...Утро где-то в Джерси. Отель «Рамада». Олежка сладко спит. Прошлой ночью, как он сказывал, сна не было и впомине — вишь ли, папик храпел громко... Да, не довелось моему маленькому в армии послужить, где храп соседей по казарме воспринимается как колыбельная: «Спи, солдатик, спи...» А мальчик купил вчера ушные затычки — «беруши» — и посапывает теперь спокойно, аж пузыри пускает.
Выскальзываю из номера и выхожу на улицу — покурить.
Чудесное утро! Солнышко поднялось, а жары ещё нет. Да и название местечка располагает: Evergreen Place East Orange, что означает приблизительно: Вечнозелёная площадь в районе Восточный Апельсин. Что-то я не припоминаю в российских городах названий типа Северо-западный Картофель или Дальневосточная Конопля; как район, так непременно — Пролетарский, как площадь, так обязательно — Восстания. А тут вышел на Апельсин покурить, и сразу благость на душе, и ни с кем собачиться не хочется.
По стриженому газону на гостиничном дворе белки шныряют. Вроде как и не в городе. Подумалось: а покажись какой бурундучок в магаданском дворе — так камнями бы забили, затоптали б бедолагу. Этим же — хоть бы хны! И ещё воробьишки чирикают. Ну точно, блин, такие ж, как и у нас. Скачут серо-карие и не подозревают о своей значимости: ведь не просто воробьи, а воробьи американские. Ладно, валяйте, скакайте... Послушал бы я, как бы вы зачирикали, закинь вас в матушку-Россию, прости Господи!
Возвращаюсь в номер, шмурыгаю магнитной карточкой в замке. Ага, щаз... С таким же успехом можно и прошлогодним календариком в щелке поелозить. Ну не барабанить же в дверь ногой —
у них, наверное, и это
не принято. К счастью, Олег уже поднялся, выдернул беруши и таки услыхал моё копошение за дверью.
В номере пытаюсь застилать за собой кровать. Олег хмыкает: «Ну и дикий же ты человек! Тётенька всё равно перестилать будет. Положи лучше на тумбочку пару баксов — это её в большей степени порадует». Лады, пусть мне хуже будет! Но покрывальце всё ж на разбросанную постель натягиваю.
Собираем манатки. Интересуюсь, нельзя ли в качестве сувенирчика прихватить Библию из прикроватной тумбочки? Олег отвечает в том смысле, что «прихватывать» из отелей Библии и ванные полотенца как бы некрасиво. При этом глядит на меня с таким осуждением, что мне сразу становится стыдно и понятно: «
не принято!», и я готов хоть сейчас чистосердечно вывернуть перед ним карманы штанов — да не тырил я ничего, не тырил!
Спускаемся в лобби. «Лобби» — это, оказывается, не только
«система контор и агентов монополий при законодательных органах США, оказывающих давление на законодателей и чиновников», как кратенько сообщает на странице номер семьсот девятнадцать «Советский энциклопедический словарь» 1985 года издания, и не только
«система контор и агентств крупных монополий при законодательных органах США, оказывающих в интересах этих монополий воздействие (вплоть до подкупа) на законодателей и государственных чиновников в пользу того или иного решения при принятии законов, размещении правительственных заказов и т. п.», как расширенно трактует на странице номер двести восемьдесят девять «Словарь иностранных слов» 1989 года издания, уточняя притом, что
«лобби называются также агенты этих контор и агентств» (хорошо пишут, щелкопёры: «агенты агентств»), но «лобби» — это и обычный гостиничный холл, или вестибюль, или фойе, на худой конец. Однако, чтобы о том узнать, пришлось съездить в страну Америку. «Невыездным» же могу порекомендовать заглянуть на страницу номер восемьсот девять 1-го тома «Большого англо-русского словаря» 1979 года издания. Причём, здесь этот вариант перевода приведен под номером I, то есть, как наиболее распространённый, употребимый.
В лобби Олег сдаёт наши карточки, чем даёт понять, что мы убываем. Нас не хватают за рукава, не ведут на «подписание» акта приёма-сдачи номера, нам просто говорят «до свидания!» А ежели как что, так нас и в Нэшуа разыскать будет не трудно.
