялась на руках и мне удалось выскользуть.
   Я вылетел из комнаты в чем был, выбежал на лестничную площадку и увидел, как Саша сбегала по ступенькам вниз, мелькая в лестничных пролётах. Я бросился вдогонку и настиг её на первом этаже. Она возилась с замком входной двери. Тут дверь открыли снаружи, кто-то вошёл, а Саша выбежала из подъезда, но я успел схватить её за руку.
   -Обожди. Ты всё не так поняла. -И я рассказал Саше то, что давно должен был ей рассказать.
   -Я тебе двадцать минут назад звонила. Ты не брал трубку. -Сказала Саша.
   -Не успел, Ксения пришла. Чего вернулась в город? -Спросил я.
   -С мамой поссорилась и хотела переночевать у тебя. -Ответила Саша. -Представляешь, не хочет говорить, откуда у неё деньги. Я не могу так жить. Разве между близкими людьми, между матерью и дочерью, может быть тайна?
   -А если Маргарита Павловна не имеет права разглашать информацию? -Предположил я. -И ты напрасно на неё сердишься. Придёт время и она всё объяснит.
   -Хотелось бы надеяться. Кстати, как только ты уехал, в поселок прикатили копы. И знаешь, почему они задержались? Они сбили человека, выбежавшего на шоссе из нашего поселка Воздухоплавателей. Прикинь! Это же был тот наш чувак из сгоревшего подвала! Погорелец, которого парнишка заснял на телефон. Помнишь того паренька? А копы решили, что сбили бомжа. Ни документов, ни одежды. Босой, в штанах и рубашке, прямо как ты сейчас. Скончался на месте. Жесть!
   -Жаль. -Согласился я, разглядывая припаркованные вдоль бордюра машины.
   Машин буквально с каждым днем становилось всё больше и больше. И машины были всё навороченнее и навороченннее. Рядом с нашими Жигулями стоял микроавтобус, которого я раньше тут не видел, но, кажется, видел у института.
   -Жаль не то слово. Катастрофа. Теперь нам уже никогда не узнать, кем он был на самом деле и почему жил в подвале. -Сказала Саша.
   -Да, никогда. -Согласился я. Тут я увидел, что ещё сжимаю в кулаке листок с расшифрованным текстом.
   В небе над нами загудел патрульный вертолет.
   -Ладно. Как бы там не было, но не выгонять же Ксению на улицу, а для меня у вас места точно нет. Поеду в мастерскую. Там диван есть. -Сказала Саша, когда вертолёт пролетел.
   -Оставайся у нас. Я могу спать в ванне, а ты с Ксенией в моей комнате. -Предложил я.
   -Ты, как всегда, хороший, но я с девушками в одной кровати не сплю. Слушай, а поехали со мной в мастерскую? Там диван широкий. -Предложила Саша и засмеялась. -Заодно проверю, правду ли ты мне рассказал про эту свою Ксению.
   -А в мастерской не опасно будет? Ты же говорила, что эти отморозки изо Львова могут знать адрес мастерской. Я думаю тут у нас тебе будет безопасней. -Сказал я.
   -Брось. Львовские уже небось забыли обо мне. Поехали в мастерскую. -Саша совершенно неожиданно обняла меня и поцеловала.
   -Я так хочу. -Прошептала она. - Поехали.
   -Хорошо. Я только быстро поднимусь в квартиру, переоденусь. Босяком что-то холодновато. -Я действительно стоял в расстегнутой рубашке, в штанах и босой. А был уже ноябрь. -Я мигом.
   -Знаешь, Марлен Дитрих спросила, которое из двух зол она обычно выбирает. -Саша остановила меня, взяв за руку. -И Марлен ответила, что выбирает то зло, которое ещё не попробовала. Ты попробовал одно зло, твою Ксюшу, а теперь попробуешь другое - меня.
   -Ты не зло. -Сказал я. -Вы - не зло.
   -Как же не зло? Мы же отвлекаем тебя от учёбы, отвлекаем от достижения высокоморальных жизненных целей. Значит мы зло. -Засмеялась Саша. -Я тебя тут, во дворе подожду.
   Мы снова обнялись и некоторое время стояли, прижавшись друг к другу. Мне не хотелось отпускать её. Я просто не мог отпустить её теперь.
   -Ну, иди, а то простудишься. -Саша запахнула мне рубашку и поцеловала.
   И тут я решился.
   -Вот, прочитай, пока будешь меня ждать. -Я сунул Саше лист с расшифрованным посланием Подошвы.
   -Что это? -Саша взяла лист. -Твои стихи?
   -Прочти. Обязательно прочти. -Сказал я и побежал к нашему подъезду.
   Было темно, пальцы задеревенели, не слушались и мне только с третьего раза удалось набрать правильную комбинацию кодового замка. Распахнув входную дверь, я оглянулся. Мне послышался Сашин голос. Я успел увидеть, как трое мужчин запихивают Сашу в микроавтобус.
   -Эй! -Закричал я и бросился к ним.
   Но дверцы хлопнули и микроавтобус, резко набрав скорость, вылетел из нашего двора и растворился в ноябрьских сумерках.
  
  
   No Все права защищены 2016 г.
  
   Валентин Зеньковский
  
   [email protected]
   8 499 13254520
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"