«Железная тётка» GPS уверенно выводит «Максиму» на 95-ю федеральную дорогу. Пункт назначения — Вашингтон, Федеральный округ Колумбия. Расстояние — чуть более 200 американских вёрст (километров 330, по-нашему) — смешное для тех дорог. Слева от нас Нью-Джерси, за окном справа — Пенсильвания. Ходом проскакиваем городишко Филадельфию (откуда 4 июля 1776 года есть-пошла земля американская — в смысле подписания Декларации независимости) с шикарным мостом через речушку Делавэр, где попадаем в одноимённый штат, а ещё минут через двадцать уже катим по Мэриленду (штатов здесь натыкано — плюнуть некуда, чтобы в очередной не попасть, — а не плюй, однако!). Переехали речку с незатейливым названием Саскуэханна (наш Анмакдыкхан, однако, покруче звучит), а там уже и городок Балтимор ручкой нам приветливо машет — до Вашингтона всего миль пятьдесят осталось, как раз, чтобы о дорогах поговорить.
Лирическое отступление № 5 — о дорогах.
Вот где бесконечная тема для нашего брата-автомобилиста! Сколько наслышан был о
тех дорогах рассказов, легенд и сказок, а вот же — довелось и самолично встретиться. Когда уже в Магадане мы просмотрели снятое в Штатах видео, выяснилось, что процентов 50 было снято в движении по американским хайвэям. Видимо, и вправду, впечатляют.
Хорошо нам, в Магадане: всех дорог — Магадан — Сокол (56 км, дальше только ненормальный сунется, да пара-тройка десятков грузовиков за сутки на трассу пройдут, пыль глотать), Ольский тракт (30 км — «Смерть резине!») да, вон, «Арманский пролаз» (120 км до Балаганного). А в Штатах я посмотрел на
сеть дорог, которыми, без преувеличения, пронизана вся территория страны: и вдоль, и поперёк, и по диагонали! Боже ж мой, несчастные люди! Там же без GPS мили проехать невозможно — заблудишься. У меня «крышу снесло», когда в Лос-Анджелесе я увидел транспортную развязку в
пяти уровнях. А «обычными» — двухуровневыми — у них уже и деревни не кичатся — эка невидаль...
Однако, ещё до поездки Олежка предупреждал, чтобы я достаточно критически отнёсся к восторженным оценкам земляков, побывавших за океаном прежде меня, — дабы не разочароваться в ожиданиях. Но честно скажу: особых разочарований я не испытал. В том числе и на дорогах. Хотя, как известно, докопаться можно и до телеграфного столба. И когда рассказывают, что при скорости в 80 миль в час кофе в чашке, стоящей на торпедо, даже не рябит, — не верьте! — это из области ненаучной фантастики, проверять не рекомендую — штанов жалко. Но то, что при указанной скорости челюсть водителя подвязывать платочком не требуется, а предметы в салоне ведут себя адекватно и не стремятся покинуть авто через ветровое стекло — это факт.
Чего и говорить — дороги, если и не прекрасные, так просто — отличные. Покрытия добротные, провалы и вздутия отсутствуют. А уж ежели где неровность и образовалась, так её тут же обозначат, причём соответствующим знаком — горб здесь или же, наоборот, — ямка. То есть в чём-то это принципиально отличается от наших дорог, где протарахтев какой-то, измеряемый по карте лаптем, отрезок пути «по кочкам-по кочкам», натыкаешься на придорожный знак, сулящий, что впереди тебя ожидают, в соответствии с доп. табличкой, 10 км «неровной дороги». Прямо какая-то альхеновская стыдливость из «12 стульев»: строят и содержат погано, но жутко при этом смущаются. Впрочем,
у них знаки о дорожных неровностях, похоже, долго не застаиваются: полотно ремонтируется повсеместно, то и дело встречаются пластиковые ограждающие конструкции (а не бетонные «ФС-ки», как принято
у нас, с которыми ночью встретиться, как два пальца — об асфальт), задолго до места предупреждаемые соответствующими знаками. И ведь, что характерно, коль место огорожено, так там и работы ведутся: дорожники суетятся, техника чего-то роет, закапывает, выравнивает... Как путёвые дантисты, каждую щербинку выправляют.
А я, вернувшись в Магадан, радостно заметил, что и у нас дорогами заниматься начали — по Дзержинского на протяжении трёх кварталов расширять проезжую часть удумали: в июне, Люда говорит, бордюр выкорчевали, газоны бульдозером подгребли и к сентябрю, быть может, асфальтом кромки закатают. На Карла Маркса, у театра теплотрассу по центру улицы для ремонта вскрыли, и ни одного рабочего в течение нескольких дней я там не видел... И потом, что это за секретные технологии такие, что позволяют асфальт в дождь укладывать? У нас же они повсеместно!.. К весне, правда, асфальтик вместе с талыми водами так, «коржиком» и сойдёт, но рапортовать-то об отремонтированных квадратных метрах будут ещё в этом году, а к следующему лету и об асфальте, и о рапорте все забудут, и вспомнят только тогда, когда ещё деньжат подгрести захочется!
Да понимаю я, понимаю, что грунты у нас пучинистые, что мерзлота — не то что асфальт — бетон взламывает! А в Москве? А в Краснодаре? Там-то о какой мерзлоте речь вести? Или на Аляске климат теплее?
Но американцы-то словно сдурели: в Нэшуа Олежкин район — что-то типа магаданской Весёлой — такое частное строительство (чуть не написал — одноэтажное), участки — блоками по 6-10 домов. Так и там все улочки под асфальтом. А у нас — кому в голову взбредёт — Весёлую асфальтировать?!
Разные люки (канализация, связь, газ) у них тоже, в основном, на проезжей части. Но ведь все — заразы — на уровне покрытия — не выше и не ниже!
Дорожная разметка — везде, ясная и чёткая. Часто выполнена светоотражающей мастикой, так что в темноте кажется светящейся. Иногда на линиях разметки дополнительно устанавливают жёлтые и белые катафоты на каких-то эластичных, гнущихся, пластиковых пластинках, позволяющих проезжать по этим катафотам без вреда для последних и для тысяч проскакивающих по ним за день колёс. В салоне, правда, при пересечении такой линии возникает дискомфортный трещоточный звук, но видимо, и это тоже ставилось целью — не побуждает к излишнему маневрированию и напоминает, что справа и слева могут оказаться автомобили. Аналогичную цель преследует и насечка на дорожном покрытии по краям проезжей части и перед объектами, кои могут представлять потенциальную опасность. Ст
оит при скорости 60—80 миль в час съехать на такую полоску, как громкий низкочастотный гул и мёртвого разбудит (а меня при первом же наезде на неё заставил вжать голову в плечи: «Что это было?!») По какой-то причине не асфальтируется большинство мостков, под которыми бегут ручейки и речушки; так и оставляют бетонное покрытие. И опять-таки изменение тона колёс при переходе с асфальта на бетон заставляет обострить внимание, притупляемое ровным, убаюкивающим движением.
Знаки, в основном, информируют надписями. Можно, конечно, поспорить, что лучше — легкочитаемая на большой скорости пиктограмма (как у нас) или более информативный текст (как у них). Наверное преимущества и недостатки есть у каждого метода. Поэтому у нас знаки могут дополняться информационными табличками, а у них и пиктограммы частенько встречаются.
Непривычны (не более!) указатели наименований улиц на каждом перекрёстке. У нас, чтобы название улицы увидеть, нужно всё время на стены домов пялиться, пока кому-нить в «задницу» не воткнёшься. Но, если повезёт, прочитаешь,
по какой улице ты едешь. В Штатах же, подъезжая к перекрёстку, видишь,
какую улицу ты пересекаешь. Чуть-чуть попривыкнуть — и очень даже удобно.
И что-то я практически ничего не слышу о лобовых столкновениях на американских дорогах. Дык, а откуда им взяться, если на фривеях
1 — по определению — полосы встречного движения разнесены друг от друга и иногда — на весьма значительное расстояние. Вот даже тот мост (в Миннесоте ли, в Мичигане ли...), что недавно рухнул, так и тот из двух разнесенных частей состоял, а потому не повезло только тем, кто ехал
туда, а кто
обратно — те и по сей день по нему ездят. Олежка жалуется, что узковаты дороги становятся — у Нэшуа (окраина страны!) трёх полос в каждом направлении не хватает, по четвёртой пристраивают. М-да... Куражатся, понимашь...
Что же касаемо нехватки дорог, так это видно по тому колоссальному количеству автомобилей, что по ним движется. Впечатление такое, будто вся Америка куда-то едет. Причём, как говорят, поезда пустыми здесь тоже не ходят, а о загруженности авиалиний речь ещё впереди. И кстати, когда я писал о качестве дорожного покрытия, то как-то обошёл вниманием тот момент, что, с учётом интенсивности движения, нагрузка на американские дороги на порядки превосходит нашу, а стало быть, и к качеству покрытия требования существенно выше.
Однако, даже при таком количестве автомобилей загазованности воздуха не ощущается. Уж, казалось бы, едем по тоннелю длиной в несколько километров (к примеру, в Бостоне, перед аэропортом), а воздух — самый обычный. Ну, не видел я столь привычной для Магадана картины, когда дизельная полуторка оставляет за собой такой чёрный шлейф выхлопа, что и за неделю не прочихаешься. А ведь в техталоне, наверняка, отметка: «Технически исправен». Кто сделал эту отметку, за какую мзду — дык, разве выяснишь!
Но уж, коль скоро, Бостонский тоннель был упомянут, а о чистоте мы уже раньше писали, так ещё один нюансик припомню. Естественно, тоннель кто-то обслуживает — хоть раз за день человек пройти должен. Естественно, для обслуживающего персонала вдоль тоннеля тропа проложена. Естественно, чтобы по служивому кто колёсами не проехался или, к примеру, по стенке его не размазал, тропа поднята над уровнем полотна метра на два. Естественно, в этом случае тропа должна быть огорожена. И она таки огорожена на всём своём протяжении поручнями, гнутыми из трубы-шестидесятки. Но вот, что
неестественно (по нашим меркам, понятное дело), так то, что труба — хромированная (или никелированная — чёрт её разберёт из машины) на всём своём протяжении! Километры хромированной трубы!!! Не ржавой, и даже не кузбасс-лаком крашенной, а хромированной! Ограждение тропинки для обслуживающего персонала не атомной электростанции, а тоннеля, коих в Штатах сотни и тысячи! У вас это в голове укладывается? У меня — нет! Когда на этот нонсенс обратил внимание Олежки, тот искренне удивился: «Ну, батя, ты даёшь! Я сколько раз здесь проезжал, никогда на поручень внимания не обращал...» Дык, дикарь, в натуре, — блестящую трубочку увидел и ажно заверещал! Как объяснишь маленькому, что у меня в укромном местечке за гаражом 40-сантиметровый отрезок дюралевого уголка, которым я собирался зимой примёрзшую дверь отколупывать, и суток не пролежал — спёрли! А тут... Труба... Хромированная... Километры... И без охраны!!!
Такой вот человеческий, блин, фактор. Из того же фактора исходя, выстраивается и поведение водителей на дорогах. Удивительно приятно обнаружить вежливую предупредительность: попробуй в Магадане влезть в транспортный поток, допустим, из дворового выезда в час пик — газетки читать замучаешься! А там — включил поворотку — пяти секунд не пройдёт, как кто-то притормозит, тебя пропустит. Вот вам и «человек человеку — волк». Странно? А я уловил! Справедливости ради, следует отметить положительные сдвиги в том же направлении в Москве и во Владивостоке — видать, нужда заставила. Но в той же Москве, отдыхая с Андреем в очередной пробке, я наблюдал, как машины попроходимее переваливали через придорожный кювет и объезжали пробку по тротуару, шугая привычных ко всему москвичей бибикалками и напористым видом самих транспортных средств.
А вот стоя в очередной пробке на американской дороге, я недоумённо взирал на абсолютно пустую левую асфальтированную (!) обочину. «Ты чо?! — удивился в очередной раз Олег. — То ж токо для полицейских машин. Не дай тебе Боже!..» Не понял... Не для «настоящих пацанов», не для губернатора и даже не для Президента — а для POLICE ONLY? Странные они всё-таки люди! Кстати, почти то же самое и для правой обочины. Я Олегу, было, намекнул, чтобы остановиться на ней — перекурить, то да сё... А он меня чуть в коммунистические агенты, стремящиеся подорвать транспортную мощь государства, не записал и весьма прохладно заметил: «На этой обочине без крайней нужды останавливаться
не рекомендуется». Ага... А если у меня, допустим, живот свело — это крайняя нужда или как? Что же, выходит, что и крайнее бывает?
Тут же я получил и «первичный инструктаж по технике безопасности». Сказать, что полицейские на дорогах глаза мозолят — не скажешь. Когда-никогда промелькнёт где-то чёрно-белая машинка, и опять нет их. Но ст
оит только остановиться хоть на этой правой обочине, не более чем минут через десять подъедет ихний «луноход», и страж порядка поинтересуется, не надо ли чем помочь? «А вот тут, — учил Олег, — руки — на руль, и никаких резких движений. Документы из кармана — пла-авненько, двумя пальчиками. Выполнять все команды беспрекословно, эти ребята на работе юмор туго воспринимают, ежели чего не так, и пристрелить могут...» После этих слов всякое желание останавливаться на обочинах вне обозначенных мест испарилось без следа.
И ещё одна история, касающаяся свободных полос. (Вообще, американцы, на мой взгляд, как-то совсем не задумываются, что «экономика должна быть экономной», и резервируют полосы движения на все случаи жизни). А тогда на глаза мне попался абсолютно незнакомый дорожный знак — белый ромб на чёрном прямоугольнике — висящий, конкретно, над левой полосой движения. Мы, справа, торчали в пробке, а полоса слева была почти свободной, и машины шли по ней с нормальной скоростью и обычной интенсивностью. Дождавшись просвета в потоке Олег тоже вырулил влево, после чего покатили мы резвенько, объезжая менее удачливых «пробочных» страдальцев. Олег коротко пояснил: «CarPool». А-а... Ну, тогда понятно.
Карпулл — так
карпулл, чего ж тут непонятного...
А оказалось, дело вот в чём.
Когда в середине 70-х годов прошлого столетия (господи, неужели я так долго живу?!) Штаты настиг энергетический кризис, они как раз и вспомнили насчёт «экономной экономики». Меры строжайшей экономии были предприняты по всей стране и во всех отраслях жизни, включая, естественно, и транспортную. Именно тогда в моду стали входить мало- и среднелитражки, что для привыкших к шести-, семиметровым автомобилям с немереного объема двигателями американцев казалось концом света. Тогда же было сделано очень тонкое наблюдение: если семью из двух человек, пользующуюся, обыкновенно, двумя же автомобилями, возить на одном, то расход топлива сокращается почти в те же два раза. Осталось заставить такую семью пересесть в один автомобиль, то есть, по сути, увеличить КПД использования транспортных средств. Вот и придумали те самые карпуллы — полосы, по которым можно двигаться, если в машине сидит людей не менее установленного количества (обычно — двух). Но вот как считать такой метод: «кнутом» или «пряником»? С одной стороны — вроде, принуждение, ограничение. С другой — движение по карпуллам, таки действительно, более скоростное и экономичное...
А что же платные дороги? Есть такие, есть. Попадались и нам на хайвэях терминалы оплаты проезда. Правда, я так и не сумел засечь, чем же, в принципе, отличались платные дороги от бесплатных: качество и у тех, и у других — отменное, стоянок и кафюшек по бокам — не больше и не меньше, траву на «платных» разделительных полосах никто дополнительно не красит. Ну, платная дорога, так и платная. И, похоже, стоимость проезда не слишком напрягает американских автовладельцев — во всяком случае Олег по этому поводу ни разу не возмущался, а я даже не спросил, во сколько ему этот проезд обходится. Да и возникла тема платных дорог только один раз.
Подъезжаем к терминалу — дорога разделяется сразу на шесть-восемь полос, каждая из которых ведёт к своим воротцам со шлагбаумом и будкой караульного. Сбоку написано: «STOP! GET TICKET» (типа, притормози, купи билетик на счастье). А Олег, лишь слегка снизив скорость, проскакивает пост не останавливаясь и, естественно, без билетика... «Кранты, — думаю. — Щаз фараоны на хвоста сядут». Тут вам — не здесь, не Раша, тут вам такие номера не проходят! А Олег давит себе на железку, ухом не ведёт, и фараонов пока не видно. Это уж на следующем терминале обратил я внимание, что покатили мы не через те воротца, где «stop, ticket», а нырнули под вывеску «E-ZPass ONLY», и Олег показал мне на маленькую коробочку, прикреплённую к ветровому стеклу. Оказывается, и здесь хитроумные американцы систему взаиморасчётов упростили: коробочка та автоматом электронный сигнал в банк подаёт, мол, на платную дорогу выезжаем, снимите там, скоко надо, с нашего счёта. Удобно ведь...
В общем, американские дороги не могут оставить равнодушными наших братьев-славян. Писать о них (дорогах) можно бесконечно и, наверное, к этой теме мы ещё не раз вернёмся
2. Но, кажись, впереди замаячил Вашингтон. Пора завязывать с лирикой — столица всё же...
* * *
Примечания
1
Даже лингвистически чувствуется разница в российском и американском подходах. Со школы нам известны слова: «street» — улица, «road» — дорога. Потом в родимых «Правилах дорожного движения» появился термин «магистраль», на который и по сей день взираем мы, как на нечто экзотическое, суть, виртуальное. Смешно ведь звучит: магистраль Магадан—Сусуман или Хабаровск—Чита (там и на волах проехать не просто). А американцам тем временем стало маловато словечка «highway», и теперь на картах и указателях дорог то и дело встречается обозначение «freeway» — дословно — «свободная дорога».
2
Вернулись, и даже скорее, чем ожидалось. Вскоре после того, как я отослал очередную главу своим респондентам, возникла, в некотором роде, полемика. Старший брат из Хабаровска, в частности, писал:
«...Но вот о наших дорогах говорить вот так уничтожительно... То есть дороги наши — хуже некуда, как сказал один остряк: «у нас не дороги, а направления»... Но... такое безобразие творилось не всегда. Как пел Бернес, «я вам не скажу за всю Одессу», а о магаданских дорогах очень даже можно поговорить. И я скажу коротенько, дабы молодое поколение не думало, что наше и старшее поколение не понимали значения дорог.
Как известно, колымские дороги начали строиться...»
Пришлось отвечать:
|
«— Позвольте возразить...»
Прохожий
|
Хочу напомнить то, о чём я написал в самом начале «мемуара»: я излагаю и трактую сугубо личное, субъективное восприятие событий и фактов, с которыми столкнулся как в Штатах, так и в России. Единственно, что я гарантирую, — их достоверность, да и то — лишь с позиций стороннего наблюдателя.
Меня озадачивает фраза: «Да, наши дороги — хреновые, но говорить о них уничижительно нельзя». Коль дороги хреновые, так об этом нужно орать на каждом перекрёстке. И не просто орать, а организованно. Причём, чем организованнее орать будем, тем скорее каждому орущему вручат по персональной лопате, чтобы эти самые дороги в порядок привести.
Далее. Понимать проблему и решать её, согласитесь, — не одно и то же. Значение дорог и козе понятно, но коза дорогу не построит. «Понимали значение»? Ну, наверное, понимали. Строили? Да, конечно, строили. Вопрос только: что, сколько и как. Когда возникла опасность перекрытия японцами морских коммуникаций в Охотском море, так и во время войны построили дорогу Хандыга — Магадан — вполне таки прифронтовую рокаду. Надо было на Матросова золото добывать — зеки Тенькинскую трассу возвели. И так далее. И по фигу, какого качества те дороги были, и во что их строительство и дальнейшая эксплуатация обошлись: «партия сказала — надо!» Но я-то, вообще, не о мобилизационной экономике речь веду.
Что же касается дорог «позднего советского периода» (перед которым, в целом, я, ей Богу, шапку снимаю), так и мне есть, что вспомнить. Вот, скажем, в 1985 году довелось нам с Людмилкой проехать от Магадана до Сочи и обратно. Причём, «от» и «до» — это достаточно условно, поскольку от Хандыги до Усть-Илимска (Осетрово) — тысячи две с гаком километров — плыли мы на пароме — как раз по причине полного отсутствия дороги. По пути из Железногорска в Братск 120 км тащили «Москвича» по таёжному пролазу на себе. В Тулуне, стоящем на перекрёстке Братского шоссе и Транссибирской автомагистрали, местные жители поздравили нас с выездом на «заячью тропу», как они именовали ту самую «магистраль» — по значимости — некий аналог описываемой в «Записках» американской 95-й Федеральной трассы. В районе Красноярска вёрст двадцать ползли мы «брюхом» по колотым гранитным валунам, и я наконец-то узнал, что означает слово «грыжа» на автомобильном сленге. Чтобы из городка Новосибирск добраться до деревушки Челябинск, были вынуждены свернуть на территорию сопредельной республики Казахстан — прямой дороги не было вовсе. А в Казахстане порадовались степям, по которым можно было рассекать, не выезжая на так называемые «дороги с твёрдым покрытием» — уж больно твёрдым оно оказывалось даже для «Москвича». Возвращаясь в РСФСР, посереди пограничного районного центра Троицка, расположенного на реке с весьма красноречивым названием Уй, устроились в луже по самое «здрасьте», откуда нас выдёргивали «зилком». Да и остальная дорога розами, отнюдь, усеяна не была: верст по 10—20 перед-за городами условного асфальта, а дальше — глотай, Саша, пыль, да читай придорожные лозунги типа «XXV (или какой там) СЪЕЗД КПСС — ТОРМОШКА!» (это, кажись, по-башкирски) и «ВЕРНОЙ ДОРОГОЙ ИДЁТЕ, ТОВАРИЩИ!» (вполне по-русски, вместо достоверного атласа автомобильных дорог). А на обратном пути из-за отсутствия дороги почти от Читы до Хабаровска пришлось неделю ехать на ж/д платформе, а от Находки до Магадана — по той же причине — и вовсе — пароходом... А шёл, напомню, 1985-й год: Михал Сергеич о перестройке токо-токо чирикать начал, и до «капитализма» оставалось ещё целых 6 лет.
Кто ж спорит, были объективные причины, были: война всего четыре десятилетия как закончилась, империалисты гонку вооружений навязали, там — Вьетнам, тут — Афганистан, да в конце концов, «зато мы делали ракеты и перекрыли Енисей»... Вот токо — дороги...
Я, ребята, к стране России достаточно патриотично настроен, особенно — повторюсь — к советскому периоду российского государства. Но что дорог касаемо...
«...Можно представить, во что бы превратились Штатовские дороги, если бы у кого-то хватило дури в течение 20 лет не вкладывать в них ни пенса.»
А вот этого, на мой взгляд, представить как раз-таки и нельзя. Зачем пытаться представить, что было бы, если бы завтра солнце взошло на западе, а село на востоке?!
«Я ни в коей мере не хочу умалить достижения американских дорожников (проектировщиков, строителей, эксплуатационников), но, братцы мои, нам тоже было чем гордиться. А теперь можно просто разводить руками, читая как там у них.»
Согласен, если в памяти покопаться, так можно многое вспомнить, чем мы могли гордиться. Но не твердить же постоянно: «Я горжусь итогами войны 1812-го года», или «Горд я тем, что Кирилл и Мефодий кириллицу изобрели, чтобы мы теперь с компутерами мучались», — это же не моя гордость. А мне всего-то и надо: раскрыть широко глаза, глянуть на мир и... Учиться, учиться и ещё раз — учиться. Хотя это, как мне помнится, кто-то уже до меня говорил.
А американским дорожникам (проектировщикам, строителям, эксплуатационникам), скорее всего, фиолетово, умаляем мы их достижения или, напротив, возвышаем. Дорога сама по себе все точки над i расставит.